Текст книги "Влюбленный Призрак Помпеев"

Regio III

Помпейские аристократки

Рабочая неделя, казалось, никогда не закончится.

Селии хотелось парить в заоблачных далях, и в своей голове она беспрестанно снимала кино о предстоящем путешествии. Но вместо этого будничные заботы досадно прерывали ее вдохновенный полет и тяжелым грузом тянули вниз, на землю.

Всю субботу молодая особа провела в приятных хлопотах, собираясь в столь долгожданную поездку.

Утром она отнесла кошку в ветеринарную клинику. Именно этот ветеринар 13 лет назад, видя страдания и слезы Селии, когда усыпили ее старенького котика после длительной болезни, сжалился и подарил ей маленького сиамского котенка. С тех пор и по этой причине доктор всегда соглашался приютить ее любимую питомицу в своей клинике в отсутствие хозяйки.

Придя домой, девушка искупалась, погладила выстиранные вещи и начала собирать чемодан. Она всегда тщательно готовилась к путешествиям, будто к новой жизни. Но как же она не любила собирать чемодан! В открытом виде и на видном месте этот предмет оставался пустым до позднего вечера. Селии все казалось, что еще остается бездна времени, что она еще всё успеет, и внезапно осознавала, что уже поздний вечер и пора готовиться ко сну. Как же это было хлопотно перекладывать вещи с их привычных мест, складывать в невместительный чемодан таким образом, чтобы ничего не помялось, брать все необходимое и одновременно только действительно нужное, не забывая оставить место для обязательных сувениров.

– Чемодан готов, документы и деньги в сумочке. Теперь спать! – со вздохом облегчения подвела итог Селия. Поставив будильник на три часа утра, она забралась под пуховое одеяло.

***

Целия встает с ложа в комнате, расписанной фресками. Ее упругое молодое тело горит и благоухает ароматными маслами. Только что рабыня сделала ей великолепный массаж. Надев тунику, Целия садится в плетеное кресло напротив туалетного столика, на котором находятся две резные шкатулки с разноцветными стеклянными флаконами разной формы, пузатенькими, с длинными и короткими горлышками, похожие на миниатюрные амфоры, заполненные кремами, мазями, духами и другими женскими хитростями.

– Нет, ни белил, ни румян не надо. У меня и так хороший цвет лица благодаря твоим маскам из луковиц нарцисса. Только подведи глаза и выдели губы, – объясняет она рабыне.

Посмотрев на себя в маленькое бронзовое зеркальце, девушка осталась довольна макияжем.

Теперь другая рабыня бережно расчесывает гребнем из слоновой кости роскошные длинные волосы аристократки, завивает их нагретыми в жаровне с горящими углями щипцами и укладывает непослушные пряди в модную прическу.

«Что же мне сегодня надеть? – пронеслось у Целии в голове. – У меня прекрасное настроение и я полна радужных надежд».

– Принеси-ка мне что-нибудь нежно-зеленого цвета, – снова обратилась она к рабыне, засунув в рот освежающую ароматическую пастилку.

– Не хватает еще изумрудных сережек, и я готова! – Целии так понравилось свое отражение в зеркале, что она даже похвалила искусных невольниц за их мастерство.

Она сегодня так прихорошилась, потому что договорилась встретиться с задушевной подружкой Эмилией Паулиной – погулять по центральным улицам Помпеев, пробежаться по модным магазинчикам, может, встретить знакомых, предпочтительно мужского пола – словом, spectatum veniunt, veniunt spectentur ut ipsae3232
  «На людей посмотреть и себя показать» (Овидий «Наука любви», I, 99 – о женщинах, посещающих общественные зрелища).


[Закрыть]. И, конечно же, посекретничать после этого в городском саду.

Эмилия приехала в портшезе, но потом, отправив его обратно домой, подружки пошли гулять пешком, взяв с собой одну из рабынь для соблюдения этикета. Благо до центра рукой подать.

– С этими портшезами мы совсем разучились пешком ходить, только сидим, да едим, – поучительно заметила Целия. – Так и растолстеть недолго.

– Да ладно тебе, пышные бедра всегда в моде.

– И все же негоже полнеть не в меру. Худеть гораздо сложнее.

– Это, наверное, пытка?! Я слишком люблю поесть! А как ты худеешь?

– По диете Корнелия Цельса3333
  Авл Корнелий Цельс (ок. 25 до н. э. – ок. 50 н. э.) – римский ученый, автор обширной энциклопедии «Artes». В отделе по медицине собрал самые достоверные (на то время) знания по гигиене, диететике, терапии, хирургии и патологии.


[Закрыть]. Он рассказывает, какие продукты питательные, какие хорошо усваиваются или очищают желудок, а какие нельзя сочетать. И лучше не есть перед сном.

Шумные улицы изобиловали разными магазинами, лавками и мастерскими; тут были и продавец цветов, и торговец жемчугом, зеркальных дел мастер, кондитер, продавец тканей, дамский сапожник, горшечник, книготорговец, парфюмер… И каждый старался выставить столики с товаром под портиком своего магазина, тем самым ограничивая пешеходную территорию и создавая толкотню.

Побродив по торговым рядам, отведав сдобных булочек и орешков, девушки остановились поглазеть на ловких жонглеров.

Вдруг Эмилия дернула подругу за паллу3434
  Палла (лат. palla) – древнеримская верхняя женская одежда в виде длинной прямоугольной шали.


[Закрыть].

– Смотри, кто стоит справа от нас, – возбужденно пролепетала она. – Только осторожно, сразу не оборачивайся. Давай, я подвинусь вот сюда, а ты сделаешь вид, будто со мной разговариваешь, и глянешь на него украдкой, – начала свою конспирацию заговорщица.

– Ты меня прямо заинтриговала! – волнение подруги передалось и Целии. Она украдкой бросила любопытный взгляд на высокого молодого мужчину крепкого телосложения. – А кто это?

– Ты что его не узнала?! – негодующе спросила Эмилия, бросив на нее испепеляющий взгляд и широко открыв глаза. – Это же Леандр, знаменитый гладиатор! От него все женщины Помпеев без ума! – восторженно объявила поклонница.

– Да откуда же мне знать? Я не люблю все эти дикие зрелища. Как подумаю обо всей этой кровавой резне, меня аж передергивает! – отпарировала Целия.

– Ух, какой красавчик! – не обращая внимания на слова Целии, продолжала щебетать подруга. – Правда, поговаривают, что он предпочитает богатых, независимых женщин. Но я думаю, что все это сплетни завистников! Мне кажется, я могу растаять только от одного его взгляда, – не унималась девушка. – Ах, он на нас смотрит!

– Тише, Эмилия, веди себя прилично! – приструнила Целия воздыхательницу, но сама невольно оглянулась на объект женских грез.

Гладиатор качнул головой в знак приветствия и обворожительно улыбнулся. Целия смущенно улыбнулась в ответ и быстро отвернулась, чтобы никто не заметил, как она покраснела. Ее сердце бешено заколотилось в груди.

– Должна признать, что этот Леандр действительно очень интересный мужчина, – отметила она, успокоившись. – Но, к сожалению, он всего лишь гладиатор и, скорее всего, раб. У подобных отношений нет будущего, – прибавила Целия поучительным тоном.

– О нет, он не раб! Он родился свободным. Я, правда, не знаю всех подробностей его прошлой жизни, но, само собой разумеется, что он стал гладиатором не от хорошей жизни. Я слышала, он хочет завершить карьеру, а значит, у него достаточно средств, чтобы начать новую жизнь без арены. К тому же, догадываюсь, богатые матроны дарили ему не только внимание и ласки, – трещала болтушка, выкладывая все дошедшие до ее слуха пересуды и домыслы.

– А ты за него замуж собралась что ли? – иронично бросила Целия.

– Вот какая ты негативная! Уж и помечтать нельзя! – недовольно фыркнула подруга в ответ. – Замуж, не замуж, а в постели он, наверняка, хорош!

– Хочется верить. Да только он все силы растрачивает на тренировки и сражения, – возразила Целия с долей скептицизма, нарочито раздражая подругу.

– Пощупать бы его мускулы… Какой он сильный! – Эмилия была неисправима, розовый туман густой поволокой залег в ее глазах.

Целии и самой было непонятно, зачем ей понадобилось изображать эту напускную серьезность. Она бы и сама была непрочь много чего у обсуждаемого субъекта пощупать.

Леандр не был смазливым красавцем, но обладал достаточно привлекательной наружностью. Неудивительно, что его выразительные карие глаза, слегка подернутые грустью, прямой нос, густые черные волосы, загорелая от постоянных тренировок на солнце кожа, закаленное физическими упражнениями тело неизбежно привлекали взгляды противоположного пола. Но истинная красота этого мужчины крылась в чем-то глубинном и необъяснимом, в какой-то внутренней силе, уверенности и теплоте. Его близость вызывала чувство удовлетворенности и спокойствия, мир приобретал облик мирной гавани, защищенной от бушующих волн и холодных ветров.

В этот момент около гладиатора остановился паланкин, богато украшенный резными скульптурами, разноцветными росписями и гирляндами. Мужчина обернулся на чей-то оклик и подошел к паланкину. Из-за занавесок появилась женская рука, увешанная золотыми браслетами и унизанная перстнями с драгоценными каменьями.

– А ты говоришь, что он ни на что не способен. Вон как к нему женщины липнут. Неспроста! – оценила ситуацию Эмилия.

«Разве его интересуют робкие молодые девушки? Он скорее развращен и избалован этими зрелыми любовницами и их подарками», – подумала Целия, почувствовав укол беспричинной ревности, а вслух добавила: – Пойдем-ка лучше в парк. Я тебе прочитаю мое недавнее сочинение, если тебе это, конечно, интересно.

– Очень интересно! Я тоже тебе кое-что покажу. Я недавно такой нескромный манускрипт раскопала, – заговорщически прикрыв рот рукой, прошептала Эмилия на ухо подруге.

Каким же прелестным оказался этот тихий парк, утопающий в зелени гранатовых деревьев, в белых гроздях дурманящей бузины, пышных копнах резных акантов и ароматного шиповника, на ярких соцветиях которого порхали и жужжали неутомимые пчелы и мохнатые шмели, слышалось пение неугомонных птиц… Оно становилось всё громче и назойливее…

…Внезапно раздался резкий прерывистый звук. Сон мгновенно улетучился.

Накануне Селия завела два будильника, чтобы наверняка не проспать важную поездку.

Девушка резко встала с кровати, думая только о предстоящих делах и планах. После кратких, почти армейских сборов, Селия, стоя на пороге, окинула взглядом свое жилище и, удостоверившись в своей полной готовности, закрыла за собой входную дверь, дважды повернув ключ в замке. Затем она спустилась с тяжелым чемоданом с пятого этажа, запихнула его в свою маленькую машинку, предусмотрительно оставив место для чемодана Полины, и поехала в аэропорт по темным пустынным улицам, по пути заехав за своей сонной подругой.

Аэропорт Сент-Экзюпери находился всего лишь в часе езды от Лиона, но каждый раз автомобилистов поджидали многочисленные препятствия и сюрпризы. Очевидно, путешествие надо было заслужить, пройдя несколько уровней и ловушек, подобно виртуальной игре, чтобы оказаться в финале.

Началось с того, что единственный туннель, ведущий на скоростную автостраду, был закрыт, и пришлось искать выезд на нее окольными путями, колеся по извилистым улочкам маленьких близлежащих городков с нервирующе долгими красными светофорами, бетонными ротондами и искусственными возвышениями для принудительного снижения скорости движения, вдоль полей и лугов без пасущихся коров (даже они еще спали), то и дело притормаживая или уступая дорогу, руководствуясь инстинктом и огромным желанием попасть в пункт назначения, почти вслепую угадывая дорогу.

Даже с выездом на автостраду перипетии не закончились. Из-за затянувшихся ремонтных работ, нужно было бесконечно разгадывать ребусы дорожных знаков, указывающих в прямо противоположные стороны и ведущих в одно и то же направление, следовать исправленной в двадцатый раз дорожной разметке, которую каждый толковал по-своему, боясь не пропустить неуказанный, но жизненно важный выход.

Но как же сбитый с толку этими запутанными лабиринтами и уже потерявший всякую надежду путник вновь радовался жизни, увидев вдалеке долгожданный облик железобетонной взлетающей птицы вокзала3535
  Железнодорожная станция аэропорта Лион-Сент-Экзюпери построена по проекту испанского архитектора Сантьяго Калатравы в 1994г. Силуэт здания ж/д станции напоминает взлетающую птицу.


[Закрыть]!

Можно было представить, как две подруги запрыгали и завизжали от счастья, заметив аэропорт, затерявшийся среди полей.

Оставив машину на стоянке, девушки доехали до второго терминала на специальном бесплатном автобусе. Несмотря на раннее утро, здание аэропорта было заполнено снующими людьми с чемоданами разных цветов и размеров; одни терпеливо стояли в очереди, лениво хлопая сонными глазами, другие нервно рылись в своих многочисленных сумках, третьи отчитывали своих плачущих детей, елозивших по полу, четвертые спокойно попивали кофе, пятые, развалившись в креслах, смотрели на экране рекламные ролики авиакомпаний, шестые коротали оставшееся до вылета время, листая прессу в журнальном киоске.

– Ты заметила, как разросся наш аэропорт за эти годы? Раньше, помню, он был таким миниатюрным, провинциальным, и народу утром вообще не наблюдалось, как будто только мне одной вечно надо было лететь куда-то, – заметила Селия. – А сейчас всего шесть утра, а какая уже толпа собралась.

– Люди, видимо, пристрастились к путешествиям.

– И сколько открылось новых магазинчиков, кафе, скучать до вылета точно не придется. Да и лучше не ждать последнего момента, а то вдруг на выход долго идти, если что-то опять изменилось и сделали новую пристройку. Каждый раз, когда я приезжаю в этот аэропорт, что-то обязательно меняется, появляется что-то новое, – не переставала удивляться Селия.

– Неудивительно, зная, сколько нам стоит местная парковка, – с ухмылкой ответила Полина на столь восторженные отзывы.

Перед вылетом подруги проделали ритуал, знакомый каждому уважающему себя путешественнику: сдали свои чемоданы, пробежались по сувенирным магазинчикам, благополучно преодолели таможенный контроль с его арочным металлодетектором, который неизбежно звенел, когда через него проходила Селия, непременно попробовали новые духи в парфюмерном отделе и прошли в зал ожидания. Там их ждал неприятный сюрприз: их вылет задерживался ровно на час.

– Что бы это значило? – скептическим тоном заворчала Полина. – Как бы не забастовка! Я на днях видела по телевизору…

– Прикуси язык! – оборвала ее Селия. – это – серьезная авиакомпания, у них не бывает забастовок. Первый раз вижу, чтобы ее вылет задерживали. Просто самолет еще, наверное, не готов. Или какой-нибудь другой рейс задержали, и всё расписание пришлось перепланировать. Главное, чтобы мы улетели. У нас пересадка во Франкфурте, и все равно ждать следующего самолета в Неаполь три часа, – успокаивала Селия скорее себя, чем подругу.

Через час пассажиры поднялись на борт маленького самолета, летящего во Франкфурт, расселись по своим местам и облегченно вздохнули.

Селия заняла место у окна, так как Полина очень боялась взлета, и один тот факт, что она ненароком может бросить взгляд в бездну, приводил ее в ужас. Как только мнительная подруга почувствовала движение набирающего скорость самолета, она начала нервно листать первый попавшийся под руку журнал. От первой же воздушной ямки паникерша спешно отбросила журнал и схватила руку Селии, продолжая судорожно сжимать ее при каждой небольшой встряске, вздрагивая и охая.

Когда самолет набрал необходимую высоту, Полина, подкрепившись незатейливым сэндвичем и запив его красным вином, расслабилась и задремала.

Селия же завороженно смотрела в иллюминатор, восхищаясь красотой Земли. Перед ее взором неспешно проплывали мозаичные узоры сочных полей, покрытых ползущими тенями ватных облаков, змеиные изгибы мутных рек, окаймленных кружевами густо-зеленых лесов, переплетались и запутывались узкие лабиринты серых дорог, пастельно-оранжевые лучи утреннего солнца отражались в зеркальных окнах домов, мерцая и переливаясь, словно подмигивая пролетающим мимо птицам.

Ее спокойное созерцание прервал настойчивый шепот пассажиров, который, волной передаваясь по рядам, перерос в недовольный ропот.

– Что это они все так взбудоражились? – разволновалась Полина. – Я по-немецки не понимаю, но мне со всех сторон слышится слово «Штутгарт».

– Мне тоже. Может, у кого-то пересадка в Штутгарте? – озадаченно предположила Селия.

– Мы вообще-то во Франкфурт летим.

– Подожди, не будем волноваться заранее, нам обязательно объявят, если что-то не так.

По рядам медленно продвигались стюардессы, останавливаясь около каждого ряда и что-то вежливо объясняя пассажирам, после чего последние сдвигали брови и корчили недовольные гримасы.

Наконец к девушкам подошла одна из бортпроводниц.

– К сожалению, наше воздушное судно не может приземлиться во Франкфурте из-за погодных условий. Там сильный туман, – с натяжной улыбкой сообщила она. – Поэтому мы вынуждены совершить посадку в Штутгарте. В данный момент мы ждем дальнейших указаний и не можем сказать, полетит ли самолет дальше. Но причин для беспокойства нет. В любом случае вами займутся наши сотрудники и помогут перебронировать билеты на другой рейс. Не забудьте забрать свой багаж. Всего доброго!

– Когда мы вылетали, тумана не было. А тут он странным образом появился. Так неожиданно, – продекламировала Полина голосом, полным сарказма. – Я уверена, что никакой это не туман, а самая настоящая забастовка! По телевизору всю неделю о забастовках говорили.

– Да, действительно странно. Значит, следующий рейс мы точно пропустим. Хорошо, что еще только утро, и у нас весь день впереди. Хотя так жалко терять целый день!

Посадка прошла благополучно.

Выйдя из самолета и забрав свои чемоданы в багажном отделении, подруги отправились искать кассу авиакомпании.

– В Штутгарте никогда не бывает пересадок, надеюсь, отсюда что-то летает! – продолжала ворчать Полина, останавливаясь, однако, около каждой витрины магазина. – Ой, смотри какой интересный магнитик!

– Полин, нам некогда! – раздраженно прикрикнула Селия, волоча чемодан. – Надо торопиться, весь наш самолет ринулся в кассу, и, если мы будем валандаться, все билеты разберут! Как ты этого не понимаешь?!

Тем временем в кассу выстроилась огромная шумная очередь, и девушки оказались почти последними. Взглядом, полным зависти и грусти, они сверлили каждого человека, приближающегося к заветному окошку и уменьшающему их шансы получить счастливый билетик.

Подойдя наконец к кассе и оттолкнув наглого молодого человека, решившего пролезть без очереди, Селия протянула билеты представительнице авиакомпании. Застыв в напряженном ожидании, путешественницы наблюдали за малейшим движением лица девушки-регистратора, пока та, уткнувшись в монитор компьютера, искала бронь.

– Я могу предложить Вам добраться до Франкфурта-на-Майне на поезде, – осторожно предложила сотрудница.

– Нет, это нам не подходит. По-немецки мы не разговариваем, страны не знаем, каким образом мы доедем до вокзала и найдем нужный нам поезд? Поищите, пожалуйста, еще, – попросила Полина.

Девушка-регистратор опять нырнула в электронные дебри.

– Тогда я нашла вот какой вариант: из Штутгарта Вы летите в Мюнхен, из Мюнхена в Турин, а затем из Турина – в Неаполь. Вы прибываете в конечный пункт назначения в двадцать часов по местному времени.

– Ну что ж, давайте. Другого выбора у нас нет, – грустным тоном смирения ответила Селия, вздохнув и посмотрев на часы, стрелки которых показывали девять утра.

Этот не самый приятный, но самый долгий день прошел по наспех написанному сценарию с многочисленными дублями и быстрой сменой монотонных декораций: беготня по коридорам, лестницам, эскалаторам аэропортов с мелькающими вывесками «Добро пожаловать!» и авторскими скульптурами, очереди на таможне, раздевание и одевание на контроле безопасности, вперемежку с утомляющим ожиданием в скучных залах, напряженными взлетами и долгожданными посадками, и снова магазинами с бесчисленными бутылками алкоголя, флаконами духов, кремами, помадами, коробками шоколада, рекламными плакатами с улыбающимися кинозвездами…

***

После изнурительного и голодного дня, проведенного в залах ожидания и самолетах, путешественницы прибыли в аэропорт Каподикино3636
  Аэропорт Каподикино (итал. Aeroporto Internazionale di Napoli – Capodichino) – международный аэропорт Неаполя.


[Закрыть]. Затем доехали на автобусе до центра Неаполя. Выйдя на Муниципальной площади, они остановились в нерешительности.

Уже стемнело. Нещадно лил проливной дождь. К тому же город, казалось, погряз в строительных работах новых станций метрополитена, был перекопан вдоль и поперек и трансформирован до неузнаваемости. В такую погоду не представлялось возможным потрошить чемодан в поисках глубоко спрятанного зонтика на грязном, узком тротуаре, огороженном ремонтными заборами, на котором суетились, толкая друг друга, мокрые пешеходы. Селия достала заранее распечатанную карту, на которую с шумом падали тяжелые капли, покрутила ее во все стороны.

– Ни черта не разберешь в таком бардаке, – пробормотала она, смотря то на карту, то на улицы. – Везде сплошные ограждения, заборы, даже перспективы не видно. И, как назло, еще и дождь!

– Сегодня явно не наш день, – подтвердила Полина.

– Думаю, сначала нам надо пойти направо по этому бульвару, вернее, по тому, что от него осталось. А потом где-то свернуть налево и вверх. Позже определимся, – пряча карту в рюкзак, скомандовала Селия.

Надвинув капюшоны до самых глаз, девушки двинулись в путь, смачно гремя чемоданами по мостовой. Они блуждали минут двадцать, теряясь, возвращаясь, топчась на одном месте, сопровождаемые непрерывным и раздражающим рокотом городского транспорта, рассекающего лужи. В какой-то момент им пришлось подняться вверх по улице с серыми угрюмыми зданиями, расписанными разноцветными граффити и заклеенными ободранными афишами. Чем ближе француженки подходили к Старому городу, тем уже и безлюдней становились улицы. Внезапно открылась боковая дверь, и кто-то бесцеремонно выплеснул на тротуар ведро грязной воды, едва не замочив сапожки измученных дорогой туристок. От неожиданности они остановились как вкопанные.

– Ничего себе сюрприз! – ошеломленно проронила Селия. – Хорошо, что не с балкона и не на голову!

– Что-то как-то недружелюбно нас Неаполь встречает.

– Зато с претензией на оригинальность. «Добро пожаловать» – это уже избито. А здесь сразу, хоп, помои на ботинки и тебе уже бояться нечего. Круто!

– Если посмотреть с другой стороны, то ведро-то ведь было полным.

– А это имеет какое-то значение?

– Конечно! Ты что, не знаешь? Существует такая примета: если кто-то идет тебе навстречу с полным ведром, то это к удаче. А если с пустым – то к неприятностям.

– Да неужели?! У нас, по-моему, уже давно никто по улицам с ведрами не ходит. И ты в это веришь?

– Верю. Мне бабушка об этом рассказывала.

– А, ну если бабушка рассказывала…

– Нечего смеяться. Примета уже проверена!

– Значит, немного терпения и скоро нам привалит огромное счастье.

Дойдя до маленькой площади, девушки остановились, с недоверием вглядываясь в черноту узкой улицы, на которой, по всей видимости, должен был находиться их отель.

– Что-то боязно. Ты уверена, что отель здесь находится? – шепотом спросила Полина. – Нас там не пристукнут?

– Место весьма подозрительное. Мне плохо верится, что в нескольких метрах отсюда может находиться, якобы, Неаполитанский дворец. Если что – кричим «пожар» и бьем чемоданами, – так же шепотом проинструктировала Селия.

– А ты знаешь, как по-итальянски «пожар»?

– Неа, будем кричать по-английски. Или не важно, что кричать, но как можно громче. И так весь квартал перебудим.

Подруги нырнули в темноту и вскоре увидели вывеску забронированного ими отеля. Они зашли в прежний парадный, но ныне обшарпанный подъезд с высоким арочным потолком, посередине которого красовался старинный герб бывшего знатного владельца дворца, с трудом втиснулись с чемоданами в миниатюрный лифт и нажали на кнопку второго этажа.

Когда железные двери лифта снова открылись, девушки замерли от удивления, на секунду не поверив своим глазам: перед ними открылся современный вестибюль отеля, со вкусом обставленный стильной мебелью, дополненный картинами местных художников и позолоченными бра, которые источали приглушенный желтоватый свет, создавая интимную атмосферу, располагающую к релаксации.

Отель, Неаполь.

– Наконец-то свет, тепло и цивилизация! – выдохнула Полина, снимая мокрый капюшон.

– Buona sera!3737
  Buona sera! (итал.) – Добрый вечер!


[Закрыть] – обратилась Селия к администратору за стойкой ресепшен, высокому итальянцу с модной прической и в безупречно отглаженном костюме. Она порылась в сумке и протянула ему паспорта и распечатку брони.

– Мы забронировали двухместный номер. Правда, мы должны были приехать в полдень. Но наш рейс сначала задержали, а потом нас и вовсе высадили в другом городе, якобы из-за тумана. Весь день мы болтались между небом и землей.

– Я понимаю. Главное, что вы здесь. Нам только что позвонили англичане, которые должны были сегодня у нас остановиться. Так они вообще не смогли улететь из-за забастовки. Пришлось аннулировать бронь.

– Да?! Значит, нам еще повезло!

– Несомненно! Добро пожаловать в Неаполь! Пройдемте со мной. Я покажу вам ваш номер.

Последовав за шустрым работником, девушки вошли в просторный зал восемнадцатого века, украшенный ажурной лепниной, золотыми канделябрами, старинными зеркалами, с расписным потолком и антикварным полом из плитки майолики. В правом углу около входа стоял черный концертный рояль. Во времена королевского Неаполя знатный владелец этого дворца устраивал здесь роскошные балы. Эти зеркала еще помнили богатые туалеты светских дам и элегантных кавалеров, а в воздухе еще витали звуки кадрилей и вальсов, шум веселых разговоров и звон бокалов шампанского. Но одна эпоха пришла на смену другой, и теперь по дворцовым залам ходят любопытные туристы, оживленно обсуждая на всех языках мира впечатления прошедшего дня, щелкают фотоаппаратами и позируют за роялем.

Итальянец довел девушек до их комнаты, открыл дверь, пожелал приятного отдыха и отдал им ключи, добавив, что, если у них возникнут какие-либо вопросы, он постарается на них ответить. Затем вежливо удалился на свой рабочий пост.

– Какой симпатичный парень! – заметила Полина. – Такой весь напомаженный, отглаженный, моднявый.

– Я тоже заметила. Мне так нравятся мужчины, которые за собой ухаживают. Не до такой степени, конечно, чтобы они бесконечно смотрелись в зеркала, делали маникюр, педикюр и эпиляцию. Но стильная прическа, модная одежда и опрятность делают мужчину намного привлекательней. Ведь правда?

– А как это сексуально, когда от мужчины приятно пахнет.

– А если у него еще есть чувство юмора и всегда хорошее настроение…

– Мы с тобой прямо размечтались.

Полина сняла мокрое пальто и сапоги, присела на одну из кроватей, немного попрыгала, проверяя ее удобство и мягкость, затем вальяжно развалилась, раскинув руки и издав вздох облегчения. Селия проделала то же самое. Несколько минут подруги лежали молча, закрыв глаза.

– Что-то неприкольно ложиться спать с пустым желудком.

– Придется поискать какое-нибудь кафе, чтобы хоть что-то погрызть перед сном.

– Так неохота опять куда-то тащиться!

Девушки, пересилив себя, лениво встали с кроватей, открыли чемоданы, быстро переоделись и снова прошли на ресепшен.

– Не подскажете ли Вы нам, где мы могли бы немного перекусить неподалеку? – спросила Селия администратора.

– Да, конечно. Сейчас я вам расскажу, – работник достал карту Неаполя и стал старательно объяснять, наглядно рисуя на ней маршруты и ставя крестики. – Советую вам пойти вот в эту пиццерию, она в десяти минутах ходьбы отсюда. Не обращайте внимания на обстановку, там все очень просто и совершенно никакого дизайна. Но там пекут очень вкусную, настоящую неаполитанскую пиццу, и недорого. Я даже могу вам сказать, что здесь в Неаполе, чем проще обстановка – тем вкуснее еда. Просто у владельцев нет средств на ремонт, но на качество блюд это никоим образом не влияет. Как правило, в таких типичных пиццериях вы увидите местных завсегдатаев, а не туристов. Но если вы хотите полноценно поужинать, то тогда сходите вот в этот ресторан, тоже недалеко отсюда. Там модный дизайн, неаполитанская кухня, вина. Кстати, там говорят по-французски, но он, естественно, подороже.

– Вы очень любезны. Grazie mille!3838
  Grazie mille! (итал.) – Огромное спасибо!


[Закрыть]

– Prego!3939
  Prego! (итал.) – Пожалуйста!


[Закрыть] Всегда к вашим услугам. Приятного аппетита!

Через несколько минут девушки снова оказались на темной и холодной улице, но, к их великой радости, дождь прекратился.

– А почему ты все время вставляешь итальянские слова? – недоумевала Полина.

– Не знаю. Но мне кажется, что итальянцам приятно, когда ты произносишь хотя бы одно слово по-итальянски. Они сразу расплываются в улыбке. И вообще мне бы очень хотелось выучить итальянский язык, он такой благозвучный и выразительный.

– Тогда научи меня тоже паре-тройке слов. Как будет «Добрый день!»?

– «Buon giorno!»

– А «спасибо»?

– «Grazie».

– А как спросить «сколько стоит»?

– «Quanto costa?»

– А «пошел к черту»?

– Тебя и по-французски поймут. Главное – интонация!

– Апчхи! И то правда! – согласилась Полина, утвердительно чихнув.

Руководствуясь картой отеля, путешественницы быстро нашли искомую пиццерию. Стоявший в дверном проеме дородный повар в белом фартуке добродушным жестом пригласил девушек войти, проводил их до маленького двухместного столика, накрытого бумажной скатертью, и привычным жестом всунул им в руки два замусоленных меню с разнообразными пиццами.

Несмотря на поздний час, пиццерия была заполнена до отказа прожорливыми посетителями, которые громко разговаривали, размахивали ножами и вилками, с некоторым недоверием посматривая на иностранок.

В ожидании пиццы девушки разглядывали фотографии членов семьи владельца, старые афиши, журнальные статьи, которые в изобилии висели на выцветших стенах. Это было помещение, не претендующее на оригинальность, если бы не огромная, выложенная синей керамикой печь, около которой суетился энергичный пиццайоло4040
  Пиццайоло (итал. pizzaiolo) – мастер по выпечке пиццы.


[Закрыть], который успевал ловко месить тесто, класть на него гарнир и орудовать длинной деревянной лопатой, вытаскивая из печи готовые румяные лепешки.

Подруги даже не успели проголодаться, как им уже несли две огромные пиццы Маргарита, пышущие жаром и впитавшие в себя горячий неаполитанский темперамент.

– Ух, какие красивые! – вдыхая аппетитный аромат, воскликнула Полина. – Жизнь прекрасна!

– Вот это настоящая пицца! – Селия достала фотоаппарат. – Такое блюдо надо обязательно запечатлеть.

– Смотри, какие у нее пышные бока, а в середине тесто потоньше. И на гарнир не поскупились, вон сколько моцареллы с настоящими помидорами!

– Вот только воду лучше сразу не пить, – посоветовала Селия, смотря на бутылки, покрытые холодными каплями. – Их только что вытащили из холодильника. Странные люди! На дворе февраль, а они тебе ледяную воду подают.

– Да ладно, у меня горло луженое. В этой пицце столько специй, что очень пить хочется, – возразила Полина, залпом выпив половину содержимого бутылки.

С удовольствием поглотив яства и оставив на тарелке только жесткие корочки, девушки оплатили предъявленный счет, который был несколько завышен по законам неаполитанской математики, и вышли на свежий воздух.

Старый Неаполь.

Они неторопливо шли по мокрой каменной мостовой узких улиц, освещенных причудливым перламутрово-сиреневым светом луны, которая кокетливо любовалась своим отражением в зеркальных лужах. Царило странное для большого и шумного города спокойствие, он был необитаем, покинут всеми; ни доброжелательных огоньков в окнах домов с закрытыми ставнями, ни влекущих витрин магазинов и лавок, затянутых железными жалюзи. Девушкам показалось, будто они и в самом деле попали в мрачную эпоху, когда под покровом ночи свершались тайные встречи и рождались опасные заговоры.