Текст книги "Мудрость всех эпох"

Платон

(428/427 г. до н. э., Афины – 348/347 г. до н. э., там же.)

Древнегреческий философ и педагог. Ученик Сократа, учитель Аристотеля. Он полагал, что только в мире идей и заключается действительная истина.

Бог в нас самих.

Судьба – путь от неведомого к неведомому.

Не удивляйся происходящему, ибо ничто не происходит случайно, всё идёт так, как должно идти.

Ничто в мире не заслуживает больших усилий.

Книга – немой учитель.

Сократ – друг, но самый близкий друг – истина.

Женский пол – это другая часть нашего человеческого рода: правда, ввиду своей слабости он уродился более скрытным и лукавым.

Те, кто достаточно умен, чтобы не лезть в политику, наказываются тем, что ими правят люди глупее их самих.

Сколько рабов – столько врагов.

Демократия перерождается в тиранию.

Любимое часто ослепляет любящего.

Любой человек поэт, когда он любит.

Любовь – это серьезное психическое заболевание.

Основа всякой мудрости есть терпение.

Быть обманываемым самим собой – хуже всего, потому что в таком случае обманщик постоянно присутствует при обманываемом.

Всеми силами души надо стремиться к истине.

Человек, поглупевший от суеверия, есть презреннейший из людей.

Стараясь о счастье других, мы находим свое собственное.

Воля – целеустремленность, соединенная с правильным суждением.

Никто не становится хорошим человеком случайно.

Тесная дружба бывает у сходных меж собою людей.

Почти все то, что зависит от человека, может развратиться от золота.

Помощь – препятствие для существующего или возможного зла.

Хороший человек – тот, кто способен платить другому добром.

Недобросовестные ораторы стремятся представить плохое хорошим.

Рассудительность – это умение обуздывать свои вожделения и страсти.

Надежды – сны бодрствующих.

Мне кажется, всякий, кто в здравом уме, всегда стремится быть подле того, кто лучше его самого.

Глупца можно узнать по двум приметам: он много говорит о вещах, для него бесполезных, и высказывается о том, про что его не спрашивают.

Астрономия заставляет душу смотреть вверх и ведет нас из этого мира в другой.

Герой рождается среди сотни, мудрый человек есть среди тысячи, но совершенного можно не найти и среди сотни тысяч.

IV–III век до нашей эры

Эпикур

(341 г. до н. э., Самос, Греция – 270 г. до н. э., Афины, Греция)

Древнегреческий философ. Философию делил на физику (учение о природе), канонику (учение о познании) и этику (наука о морали).

Не бойся смерти: пока ты жив – её нет, когда она придёт, тебя не будет.

Счастье – это вытеснение страдания и беспокойства.

Не порти впечатление от того, что имеешь, желая того, чего у тебя нет. Помни о том, что когда-то ты лишь только надеялся получить то, чем обладаешь сейчас.

Если ты хочешь сделать кого-то богатым, нужно не прибавлять ему денег, а убавлять его желания.

Удовольствие – это начало и конец счастливой жизни.

Глупо просить у богов то, что человек способен сам себе доставить.

Каждый уходит из жизни так, словно только что вошел.

Величайший плод ограничения желаний – свобода.

Не избегай делать мелкие услуги: будут думать, что ты также способен и на большие.

Ни один глупец не является счастливым, ни один мудрец не является несчастным.

Человек, недовольный немногим, не бывает доволен ничем.

Поблагодарим мудрую природу за то, что нужное она сделала легким, а тяжелое – ненужным.

Кто не помнит о прошлом счастье, тот старик уже сегодня.

Умение хорошо жить и хорошо умереть – это одна и та же наука.

Совсем ничтожен тот, у кого есть много причин для ухода из жизни.

Редко судьба препятствует мудрому.

При философской дискуссии больше выигрывает побежденный – в том отношении, что он умножает знания.

Привыкай думать, что смерть для нас – ничто; ведь все – и хорошее, и дурное – заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущений.

Из всего того, что мудрость доставляет тебе для счастья всей жизни, самое важное есть обладание дружбой.

Вселенная беспредельна. Все, что ограничено, предельно, имеет крайнюю точку, а крайняя точка может быть различима при сравнении с другой.

Из крапивы извлекай нитки, из полыни – лекарство. Нагибайся только затем, чтобы поднять павших. Имей всегда больше ума, чем самолюбия. Спрашивай себя каждый вечер, что ты сделал хорошего. Имей всегда в своей библиотеке новую книгу, в погребе – полную бутылку, в саду – свежий цветок.

Всегда работай. Всегда люби. Люби жену и детей больше самого себя. Не жди от людей благодарности и не огорчайся, если тебя не благодарят. Наставление вместо ненависти, улыбка вместо презрения.

Необходимость есть бедствие, но нет никакой необходимости жить с необходимостью.

Законы изданы ради мудрых – не для того, чтобы они не делали зла, а для того, чтобы им не делали зла.

Если Бог желает предотвратить зло, но не может этого сделать, тогда он бессилен. Если он мог бы это сделать, но не хочет, тогда он исполнен злобы. Если он имеет как силу, так и желание, то откуда берется зло? Если же он не имеет ни силы, ни желания – тогда за что называть его Богом?

II век

Марк Аврелий

(121 г., Рим – 180 г., Виндобона, совр. Вена).

Римский философ. Последний из «пяти хороших императоров», во времена которых Римская империя достигла своего наивысшего расцвета.

Жить каждый день так, как если бы он был последним, никогда не суетиться, никогда не быть равнодушным, никогда не принимать театральные позы – вот совершенство характера. Наша жизнь – это то, во что её превращают наши мысли.

Всюду, где можно жить, можно жить хорошо.

Наша жизнь есть то, что мы думаем о ней.

Скоро ты забудешь обо всём, и всё, в свою очередь, забудет о тебе.

Человек живёт только в настоящее мгновение. Всё остальное или прошло уже, или, неизвестно, будет ли.

Терпит вред тот, кто упорствует в заблуждении и невежестве.

Несправедливость не всегда связана с каким-нибудь действием: часто она состоит именно в бездействии.

Человек должен быть честным по натуре, а не по обстоятельствам.

Время человеческой жизни – миг.

Её сущность – вечное течение.

Ощущение смутно.

Строение всего тела бренно.

Душа неустойчива.

Судьба загадочна.

Слава недостоверна.

Одним словом, всё, относящееся к нему,

Подобно потоку, относящееся к душе сновидению и дыму.

Жизнь – борьба и странствие по чужбине.

Посмертная слава – забвение.

Но что же может вывести на путь?

Для счастливой жизни нужно совсем немного. Все дело в самом человеке, в его образе мышления.

Безразлично, будешь ли ты наблюдать человеческую жизнь в течение сорока лет ли же десяти тысяч лет. Ибо что увидишь ты нового?

Приставлять одно доброе дело к другому так плотно, чтобы между ними не оставалось ни малейшего промежутка, – вот что я называю наслаждаться.

Всё настоящее – мгновение вечности.

Следует раз и навсегда положить конец дискуссиям о том, каким должен быть хороший человек, и просто… стать им.

Помни, что изменить своё мнение и следовать тому, что исправляет твою ошибку, более соответствует свободе, чем настойчивость в своей ошибке.

Каждый стоит столько, сколько стоит то, о чём он хлопочет.

Говорить правду – это не столько дело воли, сколько привычка.

Когда в силу обстоятельств нарушается равновесие духа, восстанови самообладание как можно быстрее и не оставайся в подавленном настроении слишком долго, иначе тебе будет уже нельзя ничем помочь. Привычка восстанавливать гармонию усовершенствует тебя.

Настоящий способ мстить врагу – это не походить на него.

Люди рождены, чтобы помогать друг другу, как рука помогает руке, нога ноге и верхняя челюсть нижней.

Не думай, что позорно принимать помощь. Ты должен исполнять предназначенный тебе долг, как солдат на посту.

Самый презренный вид малодушия – это жалость к самому себе.

То только истинное благо и добро, что благо и добро для всех.

Авиценна (ибн Сина)

(980 г., около Бухары – 1037 г., Иран)

Ученый, философ, врач. Был врачом и везиром при разных правителях. Долгие годы он работал над «Каноном медицины» – медицинской энциклопедией, которая принесла ему мировую славу.

Постоянное пьянство вредно, оно портит натуру печени и мозга, ослабляет нервы, вызывает заболевание нервов, внезапную смерть.

Безделье и праздность не только рождают невежество, они в то же время являются причиной болезни.

Море слов сокровенного смысла полно,

Этот смысл я читать научился давно.

Но когда размышляю о тайнах Вселенной,

Понимаю, что мне их прочесть не дано.

Как от слепцов скрыт солнца ясный свет,

Так для глупцов дороги к правде нет.

Если друг мой дружит с моим врагом, то мне не следует водиться с другом. Остерегайся сахара, который смешан с ядом, берегись мухи, которая сидела на дохлой змее.

Растительную если ты предпочел еду,

То с пищею скоромной будь строго не в ладу.

Бросивший заниматься физическими упражнениями часто чахнет, ибо сила его органов слабеет вследствие отказа от движений.

Ты, оставивший в мире злодейства печать,

Просишь, чтоб на тебя снизошла благодать.

Не надейся: вовеки не будет прощенья,

Ибо сеявший зло – зло и должен пожать.

Душа Вселенной – истина.

Сердца наши, скальной породы, связала любовь оттого,

Что ты неприступна, как камень, а я – терпеливей его.

Если я не проложу тропы к сердцу людей, они не будут общаться со мной, хотя они не будут ни за, ни против меня.

О мудрости твердят: она бесценна,

Но за неё гроша не платит мир.

Кто счастья не ценил, тот близится к несчастью.

Коль смолоду избрал к заветной правде путь,

С невеждами не спорь, советы их забудь.

Велик от Земли до Сатурна предел,

Невежество в нем я осилить хотел.

Я тайн разгадал в этом мире немало,

А смерти загадку, увы, – не сумел.

Кто стар, тот молодым огнем пылать не может.

Благо, если до последней из дорог

Ум не знал бы ни сомнений, ни тревог.

С ослами будь ослом – не обнажай свой лик!

Ослейшего спроси – он скажет «Я велик!»

А если у кого ослиных нет ушей,

Тот для ословства – явный еретик!

Вино – наш друг, но в нём живет коварство:

Пьёшь много – яд, немного пьёшь – лекарство.

Не причиняй себе излишеством вреда,

Пей в меру – и продлится жизни царство…

Басмой волосы окрашу, снова буду молодым,

Но не ранее, чем ворон, сможет стать, как я, седым.

Воистину чудесные дела: возносятся безмозглые тела,

Их наделила тупостью природа, а родовая знатность вознесла.

Заклинаю тебя, небо, бога ради, дай ответ:

Ты вращаешься, но есть ли в этом смысл какой иль нет?

Когда к невеждам ты идешь высокомерным,

Средь ложных мудрецов ты будь ослом примерным.

Ослиных черт у них такое изобилье,

Что тот, кто не осел, у них слывет неверным.

Когда умрём, то все до одного

Познаем, что не знаем ничего.

Чем реже рука поднимает застольную чашу вина,

Тем крепче в бою и храбрее и в деле искусней она.

Спокойно зажил бы, отраду обретя,

О, если бы познать, кто я! Хотя бы раз

Постигнуть, для чего скитаюсь я сейчас?

А нет – заплакал бы я тысячами глаз.

XIII век

Фома Аквинский

(1225 г., замок Роккасекка, Италия – 1274 г., монастырь Фоссанова, около Рима)

Философ и теолог, его называли «князем философов» за то, что сформулировал пять доказательств бытия Бога.

Я часто раскаивался в том, что говорил, но редко сожалел о том, что молчал.

То, что ты не хочешь иметь завтра, отбрось сегодня, а то, что хочешь иметь завтра, – приобретай сегодня.

Каждый есть сам творец жизни своей и да воздастся ему смерть, кою он заслужил деянием своим.

Правители нуждаются в мудрецах значительно больше, чем мудрецы в правителях.

В каждой душе живет тяготение к счастию и смыслу.

Нельзя желать того, что до этого не было познано.

Кого можно считать умным? Того, кто стремится лишь к достижимой цели. Знание – настолько ценная вещь, что его не зазорно добывать из любого источника.

Мы должны искренне любить других ради их собственного блага, а не ради нашего.

Пусть мысли, заключенные в книгах, будут твоим основным капиталом, а мысли, которые возникнут у тебя самого, – процентами на него.

Наш долг – ненавидеть в грешнике его грех, но любить самого грешника за то, что он – человек, способный на благо.

Как может настоящее счастье проистекать из богатства, если для приобретения богатства приходится претерпеть страдания?

Счастливому человеку нужны друзья и не для того, чтобы извлекать из них пользу, ибо он и сам преуспевает, и не для того, чтобы восторгаться ими, ибо он владеет совершенными восторгами добродетельной жизни, но, собственно для того, чтобы творить добрые дела для этих друзей.

XV–XVI век

Никколо Макиавелли

(1469 г., Флоренция, Италия – 1527 г., там же)

Итальянский политический мыслитель, историк. Ради упрочения государства считал допустимыми любые средства. Отсюда термин «макиавеллизм» для определения политики, пренебрегающей нормами морали.

Цель оправдывает средства.

От частоты откровения истинность не стирается:

«Счастье – это когда тебя понимают».

Лучше проиграть со своими, чем выиграть с чужими.

Война сладка тому, кто её не изведал.

Не строй скромных планов – они не способны взволновать душу.

Достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям любой ценой.

Наименьшее зло следует почитать благом.

Не следует никому давать советы и пользоваться чужими советами, кроме общего совета – правила каждому – следовать велениям души и действовать смело.

Честолюбивые устремления людей не знают конца: сначала они стремятся к тому, чтобы не обижали их самих, затем сами начинают обижать других.

Чтобы узнать, что должно случиться, достаточно проследить, что было. Это происходит от того, что все человеческие дела делаются людьми, которые имели и всегда будут иметь одни и те же страсти и поэтому неизбежно будут должны давать одни и те же результаты.

Надеюсь я, не веруя в успех;

Я слезы лью – в них сердце утопает;

Смеюсь, но внутрь не проникает смех;

Пылаю весь – о том никто не знает;

Страшусь и звуков и видений всех;

Мне все вокруг мучений прибавляет.

Надеясь, плачу и, смеясь, горю,

Всего страшусь, на что ни посмотрю.

Не золото, как провозглашает всеобщее мнение, а хорошие солдаты суть пружина войны, ибо за золото не всегда найдёшь добрых солдат, а хорошие солдаты всегда достанут золото.

Обманываясь в общих вопросах, люди никогда не обманываются в частных.

Нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми.

Люди не умеют быть ни совсем дурными, ни совсем хорошими.

Человеку, который желает при всех обстоятельствах пребывать добродетельным, остается лишь гибнуть среди множества тех, кто недобродетелен.

Кто сам хороший друг, тот имеет и хороших друзей.

Каждый видит, каким ты кажешься, мало кто чувствует, каков ты есть.

Добро приедается.

У победителя много друзей, и лишь у побежденного они настоящие.

Скрой то, что говоришь сам, узнай то, что говорят другие, и станешь истинным князем.

Лучше быть смелым, чем осторожным, потому что судьба – женщина.

Какое бы дело мы ни затевали, время всегда кажется неподходящим, и никогда не бывает абсолютно благоприятных обстоятельств. Кто ждёт идеального случая, так никогда и не начнёт дела, а если и начнёт, то зачастую его ожидает печальный конец.

Пусть судьба растопчет меня – я посмотрю, не станет ли ей стыдно.

Войны начинают когда хотят, но завершают, когда могут.

Эразм Роттердамский

(1469 г., пригород Роттердама, Нидерланды – 1536 г., Базель, Швейцария)

Филолог, богослов, писатель. Получил прозвище «князя гуманистов» за подготовку первого издания оригинала Нового завета с комментариями.

Принести спасение человечеству мы можем только собственным хорошим поведением; иначе мы промчимся, подобно роковой комете, оставляя повсюду за собой опустошение и смерть.

Люди разумные часто бывают ненавистны могущественным властителям.

…Природа никогда не заблуждается… Ненавистна природе всякая подделка, и всего лучше бывает то, что не искажено ни наукой, ни искусством.

…Истинно рассудителен тот, кто, будучи смертным, не стремится быть мудрее, чем подобает смертному, кто снисходительно разделяет недостатки толпы и вежливо заблуждается заодно с ней.

Каков супруг, во многом зависит от супруги.

Потакать слабостям своих друзей, закрывать глаза на их недостатки, восхищаться их пороками, словно добродетелями, – что может быть ближе к глупости?

То, чем мы грешим в молодости, приходится искупать в старости.

Предвидение будущего получается не от оракулов и авгуров, а от мудрости.

Лучше меньше знать и больше любить, чем больше знать и не любить.

Нет зверя настолько дикого, чтобы он не отзывался на ласку.

Никакие житейские блага не будут нам-приятны, если мы пользуемся ими одни, не деля их с друзьями.

Ничего нет трудного для человека, имеющего волю.

Ничто так не ускоряет старости, как неумеренные попойки, необузданная любовь и не знающая меры похотливость.

Поразительна мудрость природы, которая при таком бесконечном разнообразии сумела всех уравнять!

Счастье зависит от нашего мнения о вещах, ибо в жизни человеческой все так неясно и так сложно, что здесь ничего нельзя знать наверное… А если знание порой и возможно, то оно нередко отнимает радость жизни.

Что постановит страсть, то непродолжительно, мимолетно; что определит разум, в том век не раскаешься.

Счастье состоит главным образом в том, чтобы мириться со своей судьбой и быть довольным своим положением.

Тот, кто делает добро другу, делает добро себе.

Церковь основана на крови, кровью скреплена и кровью расширилась.

Любая вещь имеет два лица. Снаружи как будто смерть, а заглянешь внутрь – увидишь жизнь, и наоборот, под жизнью скрывается смерть, под красотой – безобразие, под изобилием – жалкая бедность, под позором – слава, под ученостью – невежество, под мощью – убожество, под благородством – низость, под весельем – печаль, под преуспеванием – неудача, под дружбой – вражда, под пользой – вред.

Любовь – это все, что у нас есть, единственный способ, которым мы можем помочь другому человеку.

К вещам доступ труден, даже к самым легким, вроде грамматики, а мнения усваиваются легко и просто, и их одних с избытком хватает для достижения счастья.

Если кому-либо не хватает даров природы, он возмещает этот изъян усиленной дозой самодовольства.

Язык – лучший посредник для установления дружбы и согласия.

Человек должен любоваться самим собой: лишь понравившись самому себе, сумеет он понравиться и другим.

Чем меньше у человека причин дорожить существованием, тем крепче он за него цепляется, не подозревая даже, что такое пресыщение и тоска.

Знаю, что значит любовь: любовь – помраченье рассудка.

Изящество потребно не в одних искусствах, но во всех делах человеческих.

Иметь много друзей значит не иметь ни одного.

Блез Паскаль

(1623 г., Клермон-Ферран, Франция – 1662 г., Париж, Франция)

Французский математик, физик, писатель и религиозный философ.

Я одинаково порицаю и берущих на себя задачу восхвалять человека, и видящих в нем только унизительные стороны, а равно и тех, которые думают лишь, как бы развлечь его; одобрять же могу только с воздыханием ищущих истину. Стоики говорят: взойди внутрь себя, там твой покой; и это неправда. Другие говорят: не углубляйся в себя, ищи своего счастья вне себя – в развлечениях; и это неправда. Наступят недуги, и счастье окажется ни внутри, ни вне нас: оно в Боге и вне, и внутри нас.

Мы такого высокого понятия о душе человека, что не можем переносить ее презрения, обойтись без того, чтобы хотя какая-нибудь душа нас не почитала; все блаженство людей состоит в этом почете.

Самая низкая черта в человеке, но, вместе с тем, и величайший признак его превосходства – это искание славы. Действительно, чем бы человек ни обладал на земле, каким бы здоровьем и удобствами ни пользовался, он недоволен, если не пользуется почетом у людей. Он так уважает разум человека, что, имея всевозможные преимущества, если не занимает выгодного места в умах людей, он недоволен. Это место ему нравится больше всего на свете: ничто не может отвлечь его от этого желания; и это самое неизгладимое свойство человеческого сердца. Даже презирающие род людской, приравнивающие его к животным, и те хотят, чтоб люди удивлялись и верили им. При этом они противоречат самим себе, своим собственным воззрениям: природа их, которая все превозмогает, убеждает их в величии человека сильнее, чем разум – в его низости.

Несмотря на все обуревающие нас немощи мы не можем подавить в себе невольного возвышающего нас инстинкта.

Величие человека так заметно, что доказывается даже самою его немощью. Что свойственно природе животных, то в человеке мы называем слабостью, доказывая этим, что если теперь природа его уподобляется природе животных, то стало быть, он лишился лучшей природы, некогда ему свойственной.

Человек велик, сознавая свое жалкое состояние. Дерево не сознает себя жалким. Следовательно, бедствовать значит сознавать свое бедственное положение: но это сознание признак величия.

Так как о ничтожестве судят по величию, а о величии по ничтожеству, то одни доказали полную нищету человека тем легче, что основали это доказательство на величии; а так как другие доказывали с таким же успехом величие, выводя его из самой бедственности, то все, что одни могли привести в доказательство величия, послужило другим лишь аргументом в пользу бедственности, потому что бедствие тем ощутительнее, говорили они, чем полнее было предшествующее ему счастье; другие же утверждали противное. Так споры их вращались в кругу бесконечном, ибо, по мере разумения своего, люди находят в себе и величие, и ничтожество. Одним словом, человек сознает свое жалкое состояние. Он жалок потому, что таков и есть на самом деле; но он велик, потому что сознает это.

Я легко могу представить себе человека без рук, без ног, без головы, так как только опыт научает нас, что голова нужнее ног; но я не могу вообразить себе человека без мысли: это был бы камень или животное.

Следовательно, мысль отличает существо человека, и без нее нельзя себе его представить. Чем именно мы ощущаем удовольствие? Пальцами ли? Рукою ли? Мышцами ли, кровью ли? Понятно, что это ощущающее в нас должно быть нечто невещественное.

Не в пространстве, занимаемом мною, должен я полагать свое достоинство, а в направлении моей мысли. Я не сделаюсь богаче чрез обладание пространствами земли. В отношении пространства, вселенная обнимает и поглощает меня как точку; мыслью же своею я обнимаю ее.

Человек самая ничтожная былинка в природе, но былинка мыслящая. Не нужно вооружаться всей вселенной, чтобы раздавить ее. Для ее умерщвления достаточно небольшого испарения, одной капли воды. Но пусть вселенная раздавит его, человек станет еще выше и благороднее своего убийцы, потому что он сознает свою смерть; вселенная же не ведает своего превосходства над человеком.

Таким образом, все наше достоинство заключается в мысли. Вот чем должны мы возвышаться, а не пространством и продолжительностью, которых нам не наполнить. Будем же стараться хорошо мыслить: вот начало нравственности.

Опасно слишком много указывать человеку на его сходство с животными, не показывая ему его величия. Опасно также слишком часто обращать его внимание на его величие, не напоминая о его ничтожестве. Опаснее всего оставлять его в неведении того и другого. Напротив, весьма полезно представлять ему то и другое.

Не следует человеку думать, на что он равняется животным, ни что он равен ангелам, и нельзя допускать, чтобы он не ведал ни того, ни другого; следует ему знать и то и другое одновременно.

Пусть человек узнает теперь цену себе. Пусть он любит себя, так как в его природе есть способность к добру; но пусть он ради этого не любит присущих ему злых сторон. Пусть презирает себя, так как эта способность праздная; но не презирает для этого и своей естественной наклонности к добру. Пусть ненавидит, пусть любит себя: он носит в себе способность познавать истину и быть счастливым; но самой истины, постоянной и удовлетворяющей, в нем нет.

Поэтому мне хотелось бы возбудить в человеке желание отыскать эту истину, довести его до свободы от страстей и готовности последовать за истиной туда, где найдет ее. Зная, насколько его познание затемнено страстями, мне бы хотелось, чтобы он возненавидел в себе чувственность, управляющую его волею, чтобы она не ослепляла его при выборе и не в силах была бы остановить его, когда выбор будет сделан.

Я сознаю, что мог бы совсем и не быть, ибо мое «Я» заключается в моей мысли; стало быть, я, который мыслю, не существовал бы, если б мою мать убили прежде, чем я получил душу; следовательно, я существо не необходимое. Равно, я ни вечен, ни бесконечен; но я ясно вижу, что есть в природе Существо необходимое, вечное и бесконечное.

Гордость перевешивает все немощи. Она или скрывает их, или если и обнаруживает, то тщеславится их сознанием. Среди всех наших слабостей, заблуждений и пр. она так от природы сильна в нас, что мы с радостью отдаем самую жизнь, лишь бы только о том говорили.

Тщеславие так укоренилось в сердце человека, что похвалиться не прочь и солдат, и денщик, и повар, и носильщик; всякому любо иметь своих поклонников; да и философы не чужды этому чувству. Сами пишущие против славы хотят иметь славу хороших писателей, а читатели их похвалиться, что прочли их; да и сам я, пишущий это, имею, может быть, то же желание, а равно и читатель.

Любознательность тоже тщеславие. Чаще всего мы хотим знать только для того, чтобы сообщить об узнанном. Не стали бы разъезжать по морям ради одного удовольствия видеть море без надежды когда-нибудь рассказать виденное.

В городе, чрез который только проезжают, не заботятся приобрести уважение; иное дело, если приходится пробыть в нем некоторое время. Но сколько именно? Смотря по продолжительности нашей суетной и жалкой жизни.

Удивительно, что столь очевидная вещь, как людское тщеславие, до такой степени мало известно, что кажется странным я необыкновенным назвать глупостью стремление к почестям и величию.

Без благодати человек полон врожденного и непоправимого заблуждения. Ничто не указывает ему истины; напротив, все вводит его в обман. Оба проводника истины, разум и чувства, помимо присущего обоим недостатка правдивости, еще злоупотребляют друг другом. Чувства обманывают рассудок ложными признаками.

Разум тоже не остается в долгу: душевные страсти помрачают чувства и сообщают им ложные впечатления. Таким образом, оба источника для познания истины только затемняют друг друга.

Как трудно предложить что-нибудь на обсуждение другого, не повредив его суждения самым способом предложения! Если сказать: я нахожу, что это хорошо или что это неясно, или тому подобное, то мнение судьи или увлекается этим суждением, или, напротив, раздражается. Лучше ничего не высказывать; тогда он будет судить о предмете, как он есть, то есть сообразно тому, каков он в то время, и согласно других обстоятельств, приданных предмету не по своей воле. Но если вы и не высказали никаких замечаний, то весьма возможно, что само молчание ваше произведет свое действие, смотря потому, как он отнесется к нему, как объяснит себе его, – и может быть также, что, если он физиономист, то самое выражение вашего лица или тон вашего голоса повлияют на его решение. Так трудно не сдвинуть суждения с его природного основания, или, скорее, как мало твердых, незыблемых суждений!

Самое важное в жизни – выбор ремесла. Выбор этот зависит от случая. По обычаю становятся каменщиком, солдатом, кровельщиком. «Он хороший кровельщик», или «солдаты дураки» говорят одни; другие выражаются, наоборот, так: великое дело – только война, остальные занятия – пустяки. Как с детства наслушаются похвал известным ремеслам и порицания всех других, так и выбирают; потому что всякий естественно ищет похвального занятия, а не смешного. Отзывы окружающих несомненно действуют на нас; мы ошибаемся только в применении их. Сила обычая так велика, что из тех, кого природа создала просто людьми, вырабатываются представители всевозможных специальностей; целые области дают только каменщиков, другие только солдат и т. д. Конечно, природа не так однообразна, но она подчиняется обычаю. Иногда берет верх и природа, удерживая человека в его прирожденных наклонностях, несмотря на обычай, хороший ли, дурной ли.

Наше воображение так расширяет пред нами конечное время здешней жизни, вследствие постоянного размышления о нем, и так уменьшает вечность, благодаря недостаточному размышлению о ней, что из вечности делаем ничто, а из ничего вечность. И все это так глубоко укоренилось в нас, что никакая сила рассудка не может защитить нас от этого.

Кромвель готов был потрясти весь христианский мир: семейство короля погибло, его же, казалось, навсегда приобрело могущество, но мелкая песчинка попала в его мочевой пузырь – и что же? Когда самый Рим начинал трепетать перед ним, эта малая песчинка умертвила его, низвела в прежнее состояние его семейство, водворила мир и восстановила короля на престоле.

Воля – один из главных органов верования: она не образует верования, но дает оценку вещам, которые можно считать или истинными, или ложными, смотря по тому, как смотреть на них. Воля, отдающая преимущество одному пред другим, отвращает разум от исследования свойств вещи, ей не угодной, а потому ум, идущий в шаг с волею, останавливает свое внимание на том, что укажет воля, и судит по тому, что видит.

Воображение увеличивает мелкие предметы до того, что они всецело наполняют нашу душу, и, по безрассудной дерзости, уменьшает великие предметы до своих собственных размеров, говоря, например, о Боге.

Все занятия людей клонятся к приобретению имущества, но люди не сумели бы доказать, что владеют им по всей справедливости. Право их основывается только на фантазии законодателей, и самая прочность владения весьма сомнительна. То же и по отношению к знаниям: болезнь отнимает их у нас.

Мы предполагаем, что все люди одинаково воспринимают впечатления внешних предметов, но предположение это делаем наугад, ибо никаких доказательств на то не имеем. Я понимаю, что одинаковые слова употребляются в тожественных случаях, и всякий раз, когда двое видят, что тело или предмет меняет свое место, оба выражают впечатление от одною и того же предмета одними и теми же словами, говоря тот и другой, что он движется. И из этой тождественности определений выводят сильное доказательство тождественности идей. Но последняя вряд ли доказывается этим окончательно, хотя и многое можно сказать в защиту такого вывода. Мы знаем, что одни и те же последствия нередко выводят из различных предположений.

Видя действие, повторяющееся постоянно при одних и тех же данных, мы выводим из этого понятие естественной необходимости, как ожидаем, что завтра будет день и так далее; но часто природа нас обманывает и не подчиняется своим собственным законам.