Текст книги "Кто хочет быть единорогом?"

Шанталь Шрайбер
Кто хочет быть единорогом?

Chantal Schreiber

Stephan Pricken (ill.)

Kurt – Wer möchte schon ein Einhorn sein?

© ellermann im Dressler Verlag, Hamburg 2019

© Аралова Е. Б., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Посвящается Ханне и Кристеру

1. Фью

– Эй! Привет! Э-ге-гей! Ку-ку!

Курт открыл глаза: перед ним мелькало что-то серо-чёрно-красное и махало крылышками.

– Ого. У тебя ещё и глаза голубые! По-моему, перебор.

– Закрой дверь с той стороны, – отозвался Курт.

– Просто хотел посмотреть: рог-то у тебя настоящий? – сказала птица и села Курту на нос. – Проверить, настоящий ли ты.

– Брр, – фыркнул Курт и тряхнул головой, так что птицу подкинуло в воздух, она описала круг и приземлилась на ветку прямо над Куртом.

– Ты что?! – возмутилась птица. – Это, знаешь ли, невежливо!

– Будить людей, когда они спят, тоже очень невежливо!

Курт поглубже зарылся в высокую траву и попробовал снова заснуть.

– Если по уважительной причине, то нормально, даже необходимо.

Прямо перед носом у Курта звонко шлёпнулось что-то мокрое и белёсое.

Курт поморщился.

– Прицельно мне на подушку. Небось считаешь, что и это – не так уж невежливо?

– Это моё средство на крайний случай. Просто ты мне очень нужен, и срочно. Да, чуть не забыл, меня зовут Фью!

Курт встал, потянулся и медленно отошёл в сторону.

– По-моему, теперь самое время сказать, как тебя зовут, а? – спросила птица, порхая следом.

– Не думаю, – сказал Курт. До чего же ему неохота было продолжать разговор!

Утро пахло клевером, росой и солнцем. Пора было завтракать. Курт немного пробежался и остановился пощипать травки.

– Я понял, – продолжил Фью. – Ты хочешь, чтобы у нас получилась такая игра, да? Чтобы я угадал, как тебя зовут, да? А если я угадаю – что будет?

Курт поднял голову и посмотрел в глаза птице.

– Вот именно, – сказал он. – В этом-то и вопрос: что тогда будет?

Он немного подумал.

– Если я скажу, как меня зовут, ты отстанешь?

Фью, в свою очередь, тоже задумался.

– Нет, – наконец сказал он.

– Ну и зачем тогда говорить?

– Да не могу я отстать! – затрещал Фью. – Мне позарез нужна твоя помощь! Где только я тебя не искал! Белоснежного, голубоглазого, благородного, самоотверженного, сильного, волшебного, доброго…

– По-моему, кто-то задурил тебе голову сказками, – перебил его Курт. – В общем, я пошёл завтракать. Всего хорошего!

Он помахал хвостом, и на землю дождём посыпались розовые звёздочки-блёстки. Курт уныло оглядел блестящую порозовевшую траву вокруг себя.

– Позорище, – пробормотал он.

– Я понял, как тебя зовут! – обрадовался Фью. – Звездопад! Ну что, прав я или угадал?

– Ни то, ни другое, – ответил Курт. – Ты с дуба рухнул!

– Тогда – Белый ветер!

– Нет.

– Лунный блик?

– Нет.

– Облачко?

– Нет.

– Звёздный пух?

– Нет.

– Снежинка?

– Это имя девочки.

– Ой. Извини. Тогда Сапфириус?

– Слушай, это уже ни в какие ворота не лезет!

– Кристалло?

– Не-е-ет! Гром и молния! Меня зовут Курт. Раз уж тебе так приспичило знать.

Фью склонил голову на плечо и уставился на него.

– Ты что, за дурачка меня принимаешь?

– Нет. Ты не дурачок. Ты зануда-прилипала.

– Но ты же единорог!

– Тонко подмечено.

– А единорога не могут звать «Курт»! Это неподходящее имя!

– Кто тебе сказал?

– Я… ну я не знаю… я ещё понимаю, жук-олень Курт. Кабан Курт, куда ни шло. Но Курт-единорог…

– Тебе придётся с этим смириться.

– О чём только думали твои родители? Столько есть прекрасных имён для единорогов… Турмалин, Метеор, Андромеда… ой, то есть Андромедооо… а ещё…

– Всё это уже было тыщу раз, – перебил его Курт. – А моим родителям хотелось чего-то особенного.

На самом деле Курт понятия не имел, чего хотелось его родителям, он ведь их никогда не видел. Но он не собирался с ходу выкладывать нахальному пернатому всю правду.

– И потому они дали тебе звучное имя…

– Курт, – закончил Курт. – Именно так. А теперь лучше помолчи, иначе мой чудный рог в два счёта сделает из тебя куриную котлету.

– Хи-хи-хи, а ещё ты ужасно смешно шутишь! – расхохотался Фью. – Ты ведь всё равно добрый, хочешь не хочешь.

– Да что ты говоришь? – Курт махнул рогом, поддел толстую ветку, и она с треском рухнула на землю прямо рядом с маленьким Фью.

– Ууупс. – Фью испуганно сжался и больше не хихикал. – И всё-таки, всё-таки… – Он жадно глотал воздух.

Курт выжидательно поднял бровь. Очевидно, нахальная птичка его зауважала. Хорошо бы она теперь отстала на веки вечные. И Курт неспешно потопал дальше, к ручью, где зеленел его свежий завтрак – сочные папоротники. Тишина и покой, наконец-то!

– И всё-таки… всё-таки, – снова затрещало у него прямо над ухом. – Раз мальчиков-единорогов теперь называют Курт, или там Ганс, или Гюнтер… Как же называют единорогов-девочек? Татьяна? Марьяна? Сабина? Регина?

– Если бы ты знал, насколько мне это до лампочки, – отозвался Курт и повернулся к птице белоснежным крупом.

– Вот видишь, Лампочка – уже ближе к особенным именам, но только лучше Огонёк! Вот хорошее имя для единорога! – обрадовался Фью и опять приземлился на ветку точно у Курта над головой. – А ещё лучше Звездосвет! Но если тебе так нравится буква «К», предлагаю Комету! Комета очень похоже на Курта, правда? Тоже с хвостом! Зато звезда. Можно я буду звать тебя Комета?

– Нет.

– Ну давай! Ну что ты всё портишь! Это же только временно, а когда спасёшь принцессу, тогда уж зовись хоть Карл, хоть Фриц – мне всё равно! Кстати, а вот скажи, Комета, правда, что когда пукает единорог, то пахнет розами?

– Ты вообще замолкнешь когда-нибудь? И что за чушь ты несёшь про принцессу? Я ни одной не знаю. И знакомиться не собираюсь.

– Но ты же единорог!

Курт вздохнул.

– Заходим на второй круг?

– Принцессы и единороги созданы друг для друга! Это знает каждый ребёнок!

– Как я уже сказал, ты перечитал сказок, – ответил Курт и загадал желание: вот бы съесть столько фиалок с мёдом, сколько раз ему довелось слышать эти глупости. – Я вот прекрасно обхожусь без принцесс.

– Но если принцесса попала в беду, ты должен ей помочь!

– Ничего я не должен, – настаивал Курт.

– А как же бессрочный договор?

Ну конечно. Естественно, это чудо в перьях знает про договор.

– Какой ещё договор? Впервые слышу.

– Нет, ты знаешь, знаешь! – возмутился Фью. – У тебя ноздри стали лиловые, а так бывает, когда единороги врут!

«Вот чёрт, – пронеслось в голове у Курта. – К тому же мне так не идёт лиловый». Но вслух он сказал не это:

– Просто у меня насморк. От соплей нос тоже меняет цвет.

В носу зачесалось: это означало, что лиловый разгорался всё ярче.

– Тоже враньё! – воскликнул Фью. – От насморка у тебя нос синеет, я точно знаю. Кто ты вообще такой? Что это за единорог, который врёт на каждом шагу и совсем не жалеет бедную принцессу?

– Ля-ля-ля, – громко запел Курт, но Фью тоже прибавил громкости:

– Попавшую в плен!

– ЛЯ-ЛЯ-ЛЯ…

– Которая наверняка томится в тёмном подземелье, страдает от голода и жажды, ей там страшно, и она скучает по маме с папой…

– ЛЯ-ЛЯ… – напевал Курт, но это не помогло. Он почувствовал, что у него задрожали ноздри, волна пробежала по белоснежной гриве и ослепительно-белой спине, вздрогнул белый блестящий хвост, а от него вибрация перешла на белый, как ландыш, живот, безупречно белые ноги и жемчужно-белую шею. Он понял, что вся шкура у него засияла, словно усеянная мириадами кристалликов, и вздохнул.

– Она, наверное, целыми днями плачет от тоски, и… – Неожиданно Фью смолк и от изумления чуть не забыл махать крыльями. – Это… Это что с тобой такое?

Лёгкая дрожь перешла в сильный зуд, и Курт встряхнулся всем телом.

– Это сострадание, – вздохнул он. – В общем, выкладывай, где томится твоя принцесса, и покончим с этим. Только не тормози!

2. Фред

– Слушай, ты издеваешься?

– Конечно нет!

– Тогда, может, я не расслышал?

– Какую именно букву в слове «принц»?

– Но обычно принцессы сами хотят встретить принца и переехать в его замок! Принцесс обычно похищают злые волшебницы или драконы, а принцы как раз из другой оперы, они принцесс спасают. Единороги тут вообще ни при чём, и их можно оставить в покое.

– Обычно единорогов не зовут Курт, они обычно не врут и помогают окружающим куда охотнее, чем некоторые.

Сидевший на ветке Фью возмущённо нахохлился.

– Ей нужна твоя помощь! Ты что думаешь, я могу врать, когда речь идёт о принцессе Кляксе?

– Кляксе? Ты серьёзно? Что за имя такое для принцессы?

– А кто это у нас спрашивает? – с воинственным видом переспросил Фью (если, конечно, такой вид может быть у маленькой говорливой птички). – Если не ошибаюсь, единорог Курт?

Курт закатил глаза и потопал дальше.

– Ну ладно, если тебе правда интересно…

– Не интересно! – отрезал Курт.

– …то я, так и быть, расскажу: на самом деле её зовут Клара-Амалия-Ксения, а сокращённо это пишется Кл. А.Кс., и вот однажды в детстве она увидала это сокращение и прочитала «клякс», это ей ужасно понравилось, и к тому же…

– К тому же она до сих пор делает кляксы, – закончил фразу Курт и остановился попить из ручья.

Пить он старался, намочив одни кончики губ.

– У неё интересный почерк! – поправил его Фью. – О принцессах скорее так говорят. Но это ещё не всё, там…

– Что там ещё? Кроме принцессы с кляксами и принца-балбеса? Что? Я прямо сгораю от нетерпения.

– Скорее не «что», а «кто». Мой младший брат Финтифлюша. Понимаешь, он…

– …такой же зануда-прилипала, как и ты? – перебил птицу Курт. – Скажи ещё, что он к нам скоро присоединится!

– Нет, – отрезал Фью. Похоже, ему было не до шуток. – Вернее, и да и нет. Принц его…

Но Курт уже не слушал. У единорогов очень тонкий слух, и Курт расслышал кое-что другое, похожее на крики о помощи, хотя и еле слышные. Откуда же они доносились? Фью разинул клюв и почтительно уставился на Курта.

– У тебя опять блестяшки по всему телу! – сказал он. – Если ты опять сочувствуешь, то кому теперь?

– Сюда… – забулькало из ручья.

В двух шагах от берега вода была совершенно прозрачная, и дно было видно как на ладони. На дне лежали камушки, а между двух больших камней застряла толстенькая оранжевая рыба.

– Эй, народ! – пуская пузыри, позвала рыба. – Наконец подошёл хоть кто-то… А то одинокий рыцарь застрял в камнях, а помочь некому! Прибегала одна мышь-соня воды попить, но толку от неё…

Курт забеспокоился, как только услышал «мышь».

– Где мышь? – огляделся он. – Она большая? Одна? Она уже убежала?

Фью затрясся от хохота и чуть не свалился с ветки.

– Настоящий, взрослый, упитанный, дикий волшебный единорог боится мышей! Боится малюсенькой, крохотной, милой и безобидной мышки-сони с глазами-бусинками!

– Мышей я вообще не боюсь, – с достоинством произнёс Курт. – Просто раздражает, когда они возятся, шуршат лапками… Мне как-то не по себе, вот и всё.

– Ты боишься мышей! – торжествуя, верещал Фью на самых высоких нотах, а это уж он умел.

– Прошу прощения, джентльмены, – снова подала голос круглая рыба. – Не хотелось бы вам мешать, но может быть, лучше подумаем, как мне отсюда выбраться?

– Само собой! – с готовностью отозвался Курт. Он был страшно рад, что разговор ушёл от мышей.

А рыба сказала:

– Просто не понимаю, если честно! Вчера я ещё проплывал тут легко и просто. Скорее всего, кто-то сдвинул камни. По-моему, коварнейшая ловушка! Сэр Единорог, не будете ли вы так добры…

Курт чуть склонился вперёд и посмотрел на воду. Помедлил. Только воды ему не хватало! Он прекрасно обходился без нее, когда не хотел пить. Мокрая такая. Холодная вода. Какая-то неуютная. А чтобы подвинуть камень, придётся мочить не только рог, но и всю голову. Он инстинктивно вздрогнул от этой мысли. Вода напоминала ему о детстве, о самом раннем времени, когда он был совсем маленьким единорожкой… Вода заливалась ему в глаза, в уши и в рот, везде вода. Его самое первое воспоминание – как он борется за жизнь, барахтаясь в воде.

Впрочем, с тех пор вода не сделала ему ничего плохого. А вон там на дереве, растущем у самого ручья, сидит Фью и выжидает, не сводя с него глаз. И рыба, застрявшая в камнях на дне, тоже смотрит с надеждой. А уж как ему надоели блёстки и зуд по всему телу! Курт вздохнул, зажмурился, набрал воздуху и сунул голову в воду.

– Ой-ой-ой, больно! – вскрикнула толстая рыба. – Вы всегда так колетесь, сэр?

Курт отпрянул и случайно открыл под водой глаза. Странно: он так боялся, что вода будет щипать, но ничего подобного. Он хотел извиниться перед рыбой и сказать, что не нарочно её уколол. Но получилось у него только «Бак-бак-буллль!»

Впрочем, оказалось, рыба всё равно его поняла.

– Да ерунда! – ответила она, причём так внятно, словно оба они были на суше. Курт почувствовал, что у него кончается воздух. Но сейчас, когда он хорошо видел под водой, ясно было, что дел-то – пара пустяков. Он подтолкнул камень и одним движением рога сдвинул его с места. Рыба освободилась.

– Брр! – зафыркал Курт, отряхиваясь и брызгаясь.

– Эй, ты чего? – возмутился Фью, в которого полетело большинство брызг – разумеется, совершенно случайно.

– Ура-ура! – обрадовалась оранжевая круглая рыба. – Премного обязан вам, сэр!

– Ладно, чего уж там, – смутился Курт. – Не за что.

С ним творилось что-то странное. Он чувствовал себя необычно, но шерсть, как в прошлый раз, не блестела: зуд сочувствия уже прошёл. Зато по всему телу разлилась какая-то лёгкость. И плавность. Ему даже на минутку показалось, что он не стоит, а приподнялся над землёй и парит в воздухе. «Чушь какая!» – подумал он и вместе с остатками воды стряхнул с себя новое ощущение. От гривы опять полетели брызги. Теперь он наверняка скоро высохнет.

– Класс, – тут же сказал Фью. – Никогда раньше не видел рыбу-шар!

– Я не рыба-шар, – сказала оранжевая рыба гораздо менее радостно, – я золотая рыбка.

– Тогда ты – на редкость круглая золотая рыбка!

– Не круглая, а на редкость совершенной формы! – обиженно сказала рыба.

– И давно золотые рыбки стали носить такие чёрные чепчики?

– Я рыба-ниндзя, – заявила рыба, и Курт решил, что она сказала это с достоинством, а это непросто, если булькаешь на каждом слове. – Я помогаю бедным и слабым, всем, кому грозит опасность! Теперь я ваш должник, сэр. Фред, если позволите. Моё почтение! – с этими словами на редкость упитанная золотая рыбка – ниндзя поразительно легко выпрыгнула из воды, сделала сальто, шлёпнулась обратно в ручей и мгновенно скрылась за поворотом ниже по течению.

– Золотая рыбка – ниндзя, – захихикал Фью. – Таких вообще не бывает!

Курт посмотрел птичке прямо в глаза.

– Значит, ты веришь всем нелепым сказкам о единорогах, которые слыхал где угодно, но не веришь в рыбу, которую только что видел собственными глазами? Ты вообще нормальный?

– Да это ясно как день! Никто никогда не слышал про золотых рыбок – ниндзя, а что бывают единороги – все знают.

Единственным единорогом, которого знал Курт, был он сам, и он иногда сомневался в том, что единороги бывают. Он наморщил лоб и сказал:

– Про птицу-прилипалу тоже никто никогда не слышал, но ты же есть.

3. Сделка

Фью полетел вперёд, вдоль ручья, который становился всё шире и глубже. Курт задумчиво стоял на берегу, опустив рог чуть ли не к самой воде. Ещё минута – и захочется снова макнуть голову в воду. То странное ощущение, когда ему показалось, будто он взлетел, было довольно приятным. Если бы в ручье не было так глубоко – почему бы и нет? Не исключено, что он бы тогда и в самом деле зашёл в воду и поплескался немного…

«Поплескался? – Курт опомнился и удивился. – Что это со мной? Я же не люблю воду!»

– Эй, где ты там? – окликнул Фью. – Тут вопрос жизни и смерти, а он стоит себе отдыхает!

Курт не обратил на него внимания. Он всё ещё водил рогом в миллиметре от воды. «Мы не любим воду! – напомнил себе Курт и решительно сделал большой шаг назад. – Наверно, я просто переволновался. Тяжёлый день. А может, опять папоротник подвёл, и скоро живот заболит». Он пошёл рысью и вскоре нагнал Фью.

– Как мы вообще будем её освобождать? – помолчав, спросил Курт. – Принц наверняка охраняет принцессу, ну там, понаставил вокруг солдат?

– Нет-нет, – сразу ответил Фью. – Там нет никаких солдат. Принц вообще не любит, чтобы рядом с ним были люди.

– Тогда, позволь спросить, зачем он украл принцессу?

– Она – исключение. А так он больше… животными интересуется, – голос Фью вдруг изменился до неузнаваемости, но у Курта так забурчало в животе, что он не обратил на это внимания.

– Интересуется животными, ясно, – рассеянно сказал он и прибавил: – То есть ты хочешь сказать, что я приду и одним своим очаровательным видом заставлю его освободить принцессу?

– Ну да, примерно так.

Фью теперь всё больше помалкивал, и у Курта появилась возможность поискать что-нибудь на второй завтрак.

Но трава в этих местах была не такой зелёной, папоротник – суховат, а фиалки – жестковаты – одним словом, меню ниже среднего.

– Мне надо перекусить, – сказал Курт и нехотя стал жевать. – Из-за твоей кляксы-ваксы я уже почти не слежу за здоровым питанием. Надеюсь, ты это ценишь.

– Да, да, понимаю. Только жуй быстрее, чтобы мы успели к ней до темноты!

– Быстро жевать траву очень вредно. – И Курт нарочно стал есть ещё медленнее, хотя еда и была невкусная.

Фью нетерпеливо скакал по ветке туда-сюда. Казалось, он вдруг забеспокоился.

– А вот скажи, Курт, – начал Фью, – ты ведь в принципе можешь за себя постоять, правда? Предположим, если тебя поймают… ты же сумеешь спастись, просто улететь домой, например?

– Теперь я у тебя ещё и летающий?

Фью энергично закивал, как будто убеждая себя самого.

– А ещё ты ужасно сильный, да? – добавил он.

Курт раздражённо покачал головой. Всё-таки сколько безумных мыслей у Фью в голове!

– А то! – ответил он пернатому спутнику. – У меня мускулатура льва! И ещё волшебных сил до пропасти, и летать я тоже умею. А если и этого вдруг не хватит, я могу весь покрыться блёстками, это выводит из строя любого противника. Иными словами, я непобедим.

Фью вздохнул с облегчением, очевидно поверив каждому слову.

– Приятно знать наверняка.

– Да? Почему? – у Курта появились нехорошие подозрения. – Кто это собирается меня ловить?

– Никто, никто! – зачирикал Фью. – Просто меня интересуют подробности, изучаю вашего брата!

Курт пошёл шагом, а Фью летел то справа, то слева. В лесу становилось всё темнее и тише. Только изредка кричала какая-то птица. Смолк даже Фью. Курт почувствовал… он и сам не мог бы сказать, что именно. Но это было неприятное чувство. Как будто появилась одышка. Каждый шаг давался с трудом, словно на копытах повисло по тяжёлой гире.

– Далеко ещё? – спросил он, но не успел Фью ответить, как лес вдруг закончился и на горизонте показался замок принца. Точнее, перед ними был остров с замком, потому что вокруг замка, вокруг всех построек и крепостной стены принц вырыл глубокий ров – необычайной глубины, ширины и доверху полный воды. Прямо не крепостной ров, а река. «Принц провёл лесной ручей к себе в ров, – догадался Курт. – Но зачем? Кому понадобилось столько воды вокруг замка?»

Курт вышел из леса, чтобы получше сориентироваться. Насколько он мог судить, в замок вела только одна дорога, она заканчивалась у широкого подъёмного моста, а тот упирался в большие ворота. Сейчас они были закрыты, а мост – поднят, так что перейти через ров было, похоже, невозможно. А вот часовых он действительно не заметил. Вдруг небо в миг потемнело, будто солнце закрыло грозовым облаком. Хотя и раньше было пасмурно! В ту же секунду Курта обдало сильным ветром, словно надвигалась буря.

– Назад! – скомандовал Фью таким испуганным голосом, что Курт тут же отскочил обратно, под защиту леса.

– Что это было? – спросил он, невольно перейдя на шёпот.

– Летучая мышь, – сказал Фью, перейдя на сиплый писк. Курт осторожно выглянул из-под деревьев и увидел, как к замку, взмахивая мощными крыльями, подлетало что-то большое и тёмное.

– Тогда это какой-то ооооочень крупный экземпляр, – с сомнением протянул он.

– Да нет, просто кажется крупным, потому что издалека, – пояснил Фью, к которому уже вернулся обычный голос.

– Ааа, – согласился Курт. Но что-то всё равно не сходилось. – Если это просто летучая мышь, тогда чего ты перепугался? Разве летучие мыши страшные?

– Кое-кто у нас даже обычных мышей боится. Они-то уж точно не страшные!

– Ну-ну, – сказал Курт. – Всё равно мне как-то не по себе.

– Так и должно быть, мы же спасаем принцессу! – объяснил Фью. – А ты как думал? Чтобы поход приносил честь и славу, нам должно быть не по себе. Топай за мной, и ничего с тобой не случится.

– Не стал бы я держать такое пари, особенно на голодный желудок, – отозвался Курт и собирался усмехнуться, но смешок застрял в горле. Фью так и летел краем леса, оставаясь под его укрытием. Курт шёл медленно, стараясь совсем не топать. Иногда он останавливался и выглядывал из густых зарослей. Ров был везде одинаковый, но стена на той стороне острова показалась ему пониже. Двигаясь по кромке леса, Фью с Куртом потихоньку огибали замок. И тут Курт разглядел второй вход! Маленькая неприметная калитка и узкий подъёмный мост – по нему самое большее можно было провести в замок корову. Лошадь с телегой уже не проехала бы. «Наверно, запасной вход, для рабочих, – подумал Курт. – Если придут починить что-нибудь. Мало ли, зубчик от короны отвалится».

Они продвинулись ещё немного, и Курт понял, где именно сидит в плену принцесса – Фью мог ни слова не говорить. Стена сменилась чугунной решёткой, а за ней приоткрывался вид на сад, огороженный второй фигурной решёткой. В саду, окружённый клумбами ослепительно-розовых роз, стоял ярко-розовый павильон, а в нём – матово-розовые столы и стулья под зонтиками кукольно-розового оттенка. Ещё там росла вишня и цвела нежно-розовыми цветами, а на самой толстой её ветке висели маленькие тёмно-розовые качели.

– Меня тошнит, – пробормотал Курт. – Столько розового я не выдержу, у меня слишком хорошее зрение.

В эту минуту из павильона выбежал принц. Курт сразу узнал его, потому что на бегу тот обеими руками придерживал корону. «Ну да, не слишком импозантный. В самый раз для принцессы с кляксами», – подумал он. Тут же в опасной близости от принца просвистела землянично-розовая фарфоровая миска, брошенная из павильона.

– Супница, – шепнул Фью.

Немного содержимого миски вылилось принцу на голову. Потом из павильона выскочило изящное существо и продолжило швырять в принца зефирно-розовыми предметами – впрочем, иногда среди них попадались и золотые. «Это наверняка сама Клякса», – подумал Курт.

– Половник, – невозмутимо, вполголоса перечислял предметы Фью, как будто всё это было давно знакомой ему игрой. – Часы с кукушкой. Скипетр. Горшок с цветами. Туфля. Пирожное с глазурью из пунша…

Белоснежные брови Курта полезли на лоб. Хорошенькое дело, это она так страдает от голода и жажды? Томится в подземелье и плачет от страха?

– А ты уверен, что нам надо спасать именно принцессу? – спросил он.

– Проваливай! – гаркнула тут принцесса вслед принцу. – И весь этот хлам я не хочу! Я хочу домой! Такая мысль в твою коронованную черепушку не приходила?

Фью с Куртом увидели, как принц коснулся кованых ворот, как они – словно по волшебству – открылись и тут же закрылись за ним.

– Дом у тебя теперь тут! – буркнул в ответ принц. – И начинай вести себя со мною повежливей! А не то…

– А не то – что? – крикнула принцесса, выдернула один из розовых зонтиков, прицелилась и метнула его изо всех сил, как копьё, прямо в принца. Зонтик врезался в столб, чугун загудел, а принц успел на всякий случай пригнуться.

– А не то придётся сварить тебе эликсир хорошего поведения, – ответил он с максимальным достоинством, возможным для человека, у которого застряли в волосах овощи из супа. И на щеке застывает пуншевая глазурь. А потом развернулся и удалился. Подбежавшая принцесса яростно затрясла ограду.

Фью подлетел поближе, Курт осторожно пошёл за ним… Теперь от принцессы их отделял только крепостной ров, и Курт смог её разглядеть. Она действительно выглядела немного неряшливо, но в остальном – принцесса как принцесса: светлые локоны, большие голубые глаза. Одета в зелёные штаны для верховой езды, белую рубашку и сапоги. Ничего цветочно-розового не было и в помине! «Наконец-то хоть одна принцесса в нормальной одежде», – подумал Курт.

Принцессу от ярости била дрожь. Она вцепилась в чугунные прутья решётки и во всё горло обзывала принца, который давно скрылся из виду:

– Да ты просто… просто…

– Фью-фью! – свистнул Фью, и принцесса обернулась.

– Единорог! – ахнула она и тут же зажала ладонью рот. Потом разглядела красногрудую птичку, порхавшую вокруг Куртовой головы, и зашептала так громко, что в шёпоте уже не было никакого смысла:

– Фью, ты с ума сошёл – тащить сюда единорога?!

Курту не терпелось поправить её и сказать, что слово «тащить» категорически не подходит, ведь он всю дорогу пробежал сам, и всё из-за своего дурацкого сочувствия. Но принцесса не давала и слова вставить, она всё шептала и шептала довольно бессвязно:

– Эй ты! Единорог! Отойди! Иди отсюда! Домой! Сгинь!

Ещё она махала руками, отгоняя Курта, и он подумал, как это бестактно. Она могла бы предложить гостю хоть чаю с печеньем. Заметив, что Курт на жесты не реагирует, принцесса перестала махать и снова заговорила с птицей.

– Как тебе такое в голову пришло? – возмутилась она.

– Как-как? Принц сам говорил, что обменяет тебя самое меньшее на настоящего единорога! – засвистел Фью, и по его трелям Курт понял, что он обиделся на несправедливую критику.

Принцесса рвала золотистые локоны.

– Да издевался он, вредина! Потому что был уверен, что единорога ты не достанешь!

«Ну всё, приехали, – подумал Курт. – Только зря тащились в такую даль».

Принцесса опять замахала руками, и он с готовностью развернулся в сторону дома. Тут только до него по-настоящему дошло, что сказал Фью. Курт остановился и через плечо спросил у красной птички:

– Ты собирался меня обменять? – Он словно не верил своим ушам. – И у тебя ещё хватало наглости говорить, что я недостаточно вежливый?!

– Сам же сказал, что ты непобедимый! – затрещал Фью, оправдываясь. – Сильный, как лев, умеешь летать и делать всякие волшебные штуки…

– А ещё я говорил, что умею так блестеть и сверкать, что враги теряют сознание!!! Ну и что? – сердито перебил его Курт. – Это всё была ерунда на постном масле!

– Кто бы мог подумать, вот это да! – неожиданно перебил их голос из ниоткуда. – Настоящий! Чистой воды единорог!