Текст книги "Ареал: Один в поле не воин. Что посеешь"

Неожиданно она высоко подпрыгнула, покидая плечо Тимура, вновь оказалась на дереве и тут же спрыгнула с него на Лаванду, ловко повисая у неё на руке. Родители обезьянки опешили, мгновенно приходя в ужас, и осторожно двинулись к Лаванде, не спуская глаз со своего ребёнка.

– Асенька, золотце, иди к маме! – Женщина пыталась скрыть испуг, но дрожащий голос выдавал её. Мысль о том, что произойдёт, если обезьянке вдруг взбредёт в голову расцарапать лицо девушке, пришедшей с двумя людоедами-убийцами из ОСОП, погрузила её в панику.

– Тётя! – Обезьянка стремительно вскарабкалась ей на плечо и вновь ткнула лапкой в сторону Эпицентра: – Тётя гуляла там! Дяде тоже нужно гулять! Там! – Мохнатая мордочка заглянула в глаза Лаванде: – Ты будешь играть со мной в прятки?

– Обязательно! – улыбнулась Лаванда. – Кто первый прячется?

– Я! – Обезьянка явно обрадовалась и тут же прыгнула матери на грудь: – Мама! Пошли домой!

Женщина осторожно прижала к себе обезьянку и поспешно направилась обратно в тупик, что-то ласково рассказывая ей по пути. Поравнявшийся с Лавандой Тимур выдохнул и стёр со лба пот.

– Извините. – Он скользнул испуганным взглядом по Лаванде и перевёл его на Медведя, пытаясь понять, не привело ли того поведение обезьянки в бешенство. – Ася у нас очень адекватная! Она никогда раньше не прыгала на тех, кого видит впервые! Она боится незнакомых людей! – Тимур вновь посмотрел на Лаванду: – Как вы себя чувствуете? Вас не тошнит?

– Всё в порядке, вам не о чем волноваться, – заверила его девушка. – У меня хорошая адаптация к токсичным ферментам живых форм Ареала. Я же говорила, у меня имеется некоторый опыт. У вас очень активная девочка, ей не опасно перемещаться по местности, нашпигованной ловушками?

– Перекрытия волчьих ям выдерживают вес в двадцать килограмм. – Слова Лаванды успокоили Неприсоединившегося, и он снова расслабился. – Ася весит всего семь. И она не любит ходить по земле. После лечения она стала гораздо спокойнее… Подождите минуту!

Он заторопился к жене, и оба Неприсоединившихся забрались под раскидистый куст, стоящий возле дерева, по которому спустилась обезьянка. Куст тоже оказался крышкой люка, и не произнёсший ни слова Медведь полез следом за Надей в лаз, мрачно размышляя на ходу о том, насколько серьёзно стоит воспринимать сказанное обезьянкой. Второй подземный ход был выстроен добротно. Высотой в рост обычного человека и шириной в метр, стены и потолок выложены брёвнами, на стенах нефтяные светильники из гильз крупного калибра, на полу брошены какие-то циновки. Заканчивался этот проход подземным помещением размерами три на три метра, в каждой из стен которого виднелся точно такой же освещённый проход, ведущий дальше. Помещение, похоже, являлось чем-то вроде жилой комнаты и было облагорожено достаточно неплохо по меркам Ареала. Скорее всего остальные ходы ведут в другие такие же «комнаты», ведь отрывали всё это подземным способом, значит, копателям приходилось обходить корни деревьев и каменные глыбы…

– Присаживайтесь! – Мать обезьянки усадила гостей на довольно неплохие кресла без ножек, установленные по углам «комнаты». – Ужинать будете? У нас есть отличные ягоды Токсичной Крапивницы, мясистые и крупные, свежие, только вчера из Жёлтой Зоны! Асеньке очень нравятся… – Она замялась: – Только… вода у нас обычная… с Большой Земли… здесь же к водоёмам нельзя подходить… Я не знаю, вы такое пьёте…

– Пьём, – успокоил её Медведь. – Угощать нас не нужно, мы сыты, как раз перед выходом к вам съели пару уголовников, удачно под руку подвернулись. – Он боковым зрением заметил, как округлились глаза у Лаванды, и добавил: – Ассистентке нашего врача стаканчик воды не помешает.

Надя, бормоча что-то из области слегка перепуганного гостеприимства, заторопилась к канистре с водой, и Медведь кивнул Тимуру, мол, поговорим, пока женщина хозяйничает? Тот уселся на циновку рядом с креслом майора и невольно покосился на лежащий на коленях здоровяка пулемёт.

– Тимур, можешь организовать нам встречу с контрабандистами через соседей? – Медведь посмотрел в сторону Айболита с Лавандой. Военврач рассказывал Наде о необходимости проведения медосмотра, Лаванда распаковывала контейнер, извлекая медицинские причиндалы. – Что для этого нужно сделать? Мы заплатим, деньги у нас есть. Но нам нужно вывести людей срочно и с гарантией.

– С контрабандистами не бывает никаких гарантий, – покачал головой Непр. – Их же все разыскивают, и бандиты, и власти, что в Ареале, что за ним. Они, может, и согласятся вывести кого-нибудь, не знаю. Только что потом? Их могут засечь патрули на нейтралке и всех убить. Вместе с вашими друзьями… – он запнулся, – если они люди. А даже если их не заметят, то как бы они сами не убили ненужных свидетелей, ведь теперь кто-то знает, как они через нейтралку с грузом проходят. А за контрабандистов РАО премию платит. И теперь Наёмники с Нефтяниками тоже. И честность контрабандистов никак не проверить, скажут, что перевели через нейтралку, и поди докажи, что это не так. В этих краях за нейтралкой сотни километров тайги необжитой. Может, ваших друзей дикие звери задрали или они сгинули в болоте… Тут ведь мало через нейтралку перейти. Надо ещё в тайге не погибнуть. Посёлки тут все наперечёт, и в каждом есть гарнизон внутренних войск и отделение ФСБ. Чужих сразу заметят. Почему вашим друзьям не перейти там, где все переходят?

– Нельзя им ненадёжным людям на глаза показываться, – покачал головой Медведь. – Ничего хорошего из этого не выйдет. Мы там никому доверять не можем и губить друзей не станем. Так что выбор у нас небогат. Придется как-то с контрабандистами договариваться. Придумаем что-нибудь. Нам в общем-то немного надо: довести троих до любого посёлка, где есть мобильная связь, не принадлежащая «Ареал-Телекому». Они семьям своим позвонят, успокоят, что живы-здоровы, да и вернутся. А через РАО позвонить нельзя, мы же все в розыске, за нас награды объявлены. Так что те номера, на которые надо позвонить, в сети «Ареал-Телекома» заблокированы. Не дозвонишься.

– Всё так просто? – осторожно уточнил Тимур, во взгляде которого нетрудно было угадать, что Непр прекрасно понял, что всё более чем сложно. – Если вам нужно всего лишь позвонить, то, может быть, я смогу найти способ. Но для этого придётся договариваться с людьми, которые живут не в Ареале, и я не знаю, согласятся ли они… ну… вы понимаете…

– Сколько? – Здоровяк разглядывал Айболита, натягивающего белый медицинский халат прямо на «Эмку». Шлем-сферу и автомат военврач уже снял, явно планируя заменить их стетоскопом, докторской шапочкой и стерильной лицевой маской. В целом новый образ санинструктора обещал быть достаточно жутким, чтобы перепугать любого нормального ребёнка, но сидящей на плече у матери обезьянке это, похоже, казалось чем-то забавным. – Я же сказал, деньги у нас есть. Только не проси достать волшебный пень из Красной Зоны. Его не существует, это обман. Мы проверяли.

– Пень? – Тимур непонимающе нахмурился. – Я не знаю ни о каком пне. Денег нужно тридцать тысяч долларов. Но это не мне, это тем, кто встречать будет, если согласятся. Только… – он снова замялся, – я сейчас не могу никуда уходить… некому будет детей кормить…

– Вам что, ягодок в Жёлтой насобирать? – Медведь вперил в Непра суровый взгляд, и тот испуганно опустил глаза. – Понятно. Что надо лично тебе?

– Мне ничего! – заторопился Тимур. – Но у наших друзей проблема, их сынишка начал проявлять гиперактивность, он не сидит на месте, не слушается родителей, дерётся с детьми, забирается на ветви и швыряется шишками в зверей, за это его вчера покусала жалохвостая белка. Он стал почти неуправляем, и его приходится держать на поводке даже дома. В одной из семей наших соседей, ну, в том поселении, что общается с контрабандистами, двенадцать Выбросов назад ребенок вёл себя так же, а семь Выбросов назад перегрыз цепочку поводка и убежал в Эпицентр. Родители пытались его догнать в Жёлтой, он долго прыгал по деревьям, дразнился, указывал ручкой на Эпицентр и в конце концов скрылся в Красной… Теперь мы боимся, что с ребёнком наших друзей случится беда…

– Я надеюсь, ты не хочешь, чтобы мы искали в Эпицентре удравшую от горе-родителей обезьянку? – осведомился Медведь. – Если её там давно уже сожрали, то мне могут в этом и не признаться.

– Нет-нет! – тихо воскликнула Надя, оборачиваясь к майору. – Бенечка ещё здесь, его не надо искать! Но он постоянно пытается сорваться с поводка… – она невольно прижала к себе дочь, – а Асенька после вашего лечения стала очень спокойной… может быть… вы смогли бы как-то помочь нашим друзьям… Мы очень переживаем за них…

– Надя, займись Асей! – строго прошептал Тимур, укоризненно глядя на жену. – Я сам поговорю! Это была моя мысль оставить им наши координаты, ты, если помнишь, была против!

Женщина поспешно отвела взгляд и отвернулась к Айболиту, подставляя обезьянку под стетоскоп.

– У нас очень маленькое поселение, – извиняющимся тоном продолжил Непр. – Всего три семьи. Шестеро взрослых и трое детей. Одна из женщин беременна и не может ходить в Зоны. Кто-то в дневное время должен сидеть в гнезде на дереве, следить за окрестностями. За пищей для детей приходится ходить в Жёлтую, в Зелёной не растёт то, что они любят. Идти надо хотя бы вдвоём, в одиночку уже совсем опасно, ногу подвернёшь или зверь укусит – помочь будет некому. И за детишками надо приглядывать, а Беня никого теперь не слушается, с ним приходится сидеть отдельно. Вот и получилось так, что свободными только два человека остаются, я и Тимофей. Мы в Зоны и ходим. Если я с вами уйду, один он останется. А поход этот больше, чем на сутки. У деток еда закончится. Поэтому срочно не получится. Завтра мы за едой пойдём, послезавтра вернёмся. Потом шестой день наступит, нельзя из Ареала выходить. Если Выброс на Большой Земле застанет, назад не вернёмся, а если затянется, то… – он перекрестился двумя пальцами, – вы же понимаете, у нас дети! Вот если бы Бенечка был спокойный, как раньше, то его можно было бы с остальными детишками оставлять под присмотром одного человека, тогда с Тимофеем кто-нибудь другой за едой пойдёт, а я хоть прям сейчас пойду искать тех, с кем надо договариваться!

– Понятно. – Медведь спрятал тяжёлый вздох. Непр нёс какую-то чушь, его доводы можно опровергнуть, наверное, десятком различных аргументов, не считая силовых. Но причина его сбивчивого лепета ясна, как день: родители обезьянок сидят на рабском поводке у Ареала без шансов сорваться. Всё, что касается их драгоценных обезьянок, для них сродни тяжёлому наркотику, тут всё на порядок сложнее, чем у родителей обычных детей. Ареал умеет быть убедительным, и это Медведь сегодня испытал на себе. Здоровяк едва заметно поморщился, вспоминая ледяную боль, и окликнул санинструктора: – Айболит, можешь что-нибудь сделать? Нам бы не затягивать.

– В качестве превентивной меры – успокоительное. – Военврач отвлёкся от обезьянки Аси. – Дальше нужно разбираться.

– Необходимо получить точное представление о психомоторике ребёнка, – заявила Лаванда. – Не исключено, что гиперактивность вызвана возрастными изменениями, но также возможно, что это результат влияния ферментативной составляющей часто употребляемых в пищу продуктов. Я уже сталкивалась с подобными проявлениями среди… ммм… в Ареале. Мы должны осмотреть ребёнка и задать несколько вопросов его родителям.

– Я сейчас их позову. – Тимур подскочил с сумасшедшим блеском в глазах и торопливо скрылся в одном из ходов. Через минуту он вернулся с остальными обитателями подземного поселения.

Двое мужчин с обезьянками, один из которых, Тимофей, был знаком Медведю по торговым сделкам в магазине Водяного, и две женщины. Одна из них, находящаяся на последнем месяце беременности, оказалась женой Тимофея, другая смотрела то страдальчески-жалобно на Айболита, то страдальчески-испуганно на своего мужа. Тот держал на короткой цепи, пристёгнутой к шлейке, их ребёнка, и это явно стоило ему определённых усилий. Обезьянка прыгала, не переставая, скача по родителям, полу, стенам, снова по родителям, и то и дело норовила броситься на обезьянку поменьше, которую держал на руках Тимофей.

– Беня, Бенечка, успокойся, мы пойдём гулять завтра! – пытался успокоить ребёнка отец.

– Сейчас! Сейчас! – скрежетало непоседливое существо. – Гулять сейчас! Играть! Пусти! Пусти!

Айболит с Лавандой немедленно погрузились в пучину любимой биологии, и Медведь закрыл глаза. Да… Попали на ровном месте. Кто бы мог подумать, а ведь ничто не предвещало такого увлекательного поворота событий. Интересно, сколько дней придётся здесь провести, если не заковать Айболита в наручники и не вывезти на базу силой?

– Медведь – Туману! Медведь – Туману! – Эфир сильно шипел помехами.

– На связи! – откликнулся майор. – Как принимаешь меня?

– Шипит, – ответил Берёзов. – Но слышно нормально. Мы вернулись. Ты далеко от поляны?

– Не так, чтобы очень, но мы под землёй. Быстро не выберешься. Вы что-то рано вернулись.

– Ситуация изменилась, – протрещала рация. – Необходимо обсудить. Срочно.

– Иду. – Медведь встал с кресла, пригибаясь под низким потолком, и подозвал Тимура: – Пошли. Мне нужно поговорить с друзьями, это рядом. Заодно расскажешь, как будем через нейтралку идти и что нужно приготовить. – Он кивнул на бурно закипевший медосмотр: – Всё равно это надолго.

Непр заметно испугался, но не стал спорить, лишь тихо предупредил жену и остальных, что уходит по делу, и молча повёл Медведя к выходу. На улице висели поздние сумерки, видимость сократилась ещё сильнее, и серебристые нити Паутины начали тускнеть, уступая пальму первенства Студню, языки которого с наступлением темноты светились всё ярче. Тимур шёл по маршруту среди волчьих ям осторожно и иногда останавливался, убеждаясь, что двигается правильно. Медведь отметил, что совсем не видит натоптанной тропинки, хотя бы совсем небольшой, ведь если Непры ходят здесь постоянно, она должна была образоваться.

– Дорогу забыл? – прогудел здоровяк, когда Тимур в очередной раз остановился и присел на корточки, рассматривая путь перед собой. – Не заблудишься на ночь глядя?

– Мы этой дорогой редко ходим, – признался Непр. – В ту сторону далеко не уйти. Обычно мы выходим из противоположной норы, она в другой комнате начинается. Там место чище и почти прямой путь к заброшенной дороге открывается. Но там мы часто ходим, поэтому тропинка образовалась, по ней легче ловушки обходить, главное помнить, какое ответвление к волчьей яме ведёт, а какое настоящее. А здесь лучше поосторожней, в темноте можно и перепутать.

– Часто беспокоят? – Медведь забросил за спину «Печенег» и полез за Тимуром во второй подземный ход. – Большей глухомани, чем здесь, найти сложно. Не каждый сунется.

– Каждый не суется, – согласился Непр. – Господь миловал. – Он снова перекрестился двумя пальцами. – От «диких» можно спрятаться или оторваться, они по Ареалу ходят плохо. Но иногда приходят злые люди специально по нашу душу. Эти Зоны хорошо знают, и боевиков с ними много.

– Охотники? – уточнил майор, стараясь дышать в полвдоха, чтобы было легче протискиваться через узкий лаз. – Обезьянок ваших ищут?

– Ищут, – понуро подтвердил Тимур. – С тех пор как год назад один из… – он запнулся, – один из детей таких, как мы, предсказал Выброс за пятнадцать минут, житья нам совсем не стало. И всем плевать на то, что шестимесячный ребёнок сделал это несознательно, и что получилось это у него всего один раз, и что именно он был первой… первым рождённым в Ареале ребёнком, который вляпался и погиб в аномалии… Если раньше нас просто не любили из-за наших детей, то теперь разыскивают, чтобы их отобрать. – Тихий голос Непра сорвался на сбивчивый шёпот из-за наплыва эмоций: – Они не желают понимать, что это всего лишь дети, только что появившиеся на свет! Маленькие, несчастные человечки, которые всего лишь пытаются выжить! Которым нужно детство, игрушки, родители! Они не будут ничего предсказывать, если их посадить в клетку, они просто умрут от страха и тоски! Они в домашних-то условиях его толком предсказать не могут!

– Народ считает, что если обезьянка подрастёт, то будет предсказывать без ошибок. – Медведь выбрался из лаза и стряхнул с плеч земляные комья. – Они же умеют чувствовать аномалии.

– Когда немного подрастают, то умеют. Но Выброс это не аномалия! – возразил Тимур. – Дети предсказывают его плохо, часто ошибаются, а если нет, то предупреждают за пять-шесть минут! Может быть, с возрастом у них это станет получаться лучше, но это потом! Самому старшему из… – он горестно вздохнул, – из обезьянок было полтора года, и он тоже убежал в Эпицентр!

– Ну, может, они вернутся ещё, – попытался ободрить незадачливого папашу здоровяк.

– Мы все на это надеемся, – в голосе Непра сквозила безнадежность. – Но отпускать своих детей никто не хочет. Я когда чуть без глаз не остался, очень испугался, что не дослежу за Асей. Мы ведь к Водяному из-за того и решились пойти, потому что он один из вас. Все говорят, что вы… забираете к себе женщин из Зелёной Зоны и… эээ… живете с ними. Поэтому мы надеялись на то, что у Водяного тоже есть дети и он нас примет…

Медведь подумал, что дети у Водяного действительно есть, но ему крупно повезло обзавестись дочерью до близкого знакомства с Ареалом. А ещё надо как-нибудь привезти сюда Бэмби и показать ей обезьянку. После этого она от него точно отстанет. Наверное. Здоровяк представил себе Бэмби, счастливо сообщающую ему, что у них будет обезьянка. Пожалуй, получив такую новость, он заглянул бы на склад. Где-то там лежала отличная бензопила, совсем новенькая. Медведь криво ухмыльнулся. Почему-то никто из родителей обезьянок к таким выводам не пришёл, а ведь их в Ареале не так уж мало. По слухам, не меньше сотни. Обезьянок, в смысле. И по этим же слухам, родители обезьянок, мягко говоря, сильно привязаны к своим жёлтым и пушистым детишкам. В чем лично он только что имел возможность убедиться. Поэтому среди молодых женщин, которым выпало ни с чем не сравнимое счастье жить в Ареале, самым востребованным товаром являются контрацептивы всех мастей и видов, и даже уголовники закупают их тоннами для своих борделей. А вот родители обезьянок, судя по жене Тимофея, уже не переживают на эту тему. Возможно, Рас прав, когда говорит, что Непры больше принадлежат Ареалу, чем остальные счастливые обладатели Зуда.

– Дальше я поведу. – Медведь незаметно достал «Ариадну» и сжал её в кулачище. Для надёжности он заранее снял перчатки с обеих рук, перевесил пулемёт на грудь и придерживал его тем самым кулаком под ствольной коробкой. Так Непру «Ариадну» не разглядеть, тем более сзади. Предположения он может строить всякие, но увидеть ничего не увидит, это главное. – Посторонись! – Он обогнал Тимура и быстрым шагом двинулся вперёд, обходя вспыхнувшие вокруг сгустки смертельной энергии: – Иди за мной, не отставай!

Непр поспешно прибавил шаг, озираясь по сторонам в поисках агрессивно настроенного зверья. До поляны дошли быстро. Болтовский «газик» стоял на прежнем месте, только уже развернутый в сторону базы. Туман, Рас и Болт стояли возле машины, дожидаясь Медведя, задняя дверца была открыта, и через неё было видно Ферзя. Салмацкий по-прежнему напоминал изваяние, однако теперь его руки сковывали наручники, и сидящий рядом Рентген не спускал глаз с пленника. Тимур, увидев столько вооружённых людей и машину посреди леса, запаниковал и отступил в кусты.

– Это свои, – обернулся к нему Медведь, – не бойся, не съедят. Выходи, заодно познакомишься.

– Пусть пока там посидит, – неожиданно произнёс Болт, – потом позовём. Поговорить надо.

Сталкер кивнул Рентгену, тот вылез из машины, захлопнул все двери и подошёл к ним.

– Что стряслось на этот раз? – Здоровяк посмотрел на Раса, убирая в карман «Ариадну»: – Ферзь выпил всю водку и теперь отказывается выходить из машины?

– У них нет Зуда, – тихо произнёс молодой сталкер, убеждаясь, что затаившийся в кустах Непр не слышит их разговора. – Ни у кого. Даже у Ферзя.

– Это как так? – опешил здоровяк, переводя взгляд на Болта. – Совсем нет?!

– Не совсем, – ещё тише ответил Болт. – Я пытался разобраться, но там всё непросто. У Тумана Зуда нет. У него что-то с головой…

– В этом никто не сомневался! – негромко воскликнул Медведь. – Ещё с того момента, когда он вместе с тобой полез между двух аномалий размером с колхозное поле.

– Спасибо, – флегматично изрёк Берёзов. – Ты настоящий друг.

– Я не о том. – Болт жестом прервал обоих. – У него что-то изменилось в голове с тех пор, как он вышел из Жёлтой Зоны, в которой не помнит, где пробыл несколько дней. Я когда внутрь его головы смотрю, сразу свою бабку вспоминаю, только она почему-то выглядит очень молодо… – сталкер нахмурился и несильно потряс головой, словно отгоняя видение, – странно… В общем, Зуда у него нет. У Ферзя тоже что-то с головой, но там совсем по-другому. Опухоль у него в мозгах, маленькая ещё, но будет расти. Словно ему Зуд на неё заменили, и вместо Зуда его убьёт она. Правда, не через два дня, но за два-три месяца справится. У Рентгена Зуд есть, но на нём «Живая Вода», она Зуд как бы блокирует. Но она не может существовать вне Ареала долго. Я на неё внимательно смотрел, тут без ошибок. Девять дней без Ареала – и «Живая Вода» выдохнется. Она из Ареала силы берёт. Тут она вечная. За пределы вышел – начался обратный отсчёт. Так что или возвращайся к ареаловской воде, или останешься без неё.

– К воде?! – округлил глаза Медведь. – Там же Зов! Ах, да… она же против него и сделана…

– «Живая Вода» жидкостный артефакт. – Болт кивнул, подтверждая догадку Медведя. – Для восстановления ей нужна вода. Местная. В общем, так: Ферзь через девятнадцать с четвертью часов станет полностью самостоятельным. У Рентгена есть девять суток безбедного существования без Ареала. Туману вообще море по колено.

– Нам необходимо срочно покинуть Ареал, – вступил в разговор контрразведчик. – Желательно немедленно. Я вызову помощь, как только окажусь в зоне покрытия мобильной связи. Нам необходимо отыскать подходящее место, чтобы её дождаться. На данном этапе крайне важно сохранить свидетеля. Мы должны переместить его в надёжное место до того, как он начнёт чинить нам препятствия. Что можно сделать для того, чтобы максимально быстро покинуть местность, в которой Белов хозяйничает безраздельно?

– Легко сказать… – Медведь устало потёр глаза, обдумывая услышанное. – Такие мероприятия неделями готовятся… Надо Непра спросить, он сказал, что может с кем-то поговорить, но у него там свои заморочки. Они поддерживают вашу добрую традицию: у них тоже что-то с головой. Только на почве своих обезьянок. Так за них трясутся, что нормально соображать перестают.

Здоровяк коротко ввёл всех в курс дела. С минуту Рентген размышлял над полученной информацией, после чего уверенно заявил:

– Договариваться этому человеку ни с кем не придётся. Он сам в силах осуществить нелегальную транспортировку. Это очевидно: Неприсоединившиеся подвергаются преследованиям со всех сторон, они опасаются открыто перемещаться по Ареалу, но им в любом случае необходимо пополнять запасы воды и пищи. Достать которые можно либо у торговцев, либо вне Ареала. При этом поселение вашего знакомого немногочисленно, что резко снижает боеспособность, но повышает скрытность. Они также не ведут дел с контрабандистами, хотя это проще и дешевле, чем добираться до магазинов или Приёмных Пунктов. Вопрос безопасности в данном случае – не более чем отговорка. Ничто не мешает им проводить торги с контрабандистами совместно со своими соседями, более того, это повысило бы боеспособность обоих поселений. Следовательно, у этого человека есть собственный канал поступления товаров с Большой Земли. Необходимо мотивировать его помочь нам. Разумно было бы сыграть на его родительских чувствах. – Контрразведчик перевёл взгляд на Тумана: – Мы можем попросить Лаванду остаться в его поселении на несколько дней в качестве педиатра? Это был бы существенный рычаг воздействия. Женщина в любом случае выглядит менее опасной, нежели мужчина с оружием, пусть даже он и военврач. Айболит должен убыть на базу, предварительно уведомив Неприсоединившихся о том, что вернётся с необходимыми лекарствами. Если их детям не нужны медикаменты, с нашей стороны будет разумнее пойти на обман и утверждать, что приём неких препаратов необходим для предотвращения побега в Эпицентр.

– А если за это время какая-нибудь обезьянка всё-таки сбежит, – хмуро уточнил Туман, – то эти люди Лаванду убьют из мести или от возмущения?

– Это предложение, а не приказ. – Рентген был бесстрастен. – Кроме того, анализ их действий позволяет предположить, что на месть они не решатся. Они боятся ОСОП и ещё больше боятся за своих детей. Крайне маловероятно, что за двое суток убегут все дети-мутанты.

– То есть её не станут убивать, а попросту выставят за дверь, – успокоился Берёзов. – Я могу оставить ей свою «Ариадну»…

– …и дикие звери сожрут её вместе с Лавандой, – закончил за него Медведь. – Жалко же «Ариадну»! – Он покосился на насупившегося Берёзова: – Шучу, Туман, шучу. Сейчас что-нибудь придумаем, только не называй свою обезьянку в мою честь, я тебя очень прошу!

Здоровяк обернулся и поискал глазами Тимура. Вокруг окончательно стемнело, Паутина погасла, и разглядеть одетого в маскировочный халат Непра с «Невидимкой» было совершенно невозможно.

– Тимур, ты ещё не сбежал? – поинтересовался Медведь. – Подойди, тут дело по твоей части.

От утопающих в темноте кустов бесшумно отделилась тень в виде человеческого силуэта. Непр приблизился к майору и остановился в паре метров от «газика». Он кивнул Расу, потом с опаской указал на машину и что-то беззвучно произнёс, явно не решаясь подходить ближе.

– Привет, Тимур, – поздоровался в ответ Рас. – «Тишь» сними, не слышно тебя!

Медведь подумал, что Непр явно в панике, раз подключился к этому мету. Наверняка уже несколько раз хотел убежать, но не смог решиться.

Тимур спохватился и торопливо сунул руку в набедренный карман для метов. Он извлёк оттуда почти плоский мутный минерал округлой формы и переложил его в обычный карман.

– На этом месте крупная Грава сидела больше года! – Непр инстинктивно посмотрел на УИП. – Я её вчера здесь видел. Этой машины не было… и зверей вокруг не стало. Это аномалия?

– Нет. – Медведь для пущей очевидности постучал пальцем по борту «газика», но едва он коснулся свежевыкрашенного железа, тело изнутри хлестнуло обжигающе-ледяной болью. Дыхание перехватило, и здоровяк невольно выдохнул: – Чистый он, не обращай внимания, это же Ареал. У нас тут форс-мажорные обстоятельства. То, о чём мы с тобой говорили, нужно организовать прямо сейчас. Поможешь? Мы отблагодарим. До твоего возвращения наша девушка-врач позанимается здоровьем ваших детишек, понаблюдает за беременной, назначит нужные процедуры, поможет женщинам. Айболит вам медицинских препаратов принесёт, чтоб обезьянки не шалили. А это тебе лично от меня! – Здоровяк отстегнул свой УИП и протянул его Непру: – Бери. Он работает в Жёлтой Зоне, радиус обнаружения два метра и четыре сантиметра. Скоро о том, как такое возможно, узнают все, но у тебя такой УИП будет у первого. Что ещё… Денег дадим. Рас, сколько у нас с собой?

– Пятьдесят тысяч грина, – ответил молодой сталкер. – Можно потом с Айболитом ещё передать.

– Я… – сглотнул Непр, не ожидав подобного, – мне нужно посоветоваться с женой и друзьями…

– Пойдём, посоветуешься, – одобрил Медведь. – Нам всё равно возвращаться. Лаванда ещё не в курсе, что у вас остается, да и Айболита нужно за лекарствами отправить. – Он окинул взглядом тихо паникующего Непра и тихо вздохнул: – Вдвоём пойдём, не бойся. Остальные здесь дождутся.

– Я могу провести только троих. – Тимур взял себя в руки и спрятал подаренный УИП. Похоже, до рождения обезьянки он не был робким человеком, и даже теперь собирать волю в кулак ему удавалось лучше своих собратьев по родительскому долгу. – Я не вру. Если идти надо прямо сейчас, то до границы с нейтралкой берите хоть всех… своих… – Он невольно бросил взгляд на предплечье Рентгена, на котором не было УИПа. – Но дальше пройти смогут только четверо. Я и ещё трое. И надо Надю с Асей предупредить. Они будут волноваться, Асе это вредно.

К убежищу Непров возвращались в кромешной тьме, подсвеченной многочисленными лужицами Студня. Подрагивающие призрачные языки синего цвета ничего не освещали вокруг себя и только отвлекали внимание, из-за чего новичкам не рекомендовалось ходить по Зелёной ночью. Оставшийся без УИПа Медведь снова шёл впереди, чем нагнал на несчастного Непра ещё больше страха. Прячущий кулак с «Ариадной» под пулемётом здоровяк двигался быстро, по пути раздумывая о том, удастся ли как-нибудь переделать перчатку «Эмки» для ношения уникального мета. Ведь есть же на шлем-сфере кармашек для «Филина»…

В норе Неприсоединившихся царило счастье и умиротворение. Гиперактивная обезьянка получила инъекцию чего-то полезного и теперь тихо возилась в углу с мамашей, очищая какой-то не то фрукт, не орех из Жёлтой Зоны, остальные всё ещё проходили медосмотр.

– Медведь, могу ли я остаться здесь хотя бы на двое суток? – Лаванда встретила его вопросом прямо на пороге, и майор удовлетворённо отметил про себя, что одной проблемой стало меньше. – Эти люди очень пугливы, мне не удалось убедить их посетить медицинский кабинет на вашей базе. – Это известие привело Медведя в восторг. – Но они готовы пройти полное обследование на дому.

– Оставайся, если нужно, – авторитетно согласился здоровяк. – Рация есть?

– Да. – Лаванда вынула из кармана комбинезона портативную радиостанцию. – Мне выдал её один из ваших людей. Он предупредил, что она не работает в Жёлтой Зоне.

– Осколки у нас все наперечёт, – вздохнул Медведь. – Как раздобудем лишний, сделаем тебе и рацию, и УИП. Пока этой будет вполне достаточно. Отсюда она где-то на километр цепляет, так что когда мы за тобой вернёмся, будем вызывать заранее, чтобы Непров лишний раз не пугать.

– Их реакции действительно… – она понизила голос, – гипертрофированы… в определённом плане. Это одна из причин, требующих изучения. Раз в плане ремутации Ареала нам кроме самих себя рассчитывать не на кого, то любые исследования людей, попавших под влияние пси-поля…

– Однозначно с вами согласен! – Майор сделал серьёзное лицо. – Но гарнитуру рации из уха не вынимать! Для всякой научно-медицинской машинерии у вас имеется второе ухо. Это понятно? Потом сожалеть и извиняться будет поздно. И некому.