Текст книги "Тормоза придумал трус"

Сергей Зверев
Тормоза придумал трус

1

На Питер медленно спускалась ночь. Уличное освещение подсвечивало черное, усыпанное звездами небо. На центральных улицах было еще полно людей, прогуливающихся вдоль сверкающих витрин магазинов, но стоило отойти немного в сторону, как взгляду представали тихие дремлющие дворики, пустынные улочки и аллеи.

Стритрейсеры не искали зрителей, поэтому для очередных гонок облюбовали пролетарский район Купчино. Место сбора – у небольшого тихого сквера. Оттуда же и старт. Обычные правила по непонятной многим причине организаторы изменили, туманно пояснив, что так надо для общего дела.

Ну, надо, так надо. Спорить никто не стал. Обычную дистанцию в четыреста два метра удлинили, сняли ограничение по объему двигателя, заявив, что так будет эффектнее. Питерские из «Парнаса» только пожимали плечами: может, и эффектней, но глупо: и дураку ясно, что малолитражка – не соперник джипу или спортивной машине, и без пары ей на трассе нечего делать. Однако к чему сомнения, если на кон поставлено десять тысяч призовых, и это еще при том, что каждый, уверенный в своих силах, мог поставить на себя как на будущего победителя.

На пустой улице собралось два десятка машин, в основном иномарок. Также присутствовал микроавтобус телевизионщиков из программы «Автошоу». Последние, прознав про гонки, примчались и стали совать свой нос, куда только можно. Стервозного вида черноволосая фигуристая ведущая в сопровождении пожилого оператора сновала среди разномастной публики. Выбирая машины покруче, брала интервью у гонщиков и их подруг. Стас из промзоновской тусовки притащил в качестве подруги стриптизершу, и она с радостью оголила грудь перед камерой под аплодисменты гонщиков. Но чем больше тянулась подготовка к гонкам, тем мрачнее становились участники. Едва закончилась раздача и регистрация номеров, как журналистка организовала съемки старта «понарошку», требуя чтоб участвовавшие в этой показухе картинно жгли резину, резко срываясь с места. Сделали аж четыре дубля. Потом прошел ознакомительный заезд по трассе при скорости пятьдесят километров в час. Старт назначили на час ночи.

Рядом с тюнингованной «Победой» братьев Знаменских, проигнорировавших «веселые старты», лихо затормозил ядовито-красный «Порше-911» с московскими номерами. Капот и крылья навороченной тачки украшали языки пламени, в номере – три шестерки. Ни дать, ни взять – машина, посланная на землю самим сатаной, который, насмотревшись гонок, тоже решил поучаствовать.

Ирина – белокурая, миловидная девушка с живыми зелеными глазами, приехавшая поболеть за Знаменских, взглянув на «Порше», прильнула к Алексею, старшему из братьев, и спросила:

– Кто это? Ты его знаешь?

– Нет, не из наших, точно, – покачал головой Алексей, нежно обнимая подругу.

Его голубые глаза лишь мельком скользнули по соседней машине и вернулись к Ирине. В этот момент его волновала лишь она, и даже гонки отступили на второй план, хотя до встречи с Ириной они с братом часто признавали, что для них существуют лишь скорость, рев двигателя и запах машинного масла. «Спидоголики – рабы скорости» – как иронично называли себя братья. Иными словами – первым делом машины, ну а девушки… В общем, все как в песне.

Роман, брат Алексея, глядя на милующихся голубков, тяжело и тоскливо вздохнул, но, придав себе беззаботный вид, бросил:

– Ушастый, из породы урбаникус-идиотос.

– Что? – изумленно спросила Ирина, оторвавшись от Алексея.

Роману показалось, будто вместе с ее сияющими глазами на него обратило свой взгляд само солнце. Внутри мгновенно потеплело, но он не выдержал, отвел глаза, так как понимал, что девушка брата – это табу. А как хотелось крикнуть, что это он первым увидел ее на том чертовом восточном базаре, он предложил подойти познакомиться, а Леха еще упирался. Неудобно ему было. Но теперь все позади. Ничего не изменишь. Ирина с Алексеем. Он из породы античных героев, у которых всегда все путем и горе не беда, да море по колено – высокий, голубоглазый с располагающим к себе выражением на лице. Куда Роману тягаться с ним. Он был совершенно не похож на Алексея. Не так широк в плечах, в очках, через которые его темно-голубые глаза смотрели с напряженным, задумчивым выражением. Только улыбка у обоих была одинаковая, Знаменская. Однако, чтобы завоевать такую девушку, как Ирина, надо непременно быть таким, как Алексей, считал Роман. К тому же он был на три года младше. Нет, Алексей стоял просто на недосягаемой для него высоте. Осмысливая все это, Роман подавленно замолчал, переключив внимание на парня вылезшего из «Порше». Тощий, под два метра ростом, с глумливой улыбкой и насмешливым взглядом. Длинные черные волосы зачесаны назад и собраны на затылке в конский хвост.

– Ириш, мой братан хочет сказать, что парень из «Порше» – «ушастый», – воспользовавшись возникшей заминкой, пояснил Алексей, широко улыбаясь. – К «ушастым» Ромка относит безбашенных парней, у которых в тачках такая акустика, что стекла на ходу басами вышибает. К ним же он относит чуваков, которые без пробуксовки тронуться с места не могут.

– А еще тех, кто презирает ПДД и сплошную разделительную, – без энтузиазма добавил Роман.

– И водителей «девяток», «десяток» с прямоточными глушителями, – закончил за брата Алексей.

Между тем парень из «Порше», по-хозяйски оглядевшись, громко бросил, никого не стесняясь:

– Куда я, блин, попал?! Что за хрень! Мне говорили, что здесь гонки будут, а это что? – хихикая, он указал на двадцать первую «Волгу», стоявшую от него с другой стороны.

Хмурый водитель «Волги» показал ему средний палец. Остальные гонщики стали переглядываться, косясь на телевизионную камеру. Если бы не телевидение, хлыщу давно бы наваляли, но перед камерой делать этого никто не хотел. Впрочем, наглеца можно было подловить и после гонок.

Тощий, круто развернувшись на каблуках остроносых ковбойских сапог, посмотрел на «Победу» Знаменских, переломился пополам и, держась за живот, начал давиться смехом.

– У меня появился странный зуд в кулаках, – задумчиво сообщил Роман.

– У меня, знаешь, тоже, – согласно кивнул Алексей.

– Ребята, не надо, он же просто придурок, – взмолилась Ирина, удерживая их обоих.

Тощий, гримасничая, приблизился к «Победе»:

– У-у-у, ретро. Круто! – Он в деланом восхищении округлил глаза, – Ребята, вы не боитесь на такой штуке из гаража выезжать? Обидно будет, если развалится. Классика все-таки.

От задиры Знаменских отделяла их окрашенная в цвет слоновой кости «Победа». Алексей, удерживаемый Ириной, гордо смолчал, а Роман, подавив в себе ярость, вежливо ответил:

– А вы, молодой человек, не боитесь сами развалиться тут вместе со своей выставочной моделью? На гонках ведь всякое случается. Можно и шишку набить. А мамочка вас здесь не услышит, не придет и не пожалеет.

– Шути, шути, – кривя тонкие губы в улыбке, ласково сказал тощий и посмотрел на двойку, красовавшуюся на машине Знаменских. Понимающе кивнул и продолжил: – Вы тотальные «лузеры», парни, и пока я рядом, вы, даже надорвав пупки, едва ли доползете до второго места. А я – номер первый.

– Спасибо, что сообщил, а то бы так и умерли в неведении, – хмыкнул Роман.

Их перепалку прервала подлетевшая ведущая «Автошоу». Следом подоспел оператор с телекамерой на плече. Ведущая сунула хлыщу седьмой номер, буркнув, что его зарегистрировали, как он просил. Тощий с неизменной улыбкой повернулся к Знаменским, демонстрируя семерку:

– Всегда заказываю свой счастливый номер.

Перехватив направление взгляда тощего, ведущая подскочила к Алексею и затарахтела:

– Спонсор гонок «Росгазбанк», поэтому, ребята, быстренько скажите на камеру, что двигатель вашей машины использует в качестве топлива газ.

– Да не переводил я двигатель на газ, – проворчал Алексей упрямо, – что я, лох какой. Скорость падает.

– Да какая разница, – сердито отмахнулась журналистка, – сейчас не перевели, но принципиально могли бы. Скажите, и все, что вам трудно, что ли? Вас покажут по телевизору. О вас узнают миллионы. Потом, глядишь, и банк окажет поддержку вашему движению.

– Нас парни из «Парнаса» засмеют, если мы такую ересь скажем, – втиснулся между журналисткой и братом Роман, – я этими самыми руками движок перебрал, и только через мой труп эта крошка поедет на чем-нибудь, кроме бензина. Стритрейсинг и газ несовместимы.

– Эй, я скажу, – весело воскликнул тощий, – не теряй времени с этими чистоплюями.

Ведущая с готовностью метнулась к улыбавшемуся хлыщу. Тощий представился Иннокентием Красновым.

– Это Инга Марчулис, программа «Автошоу». Я сейчас беседую с одним из участников предстоящих гонок. Иннокентий, расскажите, как давно вы перевели свою машину на газ! – Ведущая протянула микрофон Иннокентию и обворожительно улыбнулась в камеру.

– Да, вот, Инга, как-то подумал о ядовитых выхлопах своего движка и решил – пора с этим завязывать. Надо беречь природу, мать нашу, – нарочито серьезно заговорил тощий в камеру, – и потом, я гонщик, а какое сейчас качество бензина. Нальешь вроде бы самого лучшего в бак, и встал. Присадки в него подмешивают и всякую фигню, а в газ ничего не подмешают.

– Да, да, вы подняли очень серьезную проблему качества топлива, – подхватила счастливая ведущая.

– Вот трепло, – вздохнул Роман, наблюдая за интервью.

– Давайте свалим отсюда, – неожиданно буркнул Алексей, – надоела эта показуха.

– Мы здесь ради бабок, – напомнил ему Роман, – выиграем, заберем приз и свалим.

– Слушайте, а может, правда не надо, – взволнованно сказала Ирина, пожирая глазами Алексея, – у меня какое то нехорошее предчувствие. Леша, откажитесь и плевать на деньги.

– Ох уж мне эти женские страхи, – хохотнул Роман, стараясь казаться перед девушкой сорвиголовой, – да мы с Лехой смеемся в лицо опасностям. Если уж в Средней Азии в прошлый раз выжили, то что нам какие-то гонки в родном Питере. Да мы одной левой всех уделаем.

– Все, решили, – резанул воздух ребром ладони Алексей, – в машину, газу и финиш. Сделаем это.

Ведущая в это время успела пообщаться с остальными участниками и зрителями, выясняя, кто, по их мнению, лучший, чтобы из машины лидера снять всю гонку. Большинство дружно указало на машину Знаменских.

– Так, ребята, мы поедем с вами. – Инга вновь пошла на приступ.

– Нет, – твердо сказал Алексей, – даже и не думайте об этом.

– Да пускай, – скривился Роман, – если бог умишком обделил. Только если что случится, пусть потом не обижаются.

– Что это еще должно с вами случиться, – взвилась Ирина, вцепившись в Алексея. Глаза девушки расширились от страха.

– Да ничего, – заверил Алексей хмуро. – Если придерживаться правил, то гонки не опаснее обычной поездки по городу.

– Да и мы «смеемся опасностям в лицо», – напомнил Роман, на что получил от брата совет заткнуться. В этот момент прозвучала команда приготовиться. Знаменские кинулись к «Победе» и обалдели, узрев на заднем сиденье ведущую «Автошоу» и телеоператора.

– Да мать твою! – вырвалось у Алексея. С искаженным яростью лицом он подскочил к дверце, но Инга Марчулис наглухо заблокировалась внутри и с отчаянной решимостью заявила, что живой из машины не выйдет.

– Леха, сейчас начнется! Давай! Минутная готовность, иначе с гонок снимут! – закричал Роман, подскакивая к машине с другой стороны, – хрен с ними!

Плюнув с досады, Алексей прыгнул за руль. Подчиняясь его воле, мощно взревел двигатель, который, к слову, являлся здорово усовершенствованной версией двигателя «БМВ».

Они выехали на линию старта. Ехавший рядом тощий, на прощание помахал Знаменским рукой из своего «Порше», на что Алексей немедленно отреагировал, подняв средний палец. Роман повторил жест брата обеими руками.

– Сколько экспрессии, – прокомментировала в камеру поведение братьев ведущая.

– Они еще здесь, – простонал Алексей, вспомнив о телевизионщиках.

– Алексей, постарайтесь ехать, поаккуратнее, чтобы я не повредил камеру, – тоном школьного учителя проговорил пожилой оператор.

У Алексея просто не хватило слов, чтобы ответить.

– В дороге мы сильно ругаемся матом, – жестко улыбнувшись, предупредил Роман, – так, что заранее извините.

– Нет, мата не надо, иначе все придеться вырезать, – встревожено воскликнула Инга. – Ну, или ругайтесь, но не слишком много, чтобы потом не было сплошного пиканья. Или ругайтесь, но по английски. Это придаст колорита.

Алексей посмотрел в зеркало заднего вида на Ирину, оставшуюся с толпой зрителей, затем перевел взгляд на судью. Машина вибрировала, как живое существо, с нетерпением ожидая команды, чтобы рвануть вперед. Стрелка тахометра нервно дрожала в красной зоне, упираясь в электронный ограничитель. Судья занес флаг над головой. Отмашка! Гонка началась. Все машины разом сорвались с места. Алексей почувствовал мощный толчок в спину. Его привычно вдавило в сиденье. Оставалось только переключать скорости. Оператор заматерился от неожиданности и едва не выпустил камеру, а ведущая завопила, что прикусила язык.

– То ли еще будет, – подначивал их Роман, – только сиденья не изгадьте, я перед гонками салон вычистил.

– Кончай трепаться, штурман гребанный, – оборвал его Алексей, – смотри, наш «Поршивец» впереди. Надо его сделать.

– Надо – сделаем, – просто сказал Роман, – на трассе полно поворотов, так что ему не разогнаться до предельной.

Сверившись с показаниями установленного в «Победе» навигатора, Роман велел сбросить скорость, так как впереди был крутой поворот. Навигатор, благодаря умению Знаменского-младшего, был подключен к глобальной навигационной системе военных и работал на порядок лучше обычной системы JPRS. Так что у экипажа братьев Знаменских было дополнительное преимущество.

Рядом, практически впритирку, шла синяя «БМВ». Казалось, еще немного и машины столкнуться, но скорость «Победы» упала, и «БМВ» ушла вперед.

– Когда смотришь на гонки с обочины, они не выглядят такими опасными, – проговорила Инга Марчулис с жалким видом, крепко сжимая микрофон.

– А когда дома по телику смотришь, то и заснуть можно, – весело поддакнул Роман. В следующую секунду ему пришлось съежиться от сердитого тычка брата в бок. Морщась, он посоветовал сразу после поворота давить на всю. Там начинался небольшой прямой участок трассы. Поворот «Победа» прошла отлично. А вот «БМВ», маячившую впереди, повело. Гонщик не смог удержать «бэху» и та, задев серебристый «Мерседес» и вылетев с трассы, сбила желтые флажки, предупреждавшие об опасности, подпрыгнула на бордюре и впечаталась в стену дома, так, что капот смяло в гармошку, а сама машина встала под углом, словно стараясь вскарабкаться на здание. Даже полному профану было ясно, что двенадцатый номер выбыл из соревнования.

– Не повезло парню, – с сожалением в голосе прокомментировал Роман, повиснув при заносе на ремне безопасности. Оператор повалился на журналистку, треснув ее камерой по голове.

– Эй, Ромка, что у этого чувака за двигатель? – спросил Алексей, до отказа выжимая педаль газа.

Вровень со Знаменскими шла двадцать первая «Волга» с четвертым номером.

– Обычный двигатель, – пожал плечами Роман, напустив на себя умный вид, – перед гонками я у него интересовался, и даже заглядывал под капот, пока вы с Иркой миловались. Этот дядя – майор милиции, а в свободное время – гонщик и безумный гений, старающийся усовершенствовать газовский движок. Проговорился мне, что запредельно повысил степень сжатия смеси в цилиндре, заменил катушку зажигания на более мощную и свечи поставил посильнее. А еще у него под капотом закреплена небольшая емкость с какой-то жидкостью. Про нее он ничего не сказал. Не иначе ракетное топливо.

– Псих, – буркнул Алексей, впившись глазами в дорогу. От напряжения у него на лбу выступили бисеринки пота.

Роман предупредил об очередном повороте и добавил, кивнув на «Волгу» за окном:

– Так же погиб Дизель. Повышал, повышал степень сжатия и доповышался.

Понемногу «Волга стала отставать. И тут „Победу“ тряхнуло от близкого взрыва. Оказалось, что у отставшей „Волги“ не выдержал перегревшийся движок. Водитель, верно, попытался впрыснуть свое „ракетное топливо“. Колеса машины заклинило, и, объятую пламенем, ее по инерции бросило вперед, прямо на „Победу“.

– Сзади! – завопил Роман, бледнея.

– Вижу, – процедил Алексей. В свете зеленых огней панели управления он казался высеченным из куска скалы – невозмутимый, сосредоточенный до предела. Точно рассчитанным движением Алексей вывернул руль, бросив машину вправо. «Волга» обрушилась на то место, где они были мгновение назад. В нее врезалось еще несколько машин.

– Поворот, – хрипло закричал Роман.

«Победу» занесло.

– Я не хочу умирать, – всхлипнула журналистка.

– Сука чертова, – скорбно прохрипел оператор, не выпуская камеру и продолжая снимать. Управляемая железной рукой Алексея, «Победа» благополучно прошла сложный поворот с отличной скоростью. Алексей использовал технологию «глубокого входа». На скорости в сто пять километров в час он вошел в поворот по внутренней дуге, сделав предварительно загрузку передних колес. Резкий вход, позднее начало движения по дуге и плавный выход из поворота. Те же, кто слишком поторопился войти в поворот, оказались вынесены к внешнему краю и теперь громоздились возле стены здания. Машины помялись, но никто красный флаг не выбросил. Гонка продолжалась. Впереди рвался к победе кроваво-красный «Порше» тощего.

– Пройдена половина дистанции, – сообщил Роман, сверившись с показаниями навигатора. Судорожно выдохнув, он вытер испарину. – Я с тобой, Леха, до финиша поседею совсем.

– Мы его догоняем, – с удивлением пробормотала ведущая, справившись со страхом. «Победа» уже практически висела на хвосте у «Порше».

– Ясен перец, догоняем, так и было задумано, – хмыкнул Роман, глянув в зеркало на телевизионщиков, – не расслабляйтесь там, я ведь потом сиденья проверю и если что… Леха, готовься, впереди поворот – пятьдесят метров, сто двадцать градусов!

В голове Алексея – опытного гонщика, мгновенно сложился план прохождения этого поворота.

Управляемая рукой мастера «Победа», пройдя в сантиметрах от желтых флажков, вырвалась в тройку лидеров. Роман помахал хлыщу из «Порше», с удовольствием наблюдая за его обалделой физиономией.

– Не верит своим глазам засранец.

– Дальше, по-моему, подряд два поворота, – пробормотал Алексей, восстанавливая в памяти трассу.

– Точно, – подтвердил Роман, – первый – сто восемьдесят градусов вправо, второй – девяносто влево. Лучше сбавь скорость, потом будет время наверстать.

Неожиданно «Порше» боднул их боком. «Победу» тряхнуло. Алексей не позволил выдавить себя на тротуар. И тут же последовал новый удар.

– Да он совсем охренел, это же не по правилам, – возмущенно завопил Роман.

Но тощему было плевать на правила. И он не собирался пропускать Знаменских. Его даже не волновала сохранность собственной машины. Он теснил и теснил «Победу» к бордюру, а поворот тем временем приближался.

– Черт, этот козел, что, не понимает, что мы сейчас разобьемся, – завопил Роман с отчаянием.

– Похоже, он вообще ни хрена не соображает, – мрачно буркнул Алексей.

– Парень, прошу тебя, уйди на обочину, – взмолился оператор, – камера казенная. Если с ней что случится, я вовек не расплачусь.

– Да в задницу твою камеру, придурок! – завизжала ведущая, – остановиииии!!!

– Леха, в натуре, он двинутый, – с горечью бросил Роман, – деньги не стоят того, чтоб из-за них подыхать.

Риск был слишком велик и, приняв решение, Алексей плавно ушел вправо перед самым поворотом. Но это не помогло избежать неприятностей. Хлыщ на «Порше» слишком разогнался. Входя в поворот, он не справился с управлением, и машину вынесло с трассы, развернув боком прямо перед тормозившей «Победой». В последнее мгновение Алексей изо всех сил старался увести машину от столкновения, только это было выше человеческих сил. Удар, скрежет металла и звон бьющегося стекла. Ведущая и оператор в унисон закричали с заднего сиденья благим матом…

Мимо проносились машины остальных участников гонки, но для Знаменских она закончиась досрочно. Роман со стоном расстегнул ремень безопасности и толкнул дверцу. Алексей выбрался с другой стороны. Окинув взглядом «Порше», он присвистнул. Весь бок смят, возможно, даже стойки полетели, а «Победе» хоть бы что – кузов прочный, из толстого, высококачественного металла.

Из «Порше» на карачках выполз тощий. С трудом поднявшись, он посмотрел с ненавистью на Алексея, затем быстро глянул на покореженный бок своей машины и прошипел словно змея:

– Ах ты, падла. «Нулевая» тачка! – тут же он стремительно бросился в сторону Алексея и попытался ударить его кулаком в челюсть. Однако Алексей легко уклонился и сделал то, о чем мечтал с самого старта – врезал придурку поддых и отпихнул от себя моментально обмякшее тело.

Хлыщ упал на асфальт, скорчился, ловя ртом воздух и прохрипел через силу: – Ну, вы за это заплатите, суки! Все ответите, все!

– Сам виноват, – хмуро бросил Алексей.

– Скажи еще спасибо, что мы добрые и не наваляли тебе как следует, – добавил Роман.

– Так, здесь, по-моему, ничего интересного уже не будет, – пробормотала ведущая, которая к этому времени успела не только выбраться из автомобиля, но и прийти в себя. Она махнула оператору: – Валера, сворачиваемся. Забери из машины сумку. Надо успеть к награждению победителя.

Подъехал микроавтобус телевизионщиков, следовавший позади участников гонки. За микроавтобусом подкатили гаишники на «десятке». Роман как раз ковырялся под капотом «Победы», потому что та не хотела заводиться, а Алексей сидел за рулем, ожидая команды брата заводить движок. Встреча с ментами в их планы не входила. Тощий же, напротив, обрадовался гаишникам:

– Смотрите, эти козлы протаранили меня, избили и теперь хотят скрыться с места происшествия! Прошу, задержите их.

– Так, так, – протянул пожилой раздавшийся инспектор ГАИ, прищурившись на хлыща. Потом он посмотрел на Знаменских, шепнул что-то своему напарнику и громко объявил: – Все ясно, как день. Водитель «Порше» двигался как положено по проезжей части, а эти лихачи на старой дедовской тачке решили, не глядя, отъехать от тротуара. Ну, что, парни, попали вы круто. Будем составлять протокол или договариваться по-хорошему? – Он внимательнее пригляделся к Знаменским: – А, да, вы же из «Парнаса», уличные гонщики! Ё-мое, и не удивительно, что влезли в дерьмо. Давно ведь нарывались.

Наученные горьким опытом общения с представителями правопорядка, братья молчали, понимая, что все сказанное будет использовано против них. Одна надежа – на телевизионщиков, ведь они снимали все до самого столкновения. Роман собирался сказать об этом и уже поднял глаза на оператора. Последний тоже сделал шаг к гаишникам, но ведущая его оттащила. Оператор пытался сопротивляться, возмущался. До Знаменских донеслись слова ведущей:

– Поехали отсюда, потом объясню почему. С ними лучше не связываться.

Инспектор, обернувшись к телевизионщикам, рявкнул, чтоб убирались ко всем чертям, пока и ими не занялись. Через мгновение микроавтобуса с лейблом городской телекомпании уже не было.

– Потерпевший, вы желаете договориться с ними? – указал инспектор на братьев. Хлыщ в это время разговаривал с кем-то по сотовому. Он отвлекся, с плотоядной улыбкой покосился на Алексея и весело сказал:

– Конечно, договоримся. Я не злопамятный. У меня большое сердце и море сострадания. Я даже готов забыть, что эти уроды хотели забить меня монтировкой.

– Ты еще скажи – рессорой от трактора «Беларусь», – подал голос Роман, не выдержавший наглых оговоров.

– Заткнуться, – коротко распорядился инспектор, – вы засранцы на крючке. Советую не рыпаться и прислушаться к пожеланиям потерпевшей стороны.

Из-за поворота, где недавно скрылся автобус телевизионщиков, вырулил навороченный черный джип «Commander». Объехав разбитый «Порше», джип притормозил за спиной у тощего, и мгновенно вокруг него выросли крепкие парни в отутюженных костюмах, при галстуках и с оружием, которое угадывалось под одеждой. Впрочем, они и не пытались его скрыть. Скорее наоборот.

– Что какие-то проблемы? – осведомился главный верзила из группы силовой поддержки сиплым голосом.

– Расслабься, братан, – вальяжно бросил ему тощий, – ребята уже поняли, что они не правы.

– А давайте составим протокол, – с досадой в голосе бросил Алексей, догадываясь, к чему все идет.

– Не нервируй нас, – посоветовал гаишник, поправляя ремень.

– Итак, – тощий задумчиво уставился на помятый бок «Порше», – крыло, дверца – на замену. На вскидку – это пятнадцать штук зеленых, а если стойка полетела, то вообще заберете этот хлам себе, а мне будете новую покупать.