Книга: Кингсблад, потомок королей - Синклер Льюис

Синклер Льюис – очень американский писатель, от кончиков мотивов до кончиков писательского слога. Он даже больше американец, чем Драйзер. И вот, прислонившись к плечу Драйзера, нельзя не заметить, что стиль у них схожий – те же разговорный язык и простота синтаксиса, превалирование типичного героя. И хотя у Драйзера тропы не в изобилии, у Льюиса их точно больше. Зато у последнего метафора бывает неприметна (хотя может быть, что это после Набокова она незаметна так же, как сладкий вкус яблока после арахисовой пасты).

Сегодня тема «дяди Тома» - это тема, которую время постепенно упаковывает в коробку с минувшим: «война и мир», Освенцим, царизм и т. д. Идея аболиционизма занимала не последнее место в творчестве Дж. Г. Уиттьера, Г. Бичер-Стоу, У. Уитмена.... в творчестве же современных истцов - попадается крайне редко. Читая роман «Кингсблад, потомок королей», все происходящее постает в нереально ироничном свете, преподносится неудавшейся шуткой какого-нибудь необразованного филистера. Глупым выглядит все – города, где строятся и продаются дома по контракту с подпиской «ограничительных условий» , «по которому белые, покупая участок, обязывались ни в коем случае на перепродавать его негру, будь он хоть Александром Дюма или св. Августином»; места работы, куда если и берут «ниггеров», то только для самого черного и тяжелого труда; тошнотворные разговоры про цвет кожи и цвет душ; глаза, которые смотрят не в лицо, а на лунки ногтей, пытаясь углядеть синеватый оттенок, «определяющий» чернокожего. Даже когда упустить из мысли специю из авторского сарказма, который создает изюминку в тональности произведения, весь этот мир кажется антиутопией и совершенной выдумкой.

Так мистер Льюис постепенно раскрывает проблему границ человечности - протягивает ниточку через посиделки в пивных и случайные разговоры, продевает шнурочек в тонкую скважину семейной жизни и детских игр. Захлебываясь тщеславием, человек легко теряет самообладание, разрушает и так почти прозрачную сферу терпимости и уважения к собратьям. Он опускается глубже самого дна, презренный в своем же презрении и совершает поступки, от которых душа превращается в сплошную гримасу. Вот он, мужчина с ружьем, тень которого мелькнула в сумеречном окне, скрытом голубенькими занавесками; потом скользнула дальше, улизнув за задворки сгущающейся темноты и присмирела в ожидании грядущего. Глаза, глубокие и черные, сосредоточенно смотрят, пришпорив дрожащий страх, а руки, еще несколько минут назад ласкавшие золотоволосую головку розовокожей дочурки, уверенно спускают курок. Всего лишь миг. Возле затихшего Принца, постепенно превращающегося в остывшую собачью тушку, дуновением суетилась маленькая девчурка, Бидди, дочь негра Нила Кингсблада, негритянка на 1/64 %.

Основываясь на литературно-художественных социологических исследованиях, С. Льюис подает реалистичную и обстоятельную картину современного ему общества. Общества, которое полно призрения к иному цвету кожи, не из-за своего превосходства, которое осязал Лермонтовский Демон, парящий над роскошными раинами Кавказа, а из-за своей низости, поверхностной наивности человеческой мысли. И стоял он, отверженный избранной расой, рыжеволосый и бледнокожий, примерный семьянин и хороший отец, любящий свою добродетельную красавицу-жену и прелестную дочурку – Н. Кингсблад, «потомок королей» и негр на 1/32, и на какую-то долю индеец чиппева. О горе же им, обездоленным!

Краеугольный камень повествования Синклера Льюиса – нескончаемый да изящный сарказм. С него начинается заглавная метафора, гласящая, что главный герой, Кингсблад – потомок королей. Язвительные со смешинкой замечания звучат из уст каждого персонажа, вызывая кривую усмешку. Саркастические реплики профессоров, полицейских, управляющих, отцов и матерей, детей и стариков создают определенную мозаику образовавшегося ку-клус-клана вместо общества. В этом году на церемонии вручения премии «Оскар» кинематограф презентовал подобную детективно-сатирическую работу Джордана Пила – «Get Out». Это остросоциальная картина, которая с достойным остроумием и мрачноватым, но юмором, без лишнего пафоса раскрывает проблему отношений между расами. И если сопоставить, можно прийти к своеобразным итогам целесообразности откладывания в уже в ХХІ веке межрасового вопроса на дальнюю полку в чердачных глубинах.