Текст книги "Элитный снайпер. Путешествие в один конец"

12
Афганистан

Кабул

Сильвервуд встретился с Чу в вестибюле гостиницы, где они выбрали уединенный столик и заказали два кофе.

– Итак, – начал разговор Сильвервуд, помешивая гору сахара в чашке. – Тебе знакомо имя Аасиф Кохистани?

– Это тот, кого наши рейнджеры собирались схватить в Нангархаре, когда похитили Сандру. Он вроде бы лидер «Хезбе-е Ислами». Это все, что я знаю.

– Хорошо, – ответил Сильвервуд. – А что ты знаешь о долине Вайгал?

– Совсем немного. – Чу покачал головой. – Знаю, что в Шок Вали несколько лет назад наш ODA-3336 провалил операцию[47]47
  6 апреля 2008 года отряд специальных операций «Альфа 3336» при участии афганского батальона коммандос и бойцов отрядов спецопераций «Альфа 3325», «3312», «3310» осуществил десантную операцию в районе Шок Вали против укрепленного пункта и хорошо известного убежища террористической организации Исламской партии. В задачу спецназа входило уничтожение или захват в плен лидеров террористов. Поставленной цели достичь не удалось. По официальным данным, потери американцев составили 15 раненых и двое убитых.


[Закрыть].

В Шок Вали ОDA-3336 или «Отряд – А» охотился за Гульбеддином Хекматияром – лидером ХИГ. Операция закончилась неудачей, и несколько рейнджеров погибло.

– Понятно. Ты работаешь в ВМС, а знаешь гораздо больше, чем я думал.

– Ну, так просвети меня, Оби-Ван Кеноби[48]48
  Оби-Ван Кеноби (Obi-Wan Kenobi) – персонаж вымышленной вселенной Звездных войн, мудрый наставник главного героя Люка Скайуокера.


[Закрыть].

Сильвервуд засмеялся.

– Ну да. ODA-3336 отправили ловить Гульбеддина Хекматияра. Знакомо имя?

Чу отрицательно помотал головой.

– Это шестидесятипятилетний исламский фанатик, основатель партии «Хезб-е Ислами Гульбеддин» в 1977 году, сокращенно ХИГ. После вторжения советских войск в Афганистан он возглавил крупные силы моджахедов. В борьбе за власть он перерезал столько же афганцев, сколько и русских, поэтому быстро стал непопулярен. В девяностые появились талибы и оттеснили его. Конечно, Гульбеддин не был опасен, пока мы уничтожали Талибан, но сейчас он снова может захватить власть.

Сильвервуд, взглянув на Чу, кивнул в знак согласия.

– Да, я знаю. Мы сами создаем этих монстров своими же благими намерениями. Но так или иначе, он вернулся и уничтожает всех, кто стоит на пути, и его власть укрепляется. Провал ODA-3336 упрочил его позиции.

– Подожди-ка. А не этот ли фанатик устроил резню в Бадахшане?

Чу имел в виду убийство десяти сотрудников гуманитарной организации International Assistance Mission в августе 2010-го[49]49
  6 августа 2010 года в афганской провинции Бадахшан были обнаружены трупы десяти человек, а также поврежденные огнем из стрелкового оружия и гранатами автомобили. Погибшими оказались сотрудники международной благотворительной христианской организации International Assistance Mission, оказывавшие медицинскую помощь афганцам. Ответственность за их убийство взяли на себя талибы.


[Закрыть].

– Никто точно не знает, кто стоит за этим, – откликнулся Сильвервуд, – но если не группировка Гульбеддина, тогда группировка Кали (еще одно крыло «Хезб-е Ислами», которое отделилось от ХИГ в 1979 году) – и из-за нее мы сегодня и встретились. Дело в том, что база Аасифа Кохистани, который недавно возглавил «Хезб-е Ислами», сокращенно ХИК, находится в провинции Нангархар, то есть там, где держат Сандру.

Чу откинулся на спинку стула и глотнул кофе. Потом опустил чашку на стол и добавил сахара.

– Чувствую, ты еще не все сказал, – улыбнувшись, догадался Чу. – Жажду услышать.

Сильвервуд сделал глоток.

– Ты в курсе, как в этом году распределились места в парламенте между группировками ХИК и ХИГ?

– Вначале скажи, сколько всего мест в парламенте, а то мне сложно представить.

Сильвервуд засмеялся.

– В совокупности у них пятьдесят мест из двухсот сорока шести.

– Ну да, довольно много.

– И представь, так, для смеха, что хороший президент Карзай узнает, что именно ХИК похитили Сандру, – сказал Сильвервуд. – Какова вероятность, что он пойдет против них и при этом сохранит большинство мест в парламенте?

– Да, это рискованно для него, – согласился Чу. – Уверяю тебя, он предпочтет сидеть сложа руки и смотреть, как мы выпутаемся сами.

– Или выберет более безопасный вариант?

Чу не был согласен с точкой зрения Сильвервуда.

– Под более безопасным вариантом имеется в виду, что он предложит выступить посредником в передаче выкупа – что он, в общем-то, почти сделал. Хорошо, пусть так, но в твоей теории есть нестыковка.

– Ну и какая? – расслабил спину Сильвервуд.

– Мы знаем, что установлены ДНК-коды погибших боевиков, из тех, что похитили Сандру. Ее захватил Талибан, мы почти уверены в этом, но ты только что сказал, что Талибан и ХИК совершенно не ладят между собой.

– Они не ладили, потому что раньше движение Талибан было сильным, – уточнил Сильвервуд. – Но сейчас ХИК популярнее Талибан, и, учитывая их растущую политическую власть, им выгодно объединиться.

– Это все относительно, – ответил Чу, не понимая, как это все связано с Сандрой.

– Может быть, но есть факт: ДНК одного из боевиков Талибана, участвовавшего в похищении Сандры Брукс, содержит гаплогруппы ДНК народности калаши, а те веками живут в Долине Вайгал… а конкретнее в весьма недоступной деревне Вайгал, в окружении гор. Кстати, я еще не отправил результаты ДНК в Госдепартамент.

Чу отодвинул кофе и положил локти на стол.

– Это только догадка или есть доказательства связи с ХИК?

Лицо Сильвервуда торжествующе засияло.

– Кохистани родился в этой деревне, Рэй. Сам он не калаш, но он знает их язык и женат на одной из женщин этой народности. И если ты до сих пор не веришь, мы на девяносто процентов уверены, что парень из пакистанской разведки, которого вчера арестовали, снабжал Кохистани и ХИК информацией из Джелалабада в течение трех месяцев.

– Можешь считать, что убедил меня. А где развязка?

Сильвервуд пожал плечами.

– Ты знаешь теперь столько же, сколько и я. Обработай информацию и сделай выводы.

Чу задумался, анализируя в голове, все сказанное.

– Нет, это ерунда. Думаешь, Госдеп уже знает, что ХИК похитили Сандру… или даже где ее держат?

– Они, может, и не знают, а вот у меня есть предположение, – лукаво улыбнулся Сильвервуд, – Госдеп слишком глуп, чтобы до этого додуматься, точно вам говорю.

– Но все равно это бессмысленно, – отреагировал Чу. – Спецназ ЦРУ не готов к военной операции. Более того – не поставлен в известность.

– Это значит, что Вашингтон решил платить. И даже если моя теория неверна, я не могу иначе объяснить, почему спецназ не приведен в боевую готовность.

– Хорошо! – радостно воскликнул Чу. – Значит, проблемы нет. За женщину заплатят и вызволят ее. Я тоже поддерживаю эту идею. Двадцать пять миллионов – немалые деньги, но Штаты ежедневно тратят куда больше на всякую фигню. Но не похоже, что они в курсе условий ее освобождения.

– Согласен, но разве требование выкупа должно волновать тебя? Вот я должен волноваться.

Чу внимательно посмотрел на него.

– А почему это не должно меня волновать? Афганистан кишит похитителями. Это у них, можно сказать, главная индустрия.

– Ну что ты, Рэй. Если Сандра на самом деле у Кохистани и ХИК, почему они просят за нее только деньги, хотя могли с легкостью вбить клин между Карзаем и США?

– Ты имеешь в виду, что они могли бы надавить на Карзая и заставить его сделать выбор? Они или США.

– Да, именно.

– Но это же очень рискованно. А если Карзай выберет США?

– Не знаю, – признался Сильвервуд. – Надо подумать над этим. Карзай не только хочет, чтобы мы убрались из страны, он еще и не хочет рисковать альянсами, за которые бился последний год. Если мы уйдем, эти пятьдесят парламентариев ополчатся на него из-за американки, и он не сможет противостоять им. Всю жизнь политика в Афганистане строилась на альянсах. И по-другому быть не может, и Карзай понимает это… как никто другой.

– Значит, ты думаешь, что выкуп – это только уловка, – заключил Чу. – Заберут двадцать пять миллионов, а Сандру не вернут. Или они хотят подставить Карзая?

Сильвервуд покачал головой.

– Ну, я не знаю. Не верю я, что они просто хотят выкуп. Поэтому я хочу, чтобы ты передал информацию своим друзьям из спецназа ВМС. Если ты согласишься рассказать об этом, я со спокойной совестью уеду вечером из этого захолустья.

Чу вздрогнул.

– Уезжаешь сегодня? Твоей жене стало хуже?

– Она прекратила курс химиотерапии, – объяснил Сильвервуд и не спуская глаз с чашки кофе. – Врачи говорят, ей осталось меньше месяца.

– Брент… соболезную. Я хотел бы сказать больше в такой ситуации.

Сильвервуд оторвал взгляд от чашки и посмотрел на Чу.

– Ты можешь многое сказать, Рэй. Лучше скажи, что передашь наш с тобой разговор спецназовцам, а то у меня нехорошие предчувствия насчет выкупа.

13
Афганистан

Аэропорт Кандагара

Когда Гил приземлился в аэропорту Кандагара, было уже темно. У трапа «С-130» его встретил Джо – приятель Кроссвайта. Неподалеку в темноте стоял «Боинг-727», ожидающий, пока Гил загрузит свое оборудование. Джо – здоровенный парень, под два метра ростом, с белесыми волосами и худым, четко очерченным лицом – был из штатских, служащий по контракту в разведке. Он беспокойно оглядывался через плечо, как будто кто-то в темноте следил за ним из военного самолета.

– Ты Джо? – спросил добродушно Гил, стараясь унять волнение контрактника.

– Да, я, – ответил тот. – Никому не говори обо мне, лады?

Гил с улыбкой ответил.

– Да меня здесь даже нет. А откуда этот звук?

Джо тоже улыбнулся и достал из кармана обыкновенный iPhone.

– Вот, держи, это образец смартфона, с которым мы работаем. Мы как раз проводим полевые испытания в отряде «Дельта», поэтому их всего двенадцать штук. Для отвода глаз мы сказали, что устройство сломалось и требует ремонта – а это значит, что ты должен вернуть нам его невредимым.

Гил усмехнулся.

– Вас понял.

Джо стоял и, проводя по дисплею большим пальцем, открывал приложение за приложением, демонстрируя возможности устройства.

– Этот смартфон умнее самого черта, старик. Как только мы исправим все недочеты, все спецподразделения будут пользоваться такими штуками. В нем есть все, старик: GPS, биометрические характеристики, шифрование данных, баллистические вычисления – в общем, сам знаешь. Не надо больше таскать сумку с КПК и другими дебильными девайсами. Понимаешь, о чем я?

Гил восторженно кивнул, взял смартфон и начал торопливо просматривать установленные приложения. Смартфон работал как обычный КПК, если не считать дополнительных функций и новых программ, но был куда удобней КПК, и карты GPS открывались через военную версию Google Earth.

За пятьдесят секунд он сделал топографическую съемку своего местонахождения на площадке, и на экране возникло крупномасштабное спутниковое изображение того места, где он стоял. Ко всему прочему это изображение можно было увеличить.

– Вот это да! – восхищенно ахнул Гил и посмотрел снизу на высоченного Джо.

Джо расплылся в улыбке.

– Охрененная штука, правда?

– И эта штука обнаружит меня… скажем, в Иране?

Джо удивленно посмотрел на Гила.

– Да, а что, есть желающие пересечь границу? С такой штукой не страшно. Эта игрушка не какое-то дерьмо, чувак, – заключил он. – Целый год ты можешь ей пользоваться и с ее помощью иследовать местность через дрон или спутник, а также приближать объекты – и никакой враг тебя не обнаружит. И больше не надо этих игрушечных дронов, которые бессмысленно коптят небо. Это технология будущего, старик.

– А если оно попадет в руки врага? – поинтересовался Гил. – Они выследят нас?

Джо помотал головой.

– Старик, вся начинка сделана в Китае.

– Хорошо, а если ее взломают хакеры?

– Нет проблем. Есть два варианта. Мы можем дать команду, чтобы прибор взорвался, отсюда, из центра в Кандагаре, или ты можешь сделать это сам.

Джо достал противоударный черный нейлоновый чехол из вещмешка на плече.

– Это специальный чехол, он подойдет к твоей MOLLE[50]50
  MOLLE (произносится, как женское имя Молли) – Modular Lightweight Load-carrying Equipment (Модульное облегченное снаряжение для переноски грузов). Разгрузочная система, пришедшая на смену IIFS, широко используемой в армии США по сей день. В основу MOLLE положен метод жесткого крепления подсумков, ножен и других аксессуаров к разгрузочным жилетам, боевым ранцам и поясам с помощью нашитых нейлоновых строп. Такая система позволяет в зависимости от выполняемой задачи компоновать и закреплять снаряжение в любом месте и любом порядке.


[Закрыть]. Внутри чехла есть чип, что-то вроде ключа зажигания. Ты можешь настроить смартфон, чтобы, автоматически подавая сигнал, он проверял, находишься ли ты в радиусе тридцати метров. Скажем, ты настроил телефон на проверку каждые три минуты, и он подает первый сигнал. Через три минуты смартфон пытается обнаружить чип внутри чехла, чтобы убедиться, что тот все еще при тебе. Если он не обнаружит чип, он подает третий сигнал и пытается снова его обнаружить. Если этого не происходит, еще через три минуты он взрывается. Следующая контрмера еще проще: если противник три раза наберет неверный код…

– Он взрывается.

– Ну, ты понял, – завершил Джо. – Код доступа три, два, один, звездочка. Тебе не нужен сложный код. Если не используешь телефон пять минут, снова вводишь код. Проще некуда.

– А я могу его взорвать сам?

Джо странно посмотрел на него.

– Старик, я же сказал. Надо трижды ввести неправильный код.

Гил рассмеялся.

– Хорошо, чувак. Я понял… а как долго ты будешь в командном центре?

Джо пожал плечами.

– Пока Кроссвайт не позвонит и не скажет, что твое задание выполнено. Я за тобой слежу, старик, – но неофициально.

Гил спрятал смартфон в чехол и застегнул тот на молнию.

– А что случилось в Далласе. Какой-то должок?

Джо неловко потоптался на месте.

– Кроссвайт спас меня от тюрьмы. Вот и все, что я могу сказать.

– Ты будешь следить за мной с помощью смартфона?

Джо тряхнул головой.

– Нет, здесь баг в приложении. Ошибка в программном обеспечении.

Гил протянул ему руку.

– Окажи услугу, брат, не дай мне заснуть, хорошо?

– Вас понял, – ответил Джо, пожимая руку. – Кроссвайт просил напомнить: пусть сгруппируется и катится – не знаю, правда, черт возьми, что это означает, но напоминаю.

– Будет сделано, – ответил Гил, поняв, о чем идет речь.

Через некоторое время Гил погрузил свое оборудование в «Боинг-727» и сел в тесный задний отсек ждать Мелиссу. На самом деле в «Боингах-727» нет грузового отсека, но ЦРУ специально для этого задания перестроило салон. Он был так первоклассно переоборудован, что обман невозможно было распознать. Сам Гил тоже не знал о подделке и считал, что в самолете грузовой отсек был изначально.

Мелисса, одетая в голубую униформу стюардессы Турецких авиалиний, поднялась по лестнице спустя несколько минут. Она нажала на кнопку, и начала опускаться гидравлическая лестница. Затем Мелисса села на откидное сиденье напротив Гила. Выглядела она немного взволнованной.

– Я смотрю, вы совсем не нервничаете, – заметила она.

Гил улыбнулся.

– Страх идет под руку со смертью. А спокойствие шагает рядом с уверенностью.

Она не смогла сдержать улыбки.

– Все равно вы очень умело прячете волнение.

Тогда он захохотал.

– Я прыгаю, рискуя жизнью, с самолета… в темноте… над Ираном. Из-за чего тут нервничать?

Она кивнула и вернулась к заданию.

– Через пять минут мы вырулим самолет и возьмем на борт пассажиров. Я помогу коллеге их рассадить, а потом вернусь к вам.

– Вторая стюардесса тоже сотрудница MIT?

– Весь экипаж из MIT.

Гил так и думал, но во время суеты с подготовкой эта деталь не всплыла. Он уже работал с иностранными разведками, но с MIT еще не доводилось. Об этой разведке он слышал много разного: и хорошего, и не очень.

– Кто отбирал пассажиров для полета?

– Мы, – ответила она. – Все нормально? У мистера Лерера не было своих ресурсов.

– Может, так даже и лучше, – проговорил он. Хотя его терзали сомнения, сейчас это значения уже не имело.

– Любой подозрительный человек, – сказала она, – из нашего списка… будет задержан и дождется следующего рейса.

Вскоре самолет стал выруливать на площадку к пассажирскому терминалу. Лестницу в грузовом отсеке не будут использовать для загрузки пассажиров.

Мелисса поднялась.

– Сейчас я должна помочь Камилле усадить пассажиров.

– Хорошо.

Гил окинул взглядом салон и увидел хрупкую Камиллу – вторую стюардессу из MIT. Еще он отметил какой-то предмет, спрятанный под облегающей униформой Мелиссы, и предположил, что, скорее всего, то был пристегнутый к поясу пистолет. Гил встревожился: вдруг это заметит кто-то из пассажиров. Впрочем, все они будут слишком заняты тем, чтобы скорей занять место и полететь.

Через десять минут, когда все пассажиры уже были на борту, самолет поднялся в воздух и направился к иранской границе.

– Я так понимаю, пути назад уже нет, – сказал он Мелиссе, когда та вернулась на место.

– Уже нет, – согласилась она. – Я впервые лечу в Иран.

– Волнуетесь?

– Страх идет под руку со смертью. – Она улыбнулась.

«Боинг-727» быстро приближался к точке прыжка Гила. Она находилась на пятьдесят километров севернее того места, где он должен был приземлиться. Самолет не мог взять курс южнее, иначе возникли бы сложности в турецко-иранских отношениях. Более того, в убийстве Аль-Назари не должны были заподозрить американские войска – оно должно будет выглядеть сугубо гражданским делом.

Гил надел снаряжение и приготовился к прыжку. СВД висела у него на левом плече дулом вниз. Остальное его снаряжение лежало перед ним в вещмешке, система обеспечения кислородом крепилась к правому боку. Основной и запасной парашюты позволяли планировать, преодолевая при спуске с большой высоты расстояние в шестьдесят пять километров по горизонтали.

Ему оставалось только натянуть защитный шлем и кислородную маску.

Телефон на стене зазвонил, Мелисса что-то коротко ответила пилоту и взглянула на часы. Затем, повесив трубку, она посмотрела на Гила.

– Через две минуты мы подаем кислород. И через три – спускаем лестницу.

– Все понял.

Гил сверил время, задернул шлем и надел кислородную маску. Через две минуты, когда он и Мелисса сидели оба в кислородных масках, давление в кабине стало понижаться. Камилла находилась в кабине пилотов, все они тоже были в масках. К счастью, многие пассажиры уже спали, а те, кто не спал, не понимали, что происходит. И вскоре потеряли сознание.

Мелисса опустила лестницу, и поток воздуха хлынул в салон, заставив их прижаться к стене и подождать пока давление не выровняется. Гил поднял вверх большой палец, затем сбежал вниз по лестнице, сгруппировался, подобрав под себя руки и ноги. Его тут же сбило настолько сильным турбулентным течением, что могло показаться, что он на пляже Вайкики, и его захлестнуло яростной волной. Только ощущения были в десять раз неприятнее. Гила так завертело, что он почувствовал себя тряпичной куклой. Кислородную маску почти сорвало с лица, и на мгновение ему показалось, что сейчас он лишится сапог.

Все стихло так же внезапно, как и началось. Он летел в свободном падении.

На высоте девять километров вытяжной фал автоматически раскрыл основной парашют. Гил почувствовал, что парашют натянул ремни подвесной системы, но не так, как должен был. Он взглянул наверх, проверяя, раскрылся ли купол. Луны не было, но он еще летел над облаками. При свете звезд стало ясно: он в глубокой заднице. Из-за сильной турбулентности повредился то ли основной парашют, то ли автоматическая система выпуска, потому что его запасной парашют развернулся вместе с основным, и ни один из них не раскрылся должным образом. А земля приближалась угрожающе быстро.

Тогда Гил вынул нож и принялся быстро резать ремни основного парашюта. Запасной парашют был того же типа, что и основной, и был шанс долететь до места назначения, только если он успеет перерезать за оставшееся время ремни. Он распорол последний из них – и купол основного парашюта улетел в ночь, позволив запасному парашюту развернуться полностью. Сейчас было самое время откопать китайский GPS и скорректировать координаты направления полета. С незнакомым устройством возникли проблемы при подключении к спутнику, но Гил даже этому не удивился. Он убрал китайский GPS и достал смартфон, обмотав шнур вокруг запястья. Когда он его включил, сразу же поступил сигнал со спутника. И уже через девяносто секунд Гил знал свои точные координаты.

Переключив тумблер у запястья, он уточнил место. Мысленно подсчитал, сколько нужно лететь до точки приземления. Судя по показаниям GPS, он планировал, перемещаясь каждую секунду на девять метров по горизонтали. С такой скоростью примерно через час и сорок минут он будет на месте. Можно расслабиться и наслаждаться полетом. На часах было 00.20. До 11.30 еще куча времени.

14
Афганистан

Кабул, центр Группы по особым операциям

Агент Лерер и его коллеги собрались в конференц-зале, где их ждал капитан военно-морских сил Глен Меткалф. Меткалф был старшим офицером DevGru на афганском театре военных действий. Он лично выбрал Гила для ликвидации Аль-Назари, как только узнал, что тот прибыл в Афганистан. Сейчас все в комнате следили за Гилом, чье изображение в инфракрасном диапазоне передавалось через спутник на плазменный экран на стене.

Капитан Меткалф наблюдал, скрывая свои опасения, когда купол основного парашюта Гила прошел слой облаков и исчез из поля зрения.

– Ну, я разочарован, – проговорил скучающим голосом аналитик из команды Лерера. Он встал со стула и, прислонясь к стене, отпил кофе, будто этот жест помогал ему выглядеть солиднее. Ему было не больше двадцати пяти. Выпускник Гарварда, выросший на играх Play Station, казалось, он должен был бурно реагировать, как подросток, играющий в трехмерную «стрелялку».

У Меткалфа сердце замерло, когда он увидел Гила, боровшегося с ремнями основного парашюта. Никто из присутствующих в комнате не понимал, что над ним нависла смертельная угроза, пока Меткалф не объяснил, почему Гил резал ремни. Теперь его раздражало не только присутствие этого молодого аналитика, но и его отношение к происходящему. Не нужно было даже в конференц-зал впускать этих сопляков, которые видели войну только на экране. Хотя надо признать, что молодежь сделала хорошую работу, собрав всю информацию, необходимую для спецоперации. Их старания, в которых Лерер, преувеличивая, разглядел «риск для жизни», были щедро оплачены. Но военные для того и существуют, чтобы охранять гражданское население, а Меткалф принадлежал к военным, поэтому ему ничего не оставалось, как стиснуть зубы. Тем не менее, он не знал правила, запрещавшего капитану ВМС США задавать время от времени провокационные вопросы.

– А что ты ожидал увидеть, сынок? Как падает и умирает смелый солдат?

– Я? – спросил пораженный аналитик, не ожидавший такой реакции на свою глупую фразу. Он поднял глаза на Лерера, который смотрел на него в упор. – Нет, сэр. Я хотел только заметить… ну, я имел в виду… что он справился со всем как настоящий профессионал.

– Уверен, главстаршине Гилу Шеннону твоя похвала пришлась бы по душе, – вставил свое слово Лерер и указал головой на дверь, намекая на неожиданное увольнение.

Аналитик побледнел и вышел из зала, оставив своих коллег стоять с опущенными глазами.

Чувствуя, как гнев отступает, Меткалф доброжелательно посмотрел на оставшихся людей.

– Пока все хорошо, дамы и господа. Наш человек избежал смерти. Будем надеяться, что слой облаков скоро рассеется, и мы, наконец, увидим, что там с ним происходит. Что говорят метеорологи, агент Лерер?

Лерер пожал плечами.

– Боюсь, все не так радужно. Надеемся, что завтра будет ясно, и наш хищник нормально сядет, подберет Гила и сразу взлетит.

Он обратился к команде.

– На сегодня все, ребята. Можете пойти поспать. У нас завтра трудный день. Дональдсон, я хочу, чтобы вы подежурили вместе с ВВС в командном центре ночью. Если что-нибудь случится, наберите меня. Все понятно?

– Все понятно, – ответила блондинка с собранными в конский хвост волосами.

Конференц-зал опустел. Остались только Лерер и Меткалф.

– Я должен извиниться за этого идиота, – сказал Лерер. Лично его не волновало, что там говорят всякие аналитики. Для Лерера они были просто роботами, и его совершенно не волновало, что они чувствуют. Подразумевалось, что они сами знают, когда следует закрыть рот на замок, но этот, похоже, чего-то не понял, поэтому следующим же рейсом его отправят обратно в США.

– Это все от большого ума, – отметил Меткалф, предпочитая не развивать тему. – Есть новости из NSA?

Лерер покачал головой.

– Назари час назад звонил своей жене, обычная чепуха…ничего нового… ничего такого, что может помешать нашему плану. Он должен находиться в ожидаемом месте в 11.30, как мы и предполагали.

– Хорошо, – отреагировал Меткалф. – Немного удачи, и пуля завтра, наконец, достигнет цели.