Текст книги "Чужие: Земной улей. Приют кошмара. Женская война (сборник)"

5

Выдержки из сценария сверхсекретного аудиовизуального фильма доктора Уэидслоу Ороны «Теория распространения внеземной формы жизни».

Примечание: данный текст/аудиовизуальная запись строго засекречен(а) в соответствии со стандартами военных документов. Для чтения/просмотра требуется разрешение по форме А-1/а. За нелегальное использование данных файлов предусмотрено наказание вплоть до полной мозговой реконструкции и/или штрафа в размере до 100 000 кредитов и/или тюремного заключения в Федеральной колонии на срок до двадцати пяти лет.

НА ЭКРАНЕ МЕДЛЕННО ПРОЯВЛЯЕТСЯ КАРТИНКА

КОМПЬЮТЕРНОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ:

глубокий космос, звезды на заднем плане. В центре ЧУЖОЙ, вид сбоку,

лежит в позе зародыша. МУЗЫКА ЗА КАДРОМ: Вагнер, «Полет валькирий».

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Человечество привыкло считать себя высшей ступенью жизни, но это не так.

Чужой медленно распрямляется.

КУЛЬМИНАЦИЯ МУЗЫКАЛЬНОГО СОПРОВОЖДЕНИЯ.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС (продолжает):

– Люди ошибочно полагали, что внеземные формы жизни должны соответствовать человеческим стандартам, включая логику и моральные принципы.

Чужой полностью выпрямился.

Он медленно поворачивает голову на камеру.

МУЗЫКА НАРАСТАЕТ.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС (продолжает):

– Но даже человек способен пренебречь моральными принципами, когда ему это выгодно. Вправе ли мы требовать от внеземной формы жизни того, чему не соответствуем сами?

Чужой расставляет верхние и нижние конечности в стороны, принимая позу «Витрувианского человека» Да Винчи. МЕДЛЕННОЕ ПРИБЛИЖЕНИЕ. Изображение Чужого заполняет весь экран.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС (продолжает):

– Нам почти ничего не известно о внеземных формах жизни, но мы должны четко понимать: во-первых, они не похожи на нас. Во-вторых, взаимопонимание между нами практически невозможно.

ЧУЖОЙ

заполняет весь экран; МУЗЫКА ЗАТИХАЕТ и ЭКРАН ЧЕРНЕЕТ.

СМЕНА КАДРА:

МИР ЧУЖИХ – ДЕНЬ – СТАНОВЛЕНИЕ

Черная каменистая планета. Очень мало растительности, обширные пустоши.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Судя по прочному экзоскелету чужих и их высокой степени адаптации, можно предположить, что их родной мир – это пустынная планета с крайне жесткими условиями жизни.

СМЕНА КАДРА:

УЛЕЙ: ВИД СНАРУЖИ

Посреди искусственной пустоши возвышается похожее на остроконечный курган сооружение, построенное из слюнных выделений чужих, частей растений и скелетов жертв.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Как нам уже известно, чужие живут по принципу иерархии, во главе которой стоит королева-матка, и строят своеобразные ульи для защиты яиц и только что вылупившихся особей.

УЛЕЙ: ВИД ИЗНУТРИ – ЯЙЦА ЧУЖИХ

Гигантская КОРОЛЕВА с отвратительным яйцекладом, торчащим сзади, откладывает яйца на пол.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Когда приходит время, рабочие особи обеспечивают новорожденных телом носителя.

СМЕНА КАДРА:

УЛЕЙ: ВИД ИЗНУТРИ – ЯЙЦА ЧУЖИХ

РАБОЧИЕ ОСОБИ затаскивают в жилище нескольких ЖИВОТНЫХ-ЖЕРТВ, которых тут же атакуют НОВОРОЖДЕННЫЕ ОСОБИ В СТАДИИ ЛИЧИНКИ (существа, по форме напоминающие руку с несколькими пальцами и хвостом; хвост обвивается вокруг шеи жертвы, чтобы защитить яйцеклад, который просовывается жертве в горло, см. видеозапись № 3).

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Паразитический способ размножения может вызвать недовольство в научном сообществе, однако это совершенно естественный процесс для чужих, обитающих в жестких условиях.

СМЕНА КАДРА:

ЖИВОТНОЕ-ЖЕРТВА

Живот жертвы вздувается изнутри. Жертва кричит, но беззвучно (звуковая дорожка крика отсутствует).

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Рождение следующей формы чужого происходит крайне болезненно для носителя и влечет за собой смерть жертвы.

КРУПНЫЙ ПЛАН – ЖИВОТ ЖЕРТВЫ

Кожа рвется, частицы ткани разлетаются в разные стороны, появляется ДЕТЕНЫШ ЧУЖОГО, змеевидное существо с острыми зубами.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС (продолжает):

– Молодая особь прогрызает себе путь на свободу, где ей предстоит сражаться за право доминирования с другими новорожденными чужими. Однако эта гипотеза еще не доказана.

НЕСКОЛЬКО ДЕТЕНЫШЕЙ ЧУЖИХ разрывают друг друга на части.

СМЕНА КАДРА:

ЖИЛИЩЕ: ВИД СНАРУЖИ – ДЕНЬ

В небе с РЕВОМ появляется космический корабль; на земле ГРУППА РАБОЧИХ ОСОБЕЙ наблюдает за ним.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Мы, разумеется, можем только предполагать, как чужие смогли попасть на другие планеты.

КОРАБЛЬ приземляется, из него выходит ФИГУРА В СКАФАНДРЕ, в руках у нее набор для взятия проб грунта и опасное на вид оружие.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС (продолжает):

– Вероятнее всего, имело место воздействие неких… внешних сил. Возможно, некая цивилизация, способная совершать полеты в космос, вступила во взаимодействие с чужими.

ФИГУРА В СКАФАНДРЕ возвращается на корабль, унося с собой яйцо чужого, взятое для пробы. Судя по разнице в размерах между яйцом и Переносчиком, становится ясно, что Переносчик значительно превосходит размером человека, приблизительно в три раза.

СМЕНА КАДРА:

КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ ПЕРЕНОСЧИКА – ВИД ИЗНУТРИ

Переносчик подходит к яйцу чужого. Склоняется над ним. Яйцо раскрывается сверху. Переносчик заглядывает внутрь.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Малейшая неосторожность в обращении с этим опасным хищником может привести к чрезвычайно опасным последствиям – возможно, смертельным.

СМЕНА КАДРА:

КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ ПЕРЕНОСЧИКА – ВИД СНАРУЖИ

Обломки корабля лежат на поверхности некой планеты, вокруг клубится туман. ПРИБЛИЖЕНИЕ И ПЕРЕХОД К СЛЕДУЮЩЕЙ СЦЕНЕ:

КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ ПЕРЕНОСЧИКА – ВИД ИЗНУТРИ

Скелет Переносчика с разломанной изнутри грудной клеткой сидит в кресле пилота. На заднем плане ТРОЕ ЛЮДЕЙ В СКАФАНДРАХ. Люди рассматривают труп гиганта, направив на него лучи фонариков.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Человечество настолько привыкло доверять технологиям, что мы стали считать себя неуязвимыми. Такая самоуверенность может оказаться крайне опасной, особенно когда мы имеем дело с существами, способными адаптироваться даже к самым враждебным условиям внешней среды.

КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ ЛЮДЕЙ – ВИД СНАРУЖИ

Корабль отрывается от поверхности.

КРУПНЫМ ПЛАНОМ

За выступ под кораблем ухватился ЧУЖОЙ.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС (продолжает):

– Человек без скафандра не может выжить в условиях космического вакуума, но это не означает, что это не под силу некой другой сложной форме жизни.

КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ ЛЮДЕЙ – ВИД ИЗНУТРИ – ГРУЗОВОЙ ОТСЕК – ВИД СВЕРХУ

По отсеку идут ДВА ЧЕЛОВЕКА.

КАМЕРА ОТСТУПАЕТ НАЗАД, ВИД ИЗ-ЗА ПЛЕЧА ЧУЖОГО

Чужой наблюдает за людьми. С его смертоносных челюстей капает слюна.

ЧУЖОЙ – ВИД ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА

Чужой наступает. Люди в ужасе, он атакует. БРЫЗГИ КРОВИ попадают на камеру, заливают экран.

СМЕНА КАДРА:

ШЛЮЗОВОЙ ОТСЕК – ВИД ИЗНУТРИ

Люк открывается, и чужого сильным потоком воздуха выбрасывает наружу. Камера следит за тем, как он, медленно вращаясь, улетает в открытый космос.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Как бы то ни было, наши ограниченные контакты с этими существами показали, что ими движут три естественных инстинкта: убивать, размножаться, выживать.

ЧУЖОЙ

плывет в открытом космосе. Любой земной организм должен был давно умереть, однако чужой жив: он медленно сворачивается в позу зародыша, обвивая хвост вокруг массивной головы-молота и шипастого туловища.

ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС:

– Если правильно распорядиться этой информацией, из чужих выйдут прекрасные солдаты. Исследование строения их тела может помочь в улучшении брони, развитии химического и биологического оружия и, возможно, найти новые способы адаптации для межзвездных путешествий.

ОТЪЕЗД КАМЕРЫ

ЧУЖОЙ уменьшается, превращается в крохотную точку и растворяется в холодной черноте.

Конец сценария/аудиовизуального отрывка. Предупреждение для читателя/ зрителя: незаконное использование данных материалов повлечет за собой суровое наказание в соответствии с приказом «МИЛКОМ» 342544-A, ред. II.

6

Билли уснула, но отдыхом такой сон назвать было нельзя. Ей снилось, что она опять на Риме. Она видит своих родителей, видит колонию, задача которой – терраформировать планету и сделать из нее рай для человечества. Она видит это, и она счастлива.

Картинка смазывается. Появляются монстры.

Теперь ее жизнь состоит из страха, необходимости прятаться и ожидания того дня, когда ее найдут и убьют. Она прячется в подвале вместе с крысами, начинает думать и действовать по-звериному. Выживание становится ее целью, но в нем нет никакого смысла, ведь все может закончиться в любой миг.

И тут она видит Уилкса и других людей, грохочут выстрелы. Она слышит шум, и в ней просыпается ужас.

Руки Уилкса поднимают ее, она чувствует отдачу его оружия, когда он стреляет. Девочка видит, как монстры разлетаются на части и падают, но знает, что их слишком много.

И тут происходит самое ужасное: огромные когтистые лапы хватают ее, поднимают в воздух и уносят на верную смерть. Но вдруг монстр падает, ему прострелили колено. Кровь проедает дыры в полу, пол плавится, воняет и дымится, и монстр ослабляет хватку. Она не медлит, она убегает, пока монстр снова ее не схватил. Воздух наполнен едкими запахами, она слышит крик Уилкса, выстрел за выстрелом сливаются в непрерывный рев. Когти раненого монстра стучат по полу – он пытается добраться до Билли.

Она кричит – выкрикивает единственное имя, которое сейчас имеет значение:

– Уилкс!

Единственный человек, который может ее спасти.

7

По длинному коридору штаб-квартиры «МИЛКОМ» с искусственной вентиляцией и невидимыми дверями шли двое: Орона и Стивенс.

– У него же крыша съехала, как у старого покосившегося сарая, – сказал Стивенс. – Если бы нам не нужно было держать его на коротком поводке, ему следовало бы давно стереть память.

– Верно, – согласился Орона. – Но кроме него у нас никого нет, к тому же в Генштабе его кандидатуру одобрили. Не мне объяснять тебе, что такое политика.

– Да, они думают, что он убийца монстров, а как по мне, он сам и угробил весь экипаж.

– Ты хотел командовать. Я дал тебе такую возможность.

– Ага, с таким-то «талисманом» на борту мы точно живыми не вернемся.

– Дай-ка я объясню тебе иначе, Билл, – сказал Орона. – Генштаб в любом случае отправит на это задание опытного человека. Есть еще один военный, который, как мы знаем, встречался с этими тварями лицом к лицу и выстоял в этой схватке, но он пропал. Женщина и ребенок, которых он спас, тоже растворились в воздухе, и мы не знаем, где они могут быть. Девчонка, которую Уилкс спас, торчит в психушке, накачанная таблетками под завязку. Был еще один сильно поврежденный андроид, но мы понятия не имеем, что с ним стало потом. В этом деле полно загадок. У нас есть только Уилкс.

– Мне это все не нравится. Он нестабилен.

– Я не спрашивал, нравится тебе это или нет. Я сказал, что Генштаб не оставил других вариантов. Если ты устал от службы, то позвони им и объясни, что тебе в них не нравится.

Стивенс покачал головой.

– Его назначили сержантом, теперь он занимается погрузкой оружия и припасов, – продолжал Орона. – Ну какой вред он сможет нанести?

Полковник Стивенс стоял в отгрузочном доке корабля и наблюдал, как роботы перетаскивают ящики с оборудованием. Он подозвал солдата, сопровождающего гидравлического погрузочного робота.

– Что в этих ящиках, солдат?

Тот тут же встал по стойке «смирно»:

– Плазменные винтовки и обоймы, сэр!

Стивенс уставился на контейнеры из непрозрачного черного пластика.

– Какого черта! Кто разрешил грузить плазменное оружие на борт?

– Не могу знать, сэр. Сержант Уилкс приказал нам его погрузить, сэр. Это все, что я знаю, сэр.

– Вольно, продолжай.

Стивенс зашел в лифт и поднялся на площадку управления погрузками. Там он обнаружил Уилкса, который управлял сразу тремя грузовыми роботами.

– Уилкс!

– Да, сэр.

– Кто дал вам разрешение на плазменное оружие?

– Мне было приказано снабдить войска подходящим оружием.

– И вы считаете, что бластеры – это подходящее оружие? Нам не нужна война, сержант. Мы должны взять образец, а не его ошметки.

– Я уже имел с ними дело… – начал Уилкс.

– …и тронулись умом, – закончил Стивенс. – Раз вы возомнили себя вправе использовать самое разрушительное оружие там, где хватит и стандартных карабинов. Вы ведь были вооружены карабинами, так? И, согласно вашим показаниям, десятимиллиметровый карабин вполне удачно справился с одной из этих зверюшек.

Уилкс пришел в ярость.

– Когда вы столкнетесь с одной из этих «зверюшек» вживую, вы пожалеете, что у вас нет под рукой оружия помощнее.

– Вы летите только потому, что на этом настаивает Генштаб, Уилкс, но командую здесь я, и я не позволю подвергать мою миссию риску, не позволю использовать противотанковое оружие против потенциального образца и разнести его в клочья. Чтобы ни единого бластера на корабле! Вам все ясно?

– Так точно, полковник, – ответил Уилкс ледяным безэмоциональным голосом.

Два игрока в электробол сновали туда-сюда по шестиугольному полю, огороженному стенами, и лупили заряженными клюшками по мячу. Мяч размером с кулак пулей отскакивал по сложной траектории – по правилам, он должен был задеть минимум три стены – и возвращался к игрокам со скоростью более ста двадцати километров в час.

Игрок слева выполнил идеальную атаку – шесть из шести. Игрок справа оказался медленнее на долю секунды, и электромяч прилетел ему прямиком в грудную клетку, сбив с ног.

– Есть!

Сбитый с ног игрок встал.

– Раунд твой.

– Готов?

– Да. Подавай.

Игрок справа улыбнулся.

– Погоди минуту. Есть новости о возможном слиянии с «Климатическими системами»?

Левый пожал плечами.

– Я думал, что сказал тебе. Наш Масси убедил их согласиться на наши условия.

Правый рассмеялся.

– Сделал им предложение, от которого невозможно отказаться, да?

– Как бы тебе сказать… Ты не знаешь Масси, но – да, что-то в этом роде. Подавай.

Двое мужчин склонились над голографическим столом и водили пальцами в специальных перчатках по контроллерам электробола. По шестиугольному полю сновали крошечные фигурки, обливаясь потом, в отличие от игроков в дорогих деловых костюмах из шелка. Они выглядели ухоженными: одни только стрижки стоили не меньше девяноста кредитов, а на воротниках сверкали булавки с драгоценными камнями. Так и подобает выглядеть вице-президентам корпорации.

Крошечный мячик отскочил от четырех стен и вернулся к принимающему игроку.

– Хороший бросок, – сказал человек в ярко-зеленом шелковом костюме. На воротнике его рубашки красовался, контрастируя с зеленым цветом одежды, рубин размером с его большой палец.

– Да, еще немного, и я бы отыгрался, – ответил второй, облаченный в красный шелк. Бриллиантовая булавка на его воротнике была вдвое больше рубина его соперника и ярко выделялась на красном фоне. Из них двоих он занимал более высокую должность.

Голограмма дрогнула и растворилась в воздухе.

Человек в зеленом сказал:

– Слушай, есть разговор. Речь о проекте разработки биологического оружия.

Человек в красном кивнул.

– Какие-то новости от правительства?

Оба встали и отошли от стола. Зеленый сказал:

– Да нет, сам же знаешь, как они ведут себя, когда хотят сохранить что-то в тайне.

– Мы должны быть в курсе. Речь идет о больших деньгах. Мы получим заказы от всех корпораций в Системе, занимающихся военным вооружением, если сможем представить правильный продукт. Нельзя позволять военным вставлять нам палки в колеса.

– Не волнуйся, – улыбнулся Зеленый. – Я подключу к делу Масси.

Они подошли к двери. Створки разъехались в стороны, и они оказались в кабинете размером с небольшой дом. С одной стороны было панорамное окно во всю стену, из которого открывался потрясающий вид с высоты восьмидесятого этажа. Высокие должности определенно дают некоторые привилегии.

– Слушай, ты все время говоришь об этом парне, Масси, но я лично с ним не знаком. Кто он?

Красный сел за стол, за которым спокойно уместилось бы пять человек.

Зеленый подошел к диспенсеру, встроенному в стену на противоположной стороне кабинета.

– «Дьявольская пыль», – сказал он диспенсеру. – Полграмма. Тебе чего-нибудь взять?

– Да, возьми мне ингалятор. «Оргию».

Зеленый добавил пожелание Красного к своему заказу. Уже через секунду из автомата показался небольшой поднос. На подносе стояла чашка в форме полусферы с небольшой горсткой розовой пыли внутри, а рядом лежала трубка с порцией дыхательного газа. Зеленый бросил трубку Красному, а сам взял чашку. Он прижал пыль к левому глазу, а Красный выдавил сжатый газ из ингалятора в правую ноздрю. Оба расплылись в улыбке – препараты начали действовать.

– Так что ты там говорил насчет Масси?

– А, да. Масси. Ну, этот парень не прост. Получил степень бакалавра на бизнес-факультете Нового Гарварда, потом докторскую степень по корпоративному праву в Корнельском университете, потом защитил постдокторскую диссертацию в университете Мицубиси. Мог выбрать любую компанию во всей Системе, но записался в Колониальную морскую пехоту. Получил Серебряную звезду в Нефтяной войне, четыре «Пурпурных сердца». Командовал разведотрядом во время Восстания Тансу на Вакахаси, там тоже получил несколько наград.

– Настоящий патриот, да? – сказал Красный. Он дернулся, когда по его телу пробежала очередная волна экстаза, вызванная препаратом.

– Не-а. Ему просто нравилось убивать. Он мог бы высоко подняться, если бы не попал под трибунал. Попытался прикончить своего старшего офицера.

– Да ладно?

– Ага. Он решил, что старший офицер трус, когда тот запретил убить нескольких гражданских, которые, как Масси подозревал, могли покрывать тех, кто сочувствует врагу. Всего лишь подозревал. Тогда он вырубил офицера и самовольно провел операцию. Восемьдесят пять трупов, среди которых были и женщины, и дети. Говорят, что больше половины Масси убил собственноручно.

– А парень любил свою работу, да?

– О да. Мы подкупили трибунал и взяли его к нам. Сам знаешь, хорошего наемника тяжело найти.

Зеленый расхохотался. Красный подхватил его смех.

Масси сидел за кухонным столом, держа на коленях шестилетнего сына. За его спиной Мария нажимала на кнопки кофемашины.

– Сейчас все будет готово, милый, – сказала она. Затем подошла к Масси и поцеловала его в шею.

Масси улыбнулся.

– Спасибо, милая, – и обратился к сыну: – Ну, чем сегодня займется мой мальчик?

– Нас повезут в зоопарк, – сказал ребенок. – Увидим там денебианского слизепаука и, может быть, даже бардеттскую змею, если повезет, и она к нам выползет.

– Звучит неплохо, – сказал Масси. Он поднял сына и поставил его на пол. – Ну ладно, папочке пора на работу. Передавай от меня привет слизепауку.

– Ты чего, пап, слизепауки же не умеют разговаривать!

Масси расплылся в улыбке.

– Да ну? А как же твой дядя Чед?

Мария легонько шлепнула его по спине.

– Эй, не называй моего брата слизепауком! – сказала она, смеясь.

– Да брось, как же его еще называть, – возразил муж. – Правда, у него четыре ноги, а не восемь, а в остальном – вылитый слизепаук.

– Иди уже на работу, а то опоздаешь. Держи кофе.

Все еще улыбаясь, Масси вышел на улицу. Верно. Работа.

Нет ничего важнее работы.

Ничего.

Ее зубы сверкали, словно звезды. Словно прекрасные звезды.

Она подходила все ближе, величественная в своей роскоши, черная, смертоносная, сильная. Ее экзоскелет сверкнул во тьме, когда она склонилась над Билли. Ее рот открылся, а вслед за ним распахнулся и малый рот с острыми зубками. Это была королева.

«Я люблю тебя, – мысленно сказала она Билли, не произнеся при этом ни звука. – Ты нужна мне».

«Да», – подумала Билли.

Королева протянула к Билли руку, и черная кожа на когтистой руке блеснула.

«Иди ко мне… мы станем единым целым», – сказала королева.

«Да, – подумала Билли. – Да, я готова».

Королева приблизилась к ней.

Изли с Бюллером укрылись за обломками разрушенного здания, от стен которого осталось только несколько рядов кирпичей, высотой примерно по пояс, и изогнутый кусок арматуры – единственная защита от автоматической турели, спрятанной в яме напротив. Оттуда их не было видно, но, судя по всему, компьютер, управляющий турелью, смог засечь крошечную утечку тепла из их защитных комбинезонов, поэтому пушка то и дело выпускала очереди тридцатимиллиметровых пуль в их сторону.

– Вот дерьмо! – выругался Бюллер. – Теперь мы тут застряли!

– Не обязательно, – возразил Изли. – У этой штуки сзади есть сервисный отсек. Если я попаду туда гранатой, то она вырубится. И тогда мы надерем ему задницу.

Три очереди тридцатимиллиметровых пуль просвистели в паре сантиметров над кирпичной стеной прямо над головой Бюллера. Он пригнулся ниже.

– Твою мать!

– Ладно, слушай, – сказал Изли, – вот что мы сделаем. Отойди метров на двадцать в сторону и начинай стрелять в эту гадину поверх стены. А я попробую зайти сзади и вырубить ее, пока она целится в тебя.

Под прозрачным защитным экраном стального шлема Бюллер нахмурился. От этого по кожаной повязке, наползающей на брови, и вытесненному на ней черепу – эмблеме элитного спецподразделения Колониальной морской пехоты – пробежали морщинки.

– Что, у тебя есть идеи получше? – спросил Изли.

Бюллер помотал головой.

– А, черт с тобой. Погнали. Дай знать, когда будешь готов.

– Понял, – сказал Изли. Встроенные в шлем наушники немного искажали его голос. Согласно военным стандартам, связь между солдатами была узконаправленной и зашифрованной, так что тот, кто засел в бункере, не мог их подслушать, а если бы даже и смог, то все равно не понял бы ни слова.

Бюллер, пригнувшись, начал отходить. Турель то и дело стреляла в его сторону короткими очередями.

Изли зажег осветительную ракету, которая выделяла небольшое количество тепла, и бросил. Если повезет, пушка сочтет ее за очередную утечку в костюме и примется стрелять туда. А он тем временем вырубит эту дрянь. Изли начал медленно двигаться. Он был хорошо подготовлен, один из лучших в Корпусе, и он не позволит какой-то железке изрешетить себя пулями.

Выйдя на нужную позицию, Изли сказал:

– Давай!

Бюллер, засевший в тридцати метрах от него за развалинами, которые были когда-то домом, высунул карабин и поставил в автоматический режим. Он помахал им из стороны в сторону, чтобы сенсоры его засекли. Звуковые датчики быстро бы его вычислили, но он хотел действовать наверняка.

По камням забарабанили пули из мягкой стали, осколки полетели в разные стороны. Отлично, его заметили. Бюллер убрал карабин со стены, чтобы не повредить его.

Пять секунд спустя случились две вещи: граната взорвалась, а турель прекратила стрелять.

Бюллер улыбнулся:

– Да! Отлично сработано, приятель!

Изли, должно быть, попал в самую выхлопную трубу этой штуковины. Клизма получилась что надо.

Прошло десять секунд.

– Изли!

– Сегодня вечером с тебя пиво, дружище, – послышался ответ.

Бюллер встал. Ха, черт, вы только гляньте на него! Он что, думает, что может шутки шутить с лучшим…

Целая очередь выстрелов прошлась по груди Бюллера.

– А-а, дерьмо!

Он опустил голову и посмотрел на кислотно-зеленые брызги в области сердца. Да, будь это бронебойные пули, плохо бы ему пришлось.

– Вот же дерьмо, дерьмо, дерьмо!

– Верно, – согласился Уилкс. – Приятно познакомиться, мистер Дерьмо, – он зашагал к Бюллеру, сжимая в одной руке тренировочную снайперскую винтовку. За спиной Уилкса показался Изли, защитный экран шлема он уже успел снять: все равно тот был уже не прозрачным, а кислотно-зеленым. Еще дальше стоял целый отряд солдат в полевой форме. Они наблюдали. Сам Уилкс был в синлиновом комбинезоне и формопластовых сапогах.

– Парни, вы отстой, – сказал он. – Да, вам удалось обойти несколько мин, избежать пары ловушек и вывести из строя турель, но вы все равно превратились в мясо, потому что повели себя как идиоты.

За спиной Уилкса Изли склонился к женщине-солдату, стоявшей рядом с ним.

– Ты тоже так думаешь, Блейк?

Блейк, блондинка с короткими, слегка растрепанными в пылу боевых учений волосами, кивнула:

– Ага. Зато отличный опыт. Он выставил вас двумя кусками птичьего помета.

Изли нахмурился.

– Эй…

– Стоп, сержант, – перебил его Бюллер. – Я же слышал голос Изли в наушниках!

– Нет, ошибаешься. Ты слышал мой голос.

– Но… но… это же…

– Жульничество, – подсказал Уилкс. – Жизнь – штука несправедливая. Вы что, думаете, те, с кем нам придется столкнуться, будут играть по каким-то там правилам?

Бюллер не сводил глаз с пятен на своем комбинезоне.

– Так что, мальчики и девочки, остаток дня мы с вами проведем на стрельбище, можете сказать спасибо Изли и Бюллеру. В полном боевом снаряжении. Будем отрабатывать боевые ситуации, пока не научитесь не дохнуть на каждом шагу, – Уилкс улыбнулся Бюллеру и Изли. – Если уж сторчавшийся старый хрен вроде меня смог уложить двоих вроде как лучших бойцов элитного отряда Колониальной морской пехоты в два счета – а так и было, – то у колонистов возникнут большие проблемы, если с ними случится хоть что-то серьезней царапины. Ну что, бойцы, вперед.

Отряд, ворча, задвигался.

– Бюллер, ну ты и скотина…

– Черт, Изли, во что ты нас втянул…

– Боже, ребят, вы двое – просто бесполезные куски дерьма…

Довольный Уилкс наблюдал за ними. Конечно, он правильно сделал, что надрал им задницы, ведь теперь такова была его работа. С тех пор как Стивенс освободил его от обязанности обеспечивать корабль оружием и припасами, Уилксу было нечем заняться, кроме как тренировать бойцов. Но, несмотря на его критику, ребята все же сработали неплохо. Он натаскивал их уже год, и за это время они научились отлично стрелять, обращаться со взрывчаткой, стали неплохо разбираться в стратегии и тактике. Если бы он не нарушил правила, его бы сейчас не испепеляли две пары глаз. Бойцы оказались куда лучше подготовлены, чем он предполагал – с таким отрядом он бы не побоялся пойти в бой.

Пока морпехи доставали снаряжение из вещмешков и одевались, Уилкс вспоминал свой отряд, с которым был на Риме. Могут ли эти ребята сравниться с теми? Наверное, да. Трудно сказать наверняка, пока не посмотришь на них в бою – учения все-таки не дают полного представления, какими бы приближенными к боевым они ни были. Нынешний отряд получает лучшие оценки на тренировках и действует отлично, когда против них – брызги краски. Вот если они поведут себя так же в реальном бою, когда против них будут настоящие плохие парни, то да, можно будет сказать, что они превзошли отряд с Рима.

Он молился всем богам, чтобы эти бойцы сработали лучше. Одно дело – наткнуться на гнездо чужих, но совсем другое – высадиться на планету, сплошь населенную этими адскими тварями. И кто знает, вдруг на их родной планете все совсем иначе? Вдруг те, с кем ему пришлось сражаться, покажутся маленькими мышками по сравнению с другими видами, населяющими родную планету чужих? Такие мысли действовали отрезвляюще. Чтобы его отряд выполнил миссию и вернулся обратно, солдаты должны быть хорошо подготовлены. Они должны быть лучшими из лучших. Если он сможет научить их всему, что вспомнит, если будет муштровать их до тех пор, пока они не научатся пулей сбивать подброшенную в воздух монету, если он сумеет объяснить им, с чем им предстоит столкнуться…

Главное слово здесь – «если», что бы кто ни говорил. В предстоящей миссии у них не будет права на ошибку. Облажался – сдох.

И не просто сдох. Известная истина в этом случае не сработает: если они тебя не убьют и не сожрут, это обстоятельство не сделает тебя сильнее. Наоборот, если ты попадешься им живьем, будет гораздо хуже.

Бойцы уже приготовились и стали прохаживаться туда-сюда. Уилкс попытался отогнать мысли о том, что было вчера, и вернуться к тому, что происходит сегодня.

– Ладно, детишки, давайте-ка поглядим, кто из вас сумеет перебежать дорогу и не попасть под машину. Блейк, ты идешь первой, Изли – связист, Бюллер, ты отвечаешь за тактику, Рамирез…

Закончив распределять обязанности, он собрался было объяснить суть следующего сценария, но потом передумал. Решил, что будет лучше, если они сориентируются на месте. Он не стал рассказывать, с чем им предстоит столкнуться, а вместо этого сказал:

– Компьютеру потребуется сорок пять секунд, чтобы сгенерировать новые декорации. Вот и все, что вам нужно знать, ребятки. Давайте-ка поглядим, сможете ли вы хотя бы в этот раз сработать как колониальные морпехи, а не как дерьмо на ножках!

Благодаря микрофону, голос Уилкса звучал громче.

Голографические стены и бункер вокруг солдат растворились в воздухе, компьютер запустил последний сценарий. Уилкс развернулся и зашагал прочь, а обстановка на местности менялась на глазах. Декорации выглядели как настоящие, внутри определенного периметра их можно было даже потрогать, и все-таки это была иллюзия.

Но однажды отряду предстоит столкнуться не с иллюзией, а с реальностью. И вот тогда, боец, тебе придется плюнуть на нее и отдраить до блеска.