Текст книги "Лиропатология свободы. Рифмотексты"

Кормление

 
Смеется снег, ликует холод.
Весельем праздничных гирлянд
сияет новогодний город —
полночный, захмелевший франт.
Вновь миллионные экраны
голос президентский множат.
Звенят бокалы, бьют куранты.
Времени облазит кожа…
 
 
В одной хрущевке неказистой,
веселой тешась кутерьмой, —
семья под елочкой искристой.
А за стеной – сюжет иной.
Здесь рацион зверских кормежек,
ужас горестной пирушки —
десяток истощенных кошек,
томясь в безвыходной ловушке,
объедают труп старушки…
 
 
Нескоро ее примет морг.
Пушистые любимцы скалят
отчаянье кровавых морд,
забыли, когда их ласкали…
Пусть мертвая хозяйка кормит
кусками губ, носа, ступней.
Давно все безразлично ей.
Ее давно никто не помнит…
Котам спасенье – в мертвом теле.
Возмущаться – чего ради,
ведь в блокадном Ленинграде
люди кошек всех поели…
Да и людей люди съедали —
правду утаишь едва ли…
 
 
Мир обречен быть натуральным.
Судьбе привычно ворожить,
пугая ужасом банальным.
Жизнь кормит смерть.
Смерть кормит жизнь…
 

(2023)

Пессимистично-ненормативное

Но в бессмысленной этой отчизне

Я понять ничего не могу.

Георгий Иванов

 
Новизна жизни лжива,
и воздастся всерьез,
будь то будни режима
или праздники грез…
Снова выть тянет муза —
проклятая тема —
на погосте Союза
мытарит система…
 
 
Укрываются твари
под личиной добра.
Жить – барахтаться в сваре
и терпеть до… hera.
Между правдой и ложью,
между светом и тьмой
верить в истину Божью,
ублажаясь виной…
 
 
Главный бог – бог достатка —
всяк привержен ему.
Нет, не все будет гладко,
не всегда по уму…
Диалектика жизни —
винегрет бытия.
В обновленной Отчизне
не пойму ни… hyia!
 
 
Раньше верил я в завтра,
бред реалий терпел,
но вломился внезапно
в плоть и кровь запредел…
Что в душе отзвучало,
болью оборвалось?
Безутешность начала
обрекает на злость…
 
 
Дни свистят, словно пули,
надо мной и тобой.
Всех нас ловко нагнули.
С незавидной судьбой…
В муторной оболочке,
в коконе бытия
неприкаянно строчки
извлекать на… hyia?
 
 
Поздно вдаль торопиться,
трепетать под звездой.
Вздор нелепый слоится
в мутно-душный отстой…
Боль разочарованья —
неизбежный удел.
В пытках самостраданья
не сломаться сумел…
 
 
Новогоднего чуда
жду опять и опять.
Верю в сказки, покуда
есть что горько терять.
Ни крутым, ни потешным
не бывал наяву
и по жизни безгрешным
с давних пор не слыву.
 
 
Щедрость мира безмерна,
святость где-то цветет.
Счастье тоже, наверно,
подождет и придет…
 

P. S.

 
Прости простого лоха,
советская пора,
ушедшая эпоха,
минувшее «Ура-а-а»…
Я лучше был когда-то,
с удачею на «ты».
Все чаще клочья мата
отрыжкой доброты…
 
 
Простите, оптимисты,
надежды фраера,
свободы онанисты —
в вас веры до… hera.
Завяз я во вчера…
Такая, блин, пора —
мутнейшая мура…
 
 
Повсюду срань Господня,
и надо жить сегодня…
 

(2020)

Плоть надежды

 
Катаклизмы, кризис, суета,
стадный бег, потуги одиночек…
Бог не помогает ни черта,
злость сочится по извивам строчек…
 
 
В темном царстве страшного Аида55
  Аид — в древнегреческой мифологии бог — владыка царства мертвых, а также само царство.


[Закрыть]
струи Леты66
  Лета — в древнегреческой мифологии река забвения в подземном мире, являющаяся неотъемлемой частью царства смерти.


[Закрыть] поджидают нас,
чтоб омыть раненья и обиды,
погасить забвеньем звезды глаз…
 
 
Но пока мы в царстве посветлее,
средь иных мистерий божества,
где страшнее,
злее
и подлее
извращенья сути естества…
 
 
Остывают звезды во Вселенной,
холод бездны космоса зовет…
Заполняет
вечностью нетленной
взор туманящий
соленый лед…
 

P. S.

 
В лабиринтах ледяного страха
корчится порочное нутро…
Плоть надежды
злобный мозг
затрахал,
ублажая
похоти
добро…
 

(2015)

ОБНАЖЕННАЯ ТОСКА

В конце эпохи

Нудный гул приглушенный Москвы заоконной. Тянется ночь, не уступая рассвету. Снова из неспокойного сна извлеченный, слепо щурюсь огням, покрывшим планету… До горизонта бежит безбрежность бетона, квадратится среди деревьев безлистных россыпью огней в панорамности мглистой…

Жизнь бурлит стандартно в старой панельной башне – шумит, словно коммунальная квартира… Сонному свидетелю войны и мира настырно лезут в мозги разборки и шашни… Наверху бушует привычный бой словесный… Вдруг (сердце тревожно замирает в груди) слова знакомые женщины неизвестной огнем обожгли: «Уйди отсюда! Уйди!»

И мне тоже истошно бросали когда-то камни отчаянья этих же горьких слов… В той жизни, куда больше не будет возврата, – в конце эпохи счастливых снов…

P. S.

Потом в стервозной, долгословесной драке о чем-то раздраженно лаял пес… Надеждой облегчения возник вопрос: вдруг слова те были для собаки? Тогда помирятся. Расставаться рано. И снова стоны страсти зазвучат под нестерпимый, ритмичный скрип дивана…

Пойду войду в один приятный чат…

(2015)

Пожалей, бессонница
(Обломок с послесловиями)

Под плавными волнами одеяла, в прохладной предрассветности окна беспечно тело утомленное дремало… Сознанью растревоженному было не до сна…

Привычно возвращаясь среди ночи мыслеблудьем бессонной пустоты, растягивало боль, делая короче покой беспамятства в просветах нудной маеты…

Обрезки сна, разбавленные болью, мученья осознанья в комнатном квадрате нутро тянули кабально к алкоголю, сплетались, как в психиатрической палате…

Все передумано, но раз за разом бред навязчиво прессует разум… Стоном эха смысла твоих последних фраз усиливает вновь мучительный ночной маразм,

переполняя хмельной сумеречной виной…

Ворочаться устал. Себя достал. Сажусь. Раздался хруст какой-то подо мной. В чем дело, сразу и не соображу. Понятно, просто сломан позабытый карандаш. Вот лист помятый со вчерашними словами… Что за судьбу обломанную дашь? Необратимость пролегла меж нами.

Так хрупко все в печально-лунном, мутно-странном мире и в нежной солнечной гирлянде бренных дней. Лишь каторжная жизнь в съемной квартире…

Бессонница, хоть ты-то пожалей! Уйди, мучительница, отсюда прочь! Не спит изгнанник из родной квартиры. Пустым молчаньем очередная ночь терзает струны жалостливой лиры…

P. S.

Обломки хрупкого карандаша (они, как «Я» и «Ты» – теперь отдельно…) в точилку вставлю, вращая не спеша, бездумно, бездушно, бесцельно. Для пользы их – еще послужат делу. Судьба отыщет примененье телу…

P. Р. S.

Эти строки написаны одним отверженным обломком. Любви наркотик кончился, и у обломка ломка…

P. P. Р. S.

«Only one» рифмуется с «болван», а «ломка» – со словом «комкая». Лишь ее, судьбу комкая, любил глупой душонкою! Жаль, любовный роман, словно сладкий капкан – маняще-страстная штука. Терзаньем отрезвит разлука. Судьба – суровая наука… Подзапоздала ясность. Под зад поддала – и с носом я остался. Горчит любви наука… Довырифмовывался… Сука…

P. P. P. Р. S.

Снова нет приличного слова. Снова жизнь неприличная – глядь… Дорифмуй, пожалуйста, сама, б…

(2015)

Пойду

Твои подруги шлют и шлют смс, названивают: «Сделай первый шаг!» А у тебя словно всегда ПМС… Я – охамевший, сумасшедший враг!

Пообломавшись в спорах, устал… Славлю тебя, победивший лидер! Пойду выпью «Персен» или «Броменвал», поведу себя как явный… ирод.

Не умеешь «успокаивать психа»? Взвинчиваешь скандал до предела? Вот и проснулось притихшее лихо! Ты этого, тигрица, хотела?!

Я оставляю за гранью утраты все, что прожито, беспечно любя. Похороню

все совместные даты, по горькой утрате скорбя.

Бездну темы разрыва не исчерпать, как бурное море чайной ложкой… Благодарю тебя… твою мать… Пусть иным распахнется твоя кровать. Пойду своей свободной дорожкой…

(2015)

Конец войне

Сойдемся в яростном бою.

Самих себя смертельно раним.

И не увидимся в раю.

Максим Замшев

Стервозную сущность не излечить – тебе скандалов мало и мало… От квартиры оставляю ключи… Милая, ты меня… застебала! Да будь ты… счастлива

как угодно! Заманить другого – сущий пустяк… Пускай опозорен принародно…

Пусть тебе наступит полный… ништяк!

Усталость от войны ерундовой испепелила наш цветущий мир… Давай жить снова… порознь – по новой, лихой и всезнающий командир!..

Давай, вперед, с боевой песней, к твоим новым азартным боям! Раненый, отползу. Мир чудесней… И пошлю эту войну к… чертям!

(2015)

Постижение одиночества

К одиночеству приложены преимущества – можно не бриться и, балдея, бродить без трусов, разбрасывая одежду, имущество… И отдых концу, наконец, в конце концов…

Беспощадная, противоречивая штука для подопытной души – смесь яда и лекарства. Не спасет и сверхсексуальная сука от истязающего самомытарства… От алкоголя тошнит, и ничего не хочу… Лишь жалкие трупики дней укладываю в могилы. Злюсь – бесполезно идти к любому врачу, свято сомневаясь, черпать в церкви силы…

Почему одиночеству мы предназначены?! Хмурый… чудак, отбрось сладенький самообманчик! Две трети жалкой жизни зря утрачены… Глупенький, лысенький, седеющий мальчик…

Зря ощетинилась морда в зеркале печально… Напряженно морщинит корку гудящего лба… Если судьба отчебурашила анально – такова твоя содомитская судьба…

Одиночество – ее чистенькая изнанка – лишь внешнее приличие замызганных трусов; небытие внутри подбитого танка; скитающийся парусник без парусов…

Пора бы кончать строчить слезливый, слюнявый стих и ставить на словоблудии жирную точку. Одинокий невротик – не полностью псих. Мерси одиночеству за оболочку! Оно – как презерватив при миросношении – защищает от болезненных, заразных стрессов. Горестная сладость в этом спасении от злопорочных, похотливых процессов…

Вымучить что хочу? Что не кончу почему-то затянувшийся, утомительный стеганый стих? Порою отбарабанить хватало минуты. Так перспективный и паникующий псих ослабляет сумасшествия стягивающие путы…

(2015)

Сны весны

 
Ты явилась сегодня ко мне
после долгой разлуки.
Помню губы твои в полутьме
и горячие руки.
Мы молчали… Шептались тела
распятием нежности.
Позабытая страсть ожила
слияньем безбрежности…
 
 
Ни к чему возвращенье тоски,
любви эксгумация,
соблазненье воле вопреки —
тоски провокация,
мазохистский, мучительный стон.
А что так снова близки —
только смутный мираж,
сладкий сон, отцветшие лепестки,
безжалостными временами
иссушенные напрочь.
Зачем такое на ночь?
Давным-давно все ясно с нами.
Непонятно со снами…
 
 
Сны питаются жизнью,
жизнь полнится странными снами.
А вечность черной высью
равнодушно молчит над нами.
Неслиянности звездной,
знать, у космоса научились?
Даже встретившись поздно,
преждевременно разлучились…
 
 
Стирает время чувства
безжалостной наждачкой быта.
Вчерашние безумства
смешны, изжиты, позабыты.
Похитило время любовные чувства
и поиздевалось над нами…
Прискорбно – постичь не сумели искусство
прорастать друг в друга корнями,
единством спасительным
противоборствуя злобным ветрам —
лихим мучительным временам,
доставшимся нам,
неподвластным моим снам…
 
 
Звезды гаснут (и здесь и там…),
значит, это кому-то нужно…
А нам?..
 

(2015)

Важно то, что уже неважно…

 
Неважно, сколько меня осталось в тебе…
Тебе во мне оставаться не нужно…
Устало скроется солнце в ночной норе…
Две мухи совокупляются на стене
и скоро разлетятся равнодушно…
 
 
Нам на горе рак просвистел на горе…
 
 
Не надо ползать, покоряясь паденью,
и, продолжая тягостный эпилог,
унижаться перед прошлого тенью,
руководствуясь пульсацией между ног…
 
 
Как живется тебе без моих тревог?
Кому сейчас ставишь заздравные свечки?
Затянулся запутанный эпилог
барана и благороднейшей овечки…
Смотрю на обновление бытия,
офигевая – мне так жить неохота…
И блею, не понимая ни… *уя,
и млею грустно на новые ворота…
 
 
Мухи, кайфанув, разлетелись давно,
ищут сочное и тепленькое дерьмо…
Солнце вновь царствует по всей округе…
Уже неважно, сколько нас друг в друге
и как тебе живется без моих тревог…
Не на тебя теперь пульсирует меж ног,
хотя законные пока супруги…
Печален эпилог…
 

P. S.

 
Прости за боль и слог —
прожил и написал как смог…
Любви – покойнице – венок —
долготерпения итог…
Забыть пока не смог…
Бог с тобой… Со мной – рок…
В руки флаг – свободен, дурак…
Вот так… Такой fuckт…
На горе заблуждений
рассвистелся рак прозрений…
 

(2015)

Sheridan’s

Нацежу «Шеридан» через два блаженных соска. Перемешаю кофейный виски с ванильно-сливочным ликером. Сладостная, обильно-тягучая, мазохиствующая тоска под взором, завешенным замутненным флером, как из раздвоенной, пьянящей мукой души, двуструйно тянется из спасительной тары.

Словно ласка слияния инь и ян в тиши – завораживающий нектар этой пары…

Из дождливого, дружелюбного Дублина – любопытного, поэтичного гулены, туманного, говорливого, зеленого – через океан «Шеридан» долетел ко мне. Неслучайно ирландская прелесть куплена – устал от услады в белом и красном вине.

Коньяк – не мое, ром и водяра – подавно. От пива, сказали, мужские гормоны мрут. Этот ликерный, молочный вискарь забавно так, сладостно-терпко вкусен и гламурно крут!

Отликерю паршивость и раскрепощу тело – станет терпимей ложная чушь, что ты напела… «Бейлис» тоже хорош – лучше любого пойла… Зачем гадишь, судьба, и загоняешь в стойло?! На то ли предназначен путь в красочном мире – горько лакать «Шеридан» в съемной квартире?

Если субъект пития не алкаш, мозг разом не отключит печаль, не ублажит маразмом у облеванных параш… Жадно соси сладость, матерись, кайфуй, злись, мучайся, интеллигент! Заштриховывай в душе горестную гадость – счастливой любви недостойный ингредиент! Плоть полощи ирландским целебным нектаром. Ни hera не хитер, все промотал задаром! Крой сапожника хлеще, давшего себе по пальцам – вновь мозг мерзостью плещет. Взираю неандертальцем. Лаять собакой буду, гоняющей авто, предамся пьяному блуду… Но в итоге – что?

Голову пьянит пустота, тело – пьяная вата. Хочется плакать и ржать! Стерва, блин, виновата?! Душу навек застудил в неврастенических склоках. Лучше запойно бы пил. Все верил. Надеялся. Схлопал! Знать, и она, и судьба – отъявленные стервы! Знать, злой параноик – не выдерживают нервы…

Все как-то что-то зачем-то постоянно пьют, снуют, жуют, дают, берут, предают, плюют, ищут уют, …ют, …ют и …ют… Горько-пьяные мысли блюют… Может, мой удел – бытийная богадельня? Может, мы неподдельно навсегда отдельно?!!

Горько, хоть сладостен «Шеридан». Вдруг шанс еще дан? Нужен ли шанс?!

Или по новой cherchez la femme? Сладостен «Шеридан»… Пусть шанс дан, но поскольку подло предан – ненавижу… Утрусь бредом…

Эх, «Шеридан», «Шеридан»… Я – здесь… Она – там… Как быть нам?.. Сойтись опять к новым боям? Нет! Пусть идет к новым… чертям!

(2015)

Тамбур судьбы

Трясясь в прокуренном вагоне,

Он стал бездомным…

Александр Кочетков

Вместо купе, растрясясь в плацкарте, пришлось удостоиться тамбура. Судьбо-ночь-ность в порочном азарте… Лишь душа – шальная сомнамбула, лунатеющая в прокуренном, грязном и зассанном промежутке, оплаченном, обыдленном, больном, – бредит и никак не обретет дом… А пейзажи безлунные жутки непроглядностью за тряским окном…

Загнанной странствующей натуре мчать навстречу заре – скупой дуре – по злой воле и по своей дури. Плоть сквозняки до костей продули, колеса все мозги простучали. Хоть не в товарняке песнь печали с бредом реальности обвенчали…

Мчась в прокуренном ночном тамбуре (нудно лунатея) к смутной заре, осязаю незримость кого-то, беззвучность зловещего хохота, слюни голода лживого холода, теплоту согревающей скверны, больные нервы, томленье спермы, сомнамбулические подлости, немую усталость правильности и прочие сонные странности…

Тамбурного бытия вития, сомнений боль – твоя стихия. Прочее беспутство везучее, прочит ли безрассудство лучшее? Пусть случая стебель ветвистости милости сна многообразности, достигая близости низости, молит о радостности праздности… Лишь душа простит ли пустой ночной бред сюрреализма тамбурности? Зол порок мистичности – бурно мстит дремлющей двуличности, той заре, где не дано мыкаться в тамбуре и придется очнуться сомнамбуле…

P. S.

К разлюбленным не возвращайтесь – внутри сломалось что-то и у них… И, уходя, навек прощайтесь с могилой счастья на кладбище интриг…

(2015)

Моя

Пустым тротуаром под юбкой ночи бреду злым гусаром, и все не очень…

Мрак вокруг и внутри. Мертвы фонари. Лишь уснувших домов мрачные тени целуют у ночи икры, колени… Злой ветер играет безлунностью тьмы, плывут индивиды в различные сны. Грустно взирает на виды промзоны гаражная лента в зарослях сонных.

Прельщая устало, плоть распластала бесстыдница-ночь… Что может помочь? Не в силах закончить с собой беседу, бреду, не еду – пустой – денег нету. Снова без бабы. Как бы без забавы не подохнуть бы…

Девам так денежки важны и ласка. Когда разденешь их – возможна сказка… с хорошим концом… Лишь бы не с кольцом новым… Пусть не юнец – слыву хреновым… Бреду, тихо думу в черепе грею: кого же я сдуру вновь пожалею, возжелаю, как бракованный чудак? Судьбы двоечник, глупый подкаблучник. Куда бредешь, … mydak? Зачем же так усложнил жизни ход? Никто не дает, никто не берет… Может, днем повезет?

Может, там, за окном – далеким, светлым – кто-нибудь перед сном мечтает где-то подобие меня встретить при свете дня и, одиночеством переполняясь, одна засыпает, не утоляясь?

Ау-у-у-у!.. Тебя зову… невстреченная, неперченая, гуттаперчевая, красивая, неспесивая, верная, ненервная, добрая, неподлая, сексуальная, небанальная, достойная, сладко-знойная, понимающая, нетерзающая, малокорыстная, душой чистая и прочая… и прочая… хорошая… Короче – моя… Может быть,

 
е
 д
  и
   н
    с
      т
       в
        е
         н
          н
           а
            я?..
 

Где ты, сказочка моя, наслажденье бытия? Хлебая воздух муторный, вдоль гаражей и труб усталый, злой, запутанный, бреду, как полутруп…

(2015)

ЯД

М. Л.

Отойди. Приближаться опасно ко мне.

Это ненависть воет, обиды считая…

Дмитрий Быков

 
Не растворило сердце злобу.
Проклятие былой любви…
Взываю к Дьяволу и Богу,
чтобы спасли от визави…
Поставь хоть миллионы свечек,
яви покорность у икон —
неистребимы испокон
и лживость блеющих овечек,
и алчность ненасытных жен.
Прощать – великое уменье
и благородство высших сил,
но подлых перевоплощений
я не прощал. И не простил…
 
 
Не по-хорошему расставшись
в змеиной сваре злобных душ,
моей любовью наигравшись,
ты сорвала желанный куш…
Из-под личины пострадавшей
ты изощренно даришь боль.
Меня до нитки обобравши,
мстишь беспощадно за любовь…
 
 
Змеятся мысли ядовито.
Как ненависть перебороть?
Умением прощать, как видно,
не наделил меня господь.
Пусть буду мелочен и низок —
я чую, что конец твой близок…
Замри, священный Благовест!
Пускай… исход мучений близок —
будь проклят твой могильный крест!
Хочу, чтоб холмик был красивый,
веночки, ленточки, цветы,
твой лик улыбчивый и лживый
из леденящей пустоты…
Пускай в мозгах пируют черви,
огонь карающий сожжет!
Молю Вас, Бог, молю вас, Черти, —
пускай в последний миг поймет,
взлетая над бездушным телом
к иным, таинственным пределам,
несясь в тоннеле в мир иной,
на свет безумный, ледяной,
что она сделала со мной…
 
 
Что она сделала со мной?!
И что с собою сделал я?
Не понимаю ни… фига…
Не принимаю никогда…
Угасни, непрощенная Звезда…
 

(2016)

На руинах…

Остатки любви былой – развалины, как в Карфагене – закамуфлировав мглой, прими и прости, как вагине, хроническим блудом больной. Ты вновь архитектор отныне во имя богини Иной…

Снова щемящая нежность заполнит обитель судьбы, словно экстазом – кромешность, пришествием свежей любви, лишь станешь истово жить ты, преублажая погрешность млеть в лоне лжи…

Только жуть бы безжалостности бренных войн не извратила мукой твой любви прекрасный новострой… Фундамент источает боль…

(2023)

Жить

 
Не виновна кривая эпоха.
Не виновен никто. Только ты.
Все равно все закончится плохо —
отцветают иллюзий цветы…
Лепестки вожделенья опали,
стынут стебли нервозных обид,
вновь в тумане тоски и печали
все с нуля начинай, индивид.
 
 
Успокойся, душевный калека.
Горек пройденный преданный путь.
Полюбил не того человека? —
Выкарабкивайся как-нибудь…
Однокрылой любви трепыханье
обернулось падением в грязь…
Не выклянчивай зря состраданье —
ты теперь для нее просто грязь…
 
 
Но растрата годов – не кончина,
верь грядущей любви и живи!
Расплатись за ошибку, мужчина!
За… шибись у тебя c’est la vie…
В склепе памяти спрятать мученье,
остудить изнывающий мозг…
Жизнь свое продолжает теченье,
и ты, выплыв, себя превозмог…
 

(2015)

Проводник

Ларисе Коваль

 
Когда б не благосклонный случай
в потемках спутанной судьбы
и устремленье к жизни лучшей
в тоске страданья и мольбы,
которые копились мною,
ползущим по дрянному дну,
упившимся своей виною
и умножающим вину…
 
 
В сетях болезненных ошибок,
в петляющих путях чудя,
был миру тягостен и зыбок
и бесприютен без тебя.
Но, видно, кто-то или что-то
сложило пазлы наших душ,
и снова силы для полета,
назло злословию кликуш,
воспряли зовом чудотворным —
и снова смысл наполнил путь…
 
 
Я счастью нашему покорным
хочу быть! И ты тоже будь!
Случайно или неслучайно
любовь людей соединит —
не в этом истинная тайна,
заветный смысл в ином сокрыт:
свободою соединенья
одарены надолго ль души?
 
 
Смиренны скудные сомненья.
Над всеми неизвестность кружит…
На этом стих окончить – скверно.
Вновь сердце мечется в груди…
Надежда, проводник мой верный,
не ошибись, не подведи!…
 

(2016)

«Избран чудом из выплеска спермы…»

И жизнь идет, – не так уж хороша.

Не так плоха. Одна. Неповторима.

Максим Замшев

 
Избран чудом из выплеска спермы
во славу непрощенному отцу,
любимой маме трепавший нервы,
не верящий бессильному творцу,
зову непокорности покорный
и глупостей создатель озорной,
упорный мытарь психомоторный,
расставшийся с очередной женой,
источая оптимизма похоть,
достоинств зря утрачивал запас,
лишь спотыкался, как хромой, но хоть
я падал где попало, и не раз,
признаюсь откровенно, без прикрас —
млела душа, страсть ублажала плоть,
и счастья сочный смаковал ломоть…
 

(2023)