Текст книги "Мег. Дьявольский аквариум"

Глава 9

Океанографический институт Танаки

Монтерей, Калифорния

Со своего места на северной трибуне Бренту Николсу все отлично видно: два белоснежных детеныша теперь занимают мелкий санитарный бассейн, их более крупные сестрицы кружат по «Загону для мега», а периодически возникающие клочья пены и грохот стали в рукотворном канале выдают местоположение темпераментной мамаши всех четырех сестер.

В течение последних двух часов команда морских биологов и специалистов по уходу за мегами проводит мониторинг основных показателей состояния организма Мэри Кейт и Эшли, которых еще утром перевели в санитарный бассейн глубиной всего лишь пятнадцать футов. Сам бассейн величиной с бейсбольное поле разделен на две секции, куда гипотетически можно втиснуть двух мегов. В условиях тесного пространства паре двадцатипятифутовых акул приходится плыть против искусственного течения, что является очередным этапом подготовки к пятнадцатичасовому перелету в Дубай. Чтобы уменьшить стресс, возникающий из-за пространственных ограничений, в воду бассейна добавили умеренную дозу трикаин метансульфоната. По расчетам, продолжительность сегодняшней сессии должна была составлять три часа, после чего детенышей следовало переместить в их половину «Загона для мега».

Однако Белль с Лиззи смешали все планы.

Брент Николс, привыкший работать в полевых условиях, провел сотни часов в воде, наблюдая за акулами, включая тупо-рылых акул, характеризующихся высоким уровнем тестостерона. Но даже эти акулы-убийцы рядом не стояли с более крупными и на редкость злобными детенышами мега, известными как сестренки.

Спустя несколько секунд после того, как второго детеныша вынули из бассейна, Белль, сестренка с темно-серой спиной, принялась атаковать барьер, разделяющий «Загон для мега» на две половины. Абсолютно бесстрашно, не боясь покалечиться, Белль бросалась на барьер с такой едва сдерживаемой яростью, какой Бренту Николсу еще не доводилось наблюдать в дикой природе. После пятнадцати минут мощных ударов покрытый резиной титановый барьер начал отрываться от прочной рамы, в результате обслуживающий персонал поспешно поднял ограждение из воды, чтобы не лишиться его окончательно.

Однако, несмотря на всю свирепость Белль, доктора Николса больше напугала не она, а ее сестра-альбиноска Лиззи. Каждый раз, когда Белль прекращала атаковать барьер, Лиззи наносила по нему один-единственный раскатистый удар, словно подначивая сестру на дальнейшие действия. После нескольких часов наблюдений за этим действом доктор Николс пришел к выводу, что именно Лиззи хотела, чтобы убрали барьер. Более того, умная хищница отлично понимала, как заставить свою брутальную сестрицу выполнить поставленную задачу.

Между двумя сестрами имеется полное понимание, обеспечивающее налаженную взаимопомощь, – написал в журнале доктор Николс. – Альбиноска является зачинщицей, а темный мег – исполнителем и наемным убийцей. Даже когда они плывут в боевом порядке, Лиззи находится наверху, а Белль – внизу, в кильватерном следе своей сестры.

Оторвавшись от записей, доктор Николс видит направляющегося к нему Джонаса Тейлора.

– Ну как? Что-нибудь выяснили?

– Достаточно, чтобы исписать два блокнота. Но это лишь вершина айсберга. Жаль, что Ангел так и осталась в канале. Но я уже сделал потрясающие выводы относительно детенышей из двух пометов.

– Двух пометов? Простите, док, но они родились одновременно, и все из одного помета.

– Тейлор, может, они и родились одновременно, но самка явно была оплодотворена двумя разными самцами, и в результате детеныши у нее из двух разных пометов.

Джонас чувствует, как кровь стынет в жилах:

– Разными самцами? Боже мой, да сколько же еще этих монстров может таиться в океанских глубинах? Если только Аль Капоне…

– Аль Капоне?

– Еще один самец, который встретился мне на пути примерно в то же время, когда Ангел вернулась в лагуну с тем большим самцом. Два самца были отпрысками Ангела из ее первого помета. Образец ДНК, взятый у Аль Капоне несколько лет назад, совпал с ДНК его убитого брата.

– Давайте уточним. Если это не Аль Капоне, значит был еще один взрослый самец. Детеныш, погибший на прошлой неделе, Анжелика… Ваш биолог сделал вскрытие?

– Да.

– Отлично. Мы сравним ДНК Анжелики с ДНК двух самцов из первого помета Ангела. Если образцы совпадут, то отцом детеныша был Аль Капоне. Если нет, значит где-то там есть еще один взрослый самец. Мне понадобятся образцы тканей одной из сестричек. – В ответ доктор Николс слышит протяжный стон Джонаса. – А в чем проблема?

– Вы когда-нибудь пробовали удалять зуб у находящегося в сознании аллигатора? Так вот, это будет нечто подобное.

Откинув со лба пряди темных волос, Вирджил Кармен балансирует на ограждении «Загона для мега», на талии у него флюоресцирующий оранжевый страховочный пояс, в руке – стальная труба. Тем временем Моретти возит по поверхности воды семидесятипятифунтовым куском говядины в надежде выманить наверх одну из сестричек.

Однако Лиззи с Белль осторожничают, продолжая кружить на глубине тридцать футов.

Отчаявшись, Моретти поворачивается к Джонасу:

– Так не пойдет, Джей Ти. Их на мякине не проведешь. Если тебе действительно приспичило получить образец ткани, мне понадобится «Медуза».

Вирджил ввинчивает восьмифутовую трубу диаметром два дюйма в технологическое отверстие на обшивке «Медузы». Четырехдюймовый заостренный полый конец трубы предназначен для того, чтобы, проткнув шкуру мега, срезать тонкий кусок ткани и одновременно прижечь рану. Подводная камера работает… Если я смогу получить четкий снимок того, как Моретти колет одну из сестричек копьем… Сара будет счастлива. И тогда, быть может, она пристроит меня в R. A. W. Все лучше, чем прозябать здесь.

Несколько раз проверив работу устройства, Вирджил сигналит своему боссу, который уже находится внутри акриловой сферы.

В ответ Моретти показывает большой палец, поправляет гарнитуру, надетую поверх счастливой бирюзовой бейсболки, и говорит в рацию:

– Крис, все готово.

Возле «Медузы», на одной из четырех расположенных по краям «Загона для мега» прямоугольных площадок, сделанных из армированного бетона, на выносных опорах стоит 70-тонный пневмоколесный гидравлический подъемный кран компании «Линк-белт». Предназначенный для подъема тяжелых грузов, кран оснащен трехсекционной 109-футовой телескопической стрелой с десятью тросами, каждый грузоподъемностью 14 000 фунтов. Стрела и кабина оператора крана монтируются на поворотной платформе, позволяющей перемещать груз налево или направо, а также вверх или вниз.

– Вас понял. Держись, Моретти. – Крановщик Кристофер Бэрд вводит в бортовой компьютер запрограммированный вес «Медузы» (7800 фунтов) и максимальную высоту, на которую он поднимет подводный аппарат (17 футов), а также угол подъема и радиус поворота стрелы. Система разработана так, чтобы предупредить оператора в случае превышения параметров груза.

Ранее утром Бэрд задействовал три из десяти барабанов с особо прочным тросом длиной шестьдесят пять футов, чтобы переправить Мэри Кейт и Эшли из «Загона для мега» в санитарный бассейн, с некоторым запасом, чтобы избежать излишней нагрузки на вал. Для «Медузы» Бэрд уменьшил число тросов до двух, поскольку запаса в 28 000 фунтов более чем достаточно, чтобы опустить подводный аппарат в «Загон для мега» и поднять его оттуда.

Бэрд, бывший капрал в Южном исправительном учреждении штата в Спрингфилде, Вермонт, решил сменить работу четыре года назад, не выдержав стресса от ежедневного общения с «патологическими убийцами». Хотя сейчас Бэрд частенько задает себе вопрос, а не попал ли он, случайно, из огня да в полымя.

– Пристегнись, Моретти. Пора окунуться.

В кабине два джойстика, слева и справа от сиденья Бэрда. Один отвечает за поступательные движения, другой – за вращательные. Ножные педали позволяют выдвигать и втягивать с помощью гидравлики секции стрелы крана. Бэрд, орудуя правым джойстиком, включает гидравлику. «Медуза» отрывается от бетонного покрытия, взмыв над «Загоном для мега». И вот уже несколько секунд спустя акриловая сфера оказывается в воде, два барабана разматываются, подводный аппарат опускается на дно бассейна.

Почувствовав беспорядок на своей территории, Лиззи отправляется на разведку.

Активировав электрошокер, Моретти обшаривает «Загон для мега». Оба мега плывут бок о бок вдоль дальней стены бассейна, держась на безопасном расстоянии от шести стальных копий, торчащих под разными углами из корпуса подводного аппарата.

Проходит пятнадцать минут. Никаких изменений.

Это безумие… Они в пять раз быстрее «Медузы» и в миллион раз проворнее. Я могу торчать здесь хоть целую неделю – и все без толку.

– «Медуза» вызывает базу. Вирджил, они играют со мной в кошки-мышки. Попробую обесточить электрошокеры. Может, удастся их подманить.

– Вас понял, «Медуза». Будь осторожен.

Зная, что сенсорная система мегалодона способна улавливать электрическое поле, создаваемое электрошокерами, Моретти отключает напряжение. Несмотря на некоторое увеличение рисков, непосредственной опасности для подводного аппарата не должно было возникнуть, поскольку его сферический корпус, слишком большой для челюстей акулы, создавал надежную защиту.

Моретти тянется к «ружью», смонтированному у панели управления, вставляет указательный палец в спусковой механизм пробоотборника и ждет.

И словно не желая обманывать его ожидания, первой появляется Бела. Она плывет прямо на подводный аппарат, но в по-следний момент увертывается от острия, грозящего проткнуть ее шкуру.

Все еще осторожничаем, да? Моретти бросает взгляд на сонар, проверяя дислокацию Лиззи, которая упорно продолжает медленно кружить на периферии бассейна.

Между тем Бела начинает возбужденно выписывать восьмерки, явно готовясь ко второй атаке. Воинственно выгнув спину, монстр устремляется к подводному аппарату.

Усиленно маневрируя, Моретти наносит акуле безобидный удар по касательной и, когда та проплывает мимо, спускает курок. Кончик копья выстреливает на несколько футов из пружинного механизма и, ударив мега в левый бок, поднимает в воде облачко крови.

– Попал!

Белль с силой хлещет по «Медузе» хвостовым плавником, и в этот самый момент в тылу подводного аппарата появляется белое сияние. От мощного толчка в корпус «Медуза» стремительно летит вперед. Пилот отчаянно пытается восстановить контроль над подводным аппаратом, но, повернув кресло на 180 градусов, с ужасом видит Лиззи. Разинув на восемь футов вытянутые вперед челюсти, акула-альбинос толкает ими акриловую сферу, за которой тянутся два стремительно разматывающихся троса, к окну в дальнем конце бассейна.

Надрывно скрежещет металл: это тросы, раскрутившись на шестьдесят пять футов, стопорятся. В результате резкой остановки происходит короткое замыкание, и из электрошокера вылетает сноп искр. Обзорное окно аквариума из четырехфутового акрила виднеется где-то в двадцати футах впереди… а Лиззи между тем продолжает упрямо толкать подводный аппарат вперед!

Моретти, стараясь сдержать сердцебиение, хватается за джойстик:

– База, она пытается протаранить моей подлодкой окно аквариума! И мне никак не удается освободиться.

А тем временем там, наверху, Кристофер Бэрд уже на грани паники. Экран его компьютера мигает красным, кабина трясется, словно оказавшись в эпицентре землетрясения силой семь баллов. Левый аутригер – выносная трехфутовая гидравлическая опора шасси – вот-вот не выдержит. Если это случится, то кран непременно рухнет в «Загон для мега».

– Кран вызывает базу. Я теряю…

С душераздирающим металлическим скрежетом ближайшая к бассейну опора гнется, после чего с оглушительным грохотом подламывается, – и бабах!.. – шасси подъемного крана, поднятые над бетонной подушкой с помощью пары аутригеров, с силой ударяются о землю.

– Проклятье! – Бэрд падает на бок, кабина кренится на тридцать градусов, а в шести футах внизу уже синеет вода «Загона для мега».

Бабах!

Бэрд прикусывает язык, когда рушится оставшаяся опора. Шасси крана опускаются на все восемь колес, сминая ведущий мост и раздаточную коробку, которая использовалась для управления тросами и стрелой. Бэрд рефлекторно вжимает обе ступни в педали, управляющие стрелой крана, однако натянувшиеся тросы продолжают дюйм за дюймом увлекать лишившийся тормозов тяжелый кран, похожий на полураскрытый складной нож, к краю бассейна.

Джонас первым подбегает к Бэрду, который, расстегнув ремень безопасности, собирается покинуть кабину.

– Ты куда собрался?

– Куда угодно, лишь бы подальше отсюда!

– А как же «Медуза»?

– Что я могу сделать?! Мы потеряли опоры. Нужно освободить колеса, чтобы восстановить управление стрелой.

– Неужели нет никакой возможности извлечь «Медузу»?

Кран снова кренится, передний бампер правым боком врезается в защитное ограждение бассейна. Переднюю правую шину отделяет от воды всего лишь двухфутовая бетонная отмостка. Бэрд спрыгивает с крана и мчится к кабине водителя. Рывком открыв дверь, он извлекает из-под водительского сиденья двухфунтовый топор:

– У нас тридцать секунд, чтобы перерубить тросы, прежде чем твои рыбки утащат кран в воду!

Джонас бежит за Бэрдом к задней части стрелы крана, где находятся десять барабанов с тросами. Бэрд начинает рубить топором два стальных троса которые тащат кран…

И в этот момент кран снова делает рывок вперед, с пронзительным лязгом защитное ограждение вырывается из креплений, и правое переднее колесо соскальзывает с бетонного края прямо в воду, опуская кран на передний мост. Бэрд продолжает рубить неподатливые тросы, но только до тех пор, пока не вздыбилась задняя часть крана.

– Теперь ты как-нибудь сам! – Вручив Джонасу топор, Бэрд спрыгивает с накренившегося автокрана.

Когда передний бампер черпает морскую воду, мимо проплывает гигантская черная тень. Спинной плавник Белль так близко, что Джонас может достать его топором.

Джонас продолжает остервенело рубить тросы, пытаясь помешать семидесятитонному автокрану опрокинуться через край бассейна. В своем воспаленном воображении Джонас уже видит, как кран пробивает поверхность воды и падает вниз, словно с крыши трехэтажного дома, бьется в бетонное дно аквариума, затем пролетает через акриловое обзорное окно, затапливая галерею 60 миллионами галлонов морской воды.

В отчаянии Джонас снова и снова рубит тросы, кран угрожающе скрежещет, нависая над поверхностью воды.

– Джонас! Шевелись!

Джонас поднимает глаза и видит чей-то силуэт.

Мак включает бензопилу и, дождавшись, когда его лучший друг уйдет с дороги, начинает лихорадочно пилить стальные тросы. Несколько секунд – и дело сделано.

Напряжение ослабло, приподнятая задняя часть грузовика с грохотом опускается на бетонный настил, освобождая «Медузу», которую, словно ядро, толкает вперед девятнадцатитонный мегалодон.

Стивен Моретти издает громкий крик и закрывает глаза, когда акриловая сфера врезается в окно аквариума. В четырехдюймовом корпусе подводного аппарата появляется тонкая трещина, в которую секунду спустя начинает потихоньку проникать холодная морская вода.

Пилот открывает глаза и с ужасом видит над головой две огромные тени…

Это сестренки кружат вокруг раненой жертвы, терпеливо дожидаясь своего часа.

Глава 10

Центральный международный аэропорт Дубайленд

Дубай, Объединенные Арабские Эмираты

Расположенный на юге Дубая всего в двадцати четырех милях от международного аэропорта Дубай, международный аэропорт Джебел-Али является аэротрополисом – самым крупным и амбициозным проектом аэропорта в истории. Возведенный вокруг шести основных взлетно-посадочных полос комплекс стоимостью 82 миллиарда долларов вмещает в себя отели и торговые центры, шестнадцать грузовых терминалов, более 100 000 парковочных мест и высокоскоростную железную дорогу, способную перевозить в год до 120 миллионов пассажиров в пункты назначения в пределах Объединенных Арабских Эмиратов.

Дэвид Тейлор откидывается на спинку кресла, когда «Боинг-747» выруливает по одной из взлетно-посадочных полос к частному ангару, зарезервированному для королевской семьи. Для двадцатилетнего студента-старшекурсника двенадцатичасовой перелет был похож на вдохновляющее, но изнурительное первое свидание. Поначалу они с Кайли часа четыре болтали без остановки: Дэвид вознамерился произвести впечатление на девушку, а ей хотелось узнать о его семье, опыте работы с мегами и особенно о погружениях отца Дэвида в Марианскую впадину. На последний вопрос Дэвид отвечал крайне расплывчато. Деяния Бенедикта Сингера в Марианской впадине так и не стали достоянием общественности, как и информация о кронозаврах, обитающих в изолированной точке этого желоба. В связи с чем Дэвид предпочел сменить тему, переведя разговор на свой опыт пилотирования «Морских дьяволов». Последняя тема собрала толпу слушателей, и Кайли, извинившись, отправилась отдать должное шведскому столу. После этого Дэвид еще минут пять кое-как поддерживал разговор, после чего замолчал и замкнулся в себе.

Он был сражен наповал, но пытался плыть против течения. Кайли, ясное дело, принадлежала к высшей лиге. Аспирантка с опытом работы, да к тому же еще и умопомрачительная красотка, способная заполучить абсолютно любого парня. Более того, ее интерес к Дэвиду был чисто профессиональным.

Но Дэвида это сейчас волновало меньше всего.

«Боинг-747» замедляет бег и останавливается. Стюардесса просит пассажиров подождать, пока наследный принц не покинет борт самолета. Десять минут спустя вся группа поднимается наверх и спускается с трапа. На взлетно-посадочной полосе их уже ждут два лимузина: один – с развевающимся королевским флагом, другой – нагруженный их багажом.

К группе присоединяется Фейсал бин Рашиди:

– Итак? Надеюсь, вы получили удовольствие от полета? Как вы скоро убедитесь, Дубай – это место, где учитывают малейшие пожелания гостей. Вас разместят в пятизвездочном отеле в новом тематическом парке. Обслуживание номеров двадцать четыре часа в сутки, заказывайте все, что вашей душе угодно. Остальные члены группы подъедут уже к завтрашнему утру, и мы сразу начнем подготовку. Дэвид будет обучать вас пилотированию «Морских дьяволов», но вам придется освоить еще кое-какие вещи с другими инструкторами. Ну а кроме того, Дэвид нам понадобится для присмотра за Афрой и Захрой, когда их доставят сюда.

– А кто такие Афра и Захра?

– Детеныши вашего мега. Ты же не думаешь, что мы будем звать их Мэри Кейт и Эшли?

– Нет. Конечно нет. Мне никогда не нравились эти имена. Их для прикола выбирали интернет-голосованием.

– Первоначальная подготовка займет две недели. После чего из двадцати трех приглашенных кандидатов будет отобрано восемь человек, которые и войдут в команду. Дэвид останется в океанариуме до конца лета, остальные же продолжат выполнение поставленной задачи.

– А в чем, собственно, состоит эта задача? – спрашивает Шон Дастман.

– В том, чтобы отловить для океанариума определенные виды водной фауны.

– Да, но какие конкретно виды?

– Вот завоюете себе место в команде, тогда и узнаете. Желаю приятно провести вечер, но все же постарайтесь хорошенько отдохнуть. Вводный курс обучения начнется завтра утром.

Водитель распахивает дверь лимузина с королевским флагом. Бин Рашиди садится в салон, и автомобиль уезжает.

– Полагаю, сейчас мы предоставлены самим себе. – Уго залезает на заднее сиденье второй машины, Шон и Монти следуют его примеру.

Дэвид придерживает дверь для Кайли.

– Спасибо, но давай ты первый. Я предпочитаю сидеть у окна, – мотает головой девушка.

– Как скажешь. – Дэвид садится впритирку к Монти, оставляя Кайли побольше свободного места.

Монти, не теряя времени даром, кладет покрытую наколками руку на бедро Дэвида:

– Младший, а почему ты не открыл передо мной дверь? Я начинаю ревновать.

– Заткнись!

– Уго, а ты ревнуешь? А как насчет тебя, Шон?

– Мне без разницы, если в конце с каждым из нас обойдутся по справедливости.

– Вот этого-то я и боюсь… добраться до конца. Вверх по старой грунтовой дороге. И прямиком в жопу. Эй, Кайли, а ты знаешь, что первой парой, которую показали вместе в постели по телику в прайм-тайм, были Фред и Вилма Флинстоун? А ты никогда не задумывалась, почему они поют: «Гей, гей, гей, давай веселей!» Как думаешь, Фред – трансвестит?

– Думаю, тебе пора принять препарат лития.

Лимузин сворачивает на частную дорогу, минует пропускной пункт и едет дальше по одной из центральных улиц в окаймлении канарских финиковых пальм прямо к аэровокзалу из мерцающего дымчатого стекла. Лимузин останавливается, чтобы взять еще одного пассажира: рыжеватую блондинку лет сорока, одетую в строгий костюм цвета слоновой кости. Сев на переднее сиденье, блондинка опускает стеклянную перегородку, отделяющую салон лимузина от водителя:

– Привет, я Кэри Кроссман. Я буду вашей сопровождающей в Дубае. Давайте посмотрим… Вы, очевидно, Кайли, а вы, должно быть, Дэвид… Татуированный – это Монти, Шон – наш морячок… И погодите-ка, только не подсказывайте… Хью? Нет, Уго! Ну как я справилась?

Монти аплодирует:

– Лучше, чем дрессированный тюлень!

Следующие полтора часа посвящены знакомству с Дубаем. Кэри показывает им достопримечательности, начиная от крытого горнолыжного центра и кончая высоченными офисными зданиями и роскошными отелями – сооружениями из цветного стекла в гигантских изогнутых стальных рамах, тянущихся к безбрежным голубым небесам, – с гранитными мостовыми перед входом и отделанными белым мрамором холлами.

Лимузин следует на восток по Джумейра-роуд, слева за окном переливаются лазурные воды Персидского залива. Кэри машет рукой вперед:

– Впереди вы видите наш самый известный отель «Бурдж аль-Араб», название которого переводится как «Арабская башня». «Бурдж аль-Араб», второе по высоте здание в Дубае, принято считать первым в мире семизвездочным отелем. Он расположен на искусственном острове из песка, насыпанного на двести тридцать бетонных свай длиной сорок метров. По замыслу архитекторов, отель своими очертаниями должен был напоминать парус дау – арабского судна с латинскими парусами. Два крыла, взмывающие вверх буквой «V», образуют огромную мачту, тогда как пространство между ними – это атриум на несколько этажей. Когда у нас будет больше времени, я с удовольствием покажу вам отель. Это действительно нужно видеть.

Лимузин продолжает ехать вдоль береговой линии мимо искусственных островов, уложенных, словно гигантская мозаичная плитка, прямо к яхтенной пристани Дубай-Марины.

– Дубай-Марина – это наша версия Французской Ривьеры. Комплекс разработан «Эмаар пропертиз» – той самой фирмой, которая занимается строительством нашего океанариума. После завершения проекта будет возведено несколько сот высотных зданий, а также десяток небоскребов.

– Вот это напор! – восклицает Монти. – Встреча капитализма с Римской империей на ниве туризма.

Кэри выдавливает фальшивую улыбку:

– Мистер Монтгомери, Объединенные Арабские Эмираты – прогрессивная страна, правители которой заботятся о…

– Правители, которые заботятся… но без понятия, что такое демократия, и которых вряд ли можно назвать союзни-ками. А скажи-ка мне, Кэри Кроссман, помогают ли эти грандиозные здания и шикарные поля для гольфа забыть о том факте, что ты лишь случайный гость у шайки шовинистов-автократов, которые во всем угождают нуворишам, но держат под колпаком собственный народ? Ну а тебе самой когда-нибудь приходило в голову, что ты, женщина, получила такую вкусную работенку, скорее всего, благодаря мужу – нефтяному топ-менеджеру, который играет в поло с каким-то там представителем королевского племени?

Улыбка Кэри тотчас же меркнет.

Дэвид резко поворачивается к Монти:

– Чувак, в чем твоя проблема?

– А в том, Младший, как легко баррели нефти берут верх над правами человека и с какой готовностью мы закрываем глаза, пока нас ублажают.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о тех контейнерах в доках, мимо которых мы только что проезжали, тех, что предназначены для Исламской Республики Иран. Прикинь, для Белого дома это нормально – посылать меня и моих корешей четыре раза за пять лет в Ирак, чтобы исламистские радикалы вышибали нам мозги, но, когда дело доходит до денег, они готовы подписывать с Объединенными Арабскими Эмиратами соглашения о безопасности портов – с этим проплаченным ими же адвокатом дьявола.

– Правительство Дубая вовсе не такое, – парирует Кэри, тотчас же растерявшая весь свой энтузиазм.

Монти выразительно поднимает брови:

– Кто бы сомневался. И ты это отлично знаешь, потому что они ставят смайлики на твои зарплатные чеки. Разве нет?

– Если у тебя такие проблемы, что ты вообще тут делаешь?

– Оказался между молотом и наковальней, Кэри Кроссман. Видишь ли, мое правительство щедро субсидирует нефтяной бизнес твоего муженька, но отказывается оплачивать медицинские расходы ветеранов войны. По их стандартам, меня можно было признать годным, хотя я и непригоден к работе. Отличная поддержка боевого духа в войсках, да? Жаль, что я не могу работать на «Братьев Паркер»! А ты в курсе, что они напечатали больше денег для монополии, чем министерство финансов США?

– Кэри, не обращай на него внимания, – советует Шон. – Наш татуированный друг по-любому через несколько недель отправится домой.

– А вот это не тебе решать! – взрывается Дэвид. Он жадно глотает холодный воздух, идущий от кондиционера, слишком долгое путешествие начинает сказываться на его нервах. – У нас был тяжелый день. Может, закончим на этом экскурсию? Лично я хочу поскорее оказаться в отеле, чтобы немного поспать.

Кайли и все остальные согласно кивают.

Покинув побережье, лимузин направляется на юг и проезжает мимо дворца Забиль – резиденции правящей династии Аль-Мактум. Въехав в Дубайленд, лимузин проезжает через комплекс Дубай-Спорт-Сити, раскинувшийся на площади 50 миллионов квадратных футов. Четыре стадиона еще только строятся, так же как и «Дюны» – поле для гольфа на восемнадцать лунок, спроектированное знаменитым гольфистом Эрни Элсом.

Десять минут спустя лимузин сворачивает на шестипоЛос-ную скоростную автостраду в окаймлении пальм и «юрских» озер и останавливается перед величественным входом нового океанариума. Это своего рода город в городе, хотя и на стадии строительства. Подъемный кран ставит на место сборную секцию монорельса. Экскаваторы выравнивают площадки перед центром для посетителей. На периферии комплекса расположены соединенные монорельсом двенадцать отелей высотой более пятидесяти этажей. Временные указатели на арабском и английском помогают найти дорогу к основным аттракционам, отелям и роскошному комплексу апартаментов для гольфистов под названием «Монстерс коув».

В самом центре парка развлечений находится океанариум – сооружение из стали и стекла, словно сделанное по проекту Фрэнка Ллойда Райта. Океанариум окружен дюжиной позолоченных «акульих плавников» высотой двести футов, расположенных совсем как цифры на циферблате часов, причем каждый «плавник», в свою очередь, указывает на один из отелей, высящихся на заднем плане.

Кайли выразительно смотрит на Дэвида, потрясенного не меньше девушки.

Монти восторженно присвистывает:

– Снимаю перед арабами шляпу… Они нас реально уели!

Кэри пропускает его замечание мимо ушей:

– Кроме океанариума и отелей, здесь имеются три монорельса, двадцать два пятизвездочных ресторана, жилой комплекс, международная школа, медицинское учреждение международного класса, фешенебельный загородный клуб и торговый центр с морской тематикой. Открытие состоится через тринадцать месяцев, причем к этому времени все будет полностью готово.

Лимузин продолжает путь по вымощенной кирпичом извилистой дороге, ведущей к шестидесятиэтажному отелю «Хаятт». Атриум отеля высотой пять этажей по форме напоминает костистые челюсти дунклеостея. Между клыками гигантской доисторической хищной рыбы проложен монорельс, тянущийся вдоль фасада здания.

Кэри вручает всем пятерым конверты с ключами от номеров:

– Каждый из вас будет размещен в сьюте на тридцать шес-том этаже. Служащие отеля отнесут туда ваши вещи. Фитнес-центр на третьем уровне, открытый бассейн и теннисный корт – на втором. Монорельс – на пятом уровне. Общий сбор завтра в десять утра на станции. Автомобиль отвезет вас в океанариум, где будет проходить вводный курс обучения.

Дэвид с компанией вылезает из лимузина, на них обрушивается волна сухого жаркого воздуха пустыни.

Они входят в отель, температура внутри на сорок градусов ниже, чем снаружи. Холл отеля поражает великолепием, этажи с номерами расположены вокруг открытого атриума под крышей из цветного стекла. Тропические растения, пальмы и водопады – и все это на фоне фресок с изображением доисторического океана. На табло синими неоновыми буквами написано: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ДЕВОНСКИЙ ПЕРИОД… ПОД УПРАВЛЕНИЕМ ХАЯТТА». Прямо над головой, на высоте сто футов, на пятом этаже расположен крытый переход из прозрачного акрила, проложенный через воссозданный скелет гигантского дунклеостея. Конец воздушного моста заканчивается в бронированной голове доисторического монстра, из которой имеется выход на станцию монорельса, проложенного вдоль фасада отеля.

Один из стеклянных лифтов по периметру атриума со свис-том поднимает их на тридцать шестой этаж. Дэвид достает электронный ключ своего номера: 3605. И, повернув голову налево, обнаруживает, что Кайли открывает дверь соседнего номера.

– Увидимся утром, – весело машет рукой Кайли.

– Ага. Хотя, может, мы с тобой… – начинает Дэвид и растерянно умолкает, когда Кайли захлопывает дверь номера.

Дэвиду приходится несколько раз провести ключом, прежде чем на замке загорается зеленый свет и дверь открывается.

– Ух ты! – У Дэвида буквально захватывает дух.

Огромный номер с мраморными полами и роскошной мебелью. Из панорамных окон от пола до потолка открывается потрясающий вид на Дубай и золотое закатное небо над Персидским заливом. Перед полукруглым секционным кожаным диваном – плазменный телевизор с экраном шестьдесят пять дюймов. В обеденной зоне – небольшой конференц-стол и стулья в тон. Кухня оснащена встроенным холодильником.

За двустворчатыми дверьми, с мраморной площадкой перед ними, спальня. Ванная, отделанная мраморным ониксом, с двойным душем, гидромассажной ванной и балконом, выходящим на Персидский залив.

Скинув туфли, Дэвид хватает меню обслуживания номеров и ложится на двуспальную кровать.

Пожалуй, я все же смогу заставить себя привыкнуть к этому…

Океанографический институт Танаки

Монтерей, Калифорния

Когда воды становится уже по пояс, Стивен Моретти расстегивает ремень безопасности командирского кресла. Стивена колотит от холода. Запустив пальцы в кудрявую каштановую шевелюру, он начинает выдергивать пряди волос, чтобы привести себя в чувство и постараться не сойти с ума.