Книга: Сила обстоятельств - Симона де Бовуар

Уже которые 5/5 принадлежат документальной литературе, до которой не дотягивает в моем восприятии ни единая художественная придумка! Или я плохо выбираю последние, или жизнь так часто подлинней и ярче любого воображения. Не буду склоняться однозначно к чему-то из двух вариантов, но факт остается фактом: публицистика, авто- и биографии опережают прочее по впечатлению больше года уже, хотя уступают количественно.

Жаль, я не соблюла хронологический порядок и не стартовала с «Воспоминаний благовоспитанной девицы», решив начать с чего повыдержаннее. Зато в «Силе обстоятельств» Симона более еще – я верю – мастеровита, опытна и удовлетворена результатом. На страницах этой автобиографии столько заразительного и завидного самообладания и вместе с тем чувствительности, неравнодушия, тонкого восприятия окружающего мира.

А знаменитый союз с Сартром? Сколько испытала вместе, сколько прошагала эта выдающаяся пара деятельных интеллектуалов! И веришь: можно быть мужчине незаменимым другом и соратником, договариваться с ним, не наступая при этом на горло собственной песне, приобретая независимый и индивидуальный опыт существования, деятельности. И кто скажет после следующих слов, что этот союз был фальшивым, неправильным?

Единственная вещь, совсем новая и в то же время очень важная, какая может со мной случиться, - это несчастье. Либо я увижу Сартра мертвым, либо сама умру раньше него. Как ужасно не быть рядом, чтобы утешить кого-то в горе, которое причинил ему, покинув его; как ужасно, если он покинет вас и будет молчать. Один из этих уделов, если только не выпадет невероятная удача, будет моим.

Ей выпал удел быть покинутой в течение еще шести лет после Сартра. Не знаю пока, как она справлялась: слушала пластинки Бетховена, муштровала себя писательским распорядком по-прежнему или «оглохла», «онемела»? К тому времени она уже подарила миру достаточно. Без нее я, в курсе, конечно, войны в Алжире, не узнала бы долго, если не никогда, как разворачивались кровавые события не только в Африке, но и в самой Франции, в Париже. И еще много-много любопытных вещей.

Об одной французской Симоне я написала уже однажды: «девушка моей мечты» - о Симоне Вейль, почти три года назад. Обе они по-своему аскетичны, сильны духом и так или иначе связаны с Альбером Камю. Отрадно отмечать натянутые ниточки между сильными – в исключительно творческом смысле – мира сего; и отрадно, что в моей библиотеке теперь книга, иметь которую я почитаю за честь.

Но кроме всего прочего сама Симона де Бовуар – личность незаурядная, синкретичными и ярко проявляющимися чертами ее натуры были своенравие, желание (и смелость!) бросить вызов общественному мнению, стремление ощутить жизнь во всей ее полноте. Родившаяся в благочестивой строгой семье, получившая буржуазное воспитание и религиозное начальное образование, Симона безоговорочно отказалась от брака и детей, стала писать вызывающие романы вроде «Второго пола», проповедовать идеи женской независимости и откровенно говорить про атеизм, революцию и рабочий вопрос.

Сила обстоятельств - вторая часть воспоминаний Бовуар, охватывающих период с 1944-ого года (Симоне 36 лет) по 1960-ый. Жизнь писателя в послевоенной Франции, итоги освобождения, Алжирская война, политические события и личная жизнь (на этот период пришлись два «больших чувства» Бовуар - в 1947 году с Нельсоном Олгреном, американским писателем, и в 1952-ом с Клодом Ланцманом, корреспондентом газеты «Тан Модерн»).

Беседы в кафе, путешествия, встречи, размышления, любовь и работа-работа-работа – вот «краткое» содержание жизни Бовуар. Жизни самой по себе не тривиальной: насыщенной, яркой, быстрой; но главное существенное отличие именно этой автобиографии – ясность мысли и точность формулировок, видимо, результат математического образования, а также критический, постоянно анализирующий взгляд на происходящие события и свою внутреннюю жизнь. Ведь мемуары философа – это уже самостоятельный философский труд, здесь и анализ колебаний интеллигенции между буржуазными и коммунистическими идеями, новая оценка философии экзистенциализма, самоанализ.

Зачем пишут мемуары? Честна ли Бовуар, когда в предисловии пытается объяснить, что заставило ее продолжить собственное жизнеописание:

Друзья, читатели торопили меня: «А дальше? Дальше? До чего вы дошли теперь? Заканчивайте: мы ждем продолжения…

И да, и нет. Друзья наверняка просили, но она сделала это в первую очередь по иной причине: как, наверное, и все люди, Симона чувствовала потребность быть ценимой и любимой. Никогда она не изменяла себе ради подобной любви, не становилась «приятнее» для публики, не старалась понравиться, но мечтала быть принятой такой, какая есть.

Мечта юности - заставить любить себя через книги.

Благодарные письма читателей, благосклонные отзывы, сочувствие и понимание – конечно, все перечисленное не играет определяющей роли ни для творчества писателя, ни для его самооценки, но это очень и очень приятно (как плюсы к рецензии:) ).

Я вовсе не собираюсь ставить преграду недоброжелательным суждениям: напротив, для таковых в этой книге есть все, что требуется, и мне было бы досадно, если бы она всем понравилась. Но я в равной степени была бы разочарована, если бы она не понравилась никому...

Она нравится! Спасибо!