Книга: Недоразумение в Москве - Симона де Бовуар

Почти все основное есть о книге в аннотации и послесловии. Про то как два знаменитых автора приехали в советскую Москву, как провели там время разговаривая с Машей (которая на самом деле Лена Зонина) и как потом эта повесть видоизменилась и вернулась обратно в свою вот такую замечательную форму, потому что только так она и могла существовать, в таком ритме, с таких глаз, рассказанная такими голосами.

У повести замечательная заявка в самом начале:

Она подняла глаза от книги. Какая скука эта вечная песня о некоммуникабельности! Если хочешь общаться, худо-бедно общаешься. Ладно, не со всеми, но с двоими-троими уж точно.

Это что-то вроде вызова и одновременно это клеймо. Да, это вечная тема про общение, уж сколько раз твердили миру, и тебе кажется, что тебе-то твердить не надо и вдруг - недоразумение... где угодно, в Питере, Махачкале, кухне, спальне. Когда читаешь такое заявление в книге подспудно понимаешь, что сейчас вся книга будет именно об общении. И книга не разочаровал, более того, она восхитила. Ее хочется цитировать всю, начиная с первых мыслей героини и до точки в послесловии, как это не странно звучит. Тут все неотъемлемая часть жизни, тут все мы в зеркальном отражении. Наши страхи, наши переживания, наши нагнетания. И мир опять нам твердит - разговаривайте, разговаривайте. И Симона де Бовуар дополнительно кричит - учитесь разговаривать! Без этого никак. Если вы не учитесь этому простому, то в конечном счете вас утащит в одиночество.

Злость. Редко, очень редко она злилась на Андре. Но уж если случалось, это было торнадо, уносившее ее за тысячи километров от него и от себя самой, от своей жизни, от своей телесной оболочки в жуткое одиночество, одновременно жгучее и леденящее…

Даже, если это только мысленно - это страшно, а дальше, люди ведь убегают и физически, ничего не решая и оставаясь в одиночестве. А если вцепиться в это чувство, доказывать себе, что прав, баюкать змеюку-обиду на груди, то получится еще страшнее:

Каждую секунду, вспоминая лицо, голос Андре, она распаляла в себе обиду, опустошавшую ее. Есть такие болезни, когда ты сам становишься виновником своих мучений: каждый вздох раздирает легкие, но ты все же вынужден дышать. «И что теперь?» – тупо спросила она себя, вернувшись в гостиницу. Выхода нет. Они будут продолжать жить вместе, она запрячет поглубже свои обиды… Сколько пар прозябают так, в смирении, в компромиссе. В одиночестве. Я одна. Рядом с Андре – я одна. Нужно убедить себя в этом.

Аха, нет чтобы помириться, сделать первый шаг к пониманию, нет, вцепиться и держаться и отдаляться. И ведь бывает, что другой проявляет понимание и ты упорствуешь, вы вчитайтесь и если вас не напугает один из выборов, то бедааа:

Это снова был он, она его узнала; прошлое и настоящее совместились в единый образ. Но в груди оставался стальной клинок. Губы ее дрожали. Напрячься еще сильней, пойти ко дну, утонуть в густой черноте ночи. Или попробовать ухватиться за эту протянутую руку. Он что-то говорил ровным, умиротворяющим голосом; она любила его голос. Никто не может быть уверен в своей памяти, говорил он. Может быть, он и забыл ей сказать – но он не кривил душой, когда утверждал, что сказал. Она тоже ни в чем уже не была уверена. Она сделала над собой усилие: – В конце концов, может быть, ты и сказал мне, а я забыла. Меня бы это удивило, но это не исключено. – В любом случае нет никаких причин ссориться. Она выдавила улыбку: – Никаких.

Если не умеешь общаться, но хочешь быть с человеком, придется напрячься и научиться, прям вот сейчас, потому что у тебя нет минутки на подумать, нет года на правильные слова, всегда есть только секунда сделать выбор и сказать то, что ты хочешь. Как сказала в самом начале автор - худо-бедно.

Мне нравилось вся выстроенная сцена с "недоразумением", от самого начала, от первых мыслей, сомнений, до того, как люди друг другу давали подтверждение или нет. Как они их слышали или отказывались слышать, как воспринимали слова и что себе надумывали. Тут все до последнего слова психологически верно и можно приложить к любому человеку, как копирка будет. И конечный результат тоже важен. Мы так редко признаемся в этом, но мы ищем подтверждений любви и нам мало слов, нам нужно и тактильное подтверждение, а что может быть нагляднее того, что ты имеешь право прикасаться к человеку. Мы об этом так редко задумываемся, так редко это подчеркивают авторы, наверное, только очень хорошие авторы умеют вот так показать важное и объяснить его, чтобы у читателя в голове все наконец сложилось в единый ансамбль, и они себя узнали и поняли зачем они что-то делают, откуда это берется.

В коридоре она взяла его под руку. Они помирились; но она испытывала потребность убедиться в его присутствии.

И не только люди раскрываются в этой повести, хоть именно они и важны. Но и город, и строй. И то как Симона де Бовуар это подает, заслуживает некой похвалы. У нее каждый герой по-своему видит мир и это важно. Люди смотрят вокруг и видят свое. И вот это важно понимать, читая о реакциях людей, о том, как все описывается. Вы обратите внимание, даже люди рядом с вами видящие одно и тоже, могут воспринимать это не так как вы и у вас будет праздничный день и парад, а у него обязаловка и мытарства.

Вокзал вызывающе зеленого цвета: по-московски зеленого. («Если тебе это не нравится, то не понравится Москва», – говорил Андре три года назад.) Улица Горького. Гостиница «Пекин»: фигурный тортик, скромный, если сравнивать его с гигантскими замысловатыми высотками, якобы вдохновленными Кремлем, вздымающимися там и сям в городе. Николь помнила все. И, едва выйдя из машины, узнала запах Москвы, запах бензина, бьющий в ноздри еще сильнее, чем в 63-м, наверно, потому что машин стало намного больше – особенно грузовиков и фургонов. <...> Внизу виден конец широкого проспекта; поток машин устремлялся в туннель под площадью Маяковского. Толпа на тротуарах выглядела по-летнему: женщины разгуливали в цветастых платьях, с голыми ногами и руками. Был июнь, а они воображали, будто жарко.

Я читаю и вижу юную, шумную, смеющуюся Москву. Москву из советских фильмов, с девушками у которых светлый взгляд, с парнями, глядящими смело вперед. Но автор видит все это и ее это пугает, ей все это не нравится, ей невыносимы высотки, она закапывается в прошлое и чувствует себя лучше только среди маленьких стареньких домиков, в них она видит прелесть. Это не цвет вокзала не впускает в Москву, это мышление такое, не впускает во всю страну. Хоть при этом человек бился за свободу, но в этой же книге автор сама расскажет о своих убеждениях, расскажет какие они на самом деле скорее вынужденные и что Андре живет идеей, а она нет, совсем нет и ищет, ищет оправдание тому почему это вышло так, не в себе ищет, в людях со стороны. Смотреть на мир глазами Симона де Бовуар скучно. Очень-очень скучно, и неудивительно, что она сама заскучала. И так же удивительно, что она смогла написать такую яркую, бушующую повесть! Удивительно, что человек умеет отделять свое от чужого, наблюдать со стороны тонко, подмечая нюансы, но пользоваться этим в жизни - не умеет. И порой я задавалась вопросом, может быть не все было фактом, а что-то было мнением, подкусом? Просто написано было точно и поэтому это превратилось в рассуждение, в мысли, в желание людей)))

– И все-таки я зашла однажды утром в воскресенье в московскую церковь и удивилась. Там было много людей среднего возраста и даже молодых. Гораздо больше, чем раньше. – Досадно, – вздохнул Андре. – Да. – Если людям хочется верить в небеса, это значит, что они мало во что верят на земле.

Повесть получилось живой благодаря тому, что люди взаимодействовали со средой, они жили дополнительно тому, что бушевало в их комнатно-личном. Их интересовал мир вокруг, они хотели его знать и понять, поэтому герои, Андре и Маша, вышли ярче и интереснее человека, зацикленного на себе, не умеющего встроиться в происходящее. Они жили в мире, они разговаривали о мире, они стремились с ним взаимодействовать и получались люди объемные, сопереживающие, живущие:

Да, его настроение имело название, и оно ему не нравилось, но пришлось его признать: разочарование. Он в принципе терпеть не мог, когда люди, вернувшись из Китая, с Кубы или даже из США, говорили: «Я был разочарован». Они зря a priori составляли себе представление, которое потом опровергали факты; в этом были виноваты сами люди, а не жизнь. И все же что-то подобное испытывал сейчас Андре. Быть может, все было бы иначе, если бы он посетил девственные земли Сибири, города, где работали ученые. Но в Москве и в Ленинграде он не нашел того, что надеялся увидеть. А что он, собственно, надеялся увидеть? Трудно сформулировать. Как бы то ни было, он этого не нашел. Конечно, разница между СССР и Западом огромна. В то время как во Франции технический прогресс лишь углубляет пропасть между привилегированными и эксплуатируемыми классами, здесь экономические структуры работают, чтобы однажды плодами этой работы воспользовались все. Социализм рано или поздно станет реальностью. Однажды он победит во всем мире. То, что происходит сейчас, – просто период спада.

Сложно объяснить всю красоту того, что есть в повести, тут несколько слоев, которые нельзя рассматривать отдельно и при этом нужно разбирать отдельно. Повесть одновременно и резкая, и по-женски мягкая. Повесть и откровенная, и скрытная. Повесть и правдивая, и деликатная. Она читается быстро, но читать ее надо вдумчиво. Она красива, стройна и обыкновенна.

P. S. Я веду канал на Youtube о литературе Reading Mary. Если вам понравились мои рассуждения - заходите в гости, у меня их там еще много таких. Также гарантирую интересные темы, книжные обзоры, топы и щепотку Гарри Поттера :)

Революцию совершили мы, и это не подлежит пересмотру. Но вы во Франции не знаете, что такое война. А мы знаем. И мы не хотим ее повторения.

Даже при социалистическом режиме граждане имеют право на удовлетворение некоторых личных потребностей. Правительство прилагает грандиозные усилия, развивая производство товаров потребления: это достойно всяческих похвал.

Конечно, разница между СССР и Западом огромна. В то время как во Франции технический прогресс лишь углубляет пропасть между привилегированными и эксплуатируемыми классами, здесь экономические структуры работают, чтобы однажды плодами этой работы воспользовались все. Социализм рано или поздно станет реальностью. Однажды он победит во всем мире.

Во время чтения не покидала мысль, что иностранцы кривобоко и одномерно описывают русских и совдепию, даже подумать страшно каких нелепиц могут понаписать наши авторы, описывая "их жизнь и их нравы".

Мы постоянно проходим какие-то точки невозврата, и Симона де Бовуар очень точно описывает впечатления и эмоции, которые оставляет подобный переход. Что-то эфемерное, незримое, окончательное и бесповоротное, страшное, давящее. Шепчет тебе на ухо - ты стареешь. И не важно, двадцать тебе или пятьдесят. Каждый раз, перешагнув такую границу, думаешь - а сколько еще осталось до конца?

Вот и Николь, приезжая в Москву вместе со своим мужем Андре, понимает - она постарела. Точка невозврата пройдена, пути назад больше нет. Дочери ее мужа около сорока - она еще молода, у нее все впереди. Она может добиться чего-то стоящего, что-то создать. Она все еще привлекательна, на нее смотрят мужчины. А для Николь все уже кончено. У нее больше нет работы, нет стремлений, ее лицо испещрено морщинами, а тело утратило прежнюю силу. Единственное, что у нее осталось, единственное чувство, которое она сохранила неизменным со времен своей молодости - любовь к мужу. Она отчаянно боится его потерять - и потому мучается сомнениями. Разве он будет любить меня, постаревшую? А может, я ему больше не нужна?..

Этот страх сжирает Николь. И, будем откровенны - Андре он сжирает тоже. Они так сильно друг друга любят и так сильно сомневаются в том, что сами достойны любви, что нет ничего удивительного в описанном московском "недоразумении". И тут выходит на сцену, важнейший, но мой взгляд, посыл этой книги - говорите друг с другом, люди. Никогда не поздно научиться.

– Нам очень повезло, что мы можем поговорить, – сказала она. – Есть пары, которые не умеют пользоваться словами, в их случаях недоразумения будут расти, как снежный ком, и дело кончится тем, что их отношения окончательно разрушатся.

P.s.: а вообще, очень хочется пару раз пнуть Эксмо за отвратительную аннотацию, автор которой книгу в руках не держал. Перепутать дочь с подругой - это уметь надо.