Текст книги "Рождественская быль"

Шона Делакорт
Рождественская быль

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Марси Роупер стояла перед витриной магазина и рассматривала роскошное вечернее платье. Негромко вздохнув, девушка перевела взгляд на свои выцветшие голубые джинсы и перешла к другой витрине, где было выставлено изумительное платье для коктейля.

Странно, что магазины так рано начали готовиться к Рождеству, ведь впереди еще День благодарения…

Марси поежилась: еще один праздник, который она проведет в одиночестве. У нее были друзья, но на праздники она всегда оставалась одна.

– Эй, подождите-ка! – раздался громкий возглас.

Марси неуверенно оглянулась. С противоположного конца улицы к ней направлялся высокий мужчина лет тридцати. Он явно спешил. Марси успела отметить про себя ладную фигуру атлета и неправильные, но притягательные черты лица…

Марси посторонилась, однако человек остановился около нее и расправил плечи. Быстро оглядевшись, он выудил из кармана дорогого черного пиджака от Армани смятую красную бейсболку и нахлобучил себе на голову, затем смело посмотрел на Марси, и в его прозрачных голубых глазах заблестели лукавые искорки.

Марси было подумала, что человек – беглый преступник, скрывающийся от полиции, но тут же отбросила эту мысль. Он походил на расшалившегося школьника, который разбил стекло в витрине булочной и теперь уносил ноги от рассерженного булочника.

Кроме того, озорная ухмылка в уголках рта наводила на мысль, что Марси вовлекли в какой-то розыгрыш.

Незнакомец еще раз оглянулся и, убедившись, что сумел оторваться от преследователя (или преследователей), удовлетворенно хмыкнул. Повернувшись к Марси, он придирчиво осмотрел девушку и… внезапно обнял ее за плечи.

– Прошу вас, не пугайтесь, – прошептал он с улыбкой. – Уделите мне пару минут своего драгоценного времени…

Чэнс Фоулер в очередной раз обернулся.

Обескураженная Марси проследила за его взглядом. Он смотрел в направлении переулка, из которого только что появился приземистый человек с фотоаппаратом.

Чэнс не сомневался, что это очередной репортеришка, мечтающий заполучить компромат на наследника состояния Фоулеров и владельца «Фоулер индастриз».

Его раздражали газетчики, однако воспитание и положение в обществе не позволяли ему открыто выражать негодование. Тем более что втайне от всех Чэнс занимался благотворительностью, инкогнито посещал приюты и школы-интернаты, жертвовал деньги…

– Немедленно отпустите меня! – тихо проговорила Марси, пытаясь оттолкнуть незнакомца, но тот лишь крепче прижал се к себе.

– Отпущу, – пообещал он, – как только фотограф уйдет.

Марси поглядела на фотографа. Его присутствие несколько успокоило, однако испуг у нее быстро сменился злостью.

– Я не собираюсь участвовать в вашей авантюре! Отпустите меня, иначе я закричу! – пригрозила она.

Фотограф, словно ищейка, рыскал по улице, заглядывая в магазины и арки.

– Пожалуйста, – прошептал незнакомец, – давайте просто постоим здесь и притворимся, что разглядываем витрины… Впрочем… – он задумался. – Простите…

И в следующую секунду он уже приник к ее губам.

Фотограф прошел мимо, ничего не заподозрив, однако Марси его уже не заметила.

Поцелуй обескуражил ее, у нее подкашивались ноги, ей не хватало воздуха. Она понимала, что надо этому наглецу оказать сопротивление, дать пощечину, позвать на помощь, но… не могла пошевелиться.

Если бы незнакомец не придержал ее, она бы непременно упала…

Фотограф исчез за ближайшим поворотом, и Чэнс глубоко вздохнул.

Странно, но ему не хотелось прерывать этот поцелуй. Он еще раз коснулся губ женщины, затем слегка отстранился и посмотрел ей в глаза.

У нее были удивительные глаза – Чэнсу показалось, что он в них утонул. Женщина, точнее, девушка определенно нравилась ему.

Помимо чудных, обрамленных пушистыми ресницами глаз, у нее был дивно очерченный рот и слегка вздернутый носик. Чэнсу снова захотелось ее поцеловать, и он крепче прижал ее к себе, словно боясь, что она ускользнет, будто видение, и растает в воздухе.

Что это с ним? – мелькнуло в голове. Почему вдруг стало так трудно дышать? Почему колотится сердце? Что за глупость – поцеловать совершенно незнакомую девушку и почти влюбиться в нее?

Смущенная и растерянная, Марси отпрянула и неуверенным жестом провела рукой по гладким каштановым волосам: надо немедленно бежать, скрыться, уйти подальше от этого человека, который едва не свел ее с ума.

Она повернулась и кинулась прочь.

– Эй! Подождите! – Кажется, незнакомец не ожидал такой реакции.

Марси пересекла улицу, свернула в переулок и влетела в крупный универмаг.

Неторопливой походкой, чтобы не привлекать внимания, она прошла через магазин и выскочила на улицу. Только тут она остановилась и огляделась.

Незнакомца видно не было. Немного успокоившись, Марси принялась пересчитывать покупки.

– Черт! – громко воскликнула она, изрядно напугав стоявшую неподалеку старушку. – Нет, только не это! – Марси уронила свертки и всплеснула руками.

Она потеряла один подарок – тот самый, который так долго выбирала в книжном магазине.

Еще две недели назад она сделала специальный заказ, который получила только сегодня: три книги для нее самой и толстая книга по Гражданской войне, которую она собиралась подарить отцу на день рождения.

Марси стиснула зубы: это все его вина – она ведь как раз собиралась положить свертки в машину, когда этот человек налетел на нее.

Она даже рассмотреть его как следует не успела. Высокий, темноволосый, потрясающие голубые глаза и удивительная улыбка, на подбородке – едва заметный шрам… Вот, пожалуй, и все, что Марси могла бы рассказать об этом человеке.

Да и кому рассказывать? Не пойдет же она в полицию…

Девушка вздохнула: сумасшедший день. С утра у нее спустила шина, потом она несколько часов носилась по магазинам, а под конец едва не влюбилась в незнакомца, которому вздумалось ее целовать.

И именно из-за него она потеряла посылку, которую только что получила в книжном магазине.

Что ж, пора отправляться домой, пока не случилось чего-нибудь похуже.

Марси побрела к стоянке.

Через несколько минут она уже ехала по направлению к Крествью-Бэй. В час дня у нее встреча с перспективным клиентом, и из-за этого маньяка она не успевает пообедать.

Марси тряхнула головой, пытаясь стереть из памяти поцелуй, которым ее наградил «маньяк», но так и не смогла.

Чэнс Фоулер припарковал свой «порше» возле яхт-клуба и уверенным шагом направился к яхте «Селеста».

Имя яхта получила в честь его матери. Чэнс невольно ухмыльнулся: женщины, с которыми он встречался, никогда в это не верили.

– Как дела, сладкий? – проворковал чей-то мелодичный голосок. – Ты завтра участвуешь в регате?

С сеседней яхты спускалась длинноногая блондинка.

– Разумеется, участвую, крошка, – отозвался Чэнс.

Он терпеть не мог, когда женщины называли его «сладким».

– Значит, увидимся на вечеринке в клубе?

– Наверное.

Он презрительно посмотрел на женщину: на улице было не слишком тепло, но Бэмби щеголяла в легком прозрачном платьице.

– Ну наконец-то! – прогремел знакомый голос.

– Прости за опоздание, Дэйв, – извинился Чэнс, подходя к своей яхте, – пришлось прятаться от одного папарацци. Впрочем… – Он на секунду задумался. – Возможно, было бы гораздо лучше, если бы я дал ему себя сфотографировать.

Чэнс пожал плечами – в последние два часа он думал только о таинственной девушке, испугавшейся его и убежавшей прочь.

Он даже не успел извиниться перед ней, объяснить, что никакой он не маньяк, а просто отчаявшийся человек, которому смертельно надоело быть в центре внимания.

И все же… дело было не только в извинениях, дело было в самой девушке.

В ту самую секунду, когда он прикоснулся к ней, с ним произошла какая-то перемена. Что это было? Искра желания? Или нечто большее? И какие у нее глаза!..

К сожалению, она убежала так стремительно, что Чэнс не успел выяснить, как ее зовут и где ее найти.

– Эй, приятель, очнись! – окликнул Дэйв.

– Что? Прости… я задумался.

– Это замечательно, что ты так много думаешь, но у меня мало времени. Предлагаю вместе подумать о завтрашней регате.

– Разумеется. – Чэнс кивнул.

– И побыстрей. Сестра Бонни с мужем и тремя детьми сегодня ужинают у нас, и, если я опять опоздаю, Бонни устроит мне взбучку.

– Бонни – чудесная женщина, – улыбнулся Чэнс, – но тебе вовсе не обязательно было на ней жениться. По крайней мере пока. Я говорил тебе, что женитьба – серьезный и ответственный поступок, но тебя разве вразумишь?

– Ладно, Чэнс, – буркнул Дэйв, – хватит читать мне нотации.

В следующие четыре часа приятели готовили яхту к предстоящей регате, а потом Дэйв поспешил домой. Чэнс с усмешкой наблюдал, как друг его бегом бросился к машине.

Сам он никуда не торопился. Был вечер пятницы, и заняться было особенно нечем. Конечно, можно пойти в яхт-клуб, но его совсем не прельщала перспектива провести вечер в компании помешанных на рыбалке бизнесменов.

Чэнс влез в автомобиль и начал копаться на заднем сиденье. Таинственная незнакомка в испуге уронила сверток, и Чэнс его подобрал.

Дрожащими пальцами он разорвал упаковку, надеясь найти что-нибудь, что помогло бы отыскать женщину, но в посылке лежали четыре книги… Чэнс тяжело вздохнул. Неужели так и не удастся ничего выяснить?

В отчаянии он скомкал бумагу и… Помимо книг в свертке оказался бланк заказа… Женщина заказала интересующие ее издания в книжном магазине и только сегодня забрала их.

Чэнс впился глазами в смятый клочок: «Марси Роупер. Крествью-Бэй». Он вздохнул с облегчением, на губах заиграла улыбка. Его внезапно охватило ощущение непонятного счастья, словно вся его жизнь зависела от того, найдет он эту женщину или нет.

– Что ж, Марси Роупер, – пробормотал он себе под нос, – еще ни одна женщина не сбегала от меня. Надеюсь, я сумею убедить вас в том, что и вы сегодня совершили ошибку.

Чэнс взглянул на книги: чрезвычайно редкое и дорогое издание о Гражданской войне, последний бестселлер Тома Клэнси, биография русской царицы Екатерины Великой и женский роман с глупым названием «Сила судьбы».

– И кто так романы называет? – буркнул Чэнс. – «Сила судьбы»! Назвать книжонку как оперу Верди!

Он завернул книги, вылез из машины и направился в яхт-клуб. Там возле телефона-автомата лежала целая куча телефонных справочников, в одном из них наверняка найдется информация о Марси Роупер с Крествью-Бэй.

– «Эм Джей Роупер», – вслух прочитал Чэнс, пролистав несколько справочников и найдя наконец нужную фамилию. – Теперь я знаю, где вас искать, дорогая! Марси. Роупер с Крествью-Бэй… – тише повторил он, словно никак не мог насладиться звуком этого имени – Марси Роупер.

Марси пила утренний кофе и изучала воскресную газету.

До Рождества шесть недель, а в Сан-Диего светит солнце. Впрочем, как всегда в это время года – снега здесь никогда не бывало.

Марси вздохнула – предстояло еще многое сделать. В цветочном магазине, где она работала, еще ничего не готово к Рождеству. Нужно купить елки, украшения, игрушки…

В последние несколько лет, после смерти бабушки, праздники не доставляли Марси никакого удовольствия.

Недавно ей исполнился тридцать один год, и она была одинока. Отец жил где-то в Иллинойсе. Марси иногда созванивалась с ним.

Наверное, и в этом году он позвонит ей под Рождество, пришлет открытку и подарок…

Марси сделала еще глоток, перевернула страницу и едва не опрокинула на себя чашку: со страницы газеты на нее смотрело знакомое лицо…

Те же глаза, та же улыбка… Это тот самый человек, который так бесцеремонно обошелся с ней…

На фотографии рядом с ним стояли двое мужчин и одна женщина. Чрезвычайно эффектная женщина, надо сказать. Так кто же он?

Коротенькая статья под фотографией гласила: «В субботу Чэнс Фоулер и Дэйв Стивенс в очередной раз выиграли регату. Это уже третья победа на счету «Селесты» – яхты Чэнса Фоулера».

Чэнс Фоулер… Имя как будто знакомое…

Ну конечно же! Наследник многомиллионного состояния финансового магната, красавец и завзятый ловелас, о котором она недавно читала в каком-то модном журнале.

Марси нахмурилась – ей был хорошо знаком этот тип мужчин, однажды она даже была помолвлена с одним из них.

Все вроде бы шло к свадьбе, но неожиданно будущий супруг решил, что еще не готов к такому ответственному шагу, что женитьба навсегда лишит его радостей жизни, а окунаться в ежедневную рутину брака ему вовсе не хотелось.

Марси вернула ему кольцо и без колебаний разорвала помолвку.

Она не собиралась связывать свою жизнь с человеком, который не хотел на ней жениться. Она мечтала о серьезных отношениях, о надежном мужчине, который бы оберегал ее и любил такой, какая она есть. С таким человеком она бы провела всю жизнь…

Отец Марси был чудаком. Ему всегда казалось, что в другом месте его семье будет лучше, поэтому они все время переезжали. Марси не задерживалась в школах дольше чем на два месяца и не успевала заводить друзей.

В конце концов мать отослала ее к бабушке, где она наконец спокойно закончила школу.

Марси едва исполнилось шестнадцать, когда мать скончалась. Девушка помнила, что мама всегда обвиняла отца в том, что он не может обеспечить семье достойное существование, покой и стабильность.

Таков, наверное, и Чэнс Фоулер.

Марси еще раз взглянула на женщину, стоявшую подле миллионера: судя по тому, как она на него смотрит, они хорошо знакомы. Марси невольно прикоснулась рукой к губам – они еще хранили вкус его поцелуя.

Нет, ей нельзя увлекаться человеком вроде Чэнса Фоулера, это совсем не ее тип.

К тому же он наверняка забыл о том, что пару дней назад налетел на незнакомую женщину на улице, спасаясь от назойливого папарацци. И поцеловал эту женщину…

Марси едва не расплакалась от огорчения: ну почему ей так не везет? От мрачных мыслей ее отвлек телефонный звонок.

– Слушаю, – машинально ответила она.

– Марси, это Сэнди. Боюсь, не смогу помочь тебе с работой сегодня, у меня желудочный грипп…

Сэнди работала с Марси уже пять лет и была незаменимой сотрудницей.

– Ладно, милая, поправляйся, я сама все сделаю.

– Я позвоню тебе завтра. Пока. Итак, похоже, ей предстоит хорошо потрудиться.

Несмотря на выходные, в цветочном магазине всегда полно работы. Кроме того, прямо в своем магазинчике Марси соорудила небольшую тепличку, в которой выращивала некоторые растения.

Час спустя она уже открывала магазин для покупателей.

Из теплицы навстречу ей вышел молодой человек в переднике и резиновых перчатках.

– Я полил цветы, – сообщил он, – срезал желтые листья и подмел дорожки. Дон чистит птичьи клетки. Он говорит, что через пару дней привезут новые, которые мы заказывали еще месяц назад, помнишь?

– Конечно, Глен. – Марси кивнула. – Когда Дон закончит, передвиньте растения из этого угла куда-нибудь в другое место – нужно будет ставить елки.

– Знаешь, – задумчиво произнес Глен, – я ведь рос в Мичигане, на Рождество там выпадает снег. Никак не могу привыкнуть к жаре в начале декабря. Санта-Клаус должен приезжать в санях, запряженных оленями, а здесь он, наверное, на скейтборде катается… Нелогично.

Марси рассмеялась.

– В эту часть страны Санта-Клаус не наведывается, – с некоторой горечью в голосе проговорила она. – Тем не менее, невзирая на сей прискорбный факт, мы должны продолжать работать. На столе лежит заказ, его необходимо оформить сегодня же. Займешься? Садовник мистера Адамса зайдет за ним завтра с утра.

– Займусь, куда я денусь? Только не сейчас, позже.

Глен потоптался на месте, как будто хотел что-то сказать.

Он был рассеян и склонен к философствованию, по Марси его обожала. Как и Сэнди, он никогда ее не подводил и к тому же был талантливым дизайнером. Он с удовольствием занимался проектами чужих садов и оранжерей, вместе с еще четырьмя сотрудниками ухаживал за цветами в магазине и теплице, составлял композиции из цветов…

Однако работы все равно хватало, и Марси пришлось дать объявление в газету о приеме еще одного флориста. Несколько человек прошли собеседование, но ни один из них не отвечал требованиям взыскательного Глена.

Марси боялась, что они вообще никого не найдут.

В десять утра она открыла теплицу для посетителей.

Вообще-то это была не теплица, а, скорее, питомник-оранжерея. Благодаря усилиям Дона, старшего помощника Глена, там даже появились певчие птицы.

Марси вздохнула: через несколько минут начнут заходить покупатели, а значит, у нее не будет времени на мысли о Чэнсе Фоулере. И что о нем думать? Все равно они больше никогда не встретятся. Чэнс принадлежит к высшему обществу, а Марси безвылазно сидит в своем магазине. Чэнс катается на яхтах, а она ездит на своей дребезжащей старушке машине. Он проводит время на великосветских приемах, а она гуляет по пляжу. Между ними ничего общего.

И все же поцелуй разбередил старую рану. «А вдруг он тот самый?» – не унимался внутренний голос.

Действительно, а вдруг?

Чэнс Фоулер остановил машину возле цветочного магазинчика на Крествью-Бэй. Если верить телефонному справочнику, Марси Роупер работала именно здесь.

Чэнс решительно вошел в магазин и увидел женщину, которая не покидала его мыслей вот уже несколько дней. Она тщетно пыталась сдвинуть с места какое-то тропическое растение в кадке.

Чэнс среагировал мгновенно.

Он подошел к ней сзади и обнял ее, будто бы помогая поднять кадку.

– Позвольте помочь вам, – вкрадчиво сказал он, – этот цветок для вас слишком тяжел.

Марси замерла – это был он. Его голос она узнала бы где угодно.

– Марси Роупер, я полагаю, – продолжал он. – Знаете, по-моему, нам пора прекращать встречаться вот так. Очень скоро по городу пойдут сплетни, что мы с вами назначаем свидания в неподходящих местах и ведем себя так, как не подобает благовоспитанным гражданам.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Глаза Марси расширились от удивления – боже, опять эта дразнящая усмешка! И что за манера – являться вот так и обнимать, будто они старые знакомые… больше чем старые знакомые.

Она попыталась собраться с мыслями.

Нет, надо положить конец этому безобразию. С чего это он возомнил, что может набрасываться на нее, когда ему только вздумается?

– Вы! – запальчиво воскликнула она. – Что вы здесь делаете? Вам недостаточно того, что вы уже однажды унизили меня? Между прочим, из-за вас я лишилась очень ценных покупок, и мне наплевать, кто вы – Чэнс Фоулер или сам господин президент. Вы не имеете никакого права…

– Вы помогли мне выпутаться из очень неприятной ситуации, – тихо сказал Чэнс. – Я хотел отблагодарить вас хоть чем-то, поэтому попытался перенести это тяжелое растение.

Марси растерянно посмотрела на него: вместо самоуверенного ловеласа перед ней стоял уставший мужчина, которого явно обидели ее неосторожные слова.

Похоже, она напрасно вспылили, но дать задний ход – значит еще раз унизиться.

– Вы вели себя просто… – она запнулась, подбирая нужное слово, – просто непростительно.

Марси сделала глубокий вдох, собираясь добавить еще что-то, но слов не было.

– Мне интересно, – после некоторого молчания спросил Чэнс, – откуда вы узнали, кто я?

– Ха! – вырвалось у Марси. Она сама испугалась собственной невоспитанности и зажала рот руками – не могла же она сказать, что неоднократно видела его изображение в газетах, и, как правило, в обществе полуобнаженных девиц. Между тем ее жест явно не ускользнул от внимания Чэнса. – Я видела вашу фотографию в сегодняшней газете. Там была статья про яхты или что-то в этом роде. Она называлась… – Марси наморщила лоб, – «Хобби и привилегии».

– Ах да, регата… – протянул Чэнс.

Куда исчезло надменное выражение лица? Сейчас стоявший перед ней человек походил на обыкновенного парня, банковского служащего или, возможно, дантиста… Если, конечно, закрыть глаза на безумно дорогой костюм, шикарные ботинки и изысканный парфюм.

Марси тяжело вздохнула.

Тем временем Чэнс Фоулер продолжал ее изучать. «Красивая женщина», – отметил он про себя.

А ведь его никогда не привлекал подобный тип: не худая, скорее стройная, невысокая, хорошо сложенная, миловидная… Пожалуй даже, не миловидная, а эффектная. Очень приятные, правильные черты лица. Если бы не эти ужасающие синяки под глазами – признак крайней усталости, – ее вполне можно было бы назвать красивой.

Да, именно так: отдых, массаж, макияж, прическа, красивое платье – вот что нужно, чтобы преобразить Марси Роупер.

– Кстати, о газетах, – проговорил он, – я бы хотел объяснить, что произошло в пятницу. Там был один фотограф, который следил за мной, и…

– Мне все равно, почему это произошло, мистер Фоулер, – отчеканила Марси. – На самом деле я считаю, что это вообще не должно было произойти. Я не знаю, какие вольности позволяют вам ваши друзья, но со мной такие номера не проходят. – Марси огляделась и увидела Дона, стоявшего за прилавком и прислушивавшегося к их разговору. – Дон, ты не мог бы сдвинуть остальные растения? Посетителей нет, почему бы не закрыться пораньше?

Она бросила на Чэнса негодующий взгляд и принялась закрывать магазин.

Чэнс внимательно следил за ее манипуляциями. Загадочная женщина! И какое самообладание! «Я не знаю, какие вольности позволяют вам ваши друзья…» Чего там насочиняли эти ненормальные газетчики?

Раньше Чэнса это не беспокоило, но сейчас его задело презрение, сквозившее в ее взгляде.

У Чэнса было мало настоящих друзей, и только к их мнению он прислушивался; у него никогда не возникало потребности открывать душу перед незнакомым человеком, оправдываться, объяснять, что таблоиды ни разу в жизни не написали о нем правды. И лишь Марси вызвала в нем такое желание.

Он усмехнулся: эта женщина только что послала его ко всем чертям, никто прежде не позволял себе подобного.

Женщины липли к Чэнсу как мухи к меду, но Марси ясно давала понять, что не желает иметь с ним ничего общего. И это делало ее еще более желанной и привлекательной.

Марси принялась собирать со стола бланки заказов. Невероятно! Наглость этого человека не знает границ! Очевидно, он привык получать все, чего хочет, только она не позволит ему манипулировать ею. Возможно, он не так уж плох, но… Марси пыталась придумать хоть одно «но».

– Что касается того злополучного инцидента с фотографом… я бы хотел возместить ущерб.

Услышав его негромкий бархатный голос, Марси невольно вздрогнула.

– Вы еще здесь? – холодно осведомилась она.

Вместо того чтобы смутиться или по крайней мере попросить прощения за свою назойливость, Чэнс Фоулер лениво улыбнулся, демонстративно огляделся по сторонам и вкрадчиво произнес:

– Да, насколько могу судить, я все еще здесь.

Ему определенно нравилось дразнить ее.

– Ну, – наконец протянула она, – если вы не собираетесь ничего покупать, тогда я вынуждена попросить вас уйти, мы закрываемся.

– В таком случае я непременно что-нибудь куплю.

Чэнс прошелся по помещению.

– Я возьму это, – сказал он, указывая на кормушку для птиц. На секунду их взгляды встретились, и Чэнс почувствовал, как по его телу разливается щемящее тепло.

«Черт побери! – подумал он. – Я слишком увлекаюсь».

Ему совсем не хотелось обременять себя длительными отношениями и обязательствами. На его глазах разрушилось несколько довольно удачных браков, не говоря уж о его собственном отце. После развода с первой женой Дуглас Фоулер женился пять раз. Это официальная цифра. Но Чэнс знал, что за эти годы отец сменил не один десяток гражданских жен и просто подруг.

– А каких птиц можно кормить из этой кормушки? – поинтересовался он.

– Никаких, если вы не купите корм.

– А что бы вы порекомендовали?

Он явно не собирался сдаваться. Марси тяжело вздохнула и тряхнула волосами.

– Нет, серьезно, мистер Фоулер, – нетерпеливо проговорила она, – нам обязательно продолжать этот разговор? Вы уверены, что где-то в другом месте вас не ожидают более важные дела?

– У меня есть важные дела, и я как раз ими занимаюсь, – искренне ответил он и тут же испугался собственной откровенности. – Как вы верно заметили, кормушка для птиц не приносит никакой пользы, если в ней отсутствует корм, так что… – он потянулся к полке, на которой в ряд стоял корм для птиц, – не подскажете, что мне выбрать? Может, это?

– Да. – Она определенно хотела, чтобы он ушел. – Вы заплатите карточкой или наличными?

– Наличными.

Чэнс достал бумажник из внутреннего кармана пиджака и отдал Марси деньги. Она молча выбила чек и упаковала покупки.

Ей стоило невероятных усилий сохранять самообладание.

– Всего хорошего, мистер Фоулер, – холодно проговорила она.

– Всего хорошего? – Чэнс наклонился к ней через прилавок. – Я подумал, может, пойдем куда-нибудь, посидим, чего-нибудь выпьем. – Он понизил голос: – И вы наконец позволите мне принести свои извинения. К тому же я считаю, нам пора познакомиться поближе.

– Знаете, мистер Фоулер, на мой взгляд, мы и так уже достаточно близко познакомились. Всего хорошего.

На губах у Чэнса заиграла восхитительная улыбка.

– Увидимся позже, Марси Роупер.

Марси открыла было рот, чтобы возразить, но вдруг ей пришло в голову, что она сама так и не спросила у него, каким образом он вообще узнал ее имя.

Она проводила Чэнса тоскливым взглядом и, когда дверь за ним захлопнулась, немедленно повесила табличку «Закрыто» и заперла дверь на засов.

Через окно она видела, как Чэнс уверенно подошел к своей машине и сел. Он был неподражаем.

Марси вернулась к прилавку и принялась заполнять какой-то бланк. В дверь постучали. Она подняла глаза и увидела Чэнса Фоулера.

– Мы закрыты, – громко сказала она, указывая на табличку.

Чэнс вынул из-за спины какой-то сверток и победоносно помахал им в воздухе.

Марси вздрогнула: это был пакет из книжного магазина, который она потеряла. Неужели те самые книги?

Она вопросительно взглянула на Чэнса, тот широко улыбнулся и кивнул в сторону двери.

Не колеблясь ни секунды, Марси отодвинула засов и встала на пороге.

– Я сейчас очень занята, мистер Фоулер. Чего вы хотите?

– Мне кажется, это принадлежит вам. Можно я войду?

Она недовольно поморщилась, но все же посторонилась.

Чэнс вошел и положил пакет на прилавок.

– Вы уронили это. Я пытался вас догнать, но вы так быстро исчезли за углом… Я не знал, куда вы направились. К счастью, внутри оказалась квитанция с вашим именем.

Марси молча кивнула.

– Я… я думала, что потеряла эти книги… – дрожащим голосом сказала она. – Это, – она взяла в руки том о Гражданской войне, – подарок для моего отца, у него день рождения. Спасибо, что вернули.

– Я был очень рад, когда обнаружил квитанцию, иначе мне бы ни за что вас не найти. Учитывая обстоятельства нашего знакомства, мое поведение – это меньшее, что я мог для вас сделать. В конце концов, вы потеряли книги по моей вине.

– Что ж, – неуверенно улыбнулась Марси, – очень мило с вашей стороны. Я ценю ваше благородное стремление возвратить мне их и от всей души благодарю.

– Не благодарите, – быстро сказал Чэнс, – лучше согласитесь со мной поужинать, сегодня вечером.

– Нет, это невозможно, – резко ответила она и тут же тихо добавила: – Моя сотрудница заболела, так что завтра в пять утра мне нужно быть на цветочном рынке в Сан-Диего. Это значит, что сегодня я должна лечь спать пораньше, иначе завтра я просто не встану. Еще раз спасибо за книги, всего хорошего.

Чэнс помолчал.

– Всего хорошего, Марси Роупер, – ласково проговорил он. – Сладких вам снов.

Марси кивнула в ответ.

Что за человек! В нем было что-то притягательное, что-то, от чего у нее кружилась голова и подкашивались ноги.

Ее влекло к нему, влекло с такой силой, что она едва могла противостоять собственным чувствам и желаниям.

Первые лучи зимнего солнца только появились на горизонте, а Марси уже вела машину в Сан-Диего.

Она легла спать очень рано, но так и не смогла заснуть. Когда в четыре часа утра ей наконец удалось задремать, ее разбудил назойливый будильник.

Марси подавила зевок и хлебнула кофе из термоса – голова была занята мыслями о Чэнсе Фоулере. Все-таки он совсем не похож на безнравственного, легкомысленного богача-плейбоя. Была в нем какая-то серьезность и… трогательность.

Марси тряхнула головой – пора перестать думать об этом, впереди долгий день.

Чэнс посмотрел на часы – пять тридцать пять утра. Обычно он не вставал в такое время, но сейчас ему было ради кого стараться.

Всю ночь Марси Роупер не выходила у него из головы, что-то в ней сводило его с ума, рядом с ней он чувствовал необыкновенное умиротворение.

Нет, ему определенно не следует упускать шанс.

Чэнс огляделся – цветочный рынок был еще пуст, у дальнего прилавка Марси разговаривала с менеджером по продажам. Она протянула ему какую-то бумажку и направилась прочь. Лицо ее казалось почти прозрачным.

Наконец, тяжело вздохнув, она попыталась сдвинуть огромную тележку, груженную коробками.

Чэнс поспешил на помощь.

– Позвольте, я помогу, – сказал он, отстраняя ее от тележки.

Марси подняла глаза и уставилась на него – похоже, она потеряла дар речи.

– У меня возникло странное ощущение, – объяснил Чэнс, – мне понравилось переносить для вас тяжести, поэтому я, пожалуй, переквалифицируюсь в грузчика. Вы не возражаете? Кстати, вы не страдаете дежа-вю?

– Что вы здесь делаете? – выдохнула наконец Марси.

– По-моему, это очевидно – помогаю вам везти тележку. – Он вытянул шею и заглянул в одну из коробок. – Срезанные цветы?

– Естественно, у меня ведь цветочный магазин. Кстати, с чего это вы так рано встали? Или вы не ложились?

Чэнс остановил тележку и облокотился на нее.

Он смотрел на Марси, слегка прищурившись, у него на лице явственно читалось то, о чем он думал.

Марси мучительно покраснела.

– Простите, я сморозила глупость, я несправедлива к вам.

– Да, несправедливы, – согласился Чэнс. В его голосе не было ни тени возмущения или сарказма. – Интересно только, почему вы несправедливы ко мне, Марси?

– Ну… – Она покраснела еще сильнее. – Вы не можете отрицать, что у вас неважная репутация. Вы – наследник многомиллионного состояния, член различных клубов и благотворительных обществ, светский лев, ловелас…

– Послушать вас, так родиться в богатой семье уже само по себе грех. Или, того хуже, страшное заболевание.

– Я вовсе не это имела в виду. Просто пресса пишет о вас такие вещи…

– Неужели? – Чэнс толкнул тележку и двинулся вперед. – Любите читать бульварную прессу?

– Нет… то есть… иногда я рассматриваю заголовки газет, когда стою в очереди в кассу в супермаркете. Но, по-моему, так все поступают.

– Вы верите тому, что пишут газеты?

– Нет, но…

– Понятно. – В голосе мелькнуло раздражение. – Обычно вы не верите тому, что сочиняют газетчики, но только не в моем случае.

– Понимаете, мы с вами принадлежим к разным социальным группам. У вас свой стиль жизни, у меня – свой.

– В ваших устах словосочетание «стиль жизни» звучит почти как оскорбление. – В его глазах мелькнули лукавые искорки. – Что ж, попробуем вас переубедить. Кстати, – он внезапно остановился, – куда мы везем все эти коробки? Мы уже у самого выхода. Вы закончили или вам нужно еще немного здесь побыть?