Текст книги "Охота на китов"

Катька

Андрей без стука залетел в кабинет Вадима Петровича, такой наглости не ожидал даже от себя:

– Вадим Петрович! Что за хрен в пиджаке пришел? Мне работать надо. Какие еще распоряжения сверху? – выпалил он возмущенно.

По привычке Вадим Петрович накрыл рукой пистолет, который лежал на столе слева от него.

Седоватый следователь всегда носил с собой пистолет, Андрею думалось, что он наверняка спит с ним в обнимку, по крайней мере, парень ни разу не видел Вадима Петровича без его «Макарова». Везде, если не сидел за столом, начальник носил ствол в кобуре на груди, а когда садился у себя в кабинете за бумаги, доставал и клал слева от себя. Пистолет был так затерт, что кончик оружия, низ бороды и скоба просто сверкали зеркалом. Сейчас старый работник неизвестного комитета положил ладонь сверху своего любимого «Макарова» и медленно повернулся к молодому человеку:

– Спокойно, Андрей, спокойно. Сам понимаешь, дело громкое, контроль с самого верха от Васильева, а ты у нас кто? Штатный психолог или как у тебя в ведомости зарплатной пишут? – устало начал он. – Будет время и у тебя, сейчас комиссия приедет, начнут с ним работать.

– А я? Я им ни разу не сдался, да? Я восемь месяцев за ним хожу, по крупицам собираю все, опера и парни с отдела неделями не спят, а мы отдадим его просто так? – Андрей не унимался, возмущенно расхаживая вдоль стола начальника.

Вадим Петрович взял пистолет в руку и осмотрел оружие, а потом так же умиротворяюще продолжил:

– Говорю, успокойся, иначе вообще тебя уберут с дела. Я договорюсь, чтобы нам дали с ним пообщаться.

Начальник метнул цепкий взгляд в сторону Андрея:

– И красноголовую свою иди успокой, прибежала тут с диктофоном… Ведь, дура, утром из кустов прям тут, у крыльца, выпрыгнула и давай какие-то вопросы задавать. Откуда она столько знает, а?

– Кто, Катька что ли? – опешил Андрей. – Что она спрашивала? Да и не моя же она, вы ж знаете… После того раза мы и не виделись больше.

Андрей виновато опустил глаза и немного смутился.

– Вот и иди, скажи ей, чтоб не лезла. Если ее красную башку еще раз рядом с отделением увижу – влеплю вам обоим, понятно?

– Понятно, – Андрей выпрямился и отправился за дверь, прикрыл аккуратно, спустился в коридор и вышел на улицу.

Сквозь грязное окно чебуречной, что была через дорогу, явно виднелись красные волосы Катерины, парень направился к ней.

Катерина училась на факультете журналистики в том же универе, где и Андрей, на параллельных курсах. Молодой человек пошел по психологии (это было условие работы с комитетом), а Катя уже писала заметки для местной желтой газетенки, владельцем которой был Фома. Фома – окрестный информационный упырь, исчадие лжи и глупости, что льется на обычных людей из СМИ, он не гнушался ничем. Если были выборы в мэры, думу или еще куда, то на страницах Фоминской газеты и на его сайте сразу появлялись разоблачающие статьи со всеми грязными и липкими подробностями. Фома брал деньги у всех, кто готов был платить: от власти, от бизнесменов, от конкурентов, от неверных жен и мужей. Деньги и только деньги. Приправив обычную историю соусом из наглого вранья, Фома сразу выдавал ее в свет, он переворачивал все с ног на голову так, как надо было тому, кто платит деньги. Зачем он держал Катьку, было непонятно: ее статьи про укусы клещей, дорожные аварии или прорванную на улице трубу Фоме были явно ни к чему, но печатал он их почти без изменений. Может, она ему нравилась, хотя видимого интереса медийный бизнесмен никогда не проявлял. Он пил коньяк прямо за рабочим местом, начиная с обеда, и потирал свои ручонки в ожидании очередного барыша.

Катерина сидела за столиком в чебуречной и глотала холодный кофе из пластикового стаканчика. Разноцветные «фенечки» и браслетики на руках ярко выделялись на фоне серой атмосферы общепита. Андрей молча сел рядом и уставился на ее конопатый нос.

– Ты опять волосы в красный покрасила, снова на войне, что ли?

– Я ушла от Фомы, ты же знаешь. Долго на мне еще это клеймо будет? – Без приветствий резко ответила юная журналистка.

– Да, в курсе, только мне уже влетело за тебя от шефа. Ты чего тут вьешься? – Андрей серьезно посмотрел на нее.

– Вот давай этот папочкин взгляд не будем делать, – Катя надменно закатила глаза. – У меня теперь своя колонка, и это мое журналистское расследование, вот смотри!

Катерина развернула к Андрею экран своего телефона.

– КАТЁНА! Ты серьезно? КАТЁНА? – Андрей рассмеялся. – И ты хочешь с таким неймом писать серьезные статьи? Еще бы зверушку на аватарку прицепила, что за детство, Кать?

– Иди в жопу, что хочу, то и делаю. Моя колонка, – ненатурально надулась Катька. – Ты лучше расскажи, что там у вас?

– Не расскажу. В прошлый раз это все чуть не кончилось плохо, помнишь?

– Ты же знаешь, что это не я, это Фома загнул! – почти закричала Катька.

– Но это ты ему рассказала про меня и про мои сны!

– Я лишь сказала, что ты видишь какие-то моменты, а подробности он сам вынюхал! – Катька пылала праведным возмущением. – Кто-то у вас в конторе сливает инфу, это не от меня он подробности узнал, понял?!

– Ладно, не ори… Чего ты у Вадима Петровича спрашивала, что он так взъелся? – оглянувшись на посетителей кафе, перевел тему Андрей.

– А спросить-то есть чего, думаю, и тебе интересно будет.

Катька придвинулась через стол к молодому человеку и хитро улыбнулась:

– К примеру, почему тела первых двух – Вари и Елисея – а также последней, Юли, не повезли в областной морг, а оставили в районном? Почему тела остальных сразу забрали, даже машину специальную прислали? А?! – довольная произведенным эффектом, Катерина откинулась на спинку пластикового стула.

– Я уже и в вашем городишке была, с патологоанатомом говорила. Завтра тут к Сашко напрошусь.

– Сашко все еще в морге, что ли, подрабатывает? – удивился Андрей.

– Ой, да ему лишь бы подальше от людей, – махнула рукой девица. – Как он умудряется совмещать работу в морге с ведением утренних праздников в детсадах – это тоже вопрос на целую статью, но да, он все так же в областном морге дежурит, и завтра я с ним встречаюсь. Может и ты со мной, а то вечером я его боюсь?..

– Заняться тебе нечем… Откуда про тела информация?

– Да так, нарыла, с людьми пообщалась… Странно это все, да? —посерьезнела Катька.

– Интересно, – согласился Андрей.

Катерина была неплохой, чувствовалась в ней какая-то доброта внутри, и взгляд теплый. Зелено-карие глаза, лицо в канапушках и ярко-красные волосы до плеч с фиолетовыми вкраплениями делали ее эксцентричной стервой. А еще у Катьки была грудь: высокая и очень круглая, как две булочки. Талия узкая, а задница худовата, что смотрелось немного негармонично, если наблюдать спереди, так как грудь всегда притягивала внимание, но сзади все пропорции были просто отличными. Если бы не ее хипповые наряды и дикие волосы, то девушку можно было бы назвать «секси», а так – просто чудаковатая пигалица-журналистка, и не более. Но это не помешало Андрею прожить с ней вместе целых три месяца на последнем курсе универа.

Варя и Елисей

– Мать – сука! – Варя в вытянутых трико и домашней футболке шумно упала в кресло.

Елисей лишь приподнял бровь как бы в ответ, и продолжил рубиться в «стрелялку» на смартфоне.

– Нет, ты представляешь, у меня конец четверти, а она с этим хахалем на Кипр полетела, – Варя опять не услышала ничего от собеседника, – Блин, Леся, мне всего 13 лет! Она что, забыла про меня?

Девочка демонстративно надулась:

– Леся!!! Я не пущу тебя больше, если не ответишь мне! – парень кивнул. – Меня бабка достала вечерами со своей едой, не могу ее видеть! Варенька то, Варенька сё, на вот покушай… Фу, бесит.

Елисей закончил катку в игре и снисходительно посмотрел на Варю:

– Чё паришься-то? Не достают тебя – и ладно, делай что хочешь… – Елисей встал с дивана и отправился в коридор.

– Ты куда? – нервно подскочила Варя.

– Смотри, что у меня есть, – подросток пошарил во внутреннем кармане куртки и вытащил две сигареты. – Пошли покурим, расслабимся…

– Леся, ты куришь? Нельзя же? – подозрительно сказала девочка.

– Кто сказал? – усмехнулся Елисей и направился к балкону. – Есть огонь?

Варя прошла на кухню и нашарила на дальней полке шкафа спички.

– Еще баночку надо, чтобы пепел стряхивать, – велел парень, распахивая стеклянную дверь.

Варя оглядела кухню и нашла баночку из-под сметаны, с недооторванной фольгой сверху:

– Такая пойдет?

– Да, норм.

Они сели на корточки на холодном балконе, спиной к стене, чтобы их не увидели ни снизу, ни сверху. Середина марта, оттепель…

Елисей бодро чиркнул спичкой и поднес огонь к сигарете, бумага едва слышно взялась и зашаяла, за ней и табак. Подросток медленно втянул ртом дым, потом немного выпустил через нос, и после глубоко втянул в себя, чуть прикрыв глаза. Варя смотрела на него, не отрываясь: парень казался таким взрослым, хотя они были одногодки, только он родился зимой, а Варя летом.

– На, попробуй, – Елисей протянул к ее губам свои пальцы с зажатой между ними сигаретой, – Просто втяни в себя немного, а потом вдохни.

Было как-то страшновато. Варя увидела перед своим лицом пальцы Леси, желтоватый фильтр и легкий дымок из него. Она медленно, как трубочку от сока, взяла фильтр, почувствовала губами легкое прикосновение подушечек пальцев. Пахло вкусно: какими-то фруктовыми конфетками в сочетании с табаком. Она втянула в себя дым, сердце испуганно застучало.

– Фуух, – Варя выдохнула дым и слегка закашлялась.

Елисей одобрительно посмотрел на подругу, и сам сделал затяжку:

– Держи еще.

После второй затяжки у Вари закружилась голова, но она не показала виду, и протянула руку, прося ещё.

– Хватит на первый раз, а то блеванешь. Потом еще покурим, – со знанием дела сказал Елисей. И он был прав, девчонка еле дошла до кресла, ее затошнило, лицо немного покалывало, а голова шла кругом.

Варя знала Елисея столько же, сколько помнила себя, они ходили в один садик, а потом и в одну школу, в один класс. Жили на соседних этажах в одном подъезде. Только вот год назад родители Елисея продали квартиру, переехали в другой район, и Елисей перешел в новую школу. Целый год они не виделись, да и раньше не особо дружили: просто соседи. А неделю назад по дороге в школу Варя увидела старого приятеля во дворе своего дома, он стоял и смотрел на окна.

– Ты чего здесь?

– Да так, мимо проходил, – охотно откликнулся мальчик.

– Ты же в другой школе сейчас да? Ну и как там?

– Скучина страшная, как и везде.

Варя почему-то очень обрадовалась их случайной встрече.

– Это точно! А ты чего не в школе сейчас, вы же тоже со второй смены учитесь, как и мы?

– Да, со второй. Просто не пошел сегодня, – легкомысленно пожал плечами Елисей.

– А что, так можно было? – с завистью улыбнулась девочка.

– Нужно! – изрек он, – Надоело, выходной у меня!

– Тогда и у меня! Пошли ко мне! – бодро ответила Варя.

– Погнали, у тебя комп есть?

– Есть.

– А у меня чипсы есть, – и Елисей показал открытый бочонок «Принглс».

– Урра! – обрадовалась девочка.

Бергман

Доктор Бергман его звали.

Впервые Вадим Петрович познакомил Андрея и доктора Бергмана, когда первому было лет пятнадцать. Тогда Андрей заканчивал девятый класс, а Бергман только открыл свою первую клинику в городе.

Клиника его занималась эстетической медициной, пластикой лица и тела, в общем, Бергман зарабатывал на недовольных своей внешностью гражданах. Он закупил много оборудования, лабораторию, нанял и обучил специалистов – в общем, вложился. И дело пошло: богатые женщины, да нередко и мужчины, исправляли носы, губы, скулы, увеличивали и изменяли форму своих грудей, животов и задниц, тем самым вознося финансовые возможности Бергмана на все новые и новые вершины. Но была у немецкого доктора великая слабость и мечта: он любил исследовать человеческий мозг, так как изначальной его специальностью была нейрохирургия. Но тут деньги победили. Хотя мечту Бергман не забыл: скопив изрядный капитал на пластике и косметологии, он открыл новое направление – исследовательский центр на базе местного неврологического отделения больницы. Там он изучал и проводил экспериментальное лечение различных форм эпилепсии, ДЦП, последствий инсультов и прочих нарушений работы мозга. Туда-то и привел Андрея Вадим Петрович.

Все здесь сильно отличалось от обычной больницы. Вежливый и приветливый персонал, красивая форменная одежда, качественная отделка помещений, всюду таблички и вспомогательные принадлежности, много стекла, света и блестящего оборудования.

Немолодой худощавый врач усадил Андрея на мягкий белый стул и вежливо спросил:

– Ну-с, молодой человек, значит, это вы видите вещие сны?

Андрей покосился на Вадима Петровича, и тот ответил вместо мальчишки:

– Это не вещие сны, доктор, он видит образы. Видит иногда то, что уже случилось или только случится, но тоже не просто так, ему нужна наводка, вроде как подсветить ситуацию фонариком, – Вадим Петрович излагал по-военному четко. – Я ему фото показываю, потом с людьми разговариваем… Ему подумать об этом надо сначала, а потом уж он выдает какие-то вспышки, кадры, как в кино – и все совпадает. Несколько сложных дел Андрей мне помог распутать…

– Так-так, – подобрался Бергман, – Кому-то уже показывал его?

– Своим только, но без подробностей, а то и в «дурку» можно загреметь на нашей-то работе. Сразу снимут с должности, и пойдешь рукава жевать, – нервно сказал следователь. – Рентген делали, энцефалограмму, общие анализы. Здоровый он абсолютно, нет нарушений.

– Оооччеень интересно, оччеень! – с акцентом протянул Бергман. – Расскажешь потом подробнее, а пока пойдем, есть у нас тут приборы, которых в мире-то штук пять всего, посмотрим, что у тебя в голове….

Андрей с опаской поднялся со стула и опять посмотрел на Вадима Петровича.

– Пошли, не ссы, не будет он тебя вскрывать, – пошутил Вадим Петрович и коснулся для верности рукоятки своего пистолета, что висел слева на груди.

Все трое прошли по коридору до двери с кодовым замком. Бергман потыкал пальцами на серебристой панели, и дверь без звука открылась.

По центру очень светлой хромированной комнаты стоял аппарат размером с автомобиль, который напоминал половину яйца.

– Ложись! – велел Бергман и подкатил красивую белую кушетку-каталку. – Обувь можешь не снимать, твои ноги нам не нужны.

Доктор захихикал, радуясь своей шутке. Андрей лег, и Бергман закатил кушетку головой в яйцеобразную сферу.

– Ты ничего не почувствуешь, будут просто вспышки света, пару минут. Постарайся ни о чем не думать.

Так все и прошло: мигали какие-то огоньки, вспышки, а потом все затихло и погасло. Андрей выкатился из аппарата и сел на кушетку, потирая глаза, а Бергман в это время оказался перед экраном рядом стоящего монитора.

– Так-так, оччеень хорошо, – опять затянул немец и крутанулся в кресле. – Мы тут прорыв мировой делаем, скоро протезы будут, знаешь какие! Силой мысли управляться будут! Я научился сканировать сигнал мозга, рабочую частоту, понимаешь? Как пульт от телевизора, понимаешь?

Андрей кивнул, хотя мало что понимал, а Вадим Петрович устало спросил:

– К нам-то это как относится? Ваши протезы эти?

– Так и относится! Рабочая частота мозга – это ж не только для того, чтобы курить механической рукой или ложку держать! – вдохновленно затараторил доктор, от этого еще больше обнаруживая свой акцент.

Он явно сел на любимого конька, и с жаром продолжил:

– Возможности мозга очень велики, у разных людей диапазон частот сильно варьируется… К нам как-то девочку привезли, она каждую ночь в приступ уходила, а как матери рядом не было, то и приступов не было, и никто понять не мог, почему так? А когда мы ее сюда привезли, – Бергман указал на яйцеобразный прибор, – сначала ее в аппарат поместили – ничего. Потом мать: так она нам чуть всю систему не сожгла! Частота ее была очень влиятельна на дочь, понимаешь? Пришлось мать лечить, а не дочь, понимаешь, к чему я?

– Нет, – хором ответили посетители диковинного кабинета.

– Эх, дурни вы механические! – возопил Бергман. – Возможности мозга бывают такие, что не только протезами управлять можно без проводов, но и самолетами! Людьми! Временем! Телекинез и всякое такое, понимаете?

Чудак-доктор все больше распалялся, явно представляя себя перед аудиторией куда большей, чем пятнадцатилетний парень и старый вояка, которые украдкой переглядывались.

Андрей открыл было рот, но Вадим Петрович опять опередил:

– И что?

Бергман сел на стул, посмотрел в экран и изможденно опустил руки:

– Пока ничего, все у Андрея как у обычных людей, но есть тут какая-то ниточка… И я ее обязательно распутаю.

Доктор, прищурившись, погрузился в монитор, напрочь забыв о посетителях, пока следователь вежливо не покашлял. Бергман отлип от экрана, с удивлением посмотрел на Андрея и произнес:

– Пока все свободны, через месяц ко мне и с реальными фотографиями какого-нибудь дела, хорошо?

– Хорошо, – Вадим Петрович встал и потянул за собой мальчишку.

Провожая Андрея на электричку, следователь как-то задумчиво и невпопад произнес:

– Ты видел эту холодную рыбу?

Парень сначала не понял, что это он о Бергмане.

– Он же за свою идею, как и за деньги, мать родную продаст…

– Мне показалось, что он нормальный, – пожал плечами Андрей. – Чудаковатый, конечно. Но умный.

– Умный, да… И мы ж не просто так к нему пришли, должен он нам, – устало продолжил Вадим Петрович. – Думаешь, на какие деньги он все это купил? Это оборудование, здания… У него все помещения в собственности, а здания в центре города – бешеных денег стоят.

– Ну не знааю, – протянул Андрей, доктор ему понравился своей увлеченностью.

– Да это я так, Андрюха, мысли вслух… – вздохнул Вадим Петрович. – Не чист он на руку, он с преступниками завязан. Деньги они через него отмывают, и большие деньги. Позволяют ему свой бизнес и исследования вести, а параллельно там махинации идут.

По-видимому, следователю хотелось оправдаться за резкое высказывание о докторе:

– Прижали мы его одно время сильно, а он всех и сдал. Только там такие имена, что аж мне поплохело…

Вадим Петрович встряхнулся и перевел тему:

– Ты прости, что не отвез тебя домой сегодня, много работы, да и не поздно еще, хорошо?

– Хорошо, – просто согласился Андрей.

– И, сам понимаешь… то, что я тебе сейчас сказал – никому, понял? Доктор этот нам нужен, тебе нужен. Разобраться нам с тобой надо, что дальше делать и как быть, к чему это все приведет. Ты за последние три года сделал столько, что весь отдел не провернет. Боюсь я за тебя, за голову твою.

Такие откровенные и взрослые разговоры с пацаном были редкостью для Андрея.

– Вадим Петрович, ну что вы! – погромче возмутился парень. – Я же говорил, что все нормально со мной, не боюсь я. И никогда не боялся. Вы ж сами говорили, что мертвые не кусаются!

Андрей беспечно улыбался в тревожные глаза следователя.

– Не кусаются, – согласно кивнул тот, – Только, Андрюха, жизнь она долгая бывает, а чем больше ты дерьма видишь в жизни, тем противнее жить… А ты молодой еще.

Он потрепал его русые волосы.

Электричка приветственно прогудела, и Андрей зашел в вагон, посмотрел через окно, махнул рукой. Вадим Петрович тоже поднял руку, потом развернулся и твердой походкой направился к выходу из вокзала, полицейский у двери отдал ему честь.

Всю дорогу до дома Андрей думал о последних словах Вадима Петровича. Почти всю сознательную жизнь парня тот регулярно приезжал к нему и показывал фотографии разных людей, описывал ситуацию и задачи: жив ли человек, где находится, кто преступник?.. И Андрей выдавал результат. В большинстве случаев образы были очень точны, иногда люди были живые, иногда мертвые; бывало, что они кричали или что-то говорили в этих снах, часто они были изможденные или изуродованные и в крови. Андрей как-то отстранялся от этого, будто просмотрел кино, но бывало, очень редко, что образы повторялись без повода, и вот когда был повтор, чувство страха появлялось, Андрею казалось, что они увидели его там, во сне.

Первый полет

– Леся, а во что ты играешь? – Варя хотела общения, но Елисей опять уткнулся в экран телефона. – Ты приходишь и сразу в свою игру, что там такого интересного, а?

Елисей поднял голову, посмотрел на девочку, оторвался от дивана и подошел к ней:

– Тебе правда интересно? Смотри, это шутер, типа стрелялки, только здесь парная командная игра, и это просто бомба! – Елисей увлеченно затараторил, одновременно тыкая по экрану и показывая Варе различные локации и возможности в игре. – И мой напарник просто зверь, у него самые высокие показатели, вот смотри рейтинг, видишь? Его зовут Хан, он мне очень сильно помогает, у него самая высокая скорость, самое низкое число поражений, а какой урон он наносит – это просто бомба! Я в чате у него спрашивал, как ему такое удается, это же за гранью возможностей….

– Ой, Леся, это точно не мое, как можно целыми днями в это играть, ты и так уже в очках, – поморщилась Варвара. – Я не могу в телефоне долго, у меня голова болеть начинает, во лбу, вот тут.

И она ткнула себе пальцем между глаз чуть повыше переносицы. Елисей кивнул, едва глядя на девочку. Бесполезно с человеком разговаривать, когда он залип в телефоне.

– Леся, а у тебя сигареты есть еще?

Тут Елисей отложил телефон, на что и был расчет.

– Есть, но тебе нельзя, – мальчик ехидно улыбался.

– Ты офигел, что ли? Что за фигня, Леся? – Варя бросила в него маленькую диванную подушку.

– Да пошутил я, пошутил, – понарошку отбивался парень. – Спалит тебя бабка, у них нюх знаешь какой…

Елисей посерьезнел:

– Я за час покурю, потом иду домой, еще мороженку съем, руки даже помою приду, а все равно у меня мать косится, как-то даже спросила, не курил ли я.

– И что, как отмазался? – заинтересовалась Варвара.

– Да сказал, что в подъезде накурено было. А там и правда постоянно окурки, и сосед снизу выходит подымить.

– Я знаю, что делать, чтобы нас не спалили! Пошли, надевай башмаки! – девчонка спрыгнула с кресла, натянула кофту и быстро прошла к двери. Елисей последовал за ней.

Варя заговорщицки прищурила глаза, посмотрела на приятеля и повернула ключ в замочной скважине:

– Пошли за мной, я знаю укромное место!

Елисей послушно двинулся за ней, они прошли один этаж вверх и оказались на лестничной площадке последнего этажа, откуда вели металлические ступени на чердак через проем в перекрытии, люк был открыт.

– Ух ты, круть! – Елисей первым полез по лесенке, девочка за ним.

Поднявшись на чердак, они очутились на плоской крыше многоэтажки.

– А знаешь, я раньше видел этот люк, когда мы еще тут жили, но он всегда был закрыт. Да и батя не разрешал лазить, говорил, что грязно там, и пугал бомжами, – Елисей рассмеялся.

Подростки прошли по крыше, перед ними открылся весь район: было видно телевизионные антенны соседних домов, тротуары, магазины, оживленный перекресток и даже край школы. Дух захватывало от высоты и ветра.

– Иди сюда! – звонко крикнула Варя, – Смотри!

С другой стороны крыши, у самого края, стояли две маленькие бочки из-под битума. Видимо, рабочие оставили, когда производили ремонт кровли, а на бочки была брошена широкая доска: получилась удобная высокая лавочка, на которую и забрались ребята. С другой стороны дома открывался чудесный вид – небольшой частный сектор, за ним поле, за полем лес, а из-за леса вдалеке торчала большая заводская труба. Весенние проталины на поле, черная дорога и яркое солнце как будто были какой-нибудь иллюстрацией в учебнике для сочинения-описания.

Елисей достал сигарету, закурил.

– Дай мне целую! – потребовала Варя, – Есть?

– Есть, – с улыбкой ответил Елисей и протянул ей тонкую белую сигаретку с синим колечком на фильтре, – Для тебя специально разжился…

– Ух ты! – девочка взяла презент и быстро прикурила от кончика шающей сигареты Елисея. – Прикольно тут у нас, да?!

– Да, клево, – окинул взглядом синее небо парень.

– Ой, ну какой ты скучный! – с этими словами Варя залезла на доску с ногами и встала в полный рост. Затянулась, потом раскинула руки в разные стороны и выпустила дым изо рта.

– Как же тут круто, смотри! Мне кажется иногда, что я могу летать! Смотрю с высоты вниз и хочется расправить крылья, отдаться ветру и полететь вперед, высоко-высоко!

Тут доска покачнулась, и девочка начала балансировать на ненадежной скамейке, чтобы не свалиться, еще миг – и она упадет, перевалится через низкое ограждение крыши и полетит вниз. Но Елисей вовремя поймал ее за ногу, а она вцепилась руками в капюшон его куртки.

– Ты что творишь, грохнуться хочешь?! – заорал он. – Варя! Что с тобой?!

Голова у Вари кружилась от никотина, но ей не было плохо, как в прошлый раз, напротив – она смеялась очень озорно и громко.

– Ой, Леська, Леська! Какой ты бояка! Не упаду я, не бойся! – Варвара уселась на доску и порывисто прижалась к Елисею. – И где ты такие прикольные сигареты взял, тебе ж не продают еще, они с лимоном, что ли?

– С ментолом, – засмеялся мальчик. – Мне Хан всякие фишки рассказал, как делать разные вещи, чтобы родители и другие взрослые не заподозрили.

– Хан – это тот друг твой, из игры что ли?

– Ага, мы серьезную штуку мутим, – решил поделиться Елисей. – Когда мы перейдем на другой уровень, то там можно будет зарабатывать настоящие деньги, нормальные. Хан говорил, что кто-то и по пять тысяч за неделю может поднимать!

– Да ладно, Леся, это не реально, это же обман…

– Нет! Он сказал, что поможет мне стать быстрее, сказал, что секрет у него есть один, но это только после того, как выйдем на новый уровень…

К пятнице Варя и Елисей пропустили уже всю неделю в школе. Варя знала, что по приезду матери ей сильно влетит. Влетит за то, что не ходила в школу, за то, что не слушалась бабушку и так далее. «Все равно влетит, – думала девочка, – чего уж тут терять! Ей, значит можно отдыхать, а мне нельзя?! Пофиг!»

Елисей написал подруге в девять утра в субботу:

– Еду к тебе, у меня сюрприз!

– Давай! Бабушка как раз домой ушла, пирожки с творогом принесла – буээээ!

– Ха-Ха!

Елисей пришел через полчаса с раскрасневшимися от утренней прохлады щеками:

– Привет! Смотри! – он снял куртку и показал Варе маленькую плоскую коробочку, – Знаешь, что это?

– Нет, конечно…

– Это моя скорость и моя сила! – просиял мальчик. – У нас сегодня первая битва, понимаешь, и мы обязательно должны ее выиграть!

– Что? – не поняла его энтузиазма Варя.

Елисей открыл коробочку, в ней был серый порошок из мелких кристалликов, с виду напоминающий грязную соль. Он смочил языком кончик мизинца, опустил палец в порошок и быстро засунул его себе под язык.

– Леся, ты что делаешь, что это?! – Варвара испуганно посмотрела на друга, она не знала, как себя вести – Ты же знаешь… Ты что, нам же в школе рассказывали, это же наркотики, Леся!

– Не бойся! Это не наркотики! Это от Хана! – Елисей блестящими глазами посмотрел на Варю, – я уже пробовал вчера, все нормально, как Хан и говорил. Эта штука по-настоящему действует! Я выбил вчера всех в своем сегменте. Я был самый лучший!

– Леся, ты дурак, ты что творишь…

Мальчик плюхнулся в кресло и полностью погрузился в игру, а девочка сидела на диване ошарашенная, изредка посматривала на него, параллельно тыкая в пульт от телевизора. Где-то через час Елисей оторвался от игры:

– Мы идем первые! Офигеть!

– Пошли чаю попьем, ты будешь эти поганые пирожки? – скучно сказала Варя.

– Есть хочу, хоть что сейчас съем! – беспокойно говорил Елисей.

Они посидели на кухне, а Елисей тем временем рассказывал про свои ощущения, как легко и быстро ему играется, как он не устает и какая бодрость во всем теле. Он был весь в ожидании победы, что когда выиграют, то человек от Хана привезет ему деньги, так же, как привез эту волшебную коробочку, которая делает его сверхчеловеком.

Потом мальчик опять погрузился в свою игру, периодически выкидывая громкие возгласы радости, он был весел, бодр и счастлив, а Варваре уже осточертел телевизор, соцсети, глупые журналы и – главное – полное невнимание друга.

– Я тоже хочу! – сказала она.

Не отрываясь от экрана, Леся спросил:

– Что, играть?

– Нет, этой твоей суперсилы.

– Погоди, сейчас катка закончится…

Через двадцать минут Елисей наконец-то отложил телефон, достал заветную коробочку и протянул Варе:

– Ты не пожалеешь! Немножко палец смочи и под язык его, только не глотай, пусть само растворится…

Варя все сделала в точности, как сказал приятель. Вкуса никакого не было, только слюна стала немного вязкой, но через две минуты все прошло, но она так ничего и не чувствовала.

– Фигня это какая то, Лесь. Может, она только в игре вашей действует.

– Это не фигня, это – веещь! – уверенно проговорил Елисей. – Пошли, покурим.

Они поднялись на крышу, сели на доске. Елисей достал две тонких длинных сигареты:

– Эти тоже от Хана, подарок тебе и мне, я про тебя ему рассказывал, – мальчик подмигнул подруге. – Сказал, что ты клевая.

Варя смущенно улыбнулась, ее глаза заблестели, встретились с глазами Елисея. Получился неловкий, но особенный взгляд, потом подростки закурили, глядя каждый в свою сторону, сделали по паре затяжек. И тут мир вокруг изменился, в голове появилась необычайная легкость, а все тело наполнилось каким-то газом из воздушных шариков, который сделал руки и ноги невесомыми. Варя почувствовала, как Елисей взял ее за руку, почти незаметно, так как силы и веса в пальцах не было. Мальчик чувствовал то же самое.

– Твои крылья очень красивые, – медленно произнес Елисей, глядя куда-то далеко-далеко вперед.

Варя повернула голову и увидела свои полупрозрачные, а также огромные серебристые крылья Елисея, которые свисали со спины и почти касались грязного покрытия крыши:

– Это прекрасно! Это счастье, Леся? – с этими словами девочка сжала руку Елисея и встала на скамейку, расправляя свои широкие крылья, чувствуя, как с каждым движением ее тело начинает отрываться от твердой опоры. Мальчик тоже поднялся и резко взмахнул крыльями. Перед ними открывалось целое небо! Крепко взявшись за руки, почувствовав набегающий на крылья ветер, они сделали шаг.