Текст книги "Выход из Комнат"

Дощечка на столе гласила: «Гари». Человек сидел сгорбившись и обхватив голову руками.

Он поднял голову, настороженно оглядел Джека и Келли и, будто их появление стало последней каплей, произнес: «Боже мой!»

Джек взглянул на Келли. Она выглядела еще более сердитой, чем несколько мгновений назад.

Он очень надеялся, что Келли не усугубит ситуацию.

Джек снова огляделся. Комната была самой что ни на есть простой. Четыре темно-коричневые лакированные деревянные двери, все в царапинах и вмятинах, словно находились тут целую вечность. Стены выкрашены в грязный желтовато-белый цвет. Никаких картин, плакатов или объявлений не было. Как и окон. На потолке были прожекторы, часть из которых перегорела. Комната выглядела как самый заурядный офис, по представлению Джека. Унылый офис.

– Дай-ка угадаю, – сказала Келли презрительно. – Ты и есть Гари?

Человек тяжело вздохнул и позволил своей голове упасть на стол.

Келли раздраженно мотнула головой.

– Скажи что-нибудь, – одними губами проговорила она Джеку.

Джек решительно покачал головой. Он нутром чувствовал, что нужно подождать и посмотреть, что произойдет. Его нутро всегда подсказывало ему, что нужно подождать, чтобы посмотреть на результат. Ему не нравилось быть таким. Он хотел бы взять инициативу в свои руки и найти выход из ситуации, в которой они оказались. Он хотел бы обладать интуицией, и мужеством, и смекалкой, чтобы точно знать, что делать. Но мысль о неверном шаге, мысль о том, что своими действиями он только все усугубит, сковывала его. Джек был ошеломлен происходящим и не мог мыслить ясно. Он не мог понять, что хочет услышать Гари. Поэтому подумал, что лучше подождать. Как он мог действовать, если не знал, что делать? Он снова покачал головой.

Келли закатила глаза и повернулась к человеку за столом.

– Гари, меня зовут Келли. Подозреваю, что тебе это уже известно, но из вежливости все равно представляюсь. В общем, Ванда сказала, что мы должны встретиться с тобой и выяснить, что делать дальше. Не желаешь ли ты рассказать нам, почему нас похитили и поместили в эту комнату? Ведь именно это и произошло, не так ли? Не знаю, как этот смеющийся мальчик, – она кивнула в сторону Джека, который точно не смеялся, – но лично я не желаю здесь оставаться. Я хочу быть не здесь. Я хочу быть дома, есть тост с соленой пастой «Мармит» и смотреть телик, а не рассматривать твою лысеющую макушку. Кстати, оставшимся волосам на твоей башке не помешало бы, если бы ты их вымыл. А теперь отвечай, Гари. Почему мы здесь?

Ни один волос не шевельнулся на голове Гари.

– Гари? – сухо переспросила Келли. – Гари?

Тишина.

– Гари-Гари-Гари-Гари? – сказала она. – ГА-А-А-А-Р-Р-Р-РИ-И-И-И-И-И-И!

Джек был в ужасе от бесстрашия Келли. Она была такой самоуверенной.

– Ладно, я пошла, – заявила Келли. – Это пустая трата времени. Я иду домой.

Она повернулась на каблуках и пошла к ближайшей двери.

– Куда ты? – воскликнул Джек, стараясь голосом не выдать свое отчаяние. – Ты не можешь просто уйти!

– Спорим? – сказала она, схватив дверную ручку.

– Мы же должны держаться вместе.

– Ну так давай держаться вместе. Идешь?

Джек взглянул на Гари. Келли, естественно, понятия не имела, куда шла. Кто знает, какие опасности скрываются за дверью?

Но, с другой стороны, им велели открывать двери. И Келли была права – от Гари, похоже, не было никакого толку.

«По крайней мере, Келли хоть что-то делала», – подумал Джек.

– Хорошо, – сказал Джек. – Я иду.

Келли кивнула и надавила на дверную ручку.

Дверь была заперта.

Келли толкнула ее пару раз, но дверь не поддавалась.

«Конечно! – сообразил Джек. – Чтобы открыть каждую из дверей, вам понадобится ключ. Так сказала Ванда».

Он повернулся к сутулой фигуре:

– Гари, у тебя есть ключ?

Гари молчал.

Тем временем Келли попробовала другие двери. Все заперты.

Джек был страшно голоден, а голодный он ни на что не годился. Он становился сварливым и бесполезным. Он снова оглядел комнату. Больше в ней ничего не было. Только Келли, Гари и он сам. И еще стол.

«Интересно, – подумал Джек, – если еды нет, то, может, есть хотя бы вода?»

Он знал, что недостаток воды опаснее недостатка пищи. Если без еды еще можно как-то протянуть, то без воды – нет.

Он снова взглянул на Гари. Если здесь и есть какие-то съестные припасы или вода, то они наверняка в этом столе.

Но как их достать? А если он не сможет? А если он будет становиться все слабее и слабее? Что, если он совсем ослабнет и Келли с Гари набросятся на него? Что, если они спросят его, какого животного он боится больше всего, и он скажет, что фламинго, потому что один из них пытался укусить его в Лондонском зоопарке, когда ему было три года, и его одели в костюм фламинго и фотографировали в этом дурацком костюме, а потом отправили фото всем его товарищам?

– Джек? – прервала его Келли.

– Я НЕ ФЛАМИНГО! – выкрикнул Джек.

Гари и Келли уставились на него. Повисла тишина.

– Что-что? – с легкой улыбкой сказала Келли. – Ты не кто?

– Э-э… фламинго, – смущенно пробормотал Джек.

– Ладно, – медленно произнесла Келли. – Будем знать. Хочешь?

– Хочешь что? – спросил Джек.

– Печенье, – сказала Келли, словно разговаривая с маленьким ребенком. – Гари предлагает тебе печенье.

Джек посмотрел на Гари, который действительно протягивал пачку печенья.

– А, – сказал Джек, – да, хочу. Спасибо. Что за печенье?

– Не все ли равно? – удивилась Келли.

– И правда, – согласился Джек, беря одно.

Все трое в полном молчании принялись жевать печенье, оказавшееся печеньем с шоколадной крошкой.

Они молчали главным образом потому, что Джек и Келли в ужасе смотрели на Гари. Джек никогда не видел, чтобы кто-то ел печенье более отвратительным образом.

Гари взял по три печенья в каждую руку и с силой смял их друг о друга, растирая и кроша печенье руками; крошки посыпались на стол, а растаявший шоколад размазался по его ладоням.

Тщательно облизав свои руки и вытерев их о штаны, Гари сгреб крошки в кучу и слепил из них большой шар, после чего поднес этот липкий шар к широко раскрытому рту и запихнул внутрь.

Гари жевал с открытым ртом, громко чавкая, и кусочки печенья сыпались изо рта на стол, а шоколад размазывался по его щекам и по носу.

Выглядело это омерзительно.

Закончив жевать, Гари тяжело вздохнул, поковырял пальцем за верхними зубами, извлек оттуда недоеденную кашицу, внимательно изучил ее, засунул палец обратно в рот, облизал его, взял пачку с печеньем и отсчитал еще шесть штук.

Джек понял, что надо ловить момент, пока весь процесс не начался заново.

– Прошу прощения, Гари, – начал он. – Спасибо за печенье. Можешь нам помочь?

Похоже, Гари не понравилось, что его прерывают во время церемонии поедания печенья.

– Что вам нужно? – недовольно спросил он.

– Что нам делать?

– Идти через Комнаты, – ответил Гари. – Разве Ванда вам не говорила?

– Ну, что-то в этом роде. И откуда начинать?

Гари указал на дверь справа от себя:

– Попробуй эту дверь.

– А, – произнес Джек, слегка удивившись, что это оказалось так легко, – спасибо.

Он подошел к двери и взялся за ручку. Дверь по-прежнему была заперта.

– Дверь заперта, – сказал Джек.

– Да, – подтвердил Гари.

– Гари, а у тебя есть ключ? Ну пожалуйста! – попросила Келли.

– Вам нужно отыскать его. Разгадайте загадку, – сказал Гари. – Я записал ее.

– Ладно, – согласился Джек.

Гари громко кашлянул:

– Читаю только один раз. Слушайте внимательно.

– Хорошо, – произнес Джек.

– Первый, – начал Гари, – находится в СТОЛЕ, но не в ЦЕРКВИ.

– О нет! Я ненавижу такие загадки, – простонала Келли. – Они такие запутанные.

– Тс-с, – шикнул Джек.

– Первый, – раздраженно повторил Гари, – находится в СТОЛЕ, но не в ЦЕРКВИ. Второй находится в СТОЛЕ, но не в ОТРЫЖКЕ.

Джек нахмурился.

– Третий находится в СТОЛЕ, но не в БРЕЗЕНТЕ.

Гари откинулся на спинку стула.

– Четвертый находится в СТОЛЕ, но не в УРЧАНИИ В ЖИВОТЕ.

Повисло молчание.

– Ответ… «стол»? – спросил Джек.

– Да, – сказал Гари, залезая в стол и вытаскивая оттуда ключ. – Вот, держите. – Он отрыгнул. – Теперь мне кажется, – продолжил он, – что загадка была слишком простой.

– А мы не против, – заметила Келли. – Чем проще – тем лучше.

– Не всегда все будет так просто, – сказал Гари. Или, по крайней мере, им так показалось, однако они не могли быть уверены, поскольку в этот момент он как раз запихивал в рот горсть печенья с ванильной начинкой.

Гари положил ключ на стол. Ключ был липким от размякших крошек и слюны.

Джек и Келли посмотрели друг на друга.

– Хорошо, – сказал Джек, слегка поколебавшись, и взял ключ.

Они подошли к двери, вставили ключ, и замок открылся.

– А ключ нам брать с собой? – спросил Джек.

– Не получится, – ответил Гари. Он был прав: ключ не вытаскивался из замочной скважины.

– Сколько будет комнат? – спросила Келли.

– Я ЕМ ПЕЧЕНЬЕ, – закричал Гари неожиданно злым голосом.

Джек и Келли, поняв намек, открыли дверь и прошли внутрь.

* * *

Комната, в которой они оказались, была не слишком похожа на комнату, скорее на коридор. Узкая, не шире двери, через которую они только что вошли, с низким потолком и такая длинная, что конца ее не было видно.

Справа, в нескольких шагах от них, была дверь с надписью «ВЫХОД». Джек подергал ручку, но дверь была заперта.

– Пройти вперед, как думаешь? – спросил Джек.

В это мгновение послышались шаги. В самом конце коридора показался небольшой человечек в длинном белом свободном одеянии. Он поспешно шел к ним, но расстояние было большим, а его ножки – маленькими. Он что-то бормотал себе под нос. Его длинные волосы – тоже белые – развевались при ходьбе.

– Кто бы это ни был, лучше не шутить с ним, – тихо сказала Келли Джеку.

Человечек в белом шел к ним, склонив голову. Он нес большую книгу, тоже белую. Не дойдя до Джека и Келли несколько шагов, он внезапно остановился, положил книгу на землю, встал на колени, уперся лбом в книгу и медленно поднял ноги вверх.

– Он стоит на голове, – прошептал Джек.

– Я и сама вижу, не слепая, – буркнула Келли. – Меня это уже бесит.

Они подождали.

Человечек глубоко вздохнул и опустился из стойки на голове. Длинные волосы упали ему на глаза, и он отбросил их назад за голову. Тут Джек с испугом понял, что это были не волосы с головы, а очень длинные брови, которые он отбросил назад на абсолютно лысую голову.

Человечек шагнул к ним. Он был крошечным и доходил им в лучшем случае до пояса. Выглядел он крайне недовольным.

Человечек раскрыл книгу и стал перелистывать страницы.

Келли открыла рот, собираясь что-то сказать, но маленький человечек резко поднял голову, как бы говоря: «Не смейте, сударыня».

Девочка прикусила язык.

Пока человечек быстро перелистывал страницы книги, раздражаясь все больше и больше, Джек разглядывал его удивительную прическу.

Его брови-волосы впечатляли. Они были настолько длинными, что поднимались от бровей, переходили через голову и спускались вниз по затылку к воротнику его мантии. Джек прикинул, что длиной они были где-то с его руку. И росли из бровей!

Линия волос прямо над глазами поражала. Лба не было видно совсем. Человечек выглядел так, словно надел дешевый парик, который перевернулся задом наперед и потихоньку сползал с головы, закрывая глаза.

Джек заметил, что по мере того как человечек все больше беспокоился, разыскивая что-то в своей книге, его волосы разделялись посередине и начинали соскальзывать с головы по бокам, прямо к его ушам.

Должно быть, человечек тоже это почувствовал, поскольку внезапно перестал изучать книгу, поднял руку к голове и потрогал обнажившуюся кожу. Он отвернулся, тряхнул головой так, что волосы упали ему на лицо. Под этим занавесом волос он поднес руки ко рту и невообразимо шумно, покашливая, харкая и фыркая, выдавил до капли всю слизь из каждой клеточки своего тела; затем энергично выплюнул ее в руки, размазал по блестящей макушке, выждал несколько секунд, потом отбросил волосы обратно через голову и пригладил их руками. Убедившись, что ему удалось приклеить волосы к голове, человечек снова повернулся к Джеку и Келли, взял книгу и, не глядя на них, продолжил изучать ее.

В голове у Джека крутилось лишь одно: «Только не трогай меня, пожалуйста, только не трогай меня».

Со стуком захлопнув книгу, человечек закрыл глаза и откинул голову назад. Потом сказал:

– Вубы злубитубесь?

Келли нахмурилась:

– Прошу прощения?

Человечек выглядел раздраженным.

– Убочубень прубостубой вубопрубос! – сказал он. – Вубы злубитубесь?

– Нет, простите, что? – сказала Келли.

Человечек начал впадать в истерику.

– Пубочубембуу вубы тубакубие пруботубивнубыубе!!! – закричал он.

Человечек бросил книгу на пол и пнул ее. Она заскользила по твердому белому полу и остановилась у ноги Джека. Это рассердило его еще больше.

– МУБОУБЯ КНУБИГУБА!!! – заорал он на Келли. – НУБЕ ПУБОВРУБЕДУБИТУБЕ УБЕУБЁ!!!

– ПОЧЕМУ ТЫ НА МЕНЯ КРИЧИШЬ!!! Я НЕ СДЕЛАЛА НИЧЕГО ПЛОХОГО!!!

– ДУБА, НУБЕУБУЖУБЕЛУБИ?! – бросил он ей в лицо.

Человечек подбежал, схватил книгу и зашагал прочь своей дорогой.

– Погоди! – прокричал Джек, бросившись за ним. – Нам нужен ключ.

– Он несет чушь.

– Знаю, – сказал Джек. – Но у нас нет выбора.

Джек догнал человечка.

– Э-э-э, прошу прощения. Кажется, мы не с того начали…

– УБОТСТУБАНЬ УБОТ МУБЕНУБЯ!!! – крикнул в ответ человечек.

– Можно нам ключ, пожалуйста? – попросил Джек.

– ПУБОПРУБОСУБИТУБЕ МУБЕНУБЯ ПРУБАВУБИЛЬНУБО!

– Почему у тебя такие мерзкие волосы на бровях? – спросила тут Келли.

Это повергло человечка в полнейшую ярость. Он бросил книгу и, тяжело топая, направился к девочке. Джек подумал, что человечек вот-вот взорвется, такой он был разъяренный и красный.

– Отвратительно, – сказала Келли. – Все эти слюни, размазанные по голове. Тьфу!

– ТУБЫ – ГРУБУБУБАУБЯ! – зарычал он на Келли.

– Постой! Ты называешь меня грубой? – спросила она.

– ДУБА! – внезапно обрадовавшись, закричал человечек. – ГРУБУБУБАУБЯ!

– Грубубубаубя значит грубая, – сказала Келли. – Это код! – Она указала на себя. – Грубубубаубя?

– ДУБА! – радостно сказал человечек и даже пустился в пляс, приподнимая края одежды и подпрыгивая. Его небольшие волосатые ножки были втиснуты в сандалии, слишком маленькие для него.

– А дуба значит… да, – продолжала Келли.

– Посмотри на его волосатые щиколотки, – тихо сказал Джек Келли. – Снизу он похож на козла. Я начинаю волноваться.

– Помоги мне разобраться! Если грубубубаубя значит грубая, а дуба значит да…

– Он и пахнет вблизи почти как козел. Я не люблю козлов.

– Поняла! – закричала Келли. – Тубы…

– Хотя как он может быть козлом, если носит сандалии?

Келли сосредоточенно нахмурилась.

– …мубожубешь… – продолжила она.

– Козлы не носят сандалии.

– …дубать…

– По крайней мере, я никогда не видел козла в сандалиях.

– …нубам… клубюч? – закончила Келли.

Эти слова подействовали на маленького человечка удивительным образом.

– ДУБА! – сказал он, радостно хлопая в ладоши. – ДУБА!

Келли выглядела довольной.

– Что ты сказала? – спросил Джек.

Человечек снова сделал стойку на голове, из-за чего его мантия задралась, обнажив волосатые ноги, нижнее белье (трусы с надписью «ВЗРУБОСЛУБЫЙ МУБАЛЬЧУБИК») и спину, такую волосатую, что кожи просто не было видно.

Он поддел одну из сандалий другой ногой, и та упала на пол. Ключ остался на босой ступне. Человечек тряхнул ногой, и ключ упал на пол прямо перед Джеком и Келли.

Дети посмотрели друг на друга. Никому не хотелось поднимать ключ, хранившийся под волосатой ногой этого человечка.

– Я разгадала код, а ты поднимай ключ, – сказала Келли.

Джек вздохнул и взял ключ.

– Надо ставить «уб» перед каждой гласной буквой, – ухмыльнулась она, – так что ты – Джубек, а я – Кубэллуби. Какая я молодец, что поняла это.

Джек открыл дверь с надписью «ВЫХОД».

– Ты очень умная, когда не злишься, – сказал он Келли.

– Я могу быть и умной, и злой, – ответила она, затем повернулась к маленькому человечку, по-прежнему стоявшему на голове. – Пубокуба-пубокуба, вуболубосубатубик!

Они прошли через дверь, и прямо перед тем как щелкнул замок, до них донеслось: «ПУБОМУБОГУБИТУБЕ! УБЯ ПРУБИЛУБИП!»

Они снова очутились в комнате с Гари.

– Фу, – произнесла Келли. – Снова ты. Я-то думала, мы отправились в путешествие.

– Грубиянка, – сказал Гари, протягивая руку за пачкой шоколадного печенья со сливочной начинкой. – Значит, вы с Губом не убили друг друга? – продолжил он удивленно.

– Он очень сердитый, правда? – беспечно сказала Келли. – Ну и чего так злиться? Какой в этом смысл? Что дальше?

Джек решил, что лучше не озадачивать Келли явным отсутствием у нее способности к самоанализу. Как обычно, он решил, что проще всего промолчать. На самом деле он даже немного завидовал Келли, ведь она может так свободно выражать свои чувства, даже если в большинстве случаев этой эмоцией является гнев.

– Может, продолжим? Гари, дай нам, пожалуйста, следующий ключ, – попросил Джек.

– Без проблем. Только ответьте на вопрос, – откликнулся Гари, – как вы зовете француза в сандалиях?

– Филип Филоп[4]4
  Phillipe Phillop созвучно flip-flop и в переводе с английского значит «шлеп-шлеп» или «шлепанец/сандалия».


[Закрыть], – сказал Джек. – Это такая папина шутка.

– Мне это показалось смешным, – улыбнулся Гари, протягивая им ключ.

– Ничего не поняла, – сказала Келли, когда они с Джеком толкнули дверь, на которую указал Гари.

Дети вошли в просторную темную комнату с высоким потолком. Посередине комнаты стояли в ряд по росту около двадцати человек, с левого края – самый низкий, с правого – самый высокий. Самому младшему, мальчику в футболке с символикой Led Zeppelin[5]5
  Британская рок-группа, одна из самых успешных, новаторских и влиятельных в истории рока.


[Закрыть], было около двенадцати лет; самый старший казался очень старым. Все они улыбались как сумасшедшие.

– Дайте П! – закричал самый низкий по росту, мужчина с розовыми волосами, в очках и ночной рубашке, доходящей до пола.

– П! – хором прокричала вся группа.

– Дайте Р! – выкрикнул мужчина с розовыми волосами.

– Р! – выкрикнула в ответ группа.

– Дайте И!

– И!

– Дайте В!

– В!

– Дайте Е!

– Е!

– Дайте еще Е!

– Буква Е уже есть, Бернард, – прошептала девочка, стоявшая рядом с ним.

– Прошу прощения, верно. Дайте Т!

– Т!

– Что получилось?

– ПРИВЕТ! – весело закричали все.

– Привет, – быстро сказал Джек. Келли промолчала.

– Вы ведь Джек и Келли, верно? – спросил Бернард.

– Да, верно, – ответил Джек.

– Отлично! – сказал Бернард, – Дайте Д!

– Д! – выкрикнула группа.

– Дайте Ж!

– Ж!

– Дайте Е!

– Постойте! – закричала Келли. – Вы что, хотите произнести Джек и Келли по буквам?

– Да! – расплылся в улыбке Бернард.

– Незачем, – резко сказала Келли.

– А, ну ладно, – согласился Бернард. Джеку показалось, что он как-то сразу приуныл.

– У нас новый ковер, – сказала бледная зубастая женщина. – Хотите его понюхать?

– Нет, если не возражаете, – ответила Келли, – но все равно спасибо.

– Точно? – спросил Бернард. – Он пахнет великолепно. Правда, народ?

Все радостно согласились.

– Не возражаете, если мы понюхаем его? – спросил мужчина.

– Э-э-э… пожалуйста, – сказал Джек.

Тогда все они рухнули и уткнулись носами в ковер.

– Мой новый любимый аромат! – с восторгом проговорил один из них с пола.

– И мой тоже! – сказал другой.

– Вы уверены, что не хотите понюхать? – настаивал мужчина. – Вы не пожалеете.

– Мне совершенно не хочется его нюхать, – произнесла Келли.

– Но благодарим за предложение, – сказал Джек как можно любезнее.

– Понятно, – сказал мужчина, чересчур широко улыбаясь. – Понятно. Всем подняться.

Самые пожилые из группы распрямлялись с трудом, непрестанно морщась и гримасничая.

– Мы от Гари, – объяснила Келли. – У вас есть ключ?

Этот вопрос как-то странно подействовал на шеренгу людей. Похоже, они занервничали. Бледная зубастая женщина часто-часто заморгала, а Бернард побледнел.

– Дайте Д! – закричал Бернард.

– Д! – выкрикнула группа.

– Дайте А!

– А!

– Что получилось?

– Да, – вмешалась Келли. – Получилось да. Бернард, совершенно не обязательно всякий раз произносить слово по буквам.

– Прошу прощения, – сказал Бернард, – я немного волнуюсь. У нас действительно есть ключ. Но вначале мы должны загадать вам малюсенькую загадочку, и если вы… – тут Бернард пробормотал что-то нечленораздельное, – …то получите ключ.

– Прошу прощения, Бернард, – вежливо сказал Джек. – Я не расслышал середину фразы. Если мы что, то получим ключ?

– Если сумеете не… – Бернард снова пробормотал что-то невразумительное, – …то получите ключ!

– Громче, Берни! – закричала Келли. – Ты меня бесишь!

– Наш добрый Бернард никак не решится вам сказать, – вмешалась бледная зубастая женщина, – что если вы дадите правильный ответ на загадку, то получите ключ. А если нет, то вас загрызут насмерть карликовые львы или отравят своим ядом бразильские странствующие пауки.

– Что?! – закричала Келли. – Неужели мы просто не можем взять ключ?

– Мне очень, очень, очень, очень, очень, очень жаль, но нет. Вы должны пройти испытание, – виновато произнес Бернард.

– Логично, – сказал Джек.

– Логично? – взвизгнула Келли. – Лично я не хочу, чтобы меня съели карликовые львы или отравили пауки!

– Тони, жми кнопку, – сказал Бернард, и второй по высоте мальчик с пышной кудрявой шевелюрой нагнулся и нажал небольшую красную кнопку на полу.

Откуда-то сверху опустились четыре толстые стеклянные панели, едва не задев Келли и Джека, и заперли их словно в клетке.

Прежде чем дети успели вымолвить хоть слово, часть пола, на которой они стояли, взмыла в воздух метров на пять, унося с собой их вместе со стеклянными стенами.

Две секции пола по обеим сторонам от них опустились, образовав две ямы, каждая размером с боксерский ринг, одна – слева, другая – справа.

Яма слева начала наполняться пауками. Огромными коричневыми волосатыми пауками. Джек прикинул, что каждый из них был размером с его лицо. А их были тысячи, и они ползали кругом, друг по другу, и друг под другом.

– Только не пауки, – услышал Джек шепот Келли. – Пожалуйста, только не пауки.

Джек заглянул в другую яму. Ее заполняли карликовые львы. Они выглядели так, словно настоящих больших львов уменьшили до размеров обычной домашней кошки. «Вообще-то, они очень классные», – подумал Джек. Львы рычали пронзительно и пискляво, словно надышались гелием. И были почти забавными.

Почти.

– Что происходит? – крикнул Джек Бернарду, пытаясь сохранять спокойствие.

– Ну что ж, во-первых, приносим тысячу извинений за все это. Нам ужасно жаль, правда. А во-вторых, должен сообщить, что в одной из ям у нас огромное количество бразильских странствующих пауков. Невероятно ядовитых и, возможно, самых опасных пауков на планете – укус даже одного из них смертелен, так что мы тут с ними явно перестарались!

Он нервно хихикнул, и все остальные тоже засмеялись.

– С другой стороны у нас львы, – продолжал Бернард. – На вид такие милые, правда? Просто прелесть! А как тоненько и мило они рычат! Очаровательно. Но не тут-то было. Они изнывают, умирают от голода; этих ребят не кормили уже целую вечность, и они, конечно, съедят вас. Это будет неприятно.

– Кажется, ты говорил о какой-то загадке? – спросил Джек. Келли по-прежнему не отрывала глаз от пауков.

– Да! – ответил Бернард. – Готовы? Итак. Вы должны нам что-то сказать. Если это окажется ложью, вы упадете в яму с пауками. Если правдой…

– То получим ключ! – воскликнул Джек.

– Боюсь, что нет, – сказал Бернард. – Если ваши слова окажутся правдой, вы упадете в яму со львами.

– Постой, – уточнил Джек, – если скажем ложь, то попадем к паукам, а если правду – то ко львам? Как же нам выиграть?!

Бернард лучезарно улыбнулся:

– Я как раз дошел до этого. Если вы сумеете сказать нам что-то, что не будет ни правдой ни ложью, то получите ключ. Понятно?

– Не совсем, – простонала Келли.

– Как вы поймете, что мы сказали правду или ложь? – спросил Джек. – То есть я, например, говорю: «У меня есть кролик, которого зовут Зайка Позитивчик», – и как вы узнаете, правда это или нет?

– А это правда?

– Да.

– Тогда ко львам.

– Что, если бы я солгал?

– Тогда бы вы попали к паукам. Вы умрете в яме с пауками или в яме со львами.

– Или получим ключ?

– Ах да, или получите ключ. Ха-ха-ха!

– Отлично, – сказал Джек с легким сарказмом, – вот спасибо.

– Всегда пожалуйста! – жизнерадостно ответил Бернард. – Не торопитесь. Хорошенько подумайте. Расслабьтесь. У вас есть целых две минуты на размышление.

Он одобрительно поднял большой палец вверх.

Джек повернулся к Келли и тихо спросил:

– Что будем делать? У нас только две минуты.

Келли молчала. Джек заметил, что она дрожит. Вся ее храбрость испарилась.

– Келли?

– Это мой ночной кошмар, – прошептала она. – Самое страшное, что может быть. Меня вот-вот бросят в яму с ядовитыми пауками.

– Не бросят, – сказал Джек как можно спокойнее.

– Я знала это, – сказала Келли. – Я боялась пауков всю свою жизнь, и теперь они добрались до меня.

Джек схватил ее за руку:

– Хватит! Вовсе не обязательно туда падать. Мы окажемся в яме с пауками, только если соврем.

– Ну супер! Давай скажем правду, и тогда нас бросят к голодным львам. И это выход?!

Джек перевел взгляд на группу людей.

Но те даже не смотрели на них. Они увлеченно нюхали свой ковер.

– Как могут слова быть ни правдой ни ложью? – спросил он Келли.

Бернард поднял голову от ковра и посмотрел на Джека и Келли.

– У вас осталось около тридцати секунд! Огромное спасибо!

– Джек! – завопила Келли. – Сделай что-нибудь! Пожалуйста, сделай что-нибудь!

Джек несколько раз глубоко вздохнул и попытался сконцентрироваться.

– Постой, – сказал он. – Мы упадем к паукам, если скажем ложь. Значит, если мы скажем: «Мы упадем к паукам», – это будет правдой. И тогда мы должны бы упасть ко львам.

Он схватился за голову. Мысли путались, сбивая его с толку.

– Вот оно! – воскликнул Джек. – Мы должны сказать: «Мы упадем к паукам». Тогда нас не смогут бросить к паукам, поскольку в этом случае наши слова окажутся правдой. Но нас не смогут бросить и ко львам, поскольку в этом случае слова «Мы упадем к паукам» окажутся ложью. А за ложь нас должны бросить к паукам. То есть, эти слова – ни правда ни ложь.

Келли медленно кивнула.

– Кажется, ты прав, – прошептала она. – Но если нет, то нас бросят в яму с пауками.

Они уставились друг на друга.

– А у нас есть выбор? – сказал Джек. – Есть идея получше?

– Нет.

– Тогда сделаем это.

Келли вскочила.

– Эй вы там, на ковре! – закричала она.

– Салют! – помахала рукой бледная зубастая женщина. – Честно говоря, вам стоило бы вдохнуть каждую ворсинку этого ковра. Потрясающе!

Группка людей перестала нюхать ковер и снова выстроилась в линию.

Келли бросила последний взгляд на копошащихся под ней пауков. Тысячи пауков, переплетающихся друг с другом, снующих по яме взад и вперед на длинных мохнатых лапах. Живая, шевелящаяся, пульсирующая меховая масса. Колыхающийся ковер смерти.

Келли глубоко вздохнула и произнесла:

– Мы упадем к паукам.

Люди внизу перестали улыбаться. Бледная зубастая женщина ахнула.

– Повтори-ка, – сказал Бернард через некоторое время.

– Мы… – начала Келли, уже заметно нервничая, – … упадем к паукам.

Группа замерла.

– Ну? – спросил Джек.

– Что ну? – сказал Бернард.

– Что теперь? Мы справились?

– Да, – сказал Бернард. – Это правильный ответ.

Джек махнул кулаком в воздух. Келли пнула стеклянную стену.

– Теперь мы получим ключ? – спросила Келли.

– Видимо, да, – сказал Бернард. – Позвольте только добавить, что мы, конечно, очень рады, что вы прошли испытание, но нам очень хотелось, чтобы вы понюхали наш ковер. Тони, жми кнопку.

Тони нагнулся и нажал кнопку. В ту же секунду яма с пауками стремительно понеслась вниз, как снижающийся лифт, и пол занял свое место. То же произошло и с ямой с карликовыми львами, их милый рев постепенно затих в глубине.

Платформа, на которой стояли Джек и Келли, опустилась, стеклянные стены взмыли вверх и исчезли.

– Хотите, мы сейчас понюхаем ковер? – спросил Джек.

– Слишком поздно, – обиженно сказал Бернард.

Бернард вытащил ключ из кармана. Он посмотрел на него, пожал плечами и положил на землю. Затем он и все остальные отвернулись.

Джек рванул вперед и поднял ключ.

Он был доволен собой. У него получилось мыслить удивительно ясно в этой ситуации. Келли оказалась практически бесполезной, но он не винил ее, поскольку она была слишком напугана.

Дети вышли через ту же дверь, в которую и вошли. Над ней было написано «ВЫХОД».

И снова они попали к Гари, который к тому времени построил модель Эйфелевой башни из шоколадного печенья.

– Еще раз привет, Гари, – произнесла Келли.

– Я все-таки переживаю, что мы не понюхали их ковер, – сказал Джек. – Они нас так просили.

– С чего бы нам это делать? – резко ответила Келли.

– Не знаю. Возможно, чтобы порадовать их?

– Эти ужасные пауки. Неужели ты не испугался?

– Испугался, конечно, – ответил Джек.

– По твоему виду я бы не сказала. Ты был совершенно спокоен.

– Ну, – слегка улыбнулся Джек, – да.

– Мы были на краю гибели; ты же был совершенно спокоен.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, что это очень подозрительно! – кипятилась Келли. – Это же ненормально! Эти ужасные пауки – и мы на волосок от смерти.

– Ну, я не так боюсь пауков, как ты.

– Тебя не пугает смерть?!

– Ну почему, мне было страшно.

– Зачем тогда это скрывать? Я могу назвать только две причины. – Келли уперла руки в бока. – Ты либо участвуешь во всем этом, либо ты – робот.

– Робот?! Ты о чем?!

– Ты бесчувственный!

– Все я чувствую, – резко ответил Джек. – Что ты имеешь в виду? Это… Я просто справился с этим. Ты ничего обо мне не знаешь. Как ты можешь называть меня роботом? Ты ничего обо мне не знаешь.

– Ты ничего не чувствуешь, – повторила Келли. – Ты – робот.

– Неправда! Зачем ты так говоришь?

– Ну, давай, с чем тебе приходилось справляться?

– С тобой, прямо сейчас.

– Я так и знала! Тебе нечего сказать!

– Прекрати так говорить.

– Назови хоть что-то плохое, что с тобой случалось…

– С какой стати? Мы только что спаслись…

– Я тебе не верю! Ты странный. Кто ты такой? Зачем вы все морочите мне голову? Похоже, ты избалованный маменькин сынок, с которого всю жизнь пылинки сдували.

– Моя мама умерла.

Повисло молчание.

Келли уставилась на него.

– Моя мама умерла, – повторил Джек. – Ровно год назад. Вот что плохого со мной случилось. Теперь ты довольна?

Он уставился в пол и крепко сжал кулаки.

Келли тоже уставилась в пол.

– Я ни с кем не говорил об этом прежде и не желаю говорить об этом с тобой. Не знаю, что меня дернуло сказать, в общем, забудь.

Он сменил положение.

– Я не хочу об этом вспоминать. И не смей говорить, что мне было легко. Не смей говорить, что я ничего не чувствую. Ты меня не знаешь.

Келли растерялась.

Джек почувствовал, как к горлу подступил комок. Он сглотнул и попытался сдержать слезы. Ему совершенно не хотелось расплакаться перед Гари и Келли.

Тишину нарушил Гари, запихнувший верхушку «Эйфелевой башни» себе в рот и начавший громко чавкать.

Джек и Келли повернулись к нему.