Текст книги "«Черные лебеди» России. Что несет нам новый цикл истории"

Путин глазами фрика

Как у многих известных людей, у президента РФ Владимира Путина есть свой день рождения. Формально он выпадает на 7 октября – дату образования Германской Демократической Республики (ГДР), с которой ВВП связывает столько всего почти приятного. Еще в этот день когда-то до нашей эры люди Александра Македонского основали Сирийское царство, что применительно к Путину тоже вполне символично.

День рождения наш президент обычно отмечает скромно и тихо. Растворяясь в болотах родного Санкт-Петербурга или еще в каких-то не установленных человечеством местах.

Но, пожалуй, главный праздник у Путина другой. 18 марта. День официального присоединения Крыма и Севастополя к России. Момент высочайшего достижения Владимира Владимировича за всю его карьеру и биографию. Именно 18 марта 2014 года Путин не просто вошел, но окончательно ворвался в историю – без очереди, поверх хроники и учебника.

И потому 18 марта, я считаю, всякий законопослушный политический публицист России морально обязан:

– хорошо отнестись ко второму и четвертому президенту нашей нынешней страны;

– зафиксировать это хорошее отношение на бумаге в уверенном формате поздравительного текста.

Что я и попытаюсь сделать.

Вывод войск из Сирии – патриарший взгляд

Я живу в Москве, недалеко от Патриарших прудов. И люблю время от времени гулять на Патриарших. Мне, правда, все чаще указывают, что надо теперь говорить «пруд», в единственном числе – «Патриарший пруд». Но я до сих пор твердо не знаю, и все как по старинке, во множественном.

Не пугайтесь: с тех пор как трамвай отменили (еще при Брежневе), здесь стало практически безопасно. Даже чтобы сломать ногу, я вынужден был в начале 2016 года выехать в Прагу.

К празднику 18 марта нога наполовину срослась, и рано утром я вышел на первую за болезненно долгие дни прогулку. Надо сказать, на Патриарших много дорогих заведений (а какими еще они должны быть, в таком-то козырном месте!). Но есть одно дешевое, по-хорошему застойное. Называется «Дебют». Или «Закат». Я точно не помню. Потому что как прохожу мимо него, так сразу прикрываю глаза рукой. Чтобы ненароком не зайти и не соблазниться дешевым коньяком по 110 руб. / 50 мл. А ведь если с утра поддаться такому очевидному соблазну, то никакой текст про Верховного главнокомандующего уже своевременно не сдашь, особенно в «Сноб».

И нынче я так же пытался незаметно проскользнуть мимо «дебютного заката», но не успел. Меня окликнули знакомые, как бомжи распивавшие на его ступеньках свежекупленную бутылочку коньяка «Кёнигсберг». Название, конечно, неполиткорректное, на грани территориальной целостности РФ, зато цена вполне уважительная.

– Послушай, Белковский, – сказали бомжи, – а зачем Путин вывел войска из Сирии?

Описывать их я не буду, иначе мы слишком отвлечемся от главной темы. Могу сказать только, что один из них носит кроличью кепку без козырька, а еще двое по весне ходят совершенно с непокрытыми головами.

Они, конечно, не бомжи. Один – композитор, двое других – художники-аниматоры, или наоборот, не важно. Важно, что живут они в собственных, все еще дорогих квартирах здесь же, на прудах. Давно живут. Просто лет 20–25 назад они не догадались переквалифицироваться из художников и композиторов в олигархи. А если бы догадались, мизансцена была бы почти такая же. Только они не стояли бы на бюджетном крыльце, а заседали бы во внебюджетном ресторане «Палаццо Дукале», в пяти минутах ходьбы отсюда. И, поместив известного политолога напротив себя, вопрошали бы так же, только еще лиричнее:

– Послушай, Белковский, а зачем Путин вывел войска из Сирии?

Олигархи часто думают, что за бесплатный обед политолог расскажет им все государственные тайны. Обидно как-то. Но штука в том, что никаких тайн политолог на самом деле не знает, потому, одолев секундную обиду, соглашается на бесплатный обед.

Деятели искусств на обед в «закатном дебюте» раскошелиться не могут. Но плеснуть в благодарность за ответ соточку «Кёнигсберга» в пластиковый стакан – вполне.

Это-то и опасно. В известное время суток бесплатный коньяк куда коварнее даже самого дешевого.

Потому я только помахал им рукой и проковылял мимо, словно не услышал их выстраданного вопроса.

А если б мне не нужно было писать этот текст, то я принял бы пластиковый стакан и ответил бы следующее.

Видите ли, дорогие мастера культуры. Можно много рассуждать с политико-экономической точки зрения, почему надо было срочно эвакуировать войска. Например, $2,5 млн в день, которые тратились на сирийскую войну, – это глубоко излишне при нынешнем состоянии государственных финансов.

Но можно подойти к сюжету сугубо психологически.

Еще в 2000 году Владимир Путин в книжке «От первого лица» объяснил нам, что крысу нельзя загонять в угол. Что в отчаянной позиции она может зверски покусать даже слона и медведя, не говоря уже о человеке разумном.

Под крысой, в хорошем смысле, молодой президент имел в виду себя. Дескать, не делайте так, чтобы мне некуда было деваться, чтобы у меня оставалось только одно возможное решение.

С тех пор г-н Путин всегда действовал, оставляя себе пространство и время для принятия важных решений. И потому принимал их в последний исторический момент. Например: могу вернуться в Кремль после первого срока Д.А. Медведева или нет, но решу только сам и только в тот единственно правильный час, когда решения уже нельзя не принимать.

В Сирии же ВВП почти загнали в крысиный угол.

Если бы войска РФ простояли еще немного, то не исключено, что пришлось бы на сирийской территории столкнуться с Турцией. И утихомиривать курдов, провозглашающих федерализацию (которой втайне хотят все, но пока боятся сказать все, кроме курдов). И гарантировать политическое будущее Башара Асада – а дамасского правителя лучше скоро сдать, чем чего-то там ему гарантировать.

А чтобы все эти задачи решать, пришлось бы неизбежно вводить сухопутный контингент Вооруженных Сил РФ и тем самым твердо превращать Сирию-2016 в Афганистан-1979. И сбежать красиво потом, после афганизации, уже не получилось бы – только унизительно отползти.

Нет, ну его в баню. Лучше уйти достойно раньше, чем позорно, с цистернами мертвой крови, отползать позже.

Вот и вся психология.

Можно еще, конечно, предположить, что главное – насолить Бараку Обаме. Недавно Обама пожелал путинской России увязнуть в Сирии. А мы – ему назло – не увязнем. Шиш тебе, недоделанный председатель Земного шара!

А коньячку хлопну позже – под праздничный концерт на Васильевском спуске. Тем более что город перекроют, и никуда во внешний мир уже не доберешься, с недолеченной ногой наипаче.

Васильевская алия

В те годы, когда я был еще практикующим политическим консультантом, мне пришла в голову простая идея: переименовать Васильевский спуск в Васильевский подъем. Ведь по сути это одно и то же, но «Васильевский подъем» звучит гораздо оптимистичнее и, я бы сказал, стратегичнее. Нация должна двигаться вперед и вверх, а не спускаться вниз. И всякий важный топоним пусть напоминает о том национальному коллективному бессознательному.

«Подъем» – это ведь как алия, то есть репатриация в Израиль, у евреев. «Алия» и значит что-то вроде подъема. Когда человек (вос)соединяется с Родиной – это подъем. А когда отторгает от Родины свою жалкую плоть – спуск. У евреев последнее называется, кажется, «йерида».

Да и концерт в честь возвращения Крыма и Севастополя на историческую Родину совершенно логично было бы проводить на Васильевском подъеме, а не наоборот.

Сегодняшний Кремль, увы, слишком консервативен, чтобы одобрять такие переименования.

Крымский угол

Теперь вернемся к другому мучащему многих вопросу: почему В.В. Путин в столь непривычной для него агрессивно-радикальной, авантюрно-аферистичной манере перевел в Россию в 2014 году Крым и Севастополь? Причем сделал это так быстро, как ничего в путинской России обычно не делается.

Ответ лежит все там же – в крысином углу. Из чьего-то невского детства.

22–23 февраля того безумного года, когда закрытие Олимпиады в Сочи совпало с революцией на Украине и бегством Виктора Януковича, В.В. понял, что оказался-таки в ловушке.

А) Он безвозвратно теряет Украину.

Б) Через пару недель в Крыму окажутся ядерно вооруженные войска НАТО – может, ради этого и выперли несчастного Януковича? – и тогда придется выводить оттуда наш Черноморский флот. И ничего уже не попишешь, так как успешно выиграть у американских сил в прямом столкновении мы не можем, как бы ни храбрились и ни бодрились.

В) По мнению опытных генералов-ракетчиков, если американское ядерное оружие окажется в Крыму, остановить прицельный удар по Москве мы не сможем.

Таким образом, второй и четвертый президент РФ тоже прочно въехал бы в русско-всемирную историю. Но уже в другом качестве – как лидер, при котором Россия окончательно лишилась влияния на Украину, потеряла Крым и Черноморский флот. Чего в общем виде никогда не теряли даже при национал-предателе Борисе Ельцине.

У Путина банально не осталось выбора. Из крысиного угла он должен был выходить через совершенно роковые решения, играя ва-банк. Что он и сделал.

Гарантий успеха не было. Если бы Украина на рубеже февраля-марта 2014-го ввела в Крым большинство своих дееспособных частей, еще неизвестно, как бы дело сложилось и пошло. Но Киев убоялся и уклонился от столкновения.

И несколько лукавят те, кто утверждает, что крымско-севастопольский план долго вынашивался, готовился с 2004-го («оранжевая революция»), 2000-го и чуть ли не 1994 годов. Нет, всяких написанных на бумажках планов, щедро кормивших кремлевские машины по уничтожению документов, всегда было полно. Но вот серьезный практический план созрел в путинской голове только в начале двадцатых чисел февраля 2014-го. Став неожиданностью даже для многих генералов-адмиралов и Черноморского флота. Они всю жизнь ждали судьбоносного патриотического решения, но вот чтоб прямо так сразу…

Страх у них прошел, когда стало понятно, что Украина не станет воевать. Помогли и западные партнеры, «спонсоры государственного переворота». Их общее послание Украине было примерно такое: не дергайтесь и не рыпайтесь, не провоцируйте кровопролитие, Путин на аннексию Крыма все равно не решится. Мы его знаем, он не такой.

Да, крыса – она не такая, пока ее не загнали в угол.

Будучи консерватором и индуктивистом, Путин обычно действует медленно и осторожно. Потому радикальных экономических реформ, на которые уповают системные либералы во главе с Алексеем Кудриным и К^о, от него ожидать не приходится.

Вернее, приходится, вполне приходится. Но только в одном случае. Если лидер окажется в какую-то минуту убежден, что единственная альтернатива реформам – полный коллапс и крах. Причем не экономики, которая сто лет никому не нужна, а государства Российского вообще.

Потому мой экспертный совет системным либералам: загоните Путина в угол и заставьте его тем самым делать реформы. Если сможете.

К теплому морю

Хотя, разумеется, можно инкриминировать Владимиру Путину и совсем иные мотивы по части Крыма и Севастополя.

ВВП – истинно русский человек. Один из немногих на русском троне за долгие столетия.

А у русского человека есть бессознательная страсть – тяга к теплому морю. Которого мы в наших промерзлых евроазиатских просторах по большей части лишены.

Отсюда и любовь к Сочи. И тяготение к Крыму. И постоянно возрождающаяся нелюбовь к Турции, несправедливо захваченной Константинополем и узкими проливами отделяющей нас от всей атлантической толщи теплых морей.

Не случайно «Другая Россия» (свободная, демократическая, капиталистическая и т. п.) по В.П. Аксенову располагалась именно в Крыму – трудно представить ее на неких ледовитых берегах.

Мировое сообщество, оно же прогрессивное человечество, может когда-нибудь и признать принадлежность полуострова к РФ. Но если и да – то при следующем президенте. Путин – отрезанный ломоть. С ним все еще можно иметь дело, но, скорее, лишь в порядке психотерапевтических сеансов, по категории которых проходит и только случившийся визит госсекретаря США Джона Керри в Москву. В крысином углу всегда должно быть немного пшена с цукатами, чтобы узница не бесилась.

И милая кремлевская правда, разоблачающая не менее милую вчерашнюю ложь – и про войска в Крыму-2014, и о сухопутном спецназе в Сирии-2016, – только способствует обособлению российского лидера в его самоизбранном углу истории с географией.

Если крыса выбрала свой угол – зачем ей мешать, тем более, вопреки животным канонам, грубо нападать на нее. Дератизация подъездов в наши дни устраивается по-другому.

И потом, у всех, даже у такого свирепого маленького грызуна, должна оставаться надежда.

Лидер и его народ

Предмет отдельного исследования – насколько ВВП можно считать типично/ эталонно русским человеком. Но что точно – душу своего народа он хорошо понимает. И сострадает русским слабостям. Как немногие его предшественники.

Заметим сразу: не надо путать сострадание с потаканием. Путин народным слабостям потакает, но тогда и только тогда, когда это не дестабилизирует власть (его власть и вообще). Когда же слабости суммируются в опасную разрушительную силу – он не дает им выйти из берегов.

Возьмем для анализа социально-экономический курс властителя.

Путин отменно знает то, о чем мы говорили выше: большие деньги на этой почве стяжаются только путем и посредством фарта. По системе «оказаться в нужное время в нужном месте». К труду, объективным достоинствам и прочим заслугам материальный успех отношения иметь не должен, иначе это и не успех никакой, по большому русскому счету.

Потому лидера нисколько не смущает, что его друзья благодаря близости к трону стали миллиардерами. Больше того, он считает, что так правильно. А чего же вы хотели, почтенная публика? Чтобы на ровном месте миллиардерами стали ваши, а не мои друзья? Ну, вот когда кто-то из вас запрыгнет на мое место и заделается президентом, со всей полнотой ответственности за содеянное, тогда и… А пока…

Но и о том, чтобы его народ не впал в полную нищету, лидер тоже думает неусыпно, во всех своих бассейнах и спортзалах. Богатства эти люди, понятно, не заслужили. Но вспомоществование, особенно в тучные нефтяные годы, – да. Просто не надо принуждать народ к систематической работе – это, как подтвердила история, лишено оснований. Надо дать ему некоторый рост регулярно выплачиваемых зарплат. Которые даются за сам факт наличия человека, а не в связи с результатами труда. Плюс – потребительские кредиты. Позволяющие потрогать изделия, типа кухонных комбайнов и домашних кинотеатров, – в нашем детстве казавшиеся уделом Ротшильдов и Рокфеллеров. Заемщики не отдадут кредитов? Ну что ж – за все в жизни надо расплачиваться. В том числе и за то, что эти заемщики не требуют себе какую-нибудь природную ренту и вообще считают высшую власть вполне справедливой.

Последовательный, упорный труд в России могли обеспечить начальники типа Иосифа Сталина. Посредством, например, ГУЛАГа – самой нечеловеческой машины принуждения к труду. Владимир Путин так не хочет. Он не стремится быть большим палачом. Ему жаль свой народ, который и так настрадался в истории пуще многих.

Русский человек не заслужил света – хотя бы потому, что все лампочки у себя в подъездах повывернул. Но покой – чтобы отвязались хоть ненадолго – в общем, заслужил.

Если же не идти путем ГУЛАГа – то все равно можно заставить народ работать. Но иногда. В особых случаях. И в полном соответствии все с тем же несомненным принципом крысы: загнав в угол. По принципу – отступать некуда, победа или смерть. Это значит, по Путину, что успешный созидательный проект на русской почве, если не прибегать к массовому насилию по-сталински, возможен только в авральном режиме. Где на пути естественного желания перенести сроки или сбежать с трудовой вахты стоит воображаемый заградотряд, с чеченской или иной бородой. Для того необходимы большие срочные проекты. Типа Сочинской олимпиады, саммита АТЭС на острове Русский, чемпионата мира по футболу-2018. Если нашего человека лишить пути к отступлению, то он может решить задачу, по прогрессивно-человечностным меркам вовсе не решаемую.

Вот в таком режиме – длительный отдых + краткий аврал – Путин и держит русский народ. Милосердно, не правда ли?

А разве не так же относится лидер к своим элитам? Ведь тема санкций, над которыми мы так хнычем, тоже воспринимается им в контексте пограничного состояния, единственно заставляющего действовать. Нас загнали в угол – и мы сделаем, наконец, импортозамещение. А пока не загнали – не сделали б никогда. И т. п. Значит, санкции – это хорошо, хотя и понято пока немногими.

И никакой смены модели экономики, вопреки бесчисленным речам на конгрессах и форумах, ВВП справедливо не хочет. Зачем?

Нынешняя модель близка к идеальной. Из мерзлой земли, которую мы столько столетий корябали в кровь истертыми пальцами, идут сами по себе углеводороды. Их покупает заграница за твердую СКВ. Большие деньги получают избранные, маленькие – все остальные. Вы хотите сказать, что в этой среде есть лучшая модель? Нет.

Господь вознаградил нас за безнадежные вложения в землю. Хранящую мириады русских костей. Будем ли мы гневить Господа и отказываться от предложенного Им?

Нет, когда-то сегодняшние-вчерашние поколения уйдут, русские станут немцами, а глобальное потепление сделает пески Воронежа до неразличения похожими на Абу-Даби. Вот тогда в России и начнется экономическая революция со всякими там сменами моделей. Поставим по всему евразийскому хартленду солнечные батареи и ветряные генераторы энергии. Живите – и, может быть, доживете.

Еще ВВП так возлюбил свой народ, что практически официально разрешил ему коррупцию.

Лидер воспринял коррупцию как добро, а не зло – как демпфер, который смягчает все противоречия и позволяет этим людям не слишком часто стрелять друг в друга.

Лучше ведь купить парламентские фракции, чем от безысходности расфигачить парламент из танков, не так ли? Лучше дать взятку врачу за откос от армии, чем безымянно погибнуть в районе Луганска. Коррупция смягчила русскую душу – и не надо ее обратно ожесточать. К чему эти все визгливые (анти)коррупционные расследования? К тому, что кто-то просто хочет встать и сесть во главе коррупции, не больше и не меньше. Ну и ладно.

Путин порой едва не плачет, когда говорит о русском народе.

Вот та же история с пенсиями. Конечно, надо повышать пенсионный возраст, – возвестил он на недавней большой пресс-конференции (декабрь 2015-го). Для всех этих хронических бездельников – возможно, подумал, но по благочестию не сказал он. Но у нас есть сердце, а не только мозги, – примерно так добавил лидер. И мы должны думать сердцем. Пожалеем этих несчастных. Они грузом страданий своих заслужили.

Русский народ в разные времена вынес и вытерпел все. Как никакой другой народ в мире. И дотерпел до вождя, который дал ему хоть немного отъесться. Это справедливо, причем в обе стороны.

А свобода? Свободный человек не бывает счастлив, а счастливый – свободен.

Это же относится и к народам.

И кто более счастлив – африканские тутси-хуту, скачущие во славу вызванного их молитвами дождя, или средние европейцы, сторчавшиеся на антидепрессантах? Вопрос даже не открыт, он, скорее, закрыт.

А кто более свободен? Нацбол, получивший пару безусловных лет за нападение на приемную президента, самое яркое впечатление его нищей жизни? Или президент, который так и не пожил, не вкусил по-настоящему праздника обывательских наслаждений, а отдал цветные годы ядерной обороне случайно вверенного его попечению евразийского хартленда?

Ох, как просто рассуждать тем, кто не отвечает за национальные жизнь и смерть.

Уйдет ли когда-нибудь этот лидер? Да, может быть. Если и когда поймет, что только таким путем можно выйти из крысиного угла, где вместе с ним оказалась возлюбленная Россия.

Счастья и свободы ему одновременно. И райских блаженств, не обязательно в присоединенном Крыму.

2016 г.

Путин, и довольно нервно

В некоторые времена лучше обсуждать второисточники – изложения, комментарии и толкования, чем первоисточники – непосредственно сакральные слова царей, первосвященников и приравненных к ним федеральных лиц. Поэтому очередной разговор о Владимире Путине и его оппонентах пойдет у нас через недавнюю колонку Михаила Зыгаря про полицейское самоубийство российских независимых СМИ.

Главный тезис колонки: вторгнувшись в пространство частно-семейной жизни президента РФ, последние независимые СМИ перешли черту, за которой кремлевский деспот еще мог позволить себе дать им выжить. Дальше – тишина, она же политическая смерть. На которую сами же последние независимые и напросились, подобно тому как американский обыватель, замысливший самоубийство, атакует настоящего полицейского игрушечным пистолетом, чтобы получить государственную пулю в измученный жизнью лоб.

Вывод Михаила Зыгаря более чем имеет право на существование. Но я все же хотел бы уточнить отдельные критерии, параметры и оценки, приведенные одним из лучших публицистических кремлеведов наших баснословных времен.

Итак, прихлопнет ли ВВП всё медиаживое, оставшееся в РФ?

Универсальный правильный ответ: неизвестно. Специальный правильный ответ: кого-то прихлопнет, а кого-то и нет. В общем, независимых русских СМИ осталось не так много, скоро всё узнаем на практике.

Вопрос в том, как мы можем (и можем ли вообще) реконструировать логику высочайшего поведения в поставленном медиавопросе.

Как говорил Венедикт Ерофеев, если здесь есть система, то какая-то нервная.

История свидетельствует, что у Владимира Путина бывают два базовых агрегатных состояния: сильной невротизации и относительного спокойствия.

Невротизируется он тогда, когда ситуация в РФ, с его точки зрения, опасно выходит из-под контроля. Такое поведение свойственно всякому классическому контроль-фрику (фанату всеобщего контроля), к числу которых доказательно относится теперешний российский лидер. Например, 2011 год (не берем раннепутинские истории). США и их вассалы-сателлиты (как считает Путин, конечно) организовали «арабскую весну» и сбросили конструктивных автократов типа Мубарака и Каддафи, поставив на грань существования сразу несколько арабских стран, прежде всего социально щедрую Ливию.

Здесь становится почти ясно, что такой же сценарий был запланирован и для РФ. И плюшевый Д.А. Медведев с его вечной готовностью перезагрузить всё и вся ситуацию под контролем не удержал бы.

Значит, В.В. надо было вернуться в Кремль еще на шесть (минимум) президентских лет, чтобы убить угрозу в зародыше.

Случившиеся на рубеже 2011/2012 (при финансовой поддержке американцев, а чьей же еще?) Болотная площадь с проспектом Сахарова только подтвердили версию: Россию должны были пустить по ливийскому пути.

И, кроме возвращения в Кремль, Путин учинил новую зачистку политического поля. Главное – перекрыл даже малейшие каналы иностранного финансирования политических безобразий. Ибо от таких каналов все зло, а без заграничных денег в XXI веке русский бунт нерелевантен.

А когда дело было сделано, наступили прохладные дни предустановленного спокойствия.

Перед сочинской Олимпиадой помиловали Ходорковского, отпустили на волю певиц-художниц из Pussy Riot, отдали голландскому королю и королеве экологов из Greenpeace, в постыдном безумии пытавшихся штурмовать морскую платформу «Газпрома» «Приразломная».

Вообще, в начале 2014-го многие в Кремле и вокруг ожидали, что ВВП вот-вот вернется к ценностям истинно ДАМской перезагрузки. И, сразу после несомненного триумфа наших спортсменов на зимней Олимпиаде, повернется к Западу разглаженным, как бархатная салфетка, и улыбчатым, как у Моны Лизы, лицом.

Но нагрянуло 22 февраля 2014 года. Украинская «революция достоинства», она же, понятно, (анти)государственный переворот по вашингтонскому наущению. С бегством Януковича и прочими необязательными прелестями.

И невротизация пошла по новой.

Лидер отчетливо осознал в тот момент, что с недели на неделю войска НАТО войдут в Крым. А оттуда вражья ядерная ракета долетает до Кремля так быстро, что и часовой Боровицких ворот не выйдет из похмельного оцепенения. А значит, все опять планируется как в Ливии, где карьера тирана Каддафи завершилась изнасилованием при помощи лопатного черенка.

Перезагрузка-2 срочно отменилась, объявилась гибридная война.

И так далее, циклически.

В 2015-м Путин, скорее, тяготел к относительному спокойствию. Санкции казались нестрашными, война в Сирии – мудрой, Запад – нерешительным. А главное, всё под контролем, значит, прорвемся.

Но к концу года кое-что поменялось. Враги перешли две красные черты сразу, которых раньше не пересекали.

Во-первых, как правильно отмечает г-н Зыгарь, пошли полоскать родных и близких лидера.

Во-вторых, уличили в принадлежности к коррупции не просто путинское окружение, а уже лично его, ВВП. Причем не силами клоунов типа Белковского, носившегося с этой темой еще с 2007 года. А официальными американскими устами.

Сперва – Адам Шубин, начальник финансовой разведки США OFAC (Office of Foreign Assets Control). Имя говорит само за себя: согласитесь, есть в нем что-то польско-литовско-предательское, пригодное для Смутного времени. Мнишек, Вишневецкий и Курбский воедино. Такой вполне сидел бы во время оно в Самборском замке и строил планы ядерного удара по Годунову, если не хуже.

А дальше и вовсе Джошуа Эрнест, пресс-секретарь, транслятор личных взглядов Барака Обамы. Стало быть, Обама дал отмашку, и все раскрытия-расследования-копания в белье – звенья одной цепи.

Да не идет ли к тому, что родных детей Путина втравят во что-то антикоррупционное, с арестом активов и прочим, – вот в чем вопрос.

Отсюда и несколько, похоже, паническая реакция верховного руководителя. Вопреки привычной практике игнорирования заведомо ложных измышлений, призванных опорочить самого ВВП, цитировать англосаксонские обвинения принялись даже федеральные телеканалы, популяризируя их тем самым среди верного электората. А это скорее чья-то ярость, чем пропагандистский профессионализм.

Так что новая невротизация началась, и гуманитарные погромы весьма вероятны. Но не факт, что тотальные и что после них никакой свободной журналистики у нас совсем не останется.

Источник возможного спасения – всё в том же мировоззрении Путина.

Великий вождь, наверное, все-таки считает крайне неудобным излишеством свободу слова как таковую – нечто, не приносящее особой пользы, зато постоянно мешающее жить и работать.

Но он не может считать реальными врагами те или иные конкретные СМИ. Потому что в его глазах последние не наделены реальной субъектностью. Они не сами по себе, а по заказу или приказу. Не четвертая власть, как они сами про себя все еще думают, а инструмент в руках неких противников.

Разве (он думает) РБК само расследовало историю про Катерину Тихонову (дочь), «Собеседник» – про Артура Очеретного (нового мужа жены), а BBC – про высочайшие миллиарды? И Сергей Канев лично, по своей инициативе, изучил тайны Марии Путиной-Фаассен?

Нет. Это всё американцы с англичанами плюс какие-то их эрэфные операторы.

К тому же внутренние предатели, разочарованные «крымнашем» и санкциями, могут сливать фактуру, а это уже взаправду нехорошо. Вот со всеми такими партнерами-оппонентами и следует разбираться. И разберемся.

Если кто-то из СМИ по ходу дела попадет под раздачу, не жалко, хотя это не цель. Кто сможет выжить – отдельный молодец.

Еще другое дело, что под предлогом путинских обид могут сводить медиасчеты сановники и бизнесмены рангом пониже. Они и страшнее, потому что больше обижаются и лучше знают то мясо, на съедении которого пойманы.

Но это не Путин.

Его мощный прицельный ответ на высокой невротической ноте должен прийтись прямо по штабам глобального противника. А не по продажным столичным редакциям, сто лет бы про них ничего не знать.

Вот большая война в Сирии – это, например, достойный ответ. Там фактуры и мяса хватит на всех.

До возвращения правительствующей души в системно спокойное состояние…

Ничто, впрочем, не отменяет истинности гипотезы о приближении некоторых СМИ к попытке самоубийства. Не столько американского и полицейского, сколько нашего русского, литературного. Как у Пушкина – главного, архетипического самоубийцы такого рода и толка.

Как я думаю, Александр Сергеевич специально организовал свою дуэль с Дантесом: необходимо было как-то уйти. По исчерпании земной миссии главного гения. По невозможности сделать большее, чем то, что уже было.

Но это отдельная песня, в исполнение которой сейчас не погружаемся.

Независимые русские СМИ, сколько бы их с нами не оставалось, переживают, как мне кажется, бессознательный кризис веселого отчаяния. Их миссия тоже близка к исчерпанию. С одной стороны, пространства для звучания свободного слова слишком мало осталось, а будет еще меньше. С другой стороны, в эпоху путинской монетократии действительно ушло ощущение четвертой власти – и чего ради творить? Если слово твое не звучит набатом и мало кого разбудит, даже в самом разреженном воздухе государственного (у)молчания.

При таком запахе конца нельзя просто выйти из игры мирно: люди, остающиеся в живых, не поймут. Все-таки мы православные, значит, формально самоубиться не вправе. Но мы такие хитрые православные, что хотим еще поторговаться с Господом, чтобы он принял наши мотивы и разрешил красиво умереть.

Я не стал бы критиковать наши СМИ за формат и метод самоубийства, тем паче осуждать кого-то.

Но в контексте все же вспомню такое.

Святой Дионисий Парижский (III век), которому плохие язычники отрубили голову, сразу ее не бросил – он долго нес ее под мышкой до храма, аккуратно положил в нужное место и рухнул только потом. По русскому православно-языческому поверию, он прошел без головы на плечах целых восемь парижских верст.

Св. Дионисий (тот самый Сен-Дени) был бы идеальным покровителем русского слова сегодня, в начале второй половины второго десятилетия XXI века. Чтобы успеть договорить, досмотреть и все остальное, не надо торопиться выбрасывать голову, сколь отрубленной она бы ни казалась.

2016 г.