Текст книги "Стыд"

Эмма и Крилле смотрят друг на друга, и Эмма качает головой. Сейчас не самое подходящее время, чтобы говорить о том, была ли любовь Софии взаимна.

– Я больше не могу говорить с вами, – выдает она, снова сморкаясь.

Эмма не может не задаваться вопросом, почему София не интересуется, как умер Петер. Обычно это один из самых распространенных вопросов, которые возникают у людей, когда им сообщают о том, что кто-то умер.

– Мы не успели рассказать вам, как умер Петер, – говорит Эмма, пытаясь как можно мягче сообщить об этом.

Она пытается прочитать реакцию Софии, но не видит никаких изменений в ее лице.

– Его нашли в лесу, – продолжает Эмма. – Мы думаем, что его убили, поэтому начали расследование.

София сидит не шелохнувшись.

– Вы знаете, что он мог делать в Даларне? – спрашивает Крилле.

– В Даларне? – София качает головой. – Нет, я ничего не понимаю. Он никогда не говорил о Даларне.

– Но сейчас, когда вы знаете, что его убили, у вас возникают мысли о том, кто это мог сделать? У него были враги?

София выглядит уставшей.

– Я не знаю.

– Ничего не случалось накануне? – спрашивает Крилле.

– Может быть, на работе? – предполагает Эмма.

Взгляд Софии становится стеклянным.

– На работе?

– Да, думаю, Петер постоянно знакомился с новыми людьми на работе в «Утренних новостях».

– Лотерейщик, – выпаливает София.

– Кто-кто? – спрашивает Крилле.

– Он преследовал Петера.

7

Невозможно найти удобное положение в тесной могиле. Под одежду пробирается влага, а вокруг ползают земляные черви и мокрицы. Магнус должен попытаться встать и выбраться отсюда, потому что все это напоминает какое-то кошмарное безумие. Но он сам решился на это. Он складывает руки на животе и закрывает глаза. Техника медитации, по которой нужно позволять мыслям приходить и уходить, звучит так смехотворно просто. Но в голове все смешивается и крутится, как в барабане сушилки. Магнус не может разложить мысли по полочкам, выделить главное и второстепенное. Он искренне надеется, что этот опыт хоть что-то ему даст.

И, возможно, ему удастся наконец простить себя.

Как только ему удалось достичь самой высокой вершины в жизни и больше не за что было бороться, что-то произошло. Свет внутри его угас. Он больше не слышал ударов своего сердца.

Магнус думал, что тренировки вернут ему силы и приведут голову в порядок.

Он начал заниматься два раза в неделю, но постепенно тренировки заменили все его прежние дела. Все или ничего. Спорт стал для него наркотиком. Или попыткой убежать. Ранние подъемы, тренировки даже на выходных. Силовые тренировки в зале, бег и велосипед. Все это занимало кучу времени и требовало огромной концентрации, но вместе с тем помогало ему как можно меньше времени проводить дома.

Чем меньше он был дома, тем бледнее становилась Викан.

Она никогда не жаловалась, даже несмотря на то, что он отдалился от нее. Что она должна была сказать? В конце концов, именно он обеспечивал семью.

Четкое разделение обязанностей, которое никому из них не приходило в голову ставить под вопрос.

Даже в тот раз, когда Викан сбила машина и ее беспокоили боли в голове и шее, он ушел из дома утром, чтобы проехать на велосипеде пять миль. Оставил ее одну с тремя детьми, один из которых был сильно простужен и лежал с температурой тридцать девять градусов.

Кто так делает? Только конченый идиот.

Он чувствует облегчение, когда признается себе, как по-свински себя вел. Тогда все кажется таким простым. Понимание приходит к нему с той же скоростью, с какой грязь въедается в брюки, рубашку и непозволительно дорогой пиджак. Он уже потерял надежду на прощение. Слишком много всего произошло, он натворил столько глупостей.

Непростительных вещей.

Магнус стал спать на работе, потому что так было проще всего. Было слишком душераздирающе – сидеть дома и видеть, как семье его не хватает. Они хотели большего, чем он мог им дать. Дети требовали его внимания еще сильнее, когда он попытался постепенно исчезнуть из их жизни. Это раздражало его, и ему требовалось убежище в доме, в те несколько часов в день, что он бывал там. В сауне он мог запереться и остаться наедине с собой.

Возможно, ему не стоило становиться отцом?

Магнусу страшно столкнуться с этой мыслью.

Любит ли он своих детей? Веру, Симона и Лисен.

Да, больше всего на свете.

Но им будет лучше без него.

8

Эмма надеялась, что в первый день сможет уйти с работы в обычное время, но вместо этого ей приходится позвонить маме и попросить ее забрать Инес из детского сада. Теперь, когда Эмма напала на след, она не может вернуться домой. Наконец она связывается со службой безопасности телеканала TV4 и объясняет, кто она и почему звонит.

Женщина из службы перезванивает ей из соображений безопасности.

– Здравствуйте.

– Поступали ли угрозы в адрес Петера Линда в «Утренних новостях»? – спрашивает Эмма.

Женщина на другом конце провода вздыхает.

– К сожалению, для некоторых ведущих угрозы и нападки – часть повседневной жизни, но Петер нравился большинству людей.

– Но ему тоже угрожали, не так ли?

– Да, точно, – отвечает женщина. – У нас были проблемы с мужчиной, который преследовал Петера некоторое время.

Черная гелевая ручка перестает писать, и Эмма тянется через стол за новой.

– Рассказывайте.

– Это произошло в субботу, двадцать восьмого сентября, когда в «Утренних новостях» один телезритель играл в лотерею в прямом эфире, – говорит она. – После этого он был очень расстроен. Он ожидал большого выигрыша и думал, что Петер повлиял на его выбор. Я не знаю точно, что он имел в виду, но суть была в том, что мужчина отвлекся на Петера, когда выбирал свой лотерейный билет.

«…притянуто за уши», – думает Эмма.

– В комнате отдыха после трансляции он напал на Петера и обвинил его в том, что он разрушил его жизнь. Это все было очень неприятно и сильно потрясло Петера.

– Что случилось потом? – спрашивает Эмма.

В голове крутятся десятки сценариев развития событий, но женщина прерывает Эмму, прежде чем она успевает что-то придумать.

– Этот человек, по-видимому, впоследствии преследовал Петера некоторое время, но Петер все равно не хотел писать заявление в полицию.

– Можно мы придем к вам и посмотрим записи с камер видеонаблюдения?

– Конечно, приходите. Мы будем ждать вас.

– Отлично. Как зовут игрока в лотерею?

– Йерка Янссон, шестьдесят три года, район Бекомберга.

– Сколько он выиграл?

– Сто тысяч крон, но рассчитывал выиграть пять миллионов, – отвечает она. – Это бы спасло его. Так он кричал в комнате отдыха, когда его выволакивали охранники.

– Мы можем с коллегой приехать прямо сейчас?

– Да, конечно, я сообщу о вас охране.

– Спасибо вам за помощь, – говорит Эмма.

Она заходит в интернет и ищет видео с позапрошлой субботы. Йерка Янссон – крупный мужчина с седыми усами и мощными руками. На нем красно-черная фланелевая рубашка в клетку. На предплечьях видны зеленоватые татуировки. Поначалу он кажется воодушевленным. Но когда он стирает все клеточки на лотерейном билете и Петер говорит, что выигрыш составил сто тысяч крон, что-то происходит с его выражением лица. Он полностью теряет самообладание и говорит, что рассчитывал выиграть гораздо больше. Затем эфир обрывается, и начинается реклама.

Крилле стучит в дверь.

– Можно мне войти?

– Да, конечно, – говорит она. Крилле ставит рядом с ее креслом стул для посетителей и кладет руки на его спинку.

Теперь они вдвоем – команда, и по какой-то странной причине Эмма чувствует себя виноватой перед Нюллетом, несмотря на то что не она принимала это решение.

– Какой красавчик, – шутит Крилле и кивает в сторону Йерки.

Эмма рассказывает о разговоре с женщиной из службы безопасности.

– Одевайся, мы едем в офис канала TV4, чтобы посмотреть записи с камер видеонаблюдения.

– Сейчас? У меня есть планы на сегодняшний вечер.

– Очень жаль, но сначала надо закончить работу, – отвечает она твердо, чтобы показать, что решение не поддается обсуждению. Обязательно ему было подтверждать ее предрассудки относительно эгоцентричных и избалованных детей 90-х?

– Да, конечно, – говорит он, протягивая распечатку. – Список звонков Петера Линда.

Он ни разу не делал звонок из Даларны. Никому, отмечает Эмма, просматривая список.

– Нужно копнуть глубже, закажи выписку из всех его СМС за последние две недели, – говорит она.

– Да, кстати, об этом, – говорит Крилле. – Выписка будет стоить десять тысяч крон, потому что речь идет примерно о сотне СМС.

Операторы в Швеции требуют сто крон за СМС, что сводит Эмму с ума. В Финляндии эта информация предоставляется полиции бесплатно.

– Отправь им запрос, нам нужно прочитать его сообщения, – говорит Эмма и начинает понимать, как сложно работать за двадцать миль от Главного полицейского управления. – На всякий случай также направь запрос в Бурленге, ведь это не я руковожу расследованием.

Эмма ищет номер Йерки Янссона в выписке разговоров с телефона Петера.

– Смотри-ка, – говорит она Крилле. – Йерка звонил Петеру пять раз. Первый разговор длился двадцать две секунды, но на остальные звонки Петер не отвечал.

Она просматривает список дальше.

– И его звонки полностью прекратились в прошлое воскресенье.

Последнее известное местоположение мобильного телефона находится недалеко от места, где нашли тело Петера в Даларне, но, конечно, невозможно определить, кто его там выключил – Петер или убийца.

– Я говорил с Вестбергом как раз перед тем, как получил выписку с телефона, – говорит Крилле. – Тело везут на судмедэкспертизу. Вестберг сразу смог определить, что Петер умер не своей смертью и что его тело перемещали уже после того, как он умер, но пока невозможно указать точную причину смерти. Мы, конечно, узнаем больше после вскрытия, но я должен сообщить тебе еще кое-что.

– Что именно?

– Вестберг сказал, что Петер был мертв примерно в течение суток на тот момент, как его нашли.

Эмма пытается посчитать.

– Это означает, что он был жив еще примерно целую неделю после того, как исчез!

И ни разу не позвонил за это время своей девушке.

9

Приходи в черном на остановку в Смедслэттене в восемь вечера. Есть способ все вернуть. Но хватит ли у тебя смелости?

Юлия сидит в постели и смотрит на написанную от руки записку, которую ей подбросили в школьный шкафчик. За этим сто процентов стоит Лив.

Кто еще?

Время идет, и Юлия чувствует, что начинает все больше и больше переживать. Она не может решить, стоит ли ей из-за этого волноваться или нет. Какой она видела Лив на самом деле? Она веселая и немножко сумасшедшая, но в итоге везде, где она появляется, царят хаос и постоянные интриги.

Нет, Юлия не хочет снова с ней дружить.

Она отказывается быть марионеткой Лив, даже если они помирятся. Пусть эта роль остается за Тессан, если ей так нравится. Но Юлия хотела бы, чтобы все было как раньше. Она складывает записку и забрасывает ее под кровать, тут же принимая решение.

У нее нет выбора, ей придется туда пойти.

Юлия смотрит на часы. Она уже опаздывает.

На ней голубые джинсы и светлая рубашка.

Приходи в черном.

Ей нужно быстро переодеться, поэтому она роется в ворохе одежды, разбросанной на кресле. Ворох каждый день становится все больше. Она надевает черные расклешенные джинсы и замечает, что они стали великоваты в талии, несмотря на то что она больше не тренируется. В последнее время ей стало тяжело есть. Школьная столовая не самое приятное место, и она предпочитает туда не ходить. Поэтому она просто съедает пару сэндвичей, когда приходит домой. Как сегодня. Но сейчас ей даже бутерброды тяжело даются – они разбухают во рту и их невозможно проглотить.

Она почти не ощущает голода.

На улице идет мелкий дождь, температура чуть-чуть выше нуля.

Наступили сумерки, и над крышами висит туман. К счастью, на ней черная куртка, так что Лив вряд ли найдет к чему придраться. Юлия отстегивает свой велосипед и уже почти садится на него, когда слышит, как открывается входная дверь.

– Ты куда?

Юлия замирает.

Мама.

Этого она точно не ожидала.

– В видеопрокат, всего пара кварталов отсюда. А что?

– Ты должна есть нормальную еду, не только конфеты, – слышит она в ответ. Опять этот вечный разговор про еду. Никто в ее возрасте нормально не питается, по крайней мере девчонки. Неужели мама этого не понимает?

– Оставь меня в покое, – огрызается Юлия.

– Ну уж нет, – отвечает она и протягивает дочери шлем. – Так уж получилось, что я твоя мама, и я беспокоюсь о тебе.

«Это уж точно», – думает Юлия. Если бы мама заботилась о ком-нибудь, кроме себя, они бы не уехали из Броммы.

– Если ты так обо мне беспокоишься, ты сейчас разрешишь мне уйти, – ответ получается более злым, чем она планировала.

– Уехать.

– Чего?

– Я думала, ты уедешь, а не уйдешь.

Мама всучивает ей уродливый красный шлем. Ее хитрая улыбка вселяет в Юлию желание заорать ей прямо в лицо. Тем не менее она берет шлем и надевает его на голову, прежде чем запрыгнуть на велосипед и уехать. Быстро и рывком.

– Пожалуйста, возвращайся пораньше, – кричит мама ей вслед.

Ее голос резкостью отдается во всем теле.

Юлия терпеть не может, когда мама пристает к ней как чертов тюремщик. Ее это порядком достало, она ведь уже не ребенок. Она не собирается разъезжать в таком виде, чтобы все смеялись над ней. Как только Юлия спускается с холма, она срывает с себя шлем. Затем поворачивает налево, а не направо.

К Смедслэттену.

На площади ни души. Ну естественно. О чем она только думала? В большинстве окон рядом со станцией выключен свет. Это место кажется жутковатым. Конечно, они над ней издеваются. Пристыженная, она стоит и оглядывается, но из-за тумана видимость очень плохая. Ее не удивит, если окажется, что Лив и ее приятели спрятались где-то неподалеку. Смеются над ней, может быть, снимают видео, которое потом можно будет выложить в чат, где ее нет. Юлия ждет несколько минут и решает вернуться домой. У нее нет с собой дождевика, и она начинает замерзать из-за моросящего дождя. Неожиданно она замечает, что кто-то идет вдалеке с собакой. Это вряд ли Лив. Лучше поскорее уехать.

В этот момент она слышит голос позади себя.

Она оборачивается и видит Лив, которая привела с собой Тессан. Ну конечно. Юлия смотрит на них. Бывшая лучшая подруга со своей новой подружкой, которая делает все, что ей скажут. Дурочка Тессан. Личная шестерка Лив. А ведь Лив смеялась над Тессан за ее спиной. Если бы та только знала.

– Ты готова заплатить по счетам? – спрашивает Лив.

– О чем ты? – отвечает вопросом на вопрос Юлия.

Тессан отводит взгляд.

– Да, какая цена у предательства?

– Я действительно беспокоилась о тебе, – отвечает Юлия и видит, как Тессан шаркает своими белыми кроссовками «Майкл Корс» по асфальту. Юлия начинает всерьез волноваться. Что они задумали?

Женщина с собакой далеко. Теперь они совсем одни. Бромма, прежде безопасное место, кажется теперь опасной и темной. Юлия почти физически ощущает ненависть Лив.

Лив подходит на шаг ближе.

– Ты можешь начать с извинений за всю ту дрянь, которую натворила. Все плохое, что со мной случилось, – твоя вина. Все.

– Прости меня, – говорит Юлия, подавленно глядя вдаль.

– Че? – раздраженно спрашивает Лив. – Я не расслышала.

– Она извинилась, – шепчет Тессан и хватает Лив за куртку – слишком тонкую для этого времени года, но Лив вырывается.

Лив смотрит на часы на своем мобильном телефоне.

– Семь минут.

Юлия пытается прочитать выражения их лиц, но ничего не выходит. Затем они бросают взгляд на трамвайные пути.

Осторожно, трамвай.

Желтый предупреждающий знак невозможно не заметить. Появляется беспокойство, и тошнота накатывает так внезапно, что она едва может ее сдержать.

– Что… что ты хочешь, чтобы я сделала? – выпаливает Юлия и ставит перед собой велосипед.

– Ты ляжешь прямо на эти пути.

10

У Нюллета много сожалений, но на первом месте в этом списке стоит Мадлен Вистранд, и вряд ли кто-то сможет сместить ее с пьедестала. Замена Эммы. Бывший полицейский с волосами цвета воронова крыла и ледяными голубыми глазами. Женщина, диалект которой определить не так-то просто. Может быть, потому, что она родилась в Даларне, а выросла в Кальмаре[6]6
  Кальмар – портовый город на юге Швеции, один из самых старейших. (Прим. ред.)


[Закрыть].

Женщина, которая любит дзюдо и рыбалку.

Мадлен. Обманщица.

Нюллет нервно ходит по квартире взад-вперед, ведь Элли спит, а ему совершенно нечего делать. Он не может делать ничего по дому, потому что думает только о сообщении. В раковине собралась уже гора грязной посуды, которую ему надо было бы перемыть, но вместо этого он прокручивает в голове сцены того ужасного вечера.

Не стоило ему приглашать Мадлен. И тем более не стоило с ней… он пытается прогнать картинку из головы. Пытается забыть ее кружевной лифчик на полу.

Она застала его врасплох. Ее прямота, сексуальное тело. Страсть, которую он не мог сдерживать. Никто бы не смог этому сопротивляться. Никто.

Но ему сложно поверить в то, что она забеременела в тот единственный раз. Неужели ему так не повезло? По иронии судьбы, он так страстно желал стать отцом и постепенно пытался смириться с тем, что этой мечте не суждено сбыться.

Но отцом двоих детей разом?

Нет, она врет.

Ей не впервой.

Чтобы побороть грызущее его беспокойство, Нюллет начинает мыть посуду руками. Кастрюля с присохшими к краям комочками каши, несколько стаканов, тарелки, детские пластиковые ложки и обычные столовые приборы. Он с содроганием вспоминает о полицейском деле, в котором Мадлен участвовала несколько лет назад. Скандал, закончившийся тем, что некоторых полицейских уволили без права восстановления, а некоторые получили пожизненные сроки. Мадлен удалось избежать тюрьмы, но она больше никогда не сможет работать в полиции.

Она сожгла все мосты.

Даже между ними.

Он еще меньше понимает, что должен делать дальше. Если она и правда родила от него, то это самый настоящий кошмар. Это свяжет их друг с другом навсегда. Мадлен чокнутая, и к тому же преследует его. Она все время балансирует между дикой любовью и отрешенной ненавистью, и ему совсем не хочется угодить во все это.

Каково тогда придется ребенку?

Нюллет расставляет фарфоровую посуду на сушилке. Затем берет тряпку и вытирает кухонную столешницу так, чтобы она сияла чистотой.

Но беспокойство не покидает его.

Что на уме у Мадлен?

Он.

Нюллет отжимает тряпку и вешает ее. Его чертов долг – убедиться, что Мадлен перестанет беспокоить и его, и Эмму.

Ребенок.

Он достает телефон и смотрит на фото.

Это не может быть правдой. Она просто издевается над ним. Он должен остановить ее раз и навсегда.

11

Юсефин бросает взгляд на настенные часы на кухне и видит, что на стекле появилась небольшая трещина. Стоит ли ей беспокоиться о Юлии? В последнее время она такая нервная. С тех самых пор, как они вернулись домой из Пальмы. Юсефин не знает, как справиться с внезапными перепадами настроения и неисчерпаемым гневом дочери. Ненавистью. Постоянным хлопаньем дверьми, от которого, казалось бы, должны разлететься стекла. Может быть, поэтому часы треснули? Юсефин открывает кладовку, достает пакет с подсолнечными семечками и высыпает их себе в ладонь. Это стало ее новой вредной привычкой: как только она начинает есть, остановиться уже не может.

Юлия, напротив, ест все меньше.

Она ковыряется в еде, сопровождая процесс грустными комментариями.

Юсефин это раздражает, и они вечно ссорятся. Андреас скорее спрячет голову в песок, чем что-то скажет, поэтому Юсефин всегда играет роль плохого полицейского. Ей эта роль совершенно не нравится, но вместе с тем она должна показать другим своим детям, что нельзя вести себя как заблагорассудится. Ссоры обычно заканчиваются тем, что Юлия вскакивает из-за стола и убегает. И когда Юсефин спрашивает ее, почему она так себя ведет, ответ всегда один: «Ты все равно ничего не поймешь».

– Тогда хотя бы попытайся объяснить, – орет Юсефин, но получает в ответ лишь мрачный взгляд. Это в случае, если Юлия все-таки соизволит обернуться. Юсефин сложно найти в этом озлобленном подростке свою милую доченьку, которая заплетала косички игрушечным пони и мечтала получить на Рождество набор «Лего».

Она скучает по своей малышке.

Теперь Юлия переросла ее. Она могла бы сняться в какой-нибудь рекламе шампуня и бегать по рапсовому полю с цветами, заплетенными в волосы. У нее прекрасные светлые волосы – блестящие и шелковистые. Юлия отращивала их несколько лет, но в один день вернулась домой с короткой стрижкой под мальчика. Юсефин не может осознать, что Юлия вот так просто отрезала волосы, без лишних слов, даже не посоветовавшись с ней. Но, вероятно, это часть болезненной сепарации от родителей. «От матери», – поправляет себя Юсефин. Андреас и Юлия почти никогда не ссорятся.

Тем не менее ее переходный возраст дается тяжело всем.

Юсефин интересно, с кем сейчас дружит Юлия. В любом случае не с Лив, что несколько успокаивает ее. Эта девушка ведет себя неадекватно и, похоже, с трудом контролирует эмоции. Стоит ее пожалеть, но Юсефин сложно это сделать.

У нее достаточно своих проблем.

Подсолнечные семечки закончились, и Юсефин вытряхивает шелуху со дна упаковки. Следом в ход идет пакет кокосовых чипсов.

Юлии нет всего полчаса, так почему же она сидит как на иголках? Может быть, потому, что они не очень хорошо попрощались. И еще потому, что Юсефин понимала, что Юлия врет ей прямо в лицо. Она так и не свернула в сторону видеопроката, и Юсефин уже подумывала о том, чтобы запрыгнуть в машину и поехать за ней. Спросить, почему она соврала.

На кухню заходит Андреас.

– Что случилось? Ты какая-то нервная.

– Я волнуюсь за Юлию. Она давно должна быть дома.

– Ты пыталась до нее дозвониться? – спрашивает он и включает электрический чайник.

– Всего три раза, – отвечает она и со стыдом думает о том, что она, наверное, ужасная мать. – Но она меня игнорирует. Может, ты попробуешь? Пожалуйста.

Андреас вздыхает, но ради спокойствия и тишины в доме набирает номер своей старшей дочери.

Ответа нет.

– Не переживай, она наверняка пошла купить конфет, а потом просто погуляет с приятелями, – увещевает он.

Он говорит об этом так просто.

– Юлия знает, что я схожу с ума, – говорит Юсефин, откладывая пакет с кокосовыми чипсами. – И делает это только для того, чтобы наказать меня.

– Не будь к ней так строга, – просит Андреас. – У нее сложный период. Переезд прошел для нее тяжело, и тем более мы решили вернуться в середине года. Ей нужно привыкнуть.

Андреас прав. Это просто нервы. Возможно, все из-за того, что у нее нет собственного дела, которому она бы могла посвящать себя, вся ее жизнь крутится вокруг дома и детей. И ее потребности все контролировать.

– Будешь чай? – спрашивает Андреас и вытаскивает коробку чая с разными ароматами.

Юсефин пытается расслабиться. Ей нужно перестать искать во всем проблему и перестать наседать на свою семью.

– Да, с удовольствием, – отвечает она. – С ромашкой.

Но беспокойство не исчезает. Она чувствует, что что-то не так, и снова набирает номер Юлии.

Звонок проходит.

Что-то произошло. Она ясно почувствовала это, еще когда Юлия уезжала прочь. Что-то скрывалось в ее импульсивной злости.

Будто бы Юсефин застала ее врасплох.

12

С краев ямы осыпается земля, и комок почвы попадает Магнусу в глаз. Что он, черт возьми, здесь делает? Мультимиллионер, способный купить все, что угодно, но все равно чувствующий себя несчастным.

Викан со временем становилась все тише.

Даже когда она ночью разбила гипс на ноге и начала принимать снотворное, он ничего не сделал. Он предпочел уйти из дома и тренироваться до полусмерти, но так и не смог сказать жене слова утешения или обнять ее. Внять ее крику о помощи.

В ушах шумит, когда Магнус пытается понять.

Но в глубине души он знает.

Он не может удержаться и смотрит в самую глубину бездны, в которой буквально находится. Ничего болезненнее он еще не испытывал.

Здесь ему некуда бежать от правды.

От осознания, что в его жизни наступил кризис.

Самое неприятное, что он не может указать на определенное событие или конкретный день, когда это началось. Он думает об озере, в котором медленно, миллиметр за миллиметром, поднимается вода, и никто этого не замечает. Пока не хлынет потоп.

Его жизнь была чертовски цельной.

А теперь он лежит под землей на глубине в несколько метров где-то в лесу. И сходит с ума от злости на себя. Но больше всего злится из-за своего предательства.

Магнус не может не думать об этом.

Какой мужчина уходит из дома, когда жена сообщила ему, что больна? Это произошло в самое неподходящее время и перевернуло все его существование. Больна? В каком смысле? Он помнит, как смотрел на их отражения в зеркале прихожей, когда она сказала ему то, что он уже должен был понять и сам, но предпочел закрыть на это глаза. Она вернулась домой, оставив детей в детском саду и школе, а он принимал душ и брился, чтобы хорошо выглядеть на работе. Они существовали под одной крышей, но проживали разные жизни и пересеклись в то утро на несколько роковых минут. Магнусу было достаточно остановиться на мгновение и посмотреть на свою жену. Ее осанка была неровной, она сильно похудела. Ключицы стали острыми, щеки впали, а взгляд стал пустым. Сам он выглядел лучше, чем когда-либо, – с прекрасным загаром – после недельной конференции в Хорватии. Необычайно свежий для своего возраста.

Но Викан? Они были словно день и ночь.

Она начала с извинений за то, что ничего не сказала раньше, потому что не хотела говорить об этом при детях, не хотела беспокоить их без необходимости. Викан всегда ставила других на первое место.

А потом она сказала это. Прямо и не увиливая.

– У меня рак матки.

Магнус неловко пошевелился в могиле, пытаясь не обращать внимания на то, что он замерз и голоден. Он заслуживает страдания.

Выяснилось, что за последние месяцы Викан оперировали уже дважды. Она пошла на это, ничего не сказав, потому что не хотела нагружать его, ведь он и так казался чересчур напряженным. Магнус никогда не чувствовал себя хуже, чем в тот момент. Его жена пережила ужасные вещи в полном одиночестве. Это непростительно. Если бы он просто задержался перед работой на секунду и спросил ее, как она себя чувствует, то они бы не стояли в прихожей как два незнакомца.

Ему следовало бы обнять ее и попросить прощения, но мозг подсказал ему совсем другое.

Убегай. Убегай отсюда скорее.

Он посмотрел на свой «Ролекс» и промямлил, что через полчаса у него встреча.

– Обсудим сегодня вечером.

Как будто речь шла о смене компании, поставляющей им электроэнергию.

Викан не возражала, но Магнус увидел слезы в уголках ее глаз. Он бросился к входной двери и толкнул ее сильнее, чем обычно. Затем стремглав рванул к машине, пытаясь отдышаться. Как только Магнус сел в машину, в глазах появились непрошеные слезы. Не из-за болезни Викан, а из-за его отвратительного поведения. Он всхлипывал и плакал, понимая, что должен вернуться, но не смог это сделать.

Нет, этого достаточно. Магнус больше ни секунды не проведет в этой гребаной дыре.

Слишком трудно анализировать все, что произошло, когда хочется забыть об этом.

Он встает на ноги. Белые тенниски полностью испорчены (как будто это имеет значение). Он ищет веревку или что-то в этом роде, что могло бы помочь ему выбраться отсюда, но ничего не находит.

– Эй! – кричит Магнус.

В ответ он получает лишь эхо.

Ему ничего не остается, как попытаться выбраться самостоятельно. Впервые в жизни он начинает паниковать из-за замкнутого пространства. Земля осыпается, когда он пытается ухватиться за нее руками. Магнус смотрит в темное небо. Звезд не видно, над ним нависает лишь черная железная решетка, которая закрывает вход в яму.

– Довольно! – кричит он.

Его крик поднимает с места стайку птиц. Становится тихо.

Раздражение нарастает. Этот человек не мог просто оставить его здесь, правда? Одного. Магнус даже не знает, где он, и совсем не хочет заблудиться в лесу.

– Выпусти меня! – рычит он. – На помощь!

Воцаряется тишина. Магнус пинает ногой землю и ухитряется ухватиться за нее пальцами. Он приподнимается, но в следующую секунду соскальзывает обратно вниз. Затем он делает еще одну попытку, но понимает, что край ямы гораздо выше, чем ему казалось. Во время очередной попытки к нему возвращается ясность ума. Это похоже на пробуждение от дурного сна. Он обещает себе никогда никому об этом не рассказывать. Никто его не поймет. Он унесет эти воспоминания в могилу. Викан думает, что он на конференции, и обычно она не контролирует его передвижения.

Она не должна об этом знать.

Наконец он поднимается до верха и хватается за решетку.

Он опять немного соскальзывает, но ему удается остаться наверху. Кончики пальцев саднят, а пот течет ручьями. Сшитая на заказ рубашка испорчена, но Магнусу чертовски наплевать. Только бы выбраться отсюда. Он поднимает руку и ощупывает воздух над головой. Решетка расположена на самом входе в яму. Та решетка, которую он помог поднять, ведь она была слишком тяжелой для одного человека.

Она застряла?

Магнус пытается поднять ее, но решетка не двигается.

Что, черт возьми, происходит?

– Выпусти меня! – кричит Магнус до тех пор, пока голос не срывается. Он дергается и пытается сорвать решетку, но ничего не выходит.

Неужели это наказание за худшее из всех его предательств?

Предательство, которое разрушило его семью.

13

– Йерка хотя бы не давал нам соскучиться, – говорит Крилле, пока они едут на TV4. – Я поискал информацию о нем. В реестре дорожных нарушений есть как превышение скорости, так и парочка мелких инцидентов.

– Но ничего, что указывало бы на склонность к жестокости? – спрашивает Эмма и тормозит на красный свет недалеко от станции «Стадион».

Они почти на месте.

– Его арестовывали за мелкие побои, – отвечает Крилле. – Это нам подойдет?

Эмма удрученно качает головой из-за формулировки Крилле. Наконец светофор загорается зеленым. Ясно, что Йерка мог делать вещи и похуже, и его просто не поймали. Кроме того, нередко люди без криминального прошлого совершают ужасные преступления.

– Похоже, он давно сидит без работы, – говорит Крилле. – Без работы люди сходят с ума. Есть куча времени, чтобы зациклиться на всякой ерунде. Например, на преследовании безобидного ведущего новостей.

Когда они прибывают на ТV4, женщина из отдела безопасности сообщает им, что уже поручила нескольким людям просмотреть записи начиная с момента, когда Йерка был на утреннем выпуске новостей, и до исчезновения Петера.

– Пока это ни к чему не привело, – говорит она, пожимая плечами. – Осталось посмотреть только воскресные записи.

– Это мы сделаем сами, – говорит Эмма, устраиваясь перед экраном. Крилле выдвигает стул и садится рядом с ней.

– Хотите чаю или кофе? – спрашивает женщина.

– Нет, спасибо, – говорит Эмма. – Когда мы говорили по телефону, вы сказали, что Йерка несколько раз беспокоил Петера. Можете ли вы рассказать об этом подробнее?