Текст книги "Фрикомыслие. Нестандартные подходы к решению проблем"

1. У него появится язва. «И тогда гипотеза доказана. Аллилуйя!»

2. У него не появится язва. «Если ничего не произойдет, два года моих исследований были потрачены напрасно».

Барри Маршалл, пожалуй, был единственным человеком в истории, который хотел, чтобы у него появилась язва. Он считал, что может пройти несколько лет, пока первые симптомы дадут о себе знать.

Но буквально через пять дней после того, как он проглотил H. pylori, начались приступы тошноты. Аллилуйя! Через десять дней он сделал еще одну биопсию желудка, «и бактерии были повсюду». Маршаллу диагностировали гастрит, он был на прямом пути к заветной язве. Он принял антибиотик, убивающий бактерий. Исследование, проведенное им и Уорреном, доказало, что настоящей причиной язвенной болезни является бактерия H. pylori. Дальнейшие исследования покажут, что она же ответственна и за рак желудка. Это был настоящий прорыв.

Не стоит упоминать, что за этим последовали многочисленные эксперименты и проверки – и огромное сопротивление медицинского сообщества. Маршалла осмеивали, осуждали и игнорировали на все лады. «Неужели вы действительно ожидали, что мы поверим, будто какой-то чокнутый австралиец нашел причину язвы, выпив образец каких-то бактерий, которые, по его словам, он сам и обнаружил?» Ни одна восьмимиллиардная индустрия не будет радоваться тому, что источник ее существования находится под смертельной угрозой. Это вам не несварение желудка! Язва, которую прежде лечили всю жизнь «Зантаком» или операцией, сейчас может быть забыта навсегда после приема дозы недорогого антибиотика.

Понадобились годы, чтобы доказательства бактериальной природы язвенной болезни были услышаны и приняты, – устоявшееся мнение не меняется быстро. Даже сегодня есть люди, которые верят, что причина язвы в стрессе¹⁷ и острой еде. К счастью, доктора придерживаются иного мнения. Медицинское сообщество наконец-то осознало, что прежде врачи только снимали симптомы болезни, а Барри Маршалл и Робин Уоррен установили ее причину. В 2005 году они получили за свое открытие Нобелевскую премию.

Установление причины, вызывающей язву, удивительное само по себе, ознаменовало еще один шаг в сторону революции, которая только начинается, – революции, ставящей своей целью отыскание подлинной причины болезни, а не простое облегчение ее симптомов.

H. pylori, как выяснилось, не единственные бактерии, проскользнувшие мимо систем защиты нашего организма и оккупировавшие желудок человека. Недавно неугомонные ученые с помощью мощных компьютеров и программ анализа ДНК выяснили, что в кишечнике человека живут тысячи разнообразных микроорганизмов. Некоторые из них полезны, некоторые – вредны, польза или вред других зависит от ситуации, а роль остальных еще предстоит выяснить.

Так сколько же микробов живет в нас? По одной из оценок, человеческое тело содержит в десять раз больше микробных клеток, чем клеток собственно человеческих. Таким образом, цифра легко достигает многих триллионов или даже квадриллиона. Это «облако микробов», как назвал его биолог Джонатан Айзен, настолько велико, что многие ученые называют его самым крупным органом человеческого тела. И в нем может скрываться причина здоровья человека… или его болезней.

В лабораториях по всему миру ученые начали проводить исследования, пытаясь выяснить, не являются ли ингредиенты этого микробного рагу, большая часть из которых передается по наследству, ответственными за рак, рассеянный склероз, диабет, ожирение и умственные расстройства. Но не абсурд ли думать, что болезнь, мучившая человечество тысячелетиями, вызвана неисправной работой микроорганизмов, которые все это время прекрасно жили в нашем кишечнике? Возможно, так же думали гастроэнтерологи и руководители фармацевтических компаний, когда услышали об опытах Барри Маршалла. Но он знал, о чем говорил.

Смеем вас заверить: сегодня мы наблюдаем самое начало исследования микроорганизмов. Пока все ограничено кишечником, а сколько еще неизведанного, подобного дну океана или поверхности Марса! При этом уже сейчас исследования приносят пользу. Некоторые врачи успешно лечат больных, страдающих различными заболеваниями желудочно-кишечного тракта, давая им раствор, который содержит бактерии из здорового кишечника¹⁸.

Откуда берутся эти «здоровые» бактерии и как они попадают в кишечник больного? Прежде чем мы продолжим, позвольте сделать два предупреждения.

1. Если вы сейчас едите, будет лучше, если вы сделаете паузу.

2. Если вы читаете эту книгу через много лет после того, как она была написана (мы предполагаем, что люди еще будут жить и читать книги), метод может показаться вам варварским и примитивным. Мы очень надеемся, что так и будет, поскольку это означает, что суть лечения верна, лишь способ введения лекарства в организм улучшится.

Итак, больному требуется вливание смеси бактерий из здорового кишечника. Где их раздобыть? Томас Бороди, австралийский гастроэнтеролог, вдохновленный исследованием Маршалла о причинах возникновения язвы, предложил вариант: человеческие фекалии. Да, речь о том, что богатые микроорганизмами экскременты здорового человека могут стать лекарством для того, чья микрофлора кишечника заражена, повреждена или неполна. Донорские фекальные массы смешивают с солевым раствором – по словам одного голландского гастроэнтеролога, в результате получают нечто, напоминающее шоколадное молоко19. Эту смесь через клизму вливают в кишечник больного. В течение последних нескольких лет врачи обнаружили, что фекальная трансплантация – часто более эффективное средство лечения кишечных инфекций, чем антибиотики. Бороди утверждает, что успешно применял этот метод для лечения язвенного колита, который, как он говорит, «прежде считался неизлечимым»20.

Но Бороди лечил не только заболевания кишечника. По его словам, с помощью фекальных трансплантаций он также успешно лечил рассеянный склероз и болезнь Паркинсона. И хотя сам Бороди очень осторожен в высказываниях и признает необходимость дальнейших исследований, список заболеваний, причина которых может обитать в нашем кишечнике, почти бесконечен.

По мнению Бороди и немногих его коллег, верящих в целебную силу какашек, мы стоим на пороге новой эры в медицине. Бороди сравнивает изобретение фекальной терапии с открытием антибиотиков. Но сперва нужно побороть скептицизм.

«Да, отзывы, которые мы получаем, очень похожи на те, что приходили Барри Маршаллу, – говорит Бороди. – Сперва меня подвергли остракизму. Даже сейчас некоторые мои коллеги избегают говорить об этой теме или встречаться со мной на конференциях. Но постепенно отношение меняется. Я только что получил несколько приглашений сделать доклады на тему фекальных трансплантаций на австралийских и международных конференциях. Но отвращение никуда не делось. Было бы намного приятнее, если бы мы придумали лечение, в названии которого не упоминаются фекалии».

Да, все именно так. Любой из нас без труда сможет представить, как многих отпугивают слова «фекальная трансплантация», или, как ее называют в научных статьях, «пересадка фекальной микрофлоры». Врачебный жаргон («обмен говном») не лучше. Но Бороди, который проводит эту процедуру уже несколько лет, убежден, что менее отталкивающее название обязательно найдется:

– Мы, например, – говорит он, – называем это «каловливанием».

Глава 5
Думай как ребенок

Здесь вы, возможно, спросите: «Вы это всерьез? Целебная сила какашек?» Сперва парень, который съедает за 12 минут годовой запас хот-догов, а теперь еще один – этот глотает опасные бактерии. Какой-то сплошной детский сад! Неужели «думать как фрик» – то же самое, что «думать как ребенок»?

Не совсем, конечно. Но когда нужно придумывать идеи или задавать вопросы, образ мысли восьмилетнего ребенка может быть очень полезен.

Вспомните вопросы, которые задают дети. Конечно, они бывают глупыми, упрощенными или некорректными. Но дети бесконечно любопытны и относительно непредвзяты. Поскольку их багаж знаний невелик, у них нет предубеждений, которые часто мешают взрослым видеть вещи такими, как они есть. Когда речь идет о решении проблем, это большое преимущество. Предубеждения вынуждают нас отказаться от целого спектра возможных решений просто потому, что они представляются нам неправдоподобными или неприятными; возможно, они плохо пахнут, или их еще ни разу не опробовали, или они уж слишком простые[11]11
  Вообще говоря, далеко не очевидно, что усложненность – необходимая характеристика. Английское слово sophisticated (усложненный) происходит от греческого σοφιστης – софист1. Так называли бродячих учителей философии и красноречия, которые, по словам одного автора, «имели не лучшую репутацию и более заботились о том, чтобы одержать верх в споре, а не о том, чтобы отыскать истину».


[Закрыть]. Но не забывайте, что именно ребенок указал на то, что король-то голый.

Дети не боятся делиться своими самыми безумными идеями. Пока вы можете отличить хорошую идею от плохой, способность рождать новые идеи, пусть и совершенно фантастические, будет вам только в помощь. Тут главное помнить, что утилизация бестолковых идей ничего не стоит. Пришла в голову чудовищная идея? Прекрасно! Не нужно только воплощать ее в жизнь.

Конечно, сортировать идеи на хорошие и плохие не всегда просто. (Один способ, которым мы успешно пользуемся, это тайм-аут. Только что вылупившиеся идеи почти всегда кажутся блестящими, но не позволяйте им стать руководством к действию по крайней мере в течение 24 часов. Вы даже не представляете, как сильно может протухнуть идея, если полежит денек на солнышке.) В конце концов может оказаться, что из двадцати идей вы возьмете на вооружение лишь одну. Но, возможно, вы бы никогда не выбрали именно ее, если бы, подобно ребенку, не выпалили все, что приходило вам на ум.

Итак, когда дело касается решения задач, может быть весьма полезным разбудить в себе ребенка. Не замахивайтесь на мировые проблемы – начните с малого.

* * *

Если вы встретите человека, который воображает себя лидером или интеллектуалом, лучшим способом польстить ему будет назвать его «большим мыслителем». Попробуйте, проведите такой эксперимент и посмотрите, как человека начнет распирать от гордости. Мы готовы поручиться, что он не захочет думать как фрик.

Думать как фрик означает думать о малом, а не о большом. Почему? Над всякой большой проблемой уже не раз и не два бились умы посильнее наших. И тот факт, что она так и осталась нерешенной, говорит о том, что она чертовски сложная. В такой задаче все безнадежно запутано, бесчисленные мотивы тех, кто имеет к ней отношение, глубоко скрыты или замаскированы. Конечно же, где-то есть действительно умные люди, которые, наверное, должны думать широко и масштабно. Для большинства же из нас попытка решить большую задачу будет лишь сражением с ветряной мельницей.

Хотя размышление над маленькими задачами не принесет вам лавров великого мыслителя, у такого подхода есть свои знаменитые сторонники. Исаак Ньютон, например. «Объяснить всю природу – слишком сложная задача² для одного человека и одного века, – писал он. – Поэтому лучше сделать мало, но хорошо, предоставив все остальное тем, кто придет после нас, нежели объяснить все одними лишь догадками, не будучи ни в чем уверенным».

Возможно, мы оба оказались во власти предубеждения; может быть, мы верим в важность маленьких задач только потому, что у нас не хватает ума, чтобы справиться с большими. Мы не решили ни одной большой задачи, мы только обкусываем края. Но как бы то ни было, мы пришли к выводу, что намного полезнее задавать простые вопросы, чем сложные. Вот несколько причин для этого.

1. Маленькие простые вопросы гораздо реже привлекают внимание исследователей, если привлекают вообще. Это настоящая неизведанная территория.

2. Поскольку большая проблема – это обычно огромный ком взаимосвязанных маленьких задач, полезнее решить ее часть, чем искать универсальное решение.

3. Любые изменения даются с трудом, но вероятность того, что ваше решение воплотится в реальных переменах, гораздо выше в случае маленькой задачи, чем в случае мировых проблем.

4. Мыслить масштабно неизбежно подразумевает неточности и предположения. Когда же перед вами небольшая задача, ставки не так высоки, но вы хотя бы будете уверены, что знаете, о чем говорите.

В теории это все звучит очень классно, но работает ли на практике? Наш список достижений скорее подтверждает это. Мы не решили проблему гибели людей в дорожно-транспортных происшествиях, но обратили внимание на один из факторов риска, который прежде мало кто замечал: пьяные пешеходы³. Вместо того чтобы пытаться решить неподъемную проблему хищений в больших корпорациях, мы проанализировали данные семейного предприятия в Вашингтоне по доставке бубликов-бейглов⁴, чтобы узнать, какие причины побуждают людей красть на работе (плохая погода и неудачные выходные, например). Хотя мы и ничего не сделали, чтобы решить ужасную проблему гибели детей от огнестрельного оружия, мы обнаружили еще более страшного детоубийцу: бассейн во дворе дома⁵.

Эти успехи выглядят даже более скромными по сравнению с победами других людей, решавших свои маленькие задачи. Миллиарды долларов тратятся по всему миру на реформы образования, и обычно они перегружают систему: меньшее число учеников в классе, лучшая программа обучения, более частое тестирование и т. д. и т. п. Но как мы уже писали выше, главный компонент системы образования – сам учащийся – часто оказывался за рамками анализа. Можно ли найти простое и недорогое средство, чтобы помочь миллионам школьников?

У каждого четвертого ребенка, как оказалось, зрение ниже нормы, а среди «проблемных учеников» трудности со зрением (внимание!) у шести из десяти детей⁶. Если вы плохо видите, вы не можете толком читать, и это невероятно затрудняет учебу в школе. При этом даже в богатых странах, например в США, проверка у окулиста не обязательна и никто не исследовал взаимосвязь зрения и успеваемости в школе.

Три экономиста – Пол Глевве, Альберт Парк и Мэн Жао – изучали эту проблему в Китае. Они решили провести полевое исследование в Ганьсу, бедной и отдаленной провинции. Из 2500 учеников четвертых, пятых и шестых классов, которым нужны очки, только 59 % детей носили их. Поэтому экономисты провели эксперимент. Они предложили половине учеников надеть очки, вторая половина продолжала учиться как прежде. Цена очков (около 15 долларов) была покрыта за счет гранта на исследование от Всемирного банка.

Как пошла учеба у новоявленных очкариков? Дети носили очки в течение года, и результаты тестов по его итогам показали, что они усвоили на 25–50 % больше материала, чем их сверстники, которым не исправили зрение. И все это благодаря 15-долларовым очкам! Мы не беремся утверждать, что решим все проблемы образования, если раздадим очки школьникам, – вовсе нет. Но если вы возьметесь за большую проблему, история с очками напомнит вам о том, что в каждой крупной задаче есть проблемы поменьше, которые очень легко пропустить[12]12
  Любопытно, что 30 % китайских школьников, которым были предложены очки, не захотели их носить7. Некоторые считали, что ношение очков в раннем возрасте ослабит зрение, кто-то боялся, что будут дразнить. К счастью, в Соединенных Штатах и других странах отношение к очкам изменилось в лучшую сторону; их носят поп-звезды и знаменитые спортсмены – из средства коррекции зрения очки стали модным аксессуаром. По разным оценкам, около миллиона американцев постоянно носят очки без диоптрий.


[Закрыть].

Еще одно важнейшее правило детской мысли – не бояться очевидного.

Нас вдвоем часто приглашают встретиться с представителями компаний или организаций, которым нужна помощь извне в решении тех или иных проблем. Обычно до встречи мы почти ничего не знаем о том, как устроен их бизнес. В большинстве случаев, когда нам удавалось помочь, идея решения рождалась в первые часы разговора: будучи в полном неведении, мы задавали вопросы, о которых сотрудники компании даже не задумывались. Точно так же, как люди не желают признавать свое незнание, они хотят выглядеть умнее и не любят задавать простые, наивные вопросы или указывать на решение, лежащее на поверхности.

Идея связать преступность и аборты, о которой мы говорили раньше, пришла к нам, когда мы просто разглядывали обычные цифры в «Статистическом обзоре Соединенных Штатов Америки» (такие книги экономисты обычно листают с ухмылкой).

О чем говорят цифры? Они лишь показывают, что за десять лет число абортов увеличилось – от буквально нескольких до 1,6 миллиона в год. Причиной тому стало решение Верховного суда по делу «Роу против Уэйда», которое легализовало аборты в 50 штатах. Обычный взрослый человек, увидев такой резкий рост, наверняка стал бы оценивать этические и политические последствия. Но первой реакцией ребенка скорее всего будет: «Ух ты! Больше полутора миллионов – это очень много. Наверное, это должно повлиять на что-то…»

Если вы захотите непредвзято взглянуть на очевидные вещи, вам придется задавать вопросы, которые другие люди обычно не задают. Почему четвероклассник в разговоре кажется умницей, но не может ответить ни на один вопрос, написанный на доске? Безусловно, вождение в нетрезвом виде опасно, но как обстоят дела с пьяными пешеходами? Если язву вызывают стресс и острая пища, почему она появляется и у тех, кто живет безмятежно и питается правильно?

Как часто говорил Альберт Эйнштейн⁸, все должно быть изложено так просто, как только возможно, но не проще. Это очень красивый способ подступиться к проблемам, которые мучают современное общество. Мы отдаем должное тем сложным процессам, которые обеспечили такой мощный технологический прогресс, но в то же время бесконтрольный рост сложности сбивает нас с толку. Соблазниться сложностью очень легко, но в простоте есть своя добродетель.

Давайте ненадолго вернемся к Барри Маршаллу⁹, нашему герою-австралийцу, глотавшему бактерии, чтобы разгадать загадку язвенной болезни. Его отец, как вы помните, был инженером; он работал на птицеферме, на китобойном судне и много где еще. «У него в гараже всегда были ацетилен, кислород, электрооборудование, станки», – вспоминает Барри. Некоторое время семья жила рядом со свалкой металлолома, где было множество останков военной техники. Маршалл ковырялся там без устали. «Вы могли найти там старую торпеду, красивые маленькие моторчики, зенитные орудия – вы могли там все потрогать, посидеть рядом и покрутить ручки».

Большинство сокурсников Маршалла по медицинскому факультету были родом, как он обнаружил, из семей адвокатов или топ-менеджеров и воспитывались соответствующим образом. Почти никто из них, по словам Маршалла, «не играл в детстве с электроприборами, лампами, шлангами и насосом». Умения и навыки, полученные в мастерской отца, очень пригодились Барри, когда нужно было пропускать электрический ток через лягушку.

Эта разница в воспитании определила и взгляды Маршалла на человеческое тело. В многовековой истории медицины бывали славные моменты озарения. Несмотря на кажущуюся неоспоримой научность, в основание ее были заложены и богословие, и поэзия, и даже шаманизм. В результате тело нередко воспринимали как чудесный сосуд, наполненный нематериальным человеческим духом, и устройство его поэтому считали крайне сложным, до какой-то степени недоступным пониманию. Маршалл же, наоборот, смотрел на тело как на некую машину – без сомнения, удивительную, но функционирующую на основании законов механики, химии и физики. Хотя тело очевидно сложнее, чем старая торпеда, тем не менее его можно разобрать на части, починить и в некотором смысле снова собрать.

Также Маршалл не забыл о том очевидном факте, что в животах его пациентов-язвенников существует огромное число бактерий. В то время было общепринятым считать, что из-за высокого содержания кислоты бактерии в желудке жить не могут. Но они там все-таки жили. «Когда ученые видели их в микроскоп, они тут же тщательно промывали препарат, чтобы лучше рассмотреть собственно клетки желудка, – говорит Маршалл. – Они просто игнорировали эти бактерии, населявшие стенки желудка».

И тогда он задал красивейший в своей простоте вопрос: какого черта эти бактерии тут делают? Задав его, он смог установить, что причина язвы не в упадке человеческого духа. Язва стала обычной прогоревшей прокладкой, которую легко починить, если знаешь как.

Вы наверняка заметили одну общую черту в рассказанных нами историях о язве, хот-догах и слепой дегустации вина: люди, решившие во всем этом разобраться, приятно проводили время в ходе своих исследований. Фрики любят повеселиться. Это еще одна веская причина, чтобы думать как ребенок.

Дети не боятся любить то, что они любят. Они никогда не скажут вам, что хотели бы послушать оперу, когда им хочется поиграть в видеоигры. Они не будут притворяться, что им нравится собрание, если на самом деле им хочется встать и побегать. Дети в восторге от своей храбрости и очарованы миром вокруг них, они неутомимы в поисках развлечений.

Но одна из самых странных особенностей развития человека заключается в том, что все эти детские черты таинственным образом исчезают, когда ему исполняется 21 год.

В некоторых областях человеческой деятельности практически запрещено веселиться или даже делать вид, что тебе весело. Одна из них – политика, другая – академическая наука. И хотя некоторые компании добавляют в свою работу элементы игры, у бизнеса по-прежнему аллергия на веселье.

Почему многие так сурово хмурятся, когда речь заходит о веселье? Не исключено, что из-за страха показаться несерьезными. Но мы можем сказать со всей достоверностью: между серьезностью и тем, насколько хорошо вы делаете свое дело, нет взаимосвязи. И более того, есть основания полагать, что верно как раз обратное утверждение.

В последнее время был всплеск исследований, посвященных работе экспертов¹⁰. Ученые пытались установить, как люди становятся мастерами своего дела. Что же самое главное обнаружилось? Врожденный талант сильно переоценен: те, кто достиг совершенства, будь то в гольфе, хирургии или игре на фортепьяно, чаще не считались самыми талантливыми в детстве. Они стали профессионалами, постоянно практикуясь. А можно ли всю жизнь заниматься каким-нибудь делом, если оно не приносит радости? Наверное, но ни один из нас двоих на это не способен.

Так почему же радость так важна? Потому что, если вы любите свою работу (или художественную самодеятельность, или семейный досуг), вам будет хотеться заниматься ею больше и больше. Вы будете думать о ней перед сном и сразу после пробуждения, ваш мозг будет постоянно включен. Если вы настолько увлечены, вы на несколько кругов обгоните тех, кого природа наградила талантом. Наш собственный опыт говорит, что лучший показатель будущего успеха молодых экономистов и журналистов в том, насколько они любят то, что делают. Если они относятся к своей работе только как к работе, то вряд ли преуспеют. Но если они пришли к убеждению, что регрессионный анализ или беседы с незнакомцами – самое веселое времяпрепровождение, у них есть неплохой шанс.

Возможно, что публичная политика – это та область, где инъекция радости необходима более всего. Задумайтесь, как обычно законодатели пытаются управлять обществом. Они используют лесть, угрозы или налоги, чтобы заставить людей вести себя лучше. Как следствие, то, что доставляет людям радость, – азартные игры, нездоровая еда или восприятие президентских выборов как скáчек – принято считать вредным. Вместо того чтобы отвергать желание повеселиться, почему бы не использовать его для пользы дела?

Вот вам задачка: американцы знамениты неспособностью копить деньги. Ставка по накопительному вкладу составляет 4 %. Мы все отлично знаем, что нужно откладывать деньги на непредвиденные случаи, образование и старость. Так почему же мы не делаем этого? Потому, что гораздо веселее тратить деньги, чем запирать их в банке.

При этом американцы расходуют примерно 60 миллиардов в год на лотерейные билеты. Никто не будет отрицать, что играть в лотерею весело. А некоторые рассматривают лотерею как инвестиции. Около 40 % взрослых с низким уровнем доходов считают лотерею лучшей возможностью быстро разбогатеть. В результате бедные тратят на лотереи большую часть своего дохода, нежели богатые.

Но, к сожалению, лотерея – ужасный способ вложения средств. В среднем на выплату выигрышей идет только 60 % дохода. Это много меньше, чем платят в казино или на скачках. То есть из каждых 100 долларов ваших «инвестиций» вы, без сомнения, потеряете 40.

Но что если попытаться соединить радость от лотереи и необходимость копить деньги? Именно эта идея лежит в основе лотерейно-сберегательных счетов (ЛСС)¹¹. Вот как это работает. Вместо того чтобы потратить сотню на лотерейные билеты, вы кладете эти деньги в банк. Допустим, под 1 % годовых. При этом вы вместе с другими обладателями ЛСС соглашаетесь выделять небольшую часть прибыли, скажем, 0,25 %, в общий фонд. На что пойдут эти деньги? Периодически всю накопленную там сумму выплачивают случайно выбранному вкладчику – так же как в лотерее!

С помощью ЛСС вы не сорвете многомиллионный джекпот, так как деньги в разыгрываемый фонд идут с процентов, а не с основной суммы. Но именно в этом и главная выгода: даже если вы никогда не выиграете в такую лотерею, внесенные вами деньги останутся на счету, и даже с процентами. Вот почему некоторые называют ЛСС-программы беспроигрышной лотереей. Они помогают людям по всему миру копить деньги и в то же время не просадить все заработки. В Мичигане несколько кредитных кооперативов запустили совместную пилотную ЛСС-программу, названную «Копи на выигрыш». Первым крупным победителем стала 86-летняя Билли Джун Смит. Вложив всего 75 долларов, она выиграла около 100 000.

И хотя некоторые штаты экспериментируют с подобными программами, страну пока не охватила ЛСС-лихорадка. В чем причина? ЛСС запрещены в большинстве штатов, так как являются формой лотереи, а законы штата обычно допускают только одного устроителя лотерей. Как правило, их проводят местные власти. (Чудесная монополия, не правда ли?!) Более того, федеральный закон запрещает банкам устраивать лотереи. Мы не будем винить политиков за желание сохранить эксклюзивное право на годовой доход в 60 миллиардов. Просто помните, что властям штата нравится играть в лотерею еще больше, чем вам: они ведь всегда выигрывают.

Вот еще одна большая задача: сбор средств на благотворительность. Традиционный подход, который мы подробно рассмотрим в главе 6, обязательно включает в себя набор душещипательных фотографий голодных детей или искалеченных животных. Предполагается, что главное – заставить людей чувствовать себя виноватыми настолько, чтобы они согласились заплатить. Но, может быть, есть другой способ?

Люди любят азартные игры. И особенно сетевые азартные игры. На момент написания этой книги сетевые азартные игры, в которые можно играть на реальные деньги, в Америке по преимуществу запрещены законом. Но тем не менее миллионы американцев настолько азартны, что тратят миллиарды настоящих долларов на виртуальные игровые автоматы или на обустройство виртуальной фермы, при этом не имея никакой возможности принести домой ни цента в случае выигрыша. Все эти деньги достаются компаниям, владеющим игровыми сайтами.

Задайте себе следующий вопрос. Если вы готовы расстаться с 20 долларами за возможность играть на сетевом «одноруком бандите» или разводить виртуальные овощи и фрукты, что бы вы предпочли: что ваши деньги получит Facebook или Zynga[13]13
  Zynga, Inc. – американская компания, один из крупнейших разработчиков онлайн-игр. – Прим. пер.


[Закрыть] либо что они достанутся вашему любимому благотворительному фонду? Иначе говоря, если Американское онкологическое общество предложит вам онлайн-игру, такую же интересную, как та, в которую вы уже играете, вы же захотите, чтобы деньги получило именно оно? Ведь когда вы знаете, что посредством игры меняете мир к лучшему, это делает ее еще более приятной.

Именно из этого предположения мы исходили, когда помогали запустить сайт SpinForGood.com. Это социально-игровая сеть, где участники соревнуются друг с другом и в случае победы жертвуют выигрыш на благотворительность. Может быть, это не так весело, как оставить деньги себе, но уж точно лучше, чем обогащать своим выигрышем Facebook или Zynga.

Веселитесь, решайте маленькие задачи, не бойтесь очевидного – да, это ребячество, но, по нашим наблюдениям, взрослым оно бы очень помогло. Насколько серьезные основания у нас так считать?

Давайте рассмотрим ситуацию, в которой дети всегда лучше взрослых, несмотря на опыт и подготовку, которые должны были бы дать последним преимущество. Представьте себе, что вы иллюзионист и ваша жизнь зависит от того, сможете вы обмануть аудиторию или нет. Какую публику вы выберете? Взрослых или детей?

Ответ очевиден: конечно, детей. Ведь взрослые так много знают о том, как устроен мир! Однако на самом деле обмануть ребенка намного сложнее¹². «Каждый фокусник подтвердит вам это, – говорит Алекс Стоун, чья книга «Одурачивая Гудини» (Fooling Houdini) исследует науку обмана. – Когда ты действительно начинаешь понимать, как устроено волшебство, и разбираться во всех винтиках и болтиках механизма обмана, то задаешь простые вопросы. Вы знаете, как мы воспринимаем мир? Какая часть того, что мы видим, слышим и чувствуем, действительно существует? Насколько мы можем доверять своим воспоминаниям?»

Стоун, обладатель ученой степени по физике, сам всю жизнь показывает фокусы. Его первое выступление на публике случилось на праздновании его шестилетия. «Оно прошло не очень, – вспоминает он. – Меня прервали. Это было ужасно. Я оказался недостаточно подготовлен». Он совершенствовался и с тех пор выступал перед самыми разными слушателями, в том числе перед светилами биологии, физики и других наук. «Думаете, ученых сложно одурачить? Наоборот, это очень просто».

Во многих своих фокусах Стоун использует «двойной подъем», когда с верха колоды снимают и показывают две карты так, как будто это одна. Именно таким образом фокусник находит снова «вашу» карту, хотя вы и засунули ее в середину колоды. «Это сногсшибательный трюк. Простой и в то же время очень убедительный». Стоун показывал его тысячи раз. «За всю мою карьеру только раз или два взрослый человек без специальной иллюзионистской подготовки смог понять суть фокуса. Дети же ловили меня за руку множество раз». Почему же детей труднее обмануть? Стоун приводит несколько причин.

1. Фокусник с помощью знаков и уловок постоянно управляет вниманием публики, чтобы она видела то, что он хочет. Взрослые, которые всю жизнь привыкли следовать подсказкам, особенно послушны иллюзионисту. «Интеллект не отменяет легковерности», – говорит Стоун.

2. Взрослые лучше детей фокусируют и удерживают внимание на одном предмете. «Это-то и нужно, чтобы фокус удался, – отмечает Стоун. – Именно это позволяет ввести человека в заблуждение». Между тем внимание ребенка «более рассеяно, поэтому его сложнее обмануть».

3. Дети не принимают на веру привычных догм. «Они относительно свободны от предубеждений и ожиданий относительно того, как устроен наш мир, а трюки и фокусы как раз и используют против зрителя его же собственные предубеждения и ожидания. Когда вы делаете вид, что тасуете колоду, они даже не замечают, тасуете ли вы ее».

4. Дети по-настоящему любопытны. По опыту Стоуна, взрослый может быть одержим желанием сорвать фокус и опозорить фокусника (таких зрителей называют «кувалдами»). Ребенок же «пытается понять, как делается трюк, потому что дети только этим и занимаются – выясняют, как устроен мир».