Текст книги "Акулы выходят на берег"

Удар ногой в голень, той же ногой сметающий блок – и нож вылетает из сломанной руки, а хруст перебитой ноги сливается со стоном побежденного. Тут же к нему присоединяется голос второго противника. У первого сломано запястье, а у второго – локоть. Ну а голени у обоих перебиты в одном месте – чуть выше подъема.

По дороге Поручик подхватил со стола вазочку, небольшую, но увесистую, и запустил в голову восстановившего зрение негра. Керамика угодила точно в висок. Здесь хруста, к счастью, не послышалось: убивать Поручик никого не собирался – пока, во всяком случае. Негр рухнул, смешно растопырившись, сбив пару столиков и несколько стульев. Вот всегда так. Стоит человеку немного получить по голове, как он тут же теряет природную грацию и становится похож на раздавленную лягушку.

Впереди оставался последний противник. Нет, конечно, это был не Поросенок. Настоящий Розовый Слон. Как в песне. И спросить с него Поручик собирался по полной программе. Чтобы не махал ножиком, где не надо.

Собственно, несмотря на нож, при помощи второй руки и пары ног Марконя и сам смог бы справиться с противником. Но ситуация требовала быстроты. Спецназовцам не улыбалось второй раз встречаться с гостеприимным начальником полиции.

В следующую секунду Голицын оказался рядом с Розовым Слоном и прежде, чем тот осознал его близость, вытянутыми в «копье» пальцами руки побеспокоил его солнечное сплетение. Ударь он посильнее, пробил бы насквозь. В подводном бою кулаком не бьют, сопротивление воды лишает такой удар силы и скорости. Только выпрямленными пальцами – «рука-копье». Таким ударом Поручик пробивал не только гидрокостюм, а даже толстый гидрокомбинезон. Что уж говорить про мышечный пресс хулигана?

Розовый гигант широко разинул рот и будто окаменел. Неподвижностью и позой он напоминал столичный памятник Воровскому на Лубянке – «ноги колесом, пальцы веером, попка оттопырена». Поручик в Москве бывал и памятник видел, поэтому сейчас не стал тратить времени на созерцание.

Он перехватил руку противника, в которой тот сжимал нож, направил острие в его похожую на бревно ляжку и нажал посильнее. Кажется, это называется «нарезка окорока». И случилось чудо – памятник ожил. Крик его был громок и неприятен. Поручику пришлось сделать следующий неизбежный шаг – отключить весь источник шума целиком. Что он и сделал с помощью серии ударов. Бил от души, хотя и не сказать, что с удовольствием.

Чем больше шкаф, тем громче падает. Этот упал тихо. Шмякнулся этаким мешком с полужидкими удобрениями и затих.

– Заснул, наверное, – предположил Марконя.

Поручик тем временем не допускающим возражений тоном обратился к барышням:

– Мы с другом уже уходим. Вы как, останетесь ждать десерта?

Те молча подхватили вещи и рванули к выходу. Поручик обернулся к раненому Марконе:

– Сам дойдешь или помочь?

– Помоги. Деньгами, – попросил тот.

Тем не менее, рану следовало обработать, и как можно скорее. Поручик помог товарищу набросить на плечи куртку, чтобы скрыть кровь. Не успели они выйти на улицу, как увидели двух мичманов из своей группы. Дед и Малыш спешно двигались по улице, периодически заглядывая во все встречные питейные заведения. Определенно кого-то искали. Увидев своих, оба тут же направились к ним.

– А мы за вами! – начал Дед. – Собирайтесь, халтура подвернулась. А что тут у вас происходит?

Поручик с Марконей обвели взглядом поле недавней битвы и только руками развели:

– Понятия не имеем.

После чего все направились к месту службы.

* * *

Группа подводного спецназа базировалась на борту базового тральщика «Алатырь». Кораблик был, по меркам военного флота, крошечный, но имел все необходимое – то есть отдельный кубрик для водолазов на шесть коек и двухместную барокамеру. Ну и помещение, где можно было сложить оборудование для погружения.

Накануне «Алатырь» получил задание протралить устье Аденского залива на предмет поиска донных морских мин. Но за несколько часов до выхода на борт тральщика поднялся господин Хрякин в сопровождении своего секретаря Спири. Согласование не заняло много времени. В результате военный совет в составе самого Хрякина, командира тральщика и Кэпа принял решение немного отклониться от курса, чтобы расследовать появление на дне загадочных трупов.

Следующим утром белоснежная яхта «Экстази» в сопровождении «Алатыря» вышла в море. Неказистый тральщик на ее фоне выглядел крошечным катером. Корабли направились в район недавней подводной прогулки господина Хрякина.

Путешествие было недолгим. Капитан «Экстази» точно определил место, где они были накануне. Яхта и тральщик застопорили машины и легли в дрейф. Здесь Кэп стал готовить своих бойцов к погружению. В первой группе пошли Поручик и Дед, как самые опытные. Малыш и Кэп страховали. Марконя по причине ранения числился сегодня в дармоедах.

Поручик пропустил Деда вперед. Он целиком полагался на интуицию старого боевого пловца. И тот не подвел. Премудрый Соломон считал невозможным найти в воде след рыбы или корабля, для Деда же это было проще простого. Как он это делал, не мог понять никто. Даже Поручик, который, как он сам считал, давно перенял у старшего товарища все его примочки.

Дед шел вниз уверенно, словно ведомый безошибочным чутьем подводной ищейки. И привел старшего лейтенанта как раз туда, куда надо. Здесь даже у видавшего виды Поручика по спине под гидрокостюмом пробежал холодок.

В свете фонарей – лучи солнца сверху сюда едва проникали, – как мины на якорях-минрепах, покачивались привязанные за ноги тела людей. От приближения водолазов спокойная вода пришла в движение, и мертвецы зашевелились, словно живые.

Поручик усилием воли прогнал неприятные ощущения, махнул Деду и продолжил погружение. Он направился в темную глубину, куда уходили тросы, которые удерживали утопленников в вертикальном положении.

Дно оказалось недалеко, метрах в десяти. Здесь, наполовину утопленные в песок, покоились массивные бетонные кубики с кольцами из металлической арматуры.

На глаз вес каждого кубика был никак не меньше пятидесяти килограммов. Старший лейтенант Голицын знал: для того, чтобы удержать под водой раздуваемый газами труп среднего человека и не дать ему всплыть на поверхность, достаточно двухпудового груза. А здесь брали с запасом. И не хватали то, что под руку попадется, а привезли с собой.

Предусмотрительные ребята, запасливые. И на якорные концы по десять метров троса не пожалели, чтобы потом легче найти было. Значит, скоро вернутся. И уж трупы эти явно не с берега привезли.

Сомнений не было, здесь поработала организованная группа пиратов-профессионалов. Одни захватили судно и по-быстрому утопили экипаж, чтобы буквально спрятать концы в воду. А теперь нужно ждать других, которые основательно, не спеша, зачистят останки: подберут утопленников и утилизируют. И если бы случай не привел сюда беспечных экскурсантов – Хрякина с девчонками, – так никто бы ни о чем и не узнал.

При таком развитии событий недавняя драка в ресторане предстала перед Поручиком совсем в другом свете. Нет, не хулиганы это были, посерьезнее ребята. И намного опаснее. Как те «крокодилы», про которых рассказывал начальник полиции.

Внимание Поручика привлек светлый предмет, мелькнувший в свете фонаря. Он наклонился. За кольцо одного из бетонных блоков зацепился оборванный ремешок. На нем болтался приличных размеров крокодилий зуб. Очень похожий на тот, который начальник полиции показал им с Марконей, только побольше. Прямо не зуб, а бивень. Поручик рванул ремешок и спрятал находку в специальный карман.

Издалека сквозь толщу воды мелькнуло что-то похожее на свет. Мелькнул луч прожектора. Поручик немедленно отключил свой фонарь. Кто это приближается – друзья или враги? Поручик сверился с компасом. Прожектор светил с запада. А на западе у спецназовцев друзей не было. И быть не могло.

Предупредить Деда? Но тот быстро среагировал и уже был рядом. Он тронул Поручика за плечо и знаком указал на бетонные блоки. Поручик кивнул. Оба укрылись за кубиками. Не то чтобы совсем спрятались, но если не знать, что тут люди, то и не догадаешься.

Прожектор приближался, следом показался второй. Неизвестные водолазы шли на буксировщиках. Спецназовцы к бою не готовились и оружия с собой не брали. При себе оба имели только ножи. Голицын прикинул – на двух буксировщиках могут идти пять-шесть боевых единиц противника. «Не проблема», – как говорит капитан-лейтенант Марконя.

Поручик извлек из ножен на ноге свой «катран» – нож, которым можно как побриться, так и открыть самую толстую консервную банку или цинк с патронами. Ударом такого ножа Поручик пробивал кевларовый бронежилет.

Буксировщики остановились в нескольких метрах от крайнего тела. Прибывшие водолазы по-хозяйски принялись отвязывать утопленников, чтобы затем прицепить к своим плавсредствам.

Поручик и Дед переглянулись. Случай подходящий. Прибывшие целиком заняты своим грязным делом. Никаких дурацких сомнений типа «подло нападать со спины» у боевого пловца не могло бы возникнуть даже в дурном сне.

Спецназовцы стремительными черными тенями рванулись навстречу противнику. Поручик атаковал ближний буксировщик. На нем прибыли трое аквалангистов. Первому Поручик засадил «катран» под ребра, пробив легкое, тут же вырвал нож и взялся за второго. Серейторной заточкой, которая шла по обуху клинка «катрана», старший лейтенант полоснул по гибкому дыхательному шлангу противника. Другой рукой он нанес ему удар в солнечное сплетение. Непроизвольный вдох, вода вместо воздуха – и этот не жилец. Итого – минус двое.

Третий водолаз успел перекинуть из-за спины гарпунное ружье. Интересно, парень в курсе, что подводное ружье в сочетании с аквалангом – уже состав преступления? Называется это браконьерством. Конечно, когда стреляешь в рыбу, а не в человека.

«Придется вынести тебе суровое порицание, – со злостью подумал Поручик. – И возможно, с летальным исходом».

Противник выстрелил. Старший лейтенант крутанулся «юлой». Гарпун пробуравил воду в сантиметре от спецназовца. В ту же секунду Поручик насадил на нож и этого.

У Деда противников было только двое, и управился он с ними намного быстрее. Работал он размашисто и небрежно, одному из своих клиентов чуть совсем голову не отхватил. Через несколько секунд над жуткой картиной морского дна поднимались клубы крови. Отсюда следовало уходить как можно быстрее, пока не пожаловали акулы.

* * *

Наверху, на борту тральщика, их с нетерпением ждали товарищи.

– Ну что, нашли трупы? – с надеждой спросил мичман Малыш.

– Нашли, куда они денутся, – кивнул Голицын, стаскивая маску. – Только Деду показалось, что их там маловато, пришлось накрошить еще пятерых. Можно поднимать. А лучше вызвать кого-нибудь из местных коллег. Гнилое мясо – не моя группа товара. А что тут у вас случилось? Где Кэп?

– Беседует по рации с вице-адмиралом Старостиным. Базар у них секретный, даже меня выпроводили, – пояснил Марконя.

– И чего товарищ адмирал из-под нас хочет? – Голицын снял дыхательный аппарат и помог освободиться от снаряжения Деду.

– Сейчас узнаем, вон Кэп идет, – Марконя указал в сторону рубки.

Капитан второго ранга Татаринов действительно направлялся к ним. Жестом он пригласил свою группу собраться в кучу.

– У меня для вас две новости: хорошая и плохая, – сообщил он. – Начну с хорошей – мы получили задание особой важности.

– А плохая? – уточнил Марконя.

– Задание, похоже, из разряда «Пойди туда, не знаю куда». И здорово попахивает. Короче, где-то в нашем регионе пропал контейнеровоз «Британик Оушн». То ли утонул, то ли захвачен пиратами. Нам приказано его отыскать.

– Лучше бы утонул, – размечтался Марконя. – Надоели эти пираты. Куда приятнее по морскому дну ползать. Давай, командир, выкладывай подробности.

– Спасибо за разрешение, – усмехнулся Татаринов. – И, раз ты не против, тогда я, пожалуй, продолжу. Так вот, контейнеровоз «Британик Оушн» под либерийским флагом, принадлежит фирме-перевозчику «Шарк Лайн». Шел из Соединенных Штатов с грузом гуманитарной помощи и стройматериалов.

– А куда?

– На кудыкину гору. Место назначения не установлено. Судно пересекло Атлантику, потом прошло через все Средиземное море. Похоже, ребята направлялись в Черное море, но турки почему-то не пропустили их через проливы. Тогда «Британик» положил «право руля» и через Суэцкий канал и Красное море добрался сюда к нам. И где-то здесь пропал. За свои скитания судно получило кличку «Летучий голландец».

Дед слушал командира, прикрыв глаза, будто спал. Но тут вдруг встрепенулся:

– Слушай, командир, а ведь «Шарк Лайн» – серьезная фирма. У них и своя частная охрана имеется. Они обычно свои суда сопровождают. А на «Британике», выходит, охраны не было. Почему? Что-то тут не так…

– Это сейчас наша разведка выясняет. Тайна на высшем межгосударственном уровне, – буркнул Кэп.

– Похоже на случаи с «Фаиной» и «Дайаной», – высказал предположение Голицын. – Может быть, эти тоже оружие везли?

Татаринов кивнул:

– Возможно. Но по документам на судне только стройматериалы и гуманитарная помощь. Командование рассматривает разные варианты, люди работают. От нас же требуется не гадать на кофейной гуще, а найти «Британик».

– Если бы мы знали, что он вез, было бы проще понять, куда он подевался, – гнул свое Поручик. – А так действительно – найди то, не знаю что.

На помощь напарнику пришел Дед:

– И правда, командир. Что искать-то будем? Судно или груз? А если груз неизвестен, как быть?

Кэп разъяснил:

– Поскольку судно принадлежит компании «Шарк Лайн», то и контейнеры на нем с фирменной картинкой «Шарк» – то есть с акулой. По лейблу и найдем.

Дед аж свистнул.

– «Шарк Лайн» – это же чуть ли не четверть мировых перевозок! Тут этих контейнеров с акулой – что грязи. Как определить – где наши, а где не наши? По запаху?

Кэп помялся.

– Есть непроверенная информация: судно и его груз могут слегка фонить. Легкая радиация. Прибором можно засечь, правда, только на небольшом расстоянии. Метров с пятидесяти.

– Все-таки похоже на ядерное оружие, – вставил замечание Марконя. – И неужели, кроме этого легкого фона, никаких следов? Как это так – пропал целый контейнеровоз, и ни спутники, ни прочие устройства его не засекли? Разве так бывает?

– Как видишь, бывает. Кстати, нам по факсу перегнали фотографии членов команды. Может, где их встретим. Вот, поглядите.

Поручику достаточно было лишь мельком заглянуть в портреты.

– Считай, уже встретили. Вот этот, с рыжей бородой, тут, под нами. На дне. А с ним, похоже, и вся команда. И вообще, что творится? «Возможно», «примерно», «вероятно»… Командир, я тебя просто не узнаю! Я требую конкретности! Скажи, кого мочить, и я все сделаю. А этих намеков я решительно не понимаю!

Татаринов с досадой плюнул.

– Да я сам как в тумане. Разведка докладывает, что «Британик Оушн» после исчезновения оставил за собой след легкого радиоактивного загрязнения. Его удалось зафиксировать. Он ведет на юго-запад вдоль сомалийского берега и скоро теряется.

Поручик просветлел лицом.

– Ну вот, это уже можно взять в руки, помацать и разгрызть. Если вдоль сомалийского берега, значит, все-таки судно захватили пираты. Следовательно, пора навестить нашего друга Абдуллу. Может быть, он в курсе?

Спецназовцы еще не успели забыть, как недавно освобождали сухогруз «Дайана». Он был захвачен бандой Находа Али, в состав которой входил и племянник главаря, молодой пират Абдулла. Но в захвате сухогруза пираты выступали лишь ширмой – за их спиной действовала опасная группа террористов. Им нужно было заполучить груз – оружие, которое везли на судне. Было там и тяжелое вооружение, и даже компактное ядерное устройство. Захватив груз, террористы планировали уничтожить и своих помощников – пиратов. Им удалось убить главаря пиратов Находа Али. Абдуллу и остальных сомалийцев спасло вмешательство спецназовцев. Так что за Абдуллой был должок.

Кэп нахмурился:

– А как мы на берег попадем? «Алатырь» – военный корабль. Кто его в сомалийские территориальные воды пустит? Ты что, хочешь международный конфликт начать?

Дед ухмыльнулся как сытый кот:

– Ничего, командир. Ночью подойдем к берегу, на шлюпочке, на веслах, потихонечку высадимся. В первый раз, что ли? А там видно будет.

– А как обратно?

– Как-нибудь. Кривая вывезет.

На том и порешили. Спецназовцы спустились в кубрик и начали готовиться к высадке на гостеприимную африканскую землю.

* * *

Господин Хрякин был глубоко разочарован. Он разработал блестящий план использования спецназовцев в своих корыстных целях и уже приступил было к его осуществлению. А тут – на тебе – какой-то паршивый корабль исчез! Как же это все не вовремя!

Впрочем, как всегда, господин Хрякин быстро успокоился. Так он был устроен. Серьезная проблема поначалу вызывала у него ярость пополам с паникой, но потом, выплеснув эмоции, его изворотливый ум быстро находил выход.

Так и сейчас. Пораскинув мозгами, он понял, что все к лучшему. Операция по возврату сокровищ несколько затягивалась, зато теперь он получил возможность еще месяц не показываться в родном столичном террариуме. Можно считать это дополнительным отпуском.

Он решил, что сначала просто поговорит с толстяком Азикиве. По-хорошему. И предложит вернуть должок. Вдруг тот и вправду не виноват? Мог ведь забыть или кому-нибудь одолжить до получки. А спецназовцев можно будет подтянуть потом, это никогда не поздно.

Господин Хрякин вызвал Спирю, приказал сниматься с якоря и держать курс на Лугамбию.

* * *

Высадку на сомалийский берег спецназовцы провели идеально. Ночью в полукабельтове от берега – ближе тральщик подойти не смог – они перебрались в шлюпку и в полной тишине, на веслах преодолели остаток пути. Потом двое матросов, отправившихся с ними, погнали шлюпку обратно на «Алатырь», а спецназовцы направились искать подходящий транспорт.

Наступивший рассвет застал их трясущимися в кузове пикапа. По сторонам от дороги простиралась пустыня. Настоящая, африканская. То есть песок – он и в Африке песок, но кроме него имелись редкие деревья, кусты, трава. И по траве, хотя и не густо, бродили разные звери и птицы.

Больше всего дивился мичман Малыш. Будучи младшим, как по возрасту, так и по званию, он не стеснялся громко высказывать свое изумление.

– Это же страусы, мать их!.. Ох, ешкин пень, жирафы! А это кто, носороги? Не, блин, смотри – попугаи!

Так он доставал всех довольно долго. Наконец, Марконя не выдержал и урезонил боевого пловца.

– Малой, ты как колхозник в Эрмитаже. Пока все на картины пялятся, он уставился через окно на Неву и кричит на весь зал: «Тату, глянь, корабь!»

Дед посмотрел на Марконю с непониманием:

– Ты это к чему?

Тот пожал плечами:

– Да так. К тому, чтобы по сторонам глядел не на скотину, а черных пацанов с автоматами высматривал. Так ведь и в засаду залететь можно. А то – страусы!

Страусов и в самом деле было много. Намного больше, чем людей или еще кого-то.

Интересно, почему?

– Негритосы страусов не едят, брезгуют, – ответил на общий незаданный вопрос командир. – Поэтому их тут и развелось, как мух на навозе.

– А чем же местные тогда харчатся? Тут ведь и жрать-то особо нечего! – удивился Малыш.

– Коз едят, баранов. И не все подряд, а с выбором. Некоторые части, – сообщил Марконя. – Ты гляди внимательнее, пока нас самих на части не порубили.

По сторонам дороги иногда и в самом деле попадались мрачные мужики с автоматами.

– Щуплые они какие-то и маленькие, – заметил Дед. – А дерутся как черти.

Кэп покачал головой и напомнил:

– Вьетнамцы тоже щуплые и маленькие, а американцам задницу надрали. И эти тоже. В Могадишо, в девяносто третьем. Кстати, мы сейчас именно туда и направляемся.

Издалека Могадишо показался прекрасным белокаменным городом, но когда спецназовцы подъехали ближе, выяснилось, что значительная часть белокаменных построек находится в состоянии руин. От построенного итальянцами города осталось немного. Особенно дико и уныло выглядели развалины величественной арки Муссолини. Более поздняя советская застройка тоже пришла в запустение. Традиционные местные дома сохранились лучше.

Дом Абдуллы Находа – это прозвище досталось ему вместе с наследством погибшего дяди Али – стоял на краю города. Спецназовцам почудилось, что в доме и вокруг него что-то празднуют. Глаз разведчика не подвел; оказалось, что хозяин дома празднует день рождения.

– С корабля на бал, – отметил Марконя.

Больше того, это был не просто день рождения. Двадцать два года в жизни сомалийца – это переход из категории «щитоносцев» в возраст «чернобородых». До сих пор некоторые соратники нет-нет да и упрекали Абдуллу в молодости. Отныне авторитет Абдуллы становился непререкаемым.

Хотя спецназовцы не рассчитывали попасть на праздник, но за подарком дело не стало. Новенький китайский «калаш» и фирменный американский нож «ка-бар» – лучший подарок умному африканскому мужчине. Глупые европейцы и американцы предпочитают по такому случаю получить «Мерседес» или золотой «Ролекс». Они не понимают, что с «калашом» человек может получить и «Мерседес», и золотой «Ролекс», и вообще все золото мира.

Абдулла обрадовался новым гостям и принял их как самых дорогих гостей. Но надо понимать, что афромусульманское застолье – это вам не крестный ход в Курской губернии. Ни тебе баб, ни водки. И музыка несколько своеобразная, на любителя.

После вручения подарков Татаринову удалось ненадолго уединиться с виновником торжества.

– Вы к нам надолго? – спросил Абдулла. – Можете остановиться у меня. А если хотите, могу вас устроить в гостиницу. Она у нас в столице единственная осталась. Там и все наше правительство живет.

Кэп покачал головой:

– Нет, спасибо. Мы проездом. Как у тебя дела?

– Не жизнь, а халва! Подвесные моторы новые к лодкам купил, трехсотсильные. Рации мощные достал. Четвертую жену взял. Новые возможности появились, жизнь налаживается. Я вижу, ты что-то спросить хочешь. Спрашивай.

– Нас интересует, куда делся «Британик Оушн». Как в воду канул. Не могу понять, как сегодня, когда через спутник можно любого человека найти, вдруг этакая махина пропала.

Абдулла развел руками:

– Не знаю. Единственное, что могу сказать наверняка, – это не моя работа. – Он помолчал. – Эти таинственные нападения многих беспокоят. Судно внезапно исчезает вместе с экипажем, и никаких следов.

Кэп был удивлен:

– А разве это не первый раз?

Абдулла усмехнулся:

– Нет, не в первый. И не во второй. И даже не в десятый. Просто об этом никто не знает или не рассказывает. Я думаю, вам нужно искать «акул».

– Каких акул? – не понял Кэп.

– А ты разве не знаешь, какие бывают акулы? Крупные, хищные, убийцы. Не то что мы, мелочь. От их рук погибло много наших людей. Они приходят с юга, внезапно атакуют, убивают всех и скрываются. Люди говорят, что у них база в Лугамбии, но толком ничего не знают. Их никто не видел. А кто видел, не остался в живых. Наши люди думают, что американцы устроили террор. Это несправедливо.

Теперь Кэп удивился еще больше:

– О какой справедливости ты говоришь? Разве нападать на корабли и брать людей в заложники справедливо? Или ты сам никого не убивал?

Абдулла обиделся:

– У нас говорят: «Убей белого, но будь к нему справедлив».

– Почему ты думаешь, что это американцы?

– А кто же еще? У американцев нет чести, они никогда не играют по правилам. Я видел фильмы про их индейцев. Американцы – подлые люди.

Кэп вернулся к своим и поделился с ними новостями, полученными от Абдуллы. Спецназовцы стали понемногу собираться. Затянувшееся веселье их изрядно утомило.

– А на чем мы отсюда отвалим? До Лугамбии с аквалангом не доберешься.

Вопрос Маркони заставил всех задуматься. Действительно, уйти из Сомали было гораздо труднее, чем туда пробраться. Тральщик «Алатырь» был хоть и небольшим, но военным кораблем. Он не мог просто так, без разрешения властей, заходить в сомалийские территориальные воды. Это было чревато международным скандалом, к тому же нарушало режим секретности. Чтобы смыться по-тихому, нужно было выходить на связь с командиром тральщика и назначать ему рандеву где-то в открытом море. Но до точки рандеву надо было еще добраться. На чем? На пиратской лодке или рыбацком судне? Но тут нужен экипаж, который не проболтается. Не убивать же его потом!

Оказалось, что их сосед за столом когда-то учился в Москве и не до конца забыл русский язык. Он услышал часть разговора и понял, что уважаемым гостям нужен транспорт.

– Вы ведь русские? – уточнил сосед. – В порту стоит русская яхта. Поговорите с хозяином, может, подбросит, куда вам надо?

Кэп и Поручик переглянулись. Какая яхта? Неужели Хрякина? Вроде бы в его планы не входил заход в Могадишо. Но раз люди говорят, надо верить. До порта было недалеко. Они не успели проехать и полпути, как их обогнала колонна джипов Абдуллы.

– Никак Абдулла на дело собрался? – угадал Дед. – Вот разбойничье племя! Даже в свой день рождения не смог удержаться от грабежа.

– А может, это для него лучший подарок? – предположил Поручик. – Кто-то мечтает ко дню рождения мотоцикл получить, а ему хочется танкер или сухогруз. О вкусах не спорят.

Впереди был порт, где спецназовцам предстояла встреча с господином Хрякиным. Они боялись не успеть на яхту. Тогда им пришлось бы зависнуть в Могадишо на долгое время. А его-то как раз и не было.

* * *

Белоснежный теплоход с господином Хрякиным на борту двигался строго на юго-запад, в направлении Лугамбии. На яхте Хрякин путешествовал не в одиночестве: его сопровождала целая свита прихлебателей из числа его верных холопов, их прихлебателей и их подружек. Сейчас все они высыпали на палубу яхты и вялились под лучами палящего экваториального солнца.

Хозяин наслаждался отдыхом в стороне от гостей, в холодке под палубным тентом. Верный Спиря приблизился неслышной тенью и тихо покашлял.

– Что у тебя? – не оглядываясь, буркнул Хрякин.

– Получен ответ от президента Азикиве. Он ждет нас с нетерпением.

Хрякин не смог удержаться от презрительной ухмылки.

– Ждет он, как же! Но теперь, по крайней мере, не смоется и не отвертится. У тебя еще что-то? Кончай сопли жевать, давай, телись!

Спиря помялся, не зная, как лучше начать.

– Я выяснил, что наш капитан, Разуваев… капитан вашей яхты… В общем, раньше он работал на Гореславского.

Хрякин грязно выругался:

– А ты бы чего хотел? Чтобы он речным трамвайчиком управлял? Постой, но ведь яхта принадлежит Рабиновичу!

Спиря пожал плечами:

– Рабинович купил яхту у Гореславского вместе с экипажем. Мы их всех и наняли. Только радиста своего взяли, повара и охрану.

Хрякин, задумавшись, наморщил лоб. Когда-то Борис Октябринович Гореславский был всесильным олигархом. Фактически, он являлся вторым человеком в государстве. А может быть, и первым, просто об этом мало кто знал. Но, как это часто бывает с теневыми кукловодами, зарвался, разругался с официальной властью и в результате был вынужден бежать в Англию. Его место занял другой богатейший человек – господин Рабинович.

Будучи правой рукой Гореславского, он вовремя уловил суть происходящих в стране перемен и проявил к властям полную лояльность. В сущности, он сдался на милость победителя и стал предвыборным кошельком правящей партии. Покорность была оценена, и большая часть финансовой империи Гореславского плавно перетекла в его руки.

Гореславский не простил измены ни Рабиновичу, ни бывшему отечеству. Он поклялся мстить обоим, и это стало смыслом его жизни. И, если капитан яхты продолжал работать на бывшего хозяина, от него можно было ожидать неприятных сюрпризов.

– Ну хорошо, – проворчал Хрякин. – Приставь кого-нибудь следить за капитаном. Но только аккуратно.

– Я поручил Алику, нашему радисту, отслеживать всю корреспонденцию капитана. Заодно поручу парням из охраны приглядывать за господином Разуваевым, – кивнул Спиря.

– А где наши телки? – поинтересовался хозяин.

– Где-то на палубе. Расслабляются.

– Увидишь их, пришли ко мне.

Хрякин раздраженно махнул рукой, показывая, что разговор окончен и он хочет остаться один. Спиря удалился так же незаметно, как и появился.

Марина и Карина тем временем со стаканами коктейля прогуливались по нижней палубе яхты. Марина внимательно рассматривала пустой горизонт, Карина столь же внимательно вглядывалась в подругу.

– Я заметила, что с тобой в последнее время что-то творится, – сказала она.

Марина зябко передернула плечами:

– Никак не пойму, что я тут делаю. Для чего меня взяли в этот круиз? Хрякин и сам ко мне не клеится, и других не подпускает.

Карина презрительно хмыкнула:

– А тебе Хрякин нужен? Я бы с удовольствием отдала тебе это сокровище, а себе нашла ухажера поприличнее.

– Не в этом дело, – пояснила Марина. – Просто иногда начинает казаться, что меня берегут для какого-то ВИП-клиента.

– Ага. В подарок африканскому президенту-людоеду! – расхохоталась Карина, потом сделала страшное лицо и растопырила пальцы. – Он тебя будет одновременно и трахать, и жрать. Ломовой кайф!

Смех у нее получился какой-то нервный. Она резко оборвала его и продолжала:

– Я бы с удовольствием поменяла Хрякина на кого угодно. Хотя бы на радиста Алика. Нормальный парень, в компьютерах и бабах сечет, но почему-то не вылезает из своей будки.

– Рубки, – поправила Марина.

– Хрен с ней. А знаешь что? Пойдем к нему сами! – оживилась Карина. – Я знаю, у него спирт есть, аппаратуру протирать. Махнем по стакану неразведенного. Романтика!

– А ему за это ничего не будет?

Карина покачала головой:

– Ничего. Он – персона неприкосновенная. Пошли. А ты сама-то как? Неужели еще ни на кого глаз не положила? Что скажешь насчет наших новых друзей – уличных хулиганов? Они, оказывается, какие-то крутые спецназовцы. Представляешь?

Так, болтая, они дошли до радиорубки. Карина толкнула дверь, шагнула внутрь и вдруг замерла. Спустя секунду ее дикий визг резанул по ушам Марины. Остекленевшими глазами брюнетка уставилась куда-то в полумрак помещения.

Марина с немалым усилием оттпихнула ее в сторону и заглянула сама. В радиорубке все было перевернуто. Пол был засыпан битым стеклом и обломками. Словно по рубке прошел ураган. За столом возле разбитой рации сидел радист Алик. Голова его лежала на столе. Из спины торчала рукоятка охотничьего ножа. Под стулом натекла изрядная лужа крови.

С трудом Марина удержала готовый вырваться крик. Достаточно было и одной вопящей Карины. На ее призывный голос уже спешили люди. Первым примчался старший крепыш Толян. Колян, как и полагается ведомому, висел у него на хвосте. Следом мчались матросы яхты, охранники Хрякина и даже пассажиры.

Толян заглянул в рубку и повертел головой.

– Так, понятно. – Он повернулся к Коляну: – Сюда никого не пускать. Эти девки, – он указал на Карину с Мариной, – свидетели, пусть остаются здесь. Я за боссом.