Текст книги "Шри Ауробиндо. Упанишады. Кена и другие"

Кена Упанишада

Кена Упанишада

OM āpyāyantu mamāṅgāni vākprāṇaścakṣuḥ śrotramatho balamindriyāṇi ca sarvāṇi sarvaṁ brahmopaniṣadaṁ māhaṁ brahma nirākuryāṁ mā mā brahma nirākarodanirākaraṇamastvanirākaraṇaṁ me'stu tadātmani nirate ya upaniṣatsu dharmāste mayi santu te mayi santu ǁ

OM śāntiḥ śāntiḥ śāntiḥ ǁ

ОМ. Да возрастут во мне все части, речь и дыхание, видение и слышание, сила и все мои органы чувств. Все есть Вечный Бог Упанишад; да не отрекусь я никогда от этого Бога; да не отвергнет Он никогда меня; пусть отрицание будет далеко от меня, пусть отрицание будет вдали. И, когда обрету я восторг своего Истинного Бытия, пусть он будет моим обретением. Пусть закон, что возглашен в Упанишадах, пребудет во мне.

ОМ. Мир, мир, мир!

Часть первая

keneṣitaṁ patati preṣitaṁ manaḥ ǀ kena prāṇaḥ prathamaḥ praiti yuktaḥ ǀ

keneṣitāṁ vācamimāṁ vadanti ǀ cakṣuḥ śrotraṁ ka u devo yunakti ǁ

1. Кем посылаемый, ум устремляется к своей цели? Кем запряженное, первое дыхание жизни мчится вперед путями своими? Кем вдохновляема эта речь, которую изрекают люди? Какой бог побуждает к действию глаз и ухо?

śrotrasya śrotraṁ manaso mano yat ǀ vāco ha vācaṁ sa u prāṇasya prāṇaḥ ǀ

cakṣuṣaścakṣuratimucya dhīrāḥ ǀ pretyāsmāllokādamṛtā bhavanti ǁ

2. То, что есть слух нашего слуха, ум нашего ума, речь нашей речи, То есть также жизнь нашего дыхания жизни, зрение нашего зрения. Мудрые обретают свободу вне пределов, И исходят они из этого мира, и становятся бессмертными.

na tatra cakṣurgacchati na vāggacchati no mano

na vidmo na vījānīmo yathaitadanuśiṣyāt ǀ

anyadeva tadviditādatho aviditādadhi ǀ

iti śuśruma pūrveṣāṁ ye nastadvyācacakṣire ǁ

3. Туда не проникает ни зрение, ни речь, ни ум. Не ведаем мы Это и не можем распознать, как учить Этому. Ибо Это – отлично от познанного, и Это превыше непознанного. Так слышали мы от древних, кои провозгласили Это для нашего постижения.

yadvācānabhyuditaṁ yena vāgabhyudyate ǀ

tadeva brahma tvaṁ viddhi nedaṁ yadidamupāsate ǁ

4. То, что слово не в силах выразить, то, чем выражается слово, Знай – То есть Брахман, а не то, чем влекутся здесь люди.

yanmanasā na manute yenāhurmano matam ǀ

tadeva brahma tvaṁ viddhi nedaṁ yadidamupāsate ǁ

5. То, что мыслит не умом[11]11
  Или же – То, что не мыслимо умом.


[Закрыть] , то, чем ум мыслится, Знай – То есть Брахман, а не то, чем влекутся здесь люди.

yaccakṣuṣā na paśyati yena cakṣūṁṣi paśyati ǀ

tadeva brahma tvaṁ viddhi nedaṁ yadidamupāsate ǁ

6. То, что видит не глазом[12]12
  Или же – То, что не видимо глазом.


[Закрыть] , то, чем видение глаза видится, Знай – То есть Брахман, а не то, чем влекутся здесь люди.

yacchrotreṇa na śṛṇoti yena śrotramidaṁ śrutam ǀ

tadeva brahma tvaṁ viddhi nedaṁ yadidamupāsate ǁ

7. То, что слышит не ухом[13]13
  Или же – То, что не слышимо слухом.


[Закрыть] , то, чем слышание уха слышится, Знай – То есть Брахман, а не то, чем влекутся здесь люди.

yatprāṇena na prāṇiti yena prāṇaḥ praṇīyate ǀ

tadeva brahma tvaṁ viddhi nedaṁ yadidamupāsate ǁ

8. То, что дышит не дыханием[14]14
  Или же – То, что не вдыхаемо (т. е. не обоняемо) дыханием.


[Закрыть] , то, чем дыхание жизни ведомо по своим путям, Знай – То есть Брахман, а не то, чем влекутся здесь люди.

Часть вторая

yadi manyase suvedeti dabhramevāpi nūnaṁ tvaṁ vettha brahmaṇo rūpam ǀ

yadasya tvaṁ yadasya deveṣvatha nu mīmāṁsyameva te manye viditam ǁ

1. Если думаешь ты, что изведал Это, Тогда воистину мало тебе ведома форма Брахмана. То из Этого, что в тебе, то из Этого, что в богах, То тебе должно постичь. Мыслю я Это ведомым.

nāhaṁ manye suvedeti no na vedeti veda ca ǀ

yo nastadveda tadveda no na vedeti veda ca ǁ

2. Не думаю я, что знаю Это хорошо, но и знаю, что Это мне не неведомо. Тот из нас, кто знает Это, знает То; Знает он, что Это для него не неведомо.

yasyāmataṁ tasya mataṁ mataṁ yasya na veda saḥ ǀ

avijñātaṁ vijānatāṁ vijñātamavijānatām ǁ

3. Тот, кем Это не мыслится, мыслит Это, Тот, кем Это мыслится, Этого не ведает. Непознаваемо Это для распознавания тех, кто распознает Это, Те, кто не старается Это распознавать, распознают Это.

pratibodhaviditaṁ matamamṛtatvaṁ hi vindate ǀ

ātmanā vindate vīryaṁ vidyayā vindate’mṛtam ǁ

4. Когда познается Это восприятием, которое отражает Это, Тогда мыслится Это, ибо обретается бессмертие. Посредством этого «я» обретается сила достижения, Посредством знания обретается бессмертие.

iha cedavedīdatha satyamasti ǀ na cedihāvedīnmahatī vinaṣṭiḥ ǀ

bhūteṣu bhūteṣu vicitya dhīrāḥ ǀ pretyāsmāllokādamṛtā bhavanti ǁ

5. Если здесь постигают это знание, то воистину существуют; Если здесь не постигают его – велика погибель. Мудрые различают То во всех становлениях И исходят они из этого мира, и становятся бессмертными.

Часть третья

brahma ha devebhyo vijigye tasya ha brahmaṇo vijaye devā amahīyanta ǀ

ta aikṣantāsmākamevāyaṁ vijayo’smākamevāyaṁ mahimeti ǁ

1. Ради богов свершил победу Вечный, и той победой Вечного возвеличились боги. Вот что сказали они: «Это – наша победа, это – наше величие».

taddhaiṣāṁ vijajñau tebhyo ha prādurbabhūva tanna vyajānata kimidaṁ yakṣamiti ǁ

2. Знал их помыслы Вечный и явился пред ними, И не ведали они, что это за Дух могучий.

te’gnimabruvan jātaveda etadvijānīhi kimetadyakṣamiti tatheti ǁ

3. Агни сказали они: «О ты, знающий все рожденное, Выясни, кем может быть этот Дух могучий», И ответил он: «Да будет так».

tadabhyadravattamabhyavadatko’sītyagnirvā ahamasmītyabravījjātavedā vā ahamasmīti ǁ

4. Устремился он к Вечному, и сказал ему Тот: «Кто ты?» «Я Агни, – сказал он, – я тот, кто знает все рожденное».

tasmiḿstvayi kiṁ vīryamityapīdaḿ sarvaṁ daheyaṁ yadidaṁ pṛthivyāmiti ǁ

5. «Если таков ты, что за сила в тебе?» «Воистину, все это я могу сжечь, все, что есть на земле».

tasmai tṛṇaṁ nidadhāvetaddaheti tadupapreyāya sarvajavena tanna śaśāka dagdhuṁ sa tata eva nivavṛte naitadaśakaṁ vijñātuṁ yadetadyakṣamiti ǁ

6. Сухую былинку положил пред ним Вечный: «Сожги ее», И тот ринулся к ней со всей быстротой, но не в силах был сжечь ее. Оставив это, он вернулся обратно: «Не смог я познать Это, постичь, что это за Дух могучий».

atha vāyumabruvan vāyavetadvijānīhi kimetadyakṣamiti tatheti ǁ

7. Сказали тогда они Ваю: «О Ваю, выясни, кто этот Дух могучий».

Сказал он: «Да будет так».

tadabhyadravattamabhyavadat ko’sīti vāyurvā ahamasmītyabravīnmātariśvā vā ahamasmīti ǁ

8. К Тому он устремился, и сказал ему Тот: «Кто ты?» «Я Ваю, – сказал он, – Я тот, кто ширится в Матери всего».

tasmiḿstvayi kiṁ vīryamityapīdaṁ sarvamādadīya yadidaṁ pṛthivyāmiti ǁ

9. «Если таков ты, что за сила в тебе?» «Воистину, все это я могу унести, все, что есть на земле».

tasmai tṛṇaṁ nidadhāvetadādatsveti tadupapreyāya sarvajavena tanna śaśākādatuṁ sa tata eva nivavṛte naitadaśakaṁ vijñātuṁ yadetadyakṣamiti ǁ

10. Сухую былинку положил пред ним Тот: «Унеси ее». И тот ринулся к ней со всей быстротой, но не в силах был унести ее. Оставив это, он вернулся обратно: «Не смог я распознать То, постичь, что это за Дух могучий».

athendramabruvanmaghavannetadvijānīhi kimetadyakṣamiti tatheti tadabhyadravat tasmāttirodadhe ǁ

11. Сказали тогда они Индре: «Владыка изобилия, узнай же, Что это за Дух могучий». Сказал он: «Да будет так». И ринулся он к Тому, Но скрылся Тот перед ним.

sa tasminnevākāśe striyamājagāma bahuśobhamānāmumāṁ haimavatīṁ tāṁ hovāca kimetadyakṣamiti ǁ

12. В том же эфире встретил он Женщину, Ту, что сияет во многих формах, Уму, дочь снежных вершин, И сказал ей: «Что это был за Дух могучий?»

Часть четвертая

sā brahmeti hovāca brahmaṇo vā etadvijaye mahīyadhvamiti tato haiva vidāñcakāra brahmeti ǁ

1. Сказала она ему: «Это Вечный. Вечным свершена победа, Которой вы возвеличиваетесь». Тогда лишь узнал он, что это – Брахман.

tasmādvā ete devā atitarāmivānyāndevānyadagnirvāyurindraste hyenannediṣṭhaṁ pasparśuste hyenatprathamo vidāñcakāra brahmeti ǁ

2. Поэтому эти боги как бы выше других богов – Они, Агни, Ваю и Индра, Ибо ближе всех они соприкоснулись с Тем… [15]15
  Либо из-за ошибки тех, кто изначально заучивал стих наизусть, либо по вине позднейших переписчиков его заключительная часть безнадежно искажена. В нем следует: «Они он первым узнал, что это – Брахман», в чем нет ни истины, ни смысла, ни грамматической связности. Окончание третьего стиха попало сюда и заменило то, что было окончанием второго стиха в оригинале.


[Закрыть]

tasmād vā indro’titarāmivānyāndevānsa hyenannediṣṭhaṁ pasparśa sa hyenatprathamo vidāñcakāra brahmeti ǁ

3. Поэтому Индра словно бы превыше всех других богов, Ибо он ближе всех соприкоснулся с Тем, Ибо он первым узнал, что это – Брахман.

tasyaiṣa ādeśo yadetadvidyuto vyadyutadā itīnnyamīmiṣadā ityadhidaivatam ǁ

4. Вот признак Того: Это как вспышка молнии над нами, как взмах ресниц – Так в том, что относится к богам.

athādhyātmaṁ yadetad gacchatīva ca mano’nena caitadupasmaratyabhīkṣṇaṁ saṅkalpaḥ ǁ

5. В том же, что относится к «Я» – Это То, чего словно бы достигает ум в своем движении, И благодаря ему воля в мысли постоянно памятует об Этом.

taddha tadvanaṁ nāma tadvanamityupāsitavyaṁ sa ya etadevaṁ vedābhi hainaṁ sarvāṇi bhūtāni saṁvāñchanti ǁ

6. Имя Того – «Тот Восторг», Как Тот Восторг должно Это искать. Кто Это так знает, к тому воистину устремляются все существа.

upaniṣadaṁ bho brūhītyuktā ta upaniṣad brāhmīṁ vāva ta upaniṣadamabrūmeti ǁ

7. Сказал ты: «Поведай мне Упанишаду[16]16
  «Упанишада» означает внутреннее знание, то, которое проникает в наивысшую Истину и утверждается в ней.


[Закрыть] », поведана тебе Упанишада. Поистине, о Вечном Упанишада, что мы поведали.

tasyai tapo damaḥ karmeti pratiṣṭhā vedāḥ sarvāṅgāni satyamāyatanam ǁ

8. Подвижничество, самообуздание и труд – основа этого знания, Веды – все его члены, Истина – его обитель.

yo vā etāmevaṁ vedāpahatya pāpmānamanante svarge loke jyeye pratitiṣṭhati pratitiṣṭhati ǁ

9. Тот, кому ведомо это знание, отметает зло от себя И в мире просторнейшем, в небесах беспредельных Обретает он свою опору, поистине, обретает свою опору.

Комментарий

ДВЕНАДЦАТЬ великих Упанишад связаны с единым сводом древнего знания, но обращаются к нему с разных сторон. В великое царство Брахмавидьи каждый вступает через свои врата, идет своим путем или окольно, стремится к собственному пункту назначения. Иша и Кена Упанишады посвящены одной величественной проблеме – обретению состояния Бессмертия, отношению божественного, всевладычествующего и всем обладающего Брахмана к миру и человеческому сознанию, средствам выхода из нашего теперешнего состояния разобщенного «я», неведения и страдания в единство, истину, божественное упоение. Как Иша заканчивается устремлением к наивысшему блаженству, так и Кена заканчивается определением Брахмана как Восторга и наставлением искать То и стремиться к Нему как к Восторгу. Тем не менее у них есть разница в отправных моментах, даже в позиции – определенное разумное расхождение в подходах.

Дело в том, что в строгом смысле слова предмет двух Упанишад не тождествен. Иша прибегает к общему рассмотрению проблемы мира и жизни, деятельности и судьбы человека в их соотношении с верховной истиной Брахмана. В своих восемнадцати кратких стихах она охватывает большинство главных вопросов Жизни и лаконично рассматривает их в связи с идеей о верховном «Я» и его становлениях, о верховном Владыке и Его свершениях, используя эту идею как ключ, открывающий все врата. Преобладающая нота Иша Упанишады – единство всего сущего.

Кена Упанишада обращается к проблеме более узкой, предпринимает более строго очерченное и уточненное исследование. Ее интересует лишь соотношение умственного сознания и сознания Брахмана, и она не отклоняется за пределы жестких рамок данной темы. Материальный мир и физическая жизнь принимаются как данность, они едва упомянуты. Но материальный мир и физическая жизнь существуют для нас лишь благодаря нашему внутреннему «я» и нашей внутренней жизни. Наша внешняя жизнь, внешнее существование зависят от того, каким образом наши ментальные инструменты воспроизводят для нас внешний мир, каким образом наша жизненная сила, подчиняясь уму, реагирует на его воздействия и объекты. Мир для нас таков (по крайней мере, если не с фундаментальной, то с практической точки зрения), каким он является по утверждениям нашего ума и чувств; жизнь становится такой, какой ей предпишет быть наш разум или по крайней мере наше полументализированное витальное существо. Упанишада задает вопрос: что же такое эти ментальные инструменты и что такое жизнь умственная, которая использует жизнь внешнюю? Являются ли они окончательными свидетелями, высшей и непререкаемой силой? Следует ли считать, что ум, жизнь и тело заключают в себе все, или же это человеческое существование – всего лишь завеса, вуаль, скрывающая нечто более великое, более могущественное, более отдаленное и глубокое, чем она сама?

Упанишада отвечает, что такое более величественное существование действительно присутствует по ту сторону вуали, и по отношению к уму и его инструментам, жизненной силе и ее действиям оно занимает такое положение, какое сами они занимают по отношению к миру материальному. Материя не познает Разум, Разум познает Материю; лишь тогда, когда воплощенное в Материи создание разовьет свой разум, станет существом ментальным, оно оказывается в состоянии познать свое ментальное «я» и с помощью этого «я» – Материю как наличествующую для Разума реальность. Точно так же Разум не знает То, что стоит за ним, но То знает Разум; и лишь когда погруженное в Разум существо сможет освободить свое истинное «Я» от феноменов умственного порядка, оно становится Тем, познает его как самого себя и благодаря этому познает Разум в его реальности по отношению к тому, что более реально, чем Разум. В таком случае наивысшей задачей для ментального существа, наиважнейшей проблемой его существования становится вопрос, как подняться над разумом и его инструментами, как вступить в самого себя, как обрести Брахмана.

Ведь если есть существование более реальное, чем ментальное, жизнь более величественная, чем физическая, то из этого следует, что низшая жизнь с ее формами и удовольствиями, к которым здесь стремятся и из которых создают культ, перестает быть объектом желаний пробужденного духа. Он должен стремиться к запредельному, он должен освободиться от этого мира смерти и видимостей и обрести себя в своем истинном состоянии – состоянии бессмертия, которое

превосходит их пределы. Лишь тогда он действительно существует, когда здесь, в самой этой смертной жизни, оказывается способным освободиться от смертного сознания, познать Бессмертное и Вечное и быть Бессмертным и Вечным. Иначе он ощущает, что утратил себя, отпал от своего подлинного спасения.

Однако это сознание Брахмана не изображается Упанишадой как нечто совершенно чуждое умственному и физическому миру, как нечто от него отстраненное и никоим образом себя в нем не проявляющее или равнодушное к тому, что в нем происходит. Напротив, это Владыка и правитель всего этого мира; энергии богов в смертном сознании – его энергии; когда они побеждают и обретают величие, это происходит благодаря тому, что сражался и победил Брахман. Следовательно, этот мир есть процесс производный, внешний образ чего-то бесконечно более величественного, более совершенного, более реального, чем он сам.

Что же такое это нечто? Это Всеобъемлющее Блаженство, которое есть беспредельное бытие и бессмертная сила. Именно это чистое и абсолютное блаженство, а не желания и удовольствия этого мира, должно стать для человека предметом преклонения и поиска. Лишь один вопрос имеет значение – как его найти; быть ему приверженным всем существом – вот единственная истина и единственная мудрость.

УМ – действующее начало низшего, или феноменального, сознания; витальная сила, или жизненное дыхание, речь и пять органов познания – инструменты ума. Прана, жизненная сила в нервной системе, в самом деле является важнейшим инструментом нашего ментального сознания, ибо именно благодаря ей ум входит в контакт с физическим миром через органы познания – зрение, слух, обоняние, осязание и вкус и воздействует на свой объект речью и четырьмя другими органами действия; все эти органы зависят в своем функционировании от нервной Жизненной Силы. Упанишада, соответственно, начинает с вопроса о том, что же является конечным источником или началом, управляющим деятельностью Ума, Жизненной Силы, Речи и Органов Чувств.

Вопрос сформулирован: kena – «кем?» или «чем?» Согласно древним представлениям о вселенной наше материальное существование формируется из пяти элементарных состояний Материи – эфирного, воздушного, огненного, жидкого и твердого; все имеющее отношение к нашему материальному существованию именуется относящимся к элементам, adhibhūta. В этом материальном начале движутся нематериальные силы, проявляющиеся через воздействующие на Материю Умственную Силу и Жизненную Силу, и они названы Богами или Дэвами; все имеющее отношение к действию в нас нематериального начала названо adhidaiva, «то, что принадлежит Богам». Но над этими нематериальными силами, вмещая их в себя, превосходя их в величии, находится «Я» или Дух, атман (ātman), и все относящееся к этому наивысшему существованию в нас именуется «духовным», adhyātma. По мысли Упанишад, adhidaiva является в нас тонким началом; оно представлено Умом и Жизнью в противоположность грубой Материи; ибо в Уме и Жизни мы находим характерные черты деятельности Богов.

Упанишаду не интересует то, что относится к элементам, adhibhūta; ее занимает соотношение между существованием тонким и духовным, между adhidaiva и adhyātma. Но Ум, Жизнь, речь, органы чувств управляются космическими силами, Богами, Индрой, Ваю, Агни. Являются ли эти тонкие космические силы началом существования, теми, кто воистину приводит в движение ум и жизнь, или же есть некая высочайшая объединяющая сила, единая в себе по ту их сторону?

Кем посылается и отправляется по своему поручению ум, настигающий объект так, как выпущенная искусным лучником стрела поражает предназначенную ей цель, ум, который подобен курьеру, посыльному, отправленному хозяином в определенное место с определенной целью? Что внутри нас или вне нас посылает ум с соответствующим заданием? Что ведет его к цели?

Далее следует жизненная сила, Прана, действующая в нашем витальном существе и нервной системе. Упанишада говорит о ней как о первом, или наивысшем, Дыхании; в других священных текстах она называется главным Дыханием или Дыханием в устах, mukhya, āsanya; именно она несет в себе Слово, творческое выражение. Утверждается, что в теле человека есть пять проявлений жизненной силы, которые называются пятью пранами. Первая, именуемая собственно Праной, движется в верхней части тела, по преимуществу и являясь дыханием жизни, ибо она приносит в физическую систему универсальную жизненную силу и оставляет ее там для распределения. Вторая, которая находится в нижней части тела и называется Апаной, – это дыхание смерти, ибо она выпускает из тела витальную силу. Третья, Самана, регулирует взаимообмен между двумя первыми силами в месте их встречи, уравновешивает их, будучи наиболее важным фактором в поддержании равновесия жизненных сил и их функций. Четвертая, Вьяна, действует повсюду, распределяя витальные энергии по всему телу. Пятая, Удана, движется по телу вверх, к макушке головы, обычно являясь каналом связи между физической жизнью и более величественной жизнью духа. Ни одна из этих сил не считается первым или наивысшим Дыханием, хотя Прана представляет его ближе всего; Дыхание, которому Упанишады придают столь большое значение, – это чистая жизненная сила как таковая, о ней говорится как о первой, потому что все остальные подчинены ей, производны от нее и существуют лишь как ее особые функции. В Ведах она изображается как Конь; различные ее энергии – это силы, которые везут колесницы Богов. Ведический образ вызывается в памяти подбором использованных в Упанишаде выражений: yukta – «запряженная», praiti – «мчится вперед», подобно коню, направляемому колесничим.

Тогда кто же «запряг» эту жизненную силу во множество процессов мира или благодаря какой силе, превышающей ее собственную, мчится она по своим путям? Ведь она не является изначальной, самосущей и не приводит сама себя в действие. Мы сознаем, что за ней есть сила, которая направляет ее, управляет и руководит ею, использует ее.

Сила жизненного дыхания дает нам возможность производить и мгновенно распространять за пределы тела речь, которая используется нами для того, чтобы выражать и испускать в мир деятельности и новых творений волеизъявления и мыслеобразы ума. Ее приводит в движение Ваю, жизненное дыхание; формирует ее Агни, тайная волевая сила и пламенная формообразующая энергия в уме и теле. Но они выступают лишь как силы-посредники. Кто или что является той скрытой Силой, которая стоит за ними, господином речи, которую изрекают люди, ее подлинным созидателем и источником того, что выражает себя?

Ухо слышит звук, глаз видит форму; но слышание и видение есть особые операции в нас жизненной силы, использующиеся умом для общения с миром, в котором находится ментальное существо, и для переложения его в формы ощущений. Облик им придает жизненная сила, использует их ум, но возможность придавать им форму и использовать их в качестве инструментов дает нечто иное, не жизненная сила и не ум. Какой Бог побудил к действию глаз и ухо? Не Сурья, Бог Света, не Эфир и не его сферы; ибо все это лишь условия видения и слышания.

Боги, внося каждый свою лепту, сводят воедино процессы физического мира, которые мы из-за особенностей наших средств наблюдения наблюдаем как процессы мира ментального; однако в целом вселенский процесс един, он не является случайной совокупностью атомарных взаимодействий; он един, его составляющие упорядочены, его многообразные движения сочетаются между собой благодаря единому сознательному существованию, которое не сводится к совокупности тех или иных процессов, не может быть создано (akṛta), ибо предшествует всем этим процессам. Боги действуют лишь с помощью этой бывшей до них Силы, живут лишь ее жизнью, мыслят лишь ее мыслью, преследуют лишь ее цели. Стоит нам заглянуть в собственную суть, как и в суть любой вещи, и мы осознаем там присутствие этой Силы, присутствие некоего «Я», некоего Сущего, некой Самости,

которая отлична от любого обособленного или индивидуального бытия, устойчивее, шире его.

Но раз это не является чем-то, что ум может сделать своим объектом, а ощущения не могут претворить в форму для ума, то что же это такое – или кто это такой? Какой абсолютный Дух? Какое единое, верховное и вечное Божество, ko devaḥ?