Текст книги "Вакханка"

Глава 5

Московская подземка встретила меня гулом голосов, жарким душным воздухом и безликой серой толпой. Я спускалась по эскалатору, сжимая плечи руками, и думала.

Что-то в груди ныло, намекая, что, возможно, стоило принять предложение Лекса. И до дома бы добралась с комфортом, и еще какое-то время имела бы удовольствие ругаться с ним. А может, любоваться его сильным уверенным профилем…

Нет, это явно было какое-то наваждение, которое не сулило ничего хорошего. Разве этот мужчина хоть раз предложил мне что-нибудь, кроме секса? Разве он интересовался моей жизнью? Да хотя бы фамилию мою он мог спросить!

Нет. Ему ничего из этого не было нужно. А мне не нужен просто мужчина для эротических игр.

Подвижные ступени эскалатора плавно опустили меня на мраморный пол станции.

Еще этот профессор археологии. С какой стати он оказался на выставке, посвященной Восточной Европе такого широкого временного периода? Насколько я помню, его профиль – античные цивилизации, а не Золотая орда или праистория.

Мне хотелось тихо злиться на всех подряд, лишь бы переключить собственное внимание.

Еще и выставил меня перед Лексом полной идиоткой. Зачем я вообще напрашивалась к нему в группу? Унижалась? У меня ведь был собственный план, я копила деньги, мечтала, как реализуются все мои фантазии.

Вообще, я не из тех людей, которые вечно витают в облаках, ничего не делая ради исполнения задуманного. Я знаю, что мечты должны быть материальны. Осязаемы. Если вы хотите купить что-то, но не хватает денег – ищите выходы. Скидки, кредиты, займы. Если хотите сменить профессию – ищите курсы, составляйте резюме, спрашиваете знакомых. Конечно, все это – лишь слова. Но главное в том, что нельзя сидеть, сложа руки. Нужно действовать! И тогда, рано или поздно, шанс исполнить мечту обязательно появится.

На свою мечту я давно копила сбережения. Недавно судьба подбросила мне более легкий путь исполнения желаемого, но я его упустила. Что ж, это ведь не единственная дорога к цели?

Значит, нет повода для уныния. Я радостна, свежа и полна сил!

Только какой-то тоскливый червяк все еще точит меня изнутри, портит настроение и смешивает все мысли в кучу.

Цокот каблуков утонул в шуме подъезжающего поезда. На краю платформы стояли десятки людей и нервно переминались с ноги на ногу, готовясь вломиться в открывающиеся двери.

Тяжело вздохнув, я подавила приступ тупого уныния и шагнула ближе. Двери открылись, толпа повалила в вагон.

И как в это людское мясо вообще можно влезть?

Говорят, в Китае есть специальная профессия – заталкивать пассажиров в вагоны. У них там такая тьма народу, что сами они уже не справляются. Не хотелось бы мне, чтобы сзади какой-нибудь мужик в форме пихал меня в спину…

– Я вам помогу, уважаемая, – раздался низкий мужской голос прямо над ухом, и кто-то подхватил меня под руку, приподнимая и утягивая в водоворот человеческих тел.

Не успела я ахнуть или испугаться, как двери закрылись, а я уже была в поезде. Повернула голову и встретилась с наглым взглядом голубых глаз.

– Привет, милая, – с многозначительной едкой улыбкой сказал он.

– Ты что здесь забыл? – тихо возмутилась я, не успев прийти в себя от удивления.

– Ты так быстро убежала, что я не успел сказать тебе все, что хотел.

Мы стояли в самой толпе в конце вагона. Но до металлических поручней мне было слишком далеко. Я почти висела в воздухе, прижавшись к широкой груди Лекса, скромно положив на него влажные ладони.

Он же склонил ко мне голову, глядя сверху вниз. Мы оказались так близко друг к другу, что дыхание перехватывало.

– Да, о том, что поездка в метро может быть настолько удачной, я и не подумал, – протянул он, опуская вниз одну руку и мягко, но властно хватая меня за попу, притягивая к себе еще сильнее. – А то бы и в голову не пришло предлагать тебе прокатиться в авто…

Его голос был достаточно громким, чтобы его было слышно сквозь шум, но и довольно тихим для того, чтобы атмосфера тут же стала накаляться.

– Убери руку! Что тебе нужно? – выпалила я, глупо пошевелив попой. Вырваться из захвата здесь было совершенно невозможно. А привлекать к себе излишнее внимание тоже не хотелось.

– Мне очень хотелось бы узнать, что там на счет клофелина с соком? – ответил он, и не думая убирать горячую ладонь. Напротив я почувствовала легкое настойчивое поглаживание поверх юбки. Затем он сжал пальцы и медленно скользнул к самой середине попы. Коснулся ткани около копчика и спустился ниже.

– Что ты творишь? – спросила я, покраснев. – Прекрати!

– Отвечай, вакханка, – требовательно проговорил он, не сводя с меня горящего взгляда. – По-твоему я – маньяк?

– Понятия не имею, но очень на это похоже, – буркнула я, чувствуя нервное возбуждение от его близости и странных дразнящих поглаживаний.

Тесно набившиеся в вагон пассажиры не давали возможности убежать. Более того, с каждой следующей остановкой Лекс все глубже проталкивал меня вглубь вагона, пока окончательно не прижал к задней торцевой дверце.

– Почему ты не хочешь признаться самой себе, что, если я и маньяк, то тебе это очень даже нравится?

В это мгновение его рука проникла под юбку и коснулась трусиков.

Я едва успела подавить вскрик, как уверенные пальцы стали поглаживать трусики, мягко надавливая на все самые чувствительные зоны. Это было одновременно щекотно и очень возбуждающее. Стыдно и остро-желанно. Я залилась краской, ударив его по груди ребром кулака и задышав тяжелее. Слишком сильно бить не получалось, но уж я постаралась.

Впрочем, Лекс, кажется, не заметил ничего особенного. На его лице загорелась опасная улыбка.

– Перестань немедленно, здесь куча народу! – воскликнула я как можно тише. Но нас и так никто не мог слышать.

– Отвечай на мои вопросы, или будет хуже, – промурлыкал на ухо он, вдавив меня в дверь, обнимая и прикусывая за мочку.

Это становилось слишком похоже на сексуальную прелюдию. Он словно ласкал меня на виду у всех!

– Потому что ты ни разу даже не поинтересовался, какая у меня фамилия, – выпалила я первое, что пришло в голову.

И тут же сама услышала, как глупо это звучит.

Лекс недоуменно вскинул брови вверх и улыбнулся.

– Ты тоже не спрашивала, какое у меня полное имя, – ответил он, чуть надавливая пальцами на увлажнившуюся ткань трусиков. – Но твою фамилию, я все же знаю.

Во рту пересохло. Настойчивый, пряный яд желания разлился по венам.

Я чуть сдвинула бедра, переминаясь с ноги на ногу.

– Откуда? – спросила сорвавшимся голосом.

– От твоего менеджера в клубе, – легко ответил он. – Мне известно твое имя, дата рождения, место прописки, номер пенсионного свидетельства, налоговый номер и все данные паспорта.

– Что? – воскликнула в ужасе я. В это момент его пальцы скользнули чуть дальше, ритмично погладив напрягшуюся вершинку, в которой концентрировалось все больше напряжения.

Я тихо вскрикнула, испытав резкий всплеск удовольствия, которое тут же начало лавинообразно расти.

Испуганно оглянулась по сторонам, тяжело дыша.

– И после этого ты будешь уверять меня, что ты – не маньяк?

– Именно, – кивнул он. – Не маньяк, не извращенец, и вообще к криминальным элементам не имею никакого отношения. Я же не открыл на твое имя кредит в банке? Не подкараулил тебя ночью на пороге дома, чтобы жестко трахнуть прямо в подъезде…

Тут его глаза хитро блеснули.

– Правда, если ты попросишь…

Темная улыбка окрасила губы.

– Молчишь, – сказал он, немного замедляя свои ласки. Томительное ожидание от этого лишь усилилось, вынуждая меня прикусить губу. – Нам же хорошо вместе, вакханка, – тихо сказал он. – Так почему ты отталкиваешь меня?

Я отвернулась, чтобы не видеть его колдовских глаз, от взгляда которых разум тут же покидал меня. И не торопилась с ответом. Томительная минута протекла в молчании. Лекс добавил:

– Я тебя предупреждал, что будет хуже, если не станешь отвечать?.. – и, подняв руку, скользнул под кофту, сдавив грудь.

Я всхлипнула от волны жара, лизнувшей мое тело, и от смывающей все стыдливости. Мне уже было совершенно не ясно, то ли я горю от духоты вагона, то ли от странного острого возбуждения и тонкого удовольствия, охватывающего всю меня с головы до ног.

– Хорошо-хорошо, только опусти руку, – попросила я.

– Не могу, увы, – сказал он, и я словно кожей чувствовала его улыбку. – Но могу поменять грудь на твои трусики. Хочешь?

– Что? – не поняла я, распахнув глаза.

– Думай скорей, – ответил он, приподнимая руку, очерчивающую мою грудь дразнящими движениями, отчего кофточка приподнялась еще выше.

Я испуганно кивнула, заметив какой-то излишне любопытный взгляд мужчины на соседнем сидении.

Лекс убрал ладонь от груди, и кофточка опустилась на положенное место. Все снова выглядело вполне прилично. Со стороны…

И тут же та рука, что поверх трусиков гладила меня, проникла под тонкую ткань, продолжая свои круговые движения уже там. Я всхлипнула, закусив губу, пальцы сжались на черной рубашке.

Топазовые глаза Лекса потемнели, тонкая полуулыбка очертила сильный рот.

– Так почему, Мила? – повторил он ласковым вибрирующим голосом, отзывающимся во мне сладким томлением. – Почему ты убегаешь от меня?

– Потому что не хочу, чтобы ты… трахал меня, как тебе вздумается… и где тебе вздумается…

Мой голос прерывался, хотя я очень пыталась себя сдержать. Пыталась не реагировать на болезненно-яркие ощущения, которые испытывало мое тело от его умелых ласк. Его пальцы легко скользили по моему влажному лону, очерчивая вход. Теперь Лекс совсем не касался напряженной, набухшей от желания вершинки. И от этого ласка казалась еще более нестерпимой, еще острей.

– Но это же неправда, – сказал он, подняв другую руку и вдруг погладив мою щеку. Коснулся большим пальцем нижней губы, посмотрел мне в глаза. Опасный, горящий тысячью огней, взгляд обжег. – А я ужасно соскучился по твоим крикам, вакханка…

Его голос стал таким тягуче-низким, что каждое следующее слово начинало сводить меня с ума.

– Ты знаешь, у меня появилась постоянная, почти болезненная необходимость вдыхать твои стоны…

В этот миг два его пальца проскользнули в меня, вырвав сдавленный крик, который он будто бы перехватил своими губами, срывая его голодным поцелуем.

– Да, вот так, – прошептал он мне на ухо, оторвавшись от моего рта. Его пальцы двигались во мне, медленно проникая внутрь и обратно. Скользя по нежной коже рядом, чуть касаясь другого входа, и снова ныряя во влажную глубину.

Я хрипло задышала, схватив его за рубашку, уткнувшись в широкое мускулистое плечо. Требовательные стоны нет-нет, да и срывались с моих приоткрытых губ, проникали сквозь зубы, сжавшиеся на черной ткани. Мне хотелось еще! Глубже, быстрее, сильнее.

Но Лекс лишь дразнил меня, усиливая с каждым мгновением мое послушное желание.

– Тебе нужно разобраться в том, чего ты действительно хочешь, Мила, – сказал он, и сквозь туман возбуждения я расслышала его серьезный тон. – Я тебе помогу.

В этот момент он вдруг выпустил меня из рук. Я покачнулась вместе с вагоном, не понимая, что происходит. Открыла глаза и увидела, как он выходит вместе с толпой из открывшихся дверей. Тело дрожало от возбуждения, между бедер разлилось пламя, сжигающее меня изнутри.

А Лекс спокойно покинул душный вагон, остановившись на середине платформы и посмотрев на меня через стекло. Я бестолково хлопала глазами, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Но безуспешно.

Двери закрылись, отрезая меня от мужчины, который перевернул вверх дном все мои мысли и чувства. Который довел до грани мое тело, а теперь пытался докопаться и до души.

Он положил руки в карманы брюк, серьезно глядя на меня ослепительно сверкающими топазовыми глазами, в глубине которых плескалось так много всего.

Поезд тронулся, унося меня во тьму тоннеля. Унося меня от моего сумасшествия, но оставляя болезненное чувство неудовлетворенности, от которого некуда деться.

Когда я вернулась домой, низ живота все еще предательски ныл.

– Доброго вечера, Ульяна Петровна, – поздоровалась с вездесущей старушкой.

– Что-то ты сегодня рано, – кривовато улыбнулась она и похромала на кухню.

Я не обратила внимания на ее ворчание и прошла к себе.

Влажное белье требовало срочной смены, а горящая от прикосновений кожа жаждала покоя. Я тут же пошла в ванну, чтобы смыть с себя остатки чужих ласк.

– Воды много не трать! – услышала окрик в спину. – Счетчик-то – не моток ниток, назад не открутишь!

Махнула рукой и заперлась на замок. Горячие струи ударяли по коже, даря желаемое ощущение чистоты. Только вот шелест воды напоминал шепот Лекса, а стекающие по коже капли – его нежные касания.

В итоге после душа мне стало лишь еще горячее.

– Той водой, что ты сейчас потратила, можно всех папуасов в Африке вымыть, – тут же сказала мне на выходе Ульяна Петровна, покачивая головой.

Я проскочила в свою комнату и тут же заперлась на ключ. Давно уже имею привычку так делать. С тех пор как однажды ночью она влетела ко мне с криком: “Мужика привела, проститутка!”

Потом, конечно, долго извинялась, да что толку?

Я легла на кровать, залезла под одеяло и уперлась взглядом в потолок.

Мне не хотелось ничего делать, не хотелось есть, пить, гулять. Все мысли в голове перепутались, я не знала, куда себя деть.

А потом вдруг рука сама потянулась к ящику тумбочки. Открыла его и достала вытянутое яичко и пульт управления.

Гладкое, чуть бархатистое резиновое покрытие было приятным на ощупь. На круглом пульте ребристыми выпуклостями выделялись две кнопки. Я нажала их одновременно, добившись включения прибора. Яичко мягкими толчками завибрировало в руке.

Я шумно сглотнула, покосившись на дверь. Низ живота требовательно заныл, напоминая, что желание не было удовлетворено. Я сдвинула ноги, а потом медленно опустила руку с прибором вниз.

Провела по коже осторожным движением, вздрогнув от мягкой вибрации. Глаза сами собой закрылись, когда я настойчиво протолкнула игрушку внутрь. Мое тело было так сильно возбуждено, что она легко проскочила, оказавшись в самой глубине.

Я непроизвольно выгнулась, когда ее сильные импульсы стали ласкать меня изнутри. Под опущенными веками автоматически всплыло игривое лицо Лекса, словно я вся была запрограммирована при любом удобном случае вспоминать его. Его опасную полуулыбку, темнеющий взгляд, такие остро-желанные движения пальцев…

Очень быстро меня накрыл сильный и долгий оргазм. Мышцы слишком горели и страстно жаждали разрядки.

И когда я, наконец, получила ее, ко мне вернулась способность соображать вместе с осознанием всего ужаса ситуации.

Лекс был прав! Я действительно наслаждалась каждой секундой в его руках. Я действительно постоянно думала о нем и хотела его! Только обманывала сама себя, пытаясь скрыться от собственных эмоций под влиянием страха и гордости.

И весь этот шквал озарения навалился на меня именно в тот момент, когда я поняла: даже с этой вибрирующей штуковиной я хочу думать только о нем!

Как он и говорил!

Я села на кровати и схватилась за голову, испытывая одновременно и стыд, и непонимание.

И что теперь мне делать? Что мне дает эта новая информация? Я ничего не знаю о Лексе, как и он обо мне. Возможно, мы вообще больше никогда не увидимся. Закончится череда дурацких случайностей, ему, наконец, надоест преследовать меня, и все?

Конец?..

От этих мыслей неприятно похолодело в груди.

Глава 6

В этот раз я решила не ездить ночью по новым клубам, вернувшись на свою постоянную работу. Менеджер Лева был просто счастлив, что мой грипп наконец-то прошел. Еще бы: я была очень неплохой танцовщицей. В узких кругах мое имя было хорошо известно.

Сердце нервно сжималось, когда я переступала порог родного заведения. Охранник на входе приветливо кивнул.

– С выздоровлением, Текила! Без тебя было тухло! – бросил он, улыбаясь.

Кивнула чуть суше, чем хотелось бы. Он давно уже подкатывал ко мне, так что не стоило в ответ растягивать губы слишком широко. Это как в Турции: женщина там не должна улыбаться мужчине, показывая зубы, быть излишне приветливой. А то горячий восточный мужчина обязательно подумает, что она готова к сексу. Такие дурацкие правила!

Танцпол встретил меня привычным взрывом энергетики, адреналина и эмоций. Я танцевала, как заведенная, стараясь быть более женственной, изящной. Более сексуальной, чем обычно.

Но Он не пришел. Ни в субботу, ни в воскресенье.

Я старалась не думать о том, как сильно жду его. Как хочу увидеть синие, как океан, неподвижные глаза среди беснующейся толпы. Заметить где-нибудь в стороне от чужих взглядов его игривую полуулыбку. А, может, услышать за спиной, как закрывается в гримерке дверь, и тихие шаги несут с собой аромат сладкого табака и парфюма.

Но ничего этого не произошло. И каждый раз я приезжала домой разбитая и уставшая, словно танцевала не три раза по пятнадцать минут, а всю ночь. Моральная усталость оказывалась значительно сильнее физической.

Понедельник в институте встретил меня моими обожаемыми сестрицами, увлеченно что-то рассказывающими друг другу. Я постаралась тихонько проскользнуть мимо, когда услышала Никин голос:

– Постараюсь раскрутить своего на Сейшелы. Правда мне кажется, он еще не готов к таким серьезным поступкам. Мы слишком редко встречаемся и в основном в дорогих отелях. Ну, ты понимаешь, чем мы там занимаемся…

Она заливисто засмеялась, чувствуя горячий отклик от сестры.

– Да уж не чай пьете, судя по всему, – фыркнула я, поздно сообразив, что включилась в бестолковый разговор.

– О, Ланусик! – всплеснула красными ногтями Лика. – Привет! Ты сегодня, как всегда, обворожительна.

Она окинула мою кофточку чуть презрительным взглядом, а вот длиной юбки, очевидно, осталась довольна. Я сегодня снова была в мини. Жаль, только на ее мнение мне было наплевать.

– Привет, Лана! – сказала Ника, тут же притягивая меня за руку. – А я вчера познакомилась с мамой моего Сашули, ты представляешь?

– Что? Ты мне не говорила! – сбоку возмутилась Лика, тряхнув персиковой шевелюрой, красиво уложенной в тугие завитушки.

– Да, и я ей даже понравилась! – обрадовано заявила сестра. – Замечательная женщина, между прочим. Представляете, в ее-то возрасте – ни единой морщины! Явно сделана не одна подтяжка подбородка. А блефаропластику я вообще всегда за километр чувствую. Вот, что значит – женщина следит за собой!

– Поздравляю, Ник, так и замуж скоро? – безразлично бросила я, безуспешно стараясь ускользнуть.

– Да! Я тоже так думаю! – воскликнула она радостно. – Правда отцу моего котика я не понравилась, он появился чуть позже в том же ресторане, где мы сидели. Но это ведь не главное? Главное – мать! А она по секрету сказала мне, что Сашуля последнее время очень изменился. Все время улыбается, задумчив. Думаю, он хочет сделать мне сюрприз! Здорово, правда? Теперь этот олигаршонок от меня точно никуда не денется!

– Может он подарит тебе кольцо? – спросила Лика с придыханием. – И ты станешь невестой всего его состояния?

Меня скрутило от отвращения. Я все ждала, когда же Ника ее поправит. Скажет, что, мол, хочет выйти замуж за человека, а не его деньги. Ну, хотя бы для виду скажет.

Но этого не произошло.

– Ага! – вместо этого воскликнула она. – Завтра демонстративно проведу его мимо ювелирного. Намекну.

– Вот ты везучая, Ник, – покачала головой персиковая блондинка.

– Я тоже за тебя безумно рада, – натянула я улыбку, наконец, высвободившись из ее захвата и проходя в аудиторию.

Что же там за бестолковая семейка, что даже матери этого Сашеньки моя кукольная сестра смогла понравиться? Хотя, судя по рассказу, это какая-то очередная престарелая Барби. Только с такой свекровью Ника бы и смогла найти общий язык. А как же: она ж ей при необходимости хорошего пластического хирурга подсказать сможет. Чем не выгодное знакомство?

Первое же занятие на сегодня началось контрольной по тому самому предмету, последняя лекция по которому закончилась крушнием всех моих мечт.

– Валерий Павлович сообщил мне, что ваши успехи в тесте были весьма удручающими, – сказал наш собственный препод. – Поскольку, вполне возможно, что его вопросы были излишне детальными, касающимися сугубо определенного тонкого раздела истории, я вынужден повторить вашу промежуточную аттестацию. Да, относитесь к этой контрольной работе именно так.

Шум аудитории был просто оглушительным.

– Комментарии нынче не приветствуются и будут оцениваться снижением баллов! – заявил он.

И тут же стало тише.

– Вам, Баркова Милана, писать ничего не нужно.

И вот тут я подпрыгнула от неожиданности.

– Плотникову Федору и Стрельницкой Вере тоже.

Два известных ботаника нашего курса медленно встали со своих мест.

– Федор и Вера, вы прошли тест и можете сегодня быть свободны. Милана, а вас я попрошу сейчас проследовать ко мне на кафедру. С вами вопрос следует решать отдельно.

Внутри у меня что-то похолодело.

– Валерий Петрович рассказал мне об инциденте, который имел место быть во время теста. Подождите меня в моем кабинете, будьте добры.

Его голос звучал холодно и отстраненно. Что же там ему наговорил дурацкий профессор, что он теперь меня к себе зовет?

Вышла из аудитории я на ватных ногах. Не хватало мне еще проблем с историей греческой архитектуры.

Ступеньки на четвертый этаж встретили холодной немой серостью. Ступать было тяжело и страшно.

А ведь этот предмет и этого преподавателя я хотела выбрать для дипломной работы! Теперь, видимо, вряд ли. Как бы с экзаменом проблем не было.

Дверь на кафедру была открыта. Кабинет четыреста четыре. Вокруг тишина. Все преподы на лекциях.

Тихонько проскользнула в помещение и замерла на пороге.

Ну и что теперь делать? Я словно находилась в чужой комнате без ведома владельца. На спинке стула висел мужской пиджак, на преподавательском столе в беспорядке лежали какие-то бумаги, вынутые из толстой папки.

Любопытство взяло верх, и я подошла ближе. Это оказались дипломные работы прошлых лет. С интересом пролистала темы:

“Достоверность библейских данных в контексте светской истории и археологии”

“Памятники археологии в системе туристских ресурсов”

“Лессовый палеолит Центральной Азии”

Все какая-то ерунда. И отдельный укол любопытства я испытала, наткнувшись взглядом на бумаги, торчащие из самой папки.

Наверно нехорошо было лазить по чужим вещам, но там абсолютно точно лежали работы другого уровня. Они были выделены какими-то пометками и, более того, на них почему-то были прикреплены фотографии!

Потянулась через стол и подтащила к себе заветную папку. И тут мое сердце пропустило удар. С одной из фотографий на меня смотрело немного более юное, но все такое же самоуверенное и дерзкое лицо Лекса!

Дрожащей от нервного возбуждения рукой я вытащила толстую прошитую стопку бумаг. На титульном листе значилось:

“Археологическая ценность памятников Олимпии в контексте древних цивилизаций”

Первая мысль, которая пришла мне в голову, это: “Я что-то перепутала”. Ну не может мужчина, которого я случайно встретила, как танцора в стриптиз-клубе, в прошлом быть студентом того же ВУЗа, что и я. Да еще и тему диплома выбрать столь близкую к моей греческой мечте!

Протянув руку к фотографии, я коснулась потертой картинки три на четыре.

Черно-белое лицо, короткие волосы, острый опасный взгляд из-под бровей. Неужели кто-то может быть настолько похож на него?

Опустила голову, чтобы прочитать имя на дипломе.

– Тебе не говорили в детстве, что трогать чужие вещи нельзя? – раздался низкий насмешливый голос за спиной, сопровождающийся скрипом закрываемой двери.

Я вздрогнула, отдернув руку. Повернула голову и не поверила своим глазам.

Лекс.

Словно монохромная фотография вдруг обрела цвет и плотность, превратившись в мужчину моих фантазий и кошмаров.

На черной футболке резкими красными буквами было выведено: “Children of Bodom”. Гладкие фактурные мышцы еще сильнее выделялись и привлекали внимание из-за отсутствя рукавов. Серебряное кольцо в ухе вызывающе блестело.

– Что ты здесь делаешь? – промямлила я, упираясь в стол за спиной.

– Тебе не надоело задавать этот вопрос каждый раз, как ты меня видишь? – усмехнулся он, медленно подходя ближе.

Волна дрожи пробежала по телу.

Лекс вдруг очутился совсем близко, почти прижавшись ко мне. Затем еще сильнее придвинулся, вынуждая меня отклониться назад. А потом протянул руку куда-то мне за спину, резко забрав со стола диплом со своей фотографией. И снова отошел на пару шагов.

– Мне льстит твоя нервозность, – хищно улыбнулся он, облокачиваясь о соседний стол. – Как думаешь, это предвкушение?

Голубые глаза горели охотничьим азартом.

– Что я должна предвкушать, по-твоему? – с легким вызовом переспросила я, чуть отворачиваясь, словно он мне вовсе не интересен.

– Ну, например, наказание за излишнее любопытство, недостойное честной студентки.

Он задумчиво ухмыльнулся, окинув меня слишком недвусмысленным взглядом.

– О чем ты? Какое любопытство? – переспросила я, вздрогнув от его слов. Да, он был прав: я нервничала.

– Мой диплом, – постучал он по стопке бумаг рядом с собой.

– Так это все-таки ты? – выдохнула я.

– Да, совпадение интересное, – согласился он, кивнув. – Но я хотел бы вернуться к твоему наказанию. Эта тема гораздо интереснее. Горячее, я бы сказал.

На его губах снова сверкнула улыбка.

– Какое еще наказание, что за глупости? – возмутилась я, сложив руки на груди. Но щеки уже предательски заалели, а дыхание участилось.

Лекс отошел от стола, нарочито медленно приближаясь ко мне. Дразнящая полуулыбка не сходила с его властного рта, а взгляд не отрывался от меня ни на мгновение, зачаровывая, увлекая в свою глубину.

Он снова оказался слишком близко, на этот раз вдавив мое тело в стол. Отступать было некуда. А я снова боялась признаться себе, что и не хочу отступать.

– Ты подумала над моими словами, вакханка? – тихо спросил он, обжигая дыханием мое ухо, одной рукой поглаживая волосы с другой стороны.

Я зажмурилась, вдохнув знакомый аромат табака и парфюма. Мурашки побежали по спине, когда я чуть отклонила голову в сторону, давая ему возможность коснуться губами моей шеи.

– Подумала… – мурчащим голосом протянул он, прикусывая кожу рядом с ключицей.

И от легкой вибрации этого слова что-то дрогнуло внутри меня. Я потянулась к нему, приникая к широкой груди, притягивая к себе его бедра.

– Да, вот такая вакханка мне нравится, – прошептал он, резко закидывая мои ноги себе на талию, заставляя обхватить тело. Чуть приподнял меня и уложил на преподавательский стол. Прямо на ворох чьих-то дипломных работ.

Никогда еще прежде выпускные проекты не использовались настолько не по назначению.

– Лекс, препод вот-вот появится, – сказала я прерывисто, утопая в его горячих руках, тая под тяжестью его тела.

– Это придает остроты моменту, не правда ли? – спросил он, чуть отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. Его брови были дразняще изогнуты, а глаза опасно блестели.

– Лекс, у меня будут проблемы! – прошептала я. – Давай… потом.

– Ой, как мы заговорили, – усмехнулся мужчина. И только я хотела вздохнуть с облегчением, как он залез мне под юбку, взялся с двух сторон за трусы и стянул их, бросив на стол. – Нет уж, милая. На то оно и наказание.

А потом резко потянул меня на себя и перевернул на живот.

– Что ты делаешь? – воскликнула я, слабо вырываясь.

Мой взгляд уперся в окно рядом с преподавательским столом. Я подняла руки и положила на них голову, чуть изогнувшись, чтобы видеть Лекса.

– Мне нравится твоя покорность, вакханка, – сказал он, поглаживая мою голую попу горячими руками.

Сегодня утром прогноз погоды обещал теплый день. Именно по этой причине мне захотелось надеть миниюбку.

Я уже жалела об этом решении. Очень жалела.

Узкая полоска ткани была задрана вверх легким движением уверенной руки.

Посмотрела бы я, как он справился бы с джинсами! Но, что попусту размышлять.

– Я думаю, за покорность перед наказанием тебя обязательно нужно поощрить, Мила, – сказал он.

Его пальцы заскользили вокруг области бикини, надавливая на кожу, разжигая тело. Кровь быстро начала приливать к этому месту, вызывая настойчивую пульсацию возбуждения. Он словно делал странный эротический массаж, каждое движение которого было выверено и попадало точно в цель.

В этот момент я вдруг почувствовала, как Лекс опустился на колени. Теплое дыхание обожгло мои самые чувствительные места. Я вздрогнула, а в следующий миг горячие губы коснулись мягких складочек, а горячий язык раздвинул их, проникая к напряженной вершинке.

Я громко выдохнула, неожиданно подавшись навстречу его движениям. Мне послышалось довольное урчание, хотя я могла и ошибиться. Мысли слишком быстро улетучивались из головы с нарастающим напряжением.

– Лекс, – попыталась я из последних сил, – когда препод придет в кабинет, первое, что он увидит, будет моя…

– Ага, – услышала я в ответ, – и он обвел языком напряженный холмик моего желания, практически вырвав стон удовольствия.

Затем его пальцы проникли в меня, дублируя движения языка, усиливая их и обостряя.

Я напряженно заерзала, тяжелое дыхание уверенно обретало звук.

И да. Мне стало плевать на препода.

Это было слишком хорошо. Слишком ярко.

Слишком.

И вдруг одна его рука, влажными пальцами заскользила выше, очертив несколько кругов у совсем другого интимного места, игрищ с которым в моих планах точно не было.

Я испытала легкий укол страха неизвестности, смешанный с чувством чего-то недозволенного.

– Что ты делаешь? – прошептала я, пошевелив попой.

Он на миг отстранился, давая мне передышку.

– А ты думала, про наказание я пошутил? – раздался низкий и хриплый голос.

И в одно мгновение, когда его мягкие поглаживания сделали мою попу подозрительно расслабленной, я почувствовала, как он проник в нее, скользя влажными от моего возбуждения пальцами.

Я вскрикнула от неожиданности и странных ощущений. Необычное тягучее напряжение разливалось внизу от того, что я вдруг со всех сторон оказалась заполнена.

– Перестань, так нельзя! – воскликнула я, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди от того, что он делает нечто запретное.

Но вместо ответа Лекс вновь коснулся меня ртом, и думать стало слишком сложно. Очень быстро я забыла про все свои “нельзя”, двигаясь навстречу его пальцам и напряженному языку.

А потом вдруг на короткий миг его пальцы исчезли. Однако оказалось, что все это было сделано лишь затем, чтобы уже через секунду я почувствовала, как к ним прижалось что-то прохладное и гладкое.

Намного крупнее пальца.

Я вскрикнула от неожиданности. А твердый предмет напряженно уперся в меня, с легким сопротивлением проникая внутрь, расширяя и наполняя непривычное место.

Когда он проскользнул полностью, я почувствовала – что-то осталось снаружи, ограничивая его полное погружение и держа меня будто раскрытой.

Я резко вдохнула, захлебываясь воздухом. От неожиданного, беспокойного ощущения кровь стучала в ушах, в груди колотилось от страха, смешанного с удовольствием.