Текст книги "Русский я. О Родине своей пишу…"

Русский я
О Родине своей пишу…
Сергей Васильев

© Сергей Васильев, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Я родился в СССР

 
Я родился в Советском Союзе,
И добрее в нем были люди.
В нем соседей знали в лицо,
По рубль сорок было яйцо.
 
 
Я родился в СССР.
И гордился что я пионер.
Рад был что для других стал примером,
И мне нравилось быть пионером.
 
 
Я родился в Советском Союзе,
В пятом классе я Спектрум юзал.
Изучал Бейсик и Паскаль,
И что рухнуло все мне жаль.
 
 
Я родился в огромной стране,
Где все были соседями мне.
Не делились на расы и нации,
Не стремились к еэс интеграции.
 
 
Я родился в великой державе,
Был в обязанности и в праве.
Знаю было не все в ней правильно,
Но менять а не рушить надобно.
 
 
Я родился в СССР,
Но он сгинул в вращении сфер.
Ничего не вернуть обратно,
Вспоминать только мне приятно…
 
 
Что родился я в СССР…
 

Страна моя…

 
Мне страшно за мою страну,
Она становится зверинцем.
Здесь с русскими ведут войну,
Не ищут тех кто стал убийцей.
 
 
Становится конфликтом рас,
Жизнь ежедневная все чаще.
И правит балом папуас,
Пришедший из глубокой чащи.
 
 
Теперь у нас есть Санкт-Кавказ,
И Москвабад у нас столица.
Там говор не из русских фраз,
Кавказские мелькают лица.
 
 
Очнись страна ты все-же Русь,
Держава вековых традиций.
С рожденья ненавидишь гнусь,
Что кормит плоть своих амбиций.
 
 
Проснись, воспрянь и отряхни,
Чело от хмари непроглядной.
За горизонт смелей шагни,
Стань вновь великой и нарядной…
 

Русь…

 
Не было печали голубели дали,
Уходила в даль пришлая печаль.
Сердце растревожив, Душу бередя,
Печь топили докрасна в стужу января.
 
 
Истово молились, плакали навзрыд,
Не прощали ворогу никаких обид.
За полями дальними стелился горизонт,
И в лесах охальничал у дороги волк.
 
 
Пили ели досыта, работали в износ,
Коли избу ставили, коли сенокос.
И с мечом на ворога всей ватагой шли,
За спину не глядючи знали там свои.
 
 
Ладили не ладили князи меж собой,
Коли не по нраву князь так его долой.
Жили по заветному соблюдали пост,
И пытались выстроить в будущее мост.
 
 
Стонали под татарами и платили дань,
Но собирались с силами везде куда ни глянь.
Битвами великими за святую Русь,
Разрубали до седла всяческую гнусь.
 
 
Как умели правили, жили как могли,
Честь и славу смолоду чутко берегли.
А теперь потеряно поросло быльем,
Все святое Русское просто отдаем.
 
 
Веруем не веруем все одна печаль,
Что не заработаем нам все мало-жаль.
Корни утеряли мы не растем уже,
И живем все чаще в пьяном кураже.
 
 
Помни Русь как пьяными отдали Москву,
И сложили головы многие в плену.
Вспомяни традиции предкам бей поклон,
И не страшен будет нам никакой полон.
 

Возвращение

 
Здравствуй моя Родина, я воскрес,
Здравствуй поле желтое, реченька и лес.
Здравствуй церковь старая без колоколов,
И молитва древняя из десятка слов.
 
 
Здравствуй покосившийся сруб моей избы,
И кровать широкая где я видел сны.
А в просторной горнице солнца яркий свет,
На вопросы вечные даст простой ответ.
 
 
Банька что по-черному батька мой топил,
Вот двустволка старая, по случаю купил.
И без дела смаявшись заржавел колун,
Яблоньку любимую сжег давно Перун.
 
 
Сруб колодца скривился, но он еще живой,
Напоит живительной чистою водой.
У пруда заросшего ива слезы льет,
Мне с воспоминанием расстаться не дает.
 
 
Здравствуй Русь Великая, принимай сынов,
Тех что возвращаются из чужих краев.
Кто с великой гордостью, кто с болью, кто в слезах,
Ищут одинаково спасенья в Образах.
 
 
Надышусь целительным, изопью воды,
И примусь не мешкая снова за труды.
Здравствуй моя Родина, твой вернулся сын,
Возрождать величие до былых вершин…
 

Русичи…

 
Праздничными салютами,
Вольным ветром в поле.
Совместными дорожа минутами,
Мы резвимся на воле.
 
 
Плачем только искренне,
Смеемся до жутких колик.
Любим друг друга неистово,
Как вино алкоголик.
 
 
Детей растим свободными,
Даря им землю в обхвате.
До чувств остаемся голодными,
Для друга последнее платье.
 
 
Просим у Бога помощи,
Веруя, на коленях.
Мы не живем как овощи,
В своих четырех стенах.
 
 
Мы наследники Русичей,
С полями за горизонты.
Не подобрал к нам никто ключей,
Навсегда остались свободны.
 

Верю…

 
Верю истово в Пречистую,
Во всамделишную правду.
Знаю что дано лишь избранным,
За своих изведать драку.
 
 
Понимаю что не прошенный,
Узнаю с трудом соседей.
Этим миром огорошенный,
На-ко сольцы брат, отведай.
 
 
Старый мир лежит в развалинах,
Новый даже не в проекте.
Алой кровью на проталинах,
И постами на объекте.
 
 
Взведены курки ко времени,
И патрон в патронник дослан.
Приговор подписан племени,
Черной меткою разослан.
 
 
Други верные подтянуться,
Встанут рядышком в плечо.
До конца со мной останутся,
Хоть и будет горячо.
 
 
Будем книгами прославлены,
И былинами воспеты.
Кубки на столах расставлены,
Ленты черные надеты.
 
 
На погосте крестик простенький,
Хлебец с чаркой на столе.
Урожай смерть этой осенью,
Собирала по стране.
 
 
Свечи в храмах не оплавились,
И не сбилася молитва.
Отдохнули и оправились,
Впереди иная битва…
 

Мысли мои… горькие

 
В комнате темной светлые лица,
Казалось ну что может с ними случится.
Поборники истин, творцы производных,
Наивные люди из мира голодных.
 
 
Как верили вы в человека и разум,
Как рухнула вера, жестоко и сразу.
И пули пронзали тела без защиты,
И рты были криком навечно зашиты.
 
 
Как пламя лизало сведенные ноги,
И не приходили с молитвами Боги.
Лишь звери ломая дверные замки,
Заставили мир проглотить языки.
 
 
И падали вы разбиваясь о злобу,
О ненависть, кто вывел эту породу.
Кто дал озверевшим от крови убийцам,
Судить, укрывая за масками лица.
 
 
Кто вспомнит про вас о поборники истин,
Тому будет мир что вокруг ненавистен.
И кто поведет все зверье к эшафоту,
Кто выполнит эту благую работу?!
 
 
Но вам уже больше не петь за столом,
И не умирать под ружейным стволом.
Вам только-бы помнили и не забыли,
И чтобы молились, просили, любили.
 
 
Вы все еще верите в разум людей,
Вам также противны повадки зверей.
Вы все еще ждете мирного завтра,
И я с вами жду, этих строк скромных автор.
 
 
Простите за то что мы не сберегли,
Что мы не сумели и мы не смогли.
И пусть наша память нам будет прощеньем,
А стих этот станет моим посвящением…
 

Храм

 
Среди снарядами разрушенных строений,
В цвет пепла весь окрашенный войной.
Стоит, так и не вставший на колени,
Храм Господа, всем вопреки-живой.
 
 
Он был когда-то дочиста разрушен,
А было время овощи хранил.
Казалось стал он мертвым и бездушным,
А он с благословенья Бога жил.
 
 
Хранил он тайны исповедей наших,
И скорбь по умершим что отпевали в нем.
И слезы Душ от бытия уставших,
Мы все от этой жизни устаем.
 
 
Еще он помнил плач новорожденных,
Крещеных, окунаемых в купель.
И радость тихую двоих влюбленных,
Венчание, под ангелов свирель.
 
 
И он стоял, живой среди развалин,
Величья полон его скорбный лик.
И прямо на снегу среди проталин,
Молился Господу совсем седой старик…
 

Образ…

 
Праведными мыслями,
Выстужало кровь.
Полем бег неистовый,
Драка за Любовь.
 
 
Праведно, не праведно,
Кто там разберет.
Вот крыло расправлено,
Ощутить полет.
 
 
На коне и по снегу,
Шашкой до седла.
Приведена к постригу,
В сотый раз Душа.
 
 
Пеленой кровавою,
Застлало глаза.
Стала церковь старою,
Плачут образа.
 
 
Замирился с ворогом,
Нищим дал монет.
Лег укрытый пологом,
На закате лет.
 
 
Дернула за бороду,
Смерть в который раз.
Летописи смолоду,
Сухостоем фраз.
 
 
С памятью обвенчанный,
Сохранила быль.
Был судьбою меченный,
Русский богатырь.
 
 
Долго слухом полнилась,
Матушка-Земля.
Над могилой обнялись,
Крепко тополя.
 
 
Приходили воины,
Отдавая дань.
К камню упокойному,
Прикладывали длань.
 
 
И жила во времени,
Честь богатыря.
Боевого племени,
Тяжелая судьба…
 

Без названия…

 
Сердце растревожила голубая даль,
И коня стреножила, времени не жаль.
Деревеньку старую Бог не раз спасал,
В летопись старинную дьякон записал.
 
 
Уходили по утру, прощались у ворот,
Крестили спины воинам, пихали оберег.
Бились за Великую и Святую Русь,
За березки белые и туманов грусть.
 
 
Поминали Господа, и сжимали длань,
За поля бескрайние, везде куда не глянь.
Копьями щетинились и проливали кровь,
За детишек в горнице, счастье и любовь.
 
 
За победу бражили, мертвым всем помин,
Из десятка воинов выживал один.
Расходилась по домам горестная весть,
Но умели с ворога сбить дурную спесь.
 
 
Возвращались пахари и снова шли в поля,
И дышала свежестью пахоты земля.
За Ивана горсточку и за Демида жмень,
И слеза украдкою хоть вроде-бы кремень.
 
 
И когда набат опять над Русью завывал,
Снова в руки брал копье, про себя вздыхал.
И любому ворогу палкой вдоль спины,
За Отчизну-матушку, за счастье тишины…
 

Питеру…

 
Город мной любимый давно,
Омываемый невской волной.
Вот и встретились как суждено,
Город искренний и живой.
 
 
Петропавловки в небе шпиль,
И на стрелке ростральных плен.
А на финском то волны, то штиль,
Ты поднял меня Питер с колен.
 
 
Тайны царских дворцов открыл,
Подарив Павловск и Петергоф.
Видеть как Зенит пять забил,
Разбиваясь в эмоции слов.
 
 
Ты шептал вечерами стихи,
И лучами солнца ласкал.
Колыбели твои тихи,
Как-же я этой встречи ждал.
 
 
Полюбил еще больше теперь,
Шумный Невский, Фонтанку и Спас.
Как не хочется мне поверь,
Расставаться с тобой сейчас.
 
 
Я вернусь к тебе Питер не раз,
И опять попаду в твой плен.
О тебе продолжу свой сказ,
Отрешившись от всех проблем.
 
 
Примет Александровский парк,
В тень аллей пахнущий зверьем.
И Петра ведущего барк,
Снова я увижу живьем!
 

А. А. Ахматовой
У памятника Поэтессе напротив Крестов

 
Пред Вами я колено преклоню,
И попрошу мне дайте вдохновения.
Я с Вами воздухом одним дышу,
Любя Санкт-Петербургские мгновенья.
Печальный взгляд Ваш в сторону Крестов,
Тюрьму наполнит строчкой стихотворной.
Я с Вами рядом здесь стоять готов,
И наслаждаться Музой не притворной.
Вам поклонюсь и просто помолчу,
Пускай другие мимо Вас проходят.
Душа не лечиться походом ко врачу,
И чудеса в миру так редко происходят.
Но для меня чудесен этот миг,
У Ваших ног меня запомнит Питер.
Я стихотворный свой дворец воздвиг,
Отметил Душу мне чудесный литер…
 

Молитва

 
Боже дай мне сил чтоб все суметь,
Дай мне мудрости чтоб поделиться.
Дай мне вдохновения чтобы петь,
Новыми стихами словно птица.
 
 
Дай мне благородства и Любви,
Чтоб я сделал мир чуток добрее.
Научи, направь и помоги,
Многого я в жизни не умею.
 
 
А еще дай Господи мне боль,
И терпенья чтоб не победила.
Чтоб она терзая меня вновь,
Боль чужую уважать учила.
 
 
А еще дай Боже мене страх,
Чтобы помнил где остановиться.
Но и не сидел в густых кустах,
Коль беда с другими приключиться.
 
 
Вот и все, еще мне смеха дай,
Поделюсь я им с другими щедро.
И тогда надеюсь хоть на миг,
Станет мир светлей для всех наверно…
 

Помыслы…

 
Помолился Господу преклонив колени,
Волею пресыщены возвратились тени.
Жили скромно с мыслями соблюдать заветы,
Лишь-бы были отроки сыты да одеты.
 
 
Колосками во поле ветерок играет,
Косы остро точены, квас в речке остывает.
Скопом дружно примутся, урожай богатый,
Не тушуйся друг Семен свою Натаху сватай.
 
 
Бражкою ядреною свадьбу ублажали,
И коней норовистых в тройки запрягали.
Ели-пили досыта, пели до рассвета,
В закате солнце алое, недобрая примета.
 
 
По набату вскинулись боевой дружиной,
Оседлали вороных, командою единой.
И в рассвет отправились, женушкам кручина,
Коли в битве не было должна на то причина.
 
 
У ворога не спрашивал зачем пришел не званный,
От плеча до пояса разрублен окаянный.
Наших много полегло в битве той кровавой,
Что бились за Святую Русь, не за почет со славой.
 
 
В церквах свечи ставили, за упокой молились,
И слезою горькою втихаря давились.
В чистую рубашечку друг Семен одет,
С женкой молодой ему уж не встречать рассвет.
 
 
Отстояли Родину и снова на поля,
Дай нам хлеба досыта матушка земля.
Ну а коль опять в поход позовет набат,
Ноге привычно в стремени, будет враг не рад…
 

Битва

 
Породнились думы тяжкие с сединою в волосах,
Волю к жизни укрепили мы на кровавых на полях.
Знамя с Ликами Господними развевалось на ветру,
Выезжали в поле воины по росистому утру.
 
 
Поднималось солнце ясное из-за горки в белый свет,
В боевых порядках русичи повстречали вновь рассвет.
Вновь со стен кольчуги снятые почивают на плечах,
И шакал на пару с вороном ждут добычи во кустах.
 
 
На далеком на угорочке показался вражий стяг,
Прикрываясь войском вражеским по оврагам крался мрак.
Нет не дрогнут православные, не за этим собрались,
За свою большую Родину славно завсегда дрались.
 
 
Дланью к тяготам привычною греют рукоять меча,
Будет рубка ныне знатная, с разудалого плеча.
Воевода смотрит искоса на младых своих бойцов,
Не уронят добры молодцы боевую честь отцов.
 
 
Тихо сбруею позвякивал в рощице засадный полк,
Балагур Козьма Легонтович тоже ныне приумолк.
Забавляться прибаутками время будет опосля,
А топеря миг единственный ни за что проспать нельзя.
 
 
И сошлися сила с силою, крики, звон, железный лязг,
И в рядах передней линии пыл атаки вмиг увяз.
В небе стрелы стаей черною, перелет туда-сюда,
А в ручье что тек поблизости стала красною вода.
 
 
Ночью с факелами тусклыми поиск раненных вели,
Из-за тел убитых воинов не видать сырой земли.
Пропитались кровью теплою корешки степной травы,
И ту битву строчкой в летопись из березовой коры…
 

Молитва вторая…

 
Боже мой, дай сил на шаг вперед,
Помоги Господь не оступиться.
И не струсить если мой черед,
И в бою с врагом не осрамиться.
 
 
Помоги мне, Веру укрепив,
Жизнь прожить чтобы не стыдно было.
Чтоб Судьба, Удачу прихватив,
Про меня совсем не позабыла.
 
 
Помоги мне Боже стать добрей,
Дай здоровья, не скупясь, от сердца.
Огради, но только не жалей,
Гнет сними с мятущегося сердца.
 
 
Укажи на промахи мои,
Дай мне шанс и я смогу исправить.
Путь найти во мраке помоги,
Подскажи куда его направить.
 
 
А еще мне вдохновения дай,
Чтоб слова сложились ровной рифмой.
Не прошу себе дороги в Рай,
Только Музу, пусть не будет нимфой.
 
 
Вот и все, и да хранит вас Бог,
И здоровья Вам моей молитвой.
Пусть злой рок не будет с Вами строг,
Ваша жизнь сплошной не станет битвой…
 

Гражданская война

 
Кони взрывали копытами землю,
Жутким был сабельный бой.
Глупых отмазок война не приемлет,
И вновь ломается строй.
 
 
Из пулемета по правому флангу,
Крови хлебнул эскадрон.
Смерть пригласить на последнее танго,
В патронник дослать патрон.
 
 
И снова в седло, галопом, галопом,
Шашку из ножен долой.
Эх не по нраву пришелся европам,
Рабоче-крестьянский строй.
 
 
И ловят в прицел отцов и братьев,
Жгут хаты и рубят клинком.
Слушает вдов черные проклятья,
Карательный батальон.
 
 
На красных и белых мир разделенный,
В гражданскую ухнул войну.
Крестьянин идеями окрыленный,
Оставил плуг, борону.
 
 
Винтовку в руки, круши супостата,
Неважно сын или брат.
Коли богатством наполнена хата,
Без суда виноват.
 
 
Тонет страна в пролитой крови,
Стонет от взрывов земля.
Нет не уйти от смертельной погони,
Гражданская война…
 

Герою…

 
Кто смерти посмотрит в лицо,
И взгляда не отведет.
Кто выдержит груз неволи,
И ада круги пройдет.
 
 
Кто рвется вперед не зная,
Преград на своем пути.
Кто был на пороге Рая,
Себя не желая спасти.
 
 
Тот кто тяжелую битву,
Ставил выше пустой болтовни.
В бою кто шептал молитву,
«Господь помоги, укрепи».
 
 
За Родину меч обнажая,
Сомнениям воли не дал.
В костре боевом сгорая,
Собратьям тепло отдавал.
 
 
Зовем мы его героем,
И память о нем храним.
О жизни что стала боем,
Где враг повстречался с ним.
 
 
А я преклоню колено,
И свечку за упокой.
Я верю что будет смена,
Тому кто зовется герой…
 

Молитва третья…

 
Ты прости мне Господи все мои грехи,
Дни мои никчемные, что были плохи.
Злобу, мысли черные, что не удержал,
Слово ядовитое, которое сказал.
 
 
Что не часто Господи посещаю храм,
Что цепочка с крестиком вдруг напополам.
И молитвой перед сном себя не утруждал,
Верил вроде Господи, но Веры не познал.
 
 
Но старался Господи в подлости не жить,
Под ударом выстоять и друзей хранить.
Сохранить что нажито, ценное сберечь,
Ношу свыше данную не сбрасывая с плеч.
 
 
Дай мне силы Господи не свернуть с пути,
Что судьбой назначено до конца пройти.
Дай мне Бог терпения, силы мыслям дай,
А еще здоровья и не отнимай.
 
 
Под нарядной елочкой, да под Рождество,
Накатило мыслями и больше не прошло.
Боже мой бывает-же в мире благодать,
За здоровье свечечку и пятьдесят поднять…
 

Россия, моя Россия…

 
Эх Россия, моя Россия,
Где берешь ты родная силы.
Чтобы выдержать и не согнуться,
Шаг вперед сделав не оглянуться.
 
 
Где ты черпаешь столько отваги,
Чтобы вновь поднимались флаги.
На кровавых полях сражений,
На вершинах великих свершений.
 
 
Где хранится в тебе столько воли,
Чтоб стерпеть эти дикие боли.
От кнута да от пули раны,
Что наносят тебе тираны.
 
 
Где берешь ты столько терпения,
Чтоб растить все свои поколения.
Им ошибки прощать и обиды,
И врагам не стрелять своим в спины.
 
 
Моя Родина многострадальная,
Мне близка сторона твоя дальняя.
Все закаты твои и восходы,
На полях пшеничные всходы.
 
 
Каждый лист в заповедном лесу,
Как люблю я твою красу.
Пыль дорог что за горизонт,
Ливень, что не спасет и зонт.
 
 
Родина ты моя – Россия,
Напои молодецкой силой.
И пусть будут твои сыны,
Своей Родине вечно верны…
 

Я не Шарли…

 
Я не Шарли,
Я не рисую шаржи.
Не унижаю верующих я.
 
 
Я не могу настолько быть «отважным»,
Как Франции великой сыновья.
 
 
Я не Шарли,
Я не умею делать.
Бабло на крови умерших коллег.
 
 
Они на ней подняли столько денег,
Что жить безбедно смогут целый век.
 
 
Я не Шарли,
Поскольку чувство меры.
Привито мне и до сих пор живо.
 
 
Я не смеюсь над символами Веры,
Не зная что мне в жизни суждено.
 
 
Я не Шарли,
Поскольку мне не важно.
Погиб француз иль русский журналист.
 
 
Террор и смерть противно, подло, страшно,
А где-то ведь война танцует твист.
 
 
Я не Шарли,
И никогда не стану.
Поскольку Верую и Верю я.
 
 
И говорить об этом не устану
Такая философия моя…
 

Блокадный…

 
Я читаю блокадный дневник,
Он написан смертями и кровью.
Неказист он с виду, безлик,
Но кричат страницы в нем болью.
 
 
Чей-то труд сутками у станка,
Чей-то подвиг в промерзшем окопе.
Детская описала рука.
Так надеясь что Вы прочтете.
 
 
Про шоферов машин грузовых,
Что на Ладожском льду воевали.
И о сводках скупых фронтовых,
Что с надеждою каждый день ждали…
 
 
«…А вчера умер Саша, сосед,
Мы когда-то с ним вместе играли.
Нам по семь с ним тогда было лет,
Что такое война мы не знали.
 
 
За окном вот бомбежка опять,
А в убежище сил нет спуститься.
Как не хочется мне умирать,
Как не хочется с жизнью проститься…»
 
 
Я читаю блокадный дневник,
Образ девочки в лучике света.
А в груди поднимается крик,
Не должно повториться все это…
 

Русский офицер…

 
Убитый русский офицер,
Знаток изысканных манер.
Он был застрелен не в бою,
А подло в спину.
 
 
Он честь свою не продавал,
И цену слову четко знал.
Он был любимчиком у дам,
Отличным другом.
 
 
Но повернулась так судьба,
Порой жестока к нам она.
И жизнь закончилась его,
Едва начавшись.
 
 
Когда расколота страна,
И никому честь не нужна.
Тогда погоны на плечах,
Как приговоры.
 
 
Не дал он их с себя сорвать,
Не дал погоны в грязь втоптать.
И этим самым подписал,
Он приговоры.
 
 
Ну а палач уж был готов,
Исполнить все без лишних слов.
А выстрел роковой себя,
Ждать не заставил.
 
 
И вот лежит он на снегу,
Растрепан волос на ветру.
А благородство седины,
Его не портит…
 

Преподобному Сергию…

 
Сердце ты мне и Душу радуешь,
Православный Великий Радонеж.
Имя Сергия Преподобного,
На великое дело способного.
 
 
Жизнь лишениями и невзгодами,
Пропитание скудными всходами.
Дни и ночи святыми молитвами,
С искушением смертными битвами.
 
 
Непонятное многим смирение,
Бескорыстное Богу служение.
Слово праведное и светлое,
И для многих оно заветное.
 
 
По богатству не отбирающий,
Словом Божьим людей исцеляющий.
С княжеской гордынею сладивший,
Многие огрехи исправивший.
 
 
За единую Русь Православную,
Сотворивший молитву славную.
Не дубиною наказующий,
Речи праведные вещующий.
 

Русь. Зарисовки…

 
Золотило солнышко маковки церквей,
Солнечными зайками веселя детей.
Во поле для батюшки мать несет обед,
И лицо влюбленное излучает свет.
 
 
Тропкою знакомою манит нас река,
Чистая, прохладная и неглубока.
Сашка с нами плавая упустил коров,
Батька его вечером взгреет будь здоров.
 
 
По грибы, по ягоды собирай народ,
Встреча за околицей с нами кто идет.
С медведЕм в малиннике встретились опять,
Засверкали пятками, лишь-бы убежать.
 
 
Вечером на лавочке песни под гармонь,
Парни наши бравые, лучше их не тронь.
Стеночка на стеночку, сжаты кулаки,
Годы не счастливые очень далеки.
 
 
Жили как завещано от начала лет,
Соблюдали принятый на себя обет.
Веровали искренне, всей семьей шли в храм,
Позволяли к трапезе водочки сто грамм.
 
 
Истинными Русскими, были не звАлись,
Во печи для праздника пироги пеклись.
Жили у потомков чтоб не было стыда,
Чтоб на землю русскую не пришла беда…
 
 
Негасимым при жизни став светочем,
Говоривший что сан ему незачем.
Никогда не бывший воителем,
Уважаемым стал победителем.
 
 
Возводивший святые обители,
Стал для многих великим Учителем.
Не сотрет его время из памяти,
Пока Русь Великую славите…
 

Май. Девятое…

 
Обычный листочек календаря,
С девяткой красным горящей.
Как много он смог впитать в себя,
Крови и боли кричащей.
 
 
Внезапно став детектором лжи,
Он выявил тех кто может.
Рядом с новым фашистом жить,
И смерть людскую множить.
 
 
Он указал на тех кто смог,
Память предать по приказу.
Тех кто так быстро забыл урок,
И не травит фашизм как заразу.
 
 
Тех кто неонацистам руки жмет,
Денег дает и оружие.
Но тот кто не помнит, тот не живет,
И это не мысли досужие.
 
 
А мы построим Бессмертный полк,
И рядом с дедами встанем.
И тем кто в подлости знает толк,
Правду твердить не устанем.
 
 
Про тех кто Гитлеру показал,
Кузькину мать и небо с овчинку.
Про тех кто Европу освобождал,
Шагая вперед по суглинку.
 
 
И мы не забудем подвиги их,
Историю не перепишешь.
Русский в бою не бросает своих,
Запомни коль это слышишь…