Текст книги "Собака, которая спустилась с холма. Незабываемая история Лу, лучшего друга и героя"

Я обернулся к нему. Лу пристально смотрел в окно, он не улыбался – на морде проступил оскал, показались острые блестящие клыки.

Когда он противостоял похитителям, там агрессия была явной и прямой, но сейчас я видел перед собой нечто иное. Лу чуял недоброе, он ощущал неведомую угрозу и был готов ей противостоять. у меня было такое ощущение, словно мы вернулись в доисторические времена и готовимся к бою.

Рядом с нами в открытом «понтиаке» о чем-то спорили трое латиноамериканцев. Я немного понимаю по-испански, но смысла происходящего разобрать не мог. Однако Лу не сомневался, что вот-вот случится нечто плохое, поэтому я отложил свои записи и присмотрелся повнимательнее. В машине было двое молодых мужчин и одна невысокая крепкая женщина.

Тощий парень, сидевший на переднем пассажирском сиденье, распахнул дверь. Я забеспокоился, не поцарапает ли он бок моей «хонды».

Нет, обошлось. Он выбрался из машины и захлопнул дверь. И тут я заметил, что у него из-за пояса джинсов торчит револьвер.

– О, черт.

Лу зарычал еще громче. Парень сделал шаг в сторону, потом уставился на меня так, что в жилах застыла кровь.

– Ап, – скомандовал я Лу. Он перепрыгнул на пассажирское сиденье рядом со мной.

Парень отвел взгляд и пошел за своими дружками. Все вместе они направились в магазин.

Откуда Лу знал? Я часто задавался этим вопросом. У собак, конечно, масса предрассудков, в том числе и расовых, но у Лу никогда не было проблем с латиноамериканцами, они кормили его энчиладами и чипсами в мексиканской закусочной. Возможно, он унюхал чужую нервозность? Чем может пахнуть вооруженный грабитель? Возможно, похожий запах Лу чуял в детстве, когда в его стаю стрелял какой-нибудь разозлившийся фермер?

Не знаю, что и откуда он знал. Но если бы он меня не предупредил, я так бы и сидел, уткнувшись носом в бумаги, и пропустил бы все, что произошло дальше.

Я мог бы остаться сидеть спокойно или уехать прочь. Но мне не нравилась мысль о том, что кассиру, получающему гроши за свою работу, могут прострелить голову ради какой-то сотни баксов. Мне всегда хотелось поступать правильно, в этом мы с Лу были солидарны.

Но поскольку на дворе был 1990 год, и никаких мобильных телефонов не было и в помине, я мог позвонить в полицию только из городского телефона на входе. Однако пока я наберу номер, пока меня соединят с оператором… задержка в двадцать секунд.

– Пойдем, Лу.

Мы вышли из машины. Я держал Лу за ошейник. Он рычал так, что я чувствовал, как подрагивает моя ладонь.

Он не хотел идти спокойно и тянул меня изо всех сил. Это было что-то новое, такого с ним никогда не случалось прежде. Ему хотелось попасть в магазин. Он точно знал, что он должен там сделать.

– Тихо, Лу, – велел я, придерживая его левой рукой и снимая трубку телефона. Вздумай я отпустить Лу сейчас, он метнулся бы внутрь, не колеблясь ни единой секунды, как пущенная в цель ракета.

– Девять-один-один. Что вы хотите сообщить?

– Три вооруженных латиноамериканца только что зашли в магазин на бульваре Вашингтона.

– Где вы сами находитесь, сэр.

– В телефонной будке рядом с входом.

– Это на углу с Гурон-стрит?

– По-моему, да.

– Вы их сейчас видите?

– Нет, они уже в магазине. Но я заметил у одного револьвер.

– Пожалуйста, оставайтесь на линии, сэр. Наряд уже направился к вам.

– Я думаю, они выйдут уже через пару секунд.

– Вы можете их описать?

– Трое латиноамериканцев. Возраст – не старше двадцати пяти. Двое тощих парней и коренастая женщина. У того, кто сидел спереди, за поясом джинсов был большой револьвер. Хромированная рукоять.

– Какая машина?

– Старый «понтиак» с открытым верхом, синего цвета.

– Вы запомнили номер?

– К сожалению, нет.

Она продолжала задавать вопросы, это была ее работа. Лу все это время рычал, лаял, пытался вырваться.

– Тихо.

– Сэр?

– Это я не вам. Со мной собака. Это он их первым заметил и поднял тревогу.

– Вы держите собаку под контролем, сэр?

– Да, – сказал я. Об этом я не подумал. Что сделают копы, когда увидят, как Лу рычит и бесится, пытаясь вывихнуть мне плечо? – Он под контролем.

– А подозрительные лица все еще в магазине?

И тут они вышли. Тот самый парень, что выходил из машины первым, с подозрением покосился на нас. Лу взорвался.

– Сэр, что происходит?

– Нет, Мэри, боюсь, нам придется перенести встречу.

– Они рядом с вами, сэр?

– Да, Мэри, ты права. – Я говорил это как мог спокойно, ио всех сил удерживая Лу, который рычал и тянул поводок. Из пасти у него летела пена, а в пяти шагах стоял грабитель с пистолетом за поясом.

– Наши люди уже почти на месте, сэр. Вы в порядке?

– Не говори глупостей, Мэри.

Парень посмотрел на меня, потом на Лу. Я чувствовал себя идиотом и был до смерти напуган. Он сделал еще шаг в нашу сторону. Мне захотелось спросить, не из той ли он банды, что кормила Лу энчиладами.

Лу был единственным, кто мог спасти меня от пули. Я чувствовал себя Гэри Купером в ковбойском фильме, только у меня с собой был не «кольт» 45 калибра, а годовалый черно-подпалый пес с самыми умными на свете глазами, помесь ротвейлера и овчарки, умница и любимец детей, способный с одного взгляда отличить хороших людей от плохих.

Лу был в ярости и не ведал страха. Грабитель направлялся к нам, не сводя с меня взгляда. Я слегка ослабил хватку на ошейнике Лу. Еще два шага – и этот негодяй не успеет даже выхватить револьвер…

– Венга! – окликнула женщина от машины. Она уже садилась в «понтиак».

Он держал руку на рукояти и смотрел на Лу. Возможно, прикидывал, стоит ли убивать человека с собакой и успеет ли он прицелиться и спустить курок, прежде чем пес вцепится ему в глотку. Если бы он выстрелил сперва в меня, Лу точно порвал бы его на куски.

Он хмыкнул, убрал руку и направился к машине. Я уронил телефонную трубку и потащил Лу за угол магазина, каждую секунду ожидая получить пулю в спину. Нет, обошлось. «Понтиак» взревел и умчался прочь. Никаких выстрелов. Я был жив. Лу тоже. Я привалился к стене и обнял его. Его колотило от волнения.

– О, Господи, Лу… о, Боже.

Из-за угла выбежал полицейский с пистолетом на изготовку. Он был рослым и напряженным, готовым ко всему – но Лу, едва его завидев, дружески завилял хвостом. И оружие в этих руках его ничуть не смутило.

– Стив Дьюно – это вы? – спросил меня коп, не убирая пушку.

– Так точно, сэр. А это мой пес Лу, он спас мне жизнь.

Скоро подтянулись и другие полицейские, вокруг магазина сделалось шумно. Лу радостно приветствовал их всех, я трепал его за загривок. Со мной вновь был мой радостный человеколюбивый пес.

Я сперва объяснил все, что произошло, патрульным, а потом мною занялся детектив в штатском. Он налил мне кофе и попросил еще раз изложить все с начала.

– Кто-то из продавцов пострадал? – для начала уточнил я.

– Выстрелов не было. – По тому, как он безбоязненно почесал Лу за ухом, я тут же понял, что имею дело с собачником.

– Они ограбили магазин?

– Не имею права вдаваться в подробности. Но вы молодец, и ваш пес тоже. – Он взял морду Лу в ладони и посмотрел на него. – Красавчик.

– Он спас мне жизнь.

– Вполне вероятно.

Я рассказал, что случилось, когда грабители вышли из магазина. Он вновь посмотрел на Лу.

– Может, нам взять его на работу?

Патрульный в форме подошел и заговорил с детективом. Через минуту тот вернулся к нам с Лу.

– Минуту назад подозреваемых засекли на бульваре Венеции. Их надо будет опознать. Вы поможете?

– Только я сперва завезу Лу домой.

– Нет времени. Езжайте вместе с ним.

– Тут в районе постоянно крутятся бандиты, которые называют себя Хозяевами Калвер-сити. Это они? Не хочу, чтобы меня подстрелили, когда я пойду за продуктами.

– Нет, это не они. У них номерные знаки из Торранса. К тому же Хозяева в своем районе никогда не стали бы грабить магазин. Так что, если они о вас узнают, вы со своим псом станете героями.

– Тогда ладно, – согласился я. Если речь шла о соперничающей банде, я готов был сыграть роль доносчика.

– Вы не выйдете из машины и будете в безопасности, – заверил меня детектив, – и мы поставим их против света.

– Я готов.

Нас с Лу усадили в черно-белую полицейскую машину и повезли во бульвару Вашингтона в сторону бульвара Венеции. Через пару кварталов на улице я заметил оживление. Там было много машин.

– Далеко не ушли, – сказал я. Лу сидел рядом со мной и радостно обнюхивал все вокруг с видом новобранца.

– Тут не так много «понтиаков» с открытым верхом, – хмыкнул наш водитель.

– Им надо было уезжать на скоростное шоссе, – заметил я. Мы свернули. оставив «понтиак» по левую руку.

Лу оживился и стал очень внимателен. Когда он заметил троих подозреваемых в наручниках, то пару раз негромко гавкнул, а потом зарычал.

– А вот и доказательство, – засмеялся водитель.

– Они ему очень не понравились, – подтвердил я.

Сейчас все трое выглядели совсем молоденькими. Полицейский выстроил их лицом к машине. Лу рычал и тыкался влажным носом в стекло. Водитель включил фары, чтобы ослепить подозреваемых, которые стояли с нарочито скучающим видом. Тощий парень, у которого я видел оружие, попытался отвернуться, но полицейский ему не позволил.

– Это они?

– Да, а тот, что слева, – у него был револьвер.

– Уверены, что именно револьвер? – уточнил коп, сидевший рядом с водителем.

– Хромированный или с никелированной нашлепкой, большой калибр, черная рукоять.

Полицейские переглянулись и заулыбались.

– Все верно. Отличная работа. Теперь мы вас отвезем обратно.

На стоянке у магазина мы распрощались с полицейскими.

– Вам через пару дней скорее всего еще позвонят, – пообещал наш водитель.

– Мне придется идти в суд?

– Сомневаюсь. Их поймали с поличным, они были вооружены. Продавец их тоже узнал.

– Спасибо.

– Славный пес. Еще молоденький, из него может выйти хорошая полицейская собака.

– Нет, думаю, с нас пока достаточно приключений.

Мы пожали друг другу руки, они потрепали Лу за ушами. Он улыбнулся на прощание и лизнул каждого из них.

– Р-р. – А еще он старательно обнюхал их брюки.

– Вы тоже держите собак, да?

– У меня овчарка.

– А у меня лабрадор.

– Он так и понял, – сказал я. – Спасибо.

Мы сели в машину и поехали домой. Я отменил на этот день все занятия и улегся на ковер в гостиной вместе с Лу. Он лениво, как ни в чем не бывало грыз косточку. Я хотел позвонить Нэнси и позвать ее в гости, но решил обождать. Сперва мне хотелось побыть с Лу вдвоем.

•6•
Лу отправляется в горы

– Он говорит, что вы его секретное оружие, – сказала Джуди, мама Ноа. – Он закончил год с отличными отметками, все были поражены.

– Учитель-партизан.

– И Пейдж, моя сводная сестра, вам тоже очень благодарна за помощь: без вас она никогда бы не сумела подать документы на зачисление в колледж.

– Вам стоило бы меня усыновить.

В тех семьях, где я репетиторствовал, меня часто принимали как своего, я был в роли дядюшки или старшего брата. Мог приходить без звонка, заглядывать в холодильник, бродить по дому, где пожелаю. Мне доверяли коды сигнализации от особняков в Бель-Эйре или в Беверли-Хиллз и каждый вечер кормили до отвала. Роскошная жизнь.

– Комната для гостей всегда в вашем распоряжении.

Я бы не отказался пожить в доме сводной сестры Дэрил Ханны. Я бы просыпался с утра пораньше и варил кофе, Дэрил и Пейдж заглядывали бы на огонек, и мы бы дружески болтали о своих делах и о собаках, а Лу выделывал бы фокусы, как он это умеет, а потом его бы взяли в кино, чтобы он сыграл спасителя человечества – супер-собаку из созвездия Гончих Псов. Я мог бы жить на его гонорары и спокойно писать свой великий роман.

– Ноа должен прочитать за лето хотя бы одну книгу, я ему уже об этом сказал.

– Кстати, раз уж мы заговорили о лете: не хотите недельку пожить у нас на вилле?

– Что?

– Это премия за то, что вы помогали Ноа.

– Вилла?

– В Теллерайде.

– Да ладно.

– Мы ездим туда зимой кататься на лыжах, но летом дом стоит пустым. Что скажете?

– Здорово. – Я был огорошен. Конечно, от таких каникул никто бы не отказался, можно взять с собой Лу и Нэнси, позвать друзей… – Очень мило с вашей стороны.

– Сейчас принесу ключи.

Мы взяли в аренду микроавтобус, поставили клетку с Лу назад и отправились в десятидневное приключение. Нэнси любила путешествовать не меньше моего, и Лу почти не доставлял в дороге хлопот: у него был стальной мочевой пузырь и отличная выдержка. К тому же теперь у него больше не было блох.

Мы собирались двинуть на север до Барстоу, потом свернуть на восток и гнать до самой Аризоны, чтобы там пересечься с нашим другом Дином и его женой Ким. Они собирались прилететь из Хьюстона. Мы подхватили бы их в аэропорту, и все вместе поехали бы на северо-восток, в Колорадо.

Мы с Дином за прошлые годы исколесили немало дорог, но с 1988 года, когда ездили на мотоцикле в Йеллоустонский заповедник, больше никуда вместе не выбирались. Именно в тот год от удара молнии начался лесной пожар, и в национальном заповеднике выгорело свыше миллиона акров. В путешествиях с нами случалось немало интересного и странного. Как-то раз мы даже вели школьный автобус, где ехали ребятишки-биологи, перевозившие живых рептилий. Причем дело было зимой, в заснеженной северной Аризоне. Нас чуть не подстрелил патрульный в Техасе, потом едва не арестовали на границе в Эль Пасо за то, что мы отказались платить налог за две бутылки виски. Я очень надеялся, что в Теллерайд нам удастся доехать без приключений, но верилось в это слабо.

После Барстоу дорога совсем обезлюдела, мы ехали с хорошей скоростью и были уверены, что не опоздаем на встречу с Дином и Ким во Флагстаффе.

– Как думаешь, с ним все в порядке? – спросила Нэнси, оглядываясь на клетку Лу.

– Ему там удобно. и мы достаточно часто останавливаемся, чтобы он мог размяться и справить нужду.

– Да, это он любит.

– Точно.

Лу до сих пор обладал всем своим «снаряжением». Дело было в 1990 году, мода на кастрацию собак еще не была такой повальной, и никто не осознавал, какой проблемой может стать переизбыток популяции. К тому же до Лу у меня не было своей собаки, если не считать терьера по кличке Бетти, за которым я пару месяцев присматривал в колледже, так что я даже не задумывался о том, правильно ли поступаю. Ну, и не будем сбрасывать со счета элемент мужской солидарности: парням мысль о том, чтобы кастрировать своего пса, кажется совершенно недопустимой. Лу был авантюристом и сорвиголовой, а после происшествия с грабителями я и вовсе чувствовал, что мы с ним побратались. Разве я мог стать предателем? В общем, евнухом Лу стал лишь в возрасте трех лет.

Мы то и дело останавливались, чтобы Лу мог побегать на воле и полюбоваться пейзажем. Ему нравились дальнобойщики (возможно, он помнил того парня, что чуть не забрал его вместо меня) и детишки, он старался подружиться с ними на всех стоянках. Когда симпатичный карапуз с дедушкой подошли к Лу, сидевшему рядом с уборной, Лу вежливо протянул лапу и коснулся макушки малыша, словно желая сказать: «Теперь мы друзья». Ребенок засмеялся, Лу лизнул его в щеку, мальчик посмотрел на него и сказал:

– Такой глупый, – после чего Лу лизнул его еще раз.

Дед карапуза посмотрел на меня:

– Славный песик у вас, совсем как в кино.

– Он у нас супер-пес.

– Красавчик, как Богарт.

– Точно, и такой же дамский угодник.

Они ушли к своей машине, Лу проводил их взглядом.

– Да, Лу, ты у нас лучше всех, – подтвердила Нэнси, вернувшись из дамской комнаты. – Поехали дальше.

Северная Аризона была прекрасна, здесь было все, что я люблю: сосны, выжженная равнина, красные скалы. На въезде во Флагстафф я вновь вспомнил, как пятнадцать лет назад мы с Дином вели автобус, полный сонных детишек, собиравших ящериц в пустыне, – и тут неожиданно налетел буран, и в считаные минуты намело полметра снега. Дин отлично водил машину, но даже ему с трудом удавалось маневрировать среди застрявших грузовиков и автомобилей. а ведь за каких-то пару часов до этого мы жарились на солнце в пустыне.

– Дорогу вообще не вижу.

– А горы сбоку тебе видны? – спросил я, выглядывая со своего места. Я сидел рядом с ним на бидоне из-под молока.

– Едва-едва.

– Тогда держись их и не останавливайся.

– Прямо ядерная зима началась, – заметил Дин, когда мы миновали очередной грузовичок, водитель которого пытался нацепить на колесо цепь. Вся борода у него обледенела.

Впереди показался мотель. Дин свернул на парковку, и мы въехали в здоровенный сугроб.

– Вот уж застряли так застряли. – Он выключил мотор.

Пассажиры ожили, выбрались наружу и устремились в мотель. Мы с Дином остались одни: никому, кроме нас, не было дела до собранных в пустыне змей, жаб, гекконов и черепах, которым на морозе грозила верная гибель.

– С ума сойти, – заметил Дин, засовывая коматозного полоза в спортивный носок и пристраивая его к себе на пояс.

Мы набили карманы рептилиями в носках и забили ими багажник автобуса, обитый фанерой. Потом зарылись в спальники и заснули в автобусе, посреди бескрайних снегов.

Об этом приключении я вспоминал, пока мы ехали с Нэнси и Лу в аэропорт, петляя среди холмов Аризоны, под чистым лазурным небом.

– Вы опоздали, – заявил я Дину, на голову возвышавшемуся над другими пассажирами. Его жена Ким, мускулистая блондинка родом из Техаса, сноровисто стащила чемоданы с багажной ленты.

– Специально задержались, чтобы с вами поменьше времени провести, – засмеялся Дин в ответ и крепко меня обнял.

– А где Нэнси? – поинтересовалась Ким, которую, очевидно, повергала в ужас перспектива остаться наедине с двумя школьными приятелями и по сотому разу выслушивать одни и те же байки.

– В машине с Лу.

– А что за машина? – В вопросах выбора техники Дин никогда мне не доверял.

– Микроавтобус.

– О, Боже.

– Чтобы хватило места и вам, и собаке.

– О, я наконец познакомлюсь с этим бандитом.

– Он уже совсем не бандит. Вот увидишь. – Я знал, что Дин будет от Лу в восторге.

Я рассказывал ему про грабителей и как Лу меня защищал. Когда мы подошли к машине, Нэнси спустила его с поводка. Сперва он устремился ко мне, затем свернул к Дину и Ким и принялся вытанцовывать перед ними.

– Привет, Луиджи! – Дин немного поиграл с ним я пятнашки. Лу сразу в него влюбился, он вообще мгновенно давал оценку любому человеку или животному – и почти никогда не делал ошибок. У него было безупречное чутье.

– Красавец, – подтвердила Ким, которой все же не удалось увернуться от приветственного лизания в щеку.

– И этот пес встал грудью на револьвер? – изумился Дин. – Я думал, он крупнее.

– Он легко меняет размеры, – сказал я. – То огромный, как страж у врат ада, то крохотный такой, что поместится в ладонь.

– Прямо человек в собачьей шкуре, – заявил Дин, глядя Лу в глаза. Тот приветственно наступил ему на ногу. – Все, я избран.

Чем дальше мы ехали, тем прекраснее становилась дорога. Карликовые елочки уступили место пихтам, желтым соснам, канадским елям, ольхам, лиственницам и осинам. Вместо пологих рыжих холмов со всех сторон к дороге подступали скалистые горы, вершины которых венчали белые шапки. Мы взбирались все выше и выше, и вот уже на обочине стал попадаться снег. Под солнцем он таял, и сбегающие вниз ручейки посверкивали на солнце. Когда мы миновали очередной сугроб, Лу принюхался и заскулил.

– Он когда-нибудь раньше снег видел? – поинтересовался Дин, почесывая Лу за ухом через окошко клетки.

– Навряд ли в Мендосино были снегопады, – ответила Нэнси.

– Держу пари, он окажется от снега без ума, я таких псов знаю, – заявил Дин. Я знал, о чем он говорит: есть собаки, которых вид снега приводит в буйный восторг, они сходят с ума от радости и готовы часами носиться и валяться в сугробах.

За следующим поворотом я притормозил, и мы все выбрались размять ноги. Увернувшись от снежка, которым швырнула в меня Ким, я выпустил Лу наружу. Он пулей метнулся к грязному влажному сугробу и принялся скакать, подбрасывая снег в воздух и радостно пытаясь его укусить.

Снег стал для Лу новой, неизведанной игрушкой, и он был счастлив, как ребенок из Канзаса, впервые оказавшийся у моря. Лу подскакивал, взбрыкивал, делал в воздухе пируэты, хватал снег зубами, подбрасывал, а затем пытался ловить и прижимать лапой.

– Он в восторге, – заметила Ким.

– Сам с собой играет в снежки, – засмеялась Нэнси, пытаясь сделать снимок.

– Лучше делом займись! – крикнул Дин, швыряя в Лу снежком.

А ведь так оно и должно было случиться – очень скоро, только я пока об этом не знал.

В нашем распоряжении оказались апартаменты на втором этаже небольшого дома, из которого открывался потрясающий вид на горы. Красиво, как в кино.

– Где тут у них баллоны с кислородом? – поинтересовался Дин, задыхаясь, как астматик. Мне тоже было трудно отдышаться. Мы всегда жили на уровне моря, а сейчас оказались намного выше, и у нас в буквальном смысле перехватило дух.

– Как же мы дойдем до Синего озера? – спросил я. Намеченный маршрут должен был увести нас еще выше в горы, на добрых двенадцать тысяч футов. Чем же мы там будем дышать?

– Вот ребенок, – засмеялась Ким, дружески толкая меня в плечо. Она три дня в неделю ходила в спортзал, занималась аэробикой и бегом. Мышцы у нее были прочными, как тиковое дерево.

– Да, я ребенок. Детям нужен кислород.

Мы начали обживать квартиру. Я забрал себе комнату Дэрил, чтобы иметь возможность до конца жизни хвастаться тем, что спал в постели Дэрил Ханны. С Нэнси, разумеется. Но об этом можно было и не говорить.

Лу обнюхал все уголки, задерживаясь в тех местах, где, скорее всего, побывал другой кот или собака, которых привозили с собой хозяева дома. Я видел, как он ловит запахи и задумывается, точно дегустатор, пробующий редкий коньяк.

– Шпиц или кролик? – спросил я у него. Он на меня покосился, затем продолжил идти по следу, пока не добрался до кухни. Там он ловко открыл дверцу буфета. Внутри обнаружился полупустой пакет с собачьим кормом.

– Молодчина, Шерлок, – похвалил я его, переставляя пакет повыше. Лу недоуменно уставился на меня: как же так, почему я не вознаградил его за проявленную смекалку? – Тебе это нельзя. Живот болеть будет. – У него в глазах застыла глубокая обида. Это была его еда, он же ее нашел!

Когда Лу огорчался, он ложился, укладывал морду на передние лапы и укоризненно смотрел. Я открыл пакет с его лакомствами и швырнул ему печенье. Лу схватил его на лету и ушел в угол, чтобы там сгрызть. Я видел, что он все еще дуется на меня.

Вечером мы с Нэнси лежали в постели (Дэррил Ханны!) и обсуждали прогулку, запланированную на завтрашний день. Мы собирались добраться до Синего озера, расположенного на четыре тысячи футов выше Теллерайда.

– Нам предстоит пройти по тропе почти восемь миль и подняться на полмили, – сказал я, пытаясь мысленно представить себе эту геометрию. – То есть довольно приличный наклон дороги и вдвое меньше кислорода, чем нам надо.

– Жестко, – согласилась Нэнси. Лу посмотрел на нас и полез под кровать. Там теперь было его любимое место.

– Это самоубийство. Ким нас убьет.

– Зато спускаться будет весело. – Нэнси старалась сохранять оптимизм.

– Вниз доберется только Ким. Остальные по дороге загнутся.

– Ким и Лу, – возразила она. Лу вылез из-под кровати и на нас посмотрел.

– Даже его на такое не хватит.

– Он здоровый годовалый пес. Он справится.

– На двенадцати тысячах футов?

– Да он и не заметит!

Лу уселся рядом с кроватью, с моей стороны.

– Р-р?

– Чья сейчас очередь? – спросил я.

– Он же тебя выбрал, – и Нэнси предательски отвернулась, накрывшись с головой одеялом.

– Пойдем, Лу.

Воздух снаружи оказался сухим, прозрачным и более холодным, чем я ожидал. Он удивительно пах чистотой – то ли от снега, то ли от близкой реки, и это было удивительное ощущение, точно все самые сладкие ароматы с земли поднимались сюда, в горы Колорадо, чтобы мы могли насладиться ими.

Лу наслаждался каждым новым запахом. Он обнюхивал кусты, деревья, траву, помечал все вокруг, царапал когтями грязь и долго обнюхивал найденное перо, трогая его лапой.

Мы отошли от дома по утоптанной тропе, и я спустил его с поводка. Он побежал вперед, туда, где росли тополя и ольхи. Глядя на него, я невольно вспомнил тот день, когда мы познакомились, и как его стая скрывалась за деревьями, точно отряд ниндзя, и как Лу сперва трусил за ними следом, а потом вдруг остановился, прислушавшись: возможно, интуитивно он ощутил, что его будущее не с ними, и сейчас я следил, как он носится среди деревьев, и точно знал, что теперь я – его единственная семья, и мы не расстанемся до конца его жизни. Он чувствовал то же самое, я уверен.

Ким штурмовала дорогу так резво, будто ее в спину кололи штыком. Дин задыхался со мной наравне, но у него ноги были длиннее, и он поспевал за своей спортивной супругой без особого труда. Мы с Нэнси отчаянно старались не отстать, а Лу радостно бегал от одной пары к другой и вилял хвостом. Он считал своим долгом присматривать за всеми нами.

Я спрятался за большим камнем. Лу бросился на поиски, тогда как Ким сурово требовала, чтобы мы не задерживались и шли быстрее. Чуть позже Лу метнулся с тропы куда-то в стороны и вернулся, весь перемазанный в какой-то дряни.

– Что он там нашел? – спросила Нэнси, вытирая ему пасть.

– Не уверен, что мы хотим это знать.

– От него пахнет помойкой.

– Это его любимый ресторан. – Я потрепал Лу по холке, счищая грязь.

– Дьюно! – послышался рык сержанта Ким.

– Иду, Сатана! – закричал я в ответ.

Каждые двадцать минут она позволяла нам пятиминутный привал. Я уже через пятнадцать был уверен, что подхватил болезнь высоты. Налицо были все симптомы: головная боль, тошнота, утомление, нехватка воздуха. Ощущение было такое, словно меня нагрузили кирпичами.

– И почему я должен нести его еду и воду? – спросил я у Нэнси, указывая на Лу сладким батончиком. Лу какое-то время тащил в зубах палку, но потом бросил, когда понял, что ни у кого нет сил с ним играть.

– Я же тебе говорила купить специальный собачий рюкзак.

– Мы его померили в магазине, но Лу огорчился.

– Откуда ты знаешь?

– Ты же знаешь, как он в таких случаях смотрит в пол.

Если Лу считал, что с ним поступают несправедливо, он отходил в сторону и отворачивался. В тот день он вел себя как сорванец, которого впервые вырядили в парадный костюмчик, так что я решил сберечь тридцать баксов и ушел из магазина без рюкзака.

Поэтому теперь я волок на себе галлон воды, два бутерброда, яблоко, пакетик сухофруктов и орехов, ветровку, бинокль, фотоаппарат, карты, справочник по птицам, компас, нож, аптечку и мешок собачьей еды… на высоте в десять тысяч футов. И кто тут вьючное животное, скажите на милость?

Ким была беспощадна. Мне хотелось подставить ей подножку, привязать к дереву, надеть на ногу ядро – что угодно, лишь бы ее замедлить. Нет, она, конечно, была права: если не поспешить, мы никогда бы не успели обернуться до темноты. Но пятиминутные привалы проходили слишком быстро, а до нового надо было идти и идти.

– Ненавижу тебя, – заявил я ей на следующей остановке. Я так тяжело дышал, что даже из фляжки глотнуть не мог.

Ким ухмыльнулась:

– Слабак!

– Ты просто клингон.

– А ты хоббит!

– Орк.

– Бактерия.

– Тихо вы, оба, – пристыдил нас Дин. Они с Нэнси явно взяли на себя роль родителей в этом походе.

Я налил воды в пластиковую миску и протянул Лу. Он немного полакал, затем стал брызгаться на меня.

– Бери с него пример, – заявила мне Ким.

– Лучше ты – не бери.

– Хватит, – взмолился Дин. – Пошли, посмотрим на водопад.

Тропа к Синему озеру проходила мимо поразительно красивого двухступенчатого водопада высотой в четыре сотни футов, названного Вуаль невесты. Он находился примерно в часе ходьбы от Теллерайда. Летом туристы шли сюда пешком, доезжали на велосипедах, а иногда и на джипах, чтобы полюбоваться на водяные каскады, которые в пору таяния снегов становились особенно красивы. Дорога представляла собой наезженную колею, вдоль которой вилась пешая тропа, по которой шло довольно много народу. Однако за водопадами толпы туристов редели, а подъем к озеру становился еще более сложным.

Поднявшись на пригорок, мы обнаружили водопад в облаке прохладного тумана. Лу попытался лизать воздух.

– Потрясающе, – проговорил Дин.

– Не зря мы сюда пришли, – подтвердила Нэнси, осторожно пробираясь по влажным камням, чтобы не поскользнуться.

– Как пожарный гидрант посреди Бруклина в июле, – засмеялся я.

– Что? – не поняла Ким.

– Да так, ничего.

Лу подбежал к группе из трех человек, спускавшихся по тропе. Вид у них был утомленный и понурый. Женщина, шагавшая впереди, потрепала Лу по спине, когда он пробегал мимо. Он обнюхал ей ноги, потом радостно зафыркал.

– Славный песик, – проговорила она. Двое мужчин у нее за спиной хранили скорбное молчание. – Компанейский такой.

И, выдавив на губах слабую улыбку, пошла дальше.

– Они трупы, – заявил я. Лу еще какое-то время бежал за ними. Потом вернулся. Я достал бутерброд и принялся за еду. – В чем дело?

– Он хочет, чтобы ты шел дальше, – заявила Ким.

– Он хочет индейки из моего бутерброда.

– А на ходу ты поесть не можешь?

– Давайте хоть пару минут полюбуемся видом. – Я с надеждой посмотрел на Дина, тот подал плечами. – Смотрите, какое там красивое старое дерево на вершине.

– Синее озеро, – заявила Ким, взваливая на плечи рюкзак. – Пойдем, Лу.

Они зашагали вперед по тропинке.

– Да она у тебя просто киборг, – пожаловался я Дину.

– Лучше не зли ее, Дьюно, – посоветовал тот. – у нее есть цель, и она намерена ее достичь.

Лу какое-то время бежал рядом с Ким, а потом неожиданно метнулся вбок и стал карабкаться по наклонному стволу. Если надо, он мог лазить по деревьям не хуже обезьяны.

– Как ему это удается? – изумился Дин, глядя на Лу, который уверенно поднимался по стволу, покрытому грубой, толстой корой. Прямо рядом с ним вниз метнулась рыжая белка, Лу подпрыгнул, развернулся в воздухе на сто восемьдесят градусов и ударил по дереву лапой.

– Чуть не поймал, – прокомментировал Дин, глядя, как белка удирает в кусты, а Лу пытается ее догнать.

– Он немало их съел на своем веку. – Я бросил Лу печенье.

Мы двинулись дальше, по Тропе Проклятых, возглавляемые Дарт Ким и охотником на белок. Здесь уже не было наезженной колеи, и сама дорога стала гораздо уже, а воздух становился все более разреженным с каждым шагом. Ким с Дином ушли далеко вперед, мы с Нэнси тащились следом, пытаясь понять, насколько все происходящее по-прежнему доставляет нам удовольствие. Лу, как истинный дипломат, сновал между нами, то забегая вперед, то возвращаясь назад.

– Кажется, у меня внутреннее кровотечение.

– Неправда, – отозвалась Нэнси, хватая ртом воздух.

– Ты тоже плохо выглядишь.

– Да ты и сам похож на наркомана со стажем.

– У меня такое ощущение, точно я поднимаюсь по эскалатору, который идет вниз.

– Пить хочется.

Мы устроили незапланированный привал. Лу тотчас метнулся к нам в надежде на подачку.