Текст книги "Охота на китов"

Универ

Андрей хорошо закончил школу, проблем с учебой, кроме собственной редкой лени, у него не было. Просто были предметы, которые ему не нравились, но на твердую четверку он их всегда вытягивал. Как-то быстро пролетела школа, выпускной, экзамены. Одноклассники разлетались кто куда: кто в столицу, кто в Питер, кто в соседние города. Кто-то поступал в местные учебные заведения. Андрею же дорога была начерчена уже давно, еще когда он был в восьмом классе, они обсудили это с Вадимом Петровичем, а тот предварительно имел долгий разговор с матерью и отцом Андрея, и получил твердое согласие.

Вадим Петрович считал, что все эти уголовные дела, что Андрей помогал разгадывать, несли сильную и тяжелую эмоциональную нагрузку на ребенка. Так что этот вопрос был главным в разговоре следователя и родителей. Так оно и было, хотя сам Андрей в силу возраста не придавал этому большого значения. Для него важнее было не то, что он видит, а то, чему это помогает. Все эти образы почти бесследно пропадали из его головы, будто он случайно посмотрел в окно или увидел кадр из фильма, проходя мимо телевизора. Люди и события из сна просто исчезали с течением времени, и он о них не вспоминал. Но также молодой парень понимал, что обладает некими особенностями, способностями, а что с этим делать дальше, он не знал.

Вадим Петрович тоже это понимал, и хотел помочь.

– Андрей, ты взрослеешь, скоро девятый класс, а потом два года и все, – начал он. – Как ты думаешь, хотел бы потом работать со мной?

– Так мы и работаем, вроде…

– Я имею в виду официально. Хотел бы связать свою жизнь с этим нелегким делом?

– Да, – просто ответил Андрей. – У меня же получается.

– Получается, получается, – вздохнул Вадим Петрович, – только ни ты, ни я не знаем, что это у тебя за способность, и как она повлияет на тебя в дальнейшем. Нужно тебе учиться пойти, скорее по психологической направленности, только не по клинической психологии, а по общей, социальной вроде. И не для работы больше, а чтобы самому понять, и приводить в порядок свою голову, если что-то пойдет не по плану.

– Чтобы я не сошел с ума? – усмехнулся парень.

– Ну вот, я помягче хотел, а ты все понял сразу, – похлопал его по плечу следователь. – В наш гуманитарный на психологию я тебя устрою, направление от комитета дам, потом в отдел тебя пристроим, пока не знаю, как, но придумаю. Лады?

– Лады, только надо еще школу закончить, – грустно подытожил Андрей.

– Закончишь, время пролетит – не заметишь, – засмеялся Вадим Петрович.

И оно пролетело.

Андрею даже не пришлось сдавать экзамены, он был зачислен по какой-то льготной программе для госслужащих: только привез документы и получил выписку о приеме. Тут же дали комнату в общежитии. Установка была такая: учиться, не отвлекаться.

– Даже к расследованиям часто привлекать не буду, – говорил Вадим Петрович. – Спортом займись. Лучше, чтобы драться умел, а то тощий, как голодная собака, одно что здоровый… Ну, это ладно, возраст такой, мясо нарастет, но мышцы должны тоже работать, не только голова.

Началась учеба и студенческая жизнь. Общежитие было очень приличным, сразу видно, что не для рядовых граждан, где ремонт делается на деньги родителей. Комната была на двоих человек, свежие обои, чистый блок и даже душ на этаже. Кухня общая, но тоже очень чистая и с хорошими электроплитами и микроволновкой. Сосед Андрея был парень странный, тоже худой, но ростом под два метра. Звали его Александром или просто Саня. Умница, отличник, начитанный, общительный, мог поднять настроение в любой компании, девчонки вешались на него гроздьями, но по сути он был очень мягкий и душевный человек, всегда глубоко переживал за учебу и различные житейские неудачи.

Так они прожили первый год, а потом и второй. Учеба, шумные вечеринки, студенческая жизнь. Еще на первом курсе Андрей с Саней записались в секцию айкидо, но Александр проходил недолго и потом бросил, его больше привлекал компьютер, куда он погружался с головой на долгие часы, так как учился по направлению информатики и программирования. А Андрею айкидо понравилось, эта философия использования силы противника против него самого идеально подходила его характеру. Парень усердно посещал тренировки и делал успехи, получив к концу второго года зеленый пояс. Вадим Петрович привлекал Андрея к своим делам не часто, всего раза три за два года, давая молодому человеку спокойно учиться и жить обычной человеческой жизнью. Так и пролетели два года в институте.

В конце первого курса Андрей подружился с девчонкой Оксаной, которая училась в том же институте, но была на курс старше. Оксана была из разряда тех, кому нравятся умные парни, в меру симпатичная, но слишком импульсивная по жизни. Познакомились они на одной из общежитских вечеринок, разговорились, потом случайно встретились в столовой и закрутилось. Большой страсти не было – Оксане был интересен молодой и не глупый парень, а Андрею льстило, что им интересуется более опытная и более взрослая девушка. Они встречались почти до конца второго курса, иногда вместе ночевали, но жили раздельно, стараясь не напрягать друг друга излишними отношениями. Таким образом, конечно же, они и расстались, не имея друг к другу никаких претензий.

Начиная с третьего курса учебы Андрей переехал жить на квартиру. Какая-то дальняя родственница матери Сашки сдавала недорого маленькую однокомнатную квартиру в спальном районе города. Парни переехали туда, добираться было дольше, чем из общежития, которое было в двух шагах от универа, но зато – отдельная квартира с кухней и ванной! Никто из соседей не мешал, ребята могли спокойно жить и учиться. Саня отвоевал себе один угол и стол, поставил на него два монитора и наконец-то обзавелся мощным компьютером с хорошим интернетом, а Андрей занял второй стол у окна.

Как-то осенью, когда Андрей выходил из здания универа, он увидел старого следователя, тот стоял у тротуара, который вел к общежитию. Вадим Петрович был хмур, и казалось, что постарел за те полгода, что они не виделись.

– Здорово, студент, – спокойно поприветствовал следователь. – А я в общежитие сунулся, мне сказали, что не живешь там больше, уж думал в розыск тебя подавать.

Он улыбнулся.

– Так позвонили бы, Вадим Петрович, есть же телефон, – виновато, но по-доброму сказал Андрей.

– Да знаю я все про тебя, и где живешь, и как живешь. Ты забыл, где я работаю? – с усмешкой сказал Вадим Петрович. – Помощь мне твоя нужна, уж извини, что от учебы отрываю. Пойдем до кафешки, я расскажу тебе все.

Они прошли по тротуару вдоль дороги и приблизились к кафе, что было недалеко от второго корпуса университета. По пути следователь расспрашивал своего молодого спутника:

– Как учеба, Андрюха? Чему хоть вас учат-то?

– Да всему понемногу, – стал рассказывать студент. – Первый и второй курс в основном общие предметы были, а в этом году уже серьезнее: социология, основная психология, поведенческая…

– Интересно? Что-то для себя открываешь? Пытаешься разобраться? – активно расспрашивал Вадим Петрович.

– Есть интересные моменты. Оказывается, сознание человека – это система, и как любая система она имеет определенные закономерности, работает по своим правилам, и если разобраться в этой системе, то можно кое-что изменять. Даже некоторые моменты, о которых тогда доктор Бергман говорил, помните? Кое-что понятно становится, но не до конца еще.

– Разбирайся, Андрей, разбирайся. Столько дряни в этом мире развелось, столько подонков и сволочей… Поймать бы нам с тобой их всех и за решетку упрятать, – устало проговорил следователь.

– Что случилось-то, Вадим Петрович? – парень догадался, что нужна его помощь.

– Выборы губернатора у нас тут намечаются, слыхал, наверно?

– Ну, конечно, слыхал.

Они зашли в кафе и укрылись от глаз за перегородкой.

– Так вот, один из кандидатов лезет во власть и использует не совсем чистые методы, а я бы сказал – ведет очень грязную игру, – негромко начал рассказ Вадим Петрович, усаживаясь за столик в кафе.

– Ты голодный? Давай поедим?

Андрей кивнул и глянул в меню:

– Я пельмени буду.

Вадим Петрович посмотрел на него исподлобья:

– Ну, пельмени, так пельмени… Хоть бы супа поел, солянку, что ли, – усмехнулся он.

Они сделали заказ и дождались, когда отойдет официант.

– Так вот, кандидат этот в губернаторы – с темным прошлым, и имеет влияние у силовиков. А наш Васильев, главный по МВД – его близкий друг. И игра идет очень жесткая. Наш действующий губернатор начал сдавать позиции, причем без оснований, того и гляди в отставку подаст. И тогда этот кандидат гарантированно попадет во власть. А это крах. Перекроят все: проекты закроют, отделы шерстить будут, всех неугодных уберут. Криминал во власти – это очень плохо, понимаешь?

Андрей слушал внимательно и серьезно.

– Есть подозрение, что на губернатора оказывают давление, шантажируют, и это как-то связано с его дочерью и внуками. Они в столице живут, но по последним данным из СМИ – выехали в Европу. Мы по своим каналам тоже пробили: никуда они не уезжали, просто пропали. Вот и надо нам их найти, понимаешь?

– Странное дело, необычное, – задумался Андрей. – Раньше-то мы конкретных людей смотрели, по конкретной ситуации, а тут аж несколько человек, и непонятно, где они, что с ними… А вдруг далеко, вдруг не увижу?

– Да я тебе столько инфы о них дам – сколько захочешь! Личные фотографии, видео из семейных архивов… Ты только постарайся, Андрей, времени у нас совсем мало осталось, – обеспокоенно глядел Вадим Петрович. – Выручай. Губернатор, да и мы все, в долгу не останемся. Ты же понимаешь, надежда только на тебя.

– Попробую. Когда начинать?

– Пельмени свои доешь и поедем, – кивнул следователь.

То дело с губернатором и свело странным образом Андрея и Катерину.

Он ее и раньше видел в универе, они учились на параллельных потоках, и иногда у них были общие пары: такие лекции проходили в больших римских аудиториях, где помещалось по несколько групп с разных потоков.

Катерина всегда бросалась в глаза своей яркой одеждой, порой из крайности в крайность: то наденет огромный как мешок оранжевый пуховик до пола, то наоборот – обтягивающие кожаные брюки, выставив напоказ свою круглую аккуратную задницу. На лекциях она всегда подавала голос: задавала неудобные вопросы, чем часто выводила из себя преподавателей. В общем, типичная оппозиционерка.

Работала Катерина в скандальной редакции у Фомы. А Фому-то и увидел в одном из своих снов Андрей.

Целый вечер после встречи со следователем в кафе Андрей изучал семейный архив губернатора, пытаясь вобрать в память как можно больше образов его исчезнувшей семьи. И если фотографий и видео дочери было предостаточно, то фотографий внуков было всего несколько штук.

В ту же ночь Андрей увидел необычный сон. Дочь губернатора сидела на открытой террасе второго этажа большого бревенчатого дома за продолговатым столом, на котором стояла еда и кружки с чаем. На ее плечи была накинута белая теплая шаль, а сзади у перил стояли два человека и разговаривали. Одного из этих людей он где-то видел раньше, а второго точно нет, его бы Андрей запомнил – по шраму у левого глаза. Этот эпизод повторился два раза, и на утро Андрей все рассказал Вадиму Петровичу.

– Мало! Мало, – потирая пистолет, задумался следователь. – Это нам ничего не дает. Она была напугана?

– Н-нет, больше напряжена, наверно…

– А эти двое? Ты их узнал? Видел раньше?

– Не узнал, но одного из них я точно где-то видел: то ли артист какой, то ли певец… Не помню, честно, – развел руками Андрей.

– Ладно, подождем, может, еще что появится…

В тот день Андрей уже не успевал на учебу и направился сразу домой, по пути зашел в местный магазин, чтобы купить хлеб и чего-нибудь к чаю. Уже подходя к кассе, студент увидел стопку газет в стоящем рядом вертикальном стеллаже, а на согнутом вдвое листе красовалось лицо: то самое, из сна. Андрей прихватил газету, сфоткал лицо и отправил Вадиму Петровичу со словами: «ЭТО ОН!»

«Твою ж мать», – был ответ следователя.

Выяснилось, что это Фома – владелец и редактор местного скандального издания.

Давить на Фому было нельзя, такой скользкий тип имел связи и удивительные способности выходить сухим из воды, оставляя после себя оплеванных и униженных людей. Но за Фомой установили слежку, и он вывел на криминального кандидата, а также на исполнителей, которые вывезли дочь губернатора в какую-то загородную резиденцию и держали без связи несколько дней, дожидаясь, пока ее отец не объявит об отставке. Дело тогда огласке не предали, но пригрозили кандидату реальным сроком, если тот не отступится от предвыборной гонки, и он отступил в этот раз, но совсем сдаваться явно не собирался.

Фоме тоже пригрозили уголовной статьей, если будет очернять действующего губернатора. Фома же, имея кое-какие связи в МВД, каким-то образом узнал об участии Андрея в этом деле, и дал своей подопечной Катерине задание все выяснить. Никаких подробностей о парне он ей не сообщал.

Катя подсела к Андрею в один из долгих перерывов между лекциями, которые проходили общим потоком в дальнем корпусе универа. Андрей дожевывал «Сникерс», сидя за пластиковым столиком в студенческом кафе.

– Привет, – Катерина уселась рядом на свободный стул и откопала из сумки бутерброд. – Ты же с нами на этой лекции был, да?

Андрей удивленно посмотрел на девушку. Красавчиком он не был: рост ниже среднего, темноволосый. Девчонки особого внимания на него никогда не обращали. Это уж после знакомства, общения становилось понятно, что парень непростой, а внешне – обычный провинциальный пацан: нос картошкой, лицо круглое. Только взгляд да огромные ресницы выдавали в нем какую-то загадку. Поэтому Андрей и удивился, когда девушка в ярко-салатовой куртке и нарумяненными щеками подсела к нему с таким явным интересом.

– Да. Мы на одном потоке, – ответил на вопрос Андрей. – А ты же на журналистике?

– Катя! – твердо произнесла девушка и протянула через стол свою руку.

– Андрей, – неуверенно подержал ее за пальцы парень, ему не нравились от девушек такие по-мужски грубые действия.

– Видела, что на лекции ты прям усердно все пишешь, ты же на психологии, да? – продолжала допрос Катерина. – Тебе нравятся лекции, что ли?

– Ну да. А почему тебе интересно?

– Просто на психологию же идут по двум причинам, – отчеканила Катерина, – Либо у тебя личные проблемы, либо продолжаешь династию. Может, у тебя из родителей кто по этой части?..

– Ты как школьная учительница, – усмехнулся Андрей, – Того и гляди, мне двойку поставишь за неправильный ответ.

– Вооот, явно психолог! – польстила Катерина. – У меня мать учительница. Значит, любишь копаться в головах? А что еще можешь про меня рассказать, просто интересно?

Девушка навалилась пышной грудью на стол и с интересом уставилась на Андрея.

– Это не всем нравится, – серьезно начал Андрей, глядя Кате в глаза, – Не все любят слышать о себе правду.

– Я не боюсь! Давай, Шерлок!

– Ну, сразу скажу, что ты вполне здорова, – с улыбкой произнес студент, – но из общей массы выбиваешься. И на это может быть несколько причин.

– Давай, давай, не стесняйся, – подначивала его девушка.

– Ну ладно, – Андрей продолжал. – Скорее всего, ты из небольшого городка, приехала в областной город, живешь в общежитии.

– Ну, это как-то слабо, – не унималась девушка. – Это и так понятно, по тому, что я бутер ем, который с собой принесла, а то, что я живу в общаге – так ты это сто раз мог видеть.

– И, скорее всего, ты младшая в семье, – не обращая внимания, продолжал Андрей. – К тому же, семья у тебя неполная.

Катерина перестала улыбаться и выпрямила спину, как бы оценивающе прищурила глаза:

– Так, и что же дальше?

– Скорее всего, отец ушел от вас, когда тебе было лет 12—13, и ты обвиняешь мать, – уверенно выдвинул гипотезу начинающий психолог.

– Чушь! Я не обвиняю мать! – эмоционально выпалила Катерина и осеклась. Ее руки слегка сжались от неловкости.

– Это предположение, основанное на наблюдении. Я же говорил, что не всем это нравится, – пожал плечами Андрей.

– Ты наблюдал за мной, что ли? – подозрительно прищурилась девушка.

– Ну, по тому, как ты ведешь себя, особенно с преподавателями-мужчинами, как одеваешься…

– Все, хватит, убедил! – оборвала фразу Катя, схватила сумку, оставила недоеденный бутерброд в фольге и рванула к выходу, демонстративно виляя бедрами.

Парень непонимающе проводил ее взглядом.

Через несколько дней Андрей шел с лекции из того же корпуса в главное здание универа. Дорога вела через небольшой парк по неширокому извилистому тротуару. Каким-то образом мысли Андрея снова вернулись к яркой студентке: Катю он замечал на лекциях, но она демонстративно отворачивала голову и не смотрела в его сторону. В задумчивости петляя по парку, Андрей услышал сзади приближающиеся шаги.

– Привет, Шерлок, – это была Катя.

– Привет, – просто отозвался парень, поправив на плече сумку.

– Ты в которой общаге живешь? – сходу спросила девушка.

– Я не в общаге. Мы с другом квартиру снимаем, – подстраиваясь под шаг Катерины, ответил Андрей.

– О, квартиру! Прикольно! Но мне нравится наше общежитие, у нас весело, и народу много, – бойко щебетала Катерина. – Ты уж прости, что я психанула тогда, сама виновата, как дура повела себя, да?

– Ничего, нас учат с этим работать, – засмеялся Андрей.

– Ах ты гад! – Катя весело хлопнула его по спине ладошкой и тоже рассмеялась. – Значит, как кролики мы для вас?

Она беззлобно рассмеялась еще громче.

Так они дошли до главного корпуса, весело разговаривали и много смеялись. Катя понятия не имела, зачем Фома поручил разузнать про этого парня как можно больше. Сказал лишь, что такой-то студент как-то связан с комитетом и с человеком (он имел в виду Вадима Петровича, в обиходе они называли его «Дед»), который отвечает за важные и секретные дела. Чисто внешне Андрей девушку не привлекал, ей вообще нравились высокие и плечистые, а этот, хоть и пропорции хорошие, но казался мелковат, однако типаж очень интересный. И умный. А ум – это было очень привлекательно для Катерины, можно было даже закрыть глаза на невысокий рост, хотя… Катя еще не решила.

Так прошел третий курс. Они иногда виделись, разговаривали, даже немного подружились. Пару раз сходили в кино, но без продолжения. А потом Катерина влюбилась в высокого и плечистого спортсмена, у которого брала интервью, и Андрей надолго выпал из ее поля зрения.

Где-то к середине четвертого курса, примерно в декабре, Андрей заметил, что Катя перестала ходить на лекции, недели две он совсем не видел ее в универе. На сообщения она не отвечала, хотя и было видно, что они прочитаны. Как-то раз он встретил Катиных подружек из группы, поинтересовался, почему ее нет. Те рассказали, что Катька, мол, забила на учебу, сидит в комнате в общаге и никуда не выходит. Типа рассталась со своим парнем и сильно переживает.

Надо было выручать юную журналистку. Андрей зашел в магазин, купил мороженного и нагрянул к Кате в общежитие. Она открыла с красными глазами, нечесаными волосами, и безразличным взглядом. Без макияжа она напоминала маленькую обиженную девочку-подростка. Не глядя на Андрея, она залезла обратно в кровать и закрылась до горла покрывалом, поджав под себя ноги.

– Спасать меня пришел, психолог?

– Нет, просто сладкого принес, – как ни в чем не бывало произнес Андрей и достал из пакета огромную пачку мороженного.

Катя изобразила любопытство.

– Где у вас тарелки?

– Там, в шкафу…

Андрей нашел большую глубокую чашку и бахнул в нее огромный кусок мороженного, воткнул чайную ложку, поднес Катерине.

– Ешь! – открыто улыбнулся он.

Катя взяла чашку с мороженным, ощущая ладонями острый холод, ковырнула ложкой и положила белый кусочек себе в рот. Потом еще.

Через пару минут поедания холодной сладкой массы она посмотрела на Андрея уже более осмысленно:

– Девчонки рассказали?

– Ну, так, вкратце, – кивнул парень.

– Он тупой козел со спортфака, – отламывая очередной кусок мороженного, поделилась девушка. – Красивый, собака… Но тупой. Что за фигня со мной была? Повелась на красивую картинку, хотя сразу же понятно было… Влюбилась, как школьница. Как глупо… Таскалась за ним, блин. Ой, дура…

Катерина опять зависла в своих мыслях, на глазах навернулись слезы.

– Да, они такие, любители красных книжечек, – серьезно начал Андрей.

– Каких еще красных книжечек? – не поняла девушка.

– Ты что, не знаешь этот прикол? – улыбнулся он.

– Н-нет, – недоверчиво протянула Катя.

– Ну, вот как ты приходишь в библиотеку? Роешься в каталоге, ищешь нужную книгу, выписываешь ее код, потом библиотекарь уходит, ищет ее тебе… Так?

Катя кивнула.

– А приходит парень со спортфака в библиотеку и просит дать ему книгу. А библиотекарь и говорит, мол, вам красную или синюю? Понимаешь, они только две книжечки в библиотеке берут: либо синюю, либо красную! – засмеялся Андрей. – Поняла?

Катя мигнула, а потом ее прорвало на смех, она заплевала мороженным одеяло и еще несколько минут не могла остановиться. Потом успокоилась и посерьезнела:

– Как бы ни было смешно, но в моем случае все именно так и было, реально. Как я могла не замечать, а?

– Это физиология, гормоны, ты хоть уже и не школьница, но твое сознание еще не знает, как вести себя в той или иной новой ситуации, – стал объяснять Андрей. – Но теперь ты знаешь, и пора возвращаться в этот мир.

– Спасибо тебе, – Катя серьезно посмотрела на друга. – За мороженное…

И опустила глаза в грустной улыбке.

Они еще немного поболтали, а перед уходом Андрея, уже в дверях, Катерина мягко обняла его, прижалась к нему пышной грудью и положила голову на плечо. Андрей почувствовал ее тепло, приятный запах молока и ванили от мороженного. Она была очень нежной в этот момент, что хотелось стоять так вечно… Но Андрей произнес:

– Твои эмоции сейчас будут требовать замещения, так что совет психолога – воздержись от отношений какое-то время, пока все не уляжется, а то будет опять больно.

– Засранец! – улыбнулась Катя, развернула его к двери и вытолкала в спину, – Иди уже, доктор, блин.

Улыбаясь, Андрей посмотрел на девушку напоследок: Катя улыбалась в ответ.