Текст книги "Год красного петуха. Гражданская лирика. Книга первая"

Спасибо, друг

 
Спасибо друг, что ты мне предложил
За встречу выпить джина напоследок.
Спасибо друг, за то, что ты дружил
Всю жизнь со мной. А с кем дружил, не ведал…
 
 
Я был совсем не тем, кем в жизни был.
Всю жизнь свою на части разрываясь,
И Сатану и Бога я любил,
Ни разу им обоим не покаясь…
 
 
Ни разу сам себе не изменив,
Ни разу не предав себя и друга,
Я уходил то в бар, то в партактив,
Но не был и не там, не там в прислугах…
 
 
Я был всегда таким, какой я есть,
Таким, надеюсь, в памяти останусь
Всех тех, кто без меня, пока что здесь
Пока меня здесь помнить не устанут…
 

Нет святого ничего

 
Не бывает война без потерь
И в ней гибнут и те и другие,
Те, кто в ад открывает нам дверь,
И те, самые нам дорогие…
 
 
Но слезами умоются все —
Дети, матери, жёны, свекрови,
Получив их последний привет
На последнем, оборванный, слове…
 
 
Пуля дура любого найдёт,
Смерть над нами, подавно, хохочет.
И война никогда не пройдёт
Мимо дома родного. Не хочет…
 
 
Чтобы мы слёз не ведали вновь,
Одолев её в том сорок пятом,
Вновь любовь заменила на кровь,
Жизнь на смерть поменяла обратно…
 
 
Нет святого теперь ничего!
Не спасает, как прежде, иконка…
Нам и надо-то – счастья всего.
…Вместо счастья – опять похоронка.
 

Ливень

 
Провалилось небо, провалилось
И морями луж вокруг разлилось
Затопило тропки и дороги
Промочило головы и ноги.
Дождь идёт уже вторые сутки
Передышки небу ни минутки,
Словно там, на небе, дружно плачут
По земле любимой… Как иначе
Понимать небесные разливы?
И в раю, выходит, нет счастливых…
 

Мы только сны

 
Возможно всё, что в жизни мы имеем,
Предназначалось вовсе и не нам.
Претендовать на жизнь чужую смеем
И верим предсказаниям и снам…
 
 
Нам трудно догадаться почему-то,
Что мы давным давно уже не мы,
И просыпаясь каждым новым утром
Вновь остаёмся средь полночной тьмы…
 
 
Ведь мы лишь сны. Мы жизни отражение,
Но не своей, а, как всегда, чужой
И наше каждое телодвижение
Свершается не телом, а душой…
 
 
Мы прошлое, когда людьми мы были,
Мы нынешнее – но всего лишь сны,
Чтоб в снах чужих нас до утра любили
И расставались с нами без вины…
 

Ангелы

 
Где-то далеко за облаками
Ангел мой летает белой птицей
Нас с тобой считая чудаками,
Потому что жизнь нам только снится…
 
 
Но, давай, его не будем слушать,
Пусть во сне, но всё же будем жить.
Наши неприкаянные души
Будут не влюбляться, а дружить…
 
 
Лучше так, чем вечное смятение
И крыло твоё с моим крылом.
Ах, какое это наслаждение,
В небесах летать с тобой вдвоём…
 

Встреча

 
Ты ко мне вернёшься завтра утром
На перрон знакомый с детских лет
И не расставались мы как будто,
Только вот, увы, полжизни нет…
 
 
Те же и улыбка и причёска
И глаза всё те же. Седина…
Расставаться нам всегда не просто
Да и встреча слёз всегда полна…
 
 
Ты утри слезинку. Я здесь рядом.
Ты же промелькнула и ушла
Ждал тебя другой. Так мне и надо,
Но ведь ты моей всегда была…
 
 
Тот другой обнял тебя, как я бы,
Тот другой тебя поцеловал
На перроне средь цветущих яблонь…
Что ж выходит, я другую ждал?
 

Итог войны

 
Летали демоны, кружились чёрной стаей,
А там внизу царила смерть опять…
Фельдмаршал Бог на небесах медали
Всем выдавал, кто смог Его принять.
 
 
И кто Его и Веру и Отечество
Не променял на красную звезду…
А там внизу сражалось человечество
За место рядом с демоном в аду…
 

Последняя просьба

 
Отпусти ты мне грехи, бородатый
В том, как жизнь свою прожил, виноватый…
По-другому, видит Бог, не умею
И о рае попросить не посмею…
Бог меня определит по заслугам
Я уверен, что поймём мы друг друга…
Отпусти на небеса душу грешную
Ну, а я же побреду в ад неспешно…
Без грехов и без креста с покаянием,
Оказалось, сам с собой на свидание…
 

Судьбу не обмануть

 
Мне ангел, прилетавший прошлой ночью,
Сказал: последней будет завтра ночь.
А я не возражал и, между прочим,
Пропьянствовать всю эту ночь не прочь.
 
 
С тобою засидеться до рассвета,
Но ты меня опять не поняла.
Проснулась утром, а меня уж нету,
Меня к себе смерть навсегда взяла.
 
 
И не почата на столе бутылка,
Не тронута закуска на столе,
Вместо любви желаемой и пылкой
Для тела моего кусок земли…
 
 
Ну, а пока ещё совсем не поздно
Хотя бы каплю радости вернуть,
А ты в ответ до грубости серьёзно:
Судьбу, Сергей, увы, не обмануть…
 

Ересь

 
Одни сказали мне, что Бога нет
Другие мне сказали: Бог повсюду
И вот уже на склоне своих лет
Задумался я: кто я есть и буду?
 
 
Согласно тем одним – я есть никто
Согласно тем другим я – бесконечность.
Так кто же я? Среди каких пустот
Найду своё забвение иль вечность?
 
 
Но Бог молчит – не нужен я ему
Ко мне и дьявол даже безразличен
Вся моя жизнь похожа на тюрьму
И праздники лишь только для приличия…
 
 
Куда мне после смерти уходить?
И я решил, хоть верьте, хоть не верьте,
Раз Бог меня смог жизнью наградить,
Я награжу себя его бессмертием…
 

Депрессия

 
Не знаешь ты, как мне сегодня плохо,
Я сам себе сегодня господин
Стою один  между душой и Богом
И всё равно сегодня я один.
 
 
И нет иконы Богу помолиться,
И нет тебя, чтоб всё тебе сказать.
И остаётся только застрелиться,
Но даже пистолет мне негде взять.
 
 
Не умереть, не разрыдаться даже,
Все слёзы высохли уже давным давно,
И крыши на замках – многоэтажек…
Закрыты магазины – там вино…
 
 
А здесь один я. Даже звёзд не видно
И темнота такая же в душе…
Мне за себя вдруг стало так обидно,
Неужто всё окончилось уже?
 

Космос

 
Что есть душа? Точнее, кто она?
И как познать живым её глубины?
И где в ней Бог? И где в ней Сатана?
И где всего, что есть, первопричины?
 
 
Зачем она нужна таким, как мы,
Ведь наша жизнь для вечности – мгновение?
И кто мы сами – порожденье тьмы?
Или венец вселенского творения?
 
 
…Жить без вопросов надо привыкать!
Ответы на глобальные вопросы —
Они все в нас. Зачем себя искать,
Ведь мы и есть всё то, что ищем – Космос…
 

Обида

 
Обидно будет, если за чертой
Лишь пустота…
Ни трелей соловьёв,
Ни криков петухов
В час предрассветный —
Нет ничего…
Меня не будет там,
Не будет той,
Любившей беззаветно…
Лишь будет вечность —
Чёрной и пустой.
Бесчувственной,
Как смерть,
До бесконечности.
 
 
Обидно будет, если это так…
Ни ангелов, ни демонов —
Всё сказки.
Ни адского огня,
Ни божьей ласки.
Жаль не проверить,
Что там, нам никак…
Уж если пропадём,
Так навсегда
И ничего любимым
Не оставим?
Так может,
Прежде чем туда уйдём,
Ещё успеем что-то
И исправим
В проклятой жизни,
Чтоб нас не забыли…
 
 
Долюбим тех,
Кого не долюбили,
Простим всех тех,
Кто был для нас врагами,
И наедимся вдоволь
Пирогами,
И может быть, ещё чего-нибудь.
С начищенными ваксой
Сапогами
Отправимся потом
В свой дальний путь,
Чтоб не было
Совсем уж нам обидно.
А что там за чертой?
Там будет видно…
 

И как же быть?

 
Жара как в тропиках. А, может, как в Сахаре.
Огнём пылает воздух. Жизнь – пожар…
А мы – пожарные её. Мы ей подарим
По капле пота своего и слёз. И жар,
Проклятый жар, что мучает всё лето,
Собьём мы наконец-то или как?
От Бога до сих пор нам нет ответа
И, значит, что-то в небе вновь не так…
 
 
Быть может, ад вознёсся вместо рая
На небеса и правит сатана?
Страна моя от края и до края
И не таких чудес полным – полна…
То замерзаем вместе с морем Чёрным,
То вдруг сгораем, чуть ли не дотла,
То утопаем в наших реках горных,
То просто пьём. С тоски, а не со зла…
 
 
И как же быть? Никто нам не ответит.
Лишь только сами мы себя спасём
И от жары и от тоски, если на свете
Чуть-чуть подольше сами проживём.
Чуть-чуть побольше мы научим жизни
Сынов своих и внуков те затем,
Чтобы потом на нашей с вами тризне
Всё было как обычно. Без проблем…
 

Олимпиада

 
Низвергнуты давно с Олимпа боги
И все давно без них разобрались
В их правилах божественных и строгих
И соблюдать их вроде бы клялись…
 
 
За веком век заканчивались войны,
Когда срок подходил Олимпиад
И были славы только те достойны,
Кто шёл всегда вперёд, а не назад…
 
 
Кто достигал вершин спортивной славы
Своим трудом без помощи богов,
Отнюдь не Зевс, а он был самым главным
На пьедестале славных тех веков…
 
 
Но это было так давно и боги
Давным давно в небытие ушли,
Но имена олимпиков тех, многих
Вместе с богами и до нас дошли…
 
 
А нынче что? Опять грядёт парад,
Опять грядёт у нас Олимпиада…
Но только дух былых олимпиад
Давно уже на стадии распада.
 
 
И войны, как и были, так и шли,
И люди на тех войнах умирали,
Мы вновь к Олимпиаде подошли
И не играя, тут же проиграли…
 
 
Мы проиграли все. Сами себе.
Какой же смысл тогда в Олимпиадах?
Скажи-ка, Зевс, а нужен он тебе,
Такой вот спорт? Сказал бы Зевс: не надо…
 

Идёт война

 
Заволокло всё небо чёрным смогом
Опять горит Россия там и тут,
Но стоит ли молиться перед Богом,
А может всем и сразу на редут?
 
 
И оборону снова круговую,
Как было уж не раз, занять опять,
И отстоять Россию, но живую
И повернуть огонь, как было, вспять…
 
 
Горит тайга. И бой наш не окончен
И враг в своей коварности силён.
И наш удар, как было, будет точен
Снизу и сверху и со всех сторон…
 
 
Идёт война. С природой ли, с погодой?
Нам размышлять покуда недосуг.
Горит тайга. А там среди народа
Из МЧС мой самый лучший друг…
 

Найди её

 
Спасибо, память, ты, моя отрада,
Я без тебя никто. Я просто ноль.
И если вспоминаю, что не надо,
Меня ты это помнить не неволь.
 
 
Не заставляй обиды помнить долго,
И ненависть в себе к врагам держать.
Ведь от того не будет в жизни толка,
Если всю жизнь кого-то обижать…
 
 
Если всю жизнь кого-то ненавидеть,
Себе казаться, что ты всех сильней,
Так и за жизнью можно не увидеть,
Когда и где мы встретимся вдруг с ней…
 
 
С той первой и последней вдруг любовью,
А может быть, не встретимся совсем,
Ведь сердце с молодой горячей кровью
Не может вмиг достаться сразу всем…
 
 
Вот тут и ты ко мне придёшь на помощь,
Ведь ты же память, так тогда давай,
Найди её одну среди знакомых
Мильонов лиц. И вновь не забывай…
 

Пришла сама

 
Ты удостоила меня великой чести
Пришла сама. Спросила: как дела?
Потом мы чай с тобою пили вместе
Потом меня ты тихо увела
От отчего порога в жизнь большую.
Осталась навсегда со мной одна.
Пришла ко мне почти ещё чужая,
А стала мне на сорок лет жена.
Но не ушли пока ещё все сроки —
Гадать не будем – сколько ещё жить.
Вместо любви остались лишь пороки,
Но с ними тоже можно ведь дружить?
Не возражаешь? Я не возражаю.
И хоть давно не говорю: люблю,
Других домой давно не провожаю
И ревность молчаливую терплю…
Останемся ж такими, как мы были
В тот вечер, когда ты ко мне пришла…
Любили ли мы? Вроде бы любили,
Вот только что, во мне ты вдруг нашла?..
 

Помню

 
Я помню, как шептал тебе на ушко,
Что ты навек останешься моей,
Июльской ночью, как сегодня, душной,
А мы всё также рядом столько дней…
 
 
Но нет крыльца. И жизни не осталось
Почти уже совсем, но рядом ты,
Та самая, которая досталась
Мне как подарок от моей судьбы…
 
 
Я на тебя взираю молчаливо,
Давно уже забыты все слова
И в молчаливости своей
Я вновь счастливый,
Жаль только, что седая голова…
 

Где-то там далеко

 
Где-то там далеко моё детство осталось
Где-то там далеко старость точно уж ждёт
Посредине пути меня свалит усталость
И попутчица-жизнь, меня бросив, уйдёт…
 
 
Ждать меня недосуг моей жизни распутной
Пересохло, видать, у неё всё внутри…
И я трезвым проснулся в первый раз этим утром,
И мне так захотелось жизнь свою повторить.
 
 
И мне так захотелось в век прошедший вернуться
И всё снова по новой в своей жизни начать
Снова в тёплой кровати в своём детстве проснуться
Снова маму и папу каждым утром встречать…
 
 
Жаль, что детство у нас слишком быстро проходит,
Слишком быстро взрослеем и стареем потом.
По дороге своей каждый с жизнью уходит
Кто в кабак, кто к любимой, ну, а кто-то в дурдом…
 
 
И вздохнув тяжело, вновь отправлюсь в дорогу
Жизнь-распутницу буду как всегда догонять,
А когда догоню, выпьем с ней понемногу
И не будем друг другу ничего объяснять…
 

Судьба моя

 
Я сам себе расплакаться не дам
И слёз моих скупых ты не увидишь
Ты злее всех из всех знакомых дам…
За что же ты меня так ненавидишь?
Судьба моя, мы связаны с тобой
Нам друг без друга никуда не деться
Я б предложил тебе свою любовь,
Но видно у тебя стальное сердце…
Что ты моя, в том не моя вина
Зачем же Бог мне дал тебя такую?
И что ни день – то новая война
И что ни ночь – я по другой тоскую
В усталых снах своих ищу её
Судьбу другую – добрую как мама,
А утром вновь покоя не даёт
И не туда опять ведёт упрямо
Судьба моя – мой рок, мой поводырь.
А, может, просто  я пока не знаю
В какой меня упрячет монастырь?
И зря я по судьбе своей стенаю…
Зря на неё ругаюсь я и злюсь,
А, может, надо быть намного проще,
Чтоб не ругаться, я опять напьюсь
Или опять к друзьям отправлюсь в гости…
 

Зарок

 
Даю зарок: не пить и не курить
И не ходить к друзьям. Сидеть лишь дома…
Тоска такая, что и говорить,
И боль в душе, а вовсе не истома…
 
 
И телом и душой томлюсь весь день,
А день как век всё длится, длится, длится
И от меня осталась только тень,
Как тени мне давно уже не спится…
 
 
Я сам себя в себе не нахожу
И умираю тихо и до срока
И словно тень по жизни я брожу
Заложником проклятого зарока…
 
 
Язык мой враг мой. И себе я враг,
Но слово дал, а взять его обратно
Не позволяет совесть мне никак…
Вот так и жизнь уходит безвозвратно.
 

Долги

 
Долгов полно, кроме других забот
Долги, конечно, завтра разнесу я
Сегодня же возьму большой блокнот
Банкноты за ночь всем им нарисую…
 
 
Хоть и художник, честно, никакой,
Но некуда, похоже, мне деваться
И вот уже они текут рекой…
Ну, хватит – скажет совесть – издеваться.
 
 
А я бы их и, впрямь, нарисовал
Не хуже, чем другие рисовали,
Но не хочу, как все они, в подвал,
Где их за их банкноты расстреляли…
 
 
…И вот опять сижу в сплошных долгах
Зато живой, зато почти свободный,
Если долги опять отдать никак,
То это Богу, видимо, угодно…
 

Остаться  в детстве

 
Ты стал большой, а я и не заметил,
Как вырос ты и, значит для меня
Остались в прошлом ты и я и дети,
И лишь себя мне надо обвинять
В том, что опять куда-то торопился,
Жил для себя, работу лишь любя,
И в третий раз я с детством распростился —
В последний раз. Так выпью за тебя…
Конечно, не с тобой. Ты мал покуда.
С самим собой, а, может быть, с судьбой…
Три раза в детстве быть и сердцу трудно
Оно и так даёт всё чаще сбой…
Теперь ты без меня сам по себе
С друзьями развлекаешься, гуляешь,
И всё же не в упрёк скажу тебе:
Всё чаще деда в играх забываешь…
Тебе вся жизнь пока ещё игра
Играй, ведь детство кончится в итоге,
Как и моё, а было как вчера…
Остаться в детстве выпадет немногим.
 

Я забыл об одном

 
В паутину долгов я попал словно муха
Ни туда, ни сюда. Значит, плохи дела.
С кредиторами тоже получается глухо,
До чего же меня жизнь моя довела…
 
 
Остаётся, как раньше, на большую дорогу
Тёмной ночью пойти, только нет никого.
Ну, а мне и всего-то надо очень немного,
А для них, может быть, ну, почти ничего…
 
 
Ни купца, ни слепца, ни кареты убогой,
Лишь кандальных одних по дороге ведут
Неизвестно куда, может быть, прямо к Богу,
Но они мне, увы, вряд ли что подадут…
 
 
Лязг  металла затих на дороге пустынной
Чёрный лес молчаливый неприступной стеной.
Показалась мне ночь, словно жизнь,
Слишком длинной
И остались долги в сне том снова со мной…
 
 
И куда от них деться, возвратиться бы в детство,
Там всё просто и ясно, ни долгов, ни врагов.
Тут душа мне сказала: есть ещё одно средство
Только вряд ли оно для таких простаков…
 
 
…И на паперти я третий день пребываю
И прошу пятаки Христа ради у всех,
Только, видимо, я об одном забываю,
Подавали когда-то. Но другой нынче век…
 

Жизни круг

 
Устал. Умолк. Уснул. Ушёл. Навек.
Часы остановились. Ровно в полночь.
И в полночь ту же новый Человек,
Чтоб нишу опустевшую заполнить,
Пришёл и заявил, что он живой!
И снова жизни чьей-то круг замкнулся.
 
 
И новый жизни круг опять пошёл —
И жизнь и смерть – всё вместе —
Просто Вечность…
Один ушёл, другой за ним пришёл —
И жизнь и смерть – всего лишь – Бесконечность…
 
 
А что ж душа? Где прежняя она?
А, может быть, совсем не уходила
И в полночь возродилась с тем она,
Кто объявил приход свой, что есть силы.
 
 
А, значит, я – я тоже не ушёл —
Я  взял и в детство снова возвратился
И там  себя, таким как был, нашёл
Таким, как в старости своей, когда-то снился…
 

Неизбежность

 
Листаю календарь. Считаю дни
До собственного, может быть, ухода…
Как далеко пока ещё они
Дни моего неведомого года?
 
 
Не угадать. А стоит ли гадать?
А стоили их ждать ежеминутно?
И стоит ли о будущем страдать,
Со страхом просыпаясь каждым утром?
 
 
Вступая, может быть, в последний день,
Опять дни пересчитывать и думать
О неизбежном? Смерть как наша тень…
Другого ничего Бог не придумал.
 
 
И мне за Бога нечего решать…
Брать на себя подобные заботы
Не стоит, чтобы Богу не мешать
Исправно исполнять свою работу.
 
 
Он не забудет. Ангелов отправит
Когда-нибудь за мной в мой крайний день…
Я лишь живу, а Бог всей жизнью правит,
Он смысл её. А я её лишь тень…
 

Август четырнадцатого

 
Герои той войны давно у Бога
И на могилах их не голосят
И их не ждут у Отчего порога
И внукам их давно за шестьдесят…
Остались лишь кресты.  На старых фото
Остались лишь улыбки и глаза,
Но даже память помнит неохотно
Тот август и прабабушку в слезах…
Сто лет не срок. Сто лет – ещё не вечность.
А век их с ними канул навсегда
В их вечную как космос бесконечность.
Когда-нибудь мы все уйдём туда…
Кровавый век – век страшный, век неправый
Тогда ещё лишь силу набирал
И прадед мой был молодым и бравым
И он пока ещё не умирал…
Но всё пошло в истории иначе,
А ведь могло совсем не так пойти,
Но, видно, Бог решил так и назначил
России всей сей страшный путь пройти…
И был тот август тёплым как сегодня
И уходили мальчики на фронт
И попадали прямо в преисподнюю
Под колокольный поминальный звон…
 

Утро

 
Какое утро! Небо голубое…
И солнца круг во всей своей красе…
И тишина наполнена любовью…
И Бог опять нас любит сразу всех…
 
 
В такое утро смерти ждать греховно…
В такое утро праздник на душе…
И потакая мыслям этим словно
Хор соловьиный нам поёт уже…
 
 
На смену страхам вновь вернулась радость…
И это утро лишь начало дня,
В котором в первый раз не буду падать
И я, сражённый пулею, с коня…
 
 
…Но так бывает лишь в раю, похоже,
И мы уже в раю с тобой давно,
А там внизу опять одно и то же —
Там жизнь, там смерть…
Такое вот кино…
 

Он всё простил

 
Мой друг меня простил за всё, что было
Я и не ждал ответ его иной…
Я знаю, что она его любила,
И всё-таки в тот день была со мной…
 
 
И не было его здесь даже рядом,
И он нам не мешал вдвоём побыть…
Но мне её любви к нему не надо
Ведь только он так мог её любить…
 
 
Она, конечно, это тоже знала,
И как друзья мы вечер провели,
Ну, а потом простились у вокзала
И не сказали слова о любви…
 
 
Жаль, что она, нашла ему замену,
Жаль, что она его не дождалась…
Похоже, он давно простил измену
И насладился ей, похоже, всласть…
 
 
Теперь один. Он однолюб – как Бог —
Вся жизнь его – икона и лампада.
А я бы так, наверное, не смог
И, слава Богу, что есть кто-то рядом…
 

Юбилей

 
Я друзей созову —
Скоро будет и мой день рождения…
Соберёмся все вместе
За огромным и сытным столом
Наше прошлое вспомним
До мельчайшего в жизни мгновения
И за тех, кого нет, обязательно выпьем потом…
 
 
Будет литься рекой и вино и у нас разговоры
Очень много сказать, видно, надо за столько-то лет,
Может, будут опять небольшие раздоры и споры,
Ведь без них у мужчин
Дружбы крепкой мужской просто нет…
 
 
И сказав всё и выпив всё,
Что было на нашем застолье,
Тихо-тихо уснут гости все за столом и друзья
И будить до утра их на вряд ли сегодня мне стоит
И опять за столом самый трезвый из них только я…
 
 
Ни вино не берёт, ни прошедшие годы за годы,
А про старость с друзьями я сегодня
И вовсе забыл…
Но опять за порогом
Ждут несчастья меня и невзгоды,
Лишь пройдёт юбилей.
И я стану таким как и был…
 

Значит быть посему

 
Я сегодня один. А друзья разбежались по миру
И, похоже, что мне никого никогда не собрать
В мою тесную и позабытую Богом квартиру,
Ну а я сам себе продолжаю про дружбу ту врать…
А ведь не было там ни чего —
Ни друзей и не дружбы,
И не пьянок с друзьями,
И не ссор из-за девок и баб.
Никому ничего в прошлой жизни той
Было не нужно,
Потому что в ней каждый был себе господин,
Но и раб…
Раб судьбы, но и прочих, увы,
Появившихся вдруг, обстоятельств
Кто-то всё же сумел
Круг порочный той жизни прорвать…
Это, может быть, он
Мой единственный друг и приятель,
А другим на меня и на мой юбилей наплевать…
Но мой друг не придёт.
В юбилей мой останется дома
И, даст Бог, позвонит
И поздравит со старостью вдруг…
Значит, быть посему. Значит, праздную скромно —
Я один на один.
Без друзей, без врагов, без подруг…
 

Маракана

 
Ну, вот и дождалась моя страна,
И на весь мир привычно не обиделась,
И русский Триколор Маракана
Назло всем злопыхателям увидела!
 
 
Увидела несломленный наш дух,
И думаю, ещё не раз увидит,
И будем петь свой Гимн не раз мы вслух,
Хотя его там кто-то ненавидит…
 
 
Чем больше бьют нас, тем сильнее мы
И это мы не раз ещё докажем
И здесь, в Маракане, среди зимы,
Рекорды олимпийские покажем!
 

Мореход

 
В зеркале луж облака отражаются
Как корабли друг за другом плывут…
Но все почему-то вокруг обижаются
На август и ливни. Они же всё льют
И улицы наши в моря превращаются
И в острова превращается сквер…
Не понимаю, зачем так расстраиваться
Ведь каждый из них стал почти Гулливер…
 
 
По лужам бегу – море мне по колено
Они же в обход снова ищут свой путь
И берег другой нужен им непременно
А я и без них обойдусь как-нибудь!
Мой первый корабль из бумаги газетной
За тучами вслед также быстро плывёт
И детство моё проплывёт незаметно
И мама домой уже не позовёт…
 
 
Я стану таким же, как те под зонтами,
Что ищут сухую дорогу в обход.
И с детскими также расстанусь мечтами,
Забыв навсегда, как я был мореход…