Текст книги "Улыбка Элли"

Превозмогая боль, Элли ловила каждую секунду счастья, она хотела запомнить их первый поцелуй – поцелуй мужа и жены.

В синих бездонных глазах Ли можно было утонуть. В них она видела море добра и теплоты, но не только этого она хотела от мужчины своей мечты, она желала большего. Каждый раз, когда он находился рядом, по ней словно пробегал ток, каждая клеточка ее тела непроизвольно напрягалась, когда он прикасался к ней. Так, как сейчас.

Но болезнь оказалась сильнее ее силы воли. Элли пыталась взять себя в руки и отвлечься от мыслей о боли и слабости. Она заставила себя думать только о нем, о его поцелуе, о его нежных и чувственных губах. Сколько раз она мечтала о них, думала о своем муже – страстном и сильном мужчине, который увлечет ее в страну грез, любви и исполнения желаний.

Но несмотря на волшебство момента, Элли поняла, что не в силах выстоять под натиском болезни, не в силах выиграть бой с нею.

Во второй раз за день тело перестало слушаться ее, подчиняться ей. Этот момент она запомнила на всю жизнь: вокруг все померкло, в глазах потемнело, и она потеряла сознание, упав на руки своего мужа.

– Элли, девочка, приходи в себя, давай же, милая.

Сознание постепенно возвращалось к ней. Она повернула голову, услышав хорошо знакомый голос:

– Док?

– Да, девочка. Теперь открой глазки и посмотри на меня, чтобы твой сумасшедший муж у меня за спиной понял, что с тобой все в порядке. Вот так, вот и хорошо, девочка.

Элли открыла глаза, и, хотя в кабинете доктора Лундстрема горела лишь одна лампа, в голове тут же отозвалась острая боль. И тут же Элли поняла, где она. Она уже не в церкви и не на романтическом пикнике, который запланировала после официальной церемонии. И все неудобство от жесткой кушетки померкло перед пронзившей ее сердце болью. Элли приложила руку к глазам, пытаясь закрыться от яркого света лампы.

– Вот, прими лекарство, Элли, тебе станет лучше, – услышала она голос врача.

– Нет, – прошептала Элли, не желая мириться со всем произошедшим, – нет, вы даете мне снотворное, а я не хочу спать. Не сегодня.

Несколько маленьких таблеток оказались у нее в руке.

– Сейчас не время упрямиться, детка. Если ты примешь их сейчас, то завтра уже будешь в полном порядке. Иначе тебе придется еще пару дней проваляться в кровати, чтобы прийти в себя. Ты должна принять таблетки, не разочаровывай своего мужа.

Муж. Слезинка сорвалась с ресниц Элли и потерялась в густых медно-рыжих кудрях. Она всем сердцем желала, чтобы Ли не видел ее в таком состоянии ни сегодня, ни когда-либо впредь.

– Элли, пожалуйста, – произнес Ли с заметным беспокойством и заботой в голосе. – Сделай то, что просит доктор.

Элли вытерла очередную слезу и, не в силах противиться, сказала:

– Хорошо.

Врач слегка коснулся ее хрупкой руки.

– Вот и отлично. А теперь я хотел бы тебя осмотреть, чтобы удостовериться, что с тобой все в порядке, и определить, что нам ожидать в дальнейшем. Ну а потом мы попробуем справиться с твоей головной болью.

– Но ведь она просто упала в обморок, верно, док? – прошептал настороженно Ли.

Наступила тишина, Элли заметила, как доктор Лундстрем нахмурил брови. Его взгляд показался ей встревоженным и в то же время ободряющим. Элли едва заметно кивнула в знак согласия на осмотр.

Врач откашлялся, глубоко вздохнул и, слегка улыбнувшись, ответил:

– Ли, будь добр, оставь нас на пару минут. Я осмотрю твою жену, и вы отправитесь домой.

Ли стоял в замешательстве, не решаясь оставить Элли, но наконец, решившись, кивнул, и врач проводил его доброжелательным взглядом. Элли слышала удаляющиеся шаги Ли, и вновь доктор повернулся к ней.

– Прости за неудобства, но мне придется включить еще одну лампу.

Элли закрыла глаза, и врач щелкнул выключателем. Затем он закрыл дверь, которую Ли по невнимательности оставил открытой.

Оставшись наедине с доктором, Элли решилась задать вопрос, который мучил ее с тех пор, как она очнулась.

– Доктор, я…

– Ты просто потеряла сознание, детка, – не спешил развеять ее сомнения док, проверяя пульс, – просто потеряла сознание. Переволновалась в день своего венчания или же это реакция организма на приступ эпилепсии, – предположил он.

Последовавшее молчание лишь подтвердили его подозрения.

– Тебе было тяжело, Элли?

Элли покачала головой, боль вновь пронзила ее тело.

– Нет, как обычно.

– Долго это продолжалось? – опять спросил врач, приложив холодный мокрый компресс Элли на лоб, и потянулся за тонометром, чтобы измерить давление.

– Две… три минуты, наверно столько. Я готовилась к церемонии. Я… я думала, что справлюсь с этим. Смогу забыть о боли и просто венчаться, я думала, что никто… никто не узнает.

Врач промолчал и лишь записал показания тонометра. Ему нечего было сказать, он думал так же: организм просто восстанавливал силы после приступа. Слабость, ощущение дезориентации, головная боль сделали свое дело. Глупо было надеяться, что она сможет скрыть симптомы болезни от окружающих. Глупо, но она все-таки отправилась на свою свадьбу.

С невозмутимым видом врач снял манжету тонометра с руки Элли и взял со стола градусник.

– Несмотря на приступ, как ты себя чувствовала?

– Нормально, – прошептала Элли и тут же повторила более уверенно: – Нормально.

Он окинул ее недоверчивым взглядом.

– Ты регулярно принимаешь лекарства?

Элли кивнула, градусник начал пищать и, вынув его, врач посмотрел на температуру.

– Я их ненавижу.

– Я знаю, – ответил док и помог ей присесть на кушетке.

Затем снял с шеи стетоскоп и начал прослушивать Элли.

Она отлично знала все процедуры и знала, что будет дальше, знала наизусть все вопросы, которые врач будет задавать.

Потом он помог ей прилечь и начал готовить шприц.

– Сейчас будет немного больно, словно комариный укус. – Он протер руку Элли спиртом.

Элли глубоко вздохнула и зажмурилась в ожидании.

– Ли очень долго не было в Сандауне и на ранчо, но он неплохо держится, верно?

– Но ведь он не знает ничего о твоей эпилепсии, не правда ли, Элли?

Элли хотела промолчать, но не смогла.

– Кое-что знает.

– Элли…

– Знаю, – начала Элли, – я должна была поговорить с ним, предупредить его о том, во что он ввязывается, но я не хотела говорить сегодня. Мне нужен был еще один день. Я хотела все рассказать, но не сегодня.

Врач убрал использованный шприц и остатки лекарств.

– Он должен знать все, вплоть до мелочей, чтобы понимать, чего ожидать, – произнес он и заботливо похлопал Элли по руке. – Знать, как реагировать.

Элли не смогла сдержать слез.

– Почему… почему именно со мной?

Годы страданий и злости, жалости к себе из-за разбитых надежд.

– И почему… хотя бы один день, этот день не мог обойтись без… – Элли разрыдалась.

– Милая, – улыбнулся док и продолжал более настойчиво: – Всего лишь один день, один плохой день в череде хороших, которые, несомненно, настанут.

– И я смогу дождаться их? – прошептала Элли в отчаянии.

– Ты сильная, тебе все по плечу. Ты сильнее некоторых людей, которых я знаю. Ты обязательно справишься, ведь до сих пор ты отлично справлялась. А теперь ты не одна, вместе с мужем вы все преодолеете, и у вас будет замечательная жизнь.

Замечательная жизнь. Элли с трудом верилось в произнесенные доктором слова, ведь ее настоящее – это эпилепсия.

Когда-то ужасное слово стало приговором, который развеял надежды на счастливую жизнь. Хотя родители делали все, чтобы сделать Элли счастливой, но она не была счастлива, она жила в постоянном ожидании приступа.

Большую часть времени Элли проводила дома, ее оберегали от любых потрясений и особенно от злых языков и жестоких сверстников, которые ничего не понимали и боялись ее. И если бы родители знали, как ей тяжело жить такой изолированной жизнью, им стало бы еще труднее.

Лекарства могли лишь сгладить, но не предотвратить очередные приступы эпилепсии, изматывавшие ее каждый раз настолько, что не хотелось дальше жить.

В такие моменты она не принадлежала самой себе, словно кто-то другой проживал ее жизнь за нее.

Она не была в восторге от идеи постоянно принимать таблетки, хотя они и ослабляли боль и действовали как снотворное, – она знала, что, приняв их, она не сможет себя контролировать.

Наконец Элли заснула без особой надежды на то, что сможет когда-либо вернуться к нормальной, счастливой жизни.

– Как она? – наконец спросил Ли, когда доктор Лундстрем вошел к нему в комнату ожидания, где Ли провел, казалось, бесконечные минуты, бездумно листая журналы.

В ответ доктор лишь улыбнулся.

– С ней все в порядке, она заснула. Сейчас сон пойдет ей на пользу. Отвези ее домой и дай отдохнуть, а утром она будет как новенькая.

– Так всегда бывает?

Врач положил руку на плечо Ли.

– Нет, сынок, не всегда. Просто слишком много потрясений для нее за такой короткий период. Месяц назад умер отец, а теперь она уже твоя жена. Волнение и стресс сделали свое дело, вдобавок она осталась одна, и все заботы легли на ее хрупкие плечи. С ней все будет хорошо. Дай ей отдохнуть, а когда она проснется, то сама расскажет все, что тебе нужно знать.

Врач смотрел на Ли добрыми и заботливыми глазами.

– Я хочу, чтобы вы мне все рассказали, док.

Врач ждал такой просьбы, но лишь покачал головой в ответ.

– Нет, пусть все расскажет Элли.

Ли ничего не мог поделать, вопрос о болезни Элли тревожил его с тех пор, как она потеряла сознание у алтаря буквально у него на руках.

– Неужели она… неужели это… черт. – Он нервно вздохнул и провел рукой по лицу, словно стирая невидимый пот. – Что с ней происходит? Что-то ее медленно убивает, да? Она умирает?

– Нет, – поспешил ободрить его врач, с легкой улыбкой на лице. – Нет, она не умирает.

Ли облегченно вздохнул. Врач решил успокоить его, видя, как он переживает.

– Элли живет так уже много лет, и мне кажется, она мужественно справляется с болезнью. В отличие от тебя. Но все поправимо, нужно лишь время. Вы вместе обязательно справитесь, но только вместе. Ты должен быть рядом и помогать ей. Так что будь внимателен к ней, сынок.

Ли провел рукой по лицу, не в силах поверить и понять, что происходит.

– Терпение, вот что вам обоим потребуется, – слегка поучительно продолжал доктор. – После того как вы с Элли поговорите и у тебя останутся вопросы, я буду рад помочь. Приезжай в любое время, договорились?

Нет, Ли такая идея не нравилась, но врач не сказал больше ни слова…

Ли открыл дверцу машины и взял сонную Элли на руки, чтобы отнести ее в дом. Она была словно пушинка у него в руках, такая хрупкая, беспомощная, нежная. У Ли кольнуло сердце, ее прозрачная шаль развевалась на ветру, словно крылья у бабочки. Чтобы не уронить Элли, Ли прижал ее к груди чуть сильнее.

Апрельский ветер играл ее шалью, трепал золотые локоны, которые казались медными в лучах солнца. Глядя на милое личико, Ли обязательно улыбнулся бы, если бы не беспомощность и неопределенность, поселившиеся у него в душе.

Ли смотрел на свою жену и понимал, что очнется она не скоро и что предстоящий разговор будет, пожалуй, самым сложным и долгим в его жизни.

До сих пор в его жизни все было просто и определенно. Он знал, что Элли – невинная девушка, и никто не смог бы отказать ей в помощи. Он хотел прожить рядом с ней, заботясь и поддерживая ее, и, в конце концов, рано или поздно, она стала бы его законной супругой.

Теперь же он сомневался во многом, чувства, до сих пор ему не знакомые, захлестнули его. Он ощущал что-то другое, не просто обязательства и обязанности, а нечто большее, чем забота о ее здоровье и дальнейшей судьбе.

Ведь он мог дать женщине больше, чем только интимные отношения.

И он отчетливо вспомнил разговор полугодовой давности.

– Ты и правда ослеп или просто не хочешь замечать ничего? – выпалила Сара О'Брайен в последнюю их встречу. Он встречался с ней всего пару месяцев. Она казалась милой, и ему нравилось проводить с ней время, но ее чувства к нему были слишком сильны, а Ли не мог ответить ей взаимностью, тогда бы он поступил нечестно по отношению к ней.

Ее карие глаза горели от бессильной злобы, ведь то, что она чувствовала к нему, была любовь. Он допустил ошибку с самого начала, он хотел отношений лишь на время, а не навсегда. Ему казалось, что и она имела такое же желание. Со временем он понял, что ошибся, но слишком поздно. Пришлось просто разорвать отношения, как он делал всегда, если что-то шло не так.

– Неужели ты не видишь, что я люблю тебя? – покачала головой Сара, ее темные волосы слегка развевались на ветру. – Ты просто боишься моего чувства.

– Прости, Сара, я не знаю, что тебе сказать. Я никогда не хотел причинить тебе боль.

И он действительно сожалел.

Сара рассмеялась – со злостью и отчаянием.

– Благодетель! Он не хотел причинить мне боль. Ты стоишь здесь и не можешь понять, как больно слышать отказ. Ведь ты не знаешь, что такое любовь, не так ли, Сэвидж? Ты не понимаешь, что значит любить, ты не хочешь понять.

Сара повернулась к нему спиной, расправила плечи и гордо произнесла:

– Знаешь что, мне жаль тебя. Я, по крайней мере, знаю, что значит любить, ты же никогда такого не узнаешь. Ты просто не позволишь себе такой роскоши…

Элли открыла глаза и попыталась поднять голову.

– Где… – проговорила она чуть слышно.

– Вес в порядке. – Ли поцеловал ее в лоб, постаравшись прогнать воспоминания о Саре. – Мы дома. Не волнуйся, тебе просто нужно отдохнуть.

Элли крепче обхватила Ли руками за шею. Он уже почти донес ее до двери.

– Я совсем не так себе представляла нашу свадьбу… как ты понесешь меня на руках из церкви, – прошептала Элли и сильнее прильнула к Ли.

Его принцесса проснулась. У них чудесная свадьба. Ли так хотел, чтобы Элли тоже считала се чудесной.

– Запомни этот момент, и, когда ты поправишься, мы все повторим, хорошо?

– Хорошо, – еле слышно ответила Элли, полностью вверяя себя Ли.

Для Ли доверие Элли значило больше, чем то, что Уилл поручил ему ранчо и дочь. Элли доверяла ему, и это было главное.

При всем желании Ли не смог бы оставить ранчо на произвол судьбы, но с Элли дело обстояло совсем иначе. В ее глазах он был героем, принцем из сказки. Она хотела выйти замуж по любви, а на самом деле ее замужество превратилось в исполнение воли ее покойного отца, в возврат долга чести.

Ради нее Ли был готов на все, он очень хотел исполнить все ее мечты и стать ее принцем. Он желал этого так же сильно, как желал бы ответить взаимностью Саре, но Сара была не права по крайней мере в одном: он понимал, что такое любовь, он ощутил ее здесь, в своем доме, но он так и не научился отдавать это чувство. Казалось, что способность отдавать вытравили из его души и сердца задолго до того, как семья Шайло взяла его к себе.

Потребность отдавать так и не стала частью его души ни тогда, ни теперь.

Ли поднялся по ступенькам, а Элли, – словно котенок, свернулась калачиком в его руках.

– Мы справимся, Элли, – прошептал Ли, – у нас все получится.

Он позаботится о ней. Он сделает для нее все, что в его силах, хотя это будет лишь малая часть того, чего она действительно заслуживает.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Было уже за полночь. Ли лежал с Элли на ее кровати.

Сначала он собирался устроить ее поудобнее, а потом обдумать все, что произошло.

Обдумать все, что им предстоит пережить.

Он осторожно донес ее до кровати, бережно положил и снял се руки со своей шеи. И вдруг Элли тихо прошептала:

– Не уходи.

У него замерло сердце.

– Я рядом, – прошептал Ли и посмотрел в ее фиалковые глаза. Лекарства, которые дал ей врач, вес еще действовали, но она всеми силами пыталась показать, как хочет видеть его рядом. Всегда.

– Я никуда не уйду, Элли, я буду здесь, в кресле.

– Ляг рядом, – настаивала она.

Ее желание даже вызвало улыбку у Ли. Она отлично знала, чего хотела, и знала, как своего добиться. По крайней мере, от него.

Он коснулся рукой ее лица.

– Ну хорошо, но только для начала мы устроим тебя поудобнее.

И Ли начал заботливо поправлять подушки и одеяло для Элли. Потом ему пришлось помочь ей раздеться. Мельчайших пуговиц на ее платье оказалось так много, что ему едва хватило терпения их все расстегнуть.

Но он был совершенно не готов, когда упавшее с плеч платье обнажило хрупкое тело и белоснежную кожу.

– Я такая неуклюжая, – прошептала Элли, словно не замечая Ли, который стоял совсем рядом с кроватью, держа в руках белое платье невесты, и не мог оторвать от Элли глаз. В груди бешено колотилось сердце. Ли глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

Элли была прекрасна. Юная и хрупкая, в белоснежном белье она выглядела столь соблазнительно, что мужчина не мог устоять перед искушением. Ли сразила такая совершенная красота его юной жены. Золотисто-медные волосы спадали на прекрасные плечи, что делало се еще более неотразимой и желанной.

Она принадлежала только ему, во всей своей красоте и совершенстве.

И он не смог устоять перед желанием обладать ею. Он даже не успел подумать о последствиях, как они оказались обнаженными в ее постели. Ли не мог противостоять Элли.

Он целовал ее хрупкие плечи, грудь, осыпал поцелуями все ее тело.

Элли постанывала. Но кроме блаженства в стоне слышалась боль, и это отрезвило Ли – словно на него вылили ушат ледяной воды.

Он отстранился от Элли и заметил, что она уснула.

Ли перевел дух, встал и повесил свадебное платье на стул, потом заботливо укрыл заснувшую Элли пледом и сел рядом на краешек кровати. На полу валялся его галстук. Ли уперся локтями в колени и уронил голову на руки. От реальности бежать было некуда. Сердце в груди сжалось от отчаяния и бессилия.

Ситуация, в которой он оказался, была хуже некуда. А Элли, во что он втравил ее! Ведь она вышла за него замуж, не имея выбора. Конечно, она слишком юна и думала о нем как о своем принце. Она слишком наивна, нуждалась в нем и зависела от него.

А Ли хотел отказать ей. Он закрыл лицо руками. Элли серьезно больна.

Внутри него все сжалось от бессилия, в горле застрял комок.

– Ли, – позвала Элли.

Он обернулся, вырванный ее голосом из мрачных мыслей.

– Я здесь, Элли.

– Не уходи, не оставляй меня.

Внутри у него словно сжалась пружина, а через секунду распрямилась. Теперь ему все стало предельно ясно и понятно, хотя эта ясность не принесла ни облегчения, ни примирения с действительностью.

Весь смысл его жизни теперь состоял в том обещании, которое он дал Уиллу и которое ему предстояло теперь выполнить.

Только сейчас Ли осознал, что должен дать Элли больше, чем просто заботу.

Элли потребуется нечто большее.

«В болезни и здравии…» – пронеслись в голове у Ли слова свадебного обета.

Там, в Техасе, все последствия принятого решения – возвращение на ранчо – представали перед ним слишком расплывчато, неопределенно далеко, нереально.

Ли вовсе не думал, что все будет так сложно. Но сейчас… Как выполнить данное Уиллу обещание? А эта скоропалительная свадьба…

Ли рассматривал свадьбу лишь как решение его проблем. Он уже пресытился одиночеством, свиданиями, где каждый чувствовал себя не в своей тарелке, он устал от натянутых, фальшивых улыбок, от женщин, которые никогда не поймут, что он не сможет дать им то, чего они от него ожидают. Таких, как Сара. Женщина, которой он причинил боль.

Брак смог вытащить его из болота непонимания. К счастью для него. Но не для Элли. Она нуждалась в большем. Ли понимал, что она заслуживала большего!

– Ли?

– Я здесь, – произнес он и обнял Элли.

– Обещай. Обещай мне, что никогда меня не оставишь.

Если бы он не сидел на кровати вместе с ней, то встал бы перед ней на колени для большей убедительности.

– Я не оставлю тебя. – Он поцеловал Элли в лоб, прижав ее к себе. – Я никогда не оставлю тебя.

Он говорил правду.

Элли прижалась к нему и снова у Ли все перевернулось в душе. На глаза наворачивались слезы, но Ли сдержал их, не желая проявить слабость.

Он вдохнул сладкий аромат ее волос. Ну вот он и встал на прикол, словно корабль в бухте, и Элли – его якорь.

– Я всегда буду с тобой рядом, – прошептал Ли ей на ухо. Ведь она зависела от него, она была его обязательством. Он обещал Уиллу.

– Я обещаю, Элли, я никогда не оставлю тебя.

Он не выпускал Элли из своих объятий.

Старые часы в гостиной пробили двенадцать ночи, потом час.

Ли смотрел в темноту, все еще обнимая Элли и тщетно отгоняя теперь уже другие, неприятные мысли, которые так и лезли в голову.

Он вернулся на ранчо, чтобы взять то, что по праву принадлежит ему. И, разумеется, вернулся, чтобы позаботиться об Элли. Если бы не все эти обстоятельства, он ни за что бы не вернулся сюда. Он волк-одиночка, ему никто не нужен, и тем более эта нежность, которую Элли готова отдать ему без остатка, а в придачу свои сердце и душу. Ему не нужны дом, семья, чувство защищенности и опора, Элли же предлагала ему именно это. Она нуждалась в нем, и Ли не хотел признавать, что так же сильно сам нуждается в ней.

Элли что-то бормотала во сне.

Настанет утро, и все переживания и ненужные мысли отступят, останутся в ночи.

Когда утром Элли проснулась, за окном шел дождь. Пару минут она не решалась открыть глаза, прислушиваясь к своим ощущениям, но головной боли уже не было. Дождь тихо стучал в окно, ветер трепал листья деревьев.

Элли глубоко вдохнула влажный воздух и подумала о своем саде. Затем зарылась лицом в подушку и подумала о своем муже.

Она резко привстала на кровати и осмотрела комнату – его не было.

От разочарования Элли едва не заплакала, а сердце бешено заколотилось. Элли прикоснулась рукой к его подушке – она была холодной.

Элли вспомнила, что провела полночи у него в объятиях. Она вспомнила тепло его тела, его крепкие заботливые руки.

Слеза скатилась у нее по щеке. Совсем не так она желала провести их первую брачную ночь.

Элли села на кровати и укуталась в плед. Часы показывали пятнадцать минут одиннадцатого, воскресенье, пятнадцатое апреля. Ее первый день в качестве жены. Она одна в своей постели. И все еще девственница.

Элли посмотрела, как капли на окнах скатывались вниз, словно слезы. На душе стало совсем мрачно.

И тут в комнату заглянул Ли. Он стоял в дверях, наблюдая за ней. Его мало интересовали белый ковер на полу, легкие занавески на окнах, все его внимание было приковано к ней. Она лежала к нему спиной и не видела, как он вошел. Ее волосы раскинулись по подушке.

Она, словно ребенок, сложив руки под голову, лежала и смотрела в окно. Хрупкая и неотразимая. И ее, такую прекрасную, он вчера держал в своих объятиях.

– С добрым утром Элли, – произнес Ли и вошел в комнату с подносом, на котором стоял завтрак. Подойдя к кровати, он поставил его на тумбочку.

Он заметил, что Элли хоть и пришла в себя после приступа, но какая-то отрешенная. С ней явно было что-то не так. Может, она стесняется его? Может, ей неловко из-за того, что случилось между ними вчера вечером? Или она вес еще не оправилась от последствий приступа и винит себя во всем.

Ли присел рядом с ней на кровать.

– Как ты себя чувствуешь?

Избегая его взгляда, Элли все так же смотрела в окно. Спустя мгновение она вздохнула и как можно спокойнее ответила:

– Прости, я испортила нашу свадьбу.

Неловкость за происшедшие события не могла заставить ее посмотреть Ли в глаза.

– Элли, ты ничего не испортила, – настойчиво начал Ли, – ты не в силах была предотвратить приступ.

Элли перевернулась на спину, а затем села, прижавшись спиной к спинке кровати. Она смотрела на свои ладони, а в ее глазах блестели слезы.

– Я никогда ничего не смогу с этим сделать.

Ли еще ни разу не видел ее в таком угнетенном состоянии. Он дотронулся рукой до ее щеки и поправил непослушный локон золотисто-медных волос. У него в голове роилось огромное число вопросов, на которые он пока не знал ответа. Что ей сказать? Что предпринять, чтобы развеять ее хмурое настроение? Как заставить улыбнуться?

Он совсем не хотел сейчас донимать ее вопросами. Ей необходимо успокоиться, но для начала ему нужно узнать одну вещь.

– Как ты себя чувствуешь… только честно?

– Хорошо. Честно, уже лучше… – добавила она, уловив его недоверчивый взгляд.

Ли ничего не оставалось, как поверить ей.

– Ты проголодалась?

Элли лишь пожала плечами. Ли снова не мог отвести взгляда от ее белоснежной кожи и хрупких рук.

Прошлой ночью Элли в полусне пыталась снять чулки и бюстгальтер, но руки ее не слушались, и Ли помог ей раздеться. Он вспомнил каждый изгиб ее тела. Лунный свет освещал бледную кожу, делая ее еще прекрасней.

Ли заставил себя не думать об этом.

– Тебе стоит съесть что-нибудь, – предложил он. – На кухне оказалась еда, которой можно накормить целую армию. Все приготовила ты? Для меня?

Элли вытащила руку из-под пледа и стала нервно перебирать бахрому.

Ли положил на ее пальцы свою руку, пытаясь успокоить.

– Все в порядке, Элли, перестань чувствовать себя виноватой. Когда ты придешь в себя, мы поговорим. Но лишь тогда, когда ты будешь готова, хорошо?

Элли закрыла глаза и нервно вздохнула. Ли взял ее маленькую руку в свою.

– Я позабочусь о тебе.

Элли посмотрела на его руки.

– Но ведь я твоя жена, и это я должна заботиться о тебе.

Ли с малых лет рассчитывал только на себя, и при мысли, что Элли хочет быть ему опорой и заботиться о нем, он улыбнулся. Но вслух не произнес ни слова.

– Давай заботиться друг о друге? Как тебе такая идея?

И он снова улыбнулся, облегченно вздохнув, и ему показалось, что все меняется к лучшему. Он слегка сжал ее руки и кивнул в сторону подноса.

– А тут случайно не пончики с персиками? – лукаво спросил он.

Элли широко улыбнулась. Ли стало так тепло от ее улыбки, словно солнце заглянуло к ним в спальню.

– Ты испекла их для меня? Ведь ты знала, что они мои любимые?

Элли кивнула.

– Видишь, ты уже заботишься обо мне. Никто не делал для меня таких пончиков, разве что… – Ли вдруг осекся.

Последний раз их делала Клэр, а через несколько дней умерла. В его душе снова вес померкло, не осталось и следа от хорошего настроения.

– Как много прошло времени с тех пор, как… А теперь, может, ты поможешь мне справиться с ними? – предложил Ли, и их взгляды встретились. – Я принес кофе, нашел на кухне и заварил чай. Ты же пьешь чай, верно?

Элли застенчиво улыбнулась.

– Мы совсем не знаем друг друга, – произнесла она.

Ли снова дотронулся до ее руки.

– Ничего, у нас еще вся жизнь впереди, мы все успеем, – заметил он. Его слова явно понравились Элли, но что-то в глубине ее фиалковых глаз настораживало Ли – что-то все равно причиняло ей боль.

– Мне чай, пожалуйста, – попросила Элли, глядя куда-то в сторону.

Потом она попыталась устроиться поудобнее, и Ли сразу же стал помогать ей. Он собрал три подушки вместе и подложил их Элли под спину. Она оперлась о них – слабость все еще давала о себе знать.

Когда он подкладывал ей подушки, то заметил, как красиво ее обнаженное тело. Он случайно едва коснулся ее спины пальцами, во второй раз прикосновение уже случайным не было. Ли уже не владел собой, желание прикасаться к ней оказалось сильнее его – ведь Элли так красива!

Ее кожа напоминала шелк. Да она просто само совершенство.

Ли ждал, что она отпрянет, но Элли словно растаяла от его прикосновений. Она прижалась к нему и поцеловала его в шею. Поцелуй обжег Ли, сердце у него бешено забилось, он обнял Элли. Ее волосы спадали роскошными золотыми волнами по ее спине и приятно щекотали его руку. Ли закрыл глаза и вдохнул ее аромат. В огромных глазах Элли застыл немой вопрос: когда же ты меня поцелуешь?

И у Ли не оставалось выбора. Он обхватил ее рукой за талию и нежно прикоснулся губами к се губам.

Ли хотел, чтобы поцелуй был легким, внушающим доверие, как гарантия того, что он будет всегда рядом.

Но поцелуй вышел обещающим нечто большее.

Ее губы, такие же нежные и теплые, как ее кожа, звали его, ее тело готово было ему отдаться.

Ли едва сдерживал желание. Вся ответственность лежала на нем, Элли не могла предвидеть последствия.

Она пыталась соблазнить Ли, но не знала как. Стоило же ей его поцеловать, и он уже был в ее власти. Мысль, что все происходит слишком быстро, заставила его остановиться.

Он опытнее ее и умеет контролировать себя.

– Интересно… – произнес Ли, отстраняясь от Элли, затем улыбнулся и посмотрел ей в глаза. – Интересно, а твои пончики такие же сладкие, как и ты?

Ли никогда не видел, как женщины заливаются краской, во всяком случае так мило, как Элли. На щеках у нее появился легкий румянец, ее прекрасное лицо освежилось, и не осталось и следа от переживаний прошлого дня.

Ему стоило огромных усилий сдержать себя, не обнять ее, не осыпать поцелуями и не заласкать ее тело.

Ли глубоко вздохнул и попытался успокоить разбушевавшуюся кровь.

Сейчас не время давать волю желаниям и чувствам, не сегодня. Может быть, когда-нибудь, когда Ли привыкнет к мысли о том, что Элли больна, и будет знать ее силы.

Каждый раз ему придется соизмерять свои возможности, научиться ограничивать себя, контролировать свои действия.

– Элли, милая, давай я достану тебе халат, и ты его наденешь.

Элли недоуменно моргнула, пытаясь понять, о чем он думает.

Вопросы, огромное число вопросов о том, что они будут делать дальше, как будут жить вдвоем. Чего ей ожидать от него в жизни вообще и в спальне в частности? Ведь у нее столько фантазий, многие из которых она почерпнула из книги, заказанной перед свадьбой по почте. И все ради того, чтобы стать лучшей женщиной и женой для Ли… Но стоило ей увидеть Ли у себя в спальне, она поняла, что гораздо большему, чем любая книга, он сам может научить се.

– Возьми там, в шкафу, – ответила она вместо того, чтобы сказать ему о своих желаниях, ощутить очередной его поцелуй, его прикосновение, почувствовать всей кожей теплоту его рук.

Но она не знала, как сказать ему об этом. А, вернее, просто трусила. Она боялась остаться не понятой, и дело заключалось вовсе не в ее болезни, болезнь стала лишь очередной удобной отговоркой. Дело было в ней самой, в том, как она себя воспринимала. Она отличалась от других, частые недомогания делали ее неуверенной в себе.

Элли смотрела, как Ли встал с кровати и подошел к шкафу. Он был прекрасно сложен – мощный торс, сильные руки. Темные волосы, темно-синие глаза. Когда Ли взял из шкафа халат и повернулся к ней, у нее на лице мелькнуло болезненное выражение и боль вернула ее к реальности. Элли отвернулась. Ей следовало все рассказать ему, она должна была подготовить его. Она поступила нечестно.

Даже не глядя ему в глаза, Элли знала, что в глубине души Ли разочарован. Правда, его поцелуй говорил о том, что он желал ее, но сможет ли он принять все, что происходит с ней?

Элли чувствовала себя виноватой, вина лежала на ней, словно камень.

«Я не оставлю тебя» – так сказал Ли прошлой ночью. Сквозь дрему она слышала его слова и могла за них отдать многое, но она не хотела принуждать его. Теперь Элли четко сознавала, что не хотела добиться от него желания любой ценой. Только ценой любви, вечной любви.