Текст книги "Устоять невозможно"

12 глава
Роман

Притормозив на обочине, я опустил голову на руль.

– Рома, тебе плохо? – Яна коснулась рукой моего плеча. – Давай я сяду за руль? Только скажи, как настроить эту штуку, чтобы мы добрались до отеля.

Кое-как придав лицу серьезный вид, я расстегнул две верхние пуговицы на рубашке и откинул голову на сиденье, не забывая тяжело дышать. Еще немного и сам себе поверю.

– Сейчас поедем, – отозвался я, не глядя в ее лицо, иначе сжалюсь и пиши все пропало.

Вот что за стерва такая? Первый поцелуй оказался сворованным, второй – подстроенным. Когда ее приручить?

Но отступать от затеи, что мне стало плохо, было поздно. Я склонил голову набок и снова закрыл глаза, просчитывая ее ходы наперед. Не удивлюсь, если Яна начнет стаскивать меня с сиденья, чтобы сесть на водительское и ехать в отель.

– Рома! – голос Яны дрожал от волнения, она встряхнула меня за плечо.

Я не отозвался и, расслабившись, позволил телу обмякнуть. И как же мне нравилось слышать волнение в ее голосе и частое, рваное дыхание. Я представлял, как вздымается и опускается ее грудь. Острые вершины с розовыми сосками. Все я видел, пока она там плескалась в ванной в спа-салоне.

Влажные руки коснулись моего лица, пальцы задержались у носа и рта, а затем скользнули к шее. Собрав всю волю в кулак, я пытался доиграть свою роль до конца и не дергаться от каждого прикосновения. Пусть Яна тоже понервничает, но если вдруг сядет мне на колени, то сразу все поймет. Ведь не может у парня, который потерял сознание, член стоять колом?

Яна нашла нужную кнопку на приборной панели, и сиденье приняло горизонтальное положение. Затем она расстегнула несколько пуговиц на моей рубашке и запрокинула мне голову немного назад. Зажала двумя пальцами нос и, удерживая рукой за подбородок, с силой вдохнула воздух в мой рот. Руки коснулись грудной клетки, она умело нашла нужные точки и принялась их массировать. Еще давление и снова вдох. Мой пульс подскочил до сверхчувствительной силы, начала кружиться голова. Может, она и впрямь работала медсестрой? Слишком умелые и уверенные движения.

Но все же Оскар за лучшую роль сорвался в самый последний момент: моя рука легла на затылок Яны, и вместо очередного вдоха жизни в моё обмякшее тело, я прижал к себе стерву и поцеловал. Она не сразу начала вырываться, а когда слабо оттолкнула меня от себя, я выпустил Яну и открыл глаза.

– Ты… Ты! – прожигала меня огнём своих глаз. – Притворялся? Тебе не было плохо, да? – ее губы слегка дрожали, а на бледном лице вспыхнула краска. – Это так жестоко! Я по-настоящему…

Яна открыла дверь, выскочила из машины и метнулась к дороге. Неужели собиралась ловить попутку? Да что такого я сделал?

– Яна! – я вылез из машины и подошёл к ней.

Ее плечи дрожали, она посмотрела на меня презрительным взглядом и оттолкнула.

– Отойди и больше не приближайся! Твоё внимание мне дорого обходится. Ты, видимо, совсем выжил из ума, потому что…

Больше ей ничего не удалось произнести, потому что я вжал Яну в свою грудь и заткнул ей рот поцелуем. Держал так крепко, словно боялся, что если сейчас отпущу, то она сбежит от меня. Яна упиралась руками в мою грудь, кусалась и сопротивлялась. Но я не отпускал. В итоге она обмякла и перестала вырываться. Я углубил поцелуй, обнимая её за талию.

– Я же не замуж тебя зову. Всего лишь свидание, – слегка отстранился, удерживая в своих объятиях, и посмотрел ей в лицо.

Как же она мне нравилась с этой наивностью на лице и диким огнём в глазах.

– Я не притворялся в самолёте, мне действительно стало плохо на работе незадолго до отлета. Врач нафаршировал меня лекарствами, а мой водитель сгрузил в самолёт, – я перехватил Яну, когда она снова попыталась вырваться из моих рук. – Ты совсем ничего ко мне не чувствуешь?

– Ничего! Кроме отвращения и желания избавиться от твоего навязчивого внимания.

Острые кончики грудей, скрывавшиеся под топиком, сейчас вжимались в мою грудь. Разве у совершенно равнодушного человека тело будет реагировать так на простые поглаживания и ласку? Я снова впился в сочные губы поцелуем, проталкивая язык внутрь.

– У меня отец сердечник и так же дышит во время приступа, как это делал ты несколько мгновений назад… – сказала Яна, когда я выпустил ее из своих объятий. – Я очень испугалась.

Её руки по-прежнему лежали на моей груди, а в той по-настоящему начало покалывать от растерянного вида девушки.

– Ну, видишь, я не обманывал тебя. Просто воспроизвел в памяти ощущения недавнего недомогания. Извини, шутка действительно глупая, – обнял Яну, и так мы стояли какое-то время. – Поехали, – подтолкнул ее к машине.

На минуту даже показалось, что лёд тронулся и этот айсберг раскололся напополам. Всей своей мощью он двигался по течению вперёд и вот-вот столкнется с несчастным суденышком, судя по всему, которым был я. Но когда буду идти ко дну, то кусок ледяной глыбы, что отколется от ее души и сердца, я прихвачу с собой.

Мы добрались до отеля, я открыл Яне дверцу и подождал, когда она выберется наружу.

– Спасибо за помощь, – поблагодарила она. – Спокойной ночи.

Подняла с сиденья свой разбитый фотоаппарат, грустно улыбнулась и направилась в сторону здания.

Я понимал, что это очередной провал и что ни хрена я не засну и, вероятно, пойду искать утешение в бар. И оно меня там обязательно найдёт. Только отчего-то был уверен, что когда буду смотреть в лицо какой-нибудь симпатичной девушки, то видеть в нем буду Яну. Ещё немного и эта недотрога начнет мне сниться в эротических снах. Ну ничего, я терпеливый. И отпуск продлил в аккурат до того срока, пока Яна не съедет из номера. И билеты на самолёт тоже купил. Естественно, в соседнем с ней кресле.

13 глава
Яна

Все события этого дня сильно выбили меня из колеи. От усталости я едва стояла на ногах. Поднявшись в номер, я взглянула на часы и поняла, что звонить отцу уже слишком поздно. Вытащила из кармана флешку от фотоаппарата и положила ее на стол. Оглядела свой фотик печальным взглядом, понимая, что не скоро смогу купить себе достойную замену. Навряд ли теперь он подлежал ремонту. А если и подлежал, то общая стоимость выйдет космической. Проще и дешевле купить новый. Шумно вздохнув, я убрала камеру с глаз долой, чтобы не расстраиваться каждый раз, натыкаясь на нее взглядом. Если бы не Роман, то у меня и так бы ее отобрали.

Стоило вспомнить о Смолове, как в памяти всплыла его проделка с сердечным приступом. А ведь я ему поверила… Приняла его игру за чистую монету. К красоте и обаянию, силе и юмору прибавилось ещё и актёрское мастерство. А значит, я должна быть в несколько раз внимательнее, чтобы не попасть в расставленные ловушки. Но втайне от него мечтала о новом поцелуе. За всю мою сознательную жизнь и три года брака с Денисом меня ещё ни разу никто так не целовал. А мне теперь и вовсе казалось, что до Романа я ни с кем так не целовалась. От каждого его прикосновения, не говоря уже о движениях языка в моем рту, внизу живота растекалось горячее тепло. Таня, наверное, бы сказала, что не будь у нее секса столько времени, то тепло бы растеклось и в трусах, и в мозгах, и она бы, в отличие от меня, накинулась на мужчину ещё на обочине. Представшие картинки перед глазами, как я и Рома, подняв верх кабриолета и закрывшись в машине, занимаемся сексом, лишь подлили масла в огонь.

Как долго я ещё смогу строить из себя неприступную крепость, не знаю. Но его поцелуи и прикосновения, словно горящие стрелы, попадали прямо в цель и отравляли меня своим огненным ядом. А может быть, в его слюне во время возбуждения выделялся яд, который отравлял своих жертв?

Всю ночь мне снились кошмары. Снилась та улочка и как двое парней снова на меня нападают. Потом мне снился Роман, и что у него случился сердечный приступ, а я пыталась заставить его сердце работать, но у меня ничего не получалось. К утру я проснулась вся в холодном поту и с тяжёлой головой. Я решила пропустить завтрак и обед. Выпила обезболивающее в надежде, что это состояние вызвано перенапряжением, задернула шторы и снова легла спать.

К вечеру я все же выбралась из номера. Помятая и разбитая, словно всю ночь веселилась в баре и вливала в себя алкогольные напитки. Нашла Егора, Таню и Олега на пляже. Я и забыла, что он должен был прилететь вчера вечером.

– Выглядишь так, будто восстала из склепа и пришла отомстить людям за свою смерть, – пошутил Олег.

На губах подруги мелькнула улыбка, но я по ее взгляду увидела, как она мне сочувствует в эту минуту.

Заняв соседний шезлонг, я достала из сумки телефон, набирая номер отца.

– Доча, – отозвался отец. – Привет. Я уже сам хотел тебе позвонить. Как отдых? – только сейчас, услышав его голос, я поняла, как сильно по нему соскучилась.

После развода я временно жила с папой, хотя у меня имелось отдельное жилье. Небольшая квартирка досталась мне от Дениса. Весьма благородный жест со стороны бывшего мужа. Но только напрасный. У отца участились сердечные приступы, и я боялась оставлять его одного. Вот и сейчас, уехав на отдых, переживала и попросила соседку, тётю Люсю, приглядывать за отцом. Он у меня единственный близкий человек. Мама умерла несколько лет назад, а папа поставил на себе крест после ее смерти и новую семью заводить даже не пытался. Но я была бы очень рада, если бы в его жизни появилась женщина, которая смогла бы о нем заботиться. Это не перекладывание ответственности, а просто скрытое желание, чтобы он был счастлив.

– Все хорошо. Я много гуляю, много ем и не загораю на солнце в активные часы.

– Представлю, какой ты приедешь смуглой, – я окинула свои руки пристальным взглядом.

Действительно, загар всегда ко мне лип и долго не сходил. Я даже никогда не облазила. Но и не злоупотребляла солнечными ванными. Во всем соблюдала меру. До последних событий с появлением одного очень настырного и досужего мужчины.

– Что там с ухажерами? – папа тоже не оставлял надежд устроить мою личную жизнь.

– А у тебя на личном как? Встретил кого-нибудь? – ответила я а вопросом на вопрос и закусила губу, чтобы не рассмеяться, потому что знала, что сейчас услышу очередную шутку и отговорку, почему ему не нужна больше никакая женщина.

– Мое личное от меня сейчас находится в нескольких тысячах километров. Да и кто мне сварит такой вкусный борщ, кроме тебя?

– Папа… – я закатила глаза. – Кстати, ты уже все запасы еды съел, да?

– Яна, ну нет конечно. Ты с таким усердием колдовала над моими обедами, что я постеснялся спускать тебя с небес на землю. Куба хоть и находится далеко, но за десять дней со мной ничего не случится. Прилетишь и еще вместе все доедать будем.

– Я так соскучилась, – тихо сказала я. – Я обещаю, что позвоню тебе завтра. А если вдруг я этого не сделаю, то ты сам меня наберешь, ладно?

– Позвоню, дочка. Отдыхай. Уже и так прошла половина твоего отпуска.

– Да, время здесь летит иначе, – задумчиво протянула я.

– Ну вот и расскажешь мне потом, как оно пролетело, а сейчас отдыхай и ни о чем не думай. Все у меня хорошо.

Закатное солнце мне перегородила чья-то фигура. Я подняла лицо и встретилась с глазами Смолова.

– Я люблю тебя, – сказала я отцу и выключила телефон.

– Знаешь, а это радует, что ты вообще способна на какие-то чувства, – услышала язвительный тон и ощутила, как снова запульсировали виски от боли. – Пойдём поплаваем? – предложил Роман, а у меня из груди вырвался еле слышный вздох. – Я буду рядом и утонуть не позволю, – заверил он.

Я перевела короткий взгляд на Таню, которая, наклонив голову, наблюдала за нами.

– А пойдём, – согласилась я.

Может, вода приведёт меня в чувство и расслабит напряжённые мышцы?

Я поднялась с шезлонга и последовала за Смоловым, стараясь не смотреть на его спину. Обычный мужчина, таких вон по побережью… Ни одного!

Роман нырнул в воду, а я зашла следом, чувствуя, как по телу прошла приятная дрожь. Я плавала рядом с берегом и мельком наблюдала за Романом. Тёмные влажные волосы, даже мокрыми сосульками, обрамлявшими его лицо, выглядели как произведение искусства. Ну как можно быть таким красивым засранцем? Смолов подплыл, и я почувствовала его объятия на талии. Рома долго, очень долго смотрел мне в лицо, удерживая нас обоих в воде, и лишь слегка помогал себе движением правой руки. Не знаю, почему не отталкивала его и не вырывалась.

– Поцелуй меня, – прошептал он мне в губы.

Взгляд синих глаз проникал прямо в душу. Мои губы слегка коснулись влажного рта и на меня словно обрушилась огромная волна. Пульс подскочил, и резко перехватило дыхание. Ещё ни один поцелуй с мужчиной не вызвал столько мурашек на коже. Роман раздвинул языком мои губы и принялся хозяйничать им внутри. Наверное, если бы не его руки, то я бы пошла ко дну. Какой экстрим и прогулки, когда Смолов и его поцелуи были круче любого экстремального аттракциона? Но только я всегда боялась на тех кататься, и сердце в груди замирало от адреналина.

– Яна, одно свидание, – Рома прервал поцелуй и выдохнул мне в рот эти слова. – Обещаю, что присваивать не буду. Если, конечно, не передумаешь сама.

– Нейтральная территория, – отозвалась я, дрожа от возбуждения.

– Тогда два свидания? Одно сегодня, а завтра ещё одно? – синие глаза светились самодовольством.

– Я хочу пить вино на берегу моря, – сказала первое, что пришло на ум, глядя в красивое лицо.

– Все, что пожелаешь, – Роман отпустил меня, а я отчего-то ощутила разочарование. – Можем и вовсе не уходить с пляжа, я принесу вино и фрукты. Будем сидеть на песке и любоваться на заход солнца.

Я поплыла к берегу. Не хватало, чтобы новая судорога, но уже в районе груди, меня утопила. Вернувшись к шезлонгу, я села на него и взяла полотенце. Проводив удаляющуюся фигуру Смолова долгим взглядом, я поняла, что сглупила. Не нужно было ни на что соглашаться.

Таня подошла ко мне и я подняла к ней свое лицо.

– Если ты сегодня вдруг вернёшься в номер пораньше, то сообщи, а? Мы тогда по-быстрому уложим Егора, а ты приглядишь за ним, пока мы сходим в бар или посидим вдвоём с Олежкой на берегу моря? – попросила она.

Странно было слышать подобное от Тани, мамы-наседки, которая даже бабушкам изредка доверяла ребенка. Видимо, атмосфера острова вносила свои коррективы не только в мой отдых, но и в убеждения подруги.

– Хорошо, – согласилась я. – Планов никаких нет. Через час я вернусь в номер.

– Мы вдвоём можем присмотреть за вашим сыном, – вступил в разговор Роман.

Я даже не заметила, когда он вернулся. В руках он держал бутылку вина и фужеры. Таня скосила на него взгляд, потом обратно на меня, и загадочно улыбнулась. Подмигнула мне, пока Смолов не видел, а я нервно закатила глаза.

– Как вернусь в номер, наберу вас, – с нажимом произнесла я.

– Хорошо, – кивнула она. – Звонить не нужно. Сразу приходи. Мы будем ждать.

– Так ты поэтому больше не появляешься в баре? – спросил Роман, когда Таня вернулась к семье. – Сидишь с маленьким мальчиком по вечерам, пока супруги уходят в отрыв? – присел на край моего шезлонга, а я все ждала, когда тот опрокинется под тяжестью нашего веса.

– Нет, она впервые меня попросила, – задумчиво ответила я, глядя, как семья Костровых покидала пляж. – А ты завсегдатай бара?

– Пару раз приходил и надеялся, что снова тебя встречу.

– Правда? Тогда ты сделал неверный расчёт. Я не посещаю подобные места. А тот раз… это было исключение из правил.

– Сегодня и завтра ты тоже сделаешь для меня это исключение?

– Я ещё не решила. Имей в виду, мне потом еще сидеть с крестником. Я не буду много пить.

– Он твой крестник? – уточнил Смолов.

– Да. Мы давно дружим с Таней, но жизнь нас раскидала по разным уголкам.

– А сама ты из Москвы?

– Да.

Роман разлил по бокалам вино, протянул мне один.

– А семья? – спросил он. – Ты сегодня так искренне кому-то говорила о своей любви. У тебя есть молодой человек? Но если да, то почему он не поехал вместе с тобой?

– Это был отец. И это вся моя семья. Больше близких людей у меня нет. Мать несколько лет назад умерла от рака, а я почти год как… – осеклась, опустив слова о разводе и бывшем муже, – живу с отцом, – сделала еще глоток умопомрачительно вкусного напитка.

– Из-за проблем с сердцем? – неужели запомнил мои вчерашние слова о том, что отец сердечник?

– И поэтому тоже.

– А на Кубе ты в первый раз?

– Да. И первый раз за границей.

– Да ладно? А так и не скажешь. Первый раз, да к тому же еще и в чужой стране, а отважилась пойти гулять по незнакомому городу одна? – сказал он и легким движением откинул со лба черные волосы.

– Это была большая ошибка. Спасибо за помощь. А ты? – спросила я у него.

– Что я? – он слегка улыбнулся.

– Ты много раз бывал на Кубе?

– Достаточно, чтобы в следующий раз выбрать новый маршрут и место.

– А семья? – мне действительно было интересно узнать немного больше о Смолове.

– У меня из родственников только мамина сестра и ее сын. Мать скончалась несколько лет назад. Сильно болела, – я почувствовала, как напряглось тело Романа, и поняла, что ему было неприятно говорить на эту тему. Даже интонация голоса изменилась. – А отца я не знаю. Никогда не видел, – он допил остатки вина и резко встал.

– То есть хочешь сказать, что ты совсем один?

– Не совсем, но ты, наверное, подумала, что я сынок какого-нибудь олигарха? – повернулся и окатил синим холодом своих глаз.

– Да, – честно призналась я.

– Ну, в целом я тоже недалеко от тебя ушёл и подумал, что ты очередная тусовщица, приехавшая на остров за острыми ощущениями.

Рома сделал еще глоток из бокала, поставил тот в песок рядом с бутылкой и потянулся.

– Я не тусовщица, но приехала на отдых за новыми ощущениями. Только секс в них не значится.

– Заметь, ты сама сейчас переводишь тему в это русло.

Я выпила остатки вина, чувствуя, как виски отпустило, а пульсация уменьшилась.

– Очень вкусно, – поблагодарила я, пропуская мимо ушей его замечание, и поставила бокал в песок рядом с Роминым.

– Пойдём посмотрим закат, – предложил Смолов, кивнув в сторону пирса и домиков.

– Пошли, – согласилась я.

Сверху, наверное, открывался великолепный вид.

14 глава
Яна

Мы прошли по белому песку и поднялись наверх. Солнце уже касалось воды, и вот-вот скроется за горизонтом. Я любила закаты. Любила вечера и тёмное время суток. Это время дня было для меня всегда особенным, откуда-то появлялись новые силы и энергия.

– Самые красивые закаты на море, согласна? – спросил Смолов.

– В городе такого точно не увидишь, – восхищенно отозвалась я.

Тихий плеск волн доносился до слуха и, словно красивая и умиротворенная мелодия, убаюкивал. Мужские руки сомкнулись на моей талии, а я сильно вздрогнула от неожиданности и сделала шаг назад, заглядывая в тёмные глаза.

– Ничего не могу с собой поделать. Меня к тебе тянет, – Рома провел кончиком пальца по моему подбородку. – И ты испытываешь то же самое, но зачем-то сопротивляешься этому чувству.

Губы Смолова впились в мой рот и я не смогла устоять. Ответила. Наверное, бокал вина тому поспособствовал. Рома запустил пальцы в мои влажные волосы, углубляя поцелуй. На секунду мне показалось, что я оторвалась от земли и парю в невесомости. Что мир замер и есть только мы.

– Ты такая колючка, – Смолов будто невзначай коснулся груди, а она, предательница, моментально отозвалась на его ласку: соски затвердели и встали, будто я вышла на мороз. – Ведь я же нравлюсь тебе, что ты сопротивляешься, как девственница. Или…

– Стоит мне только подумать, что ты нормальный мужчина, как пара колких фраз в корне меняют всю ситуацию. И все, что мне только хочется после этого – делать все наперекор тебе!

– Если скажу, что ты страшненькая и грудь у тебя некрасивая, ты снимешь купальник?

Я закатила глаза, отступая назад, но Рома снова схватил меня за руку. Споткнувшись о доску, я не удержала равновесия, и мы оба полетели с пирса в воду. Я вынырнула первой и, вытерев влагу с лица, рассмеялась в голос. Рома показался спустя секунду и тут же окатил меня брызгами воды.

– Какая же ты чертовка! Скажи, когда ты поймёшь, что пора сбавить обороты и принять моё внимание?

Я поплыла к берегу, мечтая добраться до того быстрее него, похватать свою одежду и скрыться с места преступления. Не иначе, меня будет ждать страстная расправа. По горящим глазам видела, что Смолов едва сдерживался.

Но что была моя физическая форма по сравнению с Роминой? Он настиг меня у самого берега. Схватил за щиколотку и повалил обратно в воду. Навис сверху и вжал меня в песок.

– Знаешь, что я понял? – прошептал мне в рот. – Что тебя так же заводит эта игра и гонка, как и меня, – впился губами в мой рот, сминая рукой грудь.

Я выгнулась ему навстречу, и даже прохладные волны не смогли бы остудить моего желания. Да что же это за напасть такая? Ведь я давала себе обещание, что больше никаких отношений и чувств, но сердце, словно сумасшедшее, билось о ребра, а я с горячностью отвечала на поцелуи Романа. И даже более того. Желала между нами большего! Еще никогда не ощущала такого безумного притяжения, которое не поддавалось контролю.

Смолов вдруг прекратил поцелуй и отстранился. Часто и глубоко дыша, он смотрел мне в глаза, пока я тонула в его взгляде, понимая, что не могу всплыть. Что тону. И мне нравится это лёгкое чувство невесомости. Нравится эта новая Яна, на которую ещё никто и никогда так не смотрел, как Роман.

– Мне… Пора. Я обещала посидеть с крестником, – прохрипела я.

– Хорошо, – отозвался Смолов, выворачивая своим глубоким взглядом все мои внутренности.

Подхватил меня, словно я была пушинка, отнес к шезлонгу и только у него поставил на ноги. Взял полотенце и закутал в него, как маленькую девочку.

– Проводить тебя до номера? – посмотрел на меня из-под опущенных ресниц, а я лишь качнула головой, не в силах отвести от него глаз.

– Нет, сама дойду.

– Тогда до завтра? – его взгляд обжег мое тело, когда я стянула с себя полотенце.

Я быстро натянула шорты на мокрый купальник и трясущимися руками схватила свою сумку. Ничего не ответив, я развернулась и пошла прочь, чувствуя у себя на спине, где-то между лопатками, неприятную скованность. Не удивлюсь, если она была вызвана пристальным взглядом. Лучше бы Смолова в тот день и вправду куда-нибудь пересадили от меня в самолёте, а мы не встречались.

Привести мысли и бешено стучащее сердце в груди в норму было жизненно необходимо. А еще выбить всю эту романтическую дурь из головы и вытравить из каждой клетки запах и прикосновения Романа.

Быстро смыв с себя соленую воду в душе, я переоделась и расчесала влажные волосы. Затем спустилась на шестнадцатый этаж и остановилась напротив номера, где жили Костровы. Тихо поскреблась в дверь и приросла к месту, не в силах от изумления вымолвить ни слова, когда увидела за той Смолова.

Спустя долгое молчание, я едва слышно произнесла:

– Ты?

– Я, – отозвался он и его губы растянулись в широкой улыбке.