Текст книги "Бесконечный Марс"

Глава 5

Отлет экспедиции «Армстронга» и «Сернана» с площади Капитолия, Мэдисон-Запад-5, был обставлен как в кино, не без гордости подумала капитан Мэгги Кауфман.

Она стояла здесь со своей командой, выстроившейся, как на параде, перед ступенями Капитолия под ясным голубым небом, какое бывает в январе на Ближней Земле. Стояла прохлада, зато в воздухе, к счастью, не ощущалось смога и пепла Базовой Земли. Перед деревянным фасадом здания был установлен президентский подиум. Все это создавало типичный для середины XXI века вид с парящими камерами и трепещущим голографическим флагом из звезд и полос Америки и ее последовательной Эгиды.

Несколько гостей на сцене ожидали, когда появится сам президент, как он сделал это во время последнего своего выступления в новой столице. Среди них присутствовали адмирал Хирам Дэвидсон, командующий ДолАм, военным подразделением Долгой Земли, и вышестоящий начальник Мэгги. Рядом с ним стоял Дуглас Блэк, невысокий, мрачный, плешивый, словно лысуха, в крупных солнцезащитных очках. Блэк был «близким другом» президента и, как судачили некоторые сайты, его «доверенным советником». В переводе это означало: «его денежным мешком». Он вроде бы никогда не пропускал подобных мероприятий. Но так уж повелось в мире, и началось это задолго до Йеллоустоуна и Дня перехода.

Там же стояла и Роберта Голдинг, совсем молоденькая, очень худая, очевидно, очень умная и теперь уже довольно известная девушка, взлетевшая от интернатуры до места на президентской «кухне» буквально за несколько лет. Когда-то она отправилась вместе с китайцами в их Дальневосточную экспедицию как западный студент в рамках какой-то из программ по обмену учащимися. Тогда ей было всего пятнадцать, и это стало ступенькой в ее дальнейшей эффектной карьере. Голдинг работала с Натаном Боссом, старпомом Мэгги, как советник по планированию отправляющейся сегодня экспедиции. И Мэгги считала, что Роберта заслужила свое место на сцене.

Вокруг этой группы собрался привычный аппарат президентской службы безопасности, включая жужжащих над головами дронов, размещенных по периметру подиума тяжеловооруженных и бдительных морпехов – некоторые из них время от времени переходили в соседние миры, проверяя их на предмет возможной угрозы. За ними шли ряды полиции, военные и гражданские охранники держали толпу на почтительном расстоянии от эпицентра происходящего. Но все эти толпы и близко не могли сравниться с теми, которые собирались когда-то в подобных случаях в Базовом Вашингтоне, округе Колумбия, подумала Мэгги. Зрители были одеты по большей части в подобающую молодому колониальному городу одежду: комбинезоны и практичные пальто вместо костюмов, самодельные мокасины и ботинки вместо фабричных кожаных туфель. Среди собравшихся можно было увидеть много, очень много маленьких детишек. После Йеллоустоуна, точнее даже задолго до этой великой разделительной линии в истории, в последовательных Америках произошел бум рождаемости, а сейчас многодетные семьи поощряла еще и политика Каули с ее дотациями и налоговыми льготами.

А позади толпы вдаль тянулся небрежно раскинувшийся новый Мэдисон. Между широкими проспектами и развернувшимися стройками Мэгги могла увидеть весь путь до озер, определявших расположение Мэдисона во всех последовательных мирах, – их спокойная ледяная белизна сверкала под низким январским солнцем, лишь изредка подергиваясь голубой рябью. Согласно обширному, элегантному и современному плану городской застройки, завещанному этому последовательному поселению отцами-основателями, изящные новые здания, обслуживающие поток прибывших сюда политиков и клерков, соседствовали с более практичными строениями вроде конюшен, стоявших всего в сотне ярдов от самого Капитолия. Это было лишь малое подобие Базовой Земли из доядерной эпохи. Но оно явило собой притягательный сплав американских традиций, старых и новых.

Никто не завидовал Брайану Каули и его противоречащему конституции третьему, как у Рузвельта, сроку. Общественное мнение сошлось на том, что, какими бы мутными ни были процессы, впервые вытолкнувшие Каули на эту должность в 2036 году – когда он возглавлял деструктивное и противоречивое антипереходное движение «Друзья человечества», – он прочно обосновался на вершине, и теперь благодаря его усилиям последствия суперизвержения стали сходить на нет. Несменяемость власти в условиях продолжающегося кризиса была благом, а других кандидатов, которые сделали бы его работу лучше, просто не нашлось – и во время живых телеэфиров все видели, какое огромное бремя несет на себе Каули, стареющий буквально на глазах. Его неофициальным лозунгом стало выражение: «Никто не страдает больше, чем я».

Но, известный своей страстью играть на публику, он был только рад обставить все как представление.

– Что он собирается делать? Ждать, пока мы все разойдемся? – прошептал Мэгги Джо Маккензи, пока они стояли, ожидая в собравшейся толпе.

– Не преувеличивай, Мак. Это все шоу. Я имею в виду экспедиция «Армстронга» и «Сернана». И к тому же оно чертовски дорогое. Нам пришлось ждать этого годы, пока мы работали над восстановлением после Йеллоустоуна. Ты не можешь винить Каули за то, что он растягивает момент – для него в этом весь смысл происходящего.

– Хм-м, – скептически отозвался Мак и с кислым выражением лица оглянулся на экипажи двух судов из маленькой эскадры Мэгги. – Замечательная экспедиция.

Мэгги видела своих людей его глазами: экипажи ВМС и отряды морпехов, усиливших команду своими мускулами. Среди них находился капитан Эд Катлер, которого все члены старой команды Мэгги однажды на Вальгалле видели убегающим в приступе безумия. Стояла рядом и небольшая группа китайцев в их странной, плохо сидящей униформе – не подлежащий возврату подарок (в порядке дружбы, сотрудничества и прочего), ставший частью сделки по передаче современных китайских «переходных» технологий для новейших кораблей ВМС США.

Было там и три тролля – маленькая семья в наручных повязках, указывающих на то, что они присутствовали в качестве кооптированных членов команды Мэгги. Они были явно недовольны тем, что застряли на Ближней Земле, в мире, насыщенном человеческой вонью и своеобразным психическим давлением, которое обычно заставляет троллей держаться подальше от крупных человеческих популяций. Но все же они были здесь, и Мэгги испытывала чувство удовлетворения от их преданности.

Однако Джо Маккензи это мало тронуло. Дожив до шестидесяти, Мак, ветеран, отработавший слишком много лет в городских службах неотложной помощи и военно-полевой хирургии, превратился в ходячее воплощение цинизма, подумала Мэгги, – но даже если бы ей приходилось выбирать, она отправилась бы в эту экспедицию именно с ним. Сейчас он стоял с каменным выражением лица.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала Мэгги.

– Неужели?

– Что за гребаный цирк?

– Это еще мягко сказано.

– Слушай, Мак, эта экспедиция, она как бы… сложная. Мы несем на себе бремя символизма. Формально наша цель – пройти в последовательные миры дальше, чем какой-либо корабль до этого, включая даже те китайские суда до Йеллоустоуна. Но более глубокий смысл в том, что мы станем наглядной демонстрацией восстановления Америки, мы покажем, что американцы способны на большее, чем просто перелопачивать пепел. Мак, мы войдем в историю.

– Или сгорим.

– И ты, как всегда, будешь там лечить наши раны.

– Слушай, Мэгги, я знаю, я старый сварливый ублюдок. Но насколько я понимаю, все эти заявления о судьбоносности для Америки – полная чушь. Истинная цель Каули точно такая же, как несколько лет назад, когда мы отправились на «Франклине» к Вальгалле, где вспыхнул бунт. Распространить федеральную власть по всему протекторату. Напомнить всем этим нахальным колонистам и аборигенам, кто здесь босс. И как я сам абсолютно убежден, единственная стоящая цель нашей миссии – это узнать, что случилось с командой «Армстронга-1».

– Справедливо. В любом случае рада видеть тебя на борту. И, между прочим, я беру с собой кошку.

– Проклятье, Мэгги! – он вспыхнул. – Почему бы тебе просто не воткнуть мне булавки в глаза?!

Внезапно на площадь с небес упали тени. Мэгги посмотрела вверх, прикрыв глаза рукой. Ровно в зените, прямо над их головами, появились три воздушных судна.

Два новых корабля ВМС США, «Нейл Армстронг-2» и «Юджин Сернан», казались китами в небесном океане. Их предшественники, в том числе старый корабль Мэгги «Франклин», основывались на технологии коммерческих твенов Долгой Миссисипи и размерами были чуть меньше почтенного «Гинденбурга»[15]15
  Жесткий дирижабль, построенный в 1936 году в Германии и ставший крупнейшим воздушным судном своего времени. В длину достигал 245 метров, в диаметре – до 41 метра.


[Закрыть]. Новый «Армстронг», как и его собрат, был почти в полтора раза длиннее – больше тысячи футов от носа до кормы, не считая выступающих антенн и массивного хвостового оперения с компактными реактивными двигателями. Экипаж любил хвастаться тем, что его огромная оболочка может целиком поглотить старый «Франклин», хотя это было не совсем правдой.

А вот что касается «Сернана», то этот корабль точно побил рекорд как самый большой летательный аппарат со времен старичка «Гинденбурга». Мак советовал Мэгги не хвалиться этим слишком громко, поскольку «Гинденбург» все-таки был построен нацистами, а в конечном итоге вообще разбился и сгорел… Когда Мэгги сосредоточенно изучала технические детали в процессе разработки проекта и строительства корабля, она казалась ребенком в магазине игрушек. Теперь же ее сердце переполняла гордость от того, что она будет командовать такими великолепными судами.

Между ними, появившись синхронно в то же мгновение, висел маленький, но такой же крепкий на вид кораблик с бело-голубым корпусом и гордой президентской эмблемой, красующейся на боках и хвосте. Более известный как «Борт номер один», это был личный президентский твен, ощетинившийся вооружением и броней. И по слухам, роскошно обставленный внутри.

Сопровождаемый гулом мощных двигателей и воздушных волн и аккуратно лавируя, твен спустился к зданию Капитолия. Затем в его днище открылся люк, и прямо на сцену плавно опустилась лестница.

По трапу сошла легко узнаваемая фигура Каули, со всех сторон окруженная телохранителями. Оркестр заиграл «Славу вождю»[16]16
  Традиционный марш, исполняемый при встрече президента США.


[Закрыть], и глазеющая толпа по ту сторону периметра разразилась радостными аплодисментами. Каули прошел вдоль шеренги высших чиновников, обменявшись рукопожатиями. Внешне он выглядел как страдающий избыточным весом человек в мятом костюме.

– Ты только посмотри на него и на Дугласа Блэка, – хмыкнул Мак. – Это не рукопожатие, это какой-то обмен ДНК. Мистер президент, что же вы на людях-то?

– Ладно тебе, Мак. Ходят слухи, что именно Блэк спонсировал строительство этих кораблей, всю эту гребаную экспедицию. Не нужно завидовать его минуте славы.

– Да, но он, очевидно, спонсировал заодно и организацию этой минуты…

Наконец Каули подошел к микрофону и улыбнулся собравшейся перед ним толпе.

– Мои дорогие американцы и люди планеты Земля – всех планет Земля…

Он всегда обладал легкой, изящной манерой прирожденного оратора – вся его карьера основывалась на этом навыке. А когда его взгляд скользнул по ней, Мэгги ощутила пусть легкий, но прилив гордости. Каким бы засранцем этот тип ни был в прошлом и, быть может, оставался до сих пор, но все же он был президентом, занимал самую высокую должность – и после Йеллоустоуна Каули доказал, что среди его предшественников встречались куда более худшие примеры.

Каули поднял взгляд на новые твены, парящие над Капитолием.

– Какие красивые новые корабли, да? Продукт технической изобретательности Америки, великодушия наших людей и зарубежных партнеров. – Он указал на них. – «Нейл Армстронг». «Юджин Сернан». Я уверен, что вы с детства знаете первое из этих имен. А что же второе?[17]17
  Юджин Сернан (1934–2017) – американский астронавт, участник двух полетов программы «Аполлон». Последний человек, ступавший на поверхность Луны.


[Закрыть] Держу пари, вы выяснили, что оно означает, перед тем как прийти сюда. – По толпе прокатилась рябь смеха. – Как видите, имена вполне подходящие. И я хотел бы, чтобы вы думали об отправляющейся сегодня экспедиции как о проекте «Аполлон» нашего поколения. Это наша высадка на Луне – и черт возьми, позвольте мне сказать, обошлась она нам гораздо дешевле!

Получив в награду еще немного благожелательного смеха, он упомянул также ранних героев-путешественников – Льюиса и Кларка, которые по указанию президента Джефферсона отправились изучать население и ресурсы обширных территорий, приобретенных молодой Америкой у Наполеона в Луизиане, и разведать путь к побережью Тихого океана. Теперь капитану Мэгги Кауфман, подобно Льюису и Кларку, предстояло повести свои корабли на Запад, в отдаленные пределы Долгой Земли, чтобы исследовать копии Америки, наносить их на карты, входить в контакт и устанавливать протекторат.

– Во время предвыборной кампании он был Рузвельтом, – рыкнул Мак. – Теперь стал Джефферсоном. Считает себя великим, да?

– Они отправляются, чтобы узнать, что там находится, – звонко произнес Каули. – И уйдут не на два миллиона шагов, как Джошуа Валиенте пятнадцать лет назад, и не на двадцать миллионов, как великая китайская экспедиция пять лет назад. Их цель лежит в двухстах миллионах Земель отсюда и даже дальше. Они будут картографировать, регистрировать, изучать и устанавливать флаги. Они выяснят, есть ли там кто-то еще. И расширят границы Америки, нашей великой нации так далеко, насколько это вообще возможно. И, если это в человеческих силах, вернут домой исчезнувшую команду «Нейла Армстронга-1», от которой уже годы нет вестей…

В толпе раздались аплодисменты и возгласы.

– И это говорит человек, – кисло пробурчал Мак, – который называл переходящих людей демонами из дьявольской свиты, а то и вообще недочеловеками.

– Мы все делаем ошибки, – прошептала ему Мэгги улыбаясь.

Каули стал более задумчив:

– Наша нация перенесла огромный удар. Мы все это знаем – только самые молодые из нас не помнят времена до Йеллоустоуна, которые мы сравниваем с лишениями настоящего. Что же, мы воспрянем, когда мощь и ресурсы новых миров Долгой Земли придут на помощь старой…

Теперь ему пришлось постараться, чтобы его услышали сквозь шквал вполне ожидаемых аплодисментов.

– Настало время очнуться после катастрофы. Время собраться вместе, восстановить свои силы. Время, о котором будут помнить, сколько будет существовать человечество. Я говорю вам, молодым, собравшимся передо мной: отправляйтесь на этих прекрасных небесных ковчегах. Отправляйтесь в новые миры, которыми одарил нас Господь. Отправьтесь туда и создайте новую Америку!

На этот раз даже молча слушавшие военные взорвались аплодисментами и стали подбрасывать в воздух фуражки.

– Ну что, Мак, готова поклясться, я вижу скупую слезу на твоей седой щеке.

– Он всего лишь балабол. Но, черт возьми, он хорош!

Глава 6

В первые дни путешествия по Долгой Земле на Запад от Базовой Мэгги дала своему экипажу время приспособиться к новым кораблям, неторопливо продвигаясь всего на один шаг в секунду, то есть не быстрее коммерческих твенов.

Себе же Мэгги доставляла удовольствие тем, что ходила на осмотры судна в сопровождении главного механика Гарри Райана.

Экипаж настаивал на том, чтобы называть обитаемый отсек «Армстронга» гондолой, хотя на самом деле он не был подвешен под фюзеляжем, как на старых кораблях, а полностью находился внутри оболочки и представлял собой двухъярусный блок, встроенный спереди в центральную часть корабля и окруженный огромными подъемными капсулами. Такая внутренняя архитектура делала судно более обтекаемым, и в результате «Армстронг» выглядел изящно, как птица. Но довольно крепкая птица: нижний корпус, где располагались грузовые отсеки и отделения для погрузки и наземных операций, был защищен кевларовой броней – жестким слоем, усеянным отверстиями для сенсоров и оружия.

Сама гондола тянулась в глубь корпуса от рулевой рубки и каюты Мэгги, находившейся на носу судна, и предоставляла достаточно простора для девяноста членов экипажа и пассажиров, которые могли здесь жить и работать. На верхней палубе, ограниченной смотровыми площадками, располагались каюты экипажа и такие удобства, как камбузы, столовые, тренажерные комнаты, научные и медицинские лаборатории. Нижнюю палубу занимали по большей части склады и хранилища предметов жизнеобеспечения.

Изнутри гондола больше всего напоминала Мэгги интерьер подводной лодки. Металлический корпус (не из стали и не из железа, конечно), герметичные внутренние отделения, бронированные люки и самовосстанавливающиеся системы поддержания жизнедеятельности – все это было бесконечно далеким от вычурных гондол крупных коммерческих твенов, которые до сих пор курсировали по Долгой Миссисипи между Ближними Землями и Вальгаллой со своими панорамными окнами и обеденными столами из твердого дерева. Если ранние экспедиции на чрезвычайно Долгую Землю и научили человечество чему-то, так это тому, что полагать, будто те же условия, что на Базовой, будут везде, – нельзя. Джошуа Валиенте сам в этом убедился, когда его корабль угодил в Дыру – мир, в котором мира как такового не было. Поэтому гондолы «Армстронга» и «Сернана» были спроектированы таким образом, чтобы выдерживать предельные температуры и давления, а также обеспечивать экипажи воздухом и водой чуть ли не бесконечно долго, какими бы ужасами ни изобиловала внешняя среда.

Мэгги бродила по кораблю вместе с Гарри, в том числе за пределами гондолы. Она заходила в необъятную нижнюю часть фюзеляжа, внутри алюминиевого каркаса, карабкаясь по лестницам и вдоль мостков в слабом дыму, который в таком просвечивающем корпусе был в порядке вещей. На корабле не было балласта – он поднимался за счет работы огромных искусственных легких, которые подкачивались гелием из сжатых хранилищ. Всего он был способен поднять свыше шестисот тонн.

Энергию для корабля вырабатывал компактный термоядерный реактор, находившийся на несущем каркасе в районе кормы – на приличном расстоянии от обитаемых отсеков, чтобы снизить риск радиоактивного заражения. К тому же он таким образом уравновешивал гондолу. Само моторное помещение, тяжелобронированное и защищенное, было устроено так, чтобы выдержать даже крушение на высокой скорости.

На самой вершине фюзеляжа находились оборудование для наблюдений, антенны, небольшая атмосферная лаборатория, беспилотники и даже модули запуска космических наноспутников, а также «обсерватория-пузырь», из которой открывался потрясающий вид на весь «Армстронг», от носа до кормы.

Проводить такие осмотры было подлинным удовольствием. О, на обоих судах хватало мелких технических накладок, требовавших вмешательства. Но чинить их тоже было чуть ли не весело по сравнению с решением проблем, состоящих из плоти и крови пассажиров.

В отличие от «Франклина» с его относительно немногочисленным и сплоченным экипажем, состоящим из служащих ВМС, в этой экспедиции на обоих кораблях находилось и достаточно гражданских, чтобы заполнить небольшой университет, охватив такие науки, как география, астрономия, этнография, климатология, минералогия, ботаника, орнитология, зоология, космология. А умными людьми всегда было труднее командовать.

Взять для примера хотя бы проблему троллей.

Мэгги уже пять лет держала у себя на борту семейство троллей, потому что они были полезны. На Долгой Земле тролли эволюционировали, а благодаря своему «долгому зову» были на связи со своими собратьями в последовательных мирах. Они также могли гораздо раньше, чем люди, чувствовать приближение опасности – например, угрозу Джокеров, аномальных и враждебных миров в цепочке Долгой Земли. Плюс тролли были весьма способны и при выполнении разного рода тяжелого физического труда. Плюс само их присутствие создавало ощущение многообразия и благожелательности, которое, по мнению Мэгги, было важно для их широкой миссии – быть послами главной нации и нести ее ценности в дальние колонии Долгой Земли. И плюс это, черт возьми, был корабль Мэгги, и здесь ее слово считалось законом.

Но тем не менее у некоторых членов экипажа с ними возникали проблемы. От троллей воняло, они громко шумели, были опасными животными, которые свободно разгуливали в определенных участках корабля, и далее в этом духе. Но Мэгги придумала, как это уладить. Гардемарина Джейсона Санторини она знала много лет – он не был карьеристом, но обладал здравым умом. Она поручила ему организовать культурные мероприятия с участием троллей – такие, как громкое хоровое пение, например. Он разработал краткую программу, которая показывала, какими полезными были тролли на «Франклине». И даже придумал ограничить этим вечером доступ к троллям, предпочитавшим жаться в углу обсервационного салона и петь, подпуская к ним только победителей конкурсов. Моряки и военные любили соревноваться сами по себе – значит, все, за что предлагалось побороться, должно было того стоить, верно?

Она поняла, что проблема троллей решена, когда увидела многоголосый хор летчиков и морпехов, к которому в обсервационном салоне присоединились тролли, певшие сладкую, глупую песенку о том, как им хорошо, как им плохо, как им радостно, как грустно…

Но была еще проблема с китайцами.

Через несколько дней после этого главный механик Гарри Райан попросил Мэгги спуститься в особенно экзотический инженерный подотсек – «отдел искусственного интеллекта». Здесь в кубах с гелем, производимым Корпорацией Блэка, опутанные оптоволоконными проводами, содержались спящие искусственные разумы, которые контролировали большинство функций судна и играли ключевую роль в перемещении «Армстронга» по новым мирам – ведь только разумные существа могли переходить. Мэгги, которой, прежде чем ей позволили сюда войти, пришлось соблюсти стандартные процедуры для поддержания чистоты, это место казалось слегка пугающим. О чем все эти умы вокруг думали прямо сейчас? Осознавали ли они ее присутствие? Возмущались ли тем, что их заставляли работать ради ее целей?

– Капитан?

– Гарри, прости. – Она пыталась сосредоточиться на том, что говорил главный механик. – Ты говорил о…

– Билле Фэне.

– Ах, да.

– Слушай, может, этот парень и заправлял у себя на «Чжэнь Хэ».

– Более чем, это точно. Он был одним из конструкторов всего этого. Усиленной технологии перехода, которую они передали нам для совместного развития.

– Да, может, и так. Серьезная шишка у себя дома. И хорошо говорит по-английски…

– У него мама из Лос-Анджелеса. Поэтому и зовут Биллом.

– Да, я тоже слышал. Но, капитан, он сует свой нос куда ни попадя. Ему прямо нужно быть на каждом испытании элементов, на каждой обычной разборке, на каждом совещании, при каждой передаче…

– И он всегда в твоем моторном помещении.

Гарри был крупным мужчиной с руками размером с тролльи, отчего казалось невозможным, что он способен выполнять ими щепетильную работу со своими драгоценными двигателями.

– Дело в масштабах всего этого, капитан. Слушайте, я знаю, что вы думаете. Я говнюк, который не хочет никого подпускать к своей территории. Просто…

– Вовсе нет. Это твой участок. Мне только нужно, чтобы ты управлял им так, как хочешь. И если капитан Фэн сюда вмешивается, значит, у нас обоих возникла проблема. Но с другой стороны, Гарри, он прошел на кораблях этого нового типа через двадцать миллионов миров – и это только в миссиях, о которых мы слышали, а может, были и секретные. Он может быть полезен. И еще: ты знаешь, как устроены дела на Базовой Земле. У тебя там семья. Все знают, как сильно нам помогли китайцы. Лекарствами, продуктами, даже зимней одеждой.

– Так все дело в политике? Китайцы нам помогают, а мы все должны им кланяться?

– Нет, – строго возразила она, – и если вы будете так выражаться, капитан Райан, я понижу вас до механика, честное слово! Гарри, нам нужно быть снисходительнее. От этого мы не станем менее американцами. В этом моторном отсеке по-прежнему ты главный – точно так же как я главная на этом судне. Слушай, давай вернемся к работе, переспим с этими мыслями и не будем вешать нос. Мы со всем справимся.

Он вышел, пусть и не в лучшем расположении духа.

Недовольная, Мэгги той ночью решила отдохнуть с экипажем и позволила угостить себя парой кружек пива, понаблюдать за перемещениями китайских гостей и остальных членов команды. Конечно, они были совершенно разными как личности и, как все и всегда, здорово отличались друг от друга. Но было очевидно, что атмосфера стояла не совсем здоровая.

На следующее утро она связалась со старшим китайским офицером на корабле, командующим ВМС, и внесла ему простое предложение.

Утром следующего дня она уже разговаривала с лейтенантом By Юэ-Сай. Ву была разумной тридцатилетней женщиной, которая мечтала отправиться в космос и хорошо себя проявила в проекте «Восток-20000000» – в частности, обеспечивая взаимодействие с англоязычными гостями миссии. К обеду Ву приступила к новым обязанностям в роли «посредника» в моторном отсеке Гарри Райана.

Мэгги испытывала за это благодарность, так как с тех пор о каком-либо напряжении у механиков не было слышно. И возможно, от этого критического узла спокойствие теперь могло разлиться и по остальным частям корабля.

Мэгги относилась к числу тех командиров, которые считали, что проблемы следует решать как можно более естественным образом, а не средствами диктатуры. И чаще всего так и получалось. А если до кого-то что-то не доходило, этого человека всегда можно было посадить на корабль домой, где его ожидало переназначение.

Но когда старший помощник Мэгги, капитан Натан Босс, попросил встречи с ней, он хотел поговорить не о троллях, не о китайцах. На это и обратила внимание ее кошка.

– Ну и что?

– Самая полезная сводка – это оружие.

Сидя на своем столе в каюте Мэгги, Шими казалась бледной как призрак. Голос был звучным, как у самой настоящей женщины, хоть и имел немного более низкий тембр из-за ее малых размеров.

Оружие? Мэгги задумалась, что бы это могло значить. На борту «Армстронга» и «Сернана» оружия имелось предостаточно – оба корабля были военными. Она хотела попросить Шими объяснить сказанное, но времени на это не было – Натан уже тихонько постучал в дверь.

Старший помощник Натан Босс был хорошим, грамотным офицером, который давно служил у нее и давно был достоин повышения; Мэгги подозревала, что ему просто не хватало целеустремленности. Как бы то ни было, она была рада, что он присутствовал на борту вместе с ней. Хоть он и показался растерянным, когда сел на стул и Шими запрыгнула ему на колени, громко замурчав.

– Ах ты нахалюга, – воскликнула Мэгги.

– Простите, капитан?

– Не ты, Натан. В чем там твое дело?

Оказалось, что ее старпома беспокоило участие в экспедиции Эдварда Катлера – причем не просто участие: он был капитаном «Сернана» и подчинялся только самой Мэгги.

– Послушайте, капитан, тут вопрос морали. Что бы вы ни говорили о капитане Катлере, на этом судне и на «Сернане» есть люди, которые были в Вальгалле в тот день, пять лет назад, когда он смылся. Вы же помните, как он еще пытался получить разрешение на то, чтобы открыть огонь по толпе гражданских?

Конечно, она помнила.

– Полагаю, это было, скорее, крайнее выражение патриотического долга.

Он замялся.

– Тогда, капитан, когда он сбежал один, вы отправили меня вслед. И не видели, что случилось потом.

Но она читала доклады. Катлер, взбешенный, расстроенный и совершенно сбитый с толку Нежной революцией жителей Вальгаллы, наконец без какого-либо разрешения направил оружие на безоружных американских граждан. Натан Босс, рискуя своей жизнью или, по крайней мере, карьерой, сбил его приемом, будто взятым из учебника по американскому футболу. Натан знал, что она в своем докладе по этому происшествию полностью одобрила его действия, так что ей нечего было доказывать на этот счет.

– Суть в том, капитан, что многие из ребят тоже видели, как его приструнил. Фокс, Санторини…

– Ты думаешь о воздействии на моральное состояние, Натан. О том, что они были свидетелями такого поведения вышестоящего офицера.

– Ну да.

– А я думаю, нам следует доверять своим товарищам по экспедиции. И нам следует дать капитану Катлеру шанс проявить себя в своей роли. Все-таки Вальгалла уже пять лет как в прошлом.

– Да, капитан. – Теперь ему было неуютно, и он даже погладил кошку, чтобы немного успокоиться. – Но это еще не все. Я знаю, слушать сплетни – часть моей работы. Вы знаете, как я это ненавижу – развешивать уши в раздевалках.

Она улыбнулась. Натан в некотором роде был слишком прямым для такой изощренной работы. Но он нравился ей таким.

– Продолжай.

– Тут рассказывают, что случилось с капитаном Катлером после Вальгаллы. Когда расследование приостановили, он провел некоторое время в госпитале ВМС, после чего его перевели на Гавайи, на базу адмирала Дэвидсона. И ходят слухи, что там он прошел специальное обучение. И получил назначение на эту миссию именно по какому-то специальному заданию.

Это было что-то новенькое.

– «Специальному» – то есть скрытому от меня?

– Э-э… да, капитан.

Мэгги, ничего не ответив, задумалась. Сказать по правде, ее это не удивляло. В современном флоте тайн было не меньше, чем в какой-нибудь другой крупной, сложной, располагающей значительным бюджетом и богатой оружием организации. Но ее удивляло, что об этом секрете, если это правда, стало известно.

– Зачем бы сюда ни направили Катлера, – она дала Натану понять, что знала об этом не больше, чем он, – мы от него никуда не денемся и мы не можем позволить, чтобы это дурно влияло на моральное состояние экипажа.

Он кивнул:

– Я оберну это в шутку. Моряки любят посплетничать, так что скоро переключатся на кого-нибудь другого.

– Хорошо. Спасибо, что поделился со мной, Натан.

– Надеюсь, я поступил правильно.

– У тебя верное чутье. Но если услышишь что-то более конкретное, дай мне знать. Что-нибудь еще?

– Нет, капитан. Спасибо.

Когда он вышел, Шими запрыгнула обратно на стол.

– Ну и что ты думаешь? – спросила кошка.

– А ты что думаешь? Полагаю, тебе об этом известно больше, чем мне или Натану.

– Ненамного, уверяю.

– Так что, это стоит внимания? У Катлера какое-то спецзадание? Дэвидсон что-то скрывает даже от меня?

– Дэвидсон и сам, может быть, исполняет чьи-то указания сверху.

– А почему ты говорила, что думаешь, будто Натан хочет поговорить об оружии? А-а, ты думала, что Катлер[18]18
  Фамилия Катлер (англ. Cutler) дословно переводится как «ножовщик».


[Закрыть] – это оружие?

– А что, разве нет? Человек непоколебимых убеждений и абсолютной верности. Представь, что тогда в Вальгалле Дэвидсон был вынужден приказать тебе открыть огонь по мирной толпе…

– Хм-м. – Иногда бессонными ночами Мэгги задумывалась об этом, как и о многих других неприятных «если бы» своей жизни. – Думаю, мы бы подчинились. Но Катлер…

– Катлер первым бросился бы исполнять. Без колебаний и с большим воодушевлением. Разве такой человек не может быть полезным оружием? Капитан, Катлер находится здесь для контроля над вами – в определенных случаях.