Текст книги "Зона Посещения. Забытые богами"

К моему сознанию, по сути, добираются резюмированные обобщения, поставляемые моими искусственными «напарниками». Они, ИИ-ловчие, выполняют суперфункцию подсознания планетарного масштаба, выдающего на вершину итог расчётов.

Да, конечно, я и сам не обычный человек, экстраординарными возможностями обладаю, но без помощников не справился бы. Точнее, даже не начинал бы делать что-то ещё, кроме исполнения миссии Хранителя Памяти. Хотя и для этого требуются далеко не ходьба пешком или поездки на автомобиле. Необходимы скорость и мощность на уровне монорельсового экспресса, а то и безрельсового маглева.

Силы разумов у людей не одинаковы. Человеки – они как поезда или корабли, только у одних как бы тяга от паровоза или парусов, другим достались движки, как у тепловозов, электровозов, или моторные, турбинные системы вращения винтов задействованы. Третьи уже почти не нуждаются в механике или электромеханике, используя силы реактивные, электромагнитные, ядерные, антигравитационные, далее по возрастающей…

За каждым образом, за каждой картинкой на Стене – реально случившееся, так или иначе. Со мной самим или то, о чём я узнал. Воспоминания в бешеном темпе и дроблёном стиле проецируются на стенной экран, сейчас у меня в чистом виде клиповое мышление, всё сразу и всего много-много.

Живые существа оставляют невероятное множество следов, о которых сами не подозревают. Физических… человек плюнул, например, и слюна отделилась от «первоисточника», где-то осталась и вполне может попасться множественным рецепторам моей сети… и конечно, следов информационных.

Связавшись со мной, Теневой Герой – попался. Без шансов вырваться. Недаром у меня в заголовке специального электронного адреса для интересующихся мемуарами значится не Big Stalker, а Luch Stalker, в честь патриарха ловчих желаний. Ему командиром сталкеров Отряда Зачистки Зон доверена почётнейшая миссия арьергардного. Я недаром беру с него пример, в прямом смысле считаю эталоном. Даже в том, что он хранил верность одной женщине, сталкерше Шутке. Причём столько времени, что обычные люди так долго просто не живут.

Но изменившиеся реалии, деваться некуда, требуют коррекций миссии ловчего. Для более эффективной отработки потенциалов, стремящихся заполучить исполнение желаний.

Уж Луч точно уничтожил бы этого потенциального соискателя, не пропустил. Я – нет. Не тронул, не перехватил. Решил, пусть идёт к своей Мечте.

По ходу, сам не ведая, он должен привести и меня к неожиданно возникшей, первостепенной Цели.

К уцелевшей враждебной сверхсущности.

Эх-хе-хе, не дочистили… Придётся мне. Да, я назначен тайным архивариусом, стражем памяти, но остаюсь и ловчим же!

На то и ловчий желаний, чтобы обнаружить, настигнуть и отловить.[1]1
  Этот роман является продолжением авторского цикла книг Сергея Вольнова о ловчих желаний. Подробные разъяснения и напоминания содержатся в финале этой книги «Дополнительные комментарии». Там же информация обо всех уже изданных частях цикла. См. Комментарий № 1.


[Закрыть]

…Хотя даже если бы не возникло экстренного долга – исполнить миссию по отлову соискателя, – у меня вообще-то мотивация, крепче которой нет и быть не может. Я стремлюсь за Стену, обратно внутрь Зоны, чтобы обрести в реальности долгожданную любовь.

Утраченную, когда я выпрыгнул в Секунду.

Возвратиться. Вернуть…

* * *

Его желание уйти за край, оказаться снаружи, исполнилось ровно в ту минуту, когда он от него отказался. Уже не хотел уходить. Передумал, решил спасти человечество ценой своей мечты.

Наивный такой.

Теперь он подумывал о том, что очень даже не против… вернуться в Зону. Сталкерами не рождаются, но если уж становятся, то навсегда?..

Однако застрял здесь, в большом мире. Познал его запредельно близко, ближе некуда, изнутри, и теперь в курсе, каков он на самом деле.

По ходу миссии успел в нём стать далеко не безызвестной персоной.

Используя популярность хайпового селебрити, у которого множество фанов, пытался предупреждать о вторжении. Книги писал, становившиеся бестселлерами, сценарии фильмов и сериалов, собиравших сенсационные кассы в реальных кинотеатрах и стриминговых сервисах. По его сюжетам создавались популярные компьютерные игры…

Первые годы страшно боялся, что – вот-вот начнётся! Что он погубит мир, что невольно именно им вынесена за Стену границы зонная зараза. Однако вторжение всё не начиналось и не начиналось. Его страстные предупреждения о грядущем апокалипсисе стали модной и востребованной у потребителей темой, но не более.

Он подарил этому миру сеттинг, которого в нём раньше не было. Необъяснимую чужеродную Зону Визита со всеми её страхами, необъяснимостями и соблазнами и людей особой судьбы, зонных сталкеров.

Испытал он теперь то, чего на своей шкуре не познал раньше. Реальные факты обрели плоть и формы. Увидел воочию всё, что в Зоне лишь умозрительно представлял. Овеществились сведения о большом мире, которые не понимал, откуда тогда брались в памяти.

Но так и не получил ответ на вопрос, откуда изначально сам взялся в Зоне, из которой сбежал. Где родился и бывал ли кем-то раньше, до того, как начал помнить себя сталкером.

Может, реально существовала предыдущая жизнь, где у него имелось другое зонное имя? Или даже не зонное?.. Иногда из самых глубин подсознания всплывало бередящее смутное воспоминание. Да не просто тусклое, бледное, а эфемерное, едва-едва обозначенное… Ускользающее мелькание на краю взгляда… Что вроде бы у него всё-таки было прошлое имя, на букву «С» начиналось. Никак не получалось вспомнить полностью.

Сейчас он называл себя, как и хотелось ещё до побега из Зоны. Андрей. Человек, в смысле. Дословно это храбрый, мужественный, но не поэтому. Ему нравился генезис имени от «андро».

Ещё он по-прежнему слушал песни Виктора Цоя. Они, к счастью, существовали реально, а не лишь в зыбких тёмных глубинах его памяти. Только они давали ему ощущение чего-то изначального, пронесённого сквозь все жизни и миры оттуда, где он некогда появился в одной из немереных граней Вселенной.

И они, как никогда, актуальны и в этом мире и времени, где и когда человечество лишилось настоящих героев и заменило их виртуальными персонажами.

Да, здесь ему удалось стать суперзвездой. Помогли закалка и опыт, умение креативно справляться с проблемами, возникающими в ходках, быстрота реакции и прочие свойства сталкера. Но даже с его особым статусом никто, по большому счёту, всерьёз не воспринимает всё, о чём он им талдычит из книги в книгу, из «кина в кино», из сюжета в сюжет, из сеттинга в сеттинг.

Свихнувшиеся косплееры, завсегдатаи комик-конов, инфантильные «задроты», адепты уфологии, восторженные по любой подвернувшейся причине девочки, невезучие обладатели шизоидных маний, гламурные и/или «субкультурные» невольники капризной переменчивости моды и других мастей фанатики – не в счёт.

Человеки пресловутого, некогда столь желанного им большого мира – в массе своей очень простенькие существа. Плоские, однолинейные. Удручающее создавалось впечатление: у подавляющего большинства задействована только первая сигнальная система, инстинкты. И вот что страшно, им вполне хватает!

Тупо, впустую убивать время жизни – популярнейшее из занятий. Ничем не лучше сталкеров. Те никуда не стремятся, в основном совершают ходки по тем же маршрутам и локациям, туда, сюда и обратно как заведённые. Но ведь бродяги в той Зоне, из которой он когда-то сумел совершить побег, убогие, с отшибленными мозгами, кастрированной памятью. А эти же нормальными себя искренне считают!

При этом воспринимают всё, что не могут увидеть глазами, услышать ушами и пощупать руками, как развлечение. Второй элемент универсальной формулы их бытия, «хлеба и зрелищ». Коммерческую небывальщину, нафантазированную для досуга, чтобы их потешить, адреналинчику поддать, кайфануть и хайпануть и тому подобное, и так далее. Скрасить унылую повседневность.

Он долго сопротивлялся, не хотелось ему сделать прискорбный вывод, но по итогу наблюдений и познаваний – всё же убедился в справедливости гениального высказывания незаслуженно подзабытого писателя (не его, но формулировке люто завидовалось). Вот уж кто-кто, а Варлам Шаламов реально в полной мере изведал и познал, что такое быть зонным заключённым!

«Интеллектуальное расстояние между мужиком и философом Кантом гораздо больше, чем расстояние между мужиком и его лошадью…»

Разуверился Андрей, бывший сталкер Адамант, таким образом. Тотально разочаровался во внешнем мире. «Запределье» оказалось совсем не таким, каким хотелось, каким представлялось изнутри Зоны. Стремясь в него, он подозревал, что недостатков у большого мира и его обитателей полным-полно. Однако не был готов к столь обескураживающему факту, что запредельно полно!

Он обобщил приобретённый им здесь опыт, разложив людские устремления по степеням ценностей «пирамиды Маслоу», есть такая адекватная оценочная шкала. Пришлось согласиться, что наиболее распространены нижние потребности, физиологические-органические, и в стремлении к личной безопасности. Средние уровни, принадлежности и любви, уважения и почитания, вроде кажутся широко востребованными, но враз проигрывают в условиях, когда одолевают нижние. А верхние, познавательные, эстетические, у частиц толпы важны только на словах, реально они становятся уделом немногих, из толпы выделяющихся.

Высшая же, потребность в самовыражении и самоактуализации, – чуть ли не исключение из общих правил! На поверку выяснилось…

Оправдались подспудные опасения, что рая человеку разумному-разумному нет нигде. Увы и ах. Ничем не лучше снаружи, здесь, за пределами Зоны. В некоторых аспектах даже хуже.

Неудивительно, что у него в итоге сформировалось стойкое подозрение, что Зона придёт, а здешние и не заметят. Для них особо ничего и не изменится-то, по сути. Только антураж, а к нему приспособятся быстренько, прогнутся под изменчивый мир без зазрений совести.

Влезут в защитные комплекты, нацепят всяческие маски и респираторы, обзаведутся оружием и прочими средствами самовыживания, кому какими удастся… глядишь, и адаптация состоялась.

Ностальгические воспоминания наталкивали на прискорбный вывод. Внутри Зоны при всей её необъяснимости… Всё-таки честнее, что ли, было. Необъяснённые, не поддающиеся нормальному постижению мотивы обманом не являются.

Если же попытаться войти в её положение…

Как-то он попытался представить себя на месте сверхсущности. В адаптированных образах.

Голый на берегу. Между степью, морем и небом. Заброшен и никому не нужен. И совсем-совсем никого не знает здесь, ни с чем не знаком. Ничегошеньки не понимает, «где я, что со мной», что стряслось?!. Не представляет, что делать, как быть-то.

Но хочется жить!! Су-у-ука, как жить-то хочется! Ещё больше, чем в привычной, для него нормальной среде обитания. Не то исчезнувшей в некоем катаклизме, не то безвозвратно исказившейся.

А он уцелел, и выбросило его на неведомый берег только звёзды знают где. Из всего, что возможно иметь, с собою только то, что в голове. Память, знания о нормальном ДЛЯ МЕНЯ мире и кое-какие умения работать, так сказать, своими извилинами и ручками.

Что остаётся? Естественно, робинзонада на полную катушку. Вперёд и с песней. Не сдаваться! Как-то переделать окружающее, под себя подстроить, приспособить.

Иначе погаснет. Он не способен, нет смысла и стараться, взять да и прогнуться под местную нормальность. Чужд здешним стихиям, он – огонь! Совсем другой и уничтожает их уже одним своим присутствием. Даже особо и не стараясь сжечь, превратить в пепел и развеять. Само собой получается.

Несовместимы, без специальных изнуряющих усилий по условной адаптации, потому что.

Ничего иного, кроме как перестроить окружение под свои представления о норме, в предложенных обстоятельствах не осталось бы. Отчаянная форс-мажорная обстановочка не расположит к перебору вариантов с целью минимизации ущерба, наносимого «экологии».

Такие дела.

И пошло-поехало…

Неудивительно, в общем, что как-то в другой раз ему остро, нестерпимо захотел свалить из этого мира обратно! Безумно! Прям-таки загорелся идеей. На полном серьёзе прикидывал, найдётся ли где-то в реальном большом мире некая «отчуждёнка», абнормальная зона с исполняющим эпицентром.

Ну или сами по себе некие артефакты, шар, обелиск, комната, чтобы взять и пожелать вернуться в Зону… Может, проводник какой-то реально существует и отведёт к нужной точке, где портал, врата, канал открывается?.. Но где же, где и как такого супергеройского «мэна» разыскать-то… или «вумэншу»…

Он столько раз использовал подобные концепции в своих книгах, фильмах, сценариях для игр! В идеях, которые приносил в этот мир, подарил их его обитателям… Но реальность разительно отличается от виртуальности.

Беспомощностью главгероя.

И до того ж ему сделалось тоскливо, что оставалось повеситься или, ещё лучше, поехать, выкопать наследство, оставленное на даче под грушей, и застрелиться. Чтобы развеять грусть-тоску по Зоне, он взял, да и поехал, только не за оружием, припрятанным на даче тем, кого он в этом мире «сменил» в момент перемещения.

Направился туда, где полно алкоголя, других разновидностей допинга и, конечно, доступных женщин. Безоглядное предание низменным порокам действенно помогало отвлечься от желаний, которые некогда были настолько сильны, что сумели его вывести из Зоны наружу, переместить в большой мир.

Пуще всего на свете он боялся одного – полюбить кого-то по-настоящему. И не хотелось детей. Никакой любимой и потомков! Нельзя обрекать их на участь, которая неизбежно грозит…

Понятное дело, постепенно снижался темп творческой работы, и всё чаще стал он прибегать к сеансам интенсивного развеивания грусти-тоски. Понимая, что это побеждающая слабость, что сильному не нужны поддерживающие костыли, чтобы идти к исполнению желанного, но разочарование «несбывшимся запределом»… хм, становилось запредельным. Ну, почти.

Однако изредка он всё-таки возвращался в город, с которого начиналась у него эта, новая жизнь. Как и ту самую дачу с припрятанным в земле боксом, он сохранил долгое время остававшуюся «бесхозной» квартиру. Договорился и щедро заплатил, выкупил потом и переоформил на своё новое имя.

Жилище оставалось закрытым, недоступным. Никому, кроме него, внутрь не попасть. Терминал, с помощью которого он сам начинал путь к суперзвёздному статусу, а до него геймер пробивал свой героический путь к Выходу, – не отключён. Из странного суеверия, наверное. Сетевой пойнт отправлен в спящий режим, активно в работе не задействован, но – жив, со всей памятью, зарезервированной в его хранилище.

Кроме него, только первый хозяин оставленного в углу комнаты «железа» мог бы спящим ресурсом пользоваться. Геймер, с которым он разменялся местами в жизни (но не жизнями и не оболочками – тела остались у них собственные) и в окружающем мире.

Но Теневого искателя здесь и сейчас уже не будет. Точно! Герой совсем вышел. Отправился по своей лестнице осознаний к вратам в свободу, которые искал.

И да, это он, бродяга, вышедший из тени этого мира, оставил после себя ещё одно роскошное наследство. Тайное.

Добротный пластиково-металлический ящик с законсервированным для долгого хранения содержимым. Закопанный под грушей. На крайний случай.

Наследника, принявшего и сохранившего наследие, почему-то нешуточно обнадёживало понимание, что если Зона таки нагрянет, он не будет безоружным. Встретит наступающих монстров, как полагается сталкеру. Ясное дело, он мог, конечно, накупить разных систем вооружения хоть целый грузовик, но тут не мощь арсенала приобрела важность, а его символичность.

Это оружие не для того, чтобы «запредельных» защищать от вражеского наступления, а чтобы защитить себя. Их спасать уже не хочется, категорически! Помочь спасаться можно только тому, кто сам пожелает спастись…

Однако лучше бы как-нибудь суметь вернуться в Зону, внутрь источника угрозы. Сталкер, превратившийся в «вип-персону», набрался бесценного опыта, знаний, размышлений и осознавал теперь, что может сделать с ней. Сообразил, как установить прямой контакт и попытаться собеседовать, повлиять на неё.

Вдруг она окажется умней всё же, чем это слабое, погружённое в пороки (читай: ходящее лёгкими путями) человечество. По большей части слишком беспечное, безмозглое и однозначное, чтобы осознать, каким многогранным и невосполнимым богатством владеет и как бережно нужно относиться к природе своего родного мира…

Вспоминая всё, что с ним приключилось с момента начала крайней ходки, он отправился в путь, выехав на старую дачу в своём джипе. Пребывание в дороге весьма способствовало проецированию на экране памяти картин из этапов жизненного пути.

Минувшей ночью он ощутил эхо зова. Кто-то пытался найти его. Нащупывал.

Ничего не кончилось.

Всё только начинается…

* * *

Она долго, тщательно готовилась к выходу.

Процесс подготовки до такой степени стал основой Её жизни, что иногда затмевал цель, ради которой всё и затевалось. Начинало казаться, что исход не столь важен, как мечты и планы о нём… Тогда Она спохватывалась и жёстко возвращала себя с небес на землю. (Причём в данном контексте это следовало понимать в буквальном смысле.)

Сбор средств и сил сам по себе отнимал немало энергии, и главным было не потерять контроль, не упустить бразды правления, чтобы прибыль не становилась меньше расходов.

Условия, в которых приходилось собираться, благоприятными не были изначально. Напротив, право на эту жизнь сразу после перерождения довелось отстаивать в окружающей среде, активно неблагоприятной. С появлением усиленного наряда стражи границы так и подавно.

Но, так или иначе, справилась и не сдалась.

Хочешь жить, умей вертеться. Уж в этом Она абсолютно соглашалась с философией «соседей». Существ, условно доминирующих в окружающей Её близлежащей части пространственно-временного континуума, для краткости именуемого Универсум.

Приступив к непосредственной экипировке, облачаясь перед самым выходом, суммировала накопленное и приобретённое. Чтобы в ходке не остаться «голой-босой», выглядеть как надо, взять с собой всё, что пригодится по пути, и основное – иметь, чем защищаться и чем атаковать.

Всё как у людей, коротко говоря.

Не вечно же по глухим углам таиться, в схроне прятаться, опасаясь нос показать из осаждённой крепости. Рано или поздно, каким бы уютным и надёжным ни выглядело убежище, даёт о себе знать горькая ясность, что оно – не дом и домом не может быть по определению.

По аналогии, так женщина прекрасно самоощущается в своём будуаре. Но постоянно находиться в нём бесперспективно и бессмысленно, настоящая жизнь начинается где-то там, вовне, за пределами будуара. Внутри лишь ведётся подготовка к выходу… Женский будуар, убежище роковой красотки, сражающей наповал, выйдя в свет? Почему бы и нет. Наиболее адекватная Её внутреннему состоянию стартовая линия, с которой удастся, настроившись, правильно сделать первый шаг.

Пора на старт.

«Уйти в никуда» (фрагменты воспоминаний)

«В конечном итоге жизненных путей всё, что от нас остаётся, это отблески в глазах тех живущих, кто ушедших ещё помнит, и эхо, отзвуки, исчезающие тени – в словах, нами написанных или проговорённых, на каких-либо носителях зафиксированных и где-нибудь оставленных. Продолжение жизни в словах, которые потом сможет хоть кто-то услышать, увидеть и прочесть…»

Правда жизни, одновременно удручающая и утешительная

«Сталкер» (На пути домой)

Мутант двигался неторопливо, явно убеждённый, что человек никуда от него не денется, не сумеет оторваться и улизнуть. Развитие ситуации позволяло мутному монстру испытывать в этом закономерную уверенность.

Действительно, сталкеру не стоило сворачивать к берегу, но не возвращаться же обратно! В Зоне ходить назад тою же дорогой – нельзя. Строгие табу не просто так существуют, это даже малоразумным тварям ясно и понятно.

Вперёд, только вперёд!

И зонный бродяга, преследуемый мутантом, продолжал устремляться, казалось бы, прямиком к финалу собственной жизненной ходки. Там, впереди, порожистая бурная река, и к ней вплотную подступает скальный массив, утёсы высотой с девятиэтажку обрываются прямо в воду… Вброд или вплавь не переправиться, на каменный откос по-быстрому не взобраться.

Точка. Конец погони.

Мутированный преследователь знал об этом, вот почему и не торопился. Когда-то он тоже был человеком, у него частично сохранился разум. Значит, способен рассчитывать и предполагать, мыслить абстрактно то есть.

И всё же остатка человечьего разума ему не хватило, чтобы просчитать вариант, который вводил в погоню ещё одного участника. А хитроумный сталкер именно ввод намеревался использовать!

Насильно проталкивая себя сквозь узкую теснину между скалами, водный поток оглушительно гремел, перекрывая все прочие звуки. Брызг у самого обреза суши летало столько, что перемещающиеся вдоль него человек и бывший человек будто под ливнем бежали…

Преследователь не разглядел под капельной взвесью или не придал значения, что в скальной стене, которая практически под прямым углом тянулась к воде и перекрывала свободный проход вдоль берега, на уровне земли имеется не просто тёмная ниша, а сквозная дыра. Самый настоящий зев пещеры почти правильной полукруглой формы.

Человек не сделал попытки спрятаться в ней, хотя мог в надежде, что подземная пустота имеет другой выход. При ещё более удачном развитии событий где-нибудь внутри проём станет настолько маленьким, что бывший человек просто в него не пролезет, и преследуемая им жертва ускользнёт от охотника.

Сталкер не полез в нору, уводящую внутрь скалы. Он только притормозил, задержался перед ней на миг, что-то выхватил из подсумка, бросил наземь перед зияющим полукружьем пещерного входа. И скользнул дальше, прямо на кромку берега, словно от отчаяния решил нырнуть в яростно бурлящие воды. Из вредности, хоть потонуть в стремнине, но бывшему «соплеменнику» не достаться.

Хотя скорей всего жертва остановится, загнанная в угол, и всё-таки попытается дать отпор… Мутант удовлетворённо рыкнул, выражая радостный энтузиазм, на удивление выразительно, хотя в издаваемых им звуках членораздельности человеческой речи не осталось и в помине. Вот-вот добыча сама себя загонит в тупик, там охотник её и настигнет!

Шансов у сталкера фактически нет, и даже огнестрел ему не поможет. Мутированный экс-человек, теперь напоминающий скорее буро-зелёную помесь гориллы с черепахой (от которой позаимствован «дизайн» панциря, брони покрепче кевлара), чем хомо сапиенса сапиенса, нешуточно увлёкся погоней. Переполненный азартом до макушки, в лихорадке преследования он не обратил внимания на предмет, брошенный сталкером у пещерного лаза, а зря.

То живое, что пряталось внутри, очень даже обратило.

Оно ведь мутировало не от человека, в предках у него числились змеи. Артефакт «дудка», активированный у створа норы, подействовал на пресмыкающееся создание, как и предполагалось, неотразимо. Расчёт сработал, желаемый ввод сбылся…

Оно выбралось из пещерного лаза, повинуясь призыву, недоступному слуху млекопитающих, точнёхонько в момент, когда «гориллочерепах» очутился на площадке перед входом. Даже грохот мчащейся мимо воды не смог полностью заглушить разъярённый вой преследователя, сопроводивший встречу морда к морде двух монстров, пусть очень разных подвидов, но одинаково крупных и хищных. Свистящее шипение обитателя пещеры вода заглушила, однако ни малейшего сомнения в том, что оно также раздалось…

Человек, остановившийся на берегу, ничего не говорил. Молча смотрел он на схватку, его стараниями разразившуюся перед входом в пещеру. Неподвижно, спокойно выждал на кромке, вымок с головы до пят и приблизился, когда всё кончилось.

Туша гориллообразного мутанта, сейчас уже мертвей мёртвого, расплющенная вражескими объятиями, превратилась не то в мясной рулет, не то в заготовку для колбасы. Квазиуж, метров восьми длиной и диаметром не меньше семидесяти сантиметров, штопором окрутил опростоволосившегося преследователя и удавил его. Умственно регрессировавший бывший человек, на свою беду, не придал значения дыре в подножии скальной стены. Строить настолько далеко идущие абстрактные расчёты он уже не мог. А обзавестись звериным «умом», базирующимся на инстинкте самосохранения, по полной программе ещё не успел…

Тело змеюги, спирально обвивающее жертву, ещё слабо подёргивалось в агонизирующей конвульсии. У шлангообразного победителя в сражении, увы, шансов выиграть войну не было. Активация артефакта, теперь уже сгоревшего и рассыпавшегося в прах, среди прочих воздействий на окружающую среду убийственно корёжила (почему-то избирательно) биоэнергетику всех пресмыкающихся и насекомых. Из-за чего хабар «дудка» и получил своё название (подразумевался музыкальный инструмент заклинателя змей).

Хотя чаще это аномальное образование использовалось в других целях, лечебных. Но сталкер вынужденно пожертвовал ценным артефактом. Не до жиру, быть бы живу.

«Хорошо, что не ошибся в расчёте!» – сказал он, повернув голову от мутантов, навечно сплетённых в последнем объятии, к дыре входа. Река заглушила сказанное, но по движению губ наблюдатель, случись таковой, вполне прочитал бы именно такие слова. Защитная маска в эту минуту не скрывала физиономию немолодого мужчины, крупного, если не сказать здоровенного, с хищными чертами заросшего недельной щетиной, изборожденного морщинами, обветренного, давно потемневшего лица.

Да, повезло, удача не отвернулась. Ветеран, на облике которого множество ходок оставило характерные для бывалого бродяги следы, не ошибся в предположении, что уютная норка должна быть кем-то использована с целью расквартирования. Не мутазмеем, так мутажуком или мутачервём каким-нибудь.

Сталкер, сапиенс сапиенс действующий, не бывший, головой всё ещё был способен пользоваться не только для того, чтобы ею жрать, рычать, выть. На то и человек. Хотя бы условно.

* * *

В который уж раз одержав верх в схватке за жизнь, старый бродяга Зоны, известный некоторым коллегам в окрестных секторах как Дед-Матрос, сегодня держал курс в юго-западном направлении. Зашёл он не близко, мягко говоря, слишком далеко для обычного поискового маршрута, но останавливаться отнюдь не собирался. Долго и тщательно готовился (как обычно) к экспедиции, в очередной раз намереваясь расширить исследованный им ареал.

По-настоящему далёкие рейды требовали серьёзной подготовки, и обычно зонные сталкеры их старались совершать не в одиночку. Однако обзаводиться постоянным партнёром при всех очевидных плюсах напарничества этот дальний рейдер категорически не желал. Справедливо опасаясь, что союзничество вызовет ненужные дополнительные сложности, в первую очередь – несколько ограничив свободу передвижения.

Он не собирался ни с кем делиться критериями выбора курса и мотивациями своих дальнейших шагов.

Таскаться же за ведущим без расспросов и возражений – кому охота? Поди надыбай такого ведомого, который будет исправно спину прикрывать, лезть за лидером в гибельные локации и при этом не задавать никаких вопросов о цели безрассудных ходок и целесообразности возникающих напрягов. Для почти всех остальных сталкеров то, чем занимается Дед-Матрос, явное безрассудство и лихачество, если не выражаться покрепче.

Временным же напарникам доверять – себе дороже. Негативный опыт поднакопился в достаточной мере.

– Ничего, ничего, – пробормотал старик, – спину я себе и сам прикрою. Не первоход, на минуточку. Давным-давно не восторженный придурок, на голубом глазу приперевшийся в сеттинг мечты из опостылевшего реала, казавшегося чуждым…

Сталкер покрутил головой, правой ладонью почесал щетину на левой щеке и добавил, скептически хмыкнув:

– Х-ха, вот ведь придурок, точно-точно! Нашёл же куда впереться.

Он стоял на опушке хвойной рощицы, только что пройденной. За спиной негромко шумели сосны и ели, с виду совершенно обычные деревья без фатальных мутационных изменений. Бывает и такое. Есть они, есть, нетронутые уголки и островки нормальности, забытые… до поры до времени скорей всего. Воздействие Зоны должно добраться рано или поздно.

Смотрел вперёд. Туда собирался держать путь.

По этой лесостепной равнине он уже ходил, и насколько помнится из прошлой ходки, вон там была водонапорная конструкция, проржавевший бак на подпорках, а теперь её нет. Ну и ладно, главное, что бывший стационарный пост дорожного патруля будто бы целый, невредимый. Вот, в направлении на одиннадцать, на восточной обочине серо-белёсой полосы разбитой дороги, двухэтажная постройка со смотровой башенкой. Заходи давай и пикник устраивай.

Он понимал, что впереди оставалось не так уж много участков, ему знакомых. Да, в этом секторе доводилось бывать в прошлых ходках. Времени миновало немало, многое изменилось, но основные ориентиры уцелели, покамест не «отредактированы» инородным Отчуждением.

Промежуточная цель, где можно остановиться «на пикник», ненадолго присесть и отдохнуть на обочине дороги в никуда, осталась в том же месте.

Под дорожным постом глубокий подвал, годящийся в качестве условно надёжного схрона. В прошлой ходке по крайней мере послужил таким.

* * *

Остановка в пути, долгожданная. В эти сутки он собирался устроить большой привал. Жизненно необходимо было организовывать себе паузу, выходной, когда позволяли условия. Энергия конечна, если не восстанавливать всеми доступными методами, исчерпается, и ахнуть не успеешь.

Сегодня обстоятельства вроде бы позволяли расщедриться на полный релакс. Хотя в этом схроне вольный сталкер не бывал давно и не мог знать нынешнее состояние. Так что оставалось лишь уповать на лучшее, однако быть готовым к худшему. Всегда готовым. В Зоне иначе нельзя.

Сталкер просочился к уцелевшему, с виду почти не тронутому постап-разрушением строению, громоздящемуся у обочины, и оценил диспозицию. Угрожающих аномалий нет. Монстров тоже. И человеков. Вообще никого живого в пределах достижимости восприятия органов чувств и электронных средств сканирования…

Разведка успешно выполнена, теперь вниз, в подвальные помещения.

Внизу опасностей также не обнаружилось. Дорожный пост по-прежнему оставался отличной локацией для привала.

Можно считать, всё нормально, насколько нормальным может быть хоть что-то в ненормальной среде обитания, созданной и поддерживаемой неземной сверхсущностью, воистину отчуждённой Зоной.

Подземное убежище напомнило ему другое, тоже спрятанное под поверхностью. Самое первое, в котором он обитал долго и находился там не один. Незабвенный, полный припасов и гаджетов рай на двоих (плюс возможное потомство), припрятанный в укромном местечке. Оттуда, вусмерть разочарованный, и ушёл в никуда! Исполненный яростного желания отомстить Мечте, подло заманившей и обманувшей ожидания…

Давно это было. Сколько в точности, определить не получится, разве что приблизительно. Годы и годы складывались в десятилетия…