Текст книги "Женитьба Добрыни"

Женитьба Добрыни

Вариант 1

 
Наезжае он богатыря в чистом поли,–
А сидит богатырь на добром кони,
А сидит богатырь в платьях женскиих.
Говорит Добрыня сын Никитинич:
– Е же не богатырь на добром кони,
Есть же поляница знать удалая,
А кака ни тут девица либо женщина! –
И поехал тут Добрыня на богатыря,
Он ударил поляницу в буйну голову.
А сидит же поляница – не сворохнется
А назад тут поляница не оглянется.
На кони сидит Добрыня – приужахнется,
Отъезжав прочь Добрыня от богатыря,
А от той же поляницы от удалыи:
– Видно, смелостью Добрынюшке по-старому,
Видно, сила у Добрыни не по-прежному! -
А стоит же во чистом поли да сырой дуб
Да в обнём же он стоит да человеческий.
Наезжает же Добрынюшка на сырой дуб
А попробовать да силы богатырскии.
Как ударит тут Добрынюшка во сырой дуб,
Он расшиб же дуб да весь по ластиньям
На кони сидит Добрыня – приужахнется:
– Видно, силы у Добрынюшки по-старому,
Видно, смелость у Добрыни не по-прежному! -
Разъезжается Добрыня сын Никитинич
На своём же тут Добрыня на добром кони
А на ту же поляницу на удалую,
Чёсне поляницу в буйну голову.
На кони сидит же поляница – не сворохнется,
И назад же поляница не оглянется.
На кони сидит Добрыня – сам ужахнется:
– Смелость у Добрынюшки по-прежному,
Видно, сила у Добрыни не по-старому,
Со змеёю же Добрыня нынь повыбился! -
Отъезжав прочь от поляницы от удалыи,
А стоит тут во чистом поли да сырой дуб,
Он стоит да в два обнёма человеческих.
Наезжает тут Добрынюшка на сырой дуб,
Как ударил тут Добрынюшка во сырой дуб,
А росшиб же дуб да весь по ластиньям.
На кони сидит Добрыня – приужахнется:
– Видно, сила у Добрынюшки по-старому,
Видно, смелость у Добрыни не по-прежному! -
Розгорелся тут Добрыня на добри кони,
И наехал тут Добрынюшка да в третий раз
А на ту же поляницу на удалую,
Да ударит поляницу в буйну голову.
На кони сидит же поляница, сворохнуласе
И назад же поляница оглянуласе,
Говорит же поляница да удалая:
– Думала же, русскии комарики покусывают,—
Ажно русскии богатыри пощалкивают! -
Ухватила тут Добрыню за желты кудри,
Сдернула Добрынюшку с коня долой,
А спустила тут Добрыню во глубок мешок,
А во тот мешок да тут во кожаной.
А повез же ейный было добрый конь,
А повез же он да по чисту полю,
Испровещится же ейный добрый конь:
– Ай же поляница ты удалая,
Молода Настасья дочь Никулична!
Не могу везти да двух богатырей:
Силою богатырь супротив тебя,
Смелосью богатырь да вдвоём тебя.-
Молода Настасья дочь Никулична
Здымала тут богатыря с мешка да вон же с кожаньца.
Сама к богатырю да испроговорит:
– Старый богатырь да матёрый,
Назову я нунь себе-ка-ва да батюшкой;
Ежели богатырь да молодыи,
Ежели богатырь нам прилюбится,
Назову я себе другом да любимыим;
Ежели богатырь не прилюбится,–
На долонь кладу, другой прижму
И в овсяный блин да его сделаю.-
Увидала тут Добрынюшку Никитича:
– Здравствуй, душенька Добрыня сын Никитинич! –
Испроговорит Добрыня сын Никитинич:
– Ах ты, поляница да удалая!
Что же ты меня да нуньчу знаешь ли?
Я тобя да нунь не знаю ли.-
– А бывала я во городи во Киеви,
Я видала тя, Добрынюшку Никитича,
А тебе же меня нуньчу негде знать.
Я того же короля дочь ляховицкаго,
Молода Настасья дочь Никулична,
А поехала в чисто поле поляковать
А искать же собе-ка супротивничка.
Возьмешь ли Добрыня во замужество,-
Я спущу тебя, Добрынюшка, во живности,
Сделай со мной заповедь великую.
А не сделаешь ты заповеди да великия,-
На долонь кладу, другой сверху прижму,
Сделаю тебя я да в осяный блин.-
– Ах ты, молода Настасья дочь Никулична!
Ты спусти меня во живности,
Сделаю я заповедь великую,
Я приму с тобой, Настасья, по злату венцу.-
Сделали тут заповедь великую.
Нунь поехали ко городу ко Киеву,
Да ко ласковому князю ко Владимиру.
Приезжают тут ко городу ко Киеву,
А ко ласковому князю ко Владимиру.
Приезжает тут Добрыня сын Никитинич
А к своей было к родители ко матушки,
А к честной вдовы Офимьи Олександровной,
А стретает ту родитель его матушка
А честна вдова Офимья Олександровна,
И сама же у Добрынюшки да спрашиват:
– Ты кого привез, Добрыня сын Никитинич? -
– Ай честна вдова Офимья Олександровна,
Ты родитель моя да нуньчу матушка!
Я привез себе-ка супротивную,
Молоду Настасью дочь Никуличну,
А принять же с ней, с Настасьей, по злату венцу.-
Отправлялись же ко ласковому князю ко Владимиру
Да во гридни шли они да во столовыи.
Крест-то клал да по писаному,
Бьет челом Добрыня, покланяется
Да на всих же на четыре он на стороны,
Князю со княгинушкой в особину:
– Здравствуй, солнышко Владимир стольне-киевской!
– Здравствуешь, Добрыня сын Никитинич!
Ты кого привез, Добрынюшка Никитинич? –
Испроговорит Добрыня сын Никитинич:
– Ах ты, солнышко Владимир стольне-киевской!
Я привез же нынь себе-ка супротивную,
А принять же нам с Настасьей по злату венцу.-
Сделали об их же публикацию,
Провели же ю да в верушку крещеную,
Принял тут с Настасьей по злату венцу,
Стал же он с Настасьей век коротати.
Добрынюшка-тот матушке говаривал,
А Никитинич-тот родненькой наказывал:
– Ты зачем меня несчастyаго спородила!
Спородила бы, родитель моя матушка,
Обвертела бы мою да буйну голову,
Обвертела тонким биленьким рукавчиком,
А спустила бы во Черное-то море во турецкое,-
Я бы век да там, Добрыня, во мори лежал,
Я отныне бы, Добрыня, век да по веку,
Я не ездил бы, Добрыня, по святой Руси,
Я не бил бы нунь, Добрыня, бесповинных душ,
Не слезил бы я, Добрыня, отцей-матерей,
Не спускал бы сиротать да малых детушек! -
Отвечала тут родитель ему матушка
А честна вдова Афимья Олександровна:
– Я бы рада тя спородити
А таланом-участью да в Илью Муромца,
Силою во Святогора нонь богатыря,
Красотою было в Осина Прекрасного,
Славою было в Вольгу Всеславьева,
А и богачеством в купца Садка богатаго,
А и богатаго купца да новгородскаго,
А смелостью в Олешку во Поповича,
А походкою щапливою
Во того было Чурилушку Пленковича.–
Только вежеством в Добрынюшку Никитича:
Тыи статьи есть да других бог не дал,
Других бог теби не дал да не пожаловал.-
Россердился тут Добрыня сын Никитинич
На родитель свою матушку,
Скорешенько Добрынюшка на двор-тот шол,
Седлает тут Добрынюшка добра коня,
Кладовае он же потнички на потнички,
Да на потнички он кладе войлочки,
А на войлочки черкальское седелышко,
А подтягиват двенадцать тугих подпругов
А тринадцатый для-ради крепости,
Чтобы добрый конь из-под седла не выскочил,
Добра молодца в чистом поли не выронил.
А у той ли у правый у стремены
Провожала его тут родитель матушка,
А у той было у левый у стремены
Провожала-то его да любима семья,
Молода Настасья да Микулична.
А тут честна вдова Офимья Олександровна
Тут простиласи да воротиласи,
А домой вошла, сама заплакала.
А у той было у левый у стремены
Иде молода Настасья дочь Никулична,
Стала у Добрынюшки выспрашивать,
Она стала у Никитича выведывать:
– Ах ты, душенька Добрыня сын Никитинич!
Ты скажи-тко нунь, Добрыня сын Никитинич,
А когда же ждать тя нуньчу со чиста поля,
А когда тя сожидаться в свою сторону? –
Испроговорит Добрыня сын Никитинич:
– Ах ты, молода Настасья дочь Никулична!
Как ты стала у Добрынюшки выспрашивать,
Стала у Никитича выведывать,
Я ти стану нунь высказывать:
«Жди-тко ты Добрынюшку по три годы,
– Я по три годы не буду, жди по друго три,
А как пройде тому времени да шесть годов,
Я не буду тут, Добрыня, из чиста поля,–
Хоть вдовой живи да хоть замуж поди,
Поди за князя хоть за боярина,
Хоть за русскаго могучаго богатыря,
Только не ходи за брата за названаго,
За того было Олешенку Поповича.-
Тут простиласи да воротиласи,
А домой пошла, сама заплакала.
День-то за день, будто дождь секёт,
А неделя за неделей, как трава ростёт,
Год-тот за годом да как река бежит,
А прошло-то тому времечки да три годы,
Не бывал же тут Добрыня из чиста поля.
Стала ждать Добрынюшка по друго три.
День-то за день, будто дождь секёт,
А неделя за неделей, как трава ростёт,
Год-тот за годом да как река бежит,
А прошло-то тому времени да шесть годов,
Не бывал же тут Добрыня из чиста поля.
Приезжает тут Олешенька Левонтьевич,
Он привозит было весточку нерадостну:
А побит лежит Добрыня во чистом поли,
А плеча его да испростреляны,
Голова его да испроломана,
Головой лежит да в част ракитов куст.
А честна вдова Офимья Олександровна,
Она взяла по полатам-то похаживать,
Своим голоском поваживать:
– А лежит в чистом поли Добрынюшка убитый! -
Тут стал солнышко Владимир-тот захаживать
А Настасью-ту Никуличну засватывать:
– Поди за князя хоть за боярина,
Хоть за русскаго могучаго богатыря! -
А побольше тут зовут-то за Олешенку,
За того было Олешку за Поповича.
Не пошла она не за князя, не за боярина,
Не за русскаго могучаго богатыря,
Не за смелаго Олешку за Поповича:
– Справила я заповедь-то мужнюю,
Справлю свою заповедь-то женьскую.-
Стала ждать Добрынюшку по друго шесть.
День-то за день, будто дождь секёт,
А неделя за неделей, как трава ростёт,
Год-тот за годом, да как река бежит.
Прошло тому времечки двенадцать лет,
Не бывал же тут Добрыня из чиста поля.
Приезжает тут Олешенька Левонтьевич,
Приезжает тут Олешка да во другой раз,
А привозит было весточку в другой раз,
Тую весточку привозит да нерадостну:
А побит лежит Добрыня во чистом поли,
А плеча его да испостреляны,
Голова его да испроломана,
Головой лежит да в част ракитов куст.
Тут стал солнышко Владимир-тот захаживать
А Настасью-ту Никуличну засватывать:
– Поди хоть за князя, хоть ты за боярина,
Хоть за русскаго могучаго богатыря.-
А побольше стали звать да за Олешеньку,
За того было Олешенку Поповича.
Не пошла она не за князя, не за боярина,
Не за русскаго могучаго богатыря,
А пошла замуж за смелаго Олешу за Поповича.
Что ли свадебка у них была по третий день,
А севодня-то итти да ко божьей церквы.
Ездит тут Добрыня у Царя-града.
Конь-то тут Добрынин подтыкается
А к сырой земли да приклоняется:
– Ах ты, волчья сыть, медвежья выть!
Что же ты да нуньчу подтыкаешься?
Над собой ли ты незгодушку-ту ведаешь,
Над собой ли ведаешь аль надо мной,
Надо мной Добрынюшкой Никитичем? -
Из небес было Добрынюшки да глас гласит:
– Ах ты, молодой Добрыня сын Никитинич!
А твоя-то любима семья замуж пошла
А за смелаго Олешку за Поповича,
Свадебка у них было по третий день,
А принять же им с Олешкой по злату венцу.–
Россердился тут Добрыня сын Никитинич,
Как приправил коня добраго
От Царя-града на Киев-град,
Не дорожкамы поехал, не воротамы,
Реки ты озера перескакивал,
Широки раздолья промеж ног пущал,
А ко Киеву Добрынюшка прискакивал.
А приехал он ко славному ко городу ко Киеву
А ко ласковому князю ко Владимиру.
Через ту стену наехал городовую,
Через тую башню наугольную,
А к тому было подворьицу вдовиному,
А к честной вдовы Офимьи Олександровной,
Со чиста поля наехал он скорым гоньцём,
А не спрашивал у дверей он придверничков,
У ворот не спрашивал да приворотничков,
Всих же прочь взашей да и отталкиват,
А бежит тут во полаты белокаменны.
Вси придворнички да приворотнички
Вслед идут да жалобу творят:
– А честна вдова Офимья Олександровна!
Этот-то удалый добрый молодец
Со чиста поля наехал он скорым гоньцём,
Ко подворьицу он ехал ко вдовиному,
Он не спрашивал у дверей да придверничков,
У ворот не спрашивал да приворотничков,
Всих же нас тут взашей прочь отталкивал! -
А честна вдова Офимья Олександровна
Она взяла по полатам-то похаживать,
Своим женским тут голосом поваживать:
– А прошло-то времени двенадцать лет,
Закатилось у меня да красно солнышко,
Как уехал тут Добрыня сын Никитинич,
А уехал тут Добрыня далече-далече во чисто поле,-
А лежит же тут Добрыня во чистом поли,
А плеча его да испростреляны,
Голова его да испроломана,
Головой лежит да в част ракитов куст!
А как нунечку было теперечку
Закатается да млад светел месяц! -
Испроговорит Добрыня сын Никитинич:
– Ай честна вдова Офимья Олександровна!
Мне-ка-ва Добрынюшка крестовой брат,
Мне-ка-ва Добрынюшка наказывал -
А Добрыня-тот поехал ко Царю-граду,
Я-то нунь поехал да ко Киеву -
А не случит ли ти бог же быть во Киеви,
А велел спросить про молоду Настасью про Микуличну,
Про Добрынину да любиму семью.-
Испроговорит честна вдова Офимья Олександровна:
– А как нунечку Добрынина да любима семья,
А как нунечу Настасья да замуж пошла
За того за смелаго Олешку за Поповича.
Свадебка у них было по третий день,
А принять же им с Олешкой по злату венцу.-
Говорит же тут Добрыня сын Никитинич:
– Мне-ка-ва Добрынюшка крестовый брат,
Мне-ка-ва Добрынюшка наказыват:
Случит бог же быть теби во Киеви
У того было подворьица вдовинаго,
А велел же взять он платья скоморовскии
В новой горенки да тут на стопочки,
А в глубокиих своих во погребах
Взять дубинку сорока пудов,
А на свадебки меня бы не обидили,
Да велел же взять гуселушка яровчаты,
Да во том же во глубоком во погреби.-
А честна вдова Офимья Олександровна
Тут скорёшенько бежала в нову горенку,
Притащила ему платья скоморовскии,
Отмыкала она погреба глубокии,
Подавалу тут гуселушка яровчаты,
Сам же взял дубинку сорока пудов,
А пошел же скоморошиной на свадебку.
А приходит скоморошиной на свадебку
А и к тому двору да княженецкому,
А не спрашиват у дверей да придверничков,
У ворот не спрашивал да приворотничков,
Он всих взашей прочь отталкивал.
Вси придвернички да приворотнички
Они вслед идут да жалобу творят:
– Ах ты, солнышко Владимир стольне-киевской!
Этот-то удалый добрый молодец
Со чиста поля он давень ехал да скорым гонцом
Ко тому было подворью ко вдовиному,
Там не спрашивал у дверей да придверничков,
У ворот не спрашивал да приворотничков,
Он всих взашей прочь отталкивал;
Нунь идет на княженецкий двор,
Нунь идет да скоморошиной,
А не спрашиват у дверей да придверничков,
У ворот нас приворотничков,
Взашей прочь нас всих отталкиват.-
Говорит ему Владимир стольне-киевской:
– Ай же ты, удала скоморошина!
Ты зачем же ехал давень ко подворьицу,
А к тому подворьицу вдовиному,
Там не спрашивашь ты у дверей придверничков,
У ворот не спрашивашь да приворотничков,
Взашей прочь ты всих отталкивал?
Нунь идешь на княженецкий двор
И не спрашивашь ты у дверей придверничков,
У ворот-то наших приворотничков,
Взашей прочь ты всих отталкивашь? -
Скоморошина тут в речи да не вчуется,
Скоморошина тут к речам да не примется,
Говорит же тут удала скоморошина:
– Ах ты, солнышко Владимир стольне-киевской!
Где-то наше место скоморовское? -
Отвечав князь Владимир стольне-киевской:
– Ваше место скоморовское
Что ль на печки да на запечки.-
Скоморошина тут местом не побрезговал,
А скочил на печку на муравлену.
Заиграл тут в гуселышка яровчаты
А на той было на печки на муравленой,
А играет-то Добрынюшка во Киеви
А на выигрыш берет да во Цари-гради,
А от стараго да всих до малого
А повыиграл поименно.
Вси же за столом да призадумались,
Вси же тут игры да призаслухались,
Вси же за столом да испроговорят:
– А не быть же нунь удалой скоморошины,
Быть же нунь дородну добру молодцу,
Свято русскому могучему богатырю! -
Говорил же тут Владимир стольне-киевской:
– Ай же ты удала скоморошина,
А дородний добрый молодец!
Опускайся-ко из печки да из запечка,
Дам теби три места, три любимыих:
Одно место нунь возли меня,
Друго место супротив меня,
Третье место куда сам захошь.-
Говорит же тут удала скоморошина:
– Ах ты, солнышко Владимир стольне-киевской!
Дай-ко мне-ка место на скамеечке
Супротив было княгинушки молодыи,
Молодой Настасьи да Никуличной.-
Говорит ему Владимир стольне-киевской:
– Ай же, ты удала скоморошина!
Дано ти три места, три любимыих,–
Куды знаешь, ты туды садись,
Что ты здумаешь, так то делай,
Что захочешь, так ты то твори! -
– А позволь-ко мне, Владимир стольне-киевской,
Налить чару зелена вина.-
Наливае было чару зелена вина
А опустит в чару свой злачен перстень
А подносит он Настасьи да Никуличной,
Той княгинушки молодыи:
– Ах ты, молода Настасья дочь Никулична!
Уж ты хошь добра – так нуньчу пьешь до дна,
А не хошь добра – так ты не пьешь до дна.-
Молода Настасья дочь Никулична
Взяла она чару единой рукой,
Выпила ту чару единым духом,
Тут увидала в чары свой злачен перстень,
Да которыим с Добрыней обручаласи,
Сама же она князю поклониласи:
– Ах ты, солнышко Владимир стольне-киевской!
А не тот мой муж, который нунь возли меня,
Тот мой муж, который супротив меня.
Тут приехал нунь Добрыня в свою сторону,
Он напомнил тут Добрыня отца-матушку,
Отыскал Добрыня молоду жену.-
А и выходит з-за столов да вон з-за дубовых,
Пала тут Добрыни во резвы ноги:
– Ты прости, прости, Добрыня сын Никитинич,
А во той вины прости меня, во глупости,
Что не по твойму наказу я нунь сделала,
А пошла замуж за смелаго Олешку за Поповича,
А во той вины прости меня, во глупости! –
Говорит же тут Добрыня сын Никитинич:
– Не дивую я тут разуму да женскому:
У ней волос долог – ум короток,
А я дивую нунь же солнышку Владимиру
Со своей было княгинею:
Он же, солнышко Владимир стольне-киевской,
Он же был да сватом ли,
А княгинушка да свахою,-
От живого мужа жонушку замуж берут, просватают!
Тут солнышко Владимир стольне-киевской
Он повесил буйну голову
А в тот же во кирпичен мост
Со своей было княгинею.
Тут выходит да Олешенка Левонтьевич
З-за тыих столов да белодубовых.
Пал же тут Добрыне во резвы ноги:
– Ты прости, прости, Добрыня сын Никитинич,
Что я посидел возли твоей княгинушки молодыи,
Молодой Настасьи дочь Никуличной! -
– Ай же братец ты названый,
Ай Олешенка Левонтьевич!
А во той-то вины, братец, тебя бог простит,
А во другой вины, братец, тебя не прощу:
А зачем же приезжал ты из чиста поля,
Привозил же про нас весточку нерадостну,
Что лежит побит Добрыня во чистом поли
А плеча его да испостреляны,
Голова его да испроломана,
Головой лежит да в част ракитов куст?
Ты слезил же нунь родиму мою матушку,
А честну вдову Офимью Олександровну.
Тяжелешенько тут она по мне плакала,
А слезила тут она да очи ясныи,
А скорбила тут она да личко белое,
Тяжелешенько она да по мне плакала.-
Как ухватит он Алёшку за желтыи кудри,
Взял же он Алешеньку охаживать,
А не слышно было в бухканье да охканья!
Хоть и всякой-то на свети да женится,
Да не всякому женитьба удавается,
А не дай бог да женитьбы да Олешкиной!
Только тут Алешка и женат бывал,
Только тут Алешка да с женой сыпал.
Синему морю да на тишину,
Всем добрыим же людям на послушань.
 

Вариант 2

 
Во стольном городе во Киеве,
А у ласкового князя у Владимира,
Заводился у князя почестный пир*
А на многи князя, на бояра
И на все поляницы удалые.
Все на пиру напивалися*
Все на лиру наедалися,
Все на пиру да пьяны-веселы,
Говорит Владимир стольно-киевский:
– Ай же вы князи мои, бояра,
Сильные могучие богатыри!
А кого мы пошлем в Золоту Орду
Выправлять-то даней-выходов
А за старые годы, за новые
3а двенадцать лет.
А Алешу Поповича нам послать,
Так он, молодец, холост, не женат:
Он с девушками загуляется,
С молодушками он да забалуется.
А пошлемте мы Добрынюшку Никитича:
Он, молодец, женат, не холост,
Он и съездит нынь в Золоту Орду,
Выправит дани-выходы
Да за двенадцать лет.
Написали Добрыне Никитичу посольный лист.
А приходит Добрынюшка Никитинич к своей матушке,
А к честной вдове Амельфе Тимофеевне,
Просит у ней прощеньица-благословеньица:
– Свет государыня, моя матушка!
Дай ты мне прощение-благословеньице
Ехать-то мне в Золоту Орду,
Выправлять-то дани-выходы
За двенадцать лет.
Остается у Добрыни молода жена,
Молода жена, любима семья,
Молода Настасья Микулична.
Поезжат Добрыня, сам наказыват:
– Уж ты ай же моя молода жена,
Молода жена, любима семья,
Жди-тко ты Добрыню с чиста поля меня три года.
Как не буду я с чиста поля да перво три года,
Ты еще меня жди да и друго три года.
Как не буду я с чиста поля да друго три года,
Да ты еще меня жди да третье три года.
Как не буду я с чиста поля да третье три года,
А там ты хоть вдовой живи, а хоть замуж поди,
Хоть за князя поди, хоть за боярина,
А хоть за сильного поди ты за богатыря.
А только не ходи ты за смелого Алешу Поповича,
Смелый Алеша Попович мне крестовый брат,
А крестовый брат паче родного.
Как видели-то молодца седучись,
А не видели удалого поедучись.
Да прошло тому времечка девять лет,
А не видать-то Добрыни из чиста поля.
А как стал-то ходить князь Владимир свататься
Да на молодой Настасье Микуличне
А за смелого Алешу Поповича:
– А ты с-добра не пойдешь,
Настасья Микулична,
Так я тебя возьму в портомойницы,
Так я тебя возьму еще в постельницы,
Так я тебя возьму еще в коровницы.
– Ах ты, солнышко Владимир стольно-киевский
Ты еще прожди-тко три года.
Как не будет Добрыня четверто три года,
Так я пойду за смелого Алешу за Поповича.
Да прошло тому времени двенадцать лет,
Не видать, не видать Добрынюшки с чиста поля.
Ай тут пошла Настасья Микулична
Да за смелого Алешу Поповича.
Да пошли они пировать-столовать к князю Владимиру.
Ажно мало и по мало из чиста поля
Наезжал удалой дородный добрый молодец.
А сам на коне быв ясен сокол,
А конь тот под ним будто лютый зверь.
Приезжает ко двору да ко Добрынину
Приходит Добрыня Никитич тут
В дом тот Добрынинын.
Он крест тот кладет по-писаному,
Да поклон тот ведет по-ученому,
Поклон ведет да сам здравствует:
Да ты здравствуй, Добрынина матушка!
Я вчера с твоим Добрынюшкой разъехался,
Он велел подать гусли скоморошные,
Он велел подать платья скоморошьии,
Он велел подать дубинку скоморошьюю.
Да идти мне ко князю Владимиру да на почестей пир
Говорит тут Добрынина матушка:
– Отойди прочь, детина засельщина,
Ты эасельщина детина, деревенщина!
Как ходят старухи кошельницы,
Только носят вести недобрые:
Что лежит убит Добрынюшка в чистом поле,
Головой лежит Добрыня ко Пучай-реке,
Резвыми ножками Добрыня во чисто поле,
Скрозь его скрозь кудри скрозь желтые
Проросла тут трава муравая,
На траве расцвели цветочки лазуревы,
Как его-то теперь молода жена,
Молода жена, любима семья,
Да выходит-то за смелого Алешу за Поповича.
Он ей и говорит-то второй након:
– Да ты здравствуй ли,
Добрынина матушка,
Ты честна вдова Амельфа Тимофеевна!
Я вчера с твоим Добрынюшкой разъехался.
Он велел подать гусли скоморошные,
Он велел подать платья скоморошьии,
Он велел подать дубинку скоморошьюю
Да идти мне к князю Владимиру да на почестен пир
– Отойди прочь, детина засельщина!
Кабы было живо мое красное солнышно,
Молодой тот Добрынюшка Никитинич,
Не дошло бы те, невеже, насмехатися,
Уж не стало моего красного солнышка,
Да не что мне делать с платьями скоморошьими,
Да не что мне делать с гуслями скоморошьими,
Да не что мне делать с дубинкой скоморошьего.
Тут-то ходила в погреба глубоки,
Принесла она платья скоморошьим,
Приносила гусельники яровчаты,
Принесла она дубину скоморошьюю.
Тут накрутился молодой скомороший ко,
Удалый добрый молодец,
Да пошел он к князю Владимиру на нечестный пир.
Приходил он во гридню столовую,
Он крест тот кладет по-писаному,
Да поклон ведет по-ученому,
Он кланяется да поклоняется
Да на все на четыре на стороны.
Он кланяется там и здравствует:
– Здравствуй, солнышко Владимир стольно-киевский,
Да со многими с князьями и со боярами,
Да со русскими могучими богатырями,
Да со своей-то с душечкой со княгиней со Апраксией!
Говорит ему князь Владимир стольно-киевский:
– Да ты поди-тко, молода скоморошинка!
А все тыи места у нас нынь заняты,
Да только местечка немножечко
На одной-то печке на муравленой*.
Да тут скочил молода скоморошинка
А на тую-ту печку на муравлену.
Заиграл он в гуселушки яровчаты.
Он первую завел от Киева до Еросолима,
Он другу завел от Еросолима да до Царяграда.
А все пошли напевки-ты Добрынины.
Ай тут-то князь Владимир распотешился,
Говорит он молодой скоморошиике:
– Подь-тко сюды, молода скоморошинка!
А я тебе дам теперь три места:
А первое-то место подле меня,
А другое место опротив меня,
Третьёё противо княгини Настасьи Микуличны.
А тут-то молода скоморошинка
Садился он в скамейку дубовую,
Да противо Настасьи Микуличны.
А тут-то Настасья Микулична
Наливала она чару зелена вина в полтора ведра
Да турий тот рог меду сладкого,
Подносила она Добрынюшке Никитичу.
А и тут-то Добрынюшка Никитинич
Да брал он чару зелена вина в полтора ведра,
А брал он чару единой рукой,
Выпивал он чару на единый дух,
Да и турий рог выпил меду сладкого,
Да спускал он в чару перстень злачёныи,
Которым перстнем с ней обручался он.
Да говорит он Настасье Микуличне:
– Ты гляди-тко, Настасья Микулична,
Во чару гляди-тко злачёную.
Как поглядела Настасья Микулична
В тую чару золочёную,
Взяла в руки злачен перстень.
Говорит тут Настасья Микулична:
– Да не тот муж – который подле меня сидит.
А тот мой муж – который противо меня сиднт-
А тут-то Добрыня Никитинич,
Да скочил Добрыня на резвы ноги,
Да брал Алешу за желты кудри,
Да он выдергивал из-за стола из-за дубового,
А стал он по гридне потаскивать,
Да стал он Алеше приговаривать:
– Не дивую я разуму женскому,
Да дивую я ти, смелый Алеша Попович ты,
А ты-то, Алешенька, да мне крестовый брат.
Да еще тебе дивую, старый ты
Князь Владимир стольно-киевский!
А сколько я те делал выслуг-то великиих,
А ты все, Владимир, надо мной надсмехаешься.
Да теперь я выправил из Золотой Орды.
Выправил дани и выходы
За старые годы, за новые.
Везут тебе три телеги ордынские:
Три телеги злата и серебра.
Тут он взял свою молоду жену,
Молоду жену любиму семью,
Да повел Добрыня к своей матушке.
Да тут ли Алешенька Попович тот,
Да ходит по гридне окоракою.
А сам ходит приговаривает:
– Да всяк-то на сем свете женится,
Да не всякому женитьба удавается.
А только Алешенька женат бывал.
 

* * *

А.Ф. Гильфердинг. Онежские былины, т.3, Изд-во АНСССР, М.-Л., 1951, № 198. Записано в 1871 году от Ивана Григорьевича Захарова, крестьянина из деревни Пога на Водлозере

Цитируется по:

Б95 Былины. Русские народные сказки. Древнерусские повести. /В.П. Аникин, Д.С. Лихачев, Т.Н. Михельсон; М.: Дет. лит., 1989

ISBN 5-08-000983-8