Текст книги "Васька. мистика"

Васька
мистика
Светлана Химич

© Светлана Химич, 2016

Модель на обложке Софья Свербута

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Васька с трудом разодрала слипшиеся ресницы.

Боже, что вчера было? На стене, бессовестно громко огромные часы отчитывали время. Словно и не секунды в часы складывали, а часы в года. Или даже года в века. Отчаянно хотелось пить. Язык словно прирос к небу. С трудом приподнялась на локтях, мутным взглядом оглядев комнату. Источник живительной влаги, пусть бы даже кружка с прокисшим чаем, отсутствовал. Вставать страсть как не хотелось, и Васька кулем свалилась назад на подушку.

Блин! Я же вчера Лешика с Ксюхой застукала! Понес же хрен меня в этот долбанный туалет. Ссать мне, видите ли, захотелось. Могла бы, по обычаю, за угол сгонять. В туалете всегда есть риск на любовничков нарваться. Дождь шел, по тому и на улицу не поперлась… Так не сахарная, не растаяла б, овца.

Она давно подозревала, что Лешик трахает эту сучку. Ее все трахали. Еще бы: зад упругий, круглый как барабан, титьки пятого размера, не меньше. Своего мужика Ксюха ни когда не имела. Да и на хрена он ей, любого пальцем поманит и он уже у ее ног. Точнее – между.

Ну, застукала, блин, на фига было на Лешика драться кидаться? Теперь вон глаз совсем не открывается, фонарь, небось, на пол физиономии нарисовался. Лешик и не муж ей вовсе, а она с кулаками на него. Эффектно так, разборочку, захотелось устроить. Хорош эффект, теперь ни каким орифлеймом не затрешь.

Два года этот кобель на ней жениться обещает, и все два года отмазки левые клеит. То денег на свадьбу нет, то проблемы на работе, то роды у кошки тяжелые, а то хомяка кастрировать надо. Лешика самого на стерилизацию пора, при чем тут грызун?

Блин, сейчас бы пива холодненького… Васька с трудом поднялась с кровати и нетвердым шагом отправилась на кухню. В прихожей робко подошла к зеркалу, и, пялясь сквозь заплывший глаз, принялась изучать свое отображение. То, что там сегодня транслировали, повергло в ужас, но больной мозг потребовал не зацикливать на этом внимание, а перенести его вплотную к источнику аш два о.

Хорошо же Ксюхе с ее жопой, ни проблем с мужиками, ни с одеждой. Трусы с рюшами напялила – и уже Мадонна. Здесь же весу пятьдесят кило, и ноги из шорт торчат как карандаши из пятилитровой банки. Васька жадно припала губами прямо к крану. Здесь не до культуры, когда жабры сухие как у прошлогодней воблы.

Ей всегда не везло. Чего бы она ни затеяла, как бы не пупырилась в достижении хоть кой какого мало -мальского успеха, все коту под хвост. Придет вот такая вот, толстожопая Ксюха и обязательно нагадит в парадные тапки.

Мысль о зассатых тапках вызвала резко подступившую тошноту, и содержимое желудка тут же перекочевало прямо в раковину. Процесс не из приятных, но Васька почувствовала заметное облегчение. Ей нестерпимо захотелось вдохнуть свежего воздуха, и она, покачиваясь, подошла к окну. Дернула ручку, но та не поддалась. За зиму, видимо, раму перекосило, и теперь придется вызывать мастера. Лешика больше в расчет не берем. Васька забралась на подоконник и вновь, изо всех сил, дернула рукоятку вниз. Окно резко распахнулось. Пытаясь удержать равновесие и не грохнуться на пол, девушка поддалась вперед, отпустила шпингалет, машинально перенеся вес тела на оконный проем. Противомоскитная сетка с треском разорвалась, и взмахнув на последок руками, Васька стремительно полетела вниз. «Ни хрена себе сходила за хлебушком» – пронеслось в голове…

Глава 2

Васька слегка приоткрыла здоровый глаз :

– Блин, что это за хрень?

И уже во всю растопырив полтора своих глаза, девушка не смело огляделась по сторонам. Она сидела на полу ниши, грубо выдолбленной в гранитной стене. Размер каменного мешка позволял разместиться только одному человеческому телу. С трех сторон – стены, впереди проход. С трудом разогнув затекшие коленки, Васька поднялась с пола.

– Как то ни так я это представляла…

Переборов страх девушка выглянула из навязанного ей невесть кем «кабинета». То, что она увидела в полумраке, заставило широко распахнуться даже второе, совсем было утонувшее в распухшей плоти, око. То, что это было именно помещение, не вызывало ни каких сомнений, однако стен и потолка Ваське так и не удалось рассмотреть. Комната уходила со всех сторон куда то в пространство. Более– менее отчетливо можно было лицезреть лишь ту часть, которая сейчас находилась позади: вдоль всей каменной стены располагались такие же комнатушки, как и та, из которой только что трансформировалась Васька. Основная их часть была пуста, но кое где просматривались скрюченные, словно внезапно заснувшие в различных, даже самых нелепых позах, фигурки.

Девушка пыталась сообразить, что же в конце-концов все это значит и как ей выбираться из очередной задницы. Умные мысли напрочь отказались диктовать стратегические планы. Не видя смысла оставаться на месте, Васька решила продвигаться вперед.

Глава 3

Некоторое время она просто шагала в одном направлении, пытаясь уловить хоть какие то изменения в «пейзаже», но под ногами все так же участливо расстилался отполированный до блеска, серый каменный пол, а вокруг зияла пугающая пустота. Слабое освещение не давало ни чего разглядеть вокруг в радиусе более пятидесяти метров. Стена за спиной тоже скрылась из вида, утонув в плотной бездне.

Спустя несколько часов Васька уже отчаялась найти хотя бы самую маленькую возможность выкарабкаться из этого дурацкого помещения, и просто, что бы хоть чем то заняться, монотонно перебирала ногами. Уже решив рассесться на полу и просто ждать, она вдруг услышала ШУМ! Васька чуть не закричала от радости! Звук напоминал монотонное жужжание многочисленной стаи насекомых, но все же, это уже был явный прогресс в ее поисках. Даже не пытаясь анализировать природу шума, девушка буквально ринулась вперед.

По сторонам, за гранью нормальной видимости, стали то тут, то там, проплывать еле заметные, силуэты. То ли деревья, то ли звери… Васька попыталась пару раз приблизиться к теням, но они бесследно исчезали, словно растворяясь в темноте. Видимое пространство, наконец, немного расширилось, и теперь таинственные силуэты приобрели вполне распознаваемые формы. Это были люди! С каждым шагом их встречалось все больше и больше. Они уныло брели, каждый в своем направлении, не обращая ни какого внимания на девушку. При попытке заговорить с ними, они молча обходили Ваську, и в безучастном равнодушии шествовали дальше. Что ж, теперь она не одинока, но легче от этого девушке не стало. « Это и есть, наверное, то, что называется одиночеством в толпе». О! Мозг дал о себе знать! Ну, здравствуй!

Глава 4

Васька продолжала идти, все чаще ловя себя на мысли о, что она ничуть не устала. Это казалось странным, ведь по ее подсчетам она шлепает уже не менее десяти-двенадцати часов. Есть ли конец у этого пути было абсолютной загадкой. Теперь люди встречались на каждом шагу, некоторые парами, иногда группами. В большинстве случаев их лица ни чего не выражали, некоторые же казались весьма озабоченными.

Неожиданно прямо перед Васькой возникли две девичьи фигуры, одетые на удивление одинаковую одежду: мешковатые, потертые джинсы и мужские сорочки на выпуск. Они молча смотрели на слегка оторопевшую девицу, пытаясь заглянуть той прямо в глаза. В их, таких же, как одежда, одинаковых глазах, явно промелькнул интерес. « Ну, слава Богу, меня заметили, значит не все тут так печально».

Внезапно одна из девиц обошла Ваську сзади, и ловко подхватив девушку под ягодицы, подкинула ее высоко вверх. От неожиданности Васька широко раскинула ноги, и ее промежность оказалась аккурат вровень с лицом второй девицы. Глаза мужеподобной дамы алчно вспыхнули похотью, и она жадно припала к лону ошарашенной Васьки.

Первый сексуальный опыт девушки был приобретен с Люськой, еще в детдомовские времена. Тогда они, еще совсем юные, насмотревшись роликов на порно сайтах, почувствовали себя невероятно созревшими, и готовыми к взрослой жизни. От детской, по их мнению, она отличалась лишь наличием секса. Ощущения были приятными, но ожидаемого удовольствия подружкам не принесли. Оба решили, что «розовая любовь» – это не про них, и с легкостью забыли о случившемся.

Теперь же Васька испытала, неожиданно – сильное желание. Кровь резко понеслась к внизу живота, наливая собой половые губы. Сзади надежно придерживала незнакомка, и Васька, полностью доверившись ей, откинулась назад, пытаясь двигать ягодицами в такт. Такого блаженства она не испытывала ни когда. Сквозь полуопущенные ресницы она мельком взглянула на проходящую мимо толпу, но увидев слепое безразличие прохожих к происходящему, вновь отдалась наслаждению. Васька уже вплотную приблизилась к феерическому завершению, как до ее уха донесся отвратительный, чавкающий звук. Он так омерзительно прозвучал в тишине, что желание так же резко, как и наступило, пропало. Девушка вдруг явно ощутила всю грязь и недозволенность происходящего. Обхватив руками голову лесбиянки, она с силой оторвала ее от себя. Лицо девицы, залитое слюной и внутривлагалищной жидкостью, вызвало позыв рвоты. Васька изо всех сил оттолкнула ее от себя, пытаясь скинуть с плеч свои ноги. Подружки, на удивление легко поняли ее жест, и не сговариваясь, отпустили. Просто убрали руки, и с безразличием удалились восвояси, не обращая больше ни какого внимания на грохнувшуюся об пол Ваську.

Глава 5

От пережитого потрясения девушку охватил озноб. Обхватив себя руками, она медленно побрела дальше, стараясь больше не привлекать к себе внимания. Ее взгляд упал на небольшую группу молодых людей, склонившихся над картонной коробкой. Тихонько подойдя, она попыталась разглядеть поверх голов, что там происходит. Коробка была почти доверху наполнена шприцами. Тут же стояла тара поменьше, но уже с ампулами. Худосочный парень, с ловкостью автомата, набирал содержимое ампул в шприцы, и так же ловко вкалывал его в протянутые к нему, со всех сторон, руки. Заметив Ваську, он жестом пригласил ее подойти:

– Че, ломает? – это были первые слова, которые девушка услышала за все время нахождения здесь. Она отрицательно качнула головой. Смерив незнакомку взглядом, парень снова заговорил:

– Так ты из «ночных фей», тогда тебе туда, – он неопределенно махнул рукой в сторону, и вновь принялся за свое дело, больше не обращая на Ваську внимания.

Смысл слов «ночная фея» наконец дошел до нее, и она, оглядев себя, испытала легкий стресс. Кроме коротенького, полупрозрачного пеньюара, на ней ни чего не было. Все верно, именно в таком виде она вывалилась из этого чертового окна! Машинально прикрыв грудь руками, Васька внимательно огляделась вокруг. Взгляд привлекла белая тряпка, валяющаяся недалеко. Она воровато оглянулась, и подняла вещь. Это оказался старый, медицинский халат, запачканный местами пятнами засохшей крови. Поборов отвращение, Васька быстро натянула его, и почувствовала себя уверенней.

Куда идти дальше, вопрос не стоял. Она уже поняла, что в какую сторону не пойди – везде одно и то же. Просто брела в неизвестном направлении неизвестно куда. Казалось странным, что не хотелось ни есть, ни пить, не спать. Никакой усталости и в помине. А ведь пора бы. Сколько она уже здесь? Долго. Бесконечно долго.

Сзади кто то взял за руку. Наученная опытом, Васька быстро отстранилась.

– Не бойся, – на нее, улыбаясь, смотрел вполне обычный парень, – новенькая?

Васька пожала плечами, на всякий случай отойдя от него на безопасное расстояние. Недавние знакомства ее не очень радовали. Обычный такой перец, ни чего особенного, на вид вполне безобидный.

– Эскулап что ли? – он кивнул на халат.

– Нет, тут нашла.

– Муж с любовником застукал и грохнул? – весело произнес новый знакомый.

– Из окна вывалилась…

И тут до нее дошло! Она умерла и попала в ад! Но где, тогда, кипящие котлы и ликующие черти? Раем здесь явно не пахло.

– Сама или помог кто? – поинтересовался парнишка.

– Сама, нечаянно…

– Нечаянно – это хорошо, на том свете зачтется.

– А мы, на каком свете, на том или на этом? – ни чего не понимая, быстро спросила Васька.

– Да кто его разберет. Я уже давно здесь болтаюсь, уточнить не могу сколько, но очень давно это сто пудов. На мой взгляд, это что– то вроде отстойника. Пункт распределения. А это, – он указал на проходившие мимо фигуры, – не живая очередь. Потом эти исчезнут, и на их место придут другие.

– Значит, я уже мертва?

– Тебя когда шалавы лапали, ты что ни-будь ощущала?

Смутившись, Васька опустила глаза:

– Ну да, сначала хорошо было, потом противно…

– Чувствуешь – значит живая. Пока. Я так думаю, либо в коме валяешься, либо клиника была и ты сейчас без сознания. Как только эмоции посещать перестанут – значит все, отмучилась. Нарков видела? Так вот у них «дрянь» ни когда не кончается. Коробочка опустеет, тут же «добренькая» тетка, другую, под самые края забитую, принесет. Только ширяются они впустую. Не вставляет она их.

– Тогда зачем? – удивилась девушка.

– Да хрен их разберет. Фантомные эмоции по ходу… Я вот думаю, почему я все еще здесь? Они там что, на искусственном обеспечении меня держат? Или здесь меня в списках пропустили? Обрыдло все до чертей.

– Меня Вадимом зовут, – и, секунду помедлив, зачем то добавил – Огневым…

Печально посмотрев на девушку, медленно побрел прочь.

– Эй, – спохватилась Васька. Ты что, меня бросаешь? – она испуганно смотрела ему вслед.

– Дальше сама, – и растворился в толпе.

Глава 6

– « Сама»… Куда, блин, « дальше»? Где оно, это «дальше» вообще?, – Васька поймала себя на мысли, что разговаривает сама с собой.

– Ну вот, скоро галлюцинации начнутся, и я окончательно сойду с ума. Скорее бы уже, говорят, дуракам– все по барабану. А может это все и есть галлюцинация? Лешик не хило зарядил, звезды не хуже чем на день города посыпались. Глаз то он совсем рядом с серым веществом, вот и защемило мозжечок какой, или что там еще бывает. Как же достал это гул!

Обстановка вокруг опять изменилась. Прохожих стало заметно меньше, а лица приобрели новое, зловещее выражение. Даже лесбиянки не казались теперь Ваське такими пугающими. Искоса сверкая на девушку маленькими, красными как у крыс, злобными глазками народ все так же мимо проплывал мимо нее. Она испуганно огляделась вокруг в поисках хотя бы одного, мало-мальски приветливого лица, и вдруг увидела СТЕНЫ! Определенно она шла по не широкому проходу, между двух каменных стен. Значит, здесь есть ВЫХОД!

Васька ускорила шаг в слепой надежде найти дверь в конце образовавшегося коридора. Обгоняя ее, мимо пронеслись две медсестры в униформе, с грохотом волоча за собой больничную коляску, на которой расположился обнаженный пациент. Мужик беззвучно открывал беззубый рот, в тщетной попытке что то сказать, но на него ни кто не обращал внимания. Скоро странный эскорт остановился. Подойдя ближе, девушка заметила, что медсестры с интересом склонились над несчастным и своими тонкими, с изящным маникюром, пальцами, ковыряют внутри его плоти. В глазах мужчины застыл леденящий ужас. Он все так же судорожно раскрывал рот, не произнося при этом ни звука. Одна из его мучительниц поднесла свою окровавленную руку к густо напомаженным губам, и с жадностью облизала пальцы.

Васька плотно прижалась к стене, стараясь не закричать. Сестра все же заметила ее, и остановила свой взгляд на босых ногах девушки. Что было сил, Васька бросилась бежать. К счастью, в погоню за ней ни кто не устремился, и отбежав достаточно далеко, Васька вновь осмотрелась. Коридор стал еще уже. Теперь от одной стены, до другой, было не более двух метров. Впереди все так же зияла кромешная темнота, и не было не единого намека на выход. Захотелось просто сесть, и ни куда больше не идти. Она вдруг почувствовала опустошающую усталость и безразличие ко всему. Закрыв на минуту глаза, она вновь вспомнила жуткую картину, недавно представшую пред ней, и заставила себя подняться. Теперь в коридоре ни кого не было видно, и девушка медленно, уже не понимая зачем, продолжила свой путь по все сильней сужающемуся проходу.

Глаза уловили неяркий свет. Он резко отличался от неестественно-матового освещения помещения. Васька замерла, пытаясь разглядеть источник. В нескольких метрах от нее, в стене, зияла щель. Не до конца еще доверяя своему пост аварийному зрению, девушка, отчего то на цыпочках, словно боясь спугнуть видение, подошла к проему. Это оказалась узкая, уходящая высоко в темноту, трещина. Толщина стены составляла примерно метр, но сама щель оказалась на столько узкой, что в нее едва мог протиснуться ребенок. Васька уже собралась зареветь от отчаяния, но тут до нее донесся звук приближающейся каталки. Девушка внимательно вгляделась в темноту коридора, и к своему ужасу разглядела в полумраке уже знакомый эскорт, но уже без «пассажира». Врачихи жадно пялились в ее сторону и судя по выражению лиц, их намерения явно не предвещали ни чего хорошего. Потеряв голову от страха, Васька с проворностью ужа втиснулась в узкое отверстие в стене. Не помня себя, она при помощи извращенных телодвижений все сильнее просачивалась в нестерпимо узкую глубину трещины, ободрав до крови колени и локти. Впервые в жизни она восхитилась своими костлявыми формами. Но раскрыть все прелести этой темы Ваське помешали четыре глаза, ядовито сверкающие в ее сторону. Длинная, когтистая рука одой из медсестер больно царапнула ее по икре, и, сделав отчаянный рывок, девушка стремительно полетела куда– то вниз.

«О, НЕТ»!

Глава 7

Спина затекла, и ужасно болели коленки, но Васька ни как не решалась снова открыть глаза. Просто лежала, стараясь ни как не проявить себя. Может ее сочтут окончательно мертвой, и в конце концов оставят в покое.

– Пришла в себя, парашютистка, – голос был мягкий, ласковый.

Еще немного помедлив, девушка решилась взглянуть на его обладателя. Над ней слегка склонился седовласый дядька, участливо улыбаясь.

– Как зовут, помнишь?

– Васька, -губы не слушались, – Василиса.

– Ну, вот и хорошо, отдыхай. Анна Ильинична, введите Василисе снотворное, – властно обратился он к кому то неведомому, и удалился.

Следующее пробуждение было не таким страшным. Васька сразу сообразила, что находится в больничной палате. Судя по огромному количеству пикающих, мигающих и жужжащих (так вот откуда шел этот звук!) приборов – реанимация. Добрый врач, похожий на Деда Мороза, опять был здесь.

– Ну, Василиса Прекрасная, как Вы себя чувствуете?

– Ужасно, – честно призналась девушка.

– Это пройдет. В рубашке родилась, с седьмого этажа сигануть, и, всего пара переломов да сотрясение. Кусты смягчили удар, а так бы, – он сделал многозначительную паузу, – Зачем прыгала то, жить надоело?

– Я нечаянно…

– Тогда понятно, алкоголь в крови… На окне танцевала?

– Что– то вроде того.

– Ну ладно, этим теперь опера заниматься будут, только мой тебе совет: ни пей больше, – он по прежнему ласково, смотрел на девушку.

– Никогда больше! Честное слово! Ни капельки!

Доктор перешел к соседней кровати. Любопытная Васька, превозмогая боль, приподнялась на локтях, что бы посмотреть, что там происходит. От удивления ее глаза полезли на лоб. На соседней кровати лежал Вадик! Вот так встреча, до чего же тесен этот мир!

Перехватив ошарашенный взгляд девушки, врач вновь заговорил, обращаясь к ней:

– Знакомый? Полгода у нас лежит. Перелом основания черепа. Спортом, каким то экстремальным, занимался. По крышам идущих поездов прыгал. Его на железнодорожных путях нашли… Разыскивали родственников – нет у него ни кого. Бабушка растила. Умерла пару лет назад. Вот он в город и перебрался. Близких знакомых тоже не нашлось, вот и лежит тут у нас. Надежды ни какой, но и отключить мы его без подписи близких, не можем…

– Его Вадик зовут, Огнев…

– Это мы выяснили, а толку…

Васька умоляюще посмотрела прямо в глаза седого доктора:

– Отпустите его, он хороший. Обрыдло ему все это, – Девушка легко вспомнила заковыристое слово паренька, – я подпишу все что надо…

Глава 8

На следующий день ее перевели в общую палату, где лежать оказалось намного веселей. Товарки наперебой рассказывали о своих приключения, и Васька с упоением слушала их, наслаждаясь звуком живых голосов. После сонного часа в дверях комнаты нарисовался Лешик. Он выглядел забавно в накинутом на спортивный торс медицинском халате и с букетом в руках.

– Вась, – неуверенно начал он, – ты это, прости меня…

Сейчас Васька была готова простить что угодно и кого угодно. Даже свою беспутную мамашу, сообразившую дать новорожденному малышу нелепое имя Василиса, а потом еще и написать отказ.

Девушка улыбнулась. Парень, доставая из внутреннего кармана пиджака маленькую коробочку, уже более уверенно добавил:

– Выходи за меня замуж…

Васька моментально представила располневшего Лешика, валяющегося на диване с газетой после трудового дня, себя, стоящую у плиты в бигуди и, почему то сопливого, малыша, хватающего ее за полу халата. Какое же это счастье!

– Я подумаю, – кокетливо произнесла она, мысленно показала язык воображаемой Ксюхе.