Текст книги "Зов желаний"

Желание придет к нему позже.

Большинство гостей уже собрались в огромном позолоченном бальном зале, из которого можно было попасть в почти такой же большой банкетный зал. Под люстрами, сверкающими, как бесценные бриллианты, женщины красовались своими нарядами; сопровождающие их мужчины были либо в темных костюмах, либо в традиционных одеждах, либо в мундирах. Не понимая, что с ним, Ксан начал искать в толпе рыжеволосую официантку, но нигде ее не увидел. Ему стало любопытно, торчит ли она на дворцовых кухнях и загружает ли свой поднос. Он взял приторно-сладкий коктейль с ярко-красным соком и стал потягивать его, ожидая прибытия королевской пары.

Наконец музыкант заиграл на традиционном мизмаре, сообщая о прибытии шейха и его будущей жены. Гости зашушукались, когда пара остановилась в дверях бального зала, и повернули голову в их сторону.

И тут Ксан увидел ее.

Он с такой силой стиснул в руке бокал, что побоялся, как бы тот не треснул. И протяжно выдохнул, недоверчиво глядя на рыжеволосую бестию, идущую за королевской парой с таким видом, будто она имеет на это полное право.

Он прищурился. Сегодня она не в укороченных джинсах и не в парусиновых теннисках. На ней изысканное шелковое платье изумрудного цвета, который оттеняет ее глаза, и выглядит так, словно сшито специально для нее. Дизайн платья простой и довольно скромный, но подчеркивает достоинства ее фигуры так, как не смогла этого сделать сексуальная униформа официантки. В черной униформе она походила на маленькую девочку, играющую в переодевания, а сегодня вечером выглядит как настоящая женщина. Ксан сглотнул. Очень чувственная женщина. Ее блестящие рыжие кудри зачесаны от лица; ослепительные серьги с бриллиантами и изумрудами касаются длинной шеи. Он возбудился, и вдруг она повернула голову и взглянула на него, словно почувствовала, что он на нее смотрит. Ее необыкновенные глаза победоносно сверкнули. Потом она отвернулась от Ксана и заговорила с высоким мужчиной в военной форме, который пожирал ее страстным взглядом.

На виске Ксана запульсировала жилка. Он думал, что Тамсин будет фланировать между гостями с подносом с напитками, поэтому внезапное повышение ее статуса сбило его с толку. Если она не официантка, то кто? Он опустил голову и заговорил с блондинкой, которая медленно подошла к нему.

– Кто та женщина в зеленом? – мягко спросил он. – Которая вошла с шейхом и его невестой.

Блондинка разочарованно надула губы и слегка повела плечами.

– Ее зовут Тамсин, – неохотно сказала она. – Тамсин Уилсон. Она сестра невесты.

Ксан кивнул. До него наконец дошло, зачем она приехала сюда. Уилсон. Конечно. Сестра невесты – той, которая принудила шейха к браку, забеременев от него. Ксан хохотнул. Как она, должно быть, потешалась над ним, когда он сделал о ней неверные выводы! Она наверняка наслаждалась тем, как он сглупил. С высоко поднятой головой Тамсин прошла мимо Ксана, не видя его в упор. И он пришел в ярость.

Еще никогда минуты не тянулись для него так долго. Еще никогда его не игнорировал человек, с которым он больше всего хотел поговорить. Ему ни разу не приходилось завоевывать женщин. Одного его взгляда было достаточно, чтобы они трепетали от желания. Но Тамсин Уилсон другое дело. Он наблюдал, как она наклоняет красивую рыжеволосую голову, когда шейх представляет ее гостям, и замечал мгновенный интерес в глазах мужчин. Ксану хотелось подойти к ней и завладеть ее вниманием до конца вечера, но он нутром чуял, что выставит себя дураком. Мельком взглянув на план рассадки, он с удовлетворением узнал, что они снова сидят рядом друг с другом. Ксан усмехнулся от предвкушения. Пусть посидит рядом с ним, а потом…

А что потом?

Его воображение еще не разыгралось в полную силу, но бурный прилив крови в паху ясно говорил о том, как Ксан закончит сегодняшний вечер. А почему бы нет? Его официальные ухаживания за Софией еще не начались. Гораздо лучше уступить желанию и навсегда избавиться от него.

Слуги стали приглашать гостей в банкетный зал, где их ждал сверкающий длинный стол и аромат бесчисленных роз. Ксан стоял у незанятого стула рядом со своим, наблюдая, как рыжеволосая Тамсин приближается к нему. Она не улыбалась и посмотрела на него с вызовом.

С каменным лицом она встала рядом с Ксаном.

– Итак, – тихо сказал он, уловив слабый аромат ее тела, когда понял, что она не поздоровается с ним с восторгом и радостью, – мы снова встретились.

Она и бровью не повела.

– Ну да.

– Хотите присесть?

Она насмешливо подняла брови.

– Хочу, потому что не желаю ужинать, сидя на полу.

Наглость Тамсин заводила его почти так же, как очертания ее груди под изысканным зеленым шелковым платьем. Ксан отодвинул ей стул. Судя по ее мрачному взгляду, она не одобрила такого проявления рыцарства, но, когда присела на резное золотое сиденье, Ксан снова затрепетал от желания. Пододвигая стул, он слегка коснулся пальцами ее узких плеч и поборол желание помассировать их, чтобы избавить от напряжения.

– Вы не сказали мне, что вы сестра невесты. – Он уселся рядом с ней.

– А вы не спрашивали. – Она повернулась к нему, ее глаза излучали изумрудный свет, который сегодня казался почти неземным. – Вы просто предположили, что я приехала сюда работать, не так ли? Словно я не могу быть гостем.

– Разве мое предположение нелепо в сложившихся обстоятельствах? – спросил он. – В прошлый раз, когда мы виделись, вы работали официанткой. Вы не упомянули о своей связи с невестой и выглядели не на своем месте среди других попутчиков в самолете.

– Но все изменилось, когда моя сестра дала мне платье? – злобно сказала она. – И заставила надеть колье, которое я боюсь потерять? Оно стоит несколько миллионов фунтов.

Ксан сдержал улыбку.

– Не отрицайте, что сегодня вы сами на себя не похожи.

Тамсин взяла инкрустированный драгоценными камнями кубок и отпила холодной газировки. Нет, она не будет отрицать, что сегодня выглядит иначе, но в душе она осталась прежней. Она чувствует себя не в своей тарелке. И сегодня вечером ощущение неуместности стало острее, чем прежде. Мало того что она оказалась среди богачей, привыкших к роскоши, так еще и испытывает незнакомые чувства, накрывающие ее, как весенний прилив. Чувства, которые трудно определить и еще труднее понять. Почему ее так влечет к мужчине рядом с ней – самому высокомерному человеку, которого она знает? Отчего ее кожу покалывает после того, как он прикоснулся кончиками пальцев к ее лопат кам? И почему под этим нарядным платьем, навязанным ей Ханной, ее соски напряглись так, словно их натерли наждачной бумагой?

Не надо забывать, как он смотрел на нее свысока, когда она садилась в самолет. Следует помнить, как переживала та восхитительная блондинка, которую он беззастенчиво отверг в коктейль-баре.

Но сейчас трудно думать о чем-то, кроме улыбки, смягчившей уголки его губ. Интересно, хорошо ли целуется Ксан Константинидес? Она мельком взглянула на его длинные загорелые пальцы и снова опешила от непривычного желания. Она ничего не знает о страсти и желании. Это был ее ужасный маленький секрет – вернее, один из секретов. Несмотря на яркую внешность, она была бесчувственной, как деревяшка. Так ей говорили многие мужчины.

– Нет, я не буду отрицать, что сегодня выгляжу по-другому, – сказала она. – Вот почему вы разговариваете со мной. Вряд ли вам захотелось бы общаться с убогой официанткой. Или вы решили, что я недостойна вашего внимания, когда увидели мои поношенные теннисные туфли?

Казалось, он собирается ей возразить. Но потом одарил Тамсин такой соблазнительной улыбкой, что сердце едва не выскочило у нее из груди.

– Давайте-ка все начнем сначала? – спокойно произнес он и протянул ей руку. – Я Ксан Константинидес. Если вам интересно, Ксан – сокращенно от Александрос.

– Неинтересно, – угрюмо ответила она.

– А вы Тамсин, не так ли? – не унимался он. – Тамсин Уилсон.

Она стиснула зубы. Он не удосужился узнать ее имя раньше. Но теперь ему известно, что она родственница Ханны, поэтому ведет себя иначе. Она посмотрела на жениха и невесту, которые сидели на причудливом помосте. Ханна улыбалась, но Тамсин знала сестру достаточно хорошо, поэтому видела ее напряжение. Ханна говорила, что у Ксана важные дела с шейхом и ей надо хотя бы попытаться быть с ним вежливой.

– Да, – сказала она, когда перед ней поставили нежный салат из манго и грецкого ореха. – Именно так меня зовут.

– Расскажите мне о себе, Тамсин Уилсон.

Погоняв салат по тарелке золотой вилкой, Тамсин задалась вопросом: как отреагирует греческий магнат, если она скажет ему правду? Что, если бы ее родители поженились, она носила бы одну из самых известных фамилий в мире. Она посмотрела в его темно-голубые глаза и постаралась не паниковать.

– Что вы хотите узнать? – спросила она.

Он пожал широкими плечами:

– Начните с очевидного. Вы больше не работаете в клубе «Блуберд»?

– Я же сказала, что меня уволили.

– И чем вы теперь занимаетесь?

Если бы она не чувствовала себя так неловко, то, вероятно, насладилась бы светской беседой. И притворилась, что она ничем не отличается от остальных женщин в зале. Но сказать ей было нечего. Наверное, ее слишком тревожит близость Ксана Константинидеса. Его темно-голубые глаза словно проникают ей в душу. Внезапно все ее попытки наладить свою жизнь показались ей пустячными. Зачем пытаться произвести впечатление на того, кто соизволил разговаривать с ней только из-за ее родства с шейхом?

– О, у меня поразительно гламурная жизнь. Вы не поверите! – легкомысленно произнесла она. – Днем я работаю в кафе, а по ночам раскладываю товары на полках супермаркетов.

Он нахмурился:

– Похоже, вы много работаете.

– Вы очень прозорливы, мистер Константинидес! – ответила она.

Он прищурился:

– У вас нет никакой профессии?

Она резко положила золотую вилку на тарелку, так и не попробовав салат:

– Нет. Я плохо училась в школе.

– А почему бы вам не выучиться на кого-нибудь и не сменить работу? – Он взял свой кубок и посмотрел на Тамсин поверх его края. – По-моему, вам хватит на это ума.

Тамсин чуть не рассмеялась и не только потому, что его замечание было крайне снисходительным. Ох уж эти богачи! Им невдомек, как устроен мир. Из-за своего богатства и привилегий они не желают ставить себя на место другого.

– И кто будет меня содержать, пока я учусь? – спросила она, сдерживая дрожь в голосе. – Арендодатель только что поднял плату за мою квартиру. И не советуйте мне переехать туда, где проще жизнь, потому что я всегда жила в Лондоне и не представляю, как уеду из него. У некоторых проблем нет простых решений. Большинство людей не могут сорить деньгами. Добро пожаловать в реальный мир, мистер Константинидес!

Ксану стало любопытно, знает ли она, как ее совершенная грудь вызывающе выпирает из-под шелкового платья. Он заставил себя не пялиться на нее и посмотрел на бокал. Он крутил его между пальцами и наблюдал, как сверкают драгоценности.

– Да, я богат, – признался он. – Но это, безусловно, не гарантирует мне безоблачную жизнь.

– Вы имеете в виду, если кто-то забудет помыть вам фрукты или ваш самолет не взлетит вовремя?

– Это стандартный ответ, Тамсин, – тихо произнес он. – Знаете, я почти разочарован. Я надеялся на что-то более оригинальное.

– О боже, – сказала она, выпячивая нижнюю губу. – Миллиардер разочарован. Как же мы это переживем?

Взволнованный блеск ее зеленых глаз усилил его желание, и Ксан поерзал на месте. Он старался быть вежливым, а Тамсин ему хамила, и он подозревал, что знает почему. Между ними чувствовалось непреодолимое влечение. Хотя прежде женщины не смотрели на него как на воплощение дьявола и не пытались стереть его в порошок. Он догадывался, что за неприязнью Тамсин к нему скрывается сильная страсть, что подтверждают ее потемневшие глаза. Он едва заметно улыбнулся. Она хочет его так же сильно, как он ее. И почему бы не насладиться последним глотком свободы?

Но он не собирался спорить с Тамсин весь ужин, потому что споры ему докучали. Потому что он отлично знал, чего хотят женщины. Они всегда хотят того, что им недоступно. Ей надо понять, что она рискует лишиться удовольствия, если будет и дальше ему дерзить. С трудом сдерживая возбуждение, он демонстративно отвернулся от Тамсин и заговорил с миллионершей-итальянкой.

Глава 3

Тамсин успокаивала себя, говоря, что через несколько часов сможет вернуться домой. Она шла в огромный тронный зал в новом наряде, подобранном для нее Ханной. Судя по всему, сестра Тамсин заранее приготовила для нее одежду. Но нельзя отрицать, что это длинное платье из струящейся ткани ей идет. Если вчера на репетицию свадебного ужина она надела платье ярко-изумрудного цвета, то теперь на ней наряд светло-серого оттенка. Лиф и юбка шифонового платья, расшитые крошечными кристаллами, сверкали, как звезды.

Сегодня она надела серьги с алмазами и бесценное бриллиантовое колье, которое холодило шею. Как и вчера вечером, Тамсин посмотрелась в зеркало до выхода из комнаты и не узнала собственное отражение.

Внешне она выглядела спокойной, ухоженной и красивой, но в душе негодовала. И хотя ей была ненавистна причина ее гнева, она не могла ее отрицать. Ее бесило то, что Ксан Константинидес игнорировал ее почти весь вчерашний ужин. Он смеялся и разговаривал по-итальянски с потрясающей женщиной, сидящей рядом с ним, а на Тамсин смотрел как на невидимку. Да, она вела себя с ним слишком дерзко, но все же…

Она ушла к себе, как только закончился ужин. Приняв душистую ванну, она почти всю ночь ворочалась с боку на бок, потому что ее преследовал образ брюнета с темно-голубыми глазами. Просыпаясь посреди ночи, она чувствовала крайнее возбуждение. Наконец она приказала себе забыть этого чертова грека, однако у нее ничего не получилось.

Войдя в тронный зал, она сразу увидела Ксана Константинидеса и шейха, который стоял в центре зала рядом с позолоченным троном и ждал свою невесту. Сердце Тамсин екнуло, и она пожалела о том, что все эмоции написаны у нее на лице.

Ксан был таким…

Она сглотнула. Он выглядел восхитительно. В темно-сером деловом костюме, он казался выше ростом. Он словно почувствовал, что она вошла, и повернул голову. Посмотрев на Ксана, Тамсин поняла, что тонет в темно-голубых омутах его глаз. Ей одновременно хотелось и не хотелось, чтобы он подошел и заговорил с ней. Но Тамсин заставила себя сосредоточиться на церемонии и только что прибывшей невесте.

Ханна выглядела великолепно. Ее округлый живот удачно маскировало необычное свадебное платье из золотой парчи. Она извинилась за то, что Тамсин не стала подружкой невесты, объяснив, что по традиции Заристана у невесты не бывает подружек на свадьбе. А Тамсин и не возражала. Супружество всегда казалось ей пережитком прошлого.

И все-таки она поняла значимость произносимых клятв, хотя Ханна говорила едва слышно. Шейх выглядел таким суровым, словно чувствовал себя в ловушке, как и Ханна. Тамсин хлопала в ладоши и приветствовала молодоженов вместе с остальными гостями, а также пила за их здоровье ягодный сок со специями.

Последовавший за этим ужин был гораздо официальнее вчерашнего, и Тамсин твердила себе, что ей приятно сидеть рядом с султаном Маразадом из пустынного королевства Марабан. Хорошо, что она так далеко от Ксана Константинидеса и ей не приходится терпеть его присутствие.

Но она лгала себе.

И думала только о Ксане. Жаль, что ей нельзя просто встать и уйти в разгар королевской свадьбы. Она вежливо разговаривала с мужчинами по обе стороны от себя и старалась не смотреть туда, где какая-то голливудская актриса и британская принцесса хихикали, как школьницы, над шутками Ксана.

Ей стало интересно, когда будет прилично уйти. В соседнем бальном зале заиграл оркестр. Она знала, что после ужина будут танцы – Ханна говорила ей об этом, – но Тамсин не собиралась смотреть на танцующие пары и притворяться, будто с ней все в порядке. Обычно у нее все было хорошо, главным образом потому, что она довела свою самодостаточность до совершенства. Она никогда не стремилась к отношениям с мужчинами. Если у тебя нет парня, то ты в нем не разочаруешься. И в любом случае отношения с мужчинами – пустая трата времени. Она знала это по опыту.

И все же сегодня Тамсин остро чувствовала, как ей чего-то не хватает. Вернее, кого-то. Вероятно, она просто раскисла, наслушавшись свадебных клятв или осознав свое одиночество после того, как Ханна вышла замуж. Или поняв, что в Англии ее не ждет ничего, кроме растущих долгов.

Промокнув губы салфеткой, она решила незаметно уйти, как вчера вечером. Вокруг так много важных гостей, что никто не заметит ее отсутствия. Поднявшись со своего места, она наклонилась, чтобы взять сумочку, и услышала за спиной низкий мужской голос.

– Уходите?

Не надо было оборачиваться, чтобы узнать, кто говорит. Выпрямившись, она повернулась лицом к Ксану и встретила его насмешливый взгляд. Она напомнила себе, что он не хотел разговаривать с ней вчера вечером, и едва заметно улыбнулась.

– Никто не должен был заметить, – сказала она.

– Куда вы идете?

Тамсин пожала плечами:

– Возвращаюсь к себе в апартаменты.

– Но ночь молода.

Она широко раскрыла глаза.

– По-моему, эта фраза вышла из употребления.

Он поднял брови.

– Вы намекаете, что я пользуюсь клише?

– Я подозреваю, вы достаточно умны, чтобы придумать собственный ответ, мистер Константинидес.

Их взгляды встретились, и Тамсин страстно захотелось флиртовать с Ксаном. Хотя она вряд ли умела флиртовать. Она всегда сторонилась мужчин и вела себя с ними сдержанно, потому что недолюбливала их. Ей было непонятно, почему вдруг она начала игру, которая раньше ее не интересовала. Почему ей хочется дразнить этого красивого человека и прикасаться пальцами к его чувственным губам?

Она оказалась в опасной ситуации. Ее сердце сжалось от страха.

– Мне пора, – сказала она.

– Еще нет. – Он коснулся рукой ее предплечья. – У меня отчетливое ощущение, что я должен изменить ваше впечатление обо мне.

Подняв подбородок, она уставилась на него с вызовом:

– И зачем это вам?

– Называйте это миротворческим ходом по случаю свадьбы вашей сестры. Кстати, танцы только начались, – заметил он. – Вы не можете уйти, пока не потанцуете хотя бы один раз.

– Я сомневаюсь, что это обязательно. Я не планировала танцевать.

Высокомерная улыбка коснулась его губ.

– Даже со мной?

– Особенно с вами, – ответила она.

– А почему, дорогуша? Вы не любите танцевать?

Он говорил так вкрадчиво, что показался Тамсин еще неотразимее. Она уставилась в его темно-голубые глаза. В юности она с удовольствием танцевала под ритмичную музыку диджея. Но ее ни разу не приглашал на танец потрясающе красивый мужчина в причудливом бальном зале.

– Потому что это плохая идея, – сказала она.

– Хватит пререкаться, Тамсин. Ты же хочешь потанцевать со мной, – переходя на ты, произнес он бархатным голосом и положил руку ей на спину, осторожно подталкивая к танцполу.

Тамсин подняла глаза и увидела, как шейх озадаченно смотрит на них сверху вниз. Удивлен ли он, что она собирается танцевать с таким почетным гостем, как его богатый приятель? Она знала, что не нравится Кулалу, так же как и он ей не нравится. По правде говоря, они поскандалили, когда он приехал к ее сестре. Но следовало забыть о прошлом, особенно теперь, когда он стал ее зятем.

Так почему бы не показать шейху, что она умеет вести себя прилично? И не доказать себе, что она не полная неудачница? Почему не потанцевать с самым красивым мужчиной в зале? Решительно кивнув, она пошла с Ксаном в бальный зал, где было много гостей. И решилась только на один танец.

Но все получилось иначе. За первым танцем последовал второй, потом третий. И чем дольше они танцевали, тем сильнее сближались. В конце концов, ей показалось, что они с Ксаном приклеились друг к другу. Оба молчали. Тамсин обвинила в этом громкую музыку, но, честно говоря, она не могла придумать уместный повод для общения.

Разве надо говорить ему, что ей нравится, когда он обнимает ее за талию?

Ксан словно прочел ее мысли и провел кончиками пальцев по ее спине, от шеи до поясницы. Тамсин не возражала. Ее сердце колотилось как сумасшедшее, а на щеках появился румянец. Она одновременно испытывала желание и облегчение. Вскоре она закрыла глаза, уперлась лбом ему в плечо и вздрогнула от возбуждения. Получается, она все-таки умеет чувствовать. Она ничем не отличается от остальных женщин. Казалось, что кто-то просто щелкнул выключателем и оживил ее тело.

Он что-то прошептал ей на ухо по-гречески, потом сильно прижался ногой к ее бедру, словно желая раздвинуть ей ноги, и Тамсин подчинилась его молчаливой команде и испытала восторг. Она упиралась грудью ему в грудь, ее колени дрожали, а внизу живота разлилось приятное тепло. Она сглотнула, стараясь успокоиться. После нескольких лет воздержания она казалась себе потаскушкой.

Убрав руки с его плеч, она уперлась ладонями ему в грудь и посмотрела в глаза.

– Какого черта ты вытворяешь?

Он и бровью не повел, а только небрежно пожал плечами:

– По-моему, это очевидно.

– Значит, сегодня ты уделяешь мне внимание, а вчера полностью игнорировал, – заметила она.

– Вчера ты дерзила мне и заслужила мое равнодушие, – тихо сказал он. – Но сегодня у нас перемирие, верно?

Она сглотнула, желая избавиться от возбуждения.

– В знак перемирия ты решил прилюдно меня лапать?

– Перестань, Тамсин. Не надо лицемерить. Мне кажется, тебе понравилось. – Он медленно растянул губы в улыбке. – И на нас вряд ли кто-то обращает внимание.

Тамсин покачала головой, и тяжелые бриллиантовые серьги коснулись ее шеи. Она потрогала их руками, чтобы проверить, на месте ли драгоценные камни. Ее переполняли неуверенность и страх. И ей не следует сбрасывать со счетов главное чувство, из-за которого она была такой испуганной. Ей казалось, что земля уходит у нее из-под ног. Ксан Константинидес разбудил в ней то, что спало все прошедшие годы. Она почти перестала быть такой, какой старалась быть, чтобы защититься от той жизни, которую вела ее мать. Она покачала головой.

– Слушай, я больше не могу, – прошептала она. – Извини. Наслаждайся вечеринкой, а я иду спать. Завтра у меня долгий перелет, а в понедельник – работа в две смены. Было приятно познакомиться, Ксан, – сказала она и повернулась, чтобы уйти с танцпола, осознавая, что люди смотрят на нее.

Ксан уставился на ее блестящие рыжие кудри, которые, словно пламя, струились по спине. Рассудок приказывал ему оставить Тамсин в покое. Но желание пересилило здравомыслие. Кроме того, ни одна женщина еще не бросала его. Вероятно, сестры Уилсон использовали одинаковую эффективную стратегию, которая заставляла сильных мужчин гоняться за ними.

Он, словно загипнотизированный, смотрел, как она, не оглядываясь, уходит с танцпола. Она шагала уверенно и решительно, как будто действительно хотела сбежать от него. А когда она исчезла из вида, он едва не свихнулся от разочарования. И только в этот момент пошел за ней следом. Завернув за угол, он увидел ее. Она обернулась и недоуменно уставилась на него. Она будто сомневалась в том, что способна заставить мужчину преследовать ее.

– Ксан? – Она нахмурилась.

– Тамсин. – Он шагнул к ней, видя, как напряженные соски уперлись в тонкий лиф платья. И понял, что умрет, если они с Тамсин не займутся сексом.

Ее зрачки расширились, отчего зеленые глаза стали почти черными. Ее губы дрожали, словно она ждала его поцелуя. И тут он решил, что уложит эту дикую кошку по имени Тамсин Уилсон в свою постель и подарит ей удовольствие.