Текст книги "Пучок полыни"

Глава 5

Деревня, в которую направлялся опечаленный и опустошенный Ладомир, находилась на окраине Спалесского княжества. Ладомир, ведя под уздцы коня, вошёл во двор небольшого дома. Рубленная из брёвен изба, ничем не отличалась от соседних домов.

Привязав поводья к крюку, прибитого к бревенчатой стене хлева, Ладомир вошёл в избу.

Невысокий потолок, темные стены и малюсенькие окна создавали давяще впечатление. Главным украшением служила огромная белоснежная печь, раскрашенная райскими птичками и цветами. Именно она и обогревала, и кормила домочадцев. Вдоль всех стен стояла лавка, на которой лежали полавочники, вышитые искусной мастерицей.

– Мир в дом твой, нянька Ульяна, – поклонившись в пояс, улыбаясь, приветствовал Ладомир старую женщину, сидевшую на лавке возле оконца и штопавшую грубую мешковину.

Увидев на пороге своего дома высокого молодого человека, нянька Ульяна ахнула и выпустила из рук мешковину.

– Ты ли это, Ладушка, – ласково ответила Ульяна и, встав с лавки, протянув руки, подошла к мужчине.

– Я, – обнимая, Ладомир троекратно расцеловал ее.

– Садись, дитятко. Голодный, поди. Погодь, я сейчас стол направлю, – хлопоча и выставляя на стол припасы, говорила Ульяна.

– Не волнуйся, няня, – ответил Ладомир.

– Как же не волноваться, Ладушка. Два года ждала твоего возвращения. А сегодня с самого утра птичка в дом залетела. Вот думаю, гость должен быть. А кто ко мне придёт? Только Ясенька прибегает, проведает меня. Каждый день приходит, все о тебе справляется.

– Яснорада? – Удивленно произнёс Ладомир.– Сколько годков уже ей? Когда уезжал, помню, совсем девчонкой была.

– Так уже семнадцатый годок минул, – выставляя на стол пироги, отвечала няня. – Чувствовала, что ты придёшь, пироги напекла, как ты любишь.

– С черникой? – Разламывая пирог, сказал Ладомир.

– С ней самой. Вчера Ясенька в лес ходила, так мне целое лукошко принесла.

– Присядь, нянечка, не хлопочи.

Ульяна присела рядом с Ладомиром и, поглаживая его, промолвила:

– Уходил юношей, а вернулся мужчиной, – сделав паузу, она добавила, – узнал, что о матушке. Где она? Жива ли?

Доедая пирог и запивая хлебным квасом, Ладомир посмотрел на старушку и промолвил:

– Видел матушку. У князя Сигизмунда в рабстве, – грустно говорил Ладомир.

– Как так? – Ужаснулась няня, выпучив глаза полные слез.– Она ж княгиня!

– Княгиня в рабстве у пана Сигизмунда, – зло и разочарованно пробурчал Ладомир.

– Но как, Веселина Игоревна, княгиня по рождению и замужеству, стала рабыней у князя Южной Пании? – Недоумевала Ульяна.

– Мой дядя, князь Борис Всеволодович, после захвата земель отца, пытался взять в жены мою мать. Ты же знаешь, что отец, князь Ратибор Всеволодович, погиб от руки своего брата. А его жену, мою мать княжну Веселину, после нескольких попыток склонить стать его женой и, получив многократные отказы, продал за гривенник князю Сигизмунду.

– За гривенник?

– Да. Именно так оценил княжну князь Борис. Ведь она представляла опасность для него. Княжна Веселина Игоревна наследница Спалесского княжества, после смерти мужа. А нет княжны, нет претендента на власть. Убить он ее не смог, а унизил тем, что продал за грош. Князь Сигизмунд не мог не воспользоваться такой возможностью, как завладеть княжной. Теперь она у него. Он хвастается ей, как ценной добычей.

Ладомир ударил кулаком по столу так, что чашка с квасом подпрыгнула и выплеснула содержимое на стол.

– Но ведь ты тоже наследник, Ладушка?

– Да, няня. Я сын князя Ратибора и княжны Веселины. Главный претендент на Спалесское княжество. Я, как кровоточащая рана у Бориса. Вот поэтому, он ищет меня.

– Видел матушку, как она? Такая же красавица, как и была раньше?

– Видел и разговаривал. Все, что тебе рассказал, от неё узнал.

– Вот ведь какая судьба у Веселинушки, – печально молвила Ульяна, – мужа потеряла, сын должен скрываться. Был бы отец, так заступился бы, но сирота она, некому и слова замолвить. Правда брат у Веселины был, но запамятовала я, да может и он сторону князя Бориса взял.

– Я у неё есть.

– Ладушка, ты сам нуждаешься в опеке, князь рыскает по всей округе, тебя ищет. Вот уж и не знаю, как не обнаружил– то нас. Найдёт тебя и убьёт.

– Я не собираюсь всю жизнь бояться и жить с оглядкой. Я вырву из плена матушку и уничтожу дядю.

– Ой, милый мой, что ж ты такое говоришь. Жил бы спокойно, женился на Ясеньке. Смотри, какая девка пропадает, все о тебе спрашивает. Уж больно ты ей по – сердцу пришёлся. Детки бы пошли. Вот оно счастье– то, а Ладомир?

– Няня Ульяна, – обнимая за плечи старушку, ласково говорил Ладомир, – не могу я жениться на Яснораде.

– Так чем тебе не угодила девка? Молода, красива, а самое главное – хозяюшкам хорошая тебе будет. Все– то у неё в руках спорится. А то, гляди, уведут парни и останешься бобылем.

– Не могу без любви, – и сразу перед глазами Ладомира появился образ Марыси.

– Любовь? Так полюби Ясеньку, – не унималась старушка.

– Я другую люблю, няня.

– Да, что ты?! – Взмахнув руками, удивилась Ульяна.

– Только не быть нам вместе никогда. Замужем она.

Ладомир поцеловал Ульяну в макушку, встал из-за стола и подошёл к печи.

– Что ж ты творишь, Ладомир. Нельзя так. Она другому принадлежит.

– Я знаю, поэтому и пришёл сюда.

В этот самый момент, дверь горницы заскрипела и в проеме показалась девушка. Яснорада смущено улыбаясь, поклонилась в знак почтения и приветствия.

– Ясенька пришла, как хорошо– то. Проходи, – пригласила няня девушку.

Девушка, волнуясь, теребя светло – каштановую косу, переброшенную через плечо на грудь до пояса с заплетенной желтой ленточкой, в нарядном сарафане, словно на праздник собралась, молвила:

– Рада видеть тебя Ладомир. Ждали тебя, – из-под темных бровей под пушистыми ресницами блестели ярким цветом зеленые, словно изумруд глаза.

– Здравствуй Яснорада. Совсем взрослая стала, – ответил Ладомир, – проходи, ты желанная гостья в этом доме. Спасибо тебе, что за Ульяной ухаживала. Добра твоего век не забуду.

– Надолго ли вернулся, Ладомир? – Сверкнув малахитовым взглядом, молвила Яснорада.– Тетка Ульяна все глаза высмотрела, пока ждала тебя.

– Ненадолго, – ответил Ладомир, – завтра в дорогу собираюсь.

– Как? – Всплеснула руками Ульяна.– Ты ж только сегодня пришёл, а завтра уже вновь покидаешь нас? Останься хоть на два дня, соскучилась я очень.

– Хорошо, нянюшка, – Ладомир подошёл к старушке, поцеловал в макушку и спросил, – а дядька Иван в кузне? Проведать хочу. Руки по делу соскучились.

– Так, где ж ему быть, – ответила Ульяна, – ты ступай, а я баньку затоплю.

– Я провожу, – выскакивая из дома за Ладомиром, протараторила Яснорада.

Подбежав к Ладомиру, Яснорада скромно спросила:

– Расскажи, где был?

– В Пании, – коротко ответил Ладомир, – а вы как здесь жили?

– Год спокойный удался. Ни пожаров, ни кочевников не было. Да и урожаем можно было б похвастаться, если б не князь со своей дружиной. Полюдье приехал собирать, да собрал так, что нам осталось с горсть.

– Князь Борис здесь был?

– Да. Рано утром пожаловали. Наполнили полные возки, да к полудню и уехали. А дружинники князя все, о какой– то Матрене спрашивали. А у нас никогда Матрены в деревне не было.

Ладомир, потеребивший себя за волосы, остановился у ограды, за которой слышался звонкий стук кувалды по металлу.

– Ну, спасибо, что проводила, – улыбаясь девушке, ответил Ладомир, – а теперь ступай, не место молодой девушке в кузне торчать.

Яснорада послушно махнула головой и повернула в сторону своего дома.

– Приходи сегодня вечером на угорье, – обернувшись, молвила Яснорада, – я ждать буду.

Ладомир ничего не ответил и вошёл в кузню, где работал дядька Иван.

– Здорово, дядька, – обратился Ладомир к мужчине средних лет, высокого, широкого в плечах Ивана. Берестяная повязка– оберег стягивала голову кузнеца, а чёрные с проседью волосы, спускались на могучие плечи.

– Ладомир! – Обрадовался Иван, опустив в кадушку с водой железные щипцы, которыми держал подкову, подошёл и обнял юношу. – Давно тебя не было в наших краях. Почитай целых два года.

– Да, дядька Иван, два года по миру ходил.

– Ну и нашёл, что искал?

– Нашёл, дядька. И то, что искал, и то, что не искал.

– Как так?

– Долгая история, потом, как– нибудь расскажу.

– Ну что ж, выпытывать не стану, захочешь, сам расскажешь. Ну, а по работе не соскучился? – С лукавой улыбкой, поинтересовался кузнец.

– Очень.

– Ну, иди, – приглашая в кузню, сказал Иван, – раз соскучился.

Ладомир, вошёл внутрь, засучил рукава и, достав из воды с помощью щипцов подкову, и положил её в самое жерло печи. Поддул мехами огня, а затем, как только подкова покраснела от жара, достал её, положил на наковальню и, взяв кувалду, начал монотонно бить по подкове.

– Вижу, что не забыл ничего, – Иван внимательно наблюдал за всеми действиями Ладомира.

Ладомир, находясь в блаженстве от любимой работы, ничего не слышал. Он наслаждался тем, что его руки вновь почувствовали силу огня и железа. Ребёнком, Ладомир прибегал в кузню и засматривался на работу мастера, а став подростком, пошёл в подмастерье к кузнецу Ивану. В руках Ладомира, подкова обретала правильный изгиб и форму, толщину и размер.

Прощаясь, Ладомир обнял кузнеца.

– Не знаю, дядька Иван, свидимся ли вновь, – опустив голову, сказал Ладомир, – снова в путь собираюсь.

Кузнец усмехнулся и похлопал по плечу своего подмастерья.

– Я всегда знал, что моя кузня, да и вообще наша деревня мала для тебя. Ты словно сокол, жаждущий простора и свободы. Если осядешь здесь, то погибнешь. Разве может молодой сокол жить в неволе? Поступай, как сердце велит. Не гонись за богатством, не в нем счастье.

– Спасибо дядька, ведь только ты меня и понимаешь.

– Ступай к своей судьбе, вольный богатырь, – пожелал кузнец.

Подходя к избе своей няньки, Ладомир увидел, что на крыльце его ждёт старушка. Увидев юношу, Ульяна взмахнула руками и пожурила:

– Солнце уже к земле опустилось, а тебя все нет и нет. Я уж и баньку натопила, и похлебку наварила. Ясененька несколько раз прибегала, интересовалась, не пришёл ли ты, а тебя нет.

– Я в кузне был, – виновато объяснял Ладомир, – руки по работе соскучились.

– А я не соскучилась, – бранила Ладомира Ульяна, – ступай в баню, пока не остыла, а потом за стол сядем.

Ладомир, соглашаясь с нянькой, отправился в баню, где пахло можжевельником и мёдом.

Солнце уже полностью скрылось, и на небе появились первая звезда.

– Спасибо нянюшка за баньку, – присаживаясь за стол, благодарил Ладомир, – все плохое забрала, будто заново родился.

– Ну вот, а теперь кваску отпей, да похлебку съешь, а то смотри, как исхудал.

Ладомир налил из глиняного кувшина в чашку кваса и спросил Ульяну.

– Яснорада сказывала, что князь Борис со своей дружиной в деревню приезжал. Искал женщину по имени Матрена.

– Нелегкая принесла ирода в наши края. Столько лет стороной обходил, а тут на тебе явился сам. Не узнал меня.

– Так он видел тебя?

– А то как? Во все дома заходил, рыскал как зверь бешенный. Но уже ведь двадцать годочков минуло, совсем старая я стала, вот и не узнал.

– Значит, помнит и боится моего появления.

– Ты даже и думать не смей, – поджав дряхлые губы, молвила Ульяна, – кто ты и кто он. Раздавит тебя одной рукой и поминай, как звали.

– Не могу я так жить, няня. Должен отомстить за отца и мать.

– Им уже не поможешь, о себе подумай, отчаянная головушка. Сгинешь.

– Если суждено умереть за правду, так тому и быть. А жить и бояться, я не буду.

В этот момент, отварилась со скрипом дверь и появилась Яснорада.

– Доброго вечера в дом, – поклонилась девушка.

– Ясенька, проходи, – обрадовалась Ульяна, – желанная гостья в этом доме.

Робко ступая по деревянным половицам, девушка подошла к столу и присела.

– Я за тобой Ладомир, – теребя косу, промолвила Яснорада, – пойдём на угор, там девчата с парнями уже собрались, костёр разожгли, песни поют.

– Сходи, Ладушка, – опередила Ладомира нянька, – чего дома– то одному сидеть.

– Хорошо, – вытирая, после похлебки, губы рушником, встал со скамьи Ладомир, – пойдём.

Яснорада, обрадовавшись, соскочила с места. Ульяна, улыбнулась и пожелала хорошо провести время.

Девушка, счастливая от того, что идёт рядом с милым мужчиной, щебетала, как соловей. Выйдя за околицу деревни, молодые люди шагнули на тропинку, ведущую к реке.

Несколько ребят и девчат, сидя у костра возле реки, хохотали и рассказывали небылицы.

– Ребята, смотрите, кого я привела, – с возбуждением произнесла Яснорада, показывая на Ладомира.

– Ладомир! – Соскакивая и подбегая к юноше, хлопая его по плечу, здоровались ребята.

Девчата сидели и, лишь с таинственной улыбкой, перешёптывались между собой.

– Здорово, Ладомир! – Обнимая друга, приветствовал Степан, – надолго к нам или опять собираешься в поход?

– Здорово, ребята и девчата! Несколько дней поживу и решу, – ответил Ладомир, – а где Кирьян, Иван, Милослав, да другие ребята?

– Присаживайся к костру, сейчас расскажем, – промолвил Степан, самый старший среди шестерых юношей, которые сидели возле костра.

Ладомир сел на поваленный ствол, а рядом присела Яснорада, как бы показывая девчонкам, что это её молодой человек.

– Князь приезжал, полюдье собирал, – начал свой рассказ Степан, – да и с каждого двора по мужику или юноше в дружину забирал.

– А вы?

– Я с Никитой на охоте был, а Владибор с Глебом на рыбалке несколько дней, – Степан кивком показывал на ребят, о которых говорил, – ну, а…

– А меня мать спрятала, – перебив Степана, отозвался самый младший, которому шёл пятнадцатый год, – ратники князя весь дом перерыли, а я в подполе в хлеву сидел. А Руслан в соседнюю деревню с матерью к куме ездил. Вот мы и остались, а остальных в дружину князя забрали.

– Помнишь Василину и Агафью, – робко произнесла одна из девушек, – так их тоже забрали, сказали, что на дворне у князя прислуживать будут.

– Гад, – резко ответил Ладомир.

– Мне кажется, что они кого– то искали, – продолжил говорить Степан, – уж больно рьяно тут хозяйничали и все что– то вынюхивали, расспрашивали.

Ладомир сидел, а внутри, словно искорка горел огонь мести и ненависти. Он молчал, нельзя было никому ничего говорить, иначе, своим признанием он может подписать смертный приговор и себе, и тому, кто узнает о тайне его происхождения.

– Ну, что вы все о грустном, – стараясь привлечь к себе внимание, крикнула Яснорада, – давайте песни петь, – и затянула веселую девичью песню о молодой красивой русинке, которая пошла в лес по грибы и встретила медведя, а это оказался не медведь, а заколдованный юноша.

Яснорада пела задорно, голосок, словно журчащий ручеёк, выходил из её алых губ. Девчата подпевали Яснораде, а юноши, заворожено слушали.

Допев до конца песню, Яснорада соскочила со своего места и, потянув за руку Ладомира, приглашая следовать за ней.

– Хоровод! Давайте хоровод водить! – весело и задорно прокричала Яснорада.

Девчата, словно ждали этого предложения. Тут же соскочив со своих мест, девчата, взявшись за руки, вытянули юношей в круг. Юноши и девчата принялись водить хоровод. Ладомир, улыбаясь Яснораде, повиновался девушке и теперь кружил вместе с ней в хороводе, напевая веселую и быструю песню.

Проводив до дома Яснораду, Ладомир вернулся в дом няньки, которая спала крепким сном. Осторожно ступая по половицам, Ладомир прошёл через горницу в маленькую комнатку и лёг на кровать. Он лежал и думал о той, которую украл и вернул, о той, которая вышла замуж и теперь принадлежит другому мужчине. Страшная боль прожигала его, когда он думал о брачной ночи в замке князя Анджея.

Ладомир почти не спал эту ночь. В голове мысли сменились одна за другой. Дума о матери, Марысе и одна из самых главных – о князе Борисе Всеволодовиче. В душе Ладомира горел огонь мщения за отца и мать. Но только, что мог сделать деревенский юноша? Ничего. Как только князь Борис узнает, где он, то наверняка это будет последний день в его жизни. Здесь нельзя рубить с плеча, размышлял Ладомир, ему нужна дружба и сильные союзники. Он должен освободить матушку и вдвоём отправиться к её брату. Ведь он тоже князь и у него есть дружина. Заручившись его поддержкой и найдя союзников в лице противников князя Бориса, он свергнет последнего и сядет на престол, который принадлежит ему по праву. Именно так решил действовать Ладомир. Освободить, чтобы ему не стоило, мать и просить помощи у дяди по материнской линии.

Все– таки, ближе к утру, Ладомира сморил сон. Но спал он мало и уже через три часа сидел за столом с Ульяной и пил парное молоко.

– Мне нужно уходить, няня, – вытирая молоко с губ, говорил Ладомир.

– Как? Ты ж обещал несколько дней побыть? – Расстроено отвечала Ульяна.

– Не могу, нянюшка, нельзя время терять. Решил я и все, ухожу, – Ладомир встал со скамьи, поклонился и поцеловал в щеку старушку, – пора мне.

– Погоди, – поняла Ульяна, что не сможет уговорить юношу остаться, – я в дорогу узелок соберу.

– Спасибо, – улыбнулся Ладомир, – жди меня и матушку. Без матушки не вернусь.

ГЗамок – крепость князя Сигизмунда Яровского, находился на возвышенности. У подножия расположился небольшой уютный городок с белокаменными домами и крышами из красно– коричневой черепицы. Двойные высокие стены, окружавшие замок, представляли собой многоугольник неправильной формы. Дорога, вымощенная камнями, поднималась на возвышенность и утыкалась прямо к воротам южной башни. Именно по этой дороге, которая вела ввысь, в замок, твёрдо ступая, шёл Ладомир. Охрана, стоявшая у ворот, сразу пропустила в замок, как только услышала его имя. Это показалось странным Ладомиру, но, не медля ни секунды, он вошёл во внутренний двор замка.

– Доложи своему господину, что пришёл Ладомир, – велел мужчина одному из слуг князя.

Молодой юноша в одежде слуги, одарил неприветливым взглядом Ладомира и отправился докладывать князю о госте.

Ладомир заметил, как несколько кочевников стояли возле своих коней и украдкой подглядывали на него.

Что они здесь делают? Послы или торговцы? Но разве кочевники торгуют? Они умеют только убивать, разорять и уводить в полон скот и людей. Думал Ладомир. Если послы? То зачем? Неужели князь Сигизмунд вступил в союз с Ханом Тугоем?

Его мысли прервал окрик слуги:

– Ступай. Князь ждёт тебя в тронном зале.

Ладомир покорно поднялся по каменной лестнице и зашёл в просторный светлый зал. Посередине на высоком каменном троне восседал князь Сигизмунд. Чёрные волосы спускались до самых плеч, орлиный нос с высоким лбом, из-под которого взглядом хищной птицы, смотрели темные глаза князя.

– Приветствую тебя, князь Сигизмунд, – кивнув головой, приветствовал князя Ладомир. – Прости, что не выполнил твой приказ.

Сигизмунд сидел и внимательно слушал юношу. Ни одна жилка не дрогнула на его лице, так был спокоен князь.

– Так почему не выполнил мой приказ? – Вставая со своего трона, подходя к Ладомиру спросил князь. – Или не желаешь свободы для своей матушки?

– Желаю, князь! – Встрепенулся Ладомир.– На этот раз все выполню, себя не пощажу, а твой приказ исполню.

– Исполнишь, говоришь?

– Да. Клянусь. Приказывай!

– А, что для меня значит клятва босяка? – Усмехнулся князь.

– Ты знаешь, что я по рождению князь, мать моя княжна, а отец – князь Спалессии. Поэтому слово даю тебе княжеское, – внутри Ладомира бушевал вихрь, он злился.

– Ну что ж, – молвил князь, вновь садясь на свой каменный трон, – прощаю тебя, на этот раз.

Ладомир стоял напротив трона и ждал, когда Сигизмунд спросит о Марысе, но князь, странным образом уводил разговор в другую сторону.

– Значит, князь Ладомир, – на слове князь, пан Сигизмунд сделал ударение и расплылся в улыбке, тем самым показывая свое пренебрежение, – хочешь выкупить княжну Веселину Игоревну? Торопись, а то она лакомый кусочек, многие хотят заполучить в прислуги княжну.

– Скажи, сколько денег просишь за мать? – Еле сдерживая, чтоб не наброситься на Сигизмунда, спросил Ладомир.

– Много. Не хватит денег у тебя, – ответил князь, – а вот дам тебе задание, и если исполнишь его, то подарю свободу княжне. Да ещё людей дам, чтоб княжество вернул себе. Согласен?

– Согласен, – не думая промолвил Ладомир.

– Слово даёшь, своё княжеское, что выполнишь мой приказ? – Ядовитая ухмылка не сходила с лица пана Сигизмунда.

– Я уже дал тебе слово. Все исполню, только прикажи.

Князь щелкнул пальцем, и слуга, стоящий возле стены с подносом, тут же подбежал к князю, подавая бокал с вином.

– Расскажи, – делая глоток вина, произнёс князь Сигизмунд, – почему не привёз мне панну? Что случилось?

Ладомир знал, что князь спросит с него о невыполненном задании, и поэтому придумал отговорку.

– Прости князь, не углядел за пани. Все хорошо шло. Похитил ее прямо из свадебной кареты, а вот ночью она развязала себе руки и сбежала. Почти догнал ее, но медведь опередил меня. Задрал хищник молодую пани. Сам видел.

– Задрал, говоришь? – Князь посмотрел на Ладомира хитрым и недоверчивым взглядом. – Мертвую видел?

– Да, князь, – твёрдо ответил Ладомир, – сам останки девушки похоронил.

– Жаль, очень жаль Ладомир, – ставя на поднос бокал, лукаво произнес Сигизмунд, – что ты посмел обмануть меня!

Тут же к Ладомиру подскочили ратники князя Яровского и скрутили ему руки, вытащив из ножен меч.

– Я верил тебе, – продолжал князь, – а ты меня обманул. Решил, что я глуп?

Князь, поднялся и подошёл к Ладомиру.

– Так пани Марыся мертвая? – В упор, глядя на Ладомира, спросил Сигизмунд.

– Да! – Уверенно отвечал Ладомир.

– Тогда объясни мне, кто это? – Князь хлопнул в ладоши, боковая дверь отворилась и ратники ввели молодую девушку.

Марыся, войдя в зал, увидела Ладомира, которого за руки держали ратники князя.

– Узнаешь? – Задал свой вопрос князь юноше.– Пани Марыся пред тобой, жива и невредима.

Ладомир стоял ошеломлённый тем, что увидел пани.

Как она тут оказалась? Как муж отпустил ее? Одни вопросы кружились в голове у Ладомира.

Князь подошел к пани и, взяв ее за руку, подвёл к Ладомиру. Взгляд девушки молил о пощаде. Ладомир посмотрел в голубые глаза Марыси и утонул в них.

– Зачем? – Вымолвил Ладомир.

– Я хотела помочь тебе, – начала объяснять Марыся, – просить князя о милости к твоей матушке.

– Какая ты глупая, – уныло проговорил Ладомир.

Услышав обидные слова в свой адрес, Марыся вспыхнула негодованием.

– Я глупая? Я пыталась помочь тебе! А ты обвиняешь меня! Не благодарный! – Гневно выпалила пани Марыся.

– Тише, тише, пани Марыся, – смеялся князь Сигизмунд.

Марыся взглянула на князя и умолкла, сжимая свои маленькие ручки с кулачки. Пан Сигизмунд повернул голову и посмотрел на Ладомира. Все веселье, которое было на лице Яровского, улетучилось.

– Вот тебе мой приказ, Ладомир.– Грубо проговорил князь.– Выполнишь его, и твоя мать обретёт свободу, а если нет, то не обессудь. Никогда больше ты не увидишь княжну.

Ладомир стоял и молчал, а сердце его разрывалось между любовью к матери и к девушке.

– Ты в целости и сохранности доставишь и передашь панну в руки Хану Тугою, – продолжал давать задание юноше князь.

– Но…, – хотел было воспротивиться Ладомир, однако, князь не дал этой возможности.

– Иначе твоя мать умрет! Понял?! Выбирай! – Грозно произнёс князь Сигизмунд и, подойдя к Марысе, поднял ее подбородок.– И, что Хан в ней нашёл?

– Ты не посмеешь, – вырвавшись из его рук и твёрдо посмотрев на князя,, тревожно сказала пани Марыся, – я жена князя Артура Бочинского и дочь князя Владислава Косульского. Они не смирятся с тем, что ты продал их жену и дочь!

– А я никого и не продаю, панна, – улыбаясь и любуясь Марысей, произнёс Сигизмунд, – я отдаю тебя ему в подарок. Дарю свою добычу, можно так сказать. А твой муж с отцом, пусть разбираются с Ханом, а не со мной. Я погляжу, кто одержит верх. Уверен, что Хан разобьёт их войско, и уж тогда я заявлю о себе.

– Ты мерзавец, – пани Марыся пыталась дать пощечину князю, но ратник не позволил ей этого совершить.

– Уведите ее, – приказал князь своим стражникам.

Оставшись с Ладомиром, князь подошёл к нему и спросил:

– Так как, сделал выбор? Мать или пани?

Ладомир опустил голову, потому что смотреть на князя, не было мочи.

– Мать, – еле шевеля губами, произнёс Ладомир, – я выбираю жизнь матушки.

– Правильно, – князь похлопал по плечу Ладомира, – я рад этому выбору.

Князь отошёл от Ладомира и подошёл к окну, которое выходило на задний двор замка.

– Подойди, – велел князь Сигизмунд юноше.

Ладомир подошёл к пану, который кивком показал в окно.

– Смотри.

Юноша глянул в окно и увидел, как из колодца, набирала воду женщина.

– Даю тебе час, – коротко произнёс князь, – а после готовься к походу.

Ладомир выскочил на задний двор и увидел свою матушку, которая разливала воду из ведра, принесённого из колодца, в кадушки для питья лошадей.

Ладомир подбежал к женщине, которая, увидев его, выронила ведро из рук.

– Ладушка! Жив! – Молвила княжна, обнимая Ладомира.

– Я ведь говорил, что вернусь! – Прильнув к матери, отвечал Ладомир.

Княжна Веселина Игоревна, мать Ладомира, по прошествии стольких лет не утратила ни свою красоту, ни величественную походку. Длинная белоснежная коса, пропущенная через всю голову, густые, изогнутые светло-коричневые брови, из-под которых сверкали серые глаза княжны.

– Похудел, Ладушка, – ласково произнесла Веселина Игоревна, присев с сыном на импровизированную скамью в конюшне.

– Матушка, скажите лучше как вы? – Сжимая руку женщины, молвил юноша.

– А, что я? Живу, работаю, ничего интересного, – поглаживая по волосам, молвила княжна.

Ладомир, держа мать за руку, тяжело вздохнул. Княжна, заметив или почувствовав душевное состояние сына, спросила:

– Вижу, что тяжело на душе у тебя. Расскажи мне.

Помолчав немного, но, все же решив рассказать матушке, Ладомир ответил:

– Девушку полюбил, но судьба не даёт нам вместе быть.

Княжна внимательно слушала сына, вслушивалась в каждое его слово.

– Помнишь, в нашу первую встречу, я поведал тебе о том, что князь отпустит тебя, если я выполню его указ.

– Да, – молвила Веселина Игоревна.

– Не смог я выполнить приказ князя Сигизмунда. Подлость затеял он совершить. Велел похитить пани Марысю, дочь правителя Северной Пании князя Владислава Косульского. Из свадебной кареты украл девушку. Но не смог отдать Марысю князю. Уж больно по сердцу пришлась. Ладная такая, красивая, а характер, словно черт в юбке. Полюбил всем сердцем Марысю. И самое главное, матушка, она полюбила меня. Сама призналась. Скажу честно, – Ладомир опустил голову, испугался я.

– Чего? – Ласково спросила Веселина Игоревна.

– Кто я? Босяк безродный, князь без княжества? Что я могу предложить ей? Ничего, кроме старого дома в деревне у няньки. Оттолкнул ее от себя. Не стал выполнять приказ князя. Отцу и жениху вернул. Разозлилась Марыся на меня из– за того, что не взял с собой, а обратно отослал. Замуж вышла за князя Артура. Я и на свадьбе был, украдкой наблюдал, любовался Марысей. Думал, что правильно все совершил, не дал девушке сгинуть у князя Сигизмунда. И вот сегодня, когда я пришёл просить за тебя, ее увидел. Здесь она, у князя. Только как оказалась в замке – не знаю.

Веселина Игоревна внимательно слушала сына.

– Князь Сигизмунд велел выбор мне сделать: ты или она, твоя свобода или ее.

– И, что ты выбрал, – осторожно спросила матушка.

Ладомир молчал, а потом начал говорить и в голосе его звучали нотки оправдания.

– Тебя выбрал, – потупил взгляд Ладомир.

Веселина Игоревна, покачав головой, обняла сына.

– Сердцем выбор делай. Ты уже один раз потерял ее, судьба подарила тебе ещё один шанс. Не упусти его, слышишь, – она заглянула в его глаза.

– Но ты…

Приложив палец к его губам, Веселина Игоревна сказала:

– За меня не беспокойся. Вот, – и, сняв с шеи цепочку, на которой висело кольцо, она вложила его в руку сына, – помоги Марысе и ступай к моему брату. Покажи ему кольцо, он поможет и тебе, и мне. Понял?

Ладомир глянул на золотое кольцо и развязав маленький мешочек на шее, вынул мужской перстень.

– Это княжеский перстень твоего отца, – взяв в руки и рассматривая кольцо, со слезами на глазах, отвечала мать, – отдал тебе перед тем, как погибнуть от рук брата Бориса. Сказал, Пусть мой сын всегда знает, что он князь Спалессии. А это мое кольцо. Береги их, они помогут вернуть свободу и власть.

– Я понял тебя, матушка, – крепко сжал материнские руки Ладомир.

– Запомни, сын мой, нет на свете ничего сильнее и важнее любви. Ты нужен девушке. Помоги ей и этим ты поможешь и себе, и мне.

Княжна поднялась и, поцеловав в макушку сына, взяла пустое ведро и ушла. Ладомир ещё долго сидел и думал о словах своей матери.

Внезапно, юноша услышал чьи– то голоса, которые доносились из– за деревянной стены конюшни. Голоса, явно принадлежащие нескольким мужчинам, говорившим о предстоящей поездке.

– За этот поход Хан Тугой подарит мне статного жеребца. Я уже приглядел одного. Чёрный как ночь, с длинной и упругой гривой и хвостом, – говорил мужчина.

– А я буду просить у Хана, что б он посодействовал мне в женитьбе. Знаешь Казым– агу? – Мечтал другой мужчина.– У него есть дочь Мелек. Вот хочу ее в жены взять.

– Так у тебя есть Зихра? – Встрял в разговор третий мужчина, чей голос звучал звонко, словно колокольчик.

– Новую хочу, – ответил второй мужчина старым и грубым голосом, – Зихра старая.

– Молоденькую захотел? – В голос засмеялся молодой человек.– Ты старый! У тебя два сына, у которых дети, а ты жениться собрался.

Ладомир стоял и внимательно слушал разговор кочевников.

– Я понимаю, Хан Тугой вторую жену возьмёт. На то он и Хан, а ты-то кто? Лучник! – Не унимался и все хохотал молодой кочевник.

– Не смейся, – раздраженно прикрикнул мужчина, который собирался жениться, – надоели вы мне, – встав, кочевник отошёл от них.

– Ты видел невесту Хана? – перестав смеяться, спросил молодой степняк.

– Нет, но слышал, что панна молода и красива.

Все сразу ясно стало Ладомиру. Пани Марыся едет в стан к степному Хану в качестве невесты.

Нет! Не позволит он этому быть. Как пани может стать женой Хана?! В – первых, она замужем, а во– вторых, тут Ладомир замолчал, он любит ее и не позволит увезти в полон.

Его мысли прервал окрик мальчишки – слуги, искавшего его.

– Что тебе? – Отозвался Ладомир.

– Ступай, тебя князь кличет, – произнес мальчик.

Ладомир вновь стоял в тронном зале князя Сигизмунда.

– Завтра, в сопровождении лучников Хана Тугоя, отправляешься в Степь. Доставишь пани Марысю живой и невредимой. Смотри, – указывал князь, – ни одна волосинка не должна упасть с красивой головушки панны. Если ты опять вздумаешь меня обмануть, то в этот раз пощады не будет. На кону жизнь, и свобода твоей матери.

– Объясни, я никак не могу понять? Зачем тебе моя матушка? Что ты преследуешь, держа ее рабыней при себе?

Князь Сигизмунд, прищурив глаза, внимательного смотрел на юношу.