Текст книги "Деревенские фантастические рассказы. Ядреная правда"

Деревенские фантастические рассказы
Ядреная правда
Сергей Тарасов

Дизайнер обложки Сергей Евгеньевич Тарасов

Фотограф Сергей Евгеньевич Тарасов

© Сергей Тарасов, 2024

© Сергей Евгеньевич Тарасов, дизайн обложки, 2024

© Сергей Евгеньевич Тарасов, фотографии, 2024

ISBN 978-5-0064-1796-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Обмен космическими аппаратами

У любого пацана в душе постоянно живет страсть, – разобрать какой-нибудь механизм на мелкие части. Как правило, разборка механизма или конструкции удается всем, но на вторую стадию работы – сборку, не хватает времени и желания и разобранный на части механизм лежит годами, пока его не выкинет мама или сам.

У меня постоянно возникает такая же проблема – я разбираю что-то, а потом месяцами не могу собрать. Но я никогда не выкидываю разобранные однажды предметы и бытовую технику. Если нет времени на то чтобы отремонтировать механизм, или бытовую технику, или собрать его, то я аккуратно складываю все его части в пакет и кладу в ящик. Когда-то я соберусь с силами и обязательно закончу начатое дело. Однажды своей очереди дождалась китайская магнитола, – я на нее имел далеко идущие планы, и частенько на нее с интересом поглядывал. Потом, когда сломалась корейская магнитола, которую я слушал по утрам, понял, что время для ее починки настало.

Мама сидела за обеденным столом и наблюдала, как я достаю магнитолу, которая стояла лет десять и просила ремонта. Она была вся в пыли и очень страдала от этого. Я вытер с нее пыль, в мгновение ока снял заднюю стенку и включил в сеть. Она, конечно молчала. С отверткой в руках я стал тыкать во все контакты и нашел один контакт, на который, если поставить отвертку, магнитола шипела, как змея. Дальше все было просто: я выяснил, что магнитола молчала потому, что вышел из строя резистор, – переменное сопротивление. В интернете я нашел схему, выяснил, какое сопротивление надо купить, и через день я заменил эту радиодеталь. Вот прошло лет пять, как я отремонтировал эту магнитолу, и она мне передает только хорошие новости.

Но смотреть на стоявшую в углу магнитолу, которая сломалась, я больше не мог, и на автопилоте починил и ее. У нее была похожая поломка, а мне был уже знаком алгоритм ремонта. Потом пришла очередь японской электробритвы, которая по идее работала от аккумуляторов, но ее зарядник стоил очень дорого, и поэтому я ее разобрал, выкинул все ненужные части, потом собрал и заставил ее работать от простых батареек.

Сейчас в доме уже не осталось сломанной бытовой техники, поэтому я сидел в тоске и думал, что бы еще разобрать, отремонтировать, а потом снова собрать. Помогла мне случайность: я пошел выкидывать мусор и нашел около мусорного бака целую коллекцию сломанной бытовой техники. Там был пылесос, радиоприемник и еще какие-то сломанные бытовые приборы. Их, конечно, можно было отремонтировать, но ремонт стоил в мастерской достаточно дорого, и поэтому дешевле было купить новый аппарат. Но это для меня был просто подарок судьбы, – я собрал все сломанные предметы и унес в свою мастерскую.

Чинить их я не собирался, – у меня была совсем другая задумка, – построить аппарат, который мог ездить, летать и плавать. Такая машина была мне просто необходима в хозяйстве. Тележка, которую сконструировал и собрал мой отец лет тридцать лет назад, в том году сломалась, а отремонтировать я ее не хотел – там надо было заменить ось и шины, которые стоили дорого. Кроме того, она была очень тяжелая, и хотя могла увезти много груза, от меня требовалось много сил. Короче, она стала неудобной в эксплуатации.

С энтузиазмом я взялся за постройку такой машины. Требовалось совместить невозможное – крылья, винт и колеса: это были части, которые мне были нужны, чтобы мой аппарат мог летать, плавать по воде и под водой, ездить по шоссе, по лесным болотам и по курумникам. Кроме того, он мог бы вылетать в стратосферу, и возможно, на земную орбиту или в глубокий космос.

Сначала я занялся движителем аппарата. Почитал квантовую физику, алгебру и тригонометрию, а потом начал думать и размышлять, чтобы мне такое придумать, чтобы двигатель работал в разных сферах – в воде, на суше и в космосе. Исписал всю бумагу, которая была в доме формулами и вычислениями, а потом переместился в мастерскую и занялся конструированием. Хотя в мастерской было масса коробочек с гвоздями, саморезами и винтами, мне постоянно не хватало крепежа, и я злился, когда несколько минут искал подходящий винт или болт. Двигатель получился не очень компактный, но он, слава богу, работал – под водой и на поверхности. Но я успокаивал себя, что это был опытный образец, а потом может мне удастся сделать его поменьше и поаккуратней. Когда двигатель был готов, мне можно было приниматься за крылья, винты и колеса.

Колесо я изобретать не собирался, – нашел на помойке готовые, от старой детской коляски. Правда, большой груз они не потянут, но я успокаивал себя, что это опытный образец, и мне было от колес только одного – чтобы выдержал меня и двигатель. Потом, если все будет работать, я разберу какой-нибудь колесный трактор или карьерный самосвал и поставлю их колеса на свой аппарат.

Крылья на свалках не валялись, и я пошел на старый аэродром – отвинтил их у старого реактивного истребителя Миг-21, который стоял как памятник. Они были тяжелые, но крепкие, и я успокаивал себя, что для опытного образца аппарата пока сойдут и эти. Можно было отвинтить крылья у крылатой ракеты, которая стояла на пьедестале у трамвайной остановки, но на него я не смог залезть.

Потом, когда крылья у меня были в наличии, стал искать гребной винт. Я живу вдалеке от моря, и у нас нет на Визовском пруду катеров и пароходов, а тем более подводных лодок. Пришлось мне довольствоваться пропеллером от легковой машины, – там, у радиатора стоял пропеллер, перед двигателем внутреннего сгорания. В автомастерской, куда я зашел с надеждой отыскать такую деталь, мне нашли такой пропеллер. Правда, он был немного великоват для гребного винта, но я успокаивал себя, что для опытного образца сойдет и этот, – на первый случай. Главное требование от этого пропеллера заключалось в том, чтобы мой аппарат с ним проплыл несколько метров по воде, и под водой. Потом я найду что-нибудь более-менее подходящее, – съезжу в портовый город, отвинчу гребной винт от какого-нибудь парохода, катера или батискафа.

Осталось найти для аппарата кабину. Мне надо было, чтобы она не пропускала воздух и была к тому же обтекаемой формы. Сколько я ломал голову, где ее взять, так ничего и не придумал. Пришлось ее делать самому – из подручных материалов. Пластик для нее отыскался в мусорных баках, – в них было большое количество пятилитровых бутылок из-под воды. Я сделал из проволоки каркас и стал скотчем прикреплять на него разрезанные пластины из этих бутылок.

Когда закончил, моя кабина не пропускала воздух и воду, но на первых взгляд представляла отвратительное зрелище. Я успокаивал себя, что она предназначена для опытного образца, а потом, когда я выберусь в межпланетное пространство, разыщу там на какой-нибудь планете свалку и там подберу себе что-нибудь подходящее. Главное, чтобы она не пропускала вакуум ко мне в кабину.

Сейчас, когда у меня были колеса, винт, крылья, кабина и движитель, осталась только электроника. Ее я собирал из останков пылесоса, стиральных машин, компьютерных блоков, плейеров, магнитофонов, видеокамер, холодильников и тому подобной бытовой техники. Особенно мне понадобились провода, но у меня был в хозяйстве целый мешок проводки, и все провода и кабели из него пошли в дело.

Дело близилось к концу – я закончил с электроникой, сделал пульт управления с рулем от старой Лады, и теперь можно было соединять воедино все агрегаты и механизмы будущего аппарата. Работа кипела, и постепенно все детали находили свои места – колеса, винт, двигатель и прочие нужные приспособления. В самом конце я установил на свой аппарат кузов от отцовской тележки, – он был из нержавейки, и единственное, что я к нему приделал, это была крышка, чтобы из него ничего не выпадывало.

На вид аппарат выглядел не очень красивым, – это еще было мягко сказано, но это был первый опытный образец, и если он пройдет все тесты и испытания, можно будет его усовершенствовать. Главное, чтобы он не развалился на части в процессе испытаний. Предвидя возможный ремонт, я приготовил для этого сумку, в которой в основном был крепеж, – скотч, гвозди и саморезы.

Испытывать я его начал на следующий день после того как собрал. Для этого мне пришлось снять ворота, и утром я залез в кабину, включил двигатель и установил на приборной доске режим работы, – поездка по проселочной дороге. Мой только что сделанный агрегат медленно, но уверенно катился по переулку, и все прохожие шарахались и пугливо жались к обочине, стараясь увернуться от крыльев реактивного истребителя. Я выехал на шоссе и прибавил газу. К несчастью, меня тут же перегнал экипаж ГИБДД, – он перекрыл мне дорогу в сотне метров и стал командовать, чтобы я немедленно остановился. Я не верил ни одному их слову и понимал, что как только мой аппарат остановится, то гаишники его тут же арестуют и разберут на части. Но мне было жалко своих трудов, и я решил не тормозить, а наоборот, включил режим полета.

Когда до патрульной машины осталось десять метров, я потянул руль на себя и перелетел через нее по воздуху. Полицейские с открытыми от удивления ртами остались стоять на шоссе, а я продолжал полет и вскоре скрылся от их глаз и радаров. Перелетев через железную дорогу, я взял курс на Визовский пруд, – на нем я должен был удостовериться, что мой аппарат может плавать и нырять, как подводная лодка или батискаф.

Приземлился мой аппарат недалеко от лодочной станции Ерыш, находящимся на полуострове Курица, где рядом был песчаный пляж. Я завис над ним, а потом аккуратно приземлился на песок. Сначала я хотел лететь на полуостров Гамаюн, но там было много автомобилей, на которых приехали отдыхающие, и я не хотел отвечать на их вопросы. На пляже тоже были отдыхающие, но их было немного, потому что вода была еще прохладная, а загорать под пронизывающим ветром было невозможно, и они просто прогуливались вдоль береговой линии. Некоторые приняли мою летающую лодку за НЛО, и подходить ближе опасались, – уж очень был страшный у нее вид.

Я на колесах подъехал к воде, потом, когда вода подступила к моей кабине, переключился на плавающий режим и мой аппарат медленно поплыл по направлению к острову Мелкий. Хорошо, что я взял с собою скотч, – в кабину начала просачиваться вода, но я тут же заклеил им дырку в днище, а дальше все пошло как по маслу, – я увеличил обороты и скоро подплыл к острову. За ним глубина увеличивалась, и я решил нырнуть и испытать мое детище под водой.

С острова за мною наблюдали рыбаки. У них как раз ничего не клевало, и они переключили свое внимание на диковинный аппарат, который обогнул остров и вдруг пропал с поверхности воды, – это я решил продолжить испытание под водой. Вода была мутною, и мне видно было только первые метра два по курсу. Я плыл на глубине два метра и видел, как меня обгоняют окуни и чебаки, видимо, тоже удивленные увиденной подводной лодкой.

Проплыв под водой несколько сотен метров, я поднял перископ и увидел перед собой следующий остров, – это был Баран. Он весь был покрыт кустами, молодыми березками и высаживаться на нём я не мог. За островом было русло реки Исеть, и я начал ощущать течение. Немного подумав, я решил всплыть и подняться в воздух, потому что вода мне в кабину не попадала, все работало, как часы, и можно было с уверенностью сказать, что аппарат проходил испытания успешно: он мог летать, плавать, ездит по суше и плавать под водой. Теперь его надо было испытать в стратосфере.

Я поднялся на поверхность, переключился на режим полета и стремительно взлетел в небо. В небе аппарат чувствовал себя, как рыба в воде, – недаром я поставил на него крылья от реактивного истребителя МИГ-21. Но истребитель не летал в стратосфере и естественно, не бывал в глубоком космосе. Земля быстро удалялась, и в моем радио послышался незнакомый мне голос – он спрашивал, свой я, или чужой, и грозил сбить меня ракетой. Я ответил, что я свой, но на всякий случай включил силовое поле. Потом посмотрел вниз – подо мною были только облака, а земли уже видно не было. Я держал свой курс в космос, – именно для этого был рожден этот неказистый на вид, но быстрый и много умеющий аппарат.

За кабиной становилось все темней и темней, – оказалось, что я приближаюсь к Луне и нахожусь в ее тени. Решив, что незачем лететь в сумерках, я повернул руль и обогнул земной спутник. Теперь стало светло, – но солнце жарило так, что мне стало жарко. Надо было вернуться в тень, и я начал облетать по дуге Луну. Но закончить свой маневр не сумел – по бокам, спереди и сзади меня окружили небольшие, юркие на вид летательные аппараты, похожие на истребители, только космические, а они, судя по всему, были вооружены до зубов.

Они стали прижимать меня к поверхности Луны, и я был вынужден подчиниться. Мы летели группой несколько минут, долетели до одного большого лунного кратера. Как только перевалили через гребень, то в нем открылась большая дыра, как диафрагма в фотоаппарате, и все аппараты, включая и мой, залетели туда. Мы приземлились в большом ангаре, где кроме нас уже стояли космические аппараты всех видов и форм, какие можно было только представить – тарелки, большие звездолеты, и такие, какие меня захватили в плен.

Я сидел в своем аппарате и не знал, что делать. Пока думал, из аппаратов моего конвоя вылезли существа, похожие на роботов. Один из них подошел к моему аппарату и сделал знак, чтобы я вылез и прошел с ним. У меня не было ни скафандра, ни запаса воздуха, – и я в своей мастерской об этом даже не подумал: я не собирался садиться ни на Луну, ни на какой-нибудь астероид или комету. Но из своей кабины я заметил, как под одним маленьким звездолетом прошмыгнула крыса. Значит, здесь был воздух.

Гуманоид, или робот, шел впереди меня, и я понял, что впереди меня ожидал допрос, возможно с пристрастием. Мы зашли в какую-то комнату и из-за стола поднялся гуманоид, или робот. Он сказал мне, что он рад меня видеть и пригласил сесть. Потом он рассказал, что я нахожусь на базе одной внеземной цивилизации, которая наблюдает за нами несколько тысяч лет, и я был первый землянин, который сделал такой допотопный космический аппарат и сделал оборот вокруг Луны. Они не могли выпустить меня, – их очень заинтересовал мой космический корабль.

В общем, я прожил на этой базе пару дней, пока эти роботы изучали мой аппарат, а пока они разбирались, из чего он был сделан, и как он мог летать, мне было интересно лазить по звездолетам и космическим истребителям, которые стояли в этом огромном ангаре. В конце концов, при изучении моего аппарата они что-то сломали, и сказали мне об этом. Я был очень огорчен этим событием и спросил у них, как мне сейчас вернуться на Землю?

Выход был найден – они пообещали мне отдать любой из своих кораблей в этом ангаре. Я обрадовался, но вместе с тем был очень огорчен потерей своего аппарата, на создание которого потратил столько времени и сил. Но я утешал себя тем, что это был всего опытный образец, и если будет надо, я учту недостатки, которые выявил при его ходовых испытаниях и построю следующий аппарат еще лучше, тем более у меня сохранились все наброски и чертежи. За то, что мое устройство попало к роботам, я не переживал, – вряд ли они постоят такой аппарат: у них не было на это ни старых стиральных машин, ни пылесосов, ни другой сломанной земной бытовой техники. Им было слабо починить любую деталь, – там везде были микросхемы, диоды, триоды и конденсаторы земного производства, в основном, китайские.

Звездолет на замену я уже выбрал, когда шатался по ангару и лазил по космическим кораблям. Мне приглянулся небольшой корабль, который напоминал летающий пылесос. У него было все, что мне надо было в домашнем хозяйстве: – вместительный грузовой отсек, колеса и очень удобное управление. Он умел плавать под водой, ездить по земле, по непроходимой лесной чаще, пробираться сквозь скалы и земные недра, а в космосе он мог развить субсветовую скорость. Кроме того, он был вооружен до зубов, и обладал активным силовым полем, но об этом, глядя на него, не скажешь. Размером он был маленький, – всего восемь метров длиной, а ширина у него была всего метра три. Он мог с удобством поместиться у меня во дворе или в огороде, и стоять там, пока я буду отдыхать после путешествий и готовиться к новым.

Когда робот узнал о моем выборе, он лишь сказал, что я выбрал самый лучший кораблик из всех, и это была его машина. Но слово не воробей, – я ему напомнил, что он мне сказал перед выбором замены – я мог выбрать любой корабль. Но если они починят мой аппарат, я верну ему этот пылесос и заберу свой. На это у него не было возражений, и я приступил к подготовке по возвращению домой. Для того чтобы мой кораблик не выделялся слишком на Земле, я попросил техников – роботов сделать для него маскировочную обшивку из металла, чтобы он походил на Газель-фургон. Я начертил на листке бумаги размеры и нарисовал рисунок.

Роботы за несколько часов изготовили этот камуфляж и установили его на мой новый космический аппарат. Все было готово к моему возвращению. Я попрощался с роботами, они открыли мне купол и мой новый кораблик медленно выплыл в космическое пространство. В корабельный компьютер я ввел дату моего возвращения и координаты моего дома, – теперь я должен был вернуться домой в ту же минуту, когда выкатывал мой готовый аппарат на ходовые испытания из ворот моего дома. Все прошло как по маслу, – мой двойник только начал открывать ворота, как рядом с ними опустилась моя Газель с фургоном. Из нее вышел я, постаревший на двое суток, и сказал, что испытания отменяются, надо загнать во двор эту Газель, а потом идти в огород, – пропалывать грядки.

Деревенский алхимик

Сейчас я даже и не слышу про алхимию, – как-то все про нее забыли, с интернетом, новыми технологиями, сотовой связью и международной жизнью. Но когда я был молодым, этой науке отводилось большое внимание, – часто вспоминали алхимиков, которые безуспешно старались изготовить из ничего, или превратить в золото разные металлы, – с помощью философского камня, а также пытались создать эликсир бессмертия. Но, как я помню, никто из них так и не преуспел в таком важном деле, философский камень и эликсир бессмертия так и не изобрели.

Но зато алхимики способствовали развитию химии, и постоянно что-то изобретали, создавали и открывали полезные для людей новые химические соединения и вещества. В двадцатом веке ученые смогли получить золото из другого металла – свинца, и философский камень уже никому не был нужен, кроме, наверное, меня и моего соседа, деда Никанора. А про эликсир бессмертия все просто забыли, кроме деда Никанора.

Он был давно на пенсии, и все свое время проводил на своем приусадебном участке, – выращивал огурцы и помидоры, поливал грядки и боролся с сорняками, а по вечерам смотрел телевизор. Особенно он любил смотреть фантастические триллеры и боевики, в которых персонажи изобретали вечный двигатель, машину времени и превращали какую-то ненужную ерунду в благородные металлы.

Я иногда любил почесать с ним языком через наш общий забор: мы обсуждали все темы подряд – от жизни на далеких планетах до развития науки и техники. Он сокрушался, что стал стар и не увидит воочию пришельцев и нашествия роботов с территории недружественных стран. У него был смартфон, и он любил лазить по интернету, выискивая там способы продления жизни. Я как-то в шутку посоветовал ему заняться алхимией, – поиском философского камня и найти рецепт эликсира молодости. Тогда я не думал, что мои шутливые слова дадут такой неожиданный эффект. Дед Никанор интенсивно начал поиски философского камня и эликсира молодости сначала в интернете, а потом в реальной жизни.

В один летний теплый вечер, когда я поливал свои грядки, он спросил у меня, сохранился ли у меня учебник по химии. Школьных учебников у меня давно не было, но у меня была старинная книга по химии – я бы сказал, это была настольная книга для молодых алхимиков. Она называлась «Техника и методика химического эксперимента», в ней было все разложено по полочкам простым, понятным даже детям, языком. В ней, кстати, была глава о превращениях химических элементов, но большую часть ее составляли описания реактивов, химические приборы и материалы, применяемых в лабораториях. В этом труде было два тома, – второй том, в котором была изложена методика получения философского камня и эликсира молодости, был только в Византийской библиотеке.

Но и этого тома хватило для моего бесценного подарка деду Никанору. Он взял тяжелый, в кожаном переплете, том, и руки у него от волнения тряслись. Я для него стал полубогом, после такого подарка. Теперь у него до самого рассвета горела лампа и грядки с луком и редиской отошли на второй план.

Когда мне совершенно попала в руки эта книга, то меня поразило тогда то, как она была написана. В ней все было изложено очень просто – для работы можно было обойтись без современного оборудования, а использовать для химических опытов простые предметы из домашнего хозяйства. И дед Никанор воспользовался этой книгой на сто процентов, а может и больше, так как я его перестал видеть в огороде этим летом, а когда прошла осень и зима, он появился в своем огороде, и я его сначала даже не узнал. Землю под грядки и под картошку копал молодой плечистый мужик, у которого, правда, была совсем белая от седины голова. Он меня окликнул, назвал по имени, и я подошел ближе, чтобы узнать, кто это человек, и откуда он меня знает.

Оказалось, что это был дед Никанор, только помолодевший на несколько десятков лет. Он протянул мне книгу, – мой подарок и сказал, что она ему очень помогла: он изготовил для себя эликсир долголетия и результат его применения превзошел все его ожидания. В награду за такой мой бесценный и своевременный подарок, он готов был поделиться секретом получения золота из металлов, которых можно найти где угодно, даже на кухне. В доказательство он вынул из кармана золотую ложку и протянул ее мне.

В том, что она была изготовлена из золота, мне даже сомневаться не пришлось – она была очень тяжелая и, несомненно, была золотой. Дед Никанор сказал мне, что золото ему ни к чему, – а секрет его получения, если он мне был нужен, он расскажет только мне, в награду. Я, конечно, не стал отказываться от такого подарка, и зашел к нему в гости.

Дома у него был обычный для деревни – сени, чулан, кухня и пара маленьких комнат. Но он провел меня в сарай и в нем я увидел настоящую химическую лабораторию, только большинство химической посуды были взяты из кухни – вместо пробирок и колб были стеклянные банки, вытяжной шкаф был сделан из тепличных блоков, а перегонный куб был самодельным. Химических приборов я тоже не увидел – их заменяли простые предметы – керосинка, утюги, паяльные лампы и прочие безобидные вещи. Под стропилами висели многочисленные мешки с травами, а в углу стоял металлический ящик. Сначала я подумал, что он с ржавым металлоломом, но оказалось, что ржавый металл и изделия из него были только сверху – под ними были такие же металлические предметы, только желтого цвета, – они были из чистого золота.

Мы с дедом Никанором провели несколько часов в его деревенской лаборатории, и я ушел домой с полным рюкзаком золотых консервных банок, гвоздей и лопат. Дед Никанор превратил ржавое железо в золото и поделился со мною этим секретом. У меня кружилась голова, и я пришел в себя только утром, когда встал с постели и обнаружил у себя на кухне рюкзак с золотом. До этого я считал, что мне приснился очередной чудесный сон.

Но все оказалось настоящим: – золотые гвозди, консервные банки из золота и молодой седой парень по имени дед Никанор.