Текст книги "Полосатые дьяволы"

– Времена меняются, – примирительно произнес сенатор, – в той же университетской программе истории нас учили, что где-то в веке одиннадцатом или тринадцатом папа римский запретил использование арбалетов. Он посчитал их безнравственным оружием массового уничтожения. Ведь при помощи арбалета стало возможным уничтожить закованного в сталь рыцаря на расстоянии. Исчезал благородный бой – поединок. Вот оно – арбалет, первое оружие массового уничтожения. И что же победило? Здравый рассудок. Лучше иметь такое оружие и ходить в победителях, чем кичиться высокой нравственностью и хорошими манерами. Сегодняшний летчик не видит детей и женщин, погибших от сброшенных им бомб. А потому спокойно садится ужинать, вернувшись из полета. Я говорю что-то не так? – забеспокоился сенатор, глядя на адмирала Лоуренса.

– Дерьмо... – вымолвил адмирал. – Если я правильно понял... – Он замолчал, глядя на монитор.

– Что не так? – тревога передалась и Флауэрсу.

– Смотрите.

На экране в отдельном окне виднелась схема расположения спутников, высвечивались траектории наведенных и готовых дать импульс лазеров. Один из носителей «пушки» спешно менял прицел своего грозного орудия. Светящаяся линия точно легла на спутник «Обсервер», управляющий всей системой наведения. Короткий всплеск яркости, и «Обсервер» отклонился от стационарной орбиты.

Наступило короткое молчание.

– Кто-нибудь объяснит мне, что случилось? – не теряя надежды на лучшее, спросил сенатор.

– Боюсь, что система дала серьезный сбой. «Обсервер» сам стал целью.

– Этого не может быть.

– Все когда-нибудь происходит впервые.

Через несколько минут из центра управления полетами было получено исчерпывающее объяснение. «Обсервер», обеспечив уничтожение всех разделившихся боеголовок, включил маневровые двигатели, чтобы подкорректировать свою орбиту. Один из спутников-перехватчиков – носителей рентгеновского лазера – мгновенно среагировал на вспышку. Короче, чем сложнее система, тем легче она дает сбой. Лазерный луч вывел из строя спутник наведения.

– И куда он теперь движется? – задался закономерным вопросом сенатор. – Остался на орбите?

– Боюсь, что дело обстоит хуже, – отозвался адмирал Лоуренс, когда отложил телефонную трубку, – спутник наведения «Обсервер» совершает неуправляемое снижение. Контроль над ним полностью потерян. Возможный район падения – Атлантический океан, где-то неподалеку от Панамского перешейка.

Адмирал тяжело вздохнул. Казавшееся с самого начала успешным испытание единственного спутника наведения оборачивалось головной болью. Ему многое хотелось высказать сенатору Флауэрсу, но Лоуренс промолчал. А сказать было что. Ведь это именно Флауэрс подгонял производителей спутника и команду, обеспечивающую его запуск. В работу шли не доведенные до ума, не прошедшие исчерпывающих испытаний системы. Вот и произошло то, чего и следовало ожидать при спешке. Чем больше деталей в изделии, тем оно более склонно к поломке. Скажем, топор: три детали – топорище, лезвие и клин. А монолитное зубило все же надежнее его.

Сенатор поджал губы, отчего они стали еще тоньше, вытянутое лицо сделалось злым.

– Неудача испытаний еще не поражение, – мрачно произнес он. – «Космическим войнам» на сегодня нет альтернативы. Разработчики позаботились и предусмотрели все аварийные ситуации.

– Система самоуничтожения спутника? – вяло поинтересовался адмирал Лоуренс.

– Ее не существует. Главный упор был сделан на систему аварийного спуска спутника на Землю. Твердая поверхность, конечно же, губительна для него. Но приводнение «Обсервер» должен выдержать. Надо же разобраться, какая именно дрянь вкралась в конструкцию.

– По предварительным данным, получается, что именно так и произойдет. В конце концов, вода – это две трети земной поверхности, так что шансы на относительно благоприятный исход увеличиваются.

Засверкала красным индикаторная лампа аппарата, связывающего с радиорубкой и шифровальщиком. Сенатор потянулся к нему и включил громкую связь.

– Есть новости? – осведомился он.

Вскоре отозвался шифровальщик.

– Из центра управления докладывают, что спутник вошел в верхние слои атмосферы. Сработала система автоматического отстрела антенн и солнечных батарей, – прозвучало довольно буднично, – вскоре должны сработать тормозные парашюты. Точные координаты падения будут доложены сразу же после того, как оно произойдет.

– Держите нас в курсе, – сенатор заложил руки за спину и нервно прошелся от стены к стене.

– Аварийная система позволит спутнику держаться на плаву? – осведомился адмирал, еле скрывая раздражение, ведь из-за чрезвычайного режима секретности его вовремя не поставили в известность о возможностях спутника, и теперь приходилось ориентироваться, что называется, «с колес».

А искать упавший спутник наверняка предстояло его людям.

– Не знаю, вряд ли, – продолжил морщить лоб сенатор Флауэрс, – но поднять его просто необходимо. Если до него раньше нас доберутся русские или китайцы, то мы поможем им продвинуться в технологических разработках лет на десять вперед.

Глава 2

Не бывает ничего тайного, что не становилось бы явным. Несмотря на то что старт «Обсервера» держался в строгом секрете и представлялся широкой публике как вывод на орбиту рядового телекоммуникационного спутника, утечка секретной информации все же произошла. Недаром еще древние говорили: «То, о чем знают двое, знает и свинья». И разведке для этого необязательно иметь осведомителей среди разработчиков секретного проекта. К аналитикам всегда стекается масса информации. Просматриваются, анализируются газетные объявления, заявки на привлечение специалистов, технологические заказы, условия тендеров на закупку материалов... И в конце концов из них, как из кусочков мозаики, складывается цельная картина.

Именно благодаря работе российских аналитиков в Мексиканском заливе неподалеку от мыса Канаверал вот уже вторую неделю несла дежурство сверхсекретная российская мини-подлодка «Адмирал Макаров», аналогов которой не имелось в мире. Суперпрочный титановый корпус, полная автоматизация всего жизнеобеспечения, причудливая судовая архитектура и специальное покрытие, позволяющее рассеивать лучи радаров и активных сонаров противника, практически полная бесшумность силовой установки. Все это делало мини-субмарину почти «невидимой» для противника. Единственным слабым местом, как и у всякой другой подлодки, был момент подзарядки аккумуляторных батарей и пополнение запасов свежего воздуха. Но и тут российские оборонщики постарались. Энергией для подзарядки «Макарова» во время всплытия обеспечивала каталитическая силовая установка, не имевшая ни одного подвижного элемента, а значит, абсолютно бесшумная и исключительно надежная. Всплытие осуществлялось в ночное время при низкой облачности, позволявшей оставаться незамеченными для спутников и самолетов-разведчиков.

Главное оружие мини-субмарины – не торпеды и не носовое зенитное орудие, а выдвижная телескопическая антенна, способная создавать в активном режиме мощное электромагнитное поле, выводившее из строя всю электронику в радиусе двадцати-тридцати морских миль. Оружие грозное, если учесть, что теперь даже зажиганием обычного лодочного мотора, как правило, заведует электронный чип. В пассивном же режиме антенна позволяла сканировать эфир в радиусе нескольких сот морских миль вокруг. Она, как мелкоячеистая сеть, вытаскивала все: и разговоры по мобильным телефонам, и переговоры по портативным рациям, снимала электромагнитные импульсы систем внутрикорабельных переговоров, перехватывала короткие импульсы шифрограмм. Естественно, разобраться с таким объемом информации на самой подлодке было невозможно, поэтому во время сеансов связи с базой перехваченное регулярно сбрасывалось, давая на берегу работу сотням дешифровщиков и аналитиков.

Существующая пока еще в единственном числе мини-субмарина проходила испытания, выполняя разведывательные задания. Ни одна деталь на ее борту не имела российской маркировки, даже продукты на камбузе, и те были сплошь импортными, вооружение и боеприпасы – исключительно заграничного производства. Экипаж носил форму без знаков отличия. Все компьютерные программы имели только англоязычный интерфейс. Таким образом, в случае если бы «Адмирал Макаров» потерпел аварию или был захвачен, то ничто бы не указывало на его российское происхождение. Вице-адмирал Столетов, инициировавший и курировавший проект, один из немногих посвященных в существование мини-подлодки, очень тщательно подбирал экипаж. Из сотен кандидатур отобрал единицы. Во-первых, все они были отличными специалистами, могли совмещать по нескольку профессий, что при малочисленности экипажа было весьма кстати. Во-вторых, он учел грустный опыт катастрофы ядерной подлодки «Курск», ни у кого из членов экипажа «Адмирала Макарова» не было близких родственников. Так что в случае гибели субмарины некому будет поднимать вселенский шум по поводу смерти родственников.

Первым и пока бессменным командиром мини-субмарины был назначен капитан второго ранга Илья Георгиевич Макаров – опытный подводник, командовавший до этого старым атомным «бомбовозом». Для России, растерявшей во время революции и страшных тридцатых годов старые флотские и армейские традиции, Илья Георгиевич был уникален, он являлся прямым потомком знаменитого адмирала Макарова, в чью честь и была названа подлодка.

Но это обстоятельство являлось просто счастливым совпадением: вице-адмирал Столетов отбирал экипаж не по генеалогии, а по служебным качествам. Кавторанг Макаров отличался самостоятельностью, он привык ориентироваться только на конечный результат, промежуточные приказы и инструкции никогда не являлись для него догмой. Возможно, именно поэтому Столетов и «приставил» к нему старпомом – капитана третьего ранга Николая Даргеля, педанта, знатока и неукоснительного исполнителя всех существующих инструкций.

Еще во время подготовки к старту спутника «Обсервер» телескопическая антенна «Адмирала Макарова», дежурившего в нейтральных водах, тщательно сканировала все сигналы, исходящие с космодрома. Специалисты, готовившие старт, проверяли системы, в том числе и аварийные, так что не оставалось сомнений, что в «сеть» попали и коды, управлявшие спутником.

В тесной боевой рубке «Адмирала Макарова» царила напряженная тишина. Выдвинутая телескопическая антенна исправно сканировала эфир. Командир подлодки молился на погоду, вот уже третий день в районе Багамов царил туман, почти сливающийся с низкими облаками. Так что со всплытием для подзарядки аккумуляторных батарей проблем не возникало.

Отлаженная система работала в автоматическом режиме, забрасывая на диски памяти мощного бортового компьютера все, перехваченное в эфире, чтобы потом выдать его сжатым коротким импульсом во время очередного сеанса связи со штабом Балтфлота. Илья Георгиевич всматривался в монитор, на котором четко прорисовывались траектории полета баллистических ракет.

– Да, отстали мы от Штатов, – нарушил молчание командир, когда светящиеся точки стали исчезать с экрана. – Вечное противоборство конструкторов наступательного и оборонительного вооружений. Кто-то придумывает броню, а другой ломает голову над тем, как ее пробить.

– Наверстаем, – оптимистически проговорил старпом Даргель, – средства для армии и флота у России теперь есть. Вот взять хотя бы нашу подлодку. Ничего подобного у американцев нет, и в ближайшее время не появится. Даже если задумают создать такое, то на технологические разработки у них уйдет лет десять. А мы тем временем...

– Не забывай про промышленный шпионаж, – напомнил кавторанг Макаров, – да и того, что наша субмарина сможет попасть в руки к вероятному противнику, тоже исключать нельзя. Копировать чужие разработки теперь научились. И главные мастера в этом не американцы, а китайцы.

– То, что наш корабль попадет в руки противнику, исключено, – прищурился Даргель на серебристый ключ, висевший на шее Ильи Георгиевича, и перевел взгляд на прикрытый прозрачной крышкой замок на пульте – стараешься об этом не думать, но инструкция неукоснительно предписывает уничтожить подлодку вместе с экипажем в случае опасности ее захвата.

– В жизни всякое может случиться, – глубокомысленно произнес командир, – всего инструкциями не предусмотришь. Ну, да ладно, не стоит зацикливаться на грустном. Задание мы практически выполнили. Скоро домой. Ты чем займешься на отдыхе? Грибы, как всегда, собирать пойдешь?

– Какие грибы, товарищ командир? – удивленно взбросил брови старпом Даргель. – У нас под Калининградом весна теперь.

– Я грибами не интересуюсь. Времени нет. Ну, значит, рыбалка, – неуверенно проговорил Макаров.

– Не сезон теперь. Рыбалка еще запрещена – нерестится рыба. В древности в такое время даже в церковные колокола запрещали звонить, чтобы рыбу не тревожить, – отозвался Даргель.

– Тогда и не знаю. Водку ты не пьешь, во всяком случае в компании. Зря ты не хочешь на берегу с ребятами за рюмкой посидеть. Выехали бы в лес с шашлыками... сближает это. Потом, в походе легче друг друга понимаешь.

– Субординация, – коротко возразил против такого предложения Даргель. – Я против панибратства.

– Да и с женщинами я тебя не замечал...

– Моя личная жизнь касается только меня самого. По службе ко мне претензии есть, товарищ капитан второго ранга?

– Мутный ты все же, – выдохнул Макаров, но не успел окончить фразу, приник к экрану.

В боевой рубке вновь воцарилось молчание, лишь однажды прерванное докладом акустика, засвидетельствовавшего, что поблизости не наблюдается ни одного корабля. Даргель уже понял, что произошло, но не спешил озвучить свою догадку, ждал, что скажет командир. Субординация была для него святым понятием. Спросят, вот тогда и ответит.

– Не думаю, что американцы это планировали... – наконец проговорил кавторанг Макаров, – ...хотя, кто знает? Плана учений они нам все же не озвучивали.

Спутник «Обсервер» наконец окончательно исчез с экрана.

– Район падения – Карибское море, неподалеку от Картахены. Довольно близко, но если идти своим ходом в подводном положении, то опоздаем, американцы нас опередят, – сказал старпом, – хорошо еще, что спутник упал по эту сторону Панамского канала.

– Срочно подготовьте информацию о падении спутника и его координаты для передачи на КП Балтфлота, хотя, думаю, они уже и сами его отследили, – по межотсечной связи отдал приказ командир, после чего озабоченно потер гладко выбритую щеку. – Знаешь, Николай, сколько по прикидкам этот спутник стоит?

– Десятком миллионов тут точно не отделаешься, – осторожно прикинул старпом.

– Представляю, что сейчас творится у американцев. Я недавно закрытый доклад по их противоракетной обороне читал. На полмиллиарда долларов потянет.

Впечатленный Даргель даже тихо присвистнул.

– Думаю, они его будут искать. Но им не позавидуешь, спутник-то молчит. Радиомаяка на нем нет.

– Я даже знаю, как будут искать. В том же докладе было сказано, что для «Обсервера» на случай катастрофы предусмотрено следующее: солнечные батареи и антенны спутника отстреливаются в ионосфере. Корпус обложен металлокерамическими пластинами, как у «Шаттла». А дальше уже тормозные парашюты срабатывают. Ну и надувные подушки для смягчения удара и обеспечения плавучести.

– Вряд ли подушки выдержат удар. Значит, утонет. А без радиомаяка его не найти. Разве что случайно.

– Конечно, не дураки они – на секретный спутник радиомаяк ставить. А про радиомаяк-ответчик слышал, сталкивался с таким? – Макаров покрутил головой, разминая шею.

– Приходилось. Он не активен, пока не получит специальный кодированный сигнал. А затем следует короткий импульс-ответ.

– Ну вот, а код известен только разработчикам, после чего, как ты, старпом, правильно заметил, маяк передает короткий ответный сигнал, по которому и определяют его местонахождение. Таким образом, никто «чужой» не может воспользоваться радиомаяком.

– А почему не GPRS?

– Чтобы не искали те, кому не надо.

– Кстати, а спецкод, частота и остальные параметры...

– Надо расшифровать. Мы информацию передали в Москву, я думаю, этим уже вовсю занимаются...

– Думаете, прикажут искать? – Глаза старпома азартно загорелись.

– Даже не сомневаюсь, – сухо ответил командир секретной мини-субмарины, – вот увидишь.

В своих предположениях Илья Георгиевич ошибался редко, был у него дар предвидения, особенно, что касалось очередных сложностей и неприятностей. Приказ приступить к поискам и поднятию упавшего американского спутника пришел из КП Балтфлота уже через два часа.

Естественно, как и предвидел Илья Георгиевич Макаров, мини-субмарине предстояло добираться до места падения не своим ходом. Никто не предполагал, что подлодке придется заниматься поисками спутника, а потому многое из оборудования на ней отсутствовало. Но грех было упускать возможность заполучить в руки «Обсервер», чтобы потом российские специалисты, раскрутив его «на винтики», смогли понять, как далеко зашли американцы в разработке комплексной программы ПРО и, в частности, ее составляющей космического базирования. Вице-адмирал Столетов, курировавший проект «Адмирал Макаров», решил использовать для быстрого и скрытного проведения мини-подлодки в территориальные воды Колумбии тот же способ, которым она была доставлена из Балтийска в район Багамов...

– Убрать телескопическую антенну, – отдал приказ кавторанг Макаров, – опустить перископ. Погружение – глубина сорок метров.

Практически бесшумно гидравлика втянула раздвижную антенну устройства электронного подавления, мягко скользнула вниз труба перископа, электропомпы закачали несколько сот литров забортной воды в балластные цистерны. Мини-субмарина медленно погрузилась на заданную глубину. Электроника действовала безотказно, контролируя перемещение подлодки в толще воды.

Штурман уже проложил курс и вывел его на монитор командира.

– Левый борт – тридцать два градуса, полный вперед, – отдал приказ командир.

Почти неощутимо дрогнул под ногами настил, качнулся подвешенный на переборке маленький самодельный Андреевский флаг, засвидетельствовав, что мини-субмарина пришла в движение, что винты за кормой погнали воду.

– Всем, не занятым на вахте, отдыхать, – произнес Макаров и выключил межотсечную связь, – а тебя, старпом, приказ не касается?

Даргель не стал спорить. Приказы, предписания инструкций он чтил свято.

Командир, оставшись у пульта один, сосредоточенно вглядывался в монитор. Чувствительная аппаратура фиксировала любые аномалии: косяки рыб, линзы теплой и холодной воды. Особых сложностей в ближайшее время не предвиделось, район американских учений был освобожден от кораблей, если не считать двух американских подлодок. Но для их средств обнаружения «Адмирал Макаров» был недоступен. Мини-субмарина могла пройти рядом с ними и остаться незамеченной. Пассивные локаторы то и дело фиксировали импульсы, посылаемые американцами, но покрытие корпуса российской подлодки поглощало около семидесяти процентов их энергии, а остальное рассеивало, благодаря специальной судовой конфигурации. Если что подозрительное и появлялось на экранах американских радаров, то это слабое свечение легко было спутать с блуждающей термальной линзой.

Секундная стрелка хронометра на запястье Макарова мерно отсчитывала время. Илья Георгиевич всматривался в еле заметное движение минутной стрелки. Часовая, казалось, приросла к одному месту.

Но как бы долго ни тянулось время ожидания, оно уходит. Согласно расчетам, на поверхности уже стемнело. Безлунная ночь и туман обещали скрытность всплытия. Акустик доложил, что ближайший корабль находится милях в семнадцати к юго-востоку и идет параллельным курсом. Можно было рискнуть – подняться на поверхность, чтобы подзарядить аккумуляторные батареи, пополнить запасы свежего воздуха. Да и скорость в надводном положении у «Адмирала Макарова» была вдвое выше, чем в погруженном.

– Всплыть на перископную глубину, – приказал командир.

Когда перископная труба мягко скользнула вверх, Илья Георгиевич припал лицом к резиновой маске. Резина еще пахла заводской атнибактерицидной пропиткой. Поверхность океана чуть угадывалась в редких серебристых бликах. Горизонт тонул в тумане.

– Всплытие, – приказал командир.

Лишь только подлодка оказалась на поверхности, тут же стала заметной легкая качка. В отдраенный люк хлынул свежий, напоенный морскими запахами воздух.

Командир и старпом стояли у рубки. Мини-субмарина рассекала невысокие волны. По мокрому палубному настилу неторопливо прохаживались члены экипажа. Каждый из офицеров спешил вдоволь надышаться, ловил лицом бодрящие брызги.

– Меньше чем через час окажемся на месте, – негромко произнес Даргель, вглядываясь в туман. – Честно говоря, я рад, что возвращение откладывается. Первый день, когда оказываешься на берегу, думаешь, что сделаешь то и то, а потом как-то «закручиваешься», ничего не успеваешь. И время пролетает без толку, другое дело здесь, на борту.

– Это ты-то «закручиваешься»? – усмехнулся Макаров. – Мне казалось, что у тебя и личная жизнь вся наперед расписана по минутам, что живешь ты по списку, вычеркивая из него пункт за пунктом.

– Это я в море такой, Илья Георгиевич. А на берегу позволяю себе расслабиться.

– Расслабиться? Что-то я не замечал. Водку под одеялом, что ли, пьешь в одиночестве?

– Зачем же так? – несколько обиженно отозвался Николай Даргель. – Просто расслабляюсь. Когда из дома выхожу, специально часы не надеваю. Приятно бывает ориентироваться по солнцу, знать, что никуда не опоздаешь, поскольку некуда спешить.

Командир бросил взгляд на хронометр:

– Плохая примета, старпом. Настроились на одно. Уже о доме думали, а тут – новое задание. Это, как с выпивкой, старпом. Посмотришь, сколько водки на столе, настроишься, что предстоит выпить по пол-литра – выпьешь и не запьянеешь. А тут кто-нибудь еще пару неучтенных пузырей подносит. Вот тут уж и от лишних ста грамм пьяным станешь. Хотя, Николай, вряд ли ты меня в этом вопросе поймешь. Боюсь, где-нибудь да сорвется.

– Настраиваться, Илья Георгиевич, всегда нужно на худшее, тогда все и складывается наилучшим образом.

– Посмотрим. К плохому привыкнуть успеем, – отозвался командир.

В тумане прорисовались далекие огни сухогруза.

– Наш? – Старпом напряженно вглядывался в еле различимый силуэт гражданского судна.

– Наконец-то, – вздохнул капитан второго ранга, хотя и знал с точностью до минуты, когда произойдет эта встреча.

Сухогруз под либерийским флагом стоял на якоре. Под такими, так называемыми «дешевыми» флагами, ходит чуть ли не половина судов в мире, а команды на них могут быть и интернациональные. Тут, поблизости от Панамского канала, подобные суда исчислялись сотнями. Канал, построенный во второй половине девятнадцатого века, уже давно не обеспечивал нужной пропускной способности. И немудрено, с того времени мировой флот вырос не только количественно, но и по тоннажу – водоизмещению. Океанические гиганты по несколько дней, а то и недель ожидали своей очереди, чтобы пройти через узкие шлюзы при помощи местных лоцманов.

На сухогрузе еще не заметили приближения «Адмирала Макарова». Мини-субмарина совсем немного возвышалась над волнами, шла с погашенными огнями.

– Подать сигнал о встрече, – тихо приказал Илья Георгиевич.

На рубке приглушенным светом вспыхнул прожектор, защелкали створки жалюзи, передавая условный световой сигнал. Через несколько секунд на надстройке сухогруза отозвался сигнальный прожектор.

– Нас поняли, готовятся принять. Предлагают не идти своим ходом, – проговорил командир, – стоп машина. Ожидаем.

За кормой «Адмирала Макарова» то и дело вспенивалась вода. Умная электроника включала, выключала ходовые двигатели, точно удерживая подлодку на одном месте. Даже якорь не мог быть надежней.

Вновь коротко полыхнул прожектор на сухогрузе. После чего в носовой части судна широко раскрылись не заметные до этого створки. Тихо заурчал мотор, и надувная лодка двинулась к мини-субмарине, за ней змеился по невысоким волнам синтетический трос. Судно сопровождения подлодки, замаскированное под обычный сухогруз, было одним из элементов обеспечения проекта «Адмирал Макаров». Его использовали для доставки мини-субмарины в разные точки Мирового океана, для проведения подлодки через каналы, для мелкого ремонта, пополнения запасов пресной воды и провизии.

Капитан сухогруза не знал задачи, которую выполняет экипаж «Макарова», он лишь получал приказ с КП Балтфлота, где и когда он должен встретить подлодку, куда доставить и где ожидать следующей встречи.

Трое моряков в серых комбинезонах закрепили трос на носу «Адмирала Макарова». Заскрежетала, заурчала в недрах сухогруза лебедка. Синтетический трос натянулся, и мини-субмарина двинулась к разверзшейся пасти судовых створок.

Илья Георгиевич продолжил стоять на палубном настиле. Корпус слегка вздрогнул, когда покрытые прочной литой резиной валики рольганга приняли на себя тяжесть субмарины. Подлодка медленно поднималась из воды, подходя к решетчатому настилу. Громадные гидроцилиндры вернули створки в прежнее положение, сомкнули их за подводным кораблем. Ярко вспыхнули прожекторы. Загудели помпы, удаляя из трюмного отсека воду. А специальный наряд моряков в строительной люльке уже маскировал стык створок, замазывая его герметиком. Следом шипел краскопульт, распыляя имитатор ржавчины. Теперь даже вблизи нельзя было бы рассмотреть, что носовая часть сухогруза не обычная, а представляет собой сухой док для сверхсекретной субмарины.

Сухогруз под либерийским флагом взял курс на юг и шел полным ходом к территориальным водам Колумбии. Расчет жизнеобеспечения мини-субмарины переносил в подлодку провизию, в баки закачивалась питьевая вода, от генератора сухогруза заряжались аккумуляторы «Адмирала Макарова». Ремонтники проверяли системы. К рассвету подлодка в полной боевой готовности должна была приступить к поискам упавшего спутника. Тем временем в КП Балтфлота специалисты взламывали коды управления «Обсервером». Основное внимание уделяли кодам запросов радиомаяку-ответчику.

* * *

Для персонала космодрома имени Кеннеди на мысе Канаверал ночь выдалась бессонной. В пресс-центре срочно готовили официальное сообщение о неполадках на одном из выводимых спутников, в результате которых тот сошел с орбиты и рухнул в Атлантический океан. В релизе особо подчеркивалось, что радиоактивных компонентов на телекоммуникационном спутнике не установлено и его падение никоим образом не навредит окружающей среде. Военные журналисты за последние годы твердо усвоили, что самый большой шум способны поднять «зеленые».

Главной задачей готовивших сообщение было успокоить общественное мнение, не дать пищи для раздувания скандала природоохранительным организациям, опередить сплетни и домыслы в независимой прессе. Другая бригада составляла секретное сообщение для президента Соединенных Штатов. Казалось бы, тут уже не должно быть места вранью. Ведь именно с благословения главы Белого дома и разворачивалась обновленная программа «звездных войн». Однако сенатор Флауэрс, срочно вернувшийся с флагманского фрегата вместе с адмиралом Лоуренсом, заворачивал на доработку уже третью редакцию сообщения. Для него было жизненно необходимо сохранить оборонную программу, не допустить сворачивания ее финансирования.

Сам президент мог бы и позволить себе официально признаться в провале испытаний спутника «Обсервер». В конце концов, два срока в Белом доме он отсидел, а избираться на третий ему не позволял закон. Соблазн уйти на покой «честным и правдивым» был велик. Но республиканская партия, добившаяся возобновления программы, рисковала в таком случае потерять голоса избирателей на близящихся выборах.

– Слишком резко и пессимистично, – резюмировал сенатор-республиканец, пробежав глазами текст сообщения, – сделайте упор на том, что спутник в ближайшее время будет обнаружен и поднят, причина сбоя выяснена, конструктивные недостатки устранены. После чего приостановленная программа будет продолжена. В заключение обязательно еще раз подчеркните, что все боеголовки, запущенные с «Огайо», были успешно сбиты рентгеновскими лазерами еще на подлете к цели. Значит, комплексная система ПРО станет надежным «зонтиком» для всей Северной Америки.

– Но мы даже не знаем точных координат падения спутника, – напомнил адмирал, – связь с «Обсервером» была нами потеряна вскоре после того, как он вошел в плотные слои атмосферы. Нет гарантий, что, даже обнаружив спутник, мы сможем понять причины неполадки.

– Я хорошо изучил черновик отчета, – мрачно произнес сенатор. – Последний сигнал «Обсервера» засвидетельствовал, что раскрылись тормозные парашюты. А падение произошло где-то в территориальных водах Колумбии неподалеку от Картахены. «Обсервер» или плавает теперь на поверхности, или покоится на мелководье.

– Наши надводные корабли уже направлены в этот район, – напомнил адмирал, – но пока «Обсервер» не обнаружен. Радиомаяк молчит.

– С рассветом, думаю, вас ждет успех, – криво улыбнулся сенатор Флауэрс. – И не смотрите на меня так скептически. Я патриот не меньше вашего, адмирал. Да, космическая часть программы стоит двадцать два миллиарда долларов, наземная – еще около сорока миллиардов. И все это деньги налогоплательщиков. Да, они пройдут через корпорации, где солидная доля акций, не скрою, принадлежит мне. Но не забывайте, свое будущее и будущее своих потомков я уже давно обеспечил. Эти деньги для меня не так и важны. Я беспокоюсь о безопасности Соединенных Штатов. О рабочих местах для простых американцев. Производство всего, чего только возможно, в последние десятилетия массово переносится из Штатов в третьи страны. Скоро мы ничего не будем производить сами. И только вооружение, высокие технологии спасут промышленность страны. В целях безопасности мы не сможем передоверить их другим государствам.

– Я этого не говорил, – вяло возразил адмирал, – но, боюсь, что, обнадежив президента, заранее пообещав успех поисков, вы подставите флот. То есть меня и моих подчиненных.

– Не паникуйте и положитесь на меня. Я сумею организовать вам поддержку на самом высоком уровне.

– Куда уж выше? – пробормотал адмирал Лоуренс. – Наше счастье, что с сообщением к президенту можно подождать до утра. И я не хуже вашего понимаю, что спутник следует отыскать раньше, чем о его крушении станет известно широкой общественности. Через полтора часа я лично вылетаю в Пуэрто-Рико на нашу базу морской авиации и подплава.

* * *

На следующий день за утренним кофе американские обыватели спокойно проглотили в выпусках телевизионных новостей пару третьеразрядных сообщений. В одном говорилось, что после удачного вывода на геостационарную орбиту при запуске маневровых двигателей потерпел катастрофу телекоммуникационный спутник. Да мало ли что там случается в космосе! Главное, что телевизионные сигналы по-прежнему доходят к антеннам, сотовые и спутниковые телефоны исправно работают... Короче, эта новость вызвала интерес ничуть не больший, чем вызывает обычная автомобильная авария. Еще дикторы ведущих телеканалов сообщили, что в Карибском море, неподалеку от территориальных вод Колумбии, начались давно запланированные флотские учения. Цель которых – предотвращение возможных террористических актов в районе Панамского канала. Магическое слово «теракт» сработало безотказно. После атаки исламских фундаменталистов на Международный торговый центр в Нью-Йорке американцы готовы, не задумываясь, поддержать все, что связано с антитеррором. Обычно зацикленные на личной свободе и неподконтрольности частной жизни, они спокойно смирились с прослушиванием телефонных разговоров, люстрацией электронной почты, с унизительными проверками в аэропортах, которые иначе как обысками и не назовешь. Так что сообщение об учениях было воспринято американцами вполне благожелательно.