Текст книги "Агентство «Последний путь»"

– Слушай, ты хотя бы обрати на неё внимание или придержи за волосы, а то она сейчас разрёвется и убежит, – вздохнул хлыщ, заметив, что хозяйство у берсеркера было в нерабочем состоянии, но при этом блестело от потуг завести берсеркера у второй глухой девушки.

– Чё? – поднял взгляд на него Верша.

Вид сидящего в кресле хлыща и задницы девушки, старательно отрабатывавшей уплаченные деньги, его никоим образом не волновал.

– Возьми её за волосы и придержи. Судя по тому, как у нее трясутся руки, она решила, что она тебе совсем не нравится, и ты её выкинешь и потребуешь другую.

– Какие нахер бабы! Вся моя жизнь! Все мои мечты – это пшик, блядь! – вспылил берсерк и приподнялся в кресле.

Девушка тут же отскочила и закрыла лицо руками.

– Ну, и что в этом такого? Подумаешь, город мечты набирает военных на охрану из вашего мира! Тоже мне новость! Что в этом плохого? – развёл руками Кнауф. – Что не так?

– В том, что он не наш! Это сказка для дебилов!

– Ой, да ладно тебе, – погладил по голове девушку хлыщ. – Что изменилось?

– Пивной бесконечный фонтан, свободная жизнь, без этого дерьма и постоянных сражений! Сукубочки! Город огней и магии! Вот, что изменилось!

– Вообще-то ничего не изменилось, – фыркнул наниматель и, положив руку на голову девушки, ускорил темп. – Пивной фонтан есть, но я тебе из него пить не советую. На самом деле – это моча огромного бурундука “Сивасала”. А то, что она с газиками и по вкусу пиво… Ну, опять же – дело каждого. Сражения… ну, тут прости, без них никак. Город беспокойный, и постоянно кто-то с кем-то дерётся. Сукубочки? Тоже есть, но опять же не советую. Они, помимо твоего “молока”, ещё и жизненной силы вытягивают порядочно. Нет, один раз попробовать можно, но тут уж как говорится… Надо знать меру. Ну, и магии с огнями хватает. Тебе никто про Амрок не врал… просто немного преувеличивал… и кое-чего не договаривал.

Верша встал и хмуро посмотрел на довольного Кнауфа.

– А эти вообще нахрена? – указал он на дрожащую у стены девушку.

– Это тимбилдинг, – фыркнул хлыщ. – Ничто так не сближает, как совместный секс!

– Херь какая-то, – буркнул Верша и опустил взгляд на подштанники, что всё ещё висели на штанах. – Пивной фонтан – точно есть?

– Технически – это моча бобра, но фактически – фонтан, – довольно кивнул Кнауф.

– И суккубки?

– Суккубы. Мужские особи – инкубы, – внёс поправку хлыщ.

– И ты меня туда проведёшь?

– Не просто проведу, а устрою на работу в приличное и известное агентство! – поднял палец Кнауф.

В этот момент девушка, что занималась его хозяйством, подняла голову, чтобы отдышаться. Мужчина тут же ухватил её голову и заставил продолжить, заметив:

– Дышать надо через нос!

Верша хмуро оглядел голую задницу девушки, затем перевёл взгляд на продолжающую сидеть у стены девушку, закрывающую голову руками, и опустил на свои подштанники.

– Чёт, херня какая-то, – проворчал он. – Ты мне, кстати, две золотые должен!

Кнауф прижал голову девушки к себе, дотянулся до своего пиджака с вышивкой, достал кошелёк и кинул берсеркеру пару золотых. Тот ловко их поймал.

Проверив качество монет, он сжал их в кулаке и уже более спокойно взглянул на девушку у стены.

– Ну, раз уж уплачено…

Скинув подштаники, он обратился к предоставленной ему работнице борделя:

– Эй! Иди сюда!

Та никак не отреагировала. После этого берсерк подошёл к ней и поднял за руку. Обнаружив перепуганное лицо, он вздохнул и кивнул в сторону кресла.

– Пошли.

Глухая девушка быстро юркнула на место Верши, встав на колени и выгнувшись, всем своим видом показывая готовность услужить.

– Но! Пошла родимая! – шлепая по заднице свою жрицу любви, крикнул Кнауф.

Та уже сидела сверху к нему спиной и усердно изображала наездницу, скачущую на лошади.

– Тим… тимбилдинг, – хмурясь, произнёс берсеркер, но затем встряхнул головой. – А по-моему, просто оргия!

Глава 6

Бэк подтянул ноги и поёжился.

Парень хоть и был молод, но уже прекрасно успел узнать ценность денег, поэтому от предложения седого главы семейства переночевать бесплатно на сеновале не отказался. Да, не слишком удобно, да, холодно, но, если зарыться в сено поглубже, то спалось вполне сносно. Да, сено кололось, но плотная одежда, которую передал Верша, оказалась настоящим спасением.

Ур-р-р-р!

Мальчишка прислонил руку к животу и поморщился. Вчера, в расстроенных чувствах и тревоге, он совсем не подумал о еде. А сейчас уже рассвело, и голод взял своё, хотя тревога никуда не делась.

Понимая, что сидеть бесполезно, он начал спускаться с наваленного сена. Спустившись по лестнице, он растерянно побродил по двору и взглянул на дверь в большой деревянный дом. Просить еды не хотелось, деньги тратить тоже, да и страшновато вообще было их показывать.

Помявшись минут десять, он всё же решился и направился к дому. Когда он уже подошёл к двери, из неё вышел тот самый глава семейства, который уставился на постояльца, разместившегося на сеновале.

– А, ты… я думал, за тобой уже пришли. Или ты соврал вчера?

Парень отрицательно мотнул головой.

– А точно придут?

Бэк несколько секунд молчал, после чего опустил взгляд и пожал плечами.

– Ясно, – вздохнул фермер и уселся на крыльцо.

Он достал трубку и небольшой мешочек с табаком и тут же принялся ее набивать.

Ур-р-р-р.

– Есть хочешь?

Кивок мальчишки.

Фермер поднялся и зашёл с нераскуреной трубкой в дом. Оттуда он вышел через пару минут с кувшином молока и куском хлеба. В зубах уже дымилась трубка.

– Вот. Не весть что, но пузо набить можно, – произнёс он, положив на лавочку у крыльца еду.

Парень недоверчиво взглянул на кувшин с хлебом и перевёл взгляд на главу семейства.

– Правильно мыслишь. Вон там под навесом вёдра. У коровника – три бочки. В бане ещё две бочки. Ручей – как из ворот выйдешь – налево. Там тропинка есть. Натаскаешь воды к коровнику и в баню – еда твоя. Сегодня мыться будем. Как закончим, вода обычно остаётся. Можешь и ты ополоснуться.

Мальчишка кивнул и направился к навесу.

Время летело, а парень с коромыслом на плечах мотался от ручья к бочкам и обратно. Он честно выполнял работу, таская воду, и от этого на душе стало легче. Тяжёлый труд выбил из его головы мысли и притупил тревогу. Так, сам для себя не осознавая, он натаскал воду и в коровник, и в баню. Бочки в ней он налил до самого края, надеясь, что останется побольше.

– Упорный, – хмыкнул мужчина, подошедший к нему после того, как встретил сыновей, вернувшихся с сенокоса. Сам до этого он чистил стойла для коров. – Я думал, после коровника бросишь или ныть будешь.

– Договор, – пожал плечами мальчишка.

– Договоры чтишь? Уважаю, – улыбнулся мужчина и кивнул на скамейку. – Еда – твоя.

Парень подошёл к скамье и взял кусок хлеба. Тот, к его удивлению, не засох и был совершенно свежим. Рядом с кувшином он заметил парочку картофелин и три достаточно крупных стебелька лука. Подняв взгляд на фермера, он поднял брови.

– Заработал, молчун, – махнул рукой тот.

Парень впился зубами в хлеб, а затем в отварную картофелину. Еда была простая, не соленая, но почему-то Бэку она показалась очень вкусной. Он жевал и щурился под ласковым солнцем, которое только подбиралось к зениту и начало слегка припекать.

– Бэк! – раздался совсем рядом знакомый голос. – Бэк!

Парень вскочил, выронив картофелину и взглянул на ворота. В открытой калитке стоял улыбающийся берсерк.

– Верша! – воскликнул он и ринулся к нему с куском хлеба в руках.

Он с разбегу запрыгнул к нему на грудь, тут же крепко обхватив руками.

– Ну, ты чего? Всего на день оставил, – расхохотался воин и принялся поглаживать его по спине. – Ты что? В меня не верил? Я же сильнейший берсерк на этом сраном континенте!

– Верил… и боялся… – всхлипывая, прошептал мальчишка.

– Если боялся, то не верил, – отрезал Верша и зашёл внутрь, продолжая держать парнишку на руках. – Эй! Ты чего? Взреветь удумал?!! А ну-ка хорош! Мы тут дело большое сделали, а ты сопли распустил!

Парень слез с берсеркера и тут же принялся вытирать слезы с лица.

– Мужики не плачут! – авторитетно заявил Верша. – У кого хошь спроси!

Парень смущенно оглянулся на фермера.

– Вообще-то плачут, – заметил седовласый мужчина. – Но мы держимся. Плакать можно, а иногда нужно. Но только под дождём. Так не видно.

– Ну… типа того, – кивнул берсерк и, заметив кусок хлеба в руках парня и кувшин с молоком на лавке, обратился к фермеру: – Сколько с него за молоко?

– Нисколько. Он сам заработал, – улыбнулся мужчина и добавил: – Справный сын растёт. Упорный, честный.

Верша усмехнулся и потрепал по голове Бэка.

– Ну, раз так – не бросай еду. Доедай и пойдём. Надо закончить дела в городе и выдвигаться, – парень кивнул, откусил кусок хлеба и подошёл к лавке. Подняв уроненную картошку, он подул на неё и принялся обтирать, чистя от мусора.

– Берсеркер по имени Верша, – раздался голос со спины.

Воин обернулся, на ходу доставая одной рукой топорик. Перед ним стоял стражник со скрученным свитком в руках.

– Это я, – уже слегка подогнул ноги для броска Верша.

– Вам… вам предписание от совета города, – проговорил стражник и протянул грамоту хмурящемуся воину.

– Чё? – переспросил он.

– Вас приглашают в качестве почётного участника на награждение.

– Какое награждение?

– Награждение героям, спасшим город от прорыва демона, – смутился стражник. – Сегодня в городе праздник.

Верша взял в руки свиток и раскрыл его, после чего сделал вид, что читает. Каллиграфический почерк, которым был написан свиток, был совершенно непонятен из-за множества петелек, вензелей и рюшечек.

– Кхэм, – кашлянул стражник и добавил после того, как берсерк на него взглянул: – Переверните.

Воин послушно перевернул свиток и удостоверился, что от положения бумажонки понятнее не становится.

– И когда начинается это награждение? – хмуро поинтересовался он, смяв свиток.

– Через два часа.

Берсерк обернулся и взглянул на жующего хлеб с картошкой мальчишку.

– Бэк, жевать будешь на ходу! Походу нам ещё отвалят денег!

* * *

Огромный холл с высокими потолками был полон народа. Кто-то шептался, кто-то весело смеялся, а кое-где доносились крики от двух спорящих мужиков. Слова было трудно разобрать, но то, что спорили они по поводу ночного происшествия, было понятно. В общей сложности в здании администрации города собралось около двухсот человек. Это были самые уважаемые граждане.

– Порядок! – стукнул по трибуне глава города деревянным молотком.

В зале тут же притихли, и он начал громко кричать, чтобы всем было слышно:

– Сегодня мы собрались для того, чтобы наградить нашего героя! – объявил он и указал на стоящего рядом на сцене берсеркера. – Наш берсеркер! Наш Верша в одиночку этой ночью уничтожил страшного демона!

Зал начал гудеть.

– Да, он герой! Но мы с вами слепцы! В нашем городе! Рядом с нашими домами проросло проклятое семя! Демонопоклонники чуть было не уничтожили наш город! Наши дома и нас самих! Если бы не Верша, то…

Тут он умолк, а берсеркер тихо пробормотал себе под нос:

– Пизда бы вам всем…

– Поэтому члены совета единогласно приняли решение! Отныне берсеркер Верша – почётный гражданин нашего города со всеми привилегиями и правами!

Мэр города поднял с трибуны медальон почётного гражданина. На удивление тот оказался с виду золотым и висел на толстой цепочке из того же материала.

Глава города подошёл к воину и, с трудом дотянувшись, повесил на шею знак почётного гражданина.

Раздались хлопки, люди начали улюлюкать, а Верша тем временем взял в руки медальон, который висел на уровне солнечного сплетения, поскрёб его пальцем и с усмешкой отметил, что это всего лишь позолота. Под ней оказался грязно-серый металл.

– Берсерк Верша! – громко объявил глава города. – Прими наши извинения и верни нам свою чёрную метку!

Берсерк задумчиво оглядел зал. У входа он заметил Кнауфа, который постукал пальцем по запястью, подавая знак, что у него мало времени, и покрутил им в воздухе, объясняя, чтобы тот заканчивал.

– Знаете, я, конечно, не подарок, – пробасил берсерк на весь холл. – Согласен, где-то перегибал. Но… Никто мне в лицо ни разу не высказал. Только страже да сюда в мэрию жаловались. А когда метку выдали… Ведь нет закона, чтобы цены вдвое поднимали. Я точно знаю. Нет.

Тут он взглянул на сморщившегося мэра, грустно усмехнулся.

– А когда настоятель этот, демонопоклонник, наплёл, что Бэк мой – сирота ущемлённая, что я его эксплу… использую, в общем. Ведь никто ничего не сказал. Ни одна душа. Мол, так и надо. У него чёрная метка…

– Берсерк Верша… – начал было мэр.

– Так вот, в гробу я видал вас всех, двуличные уёбки, – сказал берсерк, сдернул цепочку с медальоном с шеи и бросил её в лицо мэру. – А это в очко себе засунь, ушлёпок!

Больше никому ничего не объясняя, в полной тишине он спрыгнул с трибуны и кивнул мальчишке.

– Пойдём, Бэк. Тут только гнилые уёбки. Нам тут делать нехер.

Пройдя сквозь толпу, он подошёл к дверям, где рядом с ним пристроился Кнауф.

– Итак, дела закончены? Можем отправляться? – спросил он, когда они покинули зал.

– Да. Насрать бы всем им в кашу, да боюсь, я столько не высру, – пожал плечами берсерк.

– Было бы желание, – хмыкнул хлыщ и достал мелок.

Нагнувшись, он нарисовал прямо на лестнице квадрат и подобие ручки. Не обращая внимания на лица новых работников, он ухватился за нарисованную ручку и потянул. Белоснежная линия тут же разделилась, и Кнауф открыл проход на лестницу, которая вела вниз.

– Прошу, побыстрее. Этот мелок просрочен, – махнул рукой он и начал спускаться вниз, на ходу бросив: – И люк за собой закройте!

* * *

– Так… – выйдя с лестницы, произнёс Кнауф и указал в дальний конец коридора. – Это жилые комнаты. Большинство пустует, поэтому выбирайте любые.

– А-а-а… – указал мальчишка на лестницу, откуда они пришли.

– Эта лестница ведёт на крышу. Она у нас плоская, и есть пара столиков. Обычно там никого не бывает.

Хлыщ направился к лестнице, которая вела вниз.

– Здесь у нас рабочая зона… хотя рабочей её можно назвать относительно, – хмыкнул Кнауф.

Верша задумчиво взглянул в длинный коридор, где было не меньше двух десятков дверей и, пожав плечами, отправился за нанимателем.

– Верша, – тихо позвал его Бэк и указал на голову Кнауфа, где из-под прилизанной шевелюры поднялись кошачьи уши.

Берсерк нахмурился и заметил движение в штанах. Спустя мгновение из-под штанины у самых лакированных ботинок показался белоснежный кончик хвоста.

– Ну? Чего встали? – обернулся оборотень. – Нам ещё контракт подписывать…

Тут он заметил хмурые лица своих новых работников и хмыкнул:

– Да, тут я выгляжу по-настоящему, – кивнул он, запустил руку назад и дёрнул потайную молнию на штанах, выпускаю хвост на волю. – Вас смущает то, что я кот?

– Если ты не ссышь в ботинки и не срёшь по цветочным горшкам, то проблем нет, – задумчиво ответил берсерк. – У нас тоже есть человекозвери. Правда, они… немного не такие.

– Туповаты, – кивнул Кнауф. – Пойдёмте.

Трое спустились в большой холл с крупным деревянным столом, за которым сидела молодая девушка в строгом сером костюме. Белоснежная блузка, белоснежная кожа, накрашенные яркой красной помадой губы, подведённые тушью глаза и волосы, собранные в култышку на голове.

Занята она была тем, что пересчитывала какие-то бумаги, набивая на звенящей машинке цифры.

– Знакомьтесь – это Катя. Она у нас бухгалтер и заведует всеми средствами нашего агентства, – представил её хлыщ.

Девушка подняла взгляд Кнауфа и ледяным тоном произнесла:

– Чтобы заведовать средствами, надо, чтобы они были.

Девушка вернулась к своему занятию, а оборотень пояснил:

– У нее немного… тяжёлый характер, – расплылся в улыбке Кнауф и махнул рукой. – Пойдёмте. Надо подписать контракт и сразу выдать вам задание. Без местных денег вам тут особо делать нечего.

– Монеты другой чеканки? – поинтересовался Верша.

– Можно и так сказать, – хмыкнул оборотень и достал из кармана жилетки переливающуюся голубым цветом пластинку. Прислонив к центру палец, он показал её берсеркеру. – Это своего рода кошелёк. Красть бесполезно. Эта штука активируется прикосновением пальца и считывает слепок души.

– И что она стоит?

– Стоит не много, но она содержит информацию о том, сколько у тебя хаксов.

– Чего?

– Хакс – местные деньги.

– А золото?

– Что золото? Это просто металл, – пожал плечами Кнауф. – Можно его продать ювелирам или сдать в банк. Правда, и там, и там сидят горные коротышки. Редкостные жлобы. Если поискать, можно найти менял на площадях. Они обычно носят красные колпаки.

Мужчина с мальчишкой прошли за нанимателем в кабинет, который был больше похож на кошачью игровую. Диваны без спинок и перил, кресло, несколько огромных подушек на полу. В углу столб, обмотанный веревками, блестящие висюльки и полка у потолка с тонкой доской. Судя по следам когтей, по ней постоянно кто-то лазил.

– Итак! – произнёс Кнауф, расстегнул жилетку и рубашку, под которой уже проступила шерсть. – Устраивайтесь! У меня тут где-то был контракт.

Оборотень полностью разделся и спустя несколько секунд выглядел как прямоходящий кот чёрной масти. На кончике хвоста, лапах и груди красовались белоснежные пятна.

– Так… где-то тут… – начал рыться в куче хлама кот лапами. – Так вот же!

Кнауф вручил каждому по копии договора и уселся прямо на пол. Изогнувшись, он начал чесать за ухом задней лапой.

– О-о-о-о, – постанывал он от само почесывания. – Как же мне этого не хватало!

Закончив с почесыванием, он вытянул ногу и открыл рот, явно намереваясь её вылизать.

– Я надеюсь, ты себе яйца не лижешь? – усмехнулся Верша.

– Убеждения не позволяют, – ответил оборотень и убрал ногу. – Доверяю это профессионалам.

Берсерк опустил взгляд на бумагу и углубился в чтение. Бэк же вертел договор, не особо понимая, что с ним делать. Читать парень ещё не умел.

– М-м-м-м… да, – понял затруднения мальчишки Кнауф. – Суть в том, что ты подписываешь договор, в котором я как работодатель обязуюсь тебя кормить и обеспечивать всем необходимым для выполнения заданий, а ты как работник обязуешься передавать агенству, то есть мне, девяносто восемь процентов от суммы заказа.

– Да ты ахерел, хвостатый! – заявил Верша, когда дошёл до этого пункта. – Пятьдесят процентов – грабеж! А это уже целое рабство!

– Вы учтите, что вы тут живёте, агенство вас кормит и ещё всякими нужными штуками обеспечивает, – тут же ответил Кнауф.

– Девяносто восемь процентов – это рабство, – отрезал Верша. – Возвращай нас назад, хрен хвостатый!

– Ты ещё не считал налогов, содержание персонала и ваш отдых! Вы-то будете есть, а у вас между заданиями отпуск на неделю прописан! – продолжал гнуть свою линию оборотень. – Кормить вас надо? Надо! Спать вам надо? Надо! Постель постирать, в комнате прибрать? Я что ли буду тут с шваброй бегать? А задания? Зелье выдать надо? Надо! Артефакт прикупить специфический надо? Надо! Так этого ещё мало! Вы же на задании еще и жрёте! И спите где-то! Кто на это местную валюту покупать будет? Это же полный пансион! Работай себе и трать на что хочешь!

– Не знаю, что такое твой пансион! Но больше восьмидесяти – не отдам! – отрезал Верша. – Или двадцать нам, или возвращай нас обратно, мудило шерстяное!

– А за мелок кто будет платить? Он между прочим десять хаксов стоит!

– Он у тебя просроченый! И вообще условия сразу надо говорить! Это ты нас притащил, а не мы у тебя просились! – Верша поднялся и кивнул малому. – Пошли отсюда! Нехер нас с этим болхастым наебщиком делать!

– Зачем кипятиться, – недовольно поднялся оборотень. – Восемьдесят, так восемьдесят!

Верша взглянул на своего нанимателя, которого с головой выдавал хвост, метавшийся из стороны в стороне.

– Вноси поправки в контракт, – буркнул берсерк.

Кнауф смял бумаги и кивнул обратно в кучу. Дальше он подошёл к одной из подушек, поднял её и вытащил оттуда папку. Выудив точную копию контракта, он взял спрятанную в папке ручку и, черканув в ней, вписал положенные проценты.

Верша взял бумагу, остановил взгляд на цифре и обнаружил цифру шестьдесят зачеркнутой и написанной сверху кривым почерком восемьдесят.

– Ах ты ж, сука хитрожопая! – возмутился он.

– Уговор дороже денег, – довольно потёр лапки кот.

* * *

– Сраный блохастый комок шерсти, чтоб ему задницу валерьянкой намазали и слабительного дали, – ворчал он, спускаясь по лестнице в подвал. – Это надо было так просрать двадцать процентов! Кошак драный, чтоб его собаки загрызли! Кстати, коты кашу едят?

Верша взглянул на довольного парня, который шёл рядом с ним. Тот пожал плечами.

– Ну, да. Обычно коты не говорят и жилетки не носят… хотя если кот будет голодным, то и кашу сожрёт.

Они дошли до деревянной массивной двери, на которой была крупная яркая надпись: “В любой непонятной ситуации – танцуй!”.

– И чё, блядь, это значит? В смысле “В любой непонятной ситуации – танцуй”? – буркнул берсерк, подумал пару секунд, а затем пожал плечами. – Все равно других дверей нет. Служба снабжения, наверное, тут.

Он толкнул дверь и оказался в огромной просторной комнате.

Недалеко от дверей был большой металлический стол с желобками. Посередине была кровавая лужа. Под столом ведро с кровью. У дальней стены находились дубовые столы с шкафчиками и кухонная плита. За столом стоял человек в чёрном балахоне и пританцовывал.

– Плохие ма-а-а-анеры… коридоры и скве-е-е-еры… – бормотал он себе под нос незнакомую песенку.

– Эй, служба снабжения тут? – крикнул вошедший Верша.

В этот момент его взгляд остановился на кастрюле, в которой что-то кипело, и торчала человеческая ступня. Рядом стояла сковородка, на которой что-то шкворчало. На столе миска с тестом и ещё одна тарелка, на которой лежали горкой человеческие пальцы.

Незнакомец обернулся. На нём был окровавленный кожаный фартук, в руках был огромный кухонный тесак. Голова лысая, неестественно широкая улыбка до ушей и полный рот острых, словно иглы, зубов.

– Здра-а-а-асть! – произнёс он с придыханием.

– Бэк, назад! – скомандовал берсерк. – Это упырь!

Верша на секунду взглянул на мальца. Тот удивлённо пялился на странную фигуру в чёрном. Парнишка перевёл взгляд на воина, принявшего стойку, затем снова на упыря, поднял сложенные в кольцо руки на уровень плечей и принялся пританцовывать ногами, пытаясь повторить странный деревенский танец.

– Ха! А мальчишка знает толк! – сорвал с себя фартук упырь и вскинул руки с когтями. – Чтобы не случилось! Танцуй!