Текст книги "Чтение с увлечением"

При чем здесь нейропсихология?

А знаете, что отвечают дети, если спросить у них, почему они не читают? Вариантов ответов не так уж много: «ничего не понимаю, что там написано», «скучно», «неинтересно», «нет времени», «медленно читаю».

Все понятно!

Они такие же, как и мы, только маленькие!

Они тоже не хотят делать того, что трудно и неинтересно. А заставить себя, сделать усилие, еще не умеют. Хотите, мы устроим вам маленький неиропсихологическии «ликбез», и вы тоже поймете, что в нежелании читать наших нерадивых учеников виноваты не вы и не они сами, а особенности их развития, характерные для сегодняшнего дня?

Начнем?

По Д. Б. Эльконину (1989) схема начального этапа овладения чтением выглядит так:

• этап аналитический – вычленение и овладение элементами отдельных действий при высокой степени контроля;

• этап синтетический – объединение отдельных элементов в целостное действие при сохранении высокой степени контроля;

• этап автоматизации – выполнение сформированной целостной деятельности без фиксированного контроля отдельных элементов (действий).

Для анализа причин трудностей, возникающих у ребенка при овладении первыми шагами чтения, нам придется подробно отследить полный механизм поэтапного становления процесса чтения. Сделать это мы можем только с помощью детской нейропсихологии – науки, изучающей взаимосвязи социального функционирования (поведения и обучения ребенка) с формированием его психических функций и личности, с развитием мозга в норме и патологии (Глозман Ж. М., 2009).

Основоположник нейропсихологии А. Р. Лурия уделяет описанию функциональных механизмов процесса чтения особое внимание, называя его процессом не менее сложным, чем процесс письма.

Процесс чтения в языках с фонематической письменностью (а именно таким языком является русский язык) начинается с восприятия буквы и анализа ее звукового значения. Проанализировав звуко-буквы, надо суметь составить из них слоги. Сложность состоит в том, что каждая фонема изолированно звучит совершенно иначе, например «н» перед «е» звучит иначе, чем перед «а». Видоизмененные слоги ученику предстоит слить в слова, что после овладения умением складывать в слоги не так сложно. Далее идет процесс автоматизации, в течение которого весь цикл операций свертывается, и слово, по выражению А. Р. Лурии, «узнается в лицо». Чтения считается развитым, когда процесс «узнавания слова» автоматизирован.

В отличие от процесса письма, которое проделывает путь «от мысли к слову», чтение проделывает обратный путь от «слова к мысли». Оно начинается с анализа написанного слова и смысловой связи этих слов в предложении, а затем и в тексте, расшифровывая сформулированную в нем мысль.

Процесс «превращения слова в мысль» тоже носит особый, «двусторонний» характер. Читающий схватывает значение какого-либо комплекса букв, а затем слов и словосочетаний, создающих подобие гипотезы. Совпадение или несовпадение ожидаемого значения с гипотезой составляет основное содержание деятельности читающего. Если процесс сличения ожидаемого слова со значением протекает быстро, а гипотеза, не соответствующая реальному значению слова, пластично тормозится и корригируется, процесс чтения становится полноценным.

Попробуем популярно объяснить, какие функции головного мозга должны быть в достаточной степени сформированы, чтобы чтение давалось ребенку легко.

Для того чтобы понять, почему с точки зрения нейропсихологии именно сегодня детям трудно дается чтение, нам придется начать разбираться с самого начала – с концепции А. Р. Лурии о трех функциональных блоках мозга. Для того чтобы вы не подумали, что мы уйдем сейчас глубоко в научные рассуждения и вам трудно будет понять то, что написано ниже, хочется немного сказать о необыкновенной способности А. Р. Лурии настолько доступно излагать сложнейшие научные темы и в своих научных трудах приводить жизненные, реальные примеры, что даже его учебники читаются как увлекательнейшие книги. Мы же в своем описании строения мозга опираемся на его научно-популярную книгу «Потерянный и возвращенный мир», которую советуем обязательно прочитать.

Вслед за Александром Романовичем мы сознательно идем на некоторое упрощение рассмотрения этих сложнейших вопросов, представляя описание выделенных ученым трех основных блоков головного мозга.

Первый основной блок называется «энергетическим блоком», или «блоком тонуса». Он расположен в глубине мозга, в пределах верхних отделов мозгового ствола и тех образований серого вещества, которые составляют древнейшую основу его жизнедеятельности.

Процессы, происходящие в сети нервных клеток этого блока, создают потоки возбуждения, возникающие от и процессов обмена внутри организма и от раздражения наших органов чувств. Затем они направляются к мозговой коре, придавая ей нормальный тонус, обеспечивая ее бодрствование. Если приток этих импульсов исчезает, то тонус коры снижается, человек впадает в полусонное состояние, а потом – в сон. Данный блок – это аппарат, обеспечивающий питание мозга, так же, как источник электроэнергии обеспечивает питание электронных приборов.

Если у детей не в полной степени развит первый блок, отвечающий за активацию мозга, то они быстро утомляются, им трудно, «лениво» сделать над собой малейшее усилие. Кроме того, процесс восприятия букв, складывания слогов, чтения слов и скорости чтения у такого ребенка будет резко замедлен. Учителя часто жалуются родителям на недостаточную «технику чтения» таких детей. И, как ни печально, и родители, и учителя часто считают, что «рецепт» улучшения чтения есть только один – побольше читать, желательно, ставя перед ребенком секундомер, нанося тем самым огромный вред его психическому развитию, потому что все, что ребенок делает через силу, истощает его энергетический ресурс. Это негативно влияет на его отношение к чтению. Ведь и каждый из нас любит, пожалуй, делать то, что легко, интересно, и ничего не любит делать из-под палки. Для повышения энергетического тонуса головного мозга прежде всего необходимо обеспечить мозг кислородом и усилить к нему кровоток. Достичь цели поможет дыхательная гимнастика, специальный массаж, сопровождающий весь учебный процесс. И еще – положительные эмоции и интерес к чтению.

А как вы считаете, имеет ли шансы чтение как таковое быть интересным?

Может ли книга вызвать положительные эмоции?

На наш взгляд, шансы огромные. Особенно, если с детства не внушать обратного. Самая распространенная ошибка – это фраза, сказанная детям: «Пока не прочитаешь десять страниц «Двух капитанов» – никаких друзей, велосипедов и походов на речку». Чем становится после этого книга – другом или врагом? Какие эмоции вызывает? А вот бы с друзьями и с велосипедом да на речке и с книжкой? И эмоции, и кислород, и гимнастика – все вместе!

Второй блок головного мозга – блок приема, переработки и хранения информации, доходящей до человека из внешнего мира. Этот блок обеспечивает все виды восприятия, зрительную, слуховую и двигательную память, пространственные представления, умение понимать логико-грамматические конструкции, воображение.

«Человек получает бесчисленное множество сигналов из окружающего его мира, его глаз воспринимает тысячи предметов – знакомых и незнакомых. Их отражение вызывает возбуждение в сетчатке нашего глаза и по тончайшим нервным волокнам доходит до затылочных отделов коры головного мозга – зрительной области мозговой коры. Здесь зрительный образ разлагается на миллионы составляющих его признаков: в коре затылочной области есть нервные клетки, специализирующиеся на восприятии тончайших оттенков цвета, реагирующие только на плавные, округлые или только на угловатые линии, только на движения от краев к центру или от центра к краям. Эта «первичная зрительная кора» поистине удивительная лаборатория, дробящая образы внешнего мира на миллионы составляющих частей.

К ней примыкает другая часть затылочной области – специалисты называют ее вторичной зрительной корой. Вся толща этой коры состоит из мелких нервных клеток с короткими отростками, они похожи на маленькие звездочки и получили название звездчатых клеток. Они расположены в верхних слоях мозговой коры; к ним доходят возбуждения, возникшие в клетках первичной зрительной коры, и они объединяют их в целые сложные комплексы, в «динамические узоры»: отдельные дробные признаки они превращают в целые сложные структуры» (Лурия А. Р., 1962,1973).

Для того чтобы ребенок мог прочитать слово, он должен прежде всего проанализировать его зрительно, как бы увидеть его. Этот анализ заключается в распознавании каждого отдельного элемента слова, вследствие чего появляется способность различения ребенком отдельной буквы от других, похожих на нее букв. Легко ли это? Для вас, взрослых, конечно, легко. А для ребенка, у которого, в силу возрастных причин, еще недостаточно сформировано зрительно-пространственное восприятие, это достаточно трудоемкий процесс. Недостаточную сформированность зрительно-пространственных функций можно отчетливо увидеть во время проведения нейропсихологического тестирования при прочтении рассказа Л. Н. Толстого «Галка и голуби», который входит в набор проб, предложенных для диагностики А. Р. Лурией.

Приведем его полностью, так как на примере этого текста мы будем демонстрировать особенности восприятия детей с недостаточной возрастной функциональной готовностью к процессу чтения.

Галка и голуби

Галка услыхала, что голубей хорошо кормят, побелилась в белый цвет и влетела в голубятню. Голуби подумали, что она голубь, и приняли ее. Но она не удержалась и закричала по-галочьи. Тогда голуби узнали, что она галка, и выгнали ее. Она вернулась к своим, но те ее не признали, и тоже выгнали.

Наиболее часто встречающаяся ошибка при прочтении этого текста у детей с несформированностью пространственных представлений: прочтение слова «побелилась» как «поделилась» (замена при прочтении буквы «б» на «д»). Если исследователь по ходу испытания не внесет коррективы, ребенок сразу же теряет смысл всего текста. А поскольку в заключение обследования от ребенка требуется пересказ текста, то чаще всего ребенок ограничивается красочным ворчаньем: «Нич-чего не понял. Галка какая-то. Делиться чем-то не хотела… Ну ее и повыгоняли отовсюду». Как полагаете, доступна ли для этого ребенка любая, даже самая интересная книга? Не удивляетесь теперь, что он не хочет читать? И это – только недостаточность одной из функций, отвечающих за расположение буквы в пространстве.

А если у ребенка, например, нарушение зрительной памяти? Он может читать, но запоминать, что за чем следует, не сможет. Или такой вариант: ребенок не может разобраться в элементарных логико-грамматических конструкциях. Например, такой диагностический вопрос: кем тебе приходится брат отца? Отвечает – дядя. А отец брата? Ребенок всех перечислит, но не сможет догадаться, что отец его брата ему приходится родным папой. И бывает это довольно часто. Вот и ускользает смысл художественного текста от ученика. Он просто не понимает, о чем написано в книге.

Интересно, что часто такие дети читают, но читают что?

Справочники!

Потому что в справочнике нет ни сложных предложений, ни инвертированных конструкций, и тогда содержание текста становится для них доступным.

Молодой папа, менеджер в рекламном агентстве, очень гордится восьмилетней дочкой Машей. Откладывая в сторону сказки и приключения, девочка с интересом читает только словари и справочники. У нее богатый словарный запас, в разговоре она может порассуждать и о том, что такое декадентство, и о том, что такое логарифмы и дедукция. Но Маша никак не может прокомментировать события, описанные в «Королевстве кривых зеркал», она затрудняется объяснить, как девочка Суок из «Трех толстяков» могла занять место куклы наследника Тутти. Папа только улыбается, не понимая, что интерес Маши к справочной литературе объясняется вовсе не высоким уровнем ее интеллекта, а несформированностью логико-грамматических отношений (девочка, кстати, уверена, что брат отца и отец брата – это один и тот же человек), в результате чего смысл художественного текста от Маши ускользает. В словарях же все просто и ясно объяснено, образность описания в научной речи отсутствует, а это облегчает для Маши понимание.

Третий основной блок мозга – блок программирования, регуляции и контроля деятельности. Он является мощным аппаратом, позволяющим формировать и сохранять намерения, формулировать программы действий, регулировать их протекание и контролировать успешность их выполнения.

При дисфункции передних отделов мозга для детей особенно сложно создавать прочные намерения (например, заставить себя прочитать книгу до конца). Они не могут создавать программы своего поведения и контролировать их выполнение (что сделать сначала, как это продолжить и чем все завершить). Такой ребенок может встать во время урока, играть или наблюдать жизнь за окном, когда все остальные усердно работают. Ему трудно анализировать свои ошибки и делать соответствующие выводы.

Чтобы объяснить, как нарушение функций программирования, регуляции и контроля проявляется при чтении, можно привести пример понимания детьми морали того же рассказа «Галка и голуби».

После прочтения и пересказа в ходе обследования задается вопрос: «Скажи мне, а чему учит эта история?»

Правильная версия ответа: «Не надо обманывать» – для детей до девяти лет и «Будь самим собой!» – для детей более старшего возраста.

Приводим варианты ответов:

«Эта история учит, что всех надо хорошо кормить – и голубей, и галок…»

«Не надо было по-галочьи кричать…»

«Не надо было краситься».

И опять становится понятным, почему ребенок не хочет читать…

Чтение – сложнейший процесс, в котором задействованы оба полушария головного мозга, поэтому если одна из зон «пробуксовывает», весь процесс теряет смысл. Чтение из наслаждения превращается в жуткое наказание. Ребенок напряженно складывает буквы в слова, но не понимает сути и смысла. Поэтому и пересказ текста не удается, или в нем появляются какие-то новые герои и повороты сюжета, то есть образ или отсутствует совсем, или искажается. Если ребенок мало играл в раннем детстве, если палочка для него никогда не превращалась в лопатку или в лошадку, значит, его фантазия не развита в достаточной степени. А какое удовольствие от чтения можно получить, представляя себя на месте Руслана, летящего на бороде Черномора, на месте Ассоль, ждущей своего капитана Грея, на месте девочки Элли, идущей по дороге, вымощенной желтым кирпичом? Хорошее воображение – необходимое условие успешного и заинтересованного чтения. Причем чтение и фантазирование – вещи, не просто связанные друг с другом, а взаимовлияющие. Воображение прекрасно развивается с помощью рисования, а рисование под чтение – один из способов приобщения ребенка к книге. Как помочь ребенку, который и хотел бы, да не может читать нормально в силу нейропсихологических причин, вам ответит специалист-нейропсихолог, если вы не поленитесь сходить к нему на консультацию. Но и в этом случае без книг вам не обойтись. Чем красивее внешне и интереснее по содержанию будет эта книга – тем больше у вас шансов на успех.

И все-таки насколько часто нейропсихологические особенности развития мешают детям читать?

Судите сами. У более 3000 детей, обратившихся в наш Центр с жалобами на трудности овладения чтением и письмом, обследование с помощью нейропсихологических методик выявило нейродинамические нарушения, сочетающиеся, как правило, с дефектами моторики, речевого внимания, пространственной ориентировки, зрительного восприятия, логического мышления.

В чем же причина?

Что изменилось в дошкольном детстве наших детей, чего не получили они, казалось бы, получающие все и в избытке?

Читать или играть?

Наши бабушки говорили: «За детьми надо ухаживать… Детей надо воспитывать…» Мы говорим: «Детей надо развивать», а сами и не подозреваем того, что, отдавая их в группы «подготовки к школе», в шахматные кружки и в клубы раннего чтения в возрасте 2 лет, мы наносим значительный вред их развитию, потому что идем вопреки возрастным потребностям ребенка. Дошкольник прежде всего должен уметь и хотеть играть, а также иметь для этого и компанию, и необходимое пространство. Вы заметили, что мы не упоминаем об игрушках? Знаете почему? А потому, что это совсем не главная составляющая игры. Ведь при желании все себе можно представить! И не тогда ли формируется необходимое для восприятия сюжета книги воображение, когда пекутся пирожки из песка и рулем автомобиля служит крышка от кастрюли?

Ребенок и игра – понятия неразрывные: ребенком мы считаем того, кто только и делает, что «резвится и играет», а игру воспринимаем как нечто несерьезное, детское. Но так ли уж несерьезно это дело? Судите сами. Есть данные о связи особенностей игры в дошкольном возрасте с формированием навыков чтения в начальной школе. Дети, неуспевающие по чтению, меньше, чем успевающие школьники, играли до школы со своими сверстниками вне дома, меньше времени занимались настольными играми (Wells M. E., 1970).

Все высшие психические функции и такие их составляющие, как воображение, произвольность, образное, речевое и логическое мышление, мотивационный и операциональные компоненты, пространственные представления, в дошкольном возрасте формируются в процессе познания ребенком окружающего мира, в том числе и в процессе ведущей деятельности дошкольного возраста – игре (Выготский Л. С, 1966; Давыдов В. В., 1986; Запорожец А. В. 1966; Лубовский В. И., 2006; Рубинштейн С. Л., 1946; Эльконин Д. Б., 1978,1989).

Игра в ее развернутой форме требует от ребенка умения видеть предметы в соответствии со взятой на себя ролью. Скажите, а зачем читать «Тома Сойера» ребенку, не готовому почувствовать себя в его роли или в роли Гекльберри?

Игра дошкольника стимулирует исследовательское поведение, направленное на поиск и приобретение новой информации, стимулирует развитие познавательных способностей, наблюдательности, сообразительности и любознательности (Пиаже Ж., 1969; Поддьяков А. Н., 2001; Plomin R., DeFeries J., Fulker D. W., 1988).

Как вы думаете, это те качества, которые заставят ребенка взяться за книгу?

Создавая воображаемые ситуации, ребенок имеет возможность двигаться в пространстве и времени. И на этой основе развиваются пространственно-временные функции (Семаго Н. Я. 2007; Сунцова А. В., Курдюкова С. В., 2008). Не потому ли так интересно читать приключенческие романы, что воображение уносит читателя совершенно в другое измерение?

Активная игровая деятельность со значениями вещей повышает творческий потенциал ребенка. Ребенок по-своему, оригинально преобразует окружающее, что нередко приводит к новым, нетрадиционным результатам (Поддьяков А. Н, 1967).

В игре формируется способность к абстрактному мышлению, обобщению и категоризации благодаря тому, что игровые действия ребенка абстрагируются от конкретной предметной ситуации и приобретают свернутый, обобщенный характер. От развернутых действий к умственным действиям, их речевому опосредованию и умозаключениям – таков путь формирования абстрактного мышления в игре (Пиаже Ж., 1932; Выготский Л. С, 1978; Запорожец А. В., 1966). Этот вид мышления, как мы писали выше, необходим, чтобы понять смысл содержания книги и уметь сделать и выводы.

На новую ступень развития переходит в игре и речевая деятельность ребенка.

«Если в полтора года ребенок делает открытие: всякая вещь имеет свое имя, то в игре ребенок открывает: каждая вещь имеет свой смысл, каждое слово имеет свое значение, которое может замещать вещь» (Выготский Л. С, 1978).

Ребенок действует со значениями предметов, опираясь на начальных этапах игры на их материальные заместители – игрушки, а затем только на слово-наименование как знак предмета, а действия становятся обобщенными действиями, сопровождаемыми речью (Луков М. И., 1937; Эльконин Д. Б., 1978).

Значит, в игре обогащается словарный запас и обогащаются представления об окружающем мире. Разве не тогда интересно мальчику читать про индейцев, когда он сам «выходил на тропу войны»?

Особое внимание в отечественной психологии уделено формированию функции произвольности. Под произвольным поведением понимается «поведение, осуществляющееся в соответствии с образцом (независимо от того, дан ли он в форме действий другого человека или в форме уже выделившегося правила) и контролируемого путем сопоставления с этим образцом как эталоном» (Эльконин Д. Б., 1978, с. 285). А значит, ребенок сможет себя заставить, заменив слово «хочу» словом «надо». Кроме того, он будет в большей степени перенимать положительный пример читающего взрослого.

Те дети, у которых игровая деятельность не сформирована, обычно не испытывают потребности в переходе к новой ведущей деятельности – учебной. У детей с дефицитом игрового развития существенно страдает и мотивационная сторона выполнения задания, так как трудности, которые встречают дети при выполнении заданий, вызывают у них резкие эмоциональные реакции, аффективные вспышки. Такие реакции возникают «не только в ответ на действительные трудности, но и вследствие ожидания неудач» (Лубовский В. И., 2006). Эта боязнь значительно снижает работоспособность детей при овладении сложными видами деятельности. Речевое развитие детей с отсутствием игрового развития характеризуется и несформированностью экспрессивного и импрессивного компонентов, рассогласованностью речевой и предметной деятельности, трудностями в понимании и оперировании логико-грамматическими конструкциями, недостаточностью словарного запаса и словообразовательных процессов. Одним из характерных признаков речи «неигравших» детей является недостаточность речевой регуляции и вербализации действий, несформированность планирующей функции речи, что связано с недостаточностью внутреннего программирования, ведущего к отсутствию речевой активности и недостаточному владению операциями анализа, синтеза, сравнения, обобщения. В связи с этим для детей указанной группы характерны трудности пересказа произведений и понимания смысла текста, что, естественно, прямым образом влияет на отношение к чтению.