Текст книги "Огни. Ранняя лирика"

Огни
Ранняя лирика
Светлана Бацаева

© Светлана Бацаева, 2024

ISBN 978-5-0062-8119-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Отчий дом

 
Куда бы нас судьба не заносила,
Всегда мы носим в сердце отчий дом,
И вспоминается, какое счастье в нём,
И радость, и тепло  когда-то было.
 
 
Кружат над нами вихри бытия,
Но духом сильные ни капли не сдаются:
И горько плачут, и весело смеются,
Но мир вокруг, и в этом мире – «я».
 
 
Какое счастье – жить и жизнь дарить,
Идти навстречу завтрашнему чуду!
Пусть мир взрослеет… Я лишь  буду
Всевышнего за всё  благодарить!
 
 
Есть счастье, есть. И мы его найдём.
Восполним всё, утраченное временем.
Как радостно – обремениться бременем
И вить уютное гнездо – наш отчий дом!
 

Перед дождём

 
Плещет небо голубое
Из кубка мирозданья.
Все, что было потаенным,
Сделается явным.
С тишиной сольётся воздух —
Зноем он пропитан.
И уже дождливый отзвук
На закат нанизан.
Запоздалой лёгкой дрожью
Лист в клубок свернётся.
У вечернего подножия
Силы наберётся.
И сыра-земля содрогнет
От нависшей бури.
И пылинки, изнемогнув,
Исчезают всуе.
Ливня грозного настигнет
Влажная забава.
И прольет, как из кувшина,
Дождевая лава.
 

Цветочная гамма

 
Майский вечер запахом яблонь пропитан,
И млечный туман окутывает поля.
После дождя радуги цветной орбитами,
Как коромыслом, оцеплена земля.
Дым костров, обрученный с воздухом,
Словно невеста, в наряды одет.
Где-то вдали веет сладкими розами,
Пахнет свежестью танцующих комет.
Оживает аромагия душистая.
Ныне – царство цветочных забав.
Волшебство разнотонными листьями
Проникает во владения трав.
Микромир, луной освещаемый,
Дышит звёздно-космическими снами,
Чтоб вернуться со следующим маревом
Ароматной цветочной гаммой.
 

Дюймовочка

 
Мои слёзы блестят росинками,
Мои губы, как маки, свежи.
Я живу одинокой былинкой,
Мне друзья – полевые цветы.
 
 
Русый волос на плечи рассыпала,
А в глазах – голубая волна.
Я ещё никем не выпита,
Выпьешь ты меня всю, до дна.
 
 
А потом разукрасишь каёмочкой,
Смастерив из меня сувенир.
И невинной ажурной дюймовочкой
Я застыну – в созвучии лир.
 

Ночное

 
Взошла луна над тихою долиной.
Роняет на земь листья сонный клен.
И гроздья рясные кровавая рябина
Клонит в молитвенный, немой  поклон.
Дрожит звезда на небе многоликом,
На фоне выделяясь средь светил.
То путников влечет холодным шиком,
То ускользает, как молочный дым.
И, серебро на землю рассыпая,
Мирянам шлет волшебный, чудный сон.
Парит мечтой – блаженной вестью рая,
Разлив мелодии хрустальный звон.
Взирает лик, бросая тени спящие,
Волнует мысль, крадёт земной покой…
Рябины гроздья, над землёй парящие,
Приветы шлют чуть видимой рукой.
 

Мадонна

 
Ты – моя небесная сказка.
Я хочу за тобой улететь.
У тебя лазурные глазки,
И имеешь возможность ты петь.
 
 
Твои волосы ленточкой вьются.
Они сводят с ума, словно сон.
А губы – в цветок развернутся,
И голос – хрустальный звон.
 
 
Ты прекрасна, как майское утро,
Ты свежа и чиста, как вода.
И под взглядом очей твоих мудрых
Отступает любая беда.
 
 
Ты – идея, созданье поэта,
О котором он и не знал.
Но, как только увидел в свете —
И жить, и дышать перестал.
 
 
Ты свята, как ангел небесный,
Что поёт херувимы свои.
Ты сияешь, как лучик отвесный,
И готова навстречу жизни идти.
 
 
Ты живёшь и даришь улыбки,
Желая остаться собой.
Ты не хочешь свершать ошибки —
Бескорыстна твоя любовь.
 
 
Отчего ты так блещешь, мадонна,
В жемчугах святой красоты?
Ты – земли и небес бездонность,
Потому тебе дарят цветы.
 

Осенняя грусть

 
Осенняя грусть
И тайна забытого чуда
Очертят путь до боли
Знакомых времён.
И, может, во снах
Своих шелковых помнить буду,
Как лето ушло,
Разметав ворох листьев с окон.
Шуршит по карнизу,
Мурлычет котёнком ветер,
Шёпотом нежным
В душу впускает туман,
Напомнит он мне,
Как за горными склонами где-то,
Средь вечных снегов,
Моё сердце трещало по швам.
Рассыпаны звёзды
В узор полотна красивого.
Их путь предначертан —
Свершают свои круги.
Остался от лета кусочек
Лишь неба синего.
И ты в моем сердце остался —
Совсем не ты.
Уходят закаты листвой
Очерченно-острой,
Притихла волна
Людской толпы-маеты.
Лишь память сквозит
По щёлкам судьбы пёстрой,
Все вторя нещадно:
«Не ты мой герой, не ты…»
Печаль растворится…
И вновь звездопад осенний
Напомнит о забытых
Когда-то мною мечтах.
И образ твой зыбкий,
Как старое эхо-поверье,
Растает беззвучно —
Прозрачной слезой на щеках.
 

На прощанье

 
На прощанье я улыбнусь.
Без улыбки «прости» не скажется.
Пусть в глазах заиграет грусть,
Затанцует и закуражится.
 
 
На прощанье скажу: «Не гони
До тех пор пока чаша горечи,
Не испитая до зари,
Не прольётся в застывшей полночи».
 
 
Где мечты – там слепая блажь.
Одиночество в сердце просится:
Как отравленное драже,
Во плоти моей зыбко носится.
 
 
Пьяно-пьяно, темно-темно.
Наизнанку всю душу выверну…
На прощанье – так тяжело…
Ведь она, как пустыня, вымерла.
 

В городе – весна!

 
Грязной водой обрызгала весна
С ног до головы
Встречные машины.
В городе чужом все они – живы.
 
 
Слева светофор – словно часовой,
На посту стоит
И, кивая трёхглазой головой,
Холодно молчит.
 
 
Заплутала я в этом бардаке,
В мире твёрдых тел.
Пьют девчонки-дуры в местном «кабаке»
Дешёвенький «портвейн».
 
 
Городской чумой я заражена.
Стонут каблуки
От того, что в лужах мокнут.
И скрипят железные пути.
 
 
Вот идёт прохожий.
Нецензурно выразился он.
А за ним – такой же, даже – «лучше»:
Может быть, больной?..
 
 
На асфальт стекает ржавой капелью
Талая волна.
И свистят «пожарки» свиристелью:
«В городе – весна!»
 

Проспект Строителей, д. 39, кв. 1

 
Здесь подъезд и первая квартира.
Зарешеченные окна. Домофон.
А внутри – обои, что изжили
Свой голубовато-грязный фон.
 
 
Комнату, служившую очагом,
Кухню, крохотных размеров,
Раньше измеряла взглядом,
А теперь – глазами полимера.
 
 
Идёт ремонт. Хозяйка застучала
По мозгам соседей красотой
За окном… Ведь ей – всё мало!
Только делать все приходится самой!
 
 
Ночь короткая перед экзаменом.
Позади – шум городских дорог.
После сдачи квадраты малые
Выглядят как великан-чертог.
 
 
Заезжайте, гости! Вы – хозяева.
Я уже не спрашиваю: «Кто?».
И огромное, пустующее здание
превращается в уютное гнездо.
 

Вольный стих

 
Истекают ночи,
Уплывают дни.
И солнце не верит нам
Уже который срок,
Изгоям и скитальцам.
 
 
Лица на асфальте отражены,
Слитые в серую массу.
И прошлое стелется
Туманом над землёй,
Своевременно поникшей.
 
 
Гаснут звёзды.
Мы задыхаемся
В угаре темноты:
Так было, есть и будет…
____________________
 

Вечер

 
Хрупкой бабочкой кружится снег,
Умирая, падает на плечи…
Роза в вазе рдеет на окне.
Не с тобой встречаю этот вечер.
 
 
Ожиданье тянется больной,
Неуклюжей, зыбкой лихорадкой.
Незнакомый – и почти чужой —
На взгляд твой жгучий больно падка.
 
 
В вехе сердца ты запечатлён,
Как картина в обрамленной раме.
Этот вечер – он в меня влюблён —
Нежно смотрит влажными глазами.
 
 
Шёпот сердца брошу в пустоту…
Верю, ты придёшь, мольбой пленённый,
Сквозь метели, вьюги и пургу,
Как мальчишка – робкий и влюбленный.
 

Творение

 
Окутан день закатом розы алой.
Пришла пора гармонии ночи.
И в этот миг – под сонный треск свечи —
Не истлевает зыбкой тайны пламя.
 
 
Вновь накрывает творчества волной —
Так начинаешь ощущать забвенье,
Лаская слухом древнее поверье:
Ничто не вечно – всему есть свой черёд
 
 
Твой мир был создан на грани бытия,
Как в старой сказке – пыльной, бренной…
Знамением стал Божий день творенья —
Тогда свершилось «ты» и проявилось «я».
 
 
Нам проложили узкую тропу,
Чтобы в пути не заблудиться,
Но нет начал, концов – снуют лишь лица
Мечтавших просочиться сквозь толпу.
 
 
Особой мерой мерим времена:
Где вечность – миг, а миг равен столетью.
Изнанка тьмы порой подобна свету —
На дне души зияют бремена.
 
 
И в ожидании, когда придёт черёд,
Забывшись, отрешённо в Лету канешь.
Уйдёшь в небытие,, иль удобреньем станешь,
Всё ж Иггдрасиль тебя переживёт.
 
 
Часы уйдут напротив, в себя – песок;
И солнце, объявившись на закате,
Окинет взором твердь и виновато
Продлит творения давно истекший срок.
 

Забудь

 
Забудь меня, забудь…
В сиянии золотистом
Осенних листьев кружева
Любовь свою убей.
И счастье опрокинь
В шампанское искристое,
Потом на сердце раненое
«Целебное» излей.
«Забудь, – шепчу в ночи
Безумной и отчаянной. —
Твой образ, как песок,
Размыт в моей душе.
На том ли берегу
Брожу я неприкаянно,
Где начинался наш
Несбыв

...

конец ознакомительного фрагмента