Текст книги "В тайгу на ПМЖ"

В тайгу на ПМЖ
Увлекательный остросюжетный криминальный роман
Сергей Иванович Степочкин

© Сергей Иванович Степочкин, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Часть 1

ИТК-9 (строгого режима)

Не все спали сегодня во многих отрядах ИТК-9 строгого режима после отбоя. Еще днем пришел большой этап осужденных, которых распределили и направили по отрядам. Почти в каждый отряд попало по несколько человек, и авторитеты отрядов проводили первое знакомство со вновь прибывшими осужденными. В каптерке второго отряда собралось семеро осужденных, вместе с авторитетом по кличке Валдай.

Перед ужином Валдай побывал у смотрящего зоны. У зоновского авторитета он справился в отношении вновь прибывших в его отряд осужденных. В одной из сопроводительных записок, именуемых на зоне малявами, пришедших смотрящему зоны, говорилось о неком прорицателе, предсказания которого сбываются со стопроцентной точностью. В маляве было предостережение, чтобы этого человека не сердить, ибо он может наговорить всякого плохого, но которое в последующем может иметь весьма плачевные последствия для его обидчика. И вот этот прорицатель как раз и попал к Валдаю во второй отряд. Смотрящий зоны попросил Валдая наладить дружеские отношения с этим человеком и присмотреться к нему.

– Он будет моим советником, моей правой рукой, – сказал Арсен, – а обижать свою правую руку я не позволю никому. Со временем я добьюсь его перевода в свой отряд, а пока пусть поживет у тебя. Присмотрись к нему, сведи дружбу, а потом расскажешь мне о его фокусах. Когда представить его мне для знакомства – решу позже, а пока он в полном твоем распоряжении. Подготовь его для встречи со мной. Растолкуй все.

Смутные сомнения закрались в голову Валдая во время, и особенно после разговора с Арсеном в отношении всего этого. Почему смотрящий не хочет забрать его в свой отряд? Почему я сначала должен определить, что это за человек, а уж затем представить его смотрящему? Неужели он может оказаться опасным даже для самого Арсена, раз в отношении его предприняты такие меры предосторожности? Как не стать паровозом в отношении всей этой истории? – такие, и другие вопросы задавал себе Валдай перед тем и в то время, когда нужно было по мастям распределить вновь прибывших в отряд осужденных.

Прорицателя он решил вызвать последним. Он подумал, что у него, по крайней мере, будет время, чтобы что-то решить в отношении всего этого.

Все ближайшее окружение Валдая, с которым он всегда советовался и решал все дела в отряде, состояло из девяти человек, включая его самого. Но сегодня двое из них находились в больничке на лечении, так что их осталось только семеро. Все они расселись вокруг стола и попивали крепкий чай. Моцарт тихонько перебирал струны на гитаре, что-то мурлыча себе под нос.

– Штырь! – негромко сказал Валдай, – Арташева заведешь последним, а остальных без разбора, заводи по одному.

Через пару минут Штырь завел в каптерку первого. С ним проблем не было. Валдай определил его к мужикам.

– Иди, пополняй рабочий класс, – напоследок сказал ему Валдай.

– Штырь, зови следующего!

Следующим оказался постоянный сиделец, которого Валдай знал и раньше. Да и малява подтвердила, что он не скурвился. Валдай и его без труда определил с кем ему придется жить.

Третьим оказался осужденный Второв. Всех собравшихся заинтересовала не его история, из-за которой он оказался здесь, а то, что он раньше работал старателем на прииске и мыл золото.

Интерес к золоту у воров в крови, и они попросили его рассказать что-нибудь из старательской жизни.

Второв рассказал, что золото есть практически везде, даже у нас под ногами. Но в одном месте его количество может быть настолько мало, что золото, ни в каждый микроскоп увидеть можно. А в другом месте встречаются даже самородки. Второв поведал, что за рабочую смену только дедовским способом, то есть с помощью лотка, можно намыть три – пять граммов чистого золота. Он похвастался, что на прииске у них даже и техника была, так что золота они куда больше добывали.

– А что ж ты бросил такую выгодную работу? – спросил его Лось, – Работал бы себе, да в ус бы не дул.

– А я не сам ушел, – ответил Второв, – Перестройка все переиначила. Как раз перед самой перестройкой зачастили к нам проверяльщики из Москвы. Ну, один за другим – так и прут. А потом решение из Москвы приходит, что мол, закрыть прииск «Надежный» в связи с нерентабельностью дальнейшего использования. Это «Надежный» – то не рентабельный? Да там золота еще на несколько сотен лет хватит. Вместе с нашим прииском еще несколько приисков позакрывали. Теперь там частные владения. Эти нерентабельные прииски выкупили богатенькие Буратины и пользуют их в свое удовольствие. Даже старателей и то своих привезли, – ответил Второв.

– Во гады! – возмутился Изот.

– И что, которые позакрывали, все выкупили? – спросил Серый.

– Про все не знаю, а вот наш и соседний выкупили точно. Самые богатые золотом прииски были. На других приисках золота меньше, но и там оно есть, – ответил Второв.

– Вот кто деньжищи лопатой гребет. Штырь, это тебе не мелочь по карманам тырить, – сказал Лось, – Тебе такое, наверное, и не снилось.

– А что я? Чуть что, так сразу Косой, – ответил Штырь поговоркой из известного кинофильма.

Штырь был самым молодым из всей свиты Валдая, и поэтому больше других подвергался всякого рода шуткам. Для Валдая они были все равны между собой и имели одинаковое право голоса при принятии каких-либо решений, если это требовалось от них. Сам же Валдай мог, выслушав их всех, принять свое, ни кем не подсказанное решение. Но ослушаться Валдая, для них означало бы нажить себе кучу неприятностей. Его все слушались безоговорочно. Все знали, что как Валдай скажет, то так оно и будет.

– Ладно, хватит бакланить! – сказал Валдай, – Кто хочет развить эту тему дальше, может остаться после нашего сходняка и слушать сказки Бажова хоть до самого утра. Возражать не буду. А ты, мил человек, иди и живи мужиком.

Второв вышел. Многие повставали со своих мест, чтобы поразмять свои засиделые косточки. Некоторые потянулись к чайнику, чтобы налить себе крепкого, уже остывшего чая.

– Ну, мля! – хотел, было что-то сказать Чубайс, но Валдай его перебил.

– Нам еще одного попытать нужно, так, что не будем отвлекаться, и как говорится, приступим к делу, – сказал Валдай, – а то так и до утра можно прокалякать. Штырь зови последнего.

Через минуту вместе со Штырем в каптерку зашел низкорослый мужичок, возрастом, чуть больше сорока лет. Он остановился у двери и отрешенным взглядом осмотрел всю собравшуюся компанию. У всех присутствующих создалось впечатление, что сам он сейчас находится где-то далеко, в другом месте. Наступила пауза. Мужичок безучастно глядел на них. Они разглядывали его.

Штырь, не выдержав, подошел к нему и помаячил рукой перед глазами, пытаясь вернуть того к действительности.

– Эй, малохольный! – произнес Штырь, – Ты далеко отъехал? Опустись на землю. Тебя вся наша честная компания хочет послушать. Расскажи нам, кто ты такой? За что сюда попал? Спой нам свою заунывную песню, о том, как жил, что делал, что умеешь делать? Не стесняйся. Давай, здесь следователей нет. Здесь все свои.

Мужичок медленно отстранил Штыря рукой и, не глядя на него, тихим голосом сказал, – С покойником я не желаю разговаривать.

Он сделал несколько шагов вперед и остановился возле стола.

Штырь возмущенно схватил его за плечо и развернул к себе лицом. С такой наглостью и таким поведением вновь прибывшего осужденного Штырь встретился впервые. Он сделал удивленные глаза и не нашелся сразу что сказать такому наглецу. Штырь впился своими глазами в его глаза и нахмурил брови.

Мужичок, смотря отрешенными глазами на Штыря, словно сквозь него, тихо произнес, – Тебе осталось не долго коптить небо. Твоя смерть придет со следующим этапом. Осталось совсем немного.

– Это кто ж так решил? – гневно и возмущенно спросил Штырь, – Уж не ты ли, сморчок?

Штырь схватил его за грудки и занес кулак над головой для удара.

– Стоять! – громко и требовательно крикнул Валдай.

Штырь замер с поднятым возле своего виска кулаком и вопросительно посмотрел на Валдая.

– Валдай, бля буду! – все еще держа у виска, занесенный для удара кулак, сказал Штырь, – Такого нахала надо проучить сразу, а то он тут всех нас заживо похоронит.

– Штырь, угомонись, я сказал, и не распускай руки, – повторил свое требование Валдай, – Человек к нам, можно сказать, в гости пришел, а ты ему сразу пятак чистить собрался, даже не спросив, как его зовут.

– А за что он меня сразу в покойники определил? – обиженно промямлил Штырь, опуская вниз руку, – В гости с повесткой о смерти не ходят. Тоже мне провидец, мля.

– Угомонись, я сказал! – еще резче сказал Валдай, – Ты лучше спроси его, откуда он это знает. Может быть, человек тебе весточку притаранил, а ты на него с кулаками.

Штырь, все еще с обиженным видом, что ему не дали разобраться с этим сморчком, отошел от него, сел на табурет возле стола, взял со стола кружку с чаем и сделал несколько жадных глотков.

Все присутствующие недоуменно смотрели на неказистого мужичка, удивляясь его, только что высказанной откровенностью. Опять наступила короткая пауза, которую вскоре нарушил Валдай.

– Ну, расскажи, мил человек, откуда ты узнал про то, что ты тут сказал моему человеку? Кто это решил, что ему пришла пора умирать, и за что? Ты что-то знаешь?

– Ничего я не узнавал про это, а просто знаю, – ответил мужичок. – Никто еще пока его не собирается убивать.

Все это сложится само собой. У кого-то возникнут обстоятельства сделать это, и он это сделает. Он сам еще пока про это не знает.

– Ага! – со злобой выкрикнул Штырь, – Он не знает, а ты знаешь?

– А я знаю! – твердо и уверенно ответил мужичок.

Опять наступила короткая пауза, которую нарушил Изот.

– Я где-то слышал, что если ведьму или предсказателя убить, то их козни и предсказания не сбудутся. Штырь, тебе дорога твоя жизнь? Тогда возьми это на заметку и не жди следующего этапа.

– А я что, я хоть сейчас! – ответил Штырь, поглядывая на Валдая, – Валдай, отдай мне этого малохольного. Я…

– Я разве похож на попугая? – повышая тон, перебил его Валдай, – Сколько раз мне еще говорить, чтобы вы все здесь угомонились?

Наступила полная тишина, нарушать которую никто не осмеливался. Нарушил ее сам Валдай, уже более спокойным тоном. Он обратился к мужичку.

– Расскажи, мил человек, кто ты такой, чем раньше занимался, и за что попал на зону?

Мужичок уже начал выходить из того отрешенного состояния, в котором пребывал раньше. Взгляд его стал уже более осмысленным. Вернувшись к действительности, он стал озираться по сторонам и, найдя взглядом того, кто задал ему вопрос, стал рассказывать, не торопясь, взвешивая каждое, произнесенное им слово.

– Арташев Юрий Игнатьевич, – тихо начал он, – 1953 года рождения, осужден по статье 105 часть вторая, пункт А. Срок – четырнадцать лет, начало срока – 14 декабря 1997 года.

– Да это мы знаем, – перебил его Валдай, – А кого и за что ты убил?

– Был в командировке, – продолжал Арташев, – начальство отозвало раньше. Прихожу домой рано утром, прямо с вокзала, а там, – он сглотнул комок, который образовался у него в горле, и продолжил, – на кровати жена с любовником. Они спали. Ну, я их сонных ножом и…

Все с удивлением смотрели на человека, сумевшего двоих человек лишить жизни только за то, что одна ему изменила, а другой наставил ему рога.

– Ну и правильно сделал! – воскликнул Серый, – Они оба это заслужили. Я, за таких, условный срок бы давал.

– А где и кем ты работал? – спросил Валдай.

– Торговым представителем одной фирмы. Часто бывал в командировках. Вот жена и загуляла. Любовник-то ее оказался коллегой по работе. Вот они и снюхались.

– А прорицать, как научился? – задал очередной вопрос Валдай, – Ты тут одному из нас предсказал незавидную судьбу, определив его в покойники. Так что поясни.

Все присутствующие впились глазами в Арташева. А тот, опустив голову, уставился в пол.

– А это произошло в следственном изоляторе, – начал свои пояснения Арташев, слегка смущенным голосом, – Меня поместили в камеру к каким-то отморозкам, которые наехали на меня, как только я вошел. Это у меня первая судимость, и правил поведения в таком заведении как следственный изолятор, я знать не мог, и поэтому сразу же пошел и улегся на свободное место. Ко мне подошли четверо и начали мне разъяснять эти правила, вдалбливая их руками и ногами мне в голову. Они не стали слушать моих извинений и били меня до тех пор, пока я не отключился. А может быть еще и после отключки они меня били, я не знаю.

Только очнулся я в тюремной больнице. Когда я пришел в себя, мне рассказали, что я пробыл в коме четыре дня. Я умер во время операции,

но врачи вытащили меня с того света. И вот после этого и появился он, тот, который иногда говорит вместо меня. Он дает о себе знать, когда я попадаю в неприятную для себя ситуацию, когда окружающая меня обстановка грозит опасностью для меня. Иногда он разговаривает лично со мной. Это какая-то сущность, которая живет внутри меня. В нужный ему момент он, как бы отключает меня и говорит сам, но через меня. Все, что он в такие моменты говорит, всегда сбывается. Проколов еще не было.

У всех присутствующих от этих слов поотвисали челюсти, а Чубайсу сигарета обожгла пальцы и он, стряхнув ее на пол, затушил ногой.

– Ни хрена себе припарки после баньки, – оправившись от удивления, произнес Моцарт.

Все вокруг загалдели, начав друг другу что-то объяснять.

Выждав, когда галдеж немного поутихнет, Валдай задал очередной вопрос.

– Может быть, это твой Ангел-Хранитель в тебе говорит? Он не говорил тебе – кто он?

– Про себя он ничего не говорит, – ответил Арташев, – но когда я беседовал с ним, находясь на больничной койке, он сказал мне, чтобы я, ни о чем не беспокоился. Еще он сказал, что я буду отомщен. А когда я вернулся опять в камеру, правда уже в другую, то узнал, что из той четверки, которая меня попинала, никого не осталось в живых. Один сам повесился ночью на оконной решетке. Другой упал с верхней полки головой вниз и сломал себе шею. Третий попытался бежать при конвоировании в суд и его шлепнули. Ну а четвертый был обнаружен утром с перерезанными венами. Никто из них до суда даже не дожил.

Челюсти у присутствующих отвисли еще больше. Все заворожено слушали рассказ Арташева. Арташев замолчал.

– Хорошего товарища ты себе приобрел, – после некоторой паузы произнес Моцарт, – Мне бы такого. Я бы…

Его перебил Валдай.

– А откуда ты узнал, что погибли именно твои обидчики? Может, это кто другие были?

– Да нет, это точно они, – ответил Арташев, – Когда я узнал, что в моей бывшей камере произошло такое, я рассказал сокамерникам, как меня в той камере два месяца назад встретили. По арестантской почте и выяснили, что погибли именно те, кто меня избивал. Сокамерники меня зауважали еще больше, когда я предсказал своему соседу по нарам, что суд его оправдает, и он выйдет на свободу. Предсказывал же конечно тот, кто во мне. Другому сокамернику я предсказал, что тот получит длительный срок, даже не смотря на то, что он этого преступления не совершал. Он так всем говорил, что не совершал, и в глубине души надеялся, что суд его оправдает. Были и другие предсказания, но рано или поздно они все сбывались. Но самые плохие предсказания получались тем, кто делал мне плохо. Один прапорщик в следственном изоляторе пару раз, шутки ради, слегка приложился ко мне дубинкой. Это ему казалось, что слегка, а на самом деле было больно. Я в спину ему сказал, чтоб он перевернулся. Так оно и вышло. Он попал в аварию на своей машине. Машина перевернулась несколько раз. Он и сейчас еще, наверно, залечивает свои переломы.

– А как об этом узнал ты? – спросил Изот.

– Так вся тюрьма об этом происшествии неделю говорила, – ответил Арташев, – Только вот мало кто знает, из-за чего все это произошло.

– Так Штырь-то тебе ничего плохого не сделал. За что ты его-то в покойники записал? – спросил Лось.

– Значит, его и без моего участия ожидает такая участь. И, кроме того, это ведь не я говорил, а тот, кто во мне. Видно судьба у него такая. Тот, кто во мне знает все наперед, – ответил Арташев.

Штырь сидел смирно, понурив голову и уставившись в пол. Что сейчас творилось в его душе, не знал ни кто. А он мысленно повторял про себя одно и то же. – Неужели мне скоро придет звездец. Но я ведь еще молод. Я хочу еще жить. Даже убив этого мужика, дело не поправишь. Это мой рок, моя судьба. Малохольный здесь не при делах. Он ведь сам это сказал.

Все это, как заведенная пластинка, крутилось у него в голове все снова и снова. Он встал.

– Но ведь можно что-нибудь сделать, чтобы этого не произошло? – задал сам себе вопрос Штырь, и сам себе, же ответил на него, – Можно! Но для этого нужно будет поубивать весь следующий этап. Время немного есть. Нужно что-нибудь придумать. Я не хочу умирать. Мне рано еще умирать. Не хочу ….

Пока он так думал, Арташев ответил на все вопросы и его отпустили спать.

– Ну что вы об этом думаете? – спросил Валдай, когда дверь за Арташевым закрылась.

Почти все одновременно потянулись за сигаретами. Все молчали. Никто не знал что ответить.

– Я думаю, он не врет, – нарушив молчание, сказал Моцарт, – Нет смысла ему врать. Рано или поздно ведь все выяснится, какой он прорицатель.

– Я тоже так думаю, – сказал Изот.

– И я, – поддакнул Лось.

– И я, и я, и я того же мнения, – передразнил их Валдай, – А Штырю-то, что делать? Ему ведь не досрочное освобождение напророчили, а смерть, которая придет со следующим этапом. Парню скоро ласты склеивать, ему нужен дельный совет.

Штырь встрепенулся, сделал несколько глотков из кружки, сел на табурет и затянулся сигаретой. Все уставились на него.

– Братцы, выручайте! – тихим голосом воскликнул Штырь, – По гроб жизни обязан буду, – он замолк, не в силах больше что-нибудь говорить.

– Не ссы, братан! – похлопывая Штыря по плечу, произнес, сидевший рядом с ним Лось, – Что-нибудь придумаем.

– Если все это правда, то, что тут можно придумать? – еле слышным голосом произнес Штырь.

– А вот что можно придумать в данной ситуации, то и будем придумывать, – сказал Валдай, – А сейчас всем спать. Утро вечера мудренее. И так до часа ночи засиделись. И подумайте, как можно помочь Штырю.

Присутствующие допили остатки уже остывшего крепкого чая из своих кружек и потянулись к двери.

– Чубайс, останься на минутку! – воскликнул Валдай.

Чубайс остановился почти у самой двери. Когда дверь за последним закрылась, Валдай спросил.

– Я слышал, что у вас на объекте две новенькие симпатичные шлюшки появились. Это так?

– Да, точно. Одна красивей другой, – ответил Чубайс.

– Узнай-ка, когда они будут там, и сделай заказ Сутенеру для меня на самую симпатичную из них. Засиделся я что-то в отряде. Развеяться надо.

Чубайс посмотрел Валдаю в глаза и лукаво улыбнулся.

– Ну, как всегда?

– Да, как всегда! – подтвердил Валдай.

– Будет сделано! С выпивкой или без?

– А у нас когда-нибудь было без выпивки? Я же тебе сказал все сделать как всегда.

И они направились к двери, прекрасно поняв друг друга.

Здесь дело было в том, что на производственный объект ЦАРМ (Центральные Авторемонтные Мастерские), где работали осужденные, приходили молоденькие девушки. Мало кому из них исполнилось восемнадцать лет. В основном это были студентки политехнического колледжа, – единственного техникума в городе. Приходили они на объект, прогуливая занятия, чтобы пополнить свой бюджет, оказывая сексуальные услуги господам осужденным, способным заплатить за это установленную таксу. В подавляющем большинстве это были приезжие из районов девчонки, проживающие в общежитии, но были и городские. Им тоже, порой, не хватало тех денег, которые выдавали им родители на карманные расходы.

Денег, как известно, никогда не хватает даже богатым, а уж бедным студентам и подавно. Вот и зарабатывали они себе на жизнь таким вот образом.

Господам осужденным было совершенно наплевать на то, что многие из них еще не достигли совершеннолетия. Главное, что девчонки по собственной воле приходили к ним. Насильно, никто и никого сюда не тянул.

Этих жриц любви, никто не обижал. Платили им за их услуги исправно. За этим всем следил осужденный по кличке Сутенер. Это он и организовал все это дело на объекте. Всем было выгодно. На охраняемый объект они попадали незадолго до прибытия караула и ввода осужденных на объект.

Сторож, который всю ночь сторожит караульное помещение, в условленном месте брал заказ от Сутенера и распределял молодых проституток по рабочим местам, в зависимости от поступивших заявок. Когда осужденные снимались с объекта, он условленным сигналом сообщал девчонкам, что и они могут покинуть свое рабочее место, и выводил их с объекта.

Когда девицы выходили из зоны, каждая платила сторожу установленную таксу деньгами или натурой, на усмотрение сторожа, и по обоюдному согласию.

Каждый день состав жриц любви менялся. Но хотя бы один раз в неделю, каждая из них, да побывает на объекте.

Каждая из них за один такой рабочий день может заработать столько, что на эти деньги может прожить почти месяц, не голодуя, но и не жируя.

Всех эта система устраивала, и все оставались довольными. Срывов и проколов пока еще не было.