Текст книги "Песнь Великой Любви. Воин света. Тысячу лет спустя"

Глава 25

Так прошло полгода, когда неожиданно для Веспасиана приехал к нему в гости правитель восточной провинции Сицилии Константин. Его сопровождала свита из двадцати человек. Веспасиан так и не понял причину неожиданного визита своего восточного соседа, но принял его и всех сопровождающих достойно – проявил радушие и щедрость.

Однако гости вели себя как-то странно: медлили с переговорами по пустяковым вопросам, долго обсуждали мелочные проекты договоров между двумя провинциями. Постоянно что-то выискивали, куда-то исчезали, неожиданно появлялись там, где их не ждали. Иногда же запирались в своих покоях и о чём-то шушукались.

Веспасиан, конечно, заметил подозрительное поведение гостей. Но традиция уважительного отношения к гостям не позволяла ему выразить свои сомнения.

Воины Света чувствовали, что нужно было держаться от них подальше.

Веспасиан рассказал Константину о строительстве нового города, и тот изъявил желание посмотреть, как идёт строительство.

Правители двух провинций одного острова прибыли в будущий город со своими свитами. Они прошлись по пока не обустроенным улицам. Смотрели на здания, где рабочие возводили стены или перекрывали их крышей.

Забыв о предосторожности, Веспасиан приказал привести Илью.

Он пришёл с Агапией, которая ни на шаг не отходила от него.

– Покажи и объясни гостям, каким будет наш портовый город Агапия! – сказал Веспасиан Илье.

– Город уже имеет название? – поинтересовался Константин.

– Да…

– А почему Агапия?

– Потом узнаешь… – хитро ответил Веспасиан.

Илья никогда не занимался таким делом. Кроме того, он чувствовал, что этого вельможу вовсе не радует, что строится новый город. Потому он неохотно повёл гостей по ещё не обустроенным улицам.

Он рассказал и показал, где что строится, как город приспособлен к портовым условиям, как люди будут жить в городе и чем они будут заниматься. Константин задавал много вопросов, чтобы выяснить, неужели этот юноша действительно способен строить город. Но он вынужден был признаться, что юноша этот талантливый и мудрый.

Они остановились в центре города, где строились несколько храмов.

– Почему храмы для разных богов? – спросил Илью Константин.

– Римская Империя огромна, а это портовый город, куда будут прибывать люди разных верований… Пусть каждый найдёт здесь своего Бога и помолится… – ответил Илья.

– А этот Храм какого Бога? – спросил он, указывая на Храм с куполами.

– Это Храм для последователей Иисуса Христа, их называют христианами…

– Кто есть Иисус Христос?.. Я не слышал о таком Боге…

– Иисус Христос – Сын Бога, – спокойно ответил Илья.

– Это не тот человек из Иудеи, который хотел стать царём?

– Он Царь Царствия Небесного… Он не хотел быть царём Иудеи…

– Но Его же называли лжепророком…

– Да, называли так фарисеи… Но Он Сын Бога… – повторил Илья.

– Но откуда в провинции могут быть… Как ты их назвал?

– Христиане…

– Да, христиане… Их же нет в провинции, и, я полагаю, чуждую для Римской Империи веру не допустит мой друг Веспасиан… – сказал Константин.

«Куда он клонит?» – подумал Веспасиан. Он чувствовал недобрый умысел гостя, но вёл себя спокойно.

– Константин, – сказал он, – в провинции уже есть христиане…

– Небось, не ты ли сам первый христианин? – сказал как будто в шутку Константин и расхохотался.

Но Веспасиан ответил невозмутимо:

– Я не первый христианин, но не хочу быть последним…

Константин побоялся, что выдаст себя. Потому спешно перевёл разговор на то, почему всё-таки город называется женским именем, и как будто не вспомнил.

– Каким? – спросил он у Ильи.

– Агапия… – ответил Илья.

– Да, Агапия… Почему Агапия?

Вмешался Веспасиан.

– Константин, мы показали тебе, как строится будущий город. Как ты думаешь, будет ли он красивым?

– Будет очень даже красивым… прекрасным… – признался Константин.

– Вот и называется этот город по имени прекрасной девушки Агапии… Она перед тобой…

– Эта девушка? – удивился Константин.

– Да, она…

– И кто же она?

Константин сразу обратил внимание на Агапию, когда она пришла вместе с Ильёй. «Настоящая красавица!» – подумал он с недобрым умыслом.

– Она жена архитектора и строителя города… – ответил Веспасиан.

За время этого разговора по поводу названия города Илья невольно пристально смотрел на Константина. Глаза его позеленели. Его духовный взор проник в сердце Константина. Он оглянулся вокруг. Зло… Зло в каждом уголке сердца.

– Почему он так странно на меня смотрит? – возмутился вдруг Константин.

Веспасиан сам не знал, почему таким пристальным взглядом Илья сверлит гостя. Он смутился.

– Илья, что с тобой?

Илья не ответил. Он и не слышал вопроса. Сейчас он был отрешён от всего и был занят выяснением злых умыслов этого вельможи. Веспасиан собрался встряхнуть его, чтобы привести в чувство. Но взмолилась Агапия. Она тихо сказала:

– Господин, не трогайте его… так надо…

Наступила напряжённая минута.

И важный гость вот-вот был готов взорваться, как Илья отвёл взор от Константина. Глаза его успокоились, и он обычным своим взглядом посмотрел на Веспасиана.

– Господин, можно мне говорить правду?

– В чём дело, Илья? – удивился Виспасиан.

– Я знаю правду, почему этот господин приехал к вам… Пусть разрешит он мне сказать правду…

Веспасиан взглянул на Константина, на лице которого выражалось недоумение и возмущение.

– Он не больной? – спросил тот Веспасиана.

– Не думаю, что он больной… – ответил Веспасиан. – Скажи, ты разрешаешь ему сказать правду?

– Какую правду он может сказать… Неужели ты ему веришь?..

– Не знаю, может быть, правда будет очень хорошая?

– Говори свою правду! – приказал Константин Илье. – Пусть узнает мой друг, какую глупость ты скажешь…

– Хорошо, господин… Это ваша воля…

Илья перевёл взгляд на Веспасиана и сказал тихим, спокойным голосом, без злобы и раздражения. Даже с чувством того, чтобы помочь человеку, который сам попал в беду и ввергает в неё других.

– Господин, этот правитель соседней провинции одержим злом… Ему надо помочь…

– Что? – закричал Константин.

Но Илья продолжал тем же спокойным голосом.

– В своём доносе вы обвиняете Веспасиана в предательстве римских богов и государства… Клевещете на него, что он принуждает всех жителей провинции принимать христианство… Вы там пишете, что он скрывает у себя преступников… Вы клевещете, что он крадёт государственные средства… Клевещете, что он собирается захватить всю Сицилию и установить своё царство… Но вы не пишете в доносе о том, что хотите видеть правителем западной провинции вашего сына, который здесь, а потом сами намерены свергнуть сына, захватить и эту провинцию и объявить себя властелином… Вот правда…

Веспасиан был ошарашен и крайне взволнован.

– Константин, это так? – спросил он гостя.

Тот взревел, как сражённый лев, схватил кинжал и собрался ударить им Илью, но Агапия со скоростью тигрицы встала между Ильёй и кинжалом. Чудо спасло её.

– Как смеет этот сопляк осквернять мою честь?! Как ты допускаешь это? – гремел Константин.

– Господин, – сказал Илья, – вы же сами разрешили мне сказать правду! Можете ли вы достать из левого кармана донос, где сказано обо всём этом и ещё о другом?

На этот раз Константин и его свита были готовы на всё – разом вынули сабли и окружили своего правителя.

– Константин, у тебя действительно есть в левом кармане что-то такое? – спросил Веспасиан невозмутимо. – Я не стану тебя обыскивать…

– Ты не имеешь права меня обыскивать!.. – злобно произнёс Константин.

– Конечно, не имею права… Но и ты не имел права вероломно воспользоваться моим гостеприимством, поступить предательски… Похоже, этот божий человек сказал правду…

Тем временем вокруг Константина и его свиты сомкнули кольцо люди Веспасиана.

– Как же мы теперь поступим? – произнёс Веспасиан. – Ты стал моим врагом, Константин… Скажи мне, как бы ты поступил на моём месте?

Константин упорно молчал.

– Господин, я знаю, о чём он сейчас думает… – сказал Илья.

– Замолчи!.. – заорал Константин. Он бы с яростью всадил держащий в руке кинжал в сердце этого «божьего человека», но был окружён, а Агапия стояла перед Ильёй, как щит.

– Это моё первое испытание как христианина… – произнёс задумчиво Веспасиан. – Давай поступим, как велит Иисус Христос… Константин, верни кинжал в ножны…

Веспасиан дал знак своим людям, и кольцо вокруг гостей разомкнулось. Он близко подошёл к Константину.

– Вложи кинжал в ножны, Константин… Христос сказал: «Поднявший меч от меча погибнет…» Не нужно нам кровопролития… Он сказал ещё: «Блаженны миротворцы…» Попытаемся помириться, Константин…

Говорил Веспасиан спокойно и уверенно. Константин вложил кинжал в ножны. Его люди тоже убрали сабли.

– Ещё Иисус Христос сказал… Не поверишь, Константин, что Он сказал: «Любите врагов своих, молитесь за них и благословляйте их…» Кто мог такое сказать, если не Бог?

Константин задумался.

– Вот видишь, Константин, какие мысли стали одолевать меня… Конечно, я отпущу тебя, твоего сына, которого ты скрывал от меня, твоих людей… Отпущу с миром…

Веспасиан посмотрел Константину в глаза. Тот не выдержал взгляда и опустил голову.

– Константин, у нас была добрая дружба… Прошу тебя, ради этого прошлого, выполни для меня одну безобидную просьбу… Она не унизит тебя, ни к чему не обязывает, не коснётся твоей свободы… – голос Веспасиана был крайне миролюбивым.

Константин не знал, что сказать.

Веспасиан продолжал:

– Если ты хочешь сразу нас покинуть, мы проводим тебя как почётного гостя… Но если выполнишь мою просьбу…

– Какую просьбу… – проговорил Константин.

– Вот какую: оставайся ещё на одну неделю и послушай, что тебе расскажут люди осуждённые, которых я приютил… Они осуждены сенатом на смертный приговор, и потому я действительно нарушаю закон… Послушай их, что у них за вера такая… А потом поезжай с миром и действуй так, как велит твоя совесть… И никакого коварства и предательства не будет, ты будешь честен… Ну, как, Константин, неужели откажешь мне в этой просьбе?

Константин молчал. Он был поражён словами Веспасиана. Конечно, будь на его месте, он поступил бы вовсе не так, «по-христиански», а совсем наоборот.

– Ну, Константин, решайся…

В сердце Константина, в котором было много тьмы и зла, засверкала искра. Это была лишь крохотная искра, слабая, и тьма и злоба чуть не поглотили её. Но она успела произнести:

– Хорошо…

Да, в этом «хорошо» звучали разные струны: враждебность, насторожённость, злоба, ненависть, мщение. Но звучала и слабая струнка надежды. Веспасиан так обрадовался этому «хорошо», что даже обнял Константина.

– Я так и знал, что ты не откажешь мне…

…Так началось христианское образование правителя восточной провинции Сицилии воинами Света.

Платок Вероники успокоил Константина, умиротворил его.

Песня Августы высвободила в его сердце светлое начало.

Свидетельство Юстиниана погасило в нём насторожённость.

Откровенность Джамала вызвала в нём раскаяние.

Рассказ Антона со слезами на глазах возбудил в нём сострадание.

Искренность Агапии помогла ему познать силу любви.

Удивление Франческо тоже родило в нём удивление.

Наконец, Илья: мудрость его открыла ему смысл веры.

– Господин, если будет ваша воля, расскажу вам притчу, – сказал в завершении Илья.

Константин уже не смотрел на него злобно. Он хотел даже, чтобы юный архитектор и божий человек говорил и рассказывал ему как можно больше и больше.

– Расскажи! – сказал Константин.

– Так слушайте, господин…

– На клочке земли рядом друг с другом было два царства: Царство Совести и Царство Чести.

Царь Совести заботился о том, чтобы его подданные жили по законам совести.

Все жители царства знали, что такое совесть, ибо этому учили их с раннего детства. Каждый знал, что сердце его хранит в себе Весть от Бога, и в ней заключены законы жизни. Кто научится познавать Весть в себе, тот и будет человек с совестью, и будет жить по законам Бога. Других законов в царстве Совести не было. Люди жили мирно, справедливо, радостно и процветали.

В царстве Чести царь заботился о том, чтобы его подданные жили по законам чести.

Все знали, что честь есть суть человека, которую вложил в него Бог. И кто обратится к своей сути, тот и будет человеком чести. Каждого с раннего детства учили, что свою честь нужно беречь смолоду. Потому они умели держать своё слово, были справедливыми и милосердными, всегда всё делали красиво и добротно, были надёжной опорой друг для друга, относились друг к другу с уважением и почтением. Люди славились хорошим именем и благородством. Жили они мирно и процветали. Других законов в царстве, кроме законов чести, не было.

Так как у этих царств было очень много общего, то они радовались соседству друг с другом и перенимали друг у друга опыт жизни по законам совести и чести.

Бог радовался их Божьему образу жизни и был щедр к ним на милость.

Но не нравилось, как они жили, Князю Мира сего. Потому послал он своего тёмного ангела злобы, чтобы тот склонил царя царства Совести к бессовестности, и царя царства Чести – к бесчестию.

Пришёл он сперва к царю Совести и сказал: «Дам тебе власть над соседним царством, только нужно заманить к себе в гости царя Чести и убить его».

Но ответил царь Совести: «Отойди, злоба, от меня. Совесть моя не позволит мне даже думать о таком». И прогнал он тёмного ангела.

Тогда помчался он к царю Чести и сказал: «Дам тебе власть над царством Совести, только нужно, чтобы ты ложными посулами оклеветал его».

Илья умолк.

– И что же он ответил? – спросил Константин. Притча задела его за живое.

– Господин, ответ царя царства Чести каждый слушатель притчи должен находить сам…

Константин задумался.

Он был уже не прежним Константином, а другим.

– Спасибо тебе, Илья, – произнёс он искренне, – ты вернул мне мою честь… Константина и его свиту провожала вся западная провинция Сицилии.

И когда на прощанье Веспасиан и Константин обнялись у ущелья, которое было границею между их провинциями, Константин признался:

– Пришёл я к тебе, друг мой, со злобой в сердце, а ухожу от тебя с Христом в сердце…

Глава 26

Не любил сатана вспоминать тот день на дворцовой площади в Риме, когда толпа поддалась не его тёмной власти, а выкрикам этого молокососа с башни Храма Юпитера. Силы Светлых Ангелов оказались сильнее его войска, и они увели осуждённых христиан в какие-то пещеры. Хотя сатана навёл на них легионеров, но силы Света сделали христиан невидимыми для них. Тогда сатана попытался дать духовный взор одному молодому легионеру, но ничего хорошего из этого не получилось – его сочли сумасшедшим.

В общем, сатана бросил их, посчитав, что Юстиниан, Августа, Вероника и Илья не так уж опасны для его дела, как апостолы Иисуса Христа, которые совсем разошлись: не страшась ничего, они ходят по сёлам и городам и проповедуют Христа, собирают людей на площадях, на рынках, в храмах… И многие идут за ними. Они решились на более дерзкое: по совету Матери Иисуса Христа Марии, которую уже называют Богородицей, бросили жребий – кому в какую часть света нести Учение Христа. Теперь они идут в далёкие страны – и на восток, и на запад, и на юг, и на север. И сатане приходится постоянно летать в разные концы Земли, чтобы озлоблять народ против апостолов и их последователей, сеять вокруг них вражду.

Да, он не один, у него есть помощники, но они бездарные людишки. Они продали ему свои души из-за алчности к золоту. Однако никакого толка от таких помощников нет, они всюду проваливают его замыслы.

Находясь в таком тяжёлом положении, сатана упустил этих осуждённых, даже забыл о них. Но только что ему донесли, что они разворачивают христианскую жизнь на острове Сицилия. Разгневался сатана, так разгневался, что на голову бедного доносчика ударил гром и посыпался град. И через несколько мгновений тот провалился сквозь землю.

Сразу полетел сатана на остров Сицилия, и что же он увидел?

Увидел, что этот Илья строит новый город, в центре которого уже воздвигнут Храм для христиан. Увидел ещё, что Веспасиан, вопреки всем законам Римской Империи, которые были приняты сенатом под внушением и усилиями сатаны, приютил осуждённых и дал им волю нести христианство по всей провинции.

В свои ловушки они заманили даже этого злобного правителя восточной провинции Константина, на которого сатана всегда надеялся. Он теперь зовёт к себе Юстиниана, Августу, Веронику, Илью, и ещё этого Джамала (откуда только он взялся!), и эту Агапию, и этого неизвестного сатане Антона. И совсем уж не ожидал, что даже этот молодой легионер Франческо станет их помощником. А Константин зовёт их всех не потому, чтобы обманом завлечь в свои сети, а потом арестовать и отправить в Рим, а для того чтобы (видите, до чего он дошёл!) понесли они народу провинции новую религию. Допустить ли такую вольность безнаказанно? И как преградить им путь и отбить охоту к таким занятиям?

Сатана бушевал и искал выход. И он его нашёл.

На небольшом корабле плыли пираты. На этот раз они выполняли секретное поручение повелителя. Капитан и его сообщники были довольны, что дела их идут удачно, и они возвращаются с хорошим товаром, который повелитель ждёт с нетерпеньем, а сами они от него ждут щедрого вознаграждения.

Они плыли в намеченном направлении, и им вовсе не нужен был остров Сицилия.

Но почему-то капитану пришло в голову проплыть мимо острова.

– Почему меняем курс и теряем время? – спросили пираты.

Но капитан ответил:

– Не знаю, но так надо…

Капитан внимательно смотрел на берега Сицилии, хотя не мог сказать, чего он там ищет. Но вдруг увидел, что на берегу сидят три женщины и, видимо, о чём-то разговаривают. «Надо схватить их тоже, – подумал капитан, – лишний товар не помешает».

Он приказал сообщникам немедленно спуститься в море на двух лодках и подкрасться к женщинам с двух сторон.

– Их надо без шума доставить на корабль! – предупредил он пиратов.

Те хорошо выполнили задание: неожиданно набросились на женщин, моментально каждой заткнули рот, накрыли их мешками и бросили в лодку. Скоро мешки с женщинами лежали у ног капитана.

– Выпустите женщину из этого мешка! – приказал капитан.

Раскрыли мешок и женщину поставили на ноги.

– О-о-о-о! Прекрасная добыча!.. Разве не стоило ради такого товара поменять курс? – с гордостью сказал он своим подчинённым. – Как тебя зовут?

Перед капитаном стояла Вероника. Она не плакала, не была напугана. Она, конечно, поняла, что попала в руки хищников.

– Как тебя зовут? – повторил вопрос капитан.

– Я не скажу вам своё имя… – ответила она спокойно.

– Ха-ха… Не скажешь и не надо… Нам нужна ты, а не твоё имя… Мы дадим тебе другое имя… Повернись, чтобы поглядеть на тебя…

Вероника не выполнила приказ капитана. Тогда двое пиратов заставили её покрутиться, а капитан всё приговаривал:

– Да-а… прелестна… красива… годится…

Потом он указал на другой мешок:

– А теперь откройте этот…

Из мешка пираты высвободили Августу.

Увидев её, капитан воскликнул:

– С ума можно сойти – такую красивую женщину я ещё не видел… Какие волосы… Какая талия… Какая грудь… Какое ангельское лицо…

Пираты вертели Августу, чтобы капитан смог разглядеть её как следует.

– Как тебя зовут? – спросил капитан.

Августа не ответила.

– Значит, тоже не хочешь назвать своё имя?.. Ничего, найдём имя для тебя… Ты прелесть… Может быть, так и назвать тебя – Прелесть?.. Ха-ха…

Капитан приказал достать женщину из третьего мешка. Пираты высвободили Агапию. Она плакала. Увидев девушку, капитан пришёл в восторг.

– Ой, какая свежая… какая красивая… Поверните её… Чудо… Не плачь, девочка… Слёзы испортят тебе глаза, товар обесценится… Скажи твоё имя… Молчишь?.. Не беда… Лишь бы были женщины красивы, а имя для каждой всегда найдётся…

Потом он обратился к своим сообщникам:

– Кто из вас роптал, что не нужно было менять курс?.. Видите, какой мудрый капитан у вас… Эти женщины – самый лучший товар из того, что мы имеем, поняли?.. Только надо будет с умом им воспользоваться… А теперь полный вперёд!.. – отдал он приказ.

Женщин ещё некоторое время держали на палубе, чтобы насладиться их красотой. Потом капитан приказал запереть этих безымянных красавиц в трюме.

– Не смейте обижать их, ибо это может стоить нам жизни… – предупредил он своих сообщников.

Женщин бросили в трюм.

«Дело сделано…» – подумал сатана и помчался в другую часть Земли, чтобы помешать апостолам. Он и не сомневался, что здорово напортил жизнь этим христианам и надолго или насовсем отнял у них охоту заниматься распространением новой религии. Так думал сатана.

В трюме было почти темно, лишь тусклый свет проникал из узкой щели в потолке. Постепенно глаза их привыкли к темноте, и они обнаружили, что кроме них в трюме находятся и другие женщины. Они сидели на полу группами или поодиночке. Некоторые плакали.

Новых женщин встретили они с безразличием.

– Нас похитили… и их тоже… – прошептала Вероника.

Агапия продолжала рыдать.

– Успокойся, – сказала ей Августа и прижала к себе, – всё образуется… Нам надо проявить терпение…

– Илья измучится… – всхлипнула Агапия.

– Все измучатся… Но мы успокоим их… – сказала Августа.

– А как я смогу успокоить Илью?.. Как отсюда я его успокою? – тревожилась Агапия.

– У нас же есть способ… – намекнула Августа.

Они нашли себе уголок и тоже уселись на полу.

– Сёстры мои, – тихо произнесла Вероника, – наше спасение только в одном – в вере нашей… Не забудем, что мы есть воины Света, а путь перед нами… Наш путь сейчас – этот трюм и эти женщины…

– Ты права, Вероника… Агапия, успокойся и будь истинным другом Ильи…

Агапия мигом умолкла.

– Да, только научите меня… – сказала она.

– Сначала улыбнёмся судьбе… Будем радоваться, ибо перед нами путь наших испытаний… Мы должны пройти путь достойно… – сказала Вероника.

Они собрали свои духовные силы и вселили в сердца радость любви.

– Давайте присмотримся, кто здесь…

Они внимательно рассмотрели трюм и пригляделись к лицам женщин, насколько позволял тусклый свет.

– Их тридцать…

– Все они красивые и молодые. Некоторые – совсем дети…

– Надо им помочь, – сказала Вероника, – я попытаюсь поговорить с ними…

Она сосредоточилась и после минутной паузы произнесла вслух:

– Милые женщины, сёстры, скажите, вас тоже похитили?

Ответ не последовал ни от кого.

– Сёстры, нас только что похитили… Скажите, вы тоже похищены? – повторила вопрос Вероника.

– Да… – отозвалась одна.

– Да… – откликнулась другая.

Потом послышалось много «да… да… да…»

– А знаете, кто нас всех похитил?

Женщины опять отозвались неохотно.

– Нет… – прошептала одна.

– Нет… – плача произнесла другая.

– Куда нас везут и зачем, тоже не знаете?

– Нет… – опять плача произнесла женщина.

– Наверное, продадут в чужие страны… – сказала другая.

Вероника не унималась. В тот день, в ту ночь, на другой и третий дни она смогла успокоить их и сделала более разговорчивыми.

Выяснилось, что все они были похищены пиратами днём или ночью, тайно. Все они были из разных стран, городов и местностей. Называли они города и страны: Коринф, Киринея, Египет, Македония, Карфаген, Александрия, Патмос, Эфес, Афины, Никополь и так далее.

– Не видать нам больше наших родных… – грустно говорили многие.

Они плакали, кто вспоминал мужа, детей, кто возлюбленного, кто родителей.

Раз в день в трюм заглядывали пираты, давали им хлеба и воды, выводили по группам на палубу подышать чистым воздухом.

Женщины полюбили Веронику и Августу, рассказывали им о своих судьбах, переживаниях, снах, спрашивали, советовались с ними и находили у них успокоение. Сложилось так, что Вероника и Августа стали для них вроде главными и предводителями.

«Зачем искать путь, когда он перед нами?» – эта мысль не покидала ни Веронику, ни Августу. И в один прекрасный день – действительно прекрасный, хотя он начался в трюме, – Вероника объявила всем: «Женщины, милые мои сёстры, кто хочет, пусть послушает наш рассказ об Иисусе Христе».

– Кто он? – спросили некоторые.

– Он Сын Бога… Кто хочет слушать наш рассказ, пусть сядет рядом с нами…

Многие потянулись к ним.

Но на другой день их окружили все и заставили Веронику начать всё сначала.

История её платка вызвала всеобщее удивление. Всем захотелось посмотреть платок, понюхать, приложить к сердцу. Платок переходил из рук в руки, и вскоре в трюм пришло умиротворение.

Потом Августа рассказала им об Иисусе Христе. И опять просили её повторять одно и то же по несколько раз.

А Агапия, плача, рассказала им о своей любви к Илье, обо всём, что узнала она от него об Учении Христа. Многие тоже заплакали вместе с Агапией, вспоминая о своей любви.

Так прошло шесть необычных дней.

Все увлеклись познанием новой религии и потому задавали Веронике и Августе много вопросов.

На седьмой день, после задушевного разговора о Царствии Небесном и о заповедях Иисуса Христа, Вероника обратилась к Августе:

– Спой женщинам песню… Это поможет им обрести силу духа!

– Августа умеет петь?! – порадовались женщины. – Спой, пожалуйста… – попросили они.

Августа не заставила их долго упрашивать себя.

Так же, как в лодке в открытом море, она взяла в руки свою воображаемую арфу и потянула её струны. Они зазвучали. Женщины ахнули от удивления. Пальцы Августы извлекали из струн арфы мелодию. Августа запела. Запела она гимн о Девяти Блаженствах. Женщины заслушались, расчувствовались, задумались.

Пираты заглянули в трюм узнать, что происходит. Но застыли на месте, как зачарованные. Когда закончилась песня и все пришли в себя, пираты спустились в трюм.

– Кто пел… Где арфа? – спрашивали они.

Им никто не сказал, кто пел. А арфу они не обнаружили. Они ушли сообщить своему капитану о чудесной певице среди женщин.

Песня Августы принесла женщинам свет откровения.

Всю неделю они так и жили с Именем и мыслями Иисуса Христа, но теперь все изъявили желание стать христианами.

– Августа, Вероника, крестите нас… – просили они.

Августа и Вероника в трюме пиратского корабля свершили это таинство.

И теперь пиратский корабль вёз с собой не просто красивых женщин, но женщин, которые преобразились, ибо приняли новую религию.

Все последующие дни трюм пиратского корабля превратился в Храм для христиан.