Текст книги "Как я разбил стекло… Школьные рассказы"

Светлана Сорока
Как я разбил стекло…

Моему научному руководителю,

Любови Фёдоровне Алексеевой, с чувством глубокой благодарности

© ООО «Издательство «Примула», 2024

© ООО «Издательство «РуДа», 2024

© Сорока С., 2024

© Кузнецова Е., 2024

Рыжик и бабушка

 
Меня бранила бабушка,
а я был очень рад, что бабушка
не выгнала
нашего кота! «Я виноват!
Я виноват!» —
сказал я ей тогда.
 

Э. Мошковская

Ярик с раннего детства мечтал о домашнем животном. Но все были против. Особенно бабушка, Алевтина Семёновна. Она в семье пользовалась непререкаемым авторитетом.

– Пойми, все эти кошки с собаками доставляют сплошные хлопоты и неприятности, − ворчливо убеждала она внука. – Шерсть, погрызенные тапки, разбитые вазы…

А вот учительница Татьяна Львовна считала, что животные дарят радость. Однажды на уроке она даже попросила ребят рассказать о своих питомцах.

У Кати жила морская свинка.

У Лёни – попугай.

У друга Мити – джунгарский хомячок.

А у Ярика…

Домой он пришёл расстроенный.

– У всех есть животные! – с обидой заявил он родителям. – Давайте хоть кого-нибудь заведём!

Папа с мамой покачали головами, а бабушка опять начала своё:

– Ещё раз говорю, все эти кошки с собаками…

Дома сидеть не хотелось. Наскоро сделав уроки, Ярик отправился в гости к Мите. Чтобы отвлечься и выветрить из головы свою мечту.

Не получилось!

– Пойдём, пойдём скорее, покажу, кого мне купили! – сияющий от счастья Митя тут же потянул друга в свою комнату.

В центре, на небольшом полукруглом коврике, сидел симпатичный, милый щенок. Белый, с рыжими ушами и вытянутой мордочкой. Он с любопытством изучал мальчишек чёрными блестящими глазками.

– Джек-рассел-терьер! – задохнулся от гордости Митя. – Зовут Веня!

Веня оказался очень шустрым и общительным. Радостно лаял, прыгал на ребят, лизал им руки, игриво хватал за ноги. Всем было весело!

А по дороге домой Ярик снова загрустил.

– Мите щенка купили, − с порога сообщил он родителям. – Теперь у него ещё и собака есть. – А у меня никого! – Последние слова прозвучали жалобно и обречённо. Так, что папа с мамой даже переглянулись и посмотрели на сына с сочувствием. Но бабушка осталась непреклонной.

– Ничего, ничего, − лёжа в кровати, успокаивал сам себя Ярик. – Завтра после школы опять пойду с Веней играть.

Но оказалось, у Мити другие планы.

– Не получится, − покачал он головой. − Мы с папой Веню к кинологу повезём. Дрессировать!

И даже не подождал Ярика после уроков.

– Извини, − обернувшись, на ходу крикнул Митя. – Нам ещё к ветеринару нужно.

Обида захлестнула Ярика. Накатило одиночество.

Одноклассники уже ушли. К своим морским свинкам и попугаям.

А Ярик пошёл в парк. В майском парке было красиво. В изумрудной листве берёз притаились уютные лавочки. Вдруг на одной из них мальчик заметил что-то рыжее. Ярик подошёл поближе и увидел котёнка. Он был не совсем маленький. Скорее подросток. И оказался очень вежливым: тут же подвинулся, словно приглашая Ярика сесть. Мальчик опустился на противоположный край скамейки. Рыжик щурился на солнце, потягивая воздух розовым носиком. Ярик смотрел на нового знакомого и больше всего на свете хотел, чтобы это был его котёнок. Хотел гладить его по мягкой пушистой шёрстке, играть с ним, поить молоком из блюдечка.

– Рыжик, пойдём ко мне жить! – неожиданно предложил он.

Котёнок перестал щуриться и мяукнул вопросительно. Будто спрашивал: а тебе точно разрешат?

«Конечно, нет, − Ярик обречённо вздохнул. – Мама с папой будут меня ругать, а бабушка наверняка тебя выгонит. А если выгонит… если выгонит, тогда я тоже уйду! – решил он вдруг и, забрав котёнка, пошёл домой.

Увидев котика, Алевтина Семёновна замахала руками:

– Нет и ещё раз нет! Неси туда, откуда взял! У него наверняка блохи.

Но неожиданно на помощь пришёл папа:

– Ничего, мы выведем.

– И шерсть вся спутанная! – не унималась бабушка.

– Мы вычешем, − вступилась мама.

– А если он что-нибудь разобьёт? – упорствовала хозяйка дома.

– Я буду следить, – обещал Ярик.

– Смотри, − бабушка строго погрозила пальцем, − если что-нибудь натворит, сразу выгоню!

Больше она ничего не говорила. И Ярик понял: Рыжика удалось отстоять. Вечером было всё: блюдечко, полное молока, ленточка с бантиком на конце, ласковые слова и счастье. Беспредельное счастье.

Рыжик оказался умным и воспитанным. Быстро приучился к лотку. Точил когти об когтеточку. Играл только с Яриком. И очень-очень его любил. Встречал из школы. Вопросительно мяукал, словно спрашивал, как дела. А если Ярик приходил расстроенный, ложился рядом и тихонько, успокаивающе мурчал. Кот стал Ярику настоящим другом. Самым-самым лучшим.

И папа с мамой к Рыжику привыкли. Одна бабушка относилась к нему настороженно, словно боялась, что он набедокурит: порвёт шторы в гостиной или запутает её вязанье. Но котёнок не собирался безобразничать. И в этот раз тоже. Просто любил смотреть в окно.

А Алевтина Семёновна накануне поставила на подоконник свою любимую вазу с сиренью. Рыжик увлёкся происходящим на улице, чуть толкнул вазу, и…

Бах! – бабушкина ваза разлетелась на кусочки.

Ярик побледнел, сердце бешено заколотилось.

Рыжик тоже испугался, вылетел из комнаты прямо под ноги маме с папой.

Родители ахнули:

– Это кот разбил?!

– Нет! – Ярик закусил губу и принялся собирать осколки.

Мама с папой многозначительно переглянулись – похоже, всё поняли.

– Да ладно, − шепнула мама папе, − может, она не заметит.

Вскоре вся семья собралась за ужином. И бабушка вдруг обнаружила пропажу.

Ярику пришлось признаться, что ваза разбилась.

– Боже мой! – сокрушалась Алевтина Семёновна. – Моя любимая ваза! Кто её разбил? Твой кот?!

Молчали мама с папой. Молчал Ярик.

– Значит, кот! – бабушка распалялась всё сильнее и сильнее, превращаясь в грозовую тучу. – А я ведь говорила, что животные – это шерсть, погрызенные тапки и разбитые вазы. Всё, с меня хватит! Чтобы больше этого кота в доме не было!

У Ярика задрожали губы. Мысль о том, что он может потерять друга, рвала душу.

– Это я! – с шумом поднялся он из-за стола.

– Врёшь! – не поверила бабушка. – Выгораживаешь!

– Честно, я. Я подошёл к окну. Хотел Катю увидеть, – Ярик смутился, – и нечаянно задел вазу локтем. Прости!

Бабушка неожиданно смягчилась. Она знала, что внуку нравится Катя. Это её умиляло.

Алевтина Семёновна больше не грозилась выгнать Рыжика. Только пожурила Ярика за неаккуратность.

И ещё сказала, что в наказание не купит ему пистолетик, который он у неё просил.

Мальчик выдохнул, улыбнулся:

– Подумаешь, пистолетик! – И ушёл в свою комнату.

Вылезший из-под кровати Рыжик виновато боднул друга в плечо, мол, прости.

– Да ладно, ладно, − погладил его Ярик, − ты же нечаянно. Только больше не делай так, хорошо? А то как я тут без тебя?! – Он с нежностью прижал друга к груди.

Дверь в комнату была приоткрыта. И оказавшиеся рядом родители стали невольными свидетелями этой сцены.

– А по-моему, животные – это не только шерсть, погрызенные тапки и разбитые вазы, − сказала мама папе.

Она не пользовалось в семье таким непререкаемым авторитетом, как бабушка. Но папа, улыбнувшись, согласился.

Мурашик

 
Я б его óбнял,
того муравья!
Вот он какой!
А я?..
 

Э. Мошковская

Витя Муравьёв был худенький, невысокий.

– Маленький наш! – умилённо называла его бабушка.

Когда он пошёл в школу, огромный рюкзак с книгами оттягивал ему плечи, а мешок со сменкой волочился по асфальту.

– Тяжело тебе, Витенька! − жалела бабушка внука. − Дай помогу! – И она забирала у него вещи. Весь первый класс.

А во втором он ей уже сам их отдавал. Бабушка брала. И ещё снимала внуку куртку с вешалки. Протирала пыль на его шкафу.

Вите же тяжело дотянуться!

Бабушка у него услужливая, понимающая. Ничего не заставляла делать – всё сама.

А вот учительница Ольга Станиславовна оказалась не такой. И однажды на уроке попросила:

– Витя, достань мне учебник, пожалуйста.

Книга стояла в шкафу, на самой верхней полке.

Витя опешил.

Как достать? Высоко же!

Ольга Станиславовна, наверное, уже и сама пожалела, что обратилась к нему.

Ребята оживлённо шушукались и хихикали. А Витя растерянно оглядывался на них и вдруг прошептал одними губами:

– Как?

Класс грохнул.

– Стул подставь! – прорвался сквозь смех громкий голос Маши Быковой.

Она не стала дожидаться и тут же, последовав собственному совету, сняла с полки учебник.

– Молодец Машка! – похвалил подругу Ромик Лосев. – Сделала Мураша!

Витя разозлился на этих двоих. Но промолчал. Им попробуй возрази. Каждый на голову его выше.

Впрочем, вскоре все забыли об инциденте.

Как-то на уроке технологии к ним в класс заглянула завхоз:

– Ольга Станиславовна, в столовой нужно столы передвинуть. Можно ваших мальчиков попросить?

Учительница кивнула и стала называть.

– Вова пойдёт! Саша! Рома Лосев тоже!..

Взглянув на Витю, она вдруг осеклась, подумала… и отправила вместо него Машу Быкову.

– Отдыхай, Мурашик! – выбегая из класса, насмешливо крикнула ему Машка.

– Расти! – поддержал подругу Ромик и умчался следом.

У Вити кулаки сжались. Но… что он может сделать этим переросткам? Эх…

Однажды в их классе случилось радостное событие: к ним пришла новенькая девочка, Диана. Она была красивая, а ещё такая же невысокая, как Витя. И Ольга Станиславовна посадила их за одну парту.

Диана ему сразу понравилась. Она оказалась очень доброй и отзывчивой. Подарила Вите цветной ластик в форме божьей коровки. А он поделился с ней цветным карандашом. На уроке ИЗО они весну рисовали. И у Дианы жёлтого не оказалось. Она взяла, улыбнулась Вите:

– Спасибо!

Он улыбнулся в ответ. И сразу почувствовал себя большим и сильным. Ему вдруг захотелось получить пятёрку за контрольную, выучить длинный стих, выиграть соревнования… Для неё!

А между тем следующей в расписании и правда стояла физкультура.

…После звонка в зале было чересчур многолюдно и шумно. Оказалось, у параллельного 2 «Б» музыку отменили и Олег Ярославович забрал ребят к себе на урок.

– Тихо! – громко скомандовал он, и все замолчали. − Раз уж вы встретились лицом к лицу, предлагаю устроить эстафету. Сначала мальчишки…

Витины одноклассники принялись бороться за место в команде.

Он улыбнулся Диане и побежал к ним.

– А ты куда? – грозно остановил его Вовка.

– Иди отсюда! – поддержал товарища Сашка.

– Мелюзга! Слабак! – посыпалось со всех сторон.

– Муравьишка несчастный! Мураш! Ха-ха-ха! – Это, конечно же, усердствовал Ромик.

Витя чувствовал, что Диана видит его унижение, и не смел обернуться. Только втягивал голову в плечи, становясь всё меньше и меньше…

Слёзы чуть не брызнули из глаз, но Витя сдержался…

Еле дождавшись конца урока, он выбежал из школы. Тёплая майская погода не радовала. Мысли о случившемся причиняли боль.

Куда идти? Домой? Там бабушка. Сейчас начнёт расспрашивать и утешать.

Он побежал к роще. Между белоствольных берёзок зеленела сочная трава, желтели солнышки одуванчиков. Витя отбросил подальше рюкзак и сменку. Лёг на траву и посмотрел вверх. Золотисто-зелёные кроны берёз уходили высоко-высоко в небо.

«Деревьям хорошо, − подумал вдруг Витя. – Вон они какие! Большие, сильные! А я…»

И снова зазвучали в ушах обидные слова про мелкоту, мураша и слабака… Он вздохнул, повернулся на бок. И вдруг в невысокой траве заметил муравья.

– Хм! – презрительно хмыкнул Витя и со злости хотел прихлопнуть его, но рука не поднялась.

Пробираясь сквозь густую травяную чащу, муравьишка изо всех сил тащил сухую соломинку. Раз в пять больше его самого! Неподалёку Витя увидел невысокий муравейник.

Интересно, дотащит? Витя стал наблюдать. Суетливо перебирая лапками, муравей полз напролом. Ему было тяжело и неудобно. Соломинка цеплялась за травинки, выпадала из лапок, но муравьишка поднимал её и снова упорно двигался вперёд.

Налетевший ветерок пригнул к земле осоку. Она опрокинула беднягу на спину, отбросила в сторону его ношу.

«Что-то сейчас будет!» − затаил дыхание Витя.

После нескольких неудачных попыток муравей перевернулся. Нашёл соломинку и снова неутомимо заспешил к муравейнику.

«Ничего себе! − удивился Витя. – Я бы, наверное, бросил…» Память неожиданно нарисовала тяжёлые рюкзаки и высокие шкафы.

А муравьишка донёс.

– Отдохни! – участливо посоветовал ему Витя.

Куда там! Живо спустившись с крутого склона муравейника, тот ухватил длинную берёзовую серёжку.

– Вот вам и мурашик! Сильный какой! – восхищённо протянул Витя. И улыбнулся. Новый знакомый словно зарядил его решимостью и силой.

Из рощи Витя вышел в хорошем настроении.

* * *

− Маленький мой пришёл! – радуясь вернувшемуся из школы внуку, начала было бабушка.

Витя поморщился.

– Давай, ветровочку твою повешу, − засуетилась она.

Витя покачал головой и твёрдо сказал:

– Не надо!

Теперь-то он точно знал, что делать.

Говорящая фамилия

 
Стыд и позор Пустякову Василию:
Он нацарапал на парте фамилию,
Чтобы ребята во веки веков
Знали, что в классе сидел
Пустяков!
 

С. Маршак

Однажды на уроке Любовь Алексеевна рассказывала ребятам про говорящие фамилии. – Такие фамилии всегда характеризуют персонаж, − объясняла учительница,− отражают его характер.

В этот момент все посмотрели на Ваську Пустякова. Но он даже ухом не повёл. А что? Даже если и говорящая! Васька и правда жил легко, беззаботно. И не расстраивался по пустякам. Подумаешь, приходил без домашней работы. Подумаешь, списывал контрольные.

«Подумаешь!» – это слово частенько вылетало у него в сложных ситуациях.

Глядя на Ваську, Любовь Алексеевна огорчённо качала головой и говорила:

– Ни капли серьёзности! Одни шалости на уме!

Как-то раз она попросила Ваську и его одноклассника Гришку навести порядок в кабинете.

– Я, чур, доску мою! – Васька живо схватил тряпку. – А ты − полы!

Вздохнув, Гришка отправился за водой. Принёс тяжеленное ведро и поставил его возле учительского стола.

В класс настойчиво рвалось солнце, путалось в шторах, манило на улицу.

С тоской поглядывая в окно, Пустяков тёр доску.

И вдруг… взгляд его упал на ведро, наполненное до краёв. Вода в нём была прозрачная. Слишком прозрачная! Схватив с полочки несколько кусков мела, Васька незаметно опустил их на дно.

Вдруг в класс влетела староста Машка.

– Меня Любовь Алексеевна за мелом отправила, − затараторила она. – Ей нужен мел. – Девочка окинула взглядом полочку под доской, учительский стол и вопросительно посмотрела на Ваську. – Где он?

– Нет его – всё, тю-тю! – нагловато заявил Пустяков.

Машка покачала головой, совсем как Любовь Алексеевна, и ушла.

А Гришка меж тем подошёл к ведру, собираясь намочить тряпку.

– Что-то вода слишком мутная, − забеспокоился он.

– Да нормальная вода, − усмехнулся Васька. – Швабру в руки, и вперёд.

Пол Гришка помыл. А на следующее утро пришлось перемывать – весь он оказался в белых разводах.

– Ничего не понимаю! – расстраивался Гришка. – Ничего не понимаю!

А Машка догадалась:

– Так вот где был мел!

Староста не любила жаловаться, но несправедливость тяжёлым камнем давила на сердце. Гришку было жалко, и девочка рассказала учительнице, кто виноват.

Любовь Алексеевна оставила Ваську после уроков.

– Не стыдно тебе? − качала она головой. − Товарища подвёл. Вдвоём убирались, он не ожидал от тебя, а ты…

Любовь Алексеевна никогда не повышала голоса, но всегда смотрела прямо в глаза, словно желала увидеть душу.

От её взгляда Ваське сделалось не по себе. Внутри что-то неприятно зашевелилось.

– Подумаешь, − как за спасательный круг, схватился он за любимое слово. Учительница не опускала глаз. – Ладно, ладно, − сдался наконец Пустяков, − не буду больше.

В открытую форточку вдруг ворвался лёгкий майский ветерок. Кто знает, может быть, он унёс его обещание.

На следующий день Васька шёл в школу и снова думал, как бы ему оттуда побыстрее улизнуть. Но это, конечно, не он виноват, а те, кому в голову пришла идея устроить субботник.

Директор Инна Сергеевна предложила:

– Ребята, давайте посоревнуемся. Клумбу слева от крыльца возьмёт себе 5 «А», а клумбу справа – 5 «Б».

Нужно выполоть траву и посадить цветы. Посмотрим, чья клумба окажется лучше. Победителей, как всегда, ждёт награда!

Любовь Алексеевна поддержала:

– Труд сплачивает, а красота облагораживает.

Машка обещала принести цветы. Двойняшки Толя и Тоня – декоративные ограждения. А Гришка вызвался попросить у отца лопату.

Ребятам идея очень понравилась. Они активно обсуждали её, что-то горячо доказывали друг другу.

Сейчас у школы снова было шумно. На асфальте ждали своего часа цветы, ограждения, даже несколько садовых фигур. Ребята были взволнованы, оживлены. А на Ваську при виде длинной-предлинной клумбы накатили раздражение и тоска. Наконец субботник начался. Пустякову достался небольшой участок с зацветающими тюльпанами и сочными одуванчиками. Сорняки нужно было выполоть. Гришка, суетившийся неподалёку, уже принялся за свои. Старательно вырывал их с корнем… один, второй, третий… Васька ничего вырывать не собирался. Вместо этого стал топтать сорняки, с силой вминая их в землю. – Ты чего делаешь? – напустился на него Гришка.

– От сорняков избавляюсь, − невозмутимо ответил Васька. И добавил с усмешкой: – Дай лопату!

И Пустяков принялся засыпать примятую траву землёй.

– Ты чего? – снова возмутился Гришка. – А чего? Чисто же!

Гришка оглядел участок, недоумённо пожал плечами и отошёл.

– То-то же! – Васька скрылся от посторонних глаз за кустом сирени и стал наблюдать за одноклассниками. – Молодцы! – ухмылялся он. – Вон как стараются! Ребята действительно поработали на совесть.

Клумба у них получилась очень красивой. Но и у 5 «б» не хуже.

В понедельник на торжественной линейке Инна Сергеевна должна была подвести итоги. Любовь Алексеевна, Машка, Толя с Тоней, Гришка – все надеялись на победу. Но её не случилось. Директору очень не понравилось, как был прополот участок с тюльпанами, неподалёку от сирени.

– Одуванчики какие-то странные! – недоумевала она. − Мятые и большие! Словно из земли встали!

Гришка с обидой и злостью глянул на Пустякова и… восстановил справедливость.

Инна Сергеевна и Любовь Алексеевна даже не успели ничего сказать хулигану.

Двор наполнился возмущёнными голосами ребят.

– Предатель! – кричали они Ваське.

– Врун!

– Лентяй!

– Клоун!

– Подума… − хотел по привычке вставить он своё любимое. Ему не дали.

Одноклассники кричали, свистели, махали руками. Пустяков не на шутку испугался. Вдруг почувствовал себя маленьким, беззащитным и каким-то незначительным, что ли.

Его спас звонок. Начался урок литературы. Ребята притихли и стали слушать Любовь Алексеевну.

Васька сидел на последней парте, вжав голову в плечи. Незаметный. Это было невыносимо. Нужно было срочно обозначить своё присутствие. Рука потянулась к пеналу. Пустяков достал чёрный маркер и, оглядевшись, осторожно вывел на тыльной стороне парты: «ВАСЁК» Но Машка увидела.

И Толя с Тоней увидели.

И…

– Любовь Алексеевна, Любовь Алексеевна! − наперебой закричали ребята. − Пустяков что-то на парте написал.

– Что написал? Что там? − раздавалось из разных концов класса.

– ВАСЁК! – торжественно озвучил подбежавший к последней парте Гришка.

− Васёк! Ха-ха-ха!

– Вот ведь неугомонный!

– Дайте ему тряпку!

– Пусть стирает!

– Не надо! – вмешалась вдруг Любовь Алексеевна.

Удивлённые, ребята замолчали.

– Не надо! – повторила учительница. – На следующий год в этот класс придут другие ученики. Пусть все-все знают, что за этой партой сидел Пустяков. – Любовь Алексеевна как всегда говорила очень спокойно.

От волнения Ваське на секунду не хватило воздуха.

Кажется, он только сейчас начал осознавать, что такое говорящая фамилия…

Светлячок

 
Но мой фонарик-водолаз,
В пруду мигнув, погас,
И мне ребята говорят,
Что сам я виноват.
 

З. Александрова

− Это тебе! – папа протянул Федьке карманный фонарик. Сын растерянно заморгал, припоминая повод.

– Просто так! – прочитав его мысли, улыбнулся отец. – Ты же давно хотел.

– Спасибо! – Федька крутил подарок в руках.

Фонарик был замечательный! Маленький, чёрный, как жучок, с большой мощной лампой.

– Светлячок! – радовался Федька. Ему не терпелось включить его.

Оставшись один, он нажал на кнопку. Фонарик проснулся и, с трудом преодолевая освещение комнаты, выпустил бледно-жёлтый рассеянный луч.

– Сильный! – с восторгом прошептал Федька. – А вечером ещё и ярким будет!

Федька не мог дождаться вечера. Наконец он наступил.

– Сын, − заглянула в комнату мама, − уроки делать не пора?

– Пора, − Федька нахмурился, но тут же улыбнулся. На столе стояла лампа с резным абажуром. Но её он включать не стал. У него был фонарик!

Федька сел за стол. Открыл тетрадь. Нажал кнопку. Страница с привычными примерами озарилась тёплым ярко-жёлтым светом. Домашнее задание показалось Федьке не особенно сложным, и он быстро сделал его.

– Помощник! – Мальчик с благодарностью провёл по фонарику рукой. И взял его с собой смотреть телевизор.

Поздно вечером родители зашли пожелать Федьке спокойной ночи.

– Сладких снов! – Папа потрепал его по волосам, а мама поцеловала.

Федьке обычно было страшно засыпать одному.

Казалось, в углах кто-то шуршит и скребётся. Сегодня он направил туда луч фонарика. Никого!

– Защитник! – протянул мальчик и положил его рядом на подушку.

Засыпал Федька счастливый. Свет внутри, тёплый и сильный, такой же, как от фонарика, грел душу. Завтра он покажет его Игнату. Пусть знает, что у него тоже есть хорошие вещи.

Игнат частенько носил в школу всякую всячину: необычные ластики, цветные маркеры, беспроводные наушники. Показывал их ребятам, оживлённо размахивал руками, смеялся, хвастался. С ним многие дружили… И Варя тоже.

Варя была отличницей, ходила в художественную школу и всегда держалась особняком.

Но когда Игнат предложил ей послушать музыку, подумала немного и… согласилась.

Вспомнив это, Федька вздохнул.

Ничего-ничего, посмотрим, что завтра будет.

* * *

– Ха, мелкий какой! – забирая у Федьки фонарик, усмехнулся Игнат. И щёлкнул кнопкой.

Словно оскорбившись, фонарик выдал мощный, густой поток тёплого света.

– Зато яркий! – удивлённо протянула Варя.

Федька слабо улыбнулся.

– Обычный, − возразил Игнат.

В класс вошла учительница, Анна Марковна.

– Ребята, приберитесь, пожалуйста, в кабинете.

Игнат, вымой доску. Федя, подровняй парты. Варя, подмети. У меня, кстати, красная ручка куда-то закатилась. Если найдёте, буду очень благодарна. – Она вышла, а следом за ней, бросив фонарик на парту, отправился мочить тряпку Игнат.

Федька быстро справился с партами и, оживив своего жучка-светлячка, принялся исследовать тёмное пространство между учительским столом и стеной.

Варя неспешно подметала, Игнат тёр доску, то и дело оглядываясь на Федьку.

– Нашёл! – вдруг радостно закричал тот, торжественно подняв ручку над головой.

В этот момент Анна Марковна вновь появилась в классе.

– Спасибо! – поблагодарила она Федьку. – А то я без неё как без рук. Это тебе фонарик помог?

Федька кивнул.

– Замечательный! – одобрила учительница.

– Вот видишь, − сказала Игнату Варя, − а ты говоришь, обычный…

Игнат нахмурился. А Федька улыбнулся.

«Всё-таки Варя справедливая, а ещё…» − додумать он не успел. Нужно было бежать на физкультуру.

На дворе стоял май. И занимались они на улице.

В воздухе кружили бабочки и шмели. Пахло свежей зеленью и свободой.

Павел Петрович провёл разминку и разрешил ребятам поиграть в вышибалы. Сначала мальчишки выбивали девчонок, потом – наоборот. Весело было!

А после урока к Федьке вдруг подошла Варя. Она была чем-то очень расстроена.

– Давай ещё поищем, − предлагал подруге суетившийся рядом Игнат.

– Да нет, − чуть не плача, мотала она головой, − так не найдёшь.

– Федя, − Варя с надеждой взглянула на него, – ты можешь помочь? Вернее, твой фонарик. Вернее, вы вместе.

Оказалось, во время игры она потеряла заколку-ромашку. Сейчас на её тёмных волосах одиноко белела одна…

– Конечно, конечно, могу, − с готовностью закивал Федька.

В густой траве возле пышного куста сирени было темно и прохладно.

«Не подведи», − мысленно шепнул он жучку-светлячку. Фонарик точно услышал. Вспыхнул ярче, чем обычно, маленьким жёлтым солнышком.

«Солнышко» усердно освещало траву, а Федька старательно заглядывал в самые укромные уголки.

И вдруг…

– Нашёл! – закричал он радостно. – Нашёл!!!

Заколка снова украшала волосы хозяйки.

– Спасибо тебе! – улыбаясь, благодарила Варя. – Спасибо!

Федька светился от счастья.

– Ничего-ничего, − цедил сквозь зубы Игнат, посмотрим, что завтра будет…

* * *

На следующий день Игнат тоже принёс в школу фонарь. Прямоугольный, серый, большой. Дождавшись, когда Варя окажется рядом, он принялся крутить его в руках и хвастаться:

– А у меня последняя модель!

– А у меня маленький и яркий, − вступился за свой фонарик Федька.

– Аккумуляторный!

– На батарейках, но сильный!

Варя растерянно крутила головой от одного к другому.

– Четыре режима! – ухмылялся Игнат.

Федькины аргументы заканчивались…

– Водный! − хватаясь за последнюю соломинку, крикнул вдруг он. – В воде светит!

– Врёшь! – тут же злорадно обличил его Игнат.

– Не вру, − бледнея, выдохнул Федька.

– Проверим?!

Неподалёку от школы располагался небольшой пруд. После уроков мальчишки отправились туда. Проверять. Варя была против. Они с Федькой шли притихшие, молчаливые. А Игнат радовался, предвкушая интересное зрелище.

«Ты очень сильный! – мысленно обращался Федька к зажатому в ладони фонарику. – Только свети!» «Только, свети, слышишь?!» – умолял он, опуская его в пруд…

Собрав все свои силы, храбрый жучок-светлячок на миг озарил тёмное дно и погас. И вместе с ним что-то погасло внутри у Федьки.

Он держал на ладони потухший фонарик, безучастно смотрел на него и молчал.

– Зачем ты? Я говорила! – напустилась на Федьку Варя.

– И я говорил, что врун! – издевался над ним Игнат. – Пойдём, Варя!

Недовольно взглянув на него, она покачала головой и подошла к Федьке. Коснулась его плеча тёплой ладонью. – Не переживай, думаю, всё обойдётся и твой папа его починит. Федька поднял глаза. Её слова, как свет фонарика, грели душу. Он улыбнулся, веря, что именно так и будет.