Текст книги "Клюфт (сборник)"

«Что есть духовные ценности…»

 
Что есть духовные ценности
И надо ли к ним обязательно стремиться?..
Всё зависит от той степени погружённости,
Которая тебе досталась,
Ибо не в нашей воле узнавать Мир,
А скорее в возможностях материи себя обнаружить…
И чем глубже нас погружают,
Тем более весомее доводы против…
Знание прибавляет скорбь…
Но, наверное, есть та граница
Для конкретного человека,
Когда сумма его знаний не несёт
Масштаб ужаса…
И в этой мере познание может стать
Причиной радости, объединения людей,
И ещё бог знает чего…
 
 
Человек же обычный, наверное, мудрее всех
Сотворён, ибо он обладает безопасным для себя
Набором душевных свойств.
И потому его существование оправдано.
 
 
Хотя, если видеть то, чем он является,
Приходишь в уныние…
Но счастье человечества в том и состоит,
Что оно ничего не знает о себе…
 
 
Никто не видит, что скрывается за маской…
 
 
Малодушие
И чем же занят был, дружок?..
– Да, вот тасуют карты…
Не то что сильно чего-то ждёшь,
Неопределённость – не есть ли пристанище?
И тузом и шестёркой будешь бит,
И с ними порою в барыше…
Но куда же деть горечь во рту,
И мысль, что тебя не спасёт и чудо…
 
 
И если завтрашний день
Ещё как-то можно выдумать,
То как быть с тем, что осталось позади…
 
 
Всё равно не понять – кто ты…
И не лучше ли довериться тому,
Что было до тебя, до всех этих адамов и ев…
Ведь не было ничего такого, что могло
Вывести тебя из себя…
Ничто не в состоянии разрушить тебя:
Хоть – изнутри, хоть – снаружи…
Нет необходимости чего-то ждать,
Заранее будучи уверенным, что это не то…
 
 
Отсутствие тем и привлекательно,
Что тебе более и нечего знать
Ни о себе, ни о других.
И даже о Первопричине…
 

«Иногда сложно провести грань между…»

 
Иногда сложно провести грань между
Существованием отдельного человека
И какой-нибудь одной клетки…
И то, и другое деформируется;
Добавляются или убывают какие-то свойства…
Изменения инициируются
Как в самой системе, так и снаружи…
Происхождение и того и другого
Происходило случайно:
Путём продолжительного смешивания…
Каждый раз что-то закреплялось…
 
 
Невелика идея разделения на
Живое и неживое…
Те же составляющие в разных пропорциях…
 
 
Наша способность к мышлению —
Всего лишь возможность сравнивать
То, что было, с тем, что тебе предлагают…
То есть все системы работают на самосохранение.
Будь то в простом или в сложном…
Каждый раз переходить ли в другое
Качество иль оставаться тем, что есть,
 
 
Решается сызнова.
Но на любом уровне одно и то же:
Что человек, что инфузория…
Ничто не важно, кроме самого себя.
Все надуманные нормы, воспитание,
Образование – мораль и пр…
Всё низменное, да, впрочем, и то малое,
Что считают возвышенным,
Лишь средства для достижения цели:
Выжить самому и дать потомство…
(Единицы берут на себя бремя рода…)
Не служит ли тому же идея о Боге…
 

«Не в каждом жива душа…»

 
Не в каждом жива душа…
Большинство рассуждают, минуя сие хранилище.
И даже смеются, хмурятся не так, как возможно…
Глаза – средство добычи, они не ведут никуда.
Лица лишены мысли, света, духа – Бога.
От повторяющихся дней они сморщиваются,
Так и не приняв должный облик – черты.
Голова занята сиюминутным…
Им неведомо, что в груди скрещиваются лучи…
Когда их количество переваливает, зрение упирается
В бесконечность – вечность…
А она, будучи носителем всего насущного,
Заменяет собой твоё бытие…
 
 
Душа есть чудо – место, где начинается будущее,
Так и не став настоящим…
Душа – это растекающаяся капля, сквозь которую
Мир видится таким, каким он задуман…
Душа есть вещь, мысль о вещи,
Когда ты становишься тем,
на что смотришь.
Душа – это то, что не принадлежит тебе
Ибо она неизмеримо больше своего носителя…
 

«Всё, что мы переживаем настойчиво…»

Чем больше перемен,

тем более всё по-прежнему…

И. Бродский

 
Всё, что мы переживаем настойчиво,
Снова и снова вламывается к нам,
Требуя внимания и наших сил…
Но душа опытная обнаруживает часто
Их бесцельность, а заодно и бессмысленность…
 
 
Кому достаточно одной подсказки,
Других же, и сотню раз проводя через испытание,
Не образумишь…
То есть нам либо ничего не хотят донести,
Либо с одинаковым усердием говорят одно и то же…
 
 
Наша роль бесконечно мала,
Если её вообще можно обнаружить…
 
 
Нам отведена роль наблюдателя,
Даже в том случае, когда самому
Приходится быть в гуще событий…
Посему не есть ли наше участие в жизни
Формальным,
Не требующим ни «нового» знания,
Ни «новых» впечатлений…
 
 
Главное, не есть ли дорога, по которой идём,
Формой тавтологии…
И не движение ли это по кругу?
 
 
И даже если временами нам кажется,
Что мы влияем на ход событий,
На деле же наше «желание» вписывается
В очередной виток подвижной материи…
Силы внешние, чаще враждебные,
Не перестают давлеть над нами…
 
 
Потому и начинаешь ценить покой…
Но насмешка в том, что он недостижим…
Ибо «вечный двигатель» не перестаёт
Работать и вносить коррективы…
 
 
То есть Мир лишь в ничтожной степени изменим,
Ибо законы суетного вращения материи,
то есть нас с вами, неизменны…
 
 
Человек не то чтоб слаб,
Он немощен перед лицом запущенного механизма
Делания ничто из ничего,
Как света из тьмы,
Как, в конце концов, добра из зла
И наоборот…
 
 
И чаще всего чем более нам хочется
Зависнуть, остановить время,
Тем быстрее приходят перемены…
 
 
Мы пешки в большой игре
С завязанными глазами,
Мы внутренности и оболочка
Видимого мира…
Нас перемалывает время…
Нами питается чудовище,
Да и мы – плоть от плоти его…
Мы всегда жертвы обстоятельств,
И все, в конце концов, бесследно исчезаем…
 

«Кто желает донести своё, не должен оглядываться…»

 
Кто желает донести своё, не должен оглядываться
На то, что живёт в пустыне…
Ибо видит людей и знает, что разрыв
Не в тысячу миль, а гораздо ужаснее…
Кому есть что сказать, более никуда не следует…
Душа, вобравшая в себя структуру хаоса,
Более не принадлежит представителю вида…
Сознание утешает до той поры,
Пока не перевалило за пределы…
Критериев познания не существует…
Об этом Мире можно узнать настолько,
Насколько он предрасположен к этому.
Весьма, быть может, что наш мозг
Чем-то ограничен…
Ибо мы видим так и то, что нам преподносится…
Но, судя по тому, что мы узнали ужасное,
То то, что за пределами сознания,
Скорее ещё хуже… еще бесчеловечнее…
Ужас порождение ужасного…
 
 
Мир создан намного ранее людей,
И их появление лишь определённый этап…
Можно предсказать вариант отсутствия людей
И в каком-то будущем…
 
 
Они явно не цель…
Порою кажется, что мы двигаем мир
Не в том направлении… но это иллюзия…
Ибо наше сознание связано…
Чем более мы цепляемся за жизнь,
Тем жёстче её попытки увернуться…
Мы не есть мы, ибо вмещаем и
Прямо противоположное своей натуре…
 

«Сознание человека, пережившего психоз…»

 
Сознание человека, пережившего психоз,
Возможно, есть единственная форма
Свободного мышления…
 
 
Теряя телесную оболочку,
Природа возвращается в состояние нежелания
Раскрывать свои секреты…
 
 
Бог, пребывая во всём,
Не перестаёт в то же время
Отрицать самого себя…
 
 
Все наши переживания, будучи
Столь насущные для нас,
Остаются вполне ничтожными
В глазах Природы…
 
 
Наша воля, если что и может,
То лишь тогда, когда временами
Попадает в такт Мировой…
 

«Но, возможно, если бы он был лучше…»

«Если бы мир был ещё чуть хуже, то он бы перестал существовать».

А. Шопенгауэр

 
Но, возможно, если бы он был лучше,
То это таило бы другую угрозу бытию…
То есть жизнь есть некая усреднённая модель,
Временами способная сохранять видимость
Покоя и улыбки на лицах,
Пусть и с недоверием…
 
 
Не будь «необходимого» ужаса,
Наши сердца умолкли бы…
Ведь не вечные же дифирамбы петь во славу…
Как же усиливается наше восхищение
Чем бы то ни было с привкусом
Неизбежного конца…
И не обязательно своего…
Куда, в какие сферы, двигалась бы наша мысль,
Будь всё по правде и справедливости…
Наше знание о мире – не есть ли
Источник безудержной радости,
Когда с нами Бог…
 
 
Именно из этого соотношения утверждения и
Отрицания берёт начало наш разум…
Изначально целью его было
Сохранить нас…
Много позже, в некой душе
Оно стало источником идей иного порядка…
Наш мозг, вмещающий
Всю противоречивость мира,
Быть может, единственный инструмент,
Способный воссоздать этот мир
Или хотя бы приблизиться к тайне…
 

«Каждый раз, видя незнакомца…»

 
Каждый раз, видя незнакомца,
Надо сделать усилие над собой…
Человек не идет с миром,
Даже если не держит в руках нож…
Я не знаю, зачем мы приходим в этот мир.
Если лишь для того,
Чтобы плескалась рыба в воде…
Или чтоб твоя тень перерастала деревья…
В чем смысл постоянного обновления,
Если не на чём удержать взгляд?..
 

«Цветы продолжают источать аромат…»

 
Цветы продолжают источать аромат,
даже будучи срезанные с куста…
Душа, не находя более опоры,
продолжает описывать круги…
Я ищу покоя, но знаю, его не достичь…
Вмешивается слепая воля…
Разум ничего не решает, он на отшибе бытия.
Следовало бы заткнуться и распустить войско…
Мы всего лишь часть пейзажа…
И даже то, что мы подвижны, не есть перемена,
ибо природа и без нас изменчива…
Ужас в другом – нет нашей воли…
Мы вовлечены в некую сферу,
способную тянуть нас за собой…
То, что нам кажется нашим выбором,
Не есть ли умелое умение вести нас,
но, боюсь, не чем-то, расположенным к нам…
 

«Нет судьбы отдельно взятого человека…»

 
Нет судьбы отдельно взятого человека.
Есть лишь участь приговорённого к жизни.
Что бы ты ни делал, ты не в состоянии
изменить массу мрачных мыслей и тягостных чувств…
Как бы круто ни менялась жизнь,
она всегда сохраняет известное соотношение…
В нашем составе, возможно, и примесь горя…
И если при детальном рассмотрении человек не есть
нечто совершенное, то и не из рук…
И жестокость по отношению к нему
не есть ли что-то закономерное?..
Не лёгкое это дело – быть Богом…
 

«Вот бы знать, где ютится душа?..»

 
Вот бы знать, где ютится душа?..
Может, на дереве, когда чирикает воробей,
То ли это само дерево, что растёт ввысь,
Иль напуганный зверь робко прячется в нору…
И уже неважно, где кончается жизнь,
Душа повсюду найдёт пристанище…
Мысль есть вещь. Правда и обратное…
И не потому ли ветер воет над кладбищем…
 

«Если бы мир был создан кем-то…»

 
Если бы мир был создан кем-то,
То скорее в нем бы отсутствовало движение…
Или придать веществу способность меняться —
Это и есть воля Бога…
Ведь трудно представить безжизненное
Пространство, которое за считаные дни
Ожило…
Меня не оставляет чувство, что все мы,
Будучи сами по себе, не перестаём оставаться
Частью целого…
И наша самостоятельность, и тем более
Решимость противопоставить себя миру —
Есть утопия…
Да и наши шаги словно кем-то отмерены,
И дыхание наше, и биение наших сердец —
Не есть ли продолжение свойств Сущего…
Может, именно поэтому взор, обращённый в себя,
Даёт нам знание природы вообще,
А не лишь человека в частности…
 
 
И потому нелепы все наши попытки
Одомашнить жизнь…
Пустить её по «нужному» руслу…
Какими бы мы ни были,
Мы продолжаем оставаться для себя
Загадкой…
Да и наша действительность весьма иллюзорна,
Быть может, мы – часть гигантского спрута,
Члены которого сокращаются
Непризвольно или по неведомой нам причине…
Разве что есть лишь изначальная субстанция
И достаточная энергия – Солнце…
Вот и создаётся видимость мира…
 

«Что же могло быть причиной столь…»

 
Что же могло быть причиной столь
Сомнительного предприятия…
Верно, кто-то с кем-то был в ссоре…
Или, что более вероятно,
Его величество – Случай…
Где берётся Сила, которая распоряжается
Нами, вопреки нашему естеству…
Зачем понадобилось наделять
Нас сознанием и увеличивать
Меру ужаса и страдания?..
Какие особые выгоды?..
Не лучше ли существо инстинктивное:
Птица, олень, божья коровка…
Одно лишь то, что мы знаем о смерти,
Уже достаточно для горечи…
Всё прекрасное, что нас окружает —
Не есть пища для ума:
Природа для масс – привычка,
Искусство не становится частью сознания…
Да и Бог лишь в церкви…
 

«Я жив, лишь когда ощущаю в себе слово…»

 
Я жив, лишь когда ощущаю в себе слово…
Может, я более и никто – лишь часть речи,
Сказанной не в час радости, но и не горя,
Когда высокое осеннее облако вдруг
разрыдается дождём,
Или когда неопытный охотник вспугнёт селезня,
Или когда слепая волна ударится о берег,
Неся с собой всю память моря…
Не знаю, что и сказать о себе:
Кто я? кому или чему служу?..
И будучи наполовину зверем, не перестаю удивляться
дереву, рыбке, воробью…
 

«Так и продолжают смотреть на тебя…»

 
Так и продолжают смотреть на тебя,
Видя нос, глаза, рот и уши…
И более ничего…
Ничего из того, что ты есть…
 
 
И после, в разговоре с кем-то, скажут:
– Да-да, я знаю его.
Так и идёшь по миру изрядно потрёпанный,
Но никем не разгаданный…
По привычке, не переставая глядеть в лица…
 

«Государство нуждается в поголовье…»

 
Государство нуждается в поголовье…
Бог, по всей видимости, довольствуется тем, что есть.
И только человек, не зная, куда девать
«лишние» мысли,
Оставляет их на листе бумаги,
как память о себе,
о времени, которое поглотило его,
как говорится, с потрохами…
 

«Не сразу, но как-то научился…»

 
Не сразу, но как-то научился,
Что лучше – это когда всё по-прежнему…
Ведь всегда могут прийти прежние времена,
И погрузить в ужас и мрак…
Ничего не просить, может, лишь о здоровье,
И более всего ценить покой…
И это – есть никакая не мудрость,
А обычное знание правил и норм.
Система нуждается в равновесии
Всех действующих сил.
Она способна лишь давать идеи,
Взамен не требуя ничего…
Почти ничего…
 

«Порою приходит бредовая мысль…»

 
Порою приходит бредовая мысль:
Правда ли то, что, если бы не было
Государств – зло на свете умножилось…
Правы ли мы, насильно себя ограничивая,
Во имя иллюзорной цели…
Которой, по всей видимости, никогда
Не достичь…
Так ли просто зло, что его удастся
Перехитрить…
Или все наши неудобства, связанные
С властью, а временами и ужас —
и есть то «необходимое» зло,
Которое причитается…
Нет и не может быть здорового
Организма на хилом стержне…
То есть если мы временно успокоились,
Впереди нас ждут нелёгкие времена…
 

«К чему всё то, что не по нашей воле?..»

 
К чему всё то, что не по нашей воле?
Нам жизнь навязывается с рождения,
Позже мы следуем по «неизбранной дороге».
С нами происходят удивительные метаморфозы.
И единственное, что можно уловить, – движение…
Не куда-то определенно, а скорее от одного
Уклада, формы к другим, более сложным…
Нелепо организован тот, в ком нет изменений,
Но порою сила колебаний вовлекает
Все резервы души, и падает занавес…
Актёра в тебе более не отыскать…
Ты – нечто противоположное своей природе…
То есть то, что видят глаза, отрицает мозг…
Несомненно, глупы и попытки вернуться назад,
И страшно думать о том, что впереди…
Видимо, новые поиски души
Без возможности на чём бы то ни было
Задержаться…
 
 
Наверное, мы похожи на реки,
И слова из наших уст – лишь вода,
Что бьётся о берег, не находя адресата…
 

«Порою кажется, что люди – слепые кроты…»

 
Порою кажется, что люди – слепые кроты…
Мы одновременно и роем ходы,
И следуем по кем-то выверенной дороге…
И если мы что-то видим,
То это очертания собственного тела…
Именно ему уготованы все мыслимые
И немыслимые трансформации,
Не говоря о том, что в конце…
 
 
Нам можно лишь догадываться,
Куда нас ведут…
И чаще всего мы не видим и тех,
Кто рядом,
Не всегда знаем, что от них ожидать…
Даже следуя с кем-то по жизни,
Всё равно не можем всецело довериться…
 
 
Интуитивно чувствуем, что сила Ведущая
Всегда возьмёт своё и ты останешься с тем,
Что уготовано…
 
 
И никакое вмешательство – ни сил земных,
Ни небесных – не в состоянии вывести тебя
И изменить соотношение предписанного…
 
 
Система верна лишь себе самой…
 

«Поэзия – это обнаружение связей…»

 
Поэзия – это обнаружение связей…
Найти в торжествующем хаосе что-то,
Что заменяет суть…
 
 
Нанизывать на нить то немногое,
Что удаётся выловить на путях сознания,
Часто хватая собственный хвост…
 
 
Ведь понимание, что ты застрял между
Несуществующим теперь уже «я»
И математически неисчислимым космосом,
Делает любой твой вывод,
Скорее, выходом в Никуда,
Чем во что-то, что может удовлетворить
Зашлакованный мозг обывателя…
 

«Живу, а это значит смотрю вдаль…»

 
Живу, а это значит смотрю вдаль…
Вперёд – туда за линию горизонта…
Но не глазами, а иначе – всем существом,
Той единицей сознания,
Которая перемалывается веками,
Той частицей бытия, что явилась в начале,
На старте отсчёта Времени,
Когда не было ничего:
Лишь мужчина и женщина,
Которые что-то там съели…
 

«Не имеет значения ничего…»

 
Не имеет значения ничего:
Ни твой характер, ни твоё вероисповедание,
Ни тем более цвет волос, форма носа и т. д. и т. п.
Лишь зауженное пространство,
Большей частью без дверей и окон…
И ты продвигаешься в нём, на ощупь
Определяя всё, что тебя окружает…
Света немного, порою становится совсем темно,
Хотя временами может казаться,
Что слышишь Голос…
Голос из ниоткуда…
 

«Что есть душа, которая громко, величаво…»

 
Что есть душа, которая громко, величаво
Зовется великой…
Не тот ли юноша, которому казалась
Жизнь величайшей тайной
И что мир придуман для него…
 
 
Бесконечная открытость и жадность
Однажды сыграли своё:
В движение была вовлечена вся составляющая,
Весь регистр…
Сосуд наполнился до краёв,
И впервые пришло ощущение смысла,
Понимание связи времен, цепи событий…
Природа ожила…
Вещи нашли точки соприкосновения,
Воздух перестал быть необитаемым…
И смутное осознание необратимости перемен…
 
 
Такое могло случиться с кем угодно?..
И отчего мишенью стал именно он…
Были ли у него особые заслуги?
– Нет, конечно…
Может ли такое свершиться и остаться
Незамеченным?
 
 
– Не думаю…
Есть ли это внешнее вмешательство или
Инициировано изнутри?..
Может, значение имеет лишь некий
Данный природный набор,
И чудо каждый раз возможно…
Или это продолжение слепых сил,
Которые и сами не ведают, что творят…
 
 
Жизнь на каком-то этапе есть раздражение
И обнаружение неких сил,
Которые направлены наперекор
Твоему естеству…
В тебе сосуд из разнонаправленных течений
И если тебя не разорвало /ты не сошёл с ума/,
То твоя жизнь перестаёт быть событием личным,
А переходит в некое универсальное,
Долженствующее состояние материи,
Или в её исходное или конечное,
Что, судя по всему, одно и то же…
И, значит, нет никакого развития,
А лишь постоянный уход в самое себя —
Узнавания природы в себе,
Да и себя как части материи…
То, из чего она была сотворена, и
То, во что она уйдёт
По окончании яви…
 

«Церковь во все времена была инструментом насилия…»

 
Церковь во все времена была инструментом насилия…
Люди приходили сюда со своей бедой,
А уходили зомбированные…
Никакая проповедь не была услышана…
Никакое слово не было заменено своим…
Никакой патриарх не владел Словом Божьим…
Ибо Небеса предпочитают молчание,
Даже когда кажется, что вас услышали,
Точнее открыли двери,
Вложили голос в ваши уста…
 

«И люди не люди, и я не я…»

 
И люди не люди, и я не я…
Мы все заживо погребены в лабиринте.
Цели нет, радость лишь в узнавании самого себя…
Мысль стучится в незапертые двери,
Пытаясь отыскать то, что и сама не знает…
И то, что, по-видимому, не имеет значения
И никого не спасёт…
Из вороха, шороха, шелеста, шёпота
Прорезывается голос…
Подымается встречный ветер…
Судно пробито насквозь, пущено на волю случая…
Из перекрещивающихся потоков плетётся веретено.
То, что станет словом, сказанным неважно кем…
 

«Подавляющее большинство людей безгрешно…»

 
Подавляющее большинство людей безгрешно…
Но вовсе не потому, что живёт праведно…
Человек, не осознающий себя, не может грешить,
Ибо он не отдаёт отчёта, против чего идёт…
То есть христианство навязывает греховность
тем немногим, которых после смерти
признают чуть ли не святыми…
 
 
Не знаю, чем занимаются люди в церквях,
признающие за собой грех, – не чем-то особенным…
 
 
Молиться за спасение от неизвестно чего,
не есть ли удел обречённых…
 

«Чем бы мы ни занимались – это холостой ход…»

 
Чем бы мы ни занимались – это холостой ход…
История делается без нас, даже тогда,
когда мы уверены, что мы в ней непосредственно участвуем…
Просто есть некий ком, который набирает
критический объём или массу и происходит
то или иное событие, что мы и фиксируем…
Пытаться прогнозировать, а тем более
влиять на ход событий не представляется возможным…
Не говоря о том, что в итоге каждый раз
мы приходим к тому, с чего начинали…
Мы обречены повторяться вовсе не потому,
что у нас нет памяти,
У нас нет – рук…
 

«Душа – это не свойства характера…»

 
Душа – это не свойства характера…
Она и не сила, желающая властвовать…
Это и не место, где даётся окончательный вердикт…
И будь мы умны или глупы,
Какое дело до этого нашей душе…
Мы есть мелкие и крупные воришки…
У многих из нас сознание вытеснило нутро
И под конец извратилось…
Душа же осталась целой и невредимой…
И как бы мы близки не были к постижению чуда,
Она каждый раз находит способ увернуться,
Оставляя нас если не полными дураками,
То во всех случаях – без знания истины.
 

«Открыть истину – всё равно что знать, есть ли Бог…»

 
Открыть истину – всё равно что знать, есть ли Бог…
И что делать далее с таким бременем…
Не лучше ли оставить всё как есть.
Тем более, что вряд ли можно будет влиять на события.
 
 
Неужто можно выдумать другого человека?
И на что он будет походить…
И не станет ли он более животным, чем теперь?
Защищенность от внешнего – не есть ли предел желаний?
 
 
И как быть с душой,
Кому и зачем слагать стансы?..
И не испытывать боль – не есть ли томление от скуки?
И можно ли будет такое назвать Жизнью…