Текст книги "Жемчужина на счастье"

Глава 2

Спустя три часа они уже сидели в аэропорту, дожидаясь посадки на свой рейс. Калеб что-то печатал на компьютере, куда-то звонил, а Аддисон молча кипела от гнева. Ей хотелось вырвать ноутбук из рук мужа и поискать в Интернете информацию о сканировании затылочной прозрачности плода и о том, в каких случаях высок риск развития у будущего ребенка синдрома Дауна.

Впрочем, разве это ей сейчас поможет? Когда доктор Маккей сказал, что у детей с синдромом Дауна часто бывают проблемы с сердцем, у Аддисон все перевернулось внутри. А вдруг при этом могут обнаружиться и другие сопутствующие заболевания? Она неважно разбиралась в медицине.

Рано или поздно придется рассказать Калебу о своей беременности, а затем и о телефонном звонке от врача. И еще неизвестно, как муж отреагирует на эти новости.

Аддисон до сих пор с трудом верилось, что он все-таки поехал с ними. Странно.

Если бы всего несколько дней назад кто-нибудь сказал бы ей, что Калеб попытается отвертеться от этой поездки, Аддисон бы не поверила. Она до последнего надеялась, что беспокоиться не о чем, хотя муж до самого отъезда медлил со сбором чемодана, несмотря на напоминания Аддисон.

Но ее сердце тревожно сжалось, когда сегодня Калеб пришел домой с опозданием, разговаривая при этом по телефону, а потом предложил перенести поездку. При этих словах захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым.

Вот тогда-то она поняла, что с нее хватит, с ее глаз словно упала пелена. А тут еще этот телефонный звонок… Но все-таки Аддисон выдвинула ультиматум не из-за разговора с врачом, а из-за того, что муж снова пренебрег ею и их сыном.

Произнеся свои решительные слова, она подумала, что на Калеба они, скорее всего, не подействуют – тот никуда не поедет. И она сама только что разрушила их брак собственными руками.

Аддисон торопливо поднялась по лестнице и укрылась в одной из пустующих комнат на втором этаже, чтобы тихо выплакаться.

Все мысли в тот момент были лишь о том, как ей придется справляться одной с двумя детьми. Тристан – настоящий непоседа. Он, конечно, будет рад узнать, что мама скоро подарит ему братика или сестричку. Но в младенчестве Тристана беспокоили сильные колики – он очень плохо спал, плакал ночью часами напролет, никакие лекарства не приносили малышу облегчения. К счастью, тогда рядом был Калеб. Он отсылал уставшую жену в постель, брал орущего Тристана на руки и спускался с ним на первый этаж. Несколько часов спустя Аддисон находила мужа лежащим на диване. Тристан мирно спал у отца на груди.

А вдруг второй ребенок окажется таким же беспокойным, как и первый? Справится ли она с ним в одиночку? Никогда еще Аддисон не чувствовала себя так беспокойно, тревожно, одиноко. Ей было страшно. В следующие несколько недель станет ясно: придется ли ей шагать по жизни одной или Калеб будет с ней рядом.

Но как сейчас все продолжаться больше не может. В какой-то момент они просто потеряли друг друга.

Прозвучало объявление: «Посадка на рейс двести тридцать четыре до Лос-Анджелеса производится у выхода двенадцать».

Аддисон встрепенулась:

– Идем, Тристан, это наш рейс.

Мальчик вскочил, горя нетерпением скорее попасть на борт самолета. А Калеб все продолжал печатать что-то на ноутбуке.

Аддисон мысленно ухмыльнулась. Когда они доберутся до места назначения, мужа ждет большой сюрприз: он выяснит, что там нет ни телефона, ни Интернета. Неужели Калеб и в самом деле полагает, что можно поехать с семьей отдыхать, но все время проводить за работой?

Когда они сели в самолет, стюардесса предложила им шампанское.

– Мне яблочный сок, пожалуйста, – попросила Аддисон.

Муж посмотрел на нее с удивлением, но, промолчав, взял бокал и начал потягивать шампанское маленькими глотками.

После десятичасового перелета на самолет до Таити они пересаживались уже глубокой ночью. В аэропорту Калебу пришлось нести спящего Тристана на руках. Мальчик даже не проснулся, когда отец усадил его в кресло самолета. Предстояло пропутешествовать еще восемь часов. После их ждал еще пятидесятиминутный полет до атолла Бора-Бора.

Когда они приземлились на Таити, мобильник Калеба негромко пискнул. Калеб вынул его из кармана, взглянул на экран и снова убрал. Аддисон ощутила слабые угрызения совести. Может, стоило предупредить мужа о том, что после следующего перелета телефонный сигнал исчезнет? Но она испугалась того, что узнав об этом, Калеб откажется лететь на Бора-Бора, а сил на новую ссору у Аддисон не было. За все время их путешествия она ни разу не расслабилась, одолеваемая невеселыми мыслями.

До атолла и обратно курсировал небольшой самолет всего на полсотни мест. Глядя в иллюминатор на открывающийся внизу потрясающий вид, Аддисон вспомнила агента из турбюро, уверявшего ее, что знаменитые писатели и артисты называют Бора-Бора самым прекрасным островом в мире. Что ж, это, похоже, так и есть.

На горизонте показалась зубчатая вершина вулкана – гора Отеману. Вокруг вулканического острова раскинулась ярко-голубая лагуна. Самолет начал снижаться, и стало заметно, что вода здесь – множества оттенков синего цвета. Оказалось, что Бора-Бора состоит из нескольких островов, формирующих кольцо вокруг внутренней лагуны. На одном из этих небольших островков располагается аэропорт. На остальных – прекрасные песчаные пляжи и различные отели – один другого лучше. Здесь можно снять либо одно из бунгало, либо номер в отеле на склоне холма, либо виллу, стоящую у воды.

Всего каких-то пятьдесят минут – и небольшой самолет приземлился в земном раю.

«Добро пожаловать на Бора-Бора», – произнес по громкой связи пилот.

В небольшом аэропорту семейство Коннор уже ожидал опрятный темнокожий мужчина. Он вежливо поклонился им, взял их багаж и повел к деревянному пирсу, возле которого покачивалась на воде белая лодка.

Калеб остановился и огляделся. Лагуна поражала великолепным сочетанием бирюзовой воды и белого песка. И хотя тут кипела жизнь, на прибывшего сюда словно снисходило ощущение умиротворения.

– Ух ты! – негромко воскликнул он.

Аддисон поджала губы. Да, именно этого она хотела, когда планировала эту поездку: немного покоя, немного роскоши и немного побыть вместе всей семьей. Получится ли совместить все это?

– Ура! Мы садимся в лодку! – радостно закричал Тристан.

И откуда у малыша столько сил после изматывающего двадцатичасового путешествия?

На то, чтобы пересечь лагуну не ушло много времени, и вскоре Конноров уже приветствовал персонал того отеля, где им предстояло отдыхать. Гостей зарегистрировали, надели им на шею гирлянды из живых цветов и проводили в приготовленное бунгало, стоящее на пляже.

В этом домике было три спальни, одна из которых имела выход прямо на пляж, а также имелась просторная гостиная и кухня. Комнаты, в декоре которых было заметно влияние полинезийского стиля, дышали роскошью и комфортом.

Неподалеку располагалось еще одно бунгало, поменьше, скорее, хижина с соломенной крышей, стоящая на сваях в воде. С бунгало на берегу ее соединяли дощатые мостки. Тристан пришел в восторг, когда увидел, что в этой хижине часть пола сделана из стекла, сквозь которое видны проплывающие внизу тропические рыбки.

Аддисон распаковала чемоданы. Что касается ее мужа, тот лишь вынул из портфеля свой ноутбук. Калеб, казалось, совершенно не обращал внимания на красоты местной природы.

Переодев сына в плавки и намазав его солнцезащитным кремом, Аддисон позволила мальчику поиг рать на пляже. Надев купальник, она устроилась в шезлонге под зонтом, наблюдая за тем, как сын копается в песке и плещется у берега.

Эта мирная сцена длилась не больше пяти минут.

Выглянув из бунгало, Калеб, все еще не переодевшийся после путешествия, поинтересовался:

– Как мне тут подключиться к Интернету?

– Никак.

Он нахмурился.

– Что значит «никак»?

– Здесь нет Интернета.

Калеб нахмурился еще сильнее.

– Такого быть не может. Здесь есть телефонная линия?

Аддисон пожала плечами.

– Не думаю. У нас есть связь по селектору с отелем на случай, если нам что-то понадобится.

Глядя на гору Отеману, она изо всех сил старалась говорить небрежным тоном, понимая, что муж разъярится сильнее, чем любой вулкан, едва убедится, что здесь нет доступа к телефону и Интернету.

Двери в бунгало были открыты, и Аддисон было слышно, как Калеб перемещается внутри, разыскивая телефонный провод или вай-фай-коннектор.

Только что приземлившись в настоящем раю, муж не пожелал посидеть рядом с ней в шезлонге или поиграть с сыном на пляже. Это лишний раз убедило Аддисон в том, что она поступила правильно, привезя Калеба на Бора-Бора. Здесь ничто не будет отвлекать его от жены и сына.

Тот Калеб Коннор, с которым она познакомилась десять лет назад, ни за что не стал бы нервничать из-за отсутствия связи с внешним миром и не игнорировал бы свою семью.

И вот какова их жизнь сейчас. Аддисон затеяла эту поездку для того, чтобы спасти их брак. Разве можно рожать еще одного ребенка в такой ситуации?

Нет, разумеется, каким ни окажется исход этой затеи, она не допускала и мысли об аборте. Она обязательно родит второго малыша. Но нужно к этому подготовиться, узнать наверняка, придется ли воспитывать его одной или с мужем. Ведь ребенок может появиться на свет с серьезными отклонениями в здоровье.

Шанс того, что может быть диагностирован синдром Дауна – один к ста сорока. Многие сказали бы, что ничего страшного. Но ведь вероятность того, что плод поражен врожденной болезнью, все-таки существует. Низкий риск – не значит, что риск вообще отсутствует.

Эту проблему необходимо обсудить с мужем, но он кажется таким отстраненным – как в тот раз, когда отчуждение между ними возникло по ее вине. Аддисон не любила вспоминать про тот случай…

Она услышала негромкий сигнал – это Калеб нажал кнопку переговорного устройства.

– Подскажите, как мне выйти в Интернет?

Бодрый голос тут же ему ответил:

– К сожалению, здесь нет Интернета.

– Как это «нет Интернета»? Интернет есть везде. Аддисон расслышала гнев в голосе мужа.

– На Бора-Бора его нет.

– А как насчет телефона? Могу я отсюда позвонить?

– Сэр, с материком связь только по рации. В этом и заключается прелесть этого курорта. Большинство людей едут сюда именно затем, чтобы побыть в изоляции от внешнего мира.

Спустя несколько секунд раздались шаги, и Калеб возник перед женой. Руки его упирались в бедра, губы были плотно сжаты, на скулах играли желваки.

– Скажи мне, что ты знаешь, где тут вай-фай, – с отчаянием в голосе произнес он.

Аддисон сдвинула на лоб солнечные очки, прижала ладонь к груди и с деланым ужасом спросила:

– Неужели его здесь нет? – Она откинулась на спинку шезлонга. – Какая трагедия! Твои ноутбук и компьютер, наверное, загорятся синим пламенем от такой новости. Ну ничего – здесь есть океан. Можно будет бросить их туда.

Калеб вздохнул, провел рукой по волосам и присел на шезлонг рядом с женой.

– О, Аддисон! Я ведь собираюсь заключить такую важную сделку! От нее зависит судьба нашей компании. Я поехал с тобой лишь оттого, что собирался контролировать ход вещей на расстоянии.

– Именно поэтому я и не сказала тебе заранее, что на Бора-Бора нет связи с материком. – Она положила руку на плечо сына. – Малыш, почему бы тебе не отдохнуть немного в бунгало? Я сейчас приду и поставлю тебе диск с какими-нибудь мультиками.

Тристан послушно скрылся в доме. Аддисон встала, ощущая босыми ногами теплый песок, и обратилась к мужу:

– Ты абсолютно прав. Я сознательно выбрала курорт, где нет ни телефона, ни Интернета. И как ты думаешь, почему? Ты совершенно забыл о существовании жены и сына. Обращаешься с нами так, словно мы ничего для тебя не значим. Говоришь, эта сделка решает судьбу твоей компании? Я слышу такие заявления уже три года подряд. В первый раз я приняла их за чистую монету, но больше я им не верю. – Она шагнула ближе – с этого расстояния на лице Калеба отчетливо были видны следы хронической усталости и морщинки, залегшие вокруг глаз. – А вот твоим словам о том, что ты поехал с нами, полагая, что сможешь весь отпуск просидеть за компьютером и на телефоне, я верю. – Аддисон покачала головой. – Задумайся об этом хоть на минуту. Неужели ты считаешь, что именно так выглядит нормальный семейный отдых? Думаешь, так поступает большинство мужей и отцов?

У Калеба, по крайней мере, хватило благоразумия напустить на себя смущенный вид.

– Ты же знаешь, как эта сделка для меня важна!

– Это ты так считаешь. Но, думаю, ты еще поймешь, что она – далеко не самое важное в твоей жизни.

На его лице снова возникло раздраженное выражение.

– Думаю, ты сочтешь мою работу важной, если вспомнишь, что нам надо оплачивать счета, а также кредит за дом.

– Неужели работа важнее семьи?

Калеб взмахнул рукой.

– Ты ведешь себя нелепо!

– Ну уж нет. И я не беспокоюсь за твой бизнес, потому что за ним присмотрит Гарри. У него прекрасно это получится.

– Откуда ты знаешь?

Она вздохнула.

– Потому что я поговорила с ним перед отъездом. И он знает, что здесь, на острове, у тебя не будет доступа к телефону и Интернету.

Калеб удивился.

– Что? Гарри в курсе?

Устав вести этот разговор, Аддисон направилась к бунгало, бросив перед этим:

– Разумеется, он в курсе. И, кажется, счел это неплохой идеей. Наконец ты сможешь отдохнуть, не проверяя каждую минуту, не пропустил ли ты звонок или входящее сообщение. Здесь нет вышек сотовой связи. Удивительно, как Гарри сумел прислать тебе на Таити эсэмэску.

Калеб покачал головой.

– Она была не от Гарри, а от Рубена.

Аддисон остановилась и вскинула брови:

– От Рубена Тайлера? Что ему нужно?

– Ему надо где-то пожить, пока в его квартире идет ремонт. Я разрешил ему остановиться у нас.

У нее отвисла челюсть.

– Что?!

– А в чем проблема? Мы в отъезде, дом стоит пустой.

– О, нет! – Аддисон начала взволнованно мерить шагами комнату. – Он не пустой. В доме осталась Лара.

Теперь удивился Калеб:

– Но что она там делает? Кстати, я ее там не видел.

– Она появилась перед самым твоим приходом, сказала, что застала своего парня в постели с их соседкой.

Он нахмурился.

– Я сказал Рубену, что в доме никого нет.

– А Лара считает, что дом – временно в полном ее распоряжении. Ей нужно немного побыть одной, разобраться в своих чувствах. И меньше всего ей сейчас нужно видеть Рубена Тайлера. Она ведь даже не знакома с ним.

Калеб покачал головой.

– Все равно уже поздно. Они оба у нас в доме, а мы, согласно твоим заверениям, не можем с ними связаться.

Аддисон поморщилась. Муж прав. Отсюда в Лондон не позвонить. Рубен Тайлер – всеобщий любимец, но она терпеть его не может. Возможно, из-за того, что однажды вечером она стала свидетелем того, как Рубен ударил ее мужа. Калеб тогда сказал, что все в порядке, но Аддисон так не считала.

– Здесь и в самом деле нет Интернета?

– Ты снова об этом?

Калеб кивнул. Аддисон видела смятение на лице мужа, и в глубине души шевельнулась жалость. Такое ощущение, что у Калеба, лишенного телефона и Интернета, ломка, словно у наркомана.

Аддисон скрестила на груди руки.

– Ты не сможешь выйти в сеть целых четыре недели. Свыкайся с этой мыслью.

Он сделал глубокий вдох и посмотрел на жену карими глазами. Аддисон показалось, что Калеб впервые в жизни внимательно взглянул на нее.

– Что с тобой происходит?

Она удивилась:

– Ты на самом деле хочешь это знать?

– Да, хочу. До сих пор не могу поверить, что ты поставила мне ультиматум перед отъездом из дома.

– А я не могу поверить, что ты заявился с работы всего за час до отъезда и сообщил, что ты никуда не едешь.

– В последнее время каждый наш разговор заканчивается ссорой.

Он словно прочел ее мысли. Но Аддисон считала во всем виноватым мужа. Неужели он, в свою очередь, винит ее? В душе вскипела злость. Да как он смеет? Неужели он не знает, о чем сообщил ей доктор? Неужели не понимает, как сильно она переживает? Впрочем, откуда Калебу об этом знать? Она ведь так и не рассказала ему тревожные новости. Аддисон решила, что обязательно поделится ими с мужем, но не сейчас. Ей не хотелось, чтоб муж жалел ее. Она ждет от него не жалости, а любви и поддержки.

– Как мы можем с тобой ссориться, если тебя вечно нет дома?

Калеб вздохнул:

– Ты тоже работаешь и тоже иногда занята по вечерам, если тебе нужно пойти на какое-то мероприятие, встретиться с кем-то.

Аддисон кивнула:

– Ты прав. Но разница между нами в том, что, когда я планирую провести вечер вне дома, я весь день посвящаю сыну.

– Тебе нетрудно это сделать.

– Вообще-то нелегко, но я разумно распределяю свое время.

Она закусила губу. Ну вот, снова они ссорятся!

– Ты постоянно меня критикуешь, винишь во всем. Вечно тебе кажется, что я поступаю неправильно.

Да, точно. И на этот раз их разговор завершится ссорой.

Аддисон снова почувствовала сильную усталость. Виной тому путешествие или беременность? Когда она носила под сердцем Тристана, то, вернувшись с работы, сразу ложилась в постель. В те дни Калеб забирался в кровать вместе с ней.

Аддисон отвернулась. Как хочется спать!

– Ты выдвинула мне ультиматум. Почему? – тихо, почти шепотом, спросил муж. – Это было так неожиданно.

Аддисон подошла к бунгало и замерла, положив ладонь на ручку двери. Отсюда ей было видно, что Тристан уже заснул, так и не дождавшись, когда мама поставит ему диск с мультиками.

Обернувшись через плечо и понизив голос, она ответила:

– Этого давно следовало ожидать, Калеб. Вот уже несколько лет мы отдаляемся друг от друга, мы теряем друг друга… – ее голос дрогнул. – И с меня хватит. Я так жить больше не могу, потому что это и жизнью нельзя назвать. Я выбрала это место для нашего отдыха, потому что не хотела, чтобы я и Тристан соперничали с твоей работой. Некоторые люди считают Бора-Бора раем на земле, но ты даже не обращаешь внимания на окружающую красоту. Я здесь для того, чтобы решить, осталось ли в наших отношениях что-то, что стоит спасать. Потому что пока я в этом не уверена.

Калеб посмотрел на жену так, словно она ударила его под дых.

Аддисон повернулась и вошла в бунгало.

Глава 3

После долгого перелета и еще нескольких часов бодрствования Калеб должен был, по идее, провалиться в сон, но разговор с Аддисон вызвал бессонницу. Ощущение было такое, что жена вонзила ему в грудь нож. Так, значит, она считает, что их брак не спасти? Как они докатились до такого? Почему до сих пор он не замечал, что чувствует Аддисон?

Жена с сыном спали сейчас на одной кровати. Калеб прилег на другую и безуспешно пытался тоже уснуть. Тогда он перебрался в хижину на воде, надеясь, что его убаюкает плеск волн, но и там не спалось – лишь еще больше мыслей лезло в голову.

В конце концов Калеб растянулся на пляже. Надо же! Они угрохали целую кучу денег на оплату отдыха, а он лежит на песке, словно бомж.

Сон бежал от него, потому что Калебом завладел страх. Его испугало, что жизнь – та, какой он ее знал, вот-вот безвозвратно изменится.

Мыслями он по-прежнему все время возвращался к работе. Не выдержав, Калеб вошел ночью в бунгало, открыл компьютер и начал набирать текст на клавиатуре, но спустя полчаса осознал бесполезность своих действий. К тому времени, когда он вернется домой, Гарри успеет уже сам все сделать.

Калеб раздраженно забарабанил пальцами по столу. Похоже, бизнес стал для него чем-то вроде мании или наркотика. Он почти разучился отдыхать. Сидеть без дела казалось невыносимым – все мысли постоянно вращались вокруг работы.

Калеб сердился на Аддисон за то, что она притащила его сюда, но в то же время понимал, что жена хотела ему сказать. Если бы сейчас у него был выход в Интернет, Калеб даже не обратил бы внимания на то, как всходит и заходит солнце, как плавают под стеклянным полом хижины рыбы, и он не ломал бы сейчас голову, что сказать Аддисон, чтобы спасти их брак.

Она словно стала другой, отдалилась, будто скрывает от него сотню секретов.

В бунгало вошел официант с большим подносом, заставленным едой. Завтрак. Неужели уже утро?

Официант оставил поднос на кухне и вышел. Должно быть, это Аддисон заранее заказала для них яйца, бекон, круассаны и сладкие хлопья для Тристана. Калеб заглянул в спальню. Жена с сыном еще спали.

Он быстро принял душ и переоделся, еще не зная, чем предстоит заняться сегодня, а также понятия не имея, чем тут вообще можно заниматься.

На минуту он застыл на пороге спальни. Даже во сне Аддисон выглядела расстроенной. Постельное белье было смято, словно она ворочалась всю ночь. Это было на нее не похоже. Обычно жена спала как убитая. Калеб даже шутил, что она не проснется, даже если в полночь по их дому промарширует духовой оркестр.

Тристан в пижаме, украшенной изображениями мультяшных супергероев, лежал рядом, прижавшись к матери. Калеб подошел к кровати и легонько потормошил его.

– Эй, супергерой, просыпайся! Пора завтракать. А потом поиграем на пляже.

Сын моментально открыл глаза, соскочил с кровати и помчался в ванную. Аддисон сначала открыла глаза как ни в чем не бывало, но через пару секунд их выражение изменилось – словно она внутренне отгородилась от Калеба.

– Принесли завтрак, – сказал он.

Аддисон кивнула, отвернулась и, встав с кровати, надела халат. А прежде, еще до рождения сына, их пробуждения выглядели по-другому. Иногда они вообще не вылезали из постели несколько дней кряду. Когда Тристан был младенцем, они часто клали его утром на свою кровать. Он гулил и счастливо улыбался, не испытывая вины за то, что всю ночь не давал родителям спать своим плачем.

Но это было давно. А теперь Калеб вставал в пять утра, чтобы в шесть уже быть в офисе.

– Мои любимые! – воскликнул Тристан, увидев стоящую на столе пачку хлопьев. Забравшись на стул, он нетерпеливо спросил: – Интересно, какая внутри игрушка?

– Давай посмотрим.

Усевшись на соседний стул, Калеб открыл картонную коробку. Из нее выпал пластмассовый паук. Тристан радостно взвизгнул и засмеялся. Калеб рассмеялся тоже. Они затеяли игру «отыщи паука», и вскоре уже весь кухонный стол был засыпан кукурузными хлопьями и заставлен перевернутыми тарелками.

Подняв глаза, Калеб увидел жену, стоящую в дверях и с улыбкой наблюдающую за сыном.

– Что тут за шум?

Тристан вскинул вверх руку с игрушкой:

– На этот раз в хлопьях был паук!

– О нет, только не паук. – Аддисон подошла к столу и села напротив. – Я не собираюсь сидеть рядом с пауком!

По кухне плыл запах яичницы с беконом.

Калеб начал наливать в чашки кофе из кофейника.

– Нет, я лучше выпью чаю с лимоном.

Он удивленно поднял брови.

– Но ты ведь любишь кофе.

– Решила заняться своим здоровьем. Говорят, пить много кофе вредно.

– И это я слышу от женщины, которая приобрела себе навороченную кофемашину, потому что – я цитирую – «она обойдется дешевле, чем каждый день платить за десять чашек кофе в кафетерии»? Теперь ты перешла на чай?

– Женщина имеет право сменить пристрастия, – вырвалось у Аддисон, и она тут же помрачнела, словно осознав, что эти слова можно истолковать по-разному.

«Неужели жена меня разлюбила?» – подумал Калеб.

В этот момент Тристан подбросил своего паука вверх, и тот плюхнулся прямо в чашку. Брызги чая полетели во все стороны.

Аддисон встала из-за стола, так и не притронувшись к завтраку, и обратилась к сыну:

– Пойдем собираться. – Она взглянула на Калеба. – По утрам тут работает детский развлекательный центр – там можно оставлять Тристана до обеда.

«Я смогу работать по утрам», – эта мысль первой пришла в голову Калебу.

Аддисон взяла Тристана за руку и вывела его из кухни. Провожая взглядом стройную фигуру жены, Калеб подумал о том, что даже без макияжа и со скрученными в узел волосами Аддисон выглядит потрясающе красиво. Так почему же он, узнав, что сын будет по утрам отсутствовать, вспомнил первым делом о работе? Пять лет назад он подумал бы совсем о другом.

Калеб встал и вошел в спальню.

– Я отведу Тристана.

– Что? – удивилась Аддисон вынимая из комода одежду для сына.

– Если скажешь, куда идти, я отведу его в детский центр. А ты пока спокойно примешь душ и оденешься.

– Нет, – Она даже не дала ему договорить. – Я… я еще не видела этот развлекательный центр и хочу убедиться, что Тристану там будет хорошо.

Калеб почувствовал раздражение. Неужели жена считает, что он сам не может это сделать? Он заставил себя успокоиться – не хватало только снова поссориться. Он взял одежду, выбранную Аддисон для сына.

– Тогда отведем его вместе. Я одену Тристана, а ты пока иди принимай душ.

Она на мгновение замялась, а затем кивнула:

– Ладно. Буду готова через десять минут.

Взяв платье и нижнее белье, Аддисон зашла в ванную и закрыла за собой дверь.

Калеб невольно подметил: раньше она не закрывала дверь, когда принимала душ. Эта мелочь казалась еще одним признаком того, что жена все больше отгораживается от него.

Одев Тристана, он вывел его из бунгало. Указав на океан, сын спросил:

– А мы можем поглядеть на рыбок?

– Конечно.

Калеб взял его за руку и повел по деревянным мосткам в хижину, стоящую на воде. Там они улеглись на пол, рассматривая через стекло жизнь, кипящую вокруг обломка коралла, лежащего на дне.

– Что это за рыбка, папа? Вон та, красно-белая? А вон та, голубая? – спрашивал Тристан.

Калеб понятия не имел, как называются эти создания.

Прямо перед их лицами проплыла крупная рыба бирюзового цвета с розовыми полосками, сопровождаемая рыбешками помельче – полосатыми, словно зебры.

– Вот этот, большой, мне нравится, – заявил мальчик. – Можно я придумаю ему имя?

Калеб улыбнулся.

– Разумеется. Как ты его назовешь?

– Тристан.

Едва сдержав смех, Калеб сказал:

– Надо выяснить, продается ли тут какая-нибудь книжка, в которой рассказывается про всех этих рыб. – Он огляделся. – Тут много лодок. Может, мы как-нибудь выберем день и поплаваем вдоль кораллового рифа с маской.

– Это как?

– Это когда ты плывешь под водой, а дышишь через маленькую трубочку, на ногах у тебя ласты, и ты можешь разглядывать разных подводных обитателей.

– Мы сможем плавать вместе с рыбами? – спросил сын, заворожено внимающий отцу.

– Конечно. Я сегодня узнаю, как это устроить.

Тристан сощурился.

– Ты не забудешь?

Внутри все сжалось. Так вот что думает о нем четырехлетний сын: что папа всегда забывает про свои обещания!

– Не забуду.

А в мозгу между тем продолжали тесниться мысли о том, что надо еще раз просмотреть контракт, позвонить клиенту, поговорить с юристом… Даже сейчас, когда сын рядом, не получалось выбросить работу из головы. Ну почему никак не удается забыть о делах, расслабиться? Может, он уже разучился расслабляться?

Боковым зрением Калеб уловил какое-то движение. В дверях хижины стояла Аддисон в коротком красном сарафане и солнечных очках, сдвинутых на лоб, в руке она держала рюкзачок сына.

– Ну что ж, пойдем взглянем на детский центр.

Всем семейством они зашагали по тропе к отелю мимо пальм и кустов с красными и оранжевыми цветами.

Детский центр располагался в затененной комнате, полной игр и игрушек. Здесь уже находились четыре ребенка и две воспитательницы.

Одна из воспитательниц тут же направилась к Коннорам.

– Привет! Меня зовут Кохиа. А это Тристан?

Мальчик кивнул и спросил:

– Мам, а откуда она меня знает?

Кохиа наклонилась к нему.

– Я знаю всех мальчиков и девочек, которые приходят сюда. – Она протянула Аддисон анкету. – Ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов: что Тристан любит, а что нет, имеется ли у него аллергия на что-нибудь и так далее.

Калеб оглядел комнату. Здесь было чисто, дети выглядели довольными. Воспитатели, похоже, хорошо знали свое дело. Аддисон, заполнив анкету, задержалась, чтобы убедиться, что Тристан тут освоился – он уже что-то рисовал сидя за столом. Кохиа махнула рукой его родителям:

– Возвращайтесь к часу дня.

«Через три с половиной часа? Но что мы с Аддисон будем делать все это время?» – подумал Калеб.

Этим утром настроение Калеба, похоже, чуть улучшилось. Он наконец смирился с тем, что на острове нет Интернета и телефона, и даже не прикасался к ноутбуку. Аддисон это казалось настоящим чудом.

Но муж все еще был на грани нервного срыва, впрочем, как и она.

Когда они выходили из игрового центра, воспитательница крикнула им вдогонку:

– Вам обязательно надо попробовать местные пирожные! А кокосовый торт тут готовят лучший на свете!

Калеб повернулся к жене:

– Почему бы нам не последовать этому совету после того, как осмотрим окрестности?

Она кивнула, чувствуя, как муж снова напрягся. Неужели его тяготит необходимость проводить с ней время? Вчера Аддисон подумалось о том, что она может разлюбить Калеба, и ей стало страшно. Но ведь и Калеб тоже может разлюбить ее.

Какое-то время они в полном молчании прогуливались по тропическому саду. Никогда еще Аддисон не видела таких ярких цветов и такого количества оттенков зеленого. Тут и там листва расступалась, открывая живописный вид на океан и песчаный пляж. Территория отеля была очень обширной. На ней располагались и другие бунгало – такие же, как и то, которое занимали Конноры. В здании отеля было четыре ресторана, три бара, тренажерный зал, магазины, спа-салон и кондитерская, откуда доносился аромат кофе.

О, как же захотелось выпить его – хотя бы чашечку! Но с тех пор, как Аддисон узнала, что беременна, она пила вместо кофе чай без кофеина. Ей не хотелось даже в малейшей степени рисковать здоровьем будущего ребенка.

Калеб, подойдя к огромной витрине, заполненной различными пирожными, спросил:

– Тебе кофе с молоком и карамелью?

Аддисон покачала головой:

– Мне зеленый чай.

Муж указал на пирожные:

– Какое ты хочешь? Ты сегодня утром ничего не ела. Наверное, умираешь от голода.

Есть, действительно, очень хотелось. Аддисон облизнула губы, разглядывая пирожные. В конце концов она указала на кокосовый торт: четыре слоя воздушного теста с джемом и кокосовым кремом. О том, сколько в этом торте калорий, думать не хотелось.

– Я возьму кусочек вот этого торта. А что выбрал ты?

Калеб никогда не был сладкоежкой, но он указал на соседнюю витрину.

– Я буду персиковый пирог и капучино.

Получив на подносе заказанную еду, Калеб вынес ее на крытую соломой террасу.

Аддисон опустилась в удобное кресло, глядя на расстилающийся перед ними бескрайний океан, с которого дул нежный ветерок.

Калеб снял с подноса чашки и тарелки с пирожными. Аромат кофе снова раздразнил обоняние Аддисон. Она сейчас была готова убить за порцию этого напитка.

Может, сейчас подходящее время сообщить мужу о своей беременности? Ведь уже скоро он заметит, что она и от спиртного тоже отказалась. Правда, догадается ли он, в чем причина?

Что-то удерживало Аддисон от признания. Сперва ей хотелось выяснить для себя: пойдет ли она дальше по жизни с Калебом или без него.

За соседним столиком сидели три девицы и кидали на ее мужа восхищенные взгляды. Аддисон уже привыкла, что многие женщины заглядываются на Калеба. Он – настоящий красавец: кареглазый, темноволосый, мускулистый. А через пару дней он еще и загорит здесь, на острове. Но Аддисон подмечала, что вокруг глаз мужа и на его лбу залегли морщинки. Последние несколько лет он постоянно выглядит усталым. Кажется, что он думает над тремя проблемами одновременно и, похоже, почти не замечает свою жену – даже разговаривая с ней.