Текст книги "Руководители аппарата горнозаводской власти Урала в 20-е – 50-е гг. XVIII в."

Раздел 3
Воспитанники столичных школ и академий на горнозаводской службе

Важную часть руководящих кадров составили воспитанники столичных школ и академий. Их, учеников специальных военно-учебных заведений, до получения первого горного чина называли тогда школьниками.

В основном на Урал присылали учеников московской Артиллерийской школы, петербургской Морской академии, Инженерной школы (московской и петербургской). Данные учебные заведения, нацеленные изначально на удовлетворение военных нужд, давали специалистов и для гражданской службы. Важными были не только знания в области арифметики, геометрии, тригонометрии, но и основ инженерного, строительного дела, фортификации, геодезии и картографии. Военное дело и привычка к дисциплине также играли в деле воспитания будущих руководителей не последнюю роль. С такой базой подготовить из вчерашних школьников профильных специалистов-управленцев, обучая их уже на Урале «наукам горным и заводским искусствам», было значительно проще.

Многие из них были яркими личностями, оставили заметный след в истории горнозаводского Урала. Их жизнь прослеживается по документам достаточно детально. Некоторые не достигли больших должностей, но трудились руководителями фабрик, мастерами непосредственно на производстве. Проследить их жизнь сложнее. Судьбу иных сгубило вино или «непотребные поступки». Некоторые получали травмы, тяжело болели, вынуждены были работать на низких канцелярских должностях, карьеру руководителей не сделали. Были случаи, когда присланных воспитанников определяли учениками к лекарям, впоследствии они стали медиками.

Первыми из столичных школ в конце 1720 г. в команде В. Н. Татищева приехали С. Братцев, А. Калачев, А. Карташев, Д. Одинцов, С. Сабанеев. Только двое из них работали на Урале долгое время.

В 1722 г. во второй приезд на Урал В. Н. Татищев, «для научения горных дел», привез в своей команде еще семь человек: К. Константинова, Т. Куроедова, А. Метенев, С. Москвина, А. Остафьева, А. Порошина, П. Родионова, П. Рыбникова.

Прибывший на Урал В. И. Геннин с первых дней стал требовать присылки новых столичных «школьников». Чем-то не устраивали его и ранее прибывшие. Иначе не написал бы он в 1724 г. такое доношение в Берг-коллегию: «Надлежит прислать из Государственной Берг коллегии от математической школы четыре человека школьников для отправления к науке горных и заводских дел, понеже во оных состоит крайняя нужда, и чтоб присланы были не такие как прежние бездельники, но люди добрые, чтоб от оных Россия плод имела впредь»[81]81
  РГАДА. Ф. 271. Оп. 1. Д. 1010. Л. 543.


[Закрыть]. Просьба была удовлетворена: в 1725 г. две партии столичных учеников были отправлены на Урал. В первой, апрельской, прибыло семь воспитанников Морской академии: Е. Арцыбашев, Я. Бектов, В. Горчаков, П. Зеленой, М. Кутузов, А. Лавров, А. Уваров. Все они оставили яркий след в истории горнозаводского офицерского корпуса.

В ноябре 1725 г. приехали еще восемь человек: А. Гордеев, А. Грачев, П. Дмитриев, А. Иванов, Н. Каргин, И. Кутепов, Ф. Северцов, С. Худорожков. Эти люди, по мнению авторов, оказались по многим объективным и субъективным причинам самой слабой группой из всех присланных на Урал.

В 1728–1730 гг., прибыли еще двенадцать воспитанников Морской академии и Московской артиллерийской школы, прошедшие обучение в Швеции: Н. Бахорев, Л. Бекетов, М. Бурмакин, С. Еремеев, И. Ильин, Н. Коркодинов, А. Крымов, И. Лопатин, Е. Рюмин, А. Татищев, А. Соловьев, А. Хрущев.

В 1728 г. В. И. Геннин привез из Москвы В. Титова, П. Алексеева, а также отправил на Урал шесть учеников Артиллерийской академии: С. Владычина, А. Завьялова, Т. Овцына, Я. Овцына, М. Сатыкова, П. Яковлева.

В 1732 г. когорту столичных школьников на Урале пополнили шесть человек из Морской академии: А. Андреянов, И. Голенищев-Кутузов, Ф. Макашев, Л. Малотеин, М. Хвалимов, П. Щулденков.

И наконец, в 1734 г. в команде В. Н. Татищева на Урал прибыло еще тринадцать человек: «геодезии ученики» из Морской академии И. Куроедов, П. Миляев; выпускники «Артиллерийской академии» П. Бункеев, X. Взимков, М. Козлов, Н. Кривцов, В. Старов; воспитанники Инженерной школы И. Баннер, Ф. Карцов, Ф. Пален, В. Раздеришин, Е. Томилов, И. Траунберг, М. Траунберг.

Таким образом, на Урал в период с 1720 по 1734 г. прибыло не менее семидесяти воспитанников военно-учебных заведений. Полный их список (с датой рождения, указанием происхождения, года прибытия на Урал, года и причины «оставления» горнозаводской службы) представлен в приложении.

К 1730-м гг. столичные власти окончательно уяснили, что отправленное из школ и академий «молодое шляхетство для отдаления домов и родственников неохотно обучается, а которые обучились, приискивая, как бы отлучиться» от службы на Урале. Поэтому в инструкции от 23 марта 1734 г., подписанной императрицей и данной В. Н. Татищеву, было четко отмечено: «Впредь из Петербурга сюда людей не посылать, повелено здесь устроить хорошую школу и брать в оную дворянских, подьяческих и не служащих церковных детей и оных с прилежанием тому обучать»[82]82
  ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 1421. Л. 146.


[Закрыть]. В. Н. Татищев создал на Урале широкую сеть учебных центров: горные школы были открыты не только в Екатеринбурге, но и при некоторых заводах. Школы эти, безусловно сыграли свою роль в улучшении качества кадров горнозаводского сектора. Но касалось это в основном состава конторских управленцев низшего и среднего звена: от копиистов до канцеляристов. Возрастала грамотность мастеровых и работных людей, появлялись грамотные умельцы на производствах. Но в плане воспитания руководителей надежды на собственные «доморощенные» кадры оправдались слабо. Офицеров-администраторов не хватало на многих участках управления горнозаводским хозяйством. В. Н. Татищев в нарушение законов запретил горным служащим даже отпуска более чем на месяц. Эта мера не спасла положения. На протяжении 1740-х гг. наблюдался крайний дефицит унтер-и обер-офицерских кадров. Нужны были перемены.

Они произошли в 1754 г.: вновь на Урал приехали выпускники из Москвы, изучившие «артиллерийские и инженерные науки». Важно отметить одну особенность: это были не «школьники», а уже аттестованные по разным направлениям в унтер-шихтмейстеры специалисты с годовым окладом в 36 руб. Их биографии не вошли в справочник. Но для будущих исследователей их поименный список представляет интерес. Все они дворяне из разных уголков страны: И. Агашков, И. Белов, П. Белов, И. Иванов, Ф. Караваев, С. Наумов, И. Норманов, В. Соколов, П. Старицын, Н. Старков, И. Суков, Д. Фаустов, А. Харламов, В. Хрипунов, П. Цвиленев, Ф. Чуравский, М. Яшин-Панов[83]83
  ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 1421. Л. 122.


[Закрыть].

Необходимо обязательно отметить, что именно выпускники военно-учебных заведений Москвы и Санкт-Петербурга дали горнозаводскому Уралу наиболее квалифицированных и качественных управленцев. Именно они начали формировать новую группу горнозаводских офицеров, ставших для территории Урала и Сибири особой социальной стратой региональных элит.

АЛЕКСЕЕВ ПАНФИЛ КИРИЛЛОВИЧ

Родился в 1702 г. Дворянин. Поместий не имел, «дворовыми душами владел совместно с братом».

Учился в Морской академии. Параллельно в 1719 г. определен в Адмиралтейскую коллегию, где служил надзирателем «над словесною школою», позднее в казначейской конторе этого же ведомства «у приема и отдачи денежной казны».

В 1734 г. с командой В. Н. Татищева прибыл на Урал. Временно был надзирателем работ на монетном дворе «у дела кружков». С 12 июля 1735 г., в связи со смертью бухгалтера И. Фланка, направлен к главному казначею С. Неелову в помощники с особой должностью и подписью по «содержанию щетов».

В 1736 г. умер сын местного винного откупщика Г. Ф. Перевалова Петр. Вдова, Степанида Петровна, зная, «что отец и сын в одном доме вели дела не в розделе», забрала все имущество и доходы мужа, а не только причитающуюся ей четвертую часть. И сразу же вышла замуж за П. К. Алексеева. Делить имущество стало невозможно, к тому же свекр через два года умер. Таким образом П. К. Алексеев стал богатым человеком, получая через супругу доход от продажи зелья.

В 1739 г. сменил А. А. Порошина в конторе «прихода-расхода денежной казны», то есть стал главным казначеем заводов. Работал на этой должности до конца 1741 г.

В 1742 г., будучи гиттенфервальтером с окладом в 120 руб., назначен вместе с А. М. Хрущевым принимать Гороблагодатские заводы от К. А. фон Шемберга в казну. Был главным в команде горных офицеров.

В конце 1744 г., в связи с отъездом первого члена Канцелярии Л. Д. Угримова в Москву, отозван с Кушвы. Прибыл в Екатеринбург, назначен вторым членом Канцелярии. Но уже в 1746 г. – управитель Сысертского завода. В 1747–1748 гг. руководил Пермской конторой судных и земских дел. В 1751–1752 гг. – обер-гиттенфервальтер, руководитель казенного каравана до Санкт-Петербурга.

В 1753 г. выявлял воровство в счетах выплавки чугуна на заводах Демидова, т. е., по сути дела, утайку десятинной подати в казну.

В феврале 1754 г. в Канцелярии вновь решили отправить П. К. Алексеева на Гороблагодатские заводы, курировать строительство и обеспечение припасами Туринского завода. Он попытался отказаться от назначения, убеждая руководителей Канцелярии, что со времени определения в службу на Урал постоянно бывал в разъездах, «отчего мне против протчих берг офицеров есть не без отягощения». Просил поощрения за выявленное им в ревизии воровство чугуна. Члены Канцелярии в лице Н. Г. Клеопина и П. П. Зеленого в замене и награждении отказали – «ибо по должности всякому верноподданному к приращении высочайшего интереса ревность иметь надлежит».

Поездка была кратковременной, заводы вновь передавались в частные руки. В ноябре 1755 г. получив чин асессора, был направлен на Нерчинские заводы.

По указу Берг-коллегии от 6 ноября 1760 г., «за излишеством офицеров» на Урале, П. К Алексеев должен был прибыть в Герольдмейстерскую контору «для определения к другим делам». Но поездка откладывалась. П. К. Алексеев написал в Канцелярию: «понеже я по немалым моим летам весьма слаб, да и ногами болен, за которою моею болезнию ехать не могу», просил освидетельствовать, от поездки на время освободить. Штаб-лекарь И. Шнезе констатировал: «стар и дряхл и всем корпусом слаб и ногами болен, от которой болезни и ходить мало может, у него и мочь мало держится».

В 1763 г. Канцелярия, в нарушение указа Берг-коллегии, ввиду сложности с кадрами назначила П. К. Алексеева временно руководителем Екатеринбургской судной и земской дел конторы. Вскоре он снова заболел. Только 8 марта 1764 г. получил подорожную для поездки в столицу.

С 28 декабря 1764 г. – коллежский асессор.

Ист.: ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 562. Л. 244–247, 770–780; Д. 743. Л. 263–271, 305–314; Д. 894. Л. 48–53; Д. 918. Л. 386–403, 903–908; Д. 986. Л. 375–385; Д. 1031. Л. 189–192; Д. 1071. Л. 230 об.; Д. 1113. Л. 440; Д. 1204. Л. 992–997; Д. 1414. Л. 346; Д. 1422. Л. 586–589; Д. 1426. Л. 300–315; Д. 1456. Л. 396–397; Д. 1763. Л. 53–54, 63–70, 97-112; Оп. 12. Д. 1777. С. 172 об.

АНДРЕЯНОВ АЛЕКСЕЙ ИВАНОВИЧ

Родился в 1711 г. Дворянин Московской губернии. С 1729 г. учился в Школе математических и навигацких наук.

В 1732 г. прибыл на Урал, определен на Курьинскую пристань в помощь управителю с солдатским провиантом и окладом в один руб. в месяц. Так как «платьем и обувью обносился, пришел в немалое оскудение и нищенство», решил брать взятки с крестьян, привозивших продукцию с заводов: «по гривне, 2 алтына, по копейки» с лошади, «чтоб скорее от них принято было». Отправлен к следствию в Екатеринбург, вину свою сразу признал. Наказан плетьми, направлен на рудник «для записей» надзирателем припасов.

В 1735 г. недолгое время исполнял должность шихтмейстера от казны на Шурминском заводе Прозоровых.

Вернулся в Екатеринбург 20 марта 1736 г. с окладом в 24 руб. в год, назначен надзирателем работ на строящийся Кушвинский завод. Именно здесь пристрастился к алкоголю, который в конечном итоге сломал его карьеру. Так, уже в сентябре 1736 г. управитель Кушвинского завода Л. И. Бекетов писал в Канцелярию, что А. И. Андреянов ленив, со служащими конторы «в работные дни пьянствует и чинит шалости». Неоднократно их наказывал, «токмо они на то не взирают, но паче свои шалости умножают».

В 1737 г. произошел еще один серьезный конфликт. Копиист А. Сонин созвал гостей с женами. А. Андреянов, взяв его «из избы вон в сени», стал бить «и за горло давить», хотел заколоть.

В ссору вмешалась жена А. Сонина, но он и ее взял за горло «и с ног сшиб, стал давить, бить, серьги из ее ушей вырвал, изломал, назвал курвою». Вновь был наказан – «стоял под ружьем»[84]84
  ГАСО. Ф. 24. Оп. 1.Д. 892. Л. 4 об.-5.


[Закрыть].

С передачей Гороблагодатских заводов К. А. фон Шембергу в 1739 г. вернулся в Екатеринбург. Назначен надзирателем работ на Сысертский завод. В 1744 г. в этой же должности, но на Верх-Исетском заводе.

В 1749 г. все еще унтер-шихтмейстер, определен надзирателем работ на Алапаевский завод. Здесь постоянно находился «в шумстве», что «и на ногах едва стоять мог», «по деревням ездил для пьянства». Был наказан батожьем, «стоянием под ружьем на два часа», но не изменился: «пока чарку не выпьет, жить не может».

В конце 1749 г. переведен на Синячихинский завод управителем. Здесь, будучи главным руководителем, согласно доношению управителя Алапаевского завода, «почти каждый день находится в пьянстве», отчего болезнь приключилась, что бросает его почасту на землю», «от той слабости ему уже не уняться». Описание его проступков в 1749–1754 гг. занимает шесть страниц архивного дела. Только 31 мая 1754 г. в Канцелярии решили: от должности отрешить, «быть ему на своем пропитании, за незнанием горных наук быть не надобен». Решение отправили в Берг-коллегию для утверждения. Там его оставили в силе. В 1755 г. А. И. Андреянов уехал для решения своей дальнейшей судьбы в Герольдию.

Был женат, имел сына Ивана (1732 г. р.), Василия, дочерей Марию, Варвару.

Ист.: ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 350. Л. 152–155; Д. 490. Л. 610; Д. 583. Л. 97–98; Д. 610. Л. 135–139; Д. 678. Л. 1183–1187; Д. 850. Л. 34–36; Д. 892. Л. 1-22; Д. 1071. Л. 249; Д. 1414. Л. 407–420; Д.1456. Л.249.

АРЦЫБАШЕВ ЕГОР МИХАЙЛОВИЧ

Родился в 1702 г. Дворянин Новгородской губернии. Отец его Михаил Афанасьевич был стольником, имел поместья в Клинском уезде Московской губернии и Новгородском уезде Санкт-Петербургской губернии, умер в 1730 г.

С 1718 г. учился в Морской академии. Прибыл на Урал в апреле 1725 г. Определен шихтмейстером на Подволошный рудник, но оклад получил школьный – 27 руб. в год.

В 1727 г. отправлен на Полевской завод «при горных, плавильных и заводских работах надзирателем» в помощь И. Н. Юдину. В 1728 г. члены Сибирского обер-бергамта характеризовали его следующим образом: «по должности дело исправляет и не пьяница», но жалование получал только 36 руб., хотя работал «денно и ношно».

9 октября 1729 г. в Сибирском обер-бергамте слушали дело о конфликте на Полевском заводе между штейгером И. Ф. Вейделем и шихтмейстером Е. М. Арцыбашевым. Последний отказал ему в горных учениках, которые были сняты с работ и на один день отправлены на заготовку казенного сена. Штейгер отправил в Обер-бергамт жалобу. Ссору в Полевской заводской канторе разбирал гиттенфервалътер И. Н. Юдин. Разбирательство показало: что «…в тех разговорах и споре, он, штейгер, ево Арцыбашева от себя оттолкнул и… он де, Арцыбашев иноземцов бранил и людем сказал, чтоб ево, штейгера не слушали и в тот день на работы не ходили, и ему де штейгеру сулил естество в рот». В итоге наказали обоих: за «бранные слова» с обоих вычли в пользу госпиталя месячный оклад, а Е. М. Арцыбашева дополнительно наказали недельным содержанием в тюрьме за то, что он прилюдно «говорил скверное слово ко всем иноземцам»[85]85
  ГАСО. Ф. 24. Оп. 1.Д. 198. Л. 143–148.


[Закрыть].

После того как в 1732 г. И. Н. Юдина направили на строительство Сысертского завода, Е. М. Арцыбашев стал управителем Полевского завода. Обер-бергамт его работу оценивал следующим образом: «…работает хорошо и правит тамошнюю кантору». Годовой оклад повысили до 48 руб.

В этот период времени Е. М. Арцыбашев активно осваивал горные науки: вместе с мастером И. X. Инглином проводил опыты в плавке; учился поиску полезных ископаемых, ездил свидетельствовать новые рудники; совершенствовался в строительстве шахт; накапливал навыки в доменном, молотовом, медеплавильном производствах.

В 1733 г. был повышен в должности до берггешворена с жалованьем в 100 руб. в год.

В июле 1734 г. получил восьмимесячный отпуск. Это было его последнее свидание с братьями, двое из которых, Алексей и Александр, погибли в 1738 г. под Очаковом.

Возвратившись на Урал, Е. М. Арцыбашев в 1735 г. принимал участие в обследовании и разработке горы Благодать. Совместно с геодезистом В. Шишковым и шихтмейстером И. Г. Куроедовым составил план местности, схему прокладки дороги до реки Чусовой, предложил удобные места для строительства будущих Гороблагодатских заводов.

В 1735 г. в команде Л. Д. Угримова в чине гиттенфервальтера был командирован на Колывано-Воскресенские заводы, взятые в казну от А. Демидова. С 1737 г. в Енисейской провинции вел поиски полезных ископаемых, руководил строительством Луказского и Ирбинского заводов, нашел удобные места под строительство заводов еще на 13 реках региона. В 1742–1744 гг. – руководитель всего горного хозяйства округа Красноярских заводов.

В 1744 г., после трех лет бюрократической переписки, получил отпуск для решения вопросов с наследством, оставшимся после умершего в 1740 г. «в подмосковной деревне последнего родного брата Ильи», который, будучи военным, служил обер-провиантмейстером и был уволен со службы по болезни. В результате раздела наследства Е. М. Арцыбашев стал обладателем 70 крепостных душ.

В 1745 г. вернулся на Урал. Уникальным историческим источником можно признать его путевой журнал, в котором описан путь по маршруту Москва – Егошихинский завод. В нем Е.М. Арцыбашев, уже опытный руководитель, четко охарактеризовал все проблемы водных коммуникаций как вниз по рекам Москва – Ока – Волга, так и по верховому ходу по реке Каме. Из этой поездки Е. М. Арцыбашев привез в Екатеринбург, помимо прочих казенных грузов, новую модель «для разрезывания мрамора» для камнерезной фабрики.

В 1745–1746 гг. возглавлял Пермскую контору судных и земских дел. 14 февраля 1747 г. назначен управителем Екатеринбургского завода. Принимал активное участие в реконструкции гранильного производства, благоустройстве плотины и городского пруда. В неурожайные 1748–1749 гг. регулировал вопросы поставки продовольствия для мастеровых и работных людей. Входил в состав следственной комиссии по делу Н. Г. Клеопин – Ф. И. Санников.

С 28 июля 1750 г. обер-гиттенфервальтер. В 1751 г. вновь возглавлял Пермскую контору судных и земских дел.

В июне 1753 г. указом Берг-коллегии получил назначение на должность третьего члена Канцелярии в Екатеринбурге. Но в это же время, 17 июня 1753 г., умер руководитель Пермского горного начальства А. П. Калачев. Поскольку «надежных командиров» было очень мало, Канцелярия, нарушив указ Берг-коллегии, назначила Е. М. Арцыбашева на его место. На этой должности, главы Пермского горного начальства, он пробыл до середины 1758 г.

Примечательно, что в 1754 г. Берг-коллегия, в связи с временным отъездом первого члена Н. Г. Клеопина в Москву, вновь рекомендовала Е. М. Арцыбашева третьим членом в Канцелярию. Но Н. Г. Клеопин отвел его кандидатуру, объяснив это следующим: «в здоровье своем слаб и нередко бывает болен и глазами туп, к тому же у такого немалого правления до сего не бывал и для того от него мало помощи чаять можно». Кроме того, Н. Г. Клеопин отметил, что в Пермском начальстве слабая команда, в земской и судной конторе только военные офицеры, которые часто бывают в служебных поездках, а служащих постоянно нужно контролировать. С этими вопросами Е. М. Арцыбашев, как опытный горный офицер, справлялся прекрасно[86]86
  ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 1421. Л. 325–327 об.


[Закрыть].

В 1758 г. в чине коллежского асессора вернулся в Екатеринбург. В 1758–1759 гг. – и. д. главного командира Уральских горных заводов. С 1760 г. – советник Канцелярии.

Относительно этого времени сохранилось упоминание о Е. М. Арцыбашеве и его жене в записках о путешествии по Сибири французского астронома Жана Шаппа д’Отероша, который посетил Екатеринбург в сентябре 1761 г.: «Месье и мадам Арцыбашевы осыпали меня учтивостями. Месье Арцыбашев, первый советник канцелярии, был весел, образован и очень любезен, хотя и находился в постели по случаю недомогания. Его жене было около пятидесяти лет, налицо ее хранило следы былой красоты. Ее облик и манеры говорили о том, что она добродетельна и пользуется уважением всего города» [87]87
  Злоказов Л. Д., Семенов В. Б. Старый Екатеринбург. Город глазами очевидцев. Екатеринбург, 2000. С. 44.


[Закрыть].

К 1764 г. Е. М. Арцыбашев имел чин надворного советника. В 1765 г. в Канцелярии отметили: «из заводской команды выбыл, а где находится неизвестно». Видимо, получил отставку и уехал с Урала.

Ист.: РГАДА. Ф. 271. Оп. 1. Д. 795. Л. 422; Д. 1010. Л. 387 об.

ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 218. Л. 86 об.; Д. 287. Л. 170–171; Д. 341. Л. 137; Д. 375. Л. 163,316–317; Д. 376. Л. 3-10,359; Д. 475. Л. 114; Д. 500. Л. 247–249; Д. 588. Л. 863, 866. Д. 605. Л. 100; Д. 609. Л. 515; Д. 707. Л. 2, 10, 14, 33–34; Д. 1032. Л. 155–191; Д. 1051. Л. 495; Д. 1054. Л. 1702–1706; Д. 1113. Л. 402–406; Д. 1218. Л. 700; Д. 1301. Л. 752; Д. 1393. Л. 494–497, 506; Д. 1421. Л. 325–327 об.; Д. 1561. Л. 118 об.; Д. 1631. Л. 470–472; Д. 1797. Л. 263 об.; Оп. 12. Д. 1769. Л. 249; Д. 1777. Л. 153.

БАННЕР фон ИОГАНН (ИВАН ПЕТРОВИЧ)

Родился в 1715 г. в финском городе Або. Отец его датчанин, перешедший «в вечную российскую службу», преподавал в Инженерном корпусе, поэтому «при родителе… обучился своим коштом науке арифметике и геометрии». В1731 -1734 гг. продолжил обучение непосредственно в корпусе.

В 1734 г. отправлен в числе других воспитанников военно-учебных заведений в команде В. Н. Татищевым на Урал. В этом же году определен в Екатеринбурге надзирателем работ, через год – надзирателем лесов. В 1735–1736 гг. под руководством К. А. Гордеева принимал участие в перепланировке, перестройке города и Екатеринбургской крепости. В 1736 г. указом В. Н. Татищева определен в «архитектурные ученики». В 1737 г. И. П. Баннер составил проект и чертеж нового каменного здания Канцелярии. В этот же период «сочинил» чертежи и планы ряда казенных и частных заводов.

В 1736–1737 гг. «посылай был для строения крепостей по заводской границе»: Верх-Яицкой, Чебаркульской и других. До 1738 г. участвовал в военных походах во время башкирских волнений.

В 1738 г. «правил должность форстмейстера», сочинял «планы и прожекты» Демидовских заводов. Один экземпляр был отправлен в Фортификационную канцелярию, один остался в канцелярии заводчика.

Должность форстмейстера появилась в России в 1732 г. Основной целью введения новой должности было внедрение практики культуры лесопользования, надзор за корабельными лесами. На Урале лес берегли, наказания за порчу леса были жестокие. Но наименование введенной в 1723 г. должности «вальд-мейстер» не прижилось, специалиста называли проще – надзиратель лесов.

И. Баннер в 1741 г. в доношении в Генерал-берг-директориум заявил, что его однокурсники по Инженерному корпусу

определены в военную службу, достигли успехов на карьерном поприще. Он же, служа на Урале, имеет лишь чин шихтмейстера и годовой оклад в 84 руб.

Справедливости ради необходимо отметить, что столь длительное его пребывание в должности без повышения было связано с неблаговидными поступками и не в последнюю очередь склонностью к выпивке. Об этом свидетельствует тот факт, что троицу – И. Баннер, М. Траунберг, А. Андрианов – управитель Верх-Исетского завода однажды даже «за гуляния» арестовал «со снятием шпаг».

И. Баннер просился «уволить за незнанием горных чертежей» с горнозаводской службы, определить его к военным делам. Горная власть в столице удовлетворила просьбу: 8 сентября 1741 г. он покинул Екатеринбург. Но уже в 1742 г. он подал доношение с просьбой вновь принять его в горнозаводскую службу: «ежели де Генерал-берг-директорум соизволит, то он желает служить и при заводах… ежели пожалован ему будет чин форстмейстера». В уральских штатах такого чина не было, но столичная власть 10 апреля 1742 г. решила – «быть ему форстмейстером с надлежащим жалованием». Был выдан и патент. И. Баннер вновь приехал на Урал.

Летом 1743 г. вновь принимал участие в перестройке Екатеринбургской крепости: в архиве сохранился план крепостной стены.

С конца 1743 г. по причине не установленного пока проступка год служил в солдатах.

В 1744 – начале 1745 г. руководил Екатеринбургской казначейской конторой. На основании решения Канцелярии в 1745 г. сменил А. А. Порошина в должности управителя Пермского горного начальства. Работал там в чине бергмейстера до конца 1751 г.

В 1752 г. И. П. Баннер сменил И. Н. Юдина в должности главного командира Нерчинских заводов. Принимал участие в строительстве Уровского завода.

В 1762 г. он возвратился в Екатеринбург, был назначен членом Канцелярии. На этой же должности в чине коллежского асессора состоял и в 1765 г.

Был женат, в браке родилось не менее двух детей.

Ист.: ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 605. Л. 107; Д. 890. Л. 221–228; Д. 984. Л. 214–215; Д. 1071. Л. 142; Д. 1113. Л. 351–352; Д. 1403. Л. 27–30; Д. 1797. Л. 262 об.; Ф. 25. Оп. 2. Д. 7673.

БАХОРЕВ НИКИТА ПЕТРОВИЧ

Родился в 1704 г. Из детей дворянских Московской губернии, Переславль-Залесского уезда.

Учился в Школе математических и навигацких наук, с 1724 г. – в Морской академии, а затем в 1725–1727 гг. – в Швеции, где освоил «дело горнорудных машин».

По прибытии в Россию был распределен на частный Красносельский медный завод с окладом в 30 руб. в год. Специализировался в деле изготовления медных предметов, амуниции для военных нужд.

Управитель завода перед отправкой Н. П. Бахорева на Урал дал ему следующую характеристику: «Он, будучи на заводе, производил себя честно и прилежно и в машинном деле довольное искуство имеет, токмо де в больших машинах надлежит ему в практике лучшее иметь»[88]88
  ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 183. Л. 170.


[Закрыть]. Тогда же Н. П. Бахорев направил в Берг-коллегию прошение об увеличении ему жалованья. Просьбу удовлетворили, оклад увеличили до 36 руб. в год.

В январе 1729 г. по указу Берг-коллегии был направлен в Екатеринбург, где в мае был назначен на должность надзирателя «над меховыми, столярными, токарными и плотничными работниками». В этот период по распоряжению В. И. Геннина сконструировал машину для подъема чугуна и «тяжелых припасов».

В начале 1730 г. Н. Бахорев стал участником двух «застольных» конфликтов. Первый случился во время дружеской встречи у комиссара Я. Степанова. Захмелевший Н. Бахорев оскорбил секретаря Обер-бергамта П. Клушина: «нападая на меня бранил всякою непотребною матерною бранью…» Последний подал жалобу, обоим участникам конфликта прислали билеты (повестки) в суд. Но по просьбе Н. Бахорева заключили мировую.

В том же году у того же Я. Степанова Н. Бахорев снова оказался замешан в пьяной ссоре, но уже более серьезной. Во время застолья он «напал нагло и бранил матерно, и ругал всякими непотребными словами и бил… по щекам…» прапорщика П. Прокопьева. Как писал позднее сам пострадавший, «набросился на меня и ударил в грудь кулаками… щип с ног и топтал каблуками и в то время переломил у меня, раба вашего, левую ногу повыше лодышки, от которого я увечья и ныне лежу при смертной постели». На подмогу П. Прокопьеву поспешил Е. Назарьев, который попытался Н. Бахорева утихомирить, но тот «…выняв у себя из ножен кортик и хотел заколоть меня смертно». Дело разбирали в Обер-бергамте, и хотя Н. Бахорев повинился, у всех попросил прощения, согласился оплатить все убытки пострадавшим, в том числе и расходы на лечение, Обер-бергамт, в лице А. Ф. Томилова, С. К. Неелова, а также В. И. Геннина вынес серьезный приговор: «понеже оное случилось между ними в пьянстве» и то, что Н. Бахорев «…кортик вынимал и обнажал, и дабы ему и другим на то смотря впредь неповадно было так делать… учинить наказание, вместо плетей высечь нещадно батожьем»[89]89
  ГАСО. Ф. 271. Оп. 1. Д. 301. Л. 153–167 об.


[Закрыть]. После этого случая Н. Бахорев более в непорядочных поступках замечен не был. Напротив, очень успешно и быстро стал продвигаться по служебной лестнице.

В период с 1730 по 1732 г. Н. П. Бахорев усовершенствовал работу всех механизмов Каменской пильной мельницы при Уткинской казенной пристани.

В целом проектирование и строительство машин, применявшихся на казенных заводах и рудниках, контроль за их состоянием и общим техническим уровнем производства, были в его компетенции. К его заслугам принадлежит также разработка шахтного подъемного ворота и машины для обточки пушек (1735), коннодвижимой хлебной мельницы и меходувной машины (1738), вододействуемого кузнечного точила (1739).

Помимо технической, проектной деятельности, привлекался Н. Бахорев и к административной работе. Весной 1731 г. по указу Обер-бергамта был командирован в Кунгур, для поиска и найма «полное число вольных работников» с паспортами для обеспечения продвижения казенного каравана. В июле 1732 г. был назначен управителем Уткинской пристани. В ноябре этого же года «за ево искуство в машинном деле» получил повышение до машинного подмастерья.

10 июля 1734 г. получил должность машинного мастера с годовым жалованьем в 60 руб. В этом же году мог отправиться в поездку для освидетельствования территорий Якутска, но она не состоялась.

В ноябре 1734 г. был «положен» в должность «маханикуса» в ранге сухопутного подпоручика[90]90
  Патент на ранг получил только в марте 1739 г. См.: РГАДА. Ф. 271. On. 1. Д. 683. Л. 106.


[Закрыть], т. е. стал главным механиком уральских казенных заводов и рудников.

В этот период также часто использовался в работах по измерению и прокладке дорог. Так, в 1731 г. он намечал новую дорогу «с помощью цепи и компаса» из Екатеринбурга до Чусовской пристани, в 1735 г. – измерил протяженность дороги Екатеринбург – Тобольск. В архиве сохранились его полевой журнал и описание всей дороги и расположенных близь ее населенных пунктов.

Со второй половины 1730-х гг. Н. П. Бахорев – один из преподавателей и надзирателей горных школ Екатеринбурга. Он является основоположником механической школы, с талантливыми учениками занимался индивидуально, развивая их таланты и способности на практике. Среди них И. Сусоров, И. Ползунов, И. Черемисинов, Ф. Костромин, Л. Лешуков.

В 1736–1737 гг. участвовал в обороне Сысерского завода от набегов восставших башкир.

В 1738–1739 гг. принимал участие в проектировании и строительстве плотины Кушвинского завода.

В 1740-х гг. служил при Екатеринбургской заводской конторе. С 1744 г. по февраль 1746 г. – ее руководитель. В этот год мог быть назначен руководителем казенного каравана до Санкт-Петербурга. В этой связи просил разрешения взять с собой и вывести на родину в Переславль-Залесский в деревню к братьям пленную башкирку, «данную в 1735 г., которой при крещении определили имя Матрона».