Текст книги "Ночная фиалка"

-Шагай, давай, – не церемонясь, меня толкнул в спину один из сопровождающих.

Сложно удержать равновесие, когда твои руки сцеплены между собой. Вот и я чуть не свалилась прямо в ноги своим палачам.

– Аккуратнее, дальше мы сами, – мой провожатый смерил меня омерзительным похотливым взглядом.

С виду, абсолютно нормальный, молодой парень, наверное, где-то двадцати семи-восьми лет. Но рядом с ним, я забывала, как дышать, от ужаса, от дикой паники. От ощущения, что он меня раздевает глазами. Грохот закрытой деревянной двери заставляет пискнуть.

– Садись, – мужчина, с изуродованным лицом, выдвигает стул, с противным скрипом. Не могу не повиноваться, хоть и даётся мне каждый шаг немыслимыми усилиями. – Рассказывай. Не советую юлить. Чистосердечное признание, как известно, смягчает наказание.

Дрожь прошла по коже. Наказание… Признание… Ничего не понимаю. Вообще ничего не понимаю. В какой конкретно момент моя жизнь пошла пол откос?

– Я не знаю, что произошло в «Парадизе»…

– Девушки, работающие там, сообщили, что была ссора. Между тобой и хозяйкой заведения, – в темном углу зашевелилось нечто неразборчивое. – На мой взгляд, эта, просто пытается тянуть наше время.

– Тише ты, старый ворчун. Разберемся! – блондин или, как я прозвала в своей голове этого мужчину, шрам, присел на край стола и сложил свои руки на груди. – В чем-то мой коллега прав. Не стоит тратить время. Ни наше, ни свое. В противном случае, тебе придется здесь задержаться…

– За…задержаться? – сглотнула мерзкий ком, застрявший в горле и с трудом подавила рвущуюся наружу истерику.

– Ага, в изоляторе. Там тебе будет весело. Правда, – из своего укрытия выкатился невысокий упитанный мужичок, – там не все такие же приветливые, как мы.

– Виолетта, – шрам заглянул в бумаги и смерил меня скучающим взглядом, – Романовна. Говорить будем?

– Не понимаю, что вы хотите от меня услышать! Я ничего не делала, меня там не было! Я гуляла!

– Гуляла? – усмехнулся коренастый мужичок со смешным ежиком на голове. – Теперь это так называется?

– Я гуляла! Просто гуляла! Я не делала того, в чем вы меня обвиняете! – слезы хлынули из глаз, по телу прошла дрожь. – Не делала… Не виновата… Это не я… Не я… Не я…

Повторяла снова и снова, пока двое мужчин молча наблюдали за мной.

– Она не заговорит, не сегодня, – коренастый подошёл к двери и подозвал кого-то. – В изолятор ее. Пусть немного подумает. Уведите!

Глава 27.1

Виолетта

Меня подхватывают под руки и буквально тащат в неизвестном направлении. Тут темно, намного темнее, чем там, где мне удалось сегодня побывать. На стенах камеры, впереди череда решетчатых дверей. Мерзко, грязно.

В воздухе стоит стойкий запах пота и мочи. Я даже морщусь, не справившись с эмоциями.

– Что, девочке здесь не нравится? – усмехается все тот же мой провожатый, усиливая хватку на моем предплечье. – Вы только гляньте, какая цаца к нам пожаловала!

Мужчины, находящиеся рядом, ржут, как кони. Второй провожатый передает кому-то бумаги, что забрал у тех, кто вел мой допрос. Пока они заняты их изучением, парнишка, что все ещё не отпускает меня от себя, наклоняется к моему уху.

– Была бы моя воля, трахнул тебя бы прямо тут, – облизывается он и втягивает носом воздух. – Сегодня ночью я дежурю, увидимся красотка.

Сглатываю. Но ни слова не произношу. Дверь отпирается, и я вхожу в грязное вонючее помещение.

– Вот те раз, – раздается за моей спиной. – Давно у нас не было таких милах. Тебя за что сюда?

Обвожу взглядом помещение. Несколько старых железных кроватей, в несколько ярусов, с такими же старыми матрасами. В углу комнаты умывальник, железный и уже давно заржавевший. Там же стоит унитаз. Посередине комнаты небольшой стол и пара табуретов.

Холодно, даже не смотря на жару за стенами этого здания. Сыро и отвратительно. Несколько женщин с любопытством осматривают меня. Словно я какая-то диковинная зверушка. А что им, собственно, ещё делать?

– Ты язык проглотила? – рявкнула другая женщина со своей койки. – Что натворила?

– Я… Я по ошибке тут… – пролепетал невнятно, вызвав хохот.

– Ага, а я принцесса Диана! – проговорила опухшая грязная женщина, сидевшая на около стола.

– Меня обвиняют в том, чего я не делала! – выкрикнула и сделала пару шагов вперёд, сжала руки в кулаки, будто собиралась вступать в бой с ними. – Это ошибка!

– Слышь, прыткая, гонор свой поубавь. Здесь ошибок не бывает. Если тебя повязали, то уже не отпустят. Не так работает наша система правосудия, – вновь раздался голос за спиной.

Обхватила себя руками. Замёрзла. С ночи так и не отогрелась. Да и страшно до жути. А что, если эта женщина права и меня больше не выпустят? Прошла к столу и опустилась на свободный стул.

– Твоя койка сверху, – похлопала по скрипящей конструкции одна из моих новых знакомых. – Чувствуй себя, как дома.

Время потянулось медленно. Мои соседки оказались слишком шумными. То кричали, переговариваясь с охранной, то играли в карты, то обсуждали свои жизни до того, как оказались здесь. Я же залезла на свою койку, подтянула колени к груди и уставилась в одну точку.

Нам приносили обед. И ужин. Я ела в последний раз утром, с Тимом. Да и то, повелевала, как птичка. Была слишком возбуждена от всех этих новостей и планов на будущее. А сейчас… Разве есть оно, это самое будущее у меня теперь?

Женщины постучали ложками. Еда, надо признаться, отвратная. Сама я есть не стала. Слышала, что говорили другие. Постоянно кидала взгляды на дверь.

И она отворилась, ближе к отбою. Назвали мою фамилию и просили следовать за ними. Почему-то именно сейчас, когда уже покинула свое «убежище», вспомнила слова того противного конвоира. Он обещал, что мы с ним встретимся.

Впадаю в панику. Ничего ещё не произошло, а мне заведомо страшно. Будто этот противный парень, посмел привести в исполнение свое обещание. Прикрываю глаза, пока ожидаю дальнейших указаний. Гремят железные створки старенькой решетки, и я мгновенно распахиваю глаза.

Передо мной тот самый паренёк. Стоит, ухмыляется. Перекатывает в руках побрякушку.

– Вперёд, – поступает приказ, а я к месту приросла. – Оглохла? Я сказал, шагай! – толкает соня в спину невысокий бородатый мужичок.

Собрав всю волю в кулак, делаю шаг, потом ещё один и ещё. Створки вновь гремят, приходя в движение. Назад дороги нет. Обрубили пути отступления.

– Привет, красотка. Я же говорил, что мы обязательно встретимся, – скалится, скользя с моим противным липким взглядом по мне. – Да не тряслись ты, я обещаю, тебе понравится.

Его хохот забирается под кожу, прямиком в сердце, вонзаясь в него тысячами маленьких иголок. Он по-хозяйски хватает меня за локоть и ведёт дальше. Пророчить ни слова не решаюсь. Закричать и подавно. Разве поможет мне хоть кто-то? Сомневаюсь.

Мой ненавистный конвоир дёргает меня в сторону, заталкивая в темный угол. Тело каменеет. И слабеет в одночасье.

– Давай красавица, сделай мне приятно и тогда, я замолвлю за тебя словечко, – шепчет мне на ухо, задевая своими шершавыми губами мочку моего уха.

Его руки уже пошли в разнос по моему телу. Вокруг кромешная темнота. И нас действительно не видно. Он буквально наваливается на меня своим телом, вжимая в холодную стену.

В голове множество мыслей. Я все ещё надеюсь на какое-то чудо. Я все ещё судорожно пытаюсь сообразить, чем могу себе помочь. Его руки уже шарят по моим бедрам, а его губы вовсю гуляют по моей оголённой коже шеи и плеч.

– Эй, ты охренел пиздюк? – доносится из темноты грозный рык. – Какого хуя тут происходит?

– Что? – он отшатывается от меня, как от огня, наверное, на метр, не меньше. – Я это… буйная!

– Пошел вон отсюда! – гаркает мой неожиданный спаситель.

В голове мелькает мысль: «А действительно ли он мой спаситель?»

– Воскресенская? За мной. На допрос, – выплёвывает и не дожидаясь моей реакции, разворачивается и уходит.

Бросаюсь следом. Едва его нагоняю. Меня приводят в небольшое помещение. Темное, с тусклыми, наполовину перегоревшими лампами и небольшим окном с решетками. На улице уже начинает смеркаться. Сколько же времени прошло…

Меня оставляют здесь совсем одну. Знаю и слышу, что за дверью кто-то стоит. Охраняет или ждёт благоприятного момента не понятно. Вот только момента для чего?

Где-то вдалеке скрипнула тяжелая железная дверь. Затем раздалось множество шагов, словно там проходила колонна из 20 человек. Скрежет ключей о замочную скважину, два оборота и дверь в комнату допроса распахнулась с такой силой, будто ее выбыли. Ко мне в комнату вошли двое мужчин.

Один не высокий, но коренастый. Со смешным ежиком на голове и большим кривым носом. Второй высокий, худощавый. Блондин с омерзительным шрамом на лице. Они сели напротив меня и какое-то время мы так и просидели молча, лишь сверля друг друга оценивающими взглядами.

– Итак… – протянул второй и почесал себя по затылку. – Будем знакомиться, Ветта?

– Спасибо, но я, пожалуй, откажусь. Староваты, не находите? – уголки губ первого слегка дрогнули, и он перевел свой взгляд на бумаги. Пролистав несколько страниц, он вновь посмотрел на меня, вот только ничего хорошего в этом взгляде я не обнаружила.

Глава 27.2

Виолетта

– Виолетта Романовна – вдруг прозвучал его мелодичный голос. Таким голосом бы детей успокаивать, но меня он пробирал до мурашек по коже. – Вы обвиняетесь в покушении на убийство, поджег и проституцию. Есть что сказать в свое оправдание?

– Все, что произошло с этой старой потаскухой она заслужила сполна. Жаль это не моих рук дело. Тогда бы одним покушением это не закончилось.

– Хорошо… – вновь протянул первый и оттянул воротник своей рубашки. – Тогда мы хотели бы услышать Вашу версию событий.

– Мою версию событий? Серьезно? Разве это мне сможет как-то теперь помочь? – конечно, не поможет, но и молчать глупо. Пока тебе дают говорить – лучше говорить. – Ладно. Начнем с самого начала?

Мужчины переглянулись, уселись поудобнее, и синхронно кивнули. Вкратце рассказала о себе. За время моего рассказа их брови то взлетали вверх, то сводились к переносицам. Иногда они что-то записывали в свои блокноты. Порой просили рассказать более подробно о том или ином моменте моей жизни.

В целом я рассказала все, что могла. Но им этого было недостаточно. Читала это по их лицам, словно у них на лбах была бегущая строка. Через какое-то время, когда мои глаза начали слипаться, а изо рта не выходило ничего кроме зевков, мне даже принесли кофе.

Что-то было не так. Чувствовала, но не до конца понимала. С правоохранительными органами я имею дело в первый раз. Лично. В тот момент, когда умерла мама, на себя всё взаимодействие с различными спец. службами взяла Элеонора. Меня в целом и не трогали.

– Итак… – невысокий мужичок чешет затылок, потом обращается к своему коллеге. – Десять минут, не под запись.

Высокий кивает, выходит из комнаты, пока мы с его товарищем продолжаем играть в гляделки. Вроде прошло лишь пару мгновений, а мне кажется, что целая вечность. В помещении высокий мужчина со шрамом возвращается не один. После чего два моих мучителя выходят, запирая за собой дверь.

Я молчу. Просто смотрю на этого человека и пытаюсь угадать его действия. Нас закрыли, оставили наедине, выключили камеру, что до этого записывала процесс моего допроса.

У этого человека могут быть различные желания. Вот только страха я, на удивление не ощущала. Скорее удивительное спокойствие. То ли я просто устала трястись, как осиновый лист, от любого малейшего шороха. То ли действительно этот мужчина не собирался причинять мне вред.

– Здравствуй, – он смущённо улыбнулся, но взгляда от моего лица не отвёл.

– Здравствуйте…

– Я… У нас мало времени, – он подался вперёд и занял место за столом напротив меня. – Буду краток. Я твой отец, дочка.

Роман

Смотрел на нее и не верил, что все происходит взаправду. Она настоящая. Такая красива, так похожа на свою маму. На женщину, которую я любил больше жизни. На женщину, которую, несмотря ни на что, я до сих пор люблю, и буду любить до последнего вздоха.

– Что? – Виолетта щурится, изучает меня своими огромными глазами и видно выносит мне какой-то диагноз в своей голове. – Это шутка такая?

– Нет, нет. Я говорю правду. Я твой отец, ты моя дочь. У меня есть доказательства, но они, к сожалению, не с собой, – усмехаюсь над собой.

А на что я рассчитывал? Что она бросится мне на шею с криками «папа», беспрекословно поверит во все, что я ей говорю, и будем мы жить долго и счастливо? Идиот.

– Я видела вас, неоднократно в «Парадизе». Правда, ни разу не видела вас там с девушкой…

Она склоняет голову на бок, слегка прикусывая щеку изнутри. А у меня голова начинает кружиться. Вот мне снова двадцать, передо мной сидит Лиза и внимательно слушает мой рассказ о себе.

Мы познакомились случайно. Точнее я ее увидел однажды и влюбился. С первого взгляда, так ведь говорят. На протяжении нескольких недель каждый день в одно и то же время она проходила мимо парка, где мы с друзьями собирались поиграть в футбол или просто побегать. Я очень боялся к ней подходить, пока это не сделал один мой знакомый.

Мерзкий тип. Да и тот факт, что у всех нас родители были довольно состоятельны, делал из многих моих друзей отменных козлов. Я никогда не кичился своим положением в обществе.

В общем, морду другу набил, девушку украл и как-то всё у нас так завертелось. Сами не заметили. А потом она исчезла. Я искал ее. Всю свою жизнь. Когда нашел, в борделе, она и разговаривать со мной отказалась. Потом… Потом ее не стало.

Понятия не имел, что у нее есть дочь. У нас есть дочь. Такая красавица, с моим цветом глаз и, надеюсь, это не единственное, что ей досталось от меня.

– Верно, я там бывал лишь по работе.

– А на кладбище, это ведь были вы?

– Ты, Виолетта. Давай обращаться друг к другу на «Ты».

– Это были вы, верно? Вы знали, что мама умерла, но не знали, что у нее есть дочь? Как такое возможно?

– Не знал, – выдержал паузу. – Она ушла от меня. Не сказав ни слова. Просто испарилась. О своем положении тоже не распространялась.

Виолетта держалась отстраненно. Оно и понятно. Я ей чужой и не известно, сможет ли она меня принять. Но сейчас это не главное.

– Послушай, – она и слушает, не перебивает, не вставляет свои комментарии. – Я тебя вытащу, просто нужно время. Сейчас мы активно собираем доказательства твоей невиновности. День, два. Тебя тут не тронут. Договорился. Прошу тебя, потерпи, дочка! И обязательно сотрудничай. Понимаешь?

– Почему я должна вам верить?

Опять это обращение… Ладно, я умею ждать. Потерял любимую, но дочь потерять себе не позволю.

– Не должна. Но я не вру, просто постарайся довериться мне, и я тебя не подведу. Обещаю!

Дверь в допросную распахивается. Мой бывший коллега стоит в дверях. Время вышло. Как бы тяжело не было оставлять ее здесь одну, это необходимо. Сейчас необходимо.

– Роман, пора.

Бросаю ещё один взгляд на мою девочку. Она уже взрослая, я все в ее жизни пропустил. Должен был быть рядом. Но не был. Подвел ее. Подвел Лизу.

Смотрю, как Виолетту уводят прочь. Она больше ничего и не сказала. Даже не обернулась.

Не важно! Я всё исправлю. Я больше ее не оставлю, никогда!

Покидал здание в полнейшем коматозе. У машины остановился, вскинул голову к небу.

Лизонька, если ты сейчас нас видишь, можешь быть уверенной, что у нашей девочки все будет хорошо! И спасибо тебе, любимая! Спасибо тебе за все. За твою любовь, за то, что ты была рядом и за нее, нашу Виолетту!

Глава 28.1

Арсений

Последняя неделя моей жизни была такой бешеной и суматошной, что лучше бы было лечь поспать. Набраться сил и информации, про свою девочку, но вместо этого я на всех пора лечу к ней. В неизвестность. А ведь Варвара уже неделю от меня морозится.

Понимаю, я ее обидел. С другой стороны, я не делал ничего сверхъестественного. Сказал, что у меня много работы. Попросил пока ко мне не ходить, не отвлекать меня. Да, немного в грубой форме… Или все же много? Не знаю, сам уже запутался!

По дороге встретил ту самую девчонку, что стала виной в моей затяжной бессоннице. Такого я начитался про ее жизнь, родителей, предков. Про эту ее опекуншу и работодательницу Варьки. Столько вопросов, на которые еще искать и искать ответов, но Рязанов старший свернул все так же внезапно, как и объявился на моем пороге.

Я передал ему всю информацию, которую мне удалось на нее нарыть. На самом деле, там нет ничего криминального или важного. Самая обычная девушка. Более простую, уверен, днем с огнем и не сыщешь. Единственное, о чем умолчал, так это о чудесной находке в лице отца Виолетты.

Сам не знаю, почему скрыл эту информацию. Просто скрыл. Просто посчитал, что мой начальник вставит свои палки в колеса. Она настрадалась. Был бы бабой, точно нашел бы пару десятков моментов пустить слезу. Однако, несмотря ни на что, я ее понимаю.

Нам пришлось не сладко, когда умер отец. Точнее мне. Порой казалось, что мать с сестрой особо и не замечают его отсутствия. Она же лишена была всего. А вдобавок была пленницей в новом «доме». Сочувствую, но ничем помочь не могу.

Когда мы уже подходили к этому чертовому зданию, я чуть не врос в землю. Оно полыхало. Неистово. Обычно, в самых сложных или экстренных ситуациях, я с лёгкостью мог сохранять самообладание.

Сейчас же я почувствовал, как меня начинает трясти. Я, конечно, не уверен, что Варвара именно там. Надеялся, потому что обратно могло означать… Блять, да что угодно могло означать!

Пробежался взглядом. Ее я узнаю из тысячи. Пусть даже будут видны лишь глаза. Я знаю Варю. Я бы ее узнал, будь она среди той толпы, что собралась во дворе «Парадиза». А раз она не здесь, она может быть в здании, ведь так?

Ломанулся вперёд. Герой хренов. Пока парочка спасателей и полицейский не послали меня куда подальше. На мои крики и возмущения они реагировали спокойно. Сука!

Как можно быть спокойным, когда твоя любимая черте, где и ты даже не имеешь никакой гарантии или доказательства того, что она в порядке? Не понимаю, сука! Но они были. Предложили мне успокоиться и пройти к остальным до выяснения обстоятельств.

Потом вообще начинается полный трэшняк. Начнем с того, что лично с Земцовым я не знаком, но сразу понимаю, кто трется рядом с этой святой наивностью Виолеттой. По рассказам Тима, не приятный тип. Однако, к девчонке явно питает светлые чувства.

Потом ее обвиняют в покушении на хозяйку заведения, поджоге и ещё черте в чем. Ну, бред же, ребят. Я такого о ней начитался. Да эта девушка прям ангел. Она и муху не обидит. Попытки предотвратить очередной пиздец не увенчались ничем хорошим.

Ее посадили в машину и увезли в каталажку. С Земцовым не сговариваясь, достаем мобильники и отходим друг от друга на равное количество шагов. На его разговор не обращаю внимания, мой собеседник сонным голосом здоровается со мной в трубку.

– У нас проблемы! У вас проблемы. Сука, – делаю глубокий вдох. – Серьезные! Виолетта в тюрьме.

– Что? – морщусь от грохота на том конце провода. – Какого? Что за хрень?

– Я буду дома через двадцать минут. Жду вас у себя. Все объясню при встрече.

Сбрасываю звонок, оборачиваюсь. Земцова уже и след простыл. Вызываю такси. Дома оказываюсь ни позже, ни раньше, ровно через двадцать минут. На этаже уже стоит взволнованный и растрёпанный Роман Александрович.

– Две минуты, – перебиваю его и жестом показываю, что говорить сейчас не намерен. – Я налью кофе, и мы поговорим. Голова сейчас взорвется.

Он кивает. Проходит в квартиру и терпеливо ждёт, пока я приготовлю две чашки кофе. Похоже, он в шоке, но держится не плохо.

Вываливаю на него, все, чему я стал свидетелем немного ранее. Роман Александрович ничего не говорит, лишь пьет свой кофе и слушает. Добавляю детали, о которых знал и делюсь своим непрошеным мнением относительно всего случившегося.

Спустя примерно минут десять, после моего монолога он все также сидит и смотрит на свою опустевшую чашку. Не проронив ни слова. Честно признаться, я уже начал нервничать. Может он двинулся умом? Да не похоже…

– Бордель напичкан камерами, – выдает он, спустя ещё пять минут. – Можешь влезть в их сеть? Я покажу лазейки. Там точно есть информация способная помочь моей дочери.

– Эм… тут сложнее, – морщусь, словно только что съел лимон. – С камерами проблема. Систему кто-то повредил. Ещё до пожара. Я ранее имел доступ к информации, но сегодня не смог ее получить. Потому и пошел туда сам.

– Что значит, что систему повредили?

– Ну… информация, хранившаяся на сервисах, была изъята. В целом, есть резервное хранилище. Но до него добраться трудно. Особенно учитывая тот факт, что аппаратура была почти пол ноль уничтожена пожаром.

– Но сделать это в целом можно?

– Можно попытаться.

– И сколько на это может уйти времени?

– Послушайте, – прочистил горло. – Я не уверен, что смогу это сделать. Работа не из лёгких. Требует приличного запаса времени, которого у вас просто нет.

– Конкретнее!

– Три дня. Минимум.

– А максимум?

– Неделя. Или больше. Смотря, какая у них защита.

– Наилучшая.

– Тогда это дело заведомо обречено на провал, – Роман Александрович подорвался с места и начал мерить шагами мою небольшую кухню.

– Я могу поговорить с ребятами, работающими со мной. Они профи. Отправлю их к тебе в помощь. Что скажешь?

– Одна голова хорошо, а несколько лучше, – развел я руками.

– Утром они будут у тебя. А пока, попробуй что-то сам сделать. Пожалуйста! Деньги, не проблема.

Я кивнул, и Роман Александрович стремительно покинул мою квартиру, прикончив залпом мой кофе, к которому я так и не притронулся, не смотря на дикую усталость. Чтож, ему нужнее. Теперь уснуть он явно не сможет долго. Как минимум до того момента, пока не придумает, как вытащить Виолетту из этой передряги.

Растер лицо ладонями. Устал. Неимоверно. Но и я потерял свой покой с исчезновением одной очень вредной особы из моей жизни. И я пиздец как переживаю за ее задницу.

Глава 28.2

Арсений

Пока ждал такси, перекинулся парой фраз с той девушкой, что была с Варей в фитнес центре. Она долго кусала губы, перекатываясь с ноги на ногу, но все же поведала одну очень интересную информацию о моей красавице. Мне же нужно, как можно скорее все проверить.

В сотый раз набрал Тимофея. Абонент не абонент. Здорово. Девушка его, а нянчиться с ней мне.

Выругался. В прихожей мой взгляд зацепился за связку ключей. Такси, не вариант. Придется ехать самому, хотя мне по душе больше пешие прогулки. Туда, куда я держу путь, ни один человек в здравом уме не сунется.

Есть в нашем городе такое местечко, выражаясь простыми словами – наркопритон. Варя никогда не говорила, что у нее были проблемы. Может, боялась, что я ее после этого пошлю на все четыре стороны, может просто пыталась забыть об этом не лицеприятном факте в своей биографии.

Ехать туда прилично. Находится он на окраине дачного кооператива. Там, где множество брошенных участков. Они особо никого не трогают, и их тоже.

Паркуюсь. Признаться честно, страшно. Понятия не имею, тут ли она. А если и здесь, то, что делает. В каком она состоянии. Жива ли вообще.

Ступаю на их территорию. Сейчас тепло, днём даже стоит жара. Начало лета, вот они и вернулись на свое излюбленное место. Некоторые валяются в бессознательном состоянии прямо на улице, среди высоченных сорняков. Кто-то только собирается принять свою дозу.

Запах тухлятины, смрад. Хочется зажать нос и бежать оттуда. Шагаю дальше. Вхожу в покосившийся дом, который, кажется, вот-вот развалится от малейшего дуновения ветра. Здесь темно, не ярко горит старая пыльная лампа. Вари не нахожу.

Внимательно всматриваюсь в лица. Обхожу все комнаты. Затем второй дом. Потом третий, пока в конечном счёте не нахожу ее лежащей без сознания в какой-то каморке, больше похожей на кладовку.

Первая реакция – шок. Потом страх. Злиться не способен. Не сейчас, не в этот момент. Подхватываю на руки, несу к машине.

Если попытается вернуться сюда, пристегну наручниками к батарее. Или к кровати. Хрен я её ещё хоть куда-то одну отпустил. Ну что, за невыносимая баба?

Аккуратно укладываю на заднее сиденье, проверяю на всякий случай пульс. Камень с плеч спадает, когда удается нащупать лёгкие признаки жизни. С минуту обдумываю, куда ее везти.

В квартиру не вариант, ей нужна помощь. В больницу можно. А можно и в клинику сразу. Но для начала, лучше убедиться, что с ней все хорошо. Плавно трогаюсь, чтобы не потревожить любимую.

До больницы добираемся долго. Тащился, как черепаха. Поначалу ее и принимать то туда не хотели. Однако, деньги решают все. Приходится дать на лапу и врачам и медсестрам. А также, оплатить отдельную палату, то всеми удобствами.

Меня попросили подождать в коридоре, пока идёт осмотр Варвары. Я в целом был уверен, что все хорошо. Если, конечно, не считать наркотиков. Но тот факт, что медперсонал возился в ее оплате слишком долго, меня настораживал.

Я же, за это время успел выпить кофе, пролистать все журналы, по восточной медицине, изучить всю информацию на стендах, имеющихся в этом отделении. Два часа. Мимо меня то и дело проходили медсестра. Как в рот воды набрали.

Паника нарастала. Хотелось вломиться туда. Разнести все к чертям собачьим, устроить такую взбучку. Но я держался. Пытался медитировать. Точнее, лишь создавать вид.

В итоге мое терпение было вознаграждено. Лечащий Варин врач, наконец, окончил осмотр и пригласил меня в его кабинет, чтобы обсудить все детали. По предварительным данным, с ее здоровьем все хорошо. Варвару уже принялись приводить в чувства. Но, долго держать здесь ее не смогут.

Я и сам это понимаю. Скорее всего, ей нужна будет специальная профессиональная медицинская помощь. Николай Константинович, наливает мне воды и приглушённым голосом продолжает говорить о том, что Варя сейчас находится в положении. Срок настолько мал, и она сама ещё об этом явно не знала.

Отягощает все употребление наркотиков и ее отрицательный резус фактор. Свою группу крови я знаю очень хорошо. Когда болел отец, мы все сдавали кровь, чтоб узнать, кто может быть полезен в случае необходимости переливания крови. У меня резус фактор положительный. А значит и у малыша тоже.

Честно говоря, он продолжил говорить что-то ещё, но я его уже не слушал. Все мои мысли крутились вокруг новости о Варькиной беременности. Что я ощущаю? Трудно сказать. Такой шквал эмоций.

Мы прощаемся. В палате ещё очень шумно. Как и обещал Николай Константинович, ее приводят в чувства. Пока выдалась такая возможность, залез почитать, каким именно образом наркотики влияют на плод. Да, врач объяснил все, даже сказал, что в целом, у нас есть все шансы на здоровое потомство. Если Варин организм справится

Вхожу в палату, моя девочка спит. Такая красивая. Уже мама. Внутри нее поселилась частичка меня.

Кладу руку на ее плоский животик, где-то там борется за право на жизнь наш малыш…или малышка. Понимаю, что буду рад любому исходу. Главное, что с ней. Главное, что от нее.

– Привет… – вздрагиваю, когда в мои мысли врывается еле слышный Варюшин шепот.

– Привет…

Мы молчим. Смотрим, друг на друга, и кажется, общаемся ментально. Ей сказали, о том, что там, под моей рукой, теплится новая жизнь. Понимаю это по ее прекрасным глазам.

– Я… – Варя отводит взгляд к окну. – Я наркоманкой была. Ещё в детском доме начинала. Потом… Эля, помогла мне побороть мою зависимость. У меня появился стимул, отказаться. И я так долго за него держалась… – она всхлипывает.

– У тебя появился новый стимул, – наклоняюсь, сцеловывая слезы с ее бархатной кожи. – Тебе нервничать нельзя, родная. Врач объяснил, что может пойти не так и почему? – она кивает, цепляясь за мою руку.

– Так ты не против? – не смотрим мне в глаза, избегает встречаться с ними. – Мы ведь почти всегда предохранялись…

– Ну, это «почти всегда» составляет половину, – смеюсь, целуя ее в лоб. – Конечно я не против. Ты отдыхай, сил набирайся, хорошо?

– Ты уходишь?

– У меня работа. Очень важная, милая. К тому же, мне нужно подготовить квартиру.

– К чему?

– К тому, что скоро в ней появится моя беременная невеста…

– Невеста?

– Тебе не нравится? – она так мило округляет свои глазки. – Жена лучше?

Варя снова начинает плакать, уткнувшись в мою шею. Невозможно не умилиться. Любовь к этой девушке делает из меня какого-то нюника. Да я и не против, собственно.

Телефон оживает. На экране высвечивается имя моего друга. Неужели новости увидел или просто очень соскучился по мне?

Отстраняюсь от Варвары, ещё раз прощаюсь с ней, обещая заехать вечером и привезти вкусняшек. Она радуется, как ребенок. Выходу из палаты, поплотнее прикрыв за собой дверь. Вари сейчас не стоит знать, что происходит. Смахиваю зеленый кругляк в сторону, принимая вызов, попутно прося не показывать моей девочки новости. Если придется, пусть дежурят у телевизора.

Глава 29.1

Сергей

Это все совершенно неправильно. Все так запутанно и так чертовски плохо. Смотрел, как незнакомый мужик, малоприятной наружности, уводит Виолу в неизвестность.

А ведь она ни в чём и не виновата. Почему я в этом так уверен? Да все просто. Я знаю одну сумасшедшую, которая все это и учинила. Не могу доказать, но готов клясться своей жизнью, что это она.

Отцу отзвонился, просил о помощи. Только умолчал о случившемся. Такое по телефону не сообщают. Как-никак, эта старая ведьма его возлюбленная. Он и сам все узнает. Но лучше пусть от меня.

Возвращаюсь домой. Сейчас глубокая ночь, хоть на улице и начинает светать. В доме уже вовсю кипит жизнь. Кто-то прибирает, кто-то охраняет, кто-то кашеварит. Наш дом никогда не спит.

Отец в своей шелковой пижаме расхаживает по кабинету, словно король. Всегда такой статный, опрятный и величественный. Даже несмотря на то, что вытащил я его из постели.

Завидев меня, но прикуривает сигару, что до этого крутил в руках и разливает свой любимый виски по двум бокалам. Один молча протягивает мне. Выпиваем. Наливает ещё.

Напиток ядрёный и я, никогда не любил его вкус, но это реально помогает прийти в себя и сбросить оковы напряжения. Мы усаживается в кресла. Я пытаюсь подобрать более подходящие слова. Он сидит, как на иголках.

– Я из "Парадиза, – прощупываю почву, у отца глаза загораются, знаю о чем подумал, о своей бабе. – Там произошел пожар. Твоя ба… женщина, Элеонора в больнице, – краска сходит с его лица, и взгляд тухнет, морщусь. – Говорят, на нее кто-то совершил покушение… Или что-то вроде того. Состояние тяжёлое, она без сознания или в коме. Прости, я не помню.

– Кто? – прочищает горло, прикрывая глаза. – Кого-то уже задержали?

– Да… Но она не виновата, я в этом уверен!

– Кто?

– Ее приемная дочь, Виолетта.

– Неблагодарная… Мерзавка… – сжимает руки в кулаки, покрываясь красными пятнами.

– Отец, она этого не делала. Я…

– А ты что?

– Я сильно накосячил. В свое оправдание, хочу сказать, что мне угрожали. Твоей репутацией.