Текст книги "Белочка и старуха Агата"

Ирина Наумова
Мальчик с пальчик и добрая мачеха

© С. Ю. Таова, текст, 2014

© ЗАО «РОСМЭН», 2014

* * *

Глава 1

Хрясть!

– Да, не задалось утро, – вздохнула ведьма Агата, огорчённо разглядывая обломки волшебной палочки. В который раз она пожалела, что в юности выбрала именно такой способ колдовать.

Тогда это казалось ей элегантным – изящный взмах тоненькой палочки и – опля – готово! Потом она не раз задумывалась: не сменить ли ей этот способ на щёлканье пальцами, или дёрганье волос, или ещё что-нибудь в этом же роде. Но всё откладывала – то лень, то некогда.

И вот на тебе. Палочка решила сломаться именно сегодня, когда полно дел.

– Ещё повезло, что не зимой сломалась, – проворчала Агата, обращаясь к своей кошке Крошке. – Сидела бы я тогда до весны без колдовства. Бррр – даже подумать страшно! Самой пришлось бы и печку топить, и посуду мыть.

Крошка лениво прищурилась:

– А я давно тебе говорила: палочка – вчерашний день. Вон у твоей подруги Третты – свисток. Очень даже удобно.

– Ага, – хмыкнула Агата, – особенно если надо совершить тайное колдовство. И вообще она его однажды проглотила случайно, так он целый день свистел у неё внутри. Третте тогда очень моя палочка пригодилась. Один взмах, и свисток оказался снаружи. Теперь он висит у неё на шее на крепком таком шнурочке.

– Ну ладно, не нравится тебе свисток, – не унималась Крошка, – можно ведь как Бурбыль – щёлк пальцами – и готово.

– Ей для этого каждые три месяца приходится ногти стричь, а то они цепляются друг за дружку, мешают щёлкать как следует, – заявила Агата.

– Ха, так ты же ногти вообще каждый месяц стрижёшь, – хмыкнула Крошка.

– Стригу, – согласилась Агата. – Но я-то сама так хочу, а Бурбыль это должна делать обязательно, хочется ей этого или нет. Ясно тебе?

– Ясно, – мурлыкнула Крошка, не собираясь сдаваться. – А вот один колдун, он дёргал волосок из бороды, рвал его пополам и…

– Нет у меня бороды, а причёску я портить не стану. – Агата заботливо поправила седые локоны. – Хотя, знаешь, – вдруг оживилась она, – можно ведь и у тебя из хвоста шерстинки дёргать. Где-то я слышала, что сейчас как раз входит в моду использовать шерсть помощников.

– Не стоит слепо следовать моде, – поучительным тоном заявила Крошка, на всякий случай поджимая пушистый хвост. – Лично мне кажется, что волшебная палочка – лучший способ колдовства для каждой уважающей себя ведьмы.

– То-то же, – хмыкнула Агата и, нехотя покинув кресло-качалку, начала одеваться для похода в лес.

По календарю уже была весна, но до настоящего тепла было ещё далеко.

Хотя ведьма Агата была уже не совсем юной (по правде говоря, соседи и знакомые называли её между собой «старуха Агата»), она по-прежнему питала слабость к модным нарядам. Шкаф у неё ломился от одежды, и, собираясь выйти из дому, Агата иногда просто в отчаяние приходила: что же ей надеть?

Вот и сейчас она остановилась перед шкафом в задумчивости. Потом решительно сунула руку в недра шкафа и выдернула первую попавшуюся вещь. Ею оказалась тёплая вязаная кофта со множеством карманов и карманчиков, с тремя большущими костяными пуговицами и огромным воротником, похожим на шаль.

– Уф, повезло, – с облегчением вздохнула Агата. Она твёрдо решила надеть именно первую попавшуюся вещь, и теперь радовалась, что ей под руку не подвернулся купальный костюм, например.

Агата сняла с вешалки остроконечную шляпу – модель «Весенняя непромокаемая», – с сожалением поглядела на красные кожаные ботиночки со шнуровкой и металлическими подковками на широких каблуках и со вздохом натянула резиновые сапоги.

«Мало ли куда придется лезть», – подумала ведьма, рассовывая по карманам обломки волшебной палочки, небольшую курительную трубочку, кисет с табаком, огниво, несколько слипшихся леденцов, полосатый камешек «на удачу» и ещё кое-какую мелочь.

– Веди себя хорошо, – напоследок велела Агата Крошке и вышла за дверь.

– Мррр… – Крошка плюхнулась в кресло-качалку, что ей было строжайше запрещено, и начала раскачиваться.

Агата знала, что Крошка так сделает. Она запрещала кошке залезать в кресло только потому, что Крошка обожала нарушать запреты. Вот Агата и грозила ей пальцем, просто чтобы не портить удовольствия. Кому охота качаться в кресле, если это не запрещают!

Глава 2

Итак, старуха Агата решила отправиться за новой волшебной палочкой. Ей не надо было идти далеко. Домик Агаты стоял в самой середине большого дремучего леса. Но когда ищешь дерево, чтобы срезать с него ветку для волшебной палочки, – придётся немало побродить по лесу.

А может, и не придётся. Тут уж как повезёт. Волшебные палочки получаются только из веток поющего дерева. Иногда, чтобы найти такое дерево, случается весь лес вдоль и поперёк исходить, а то и в соседний лес отправиться. А можно наткнуться на него прямо возле дома.

Агата вышла за дверь, спустилась по ступенькам крыльца, прошла по дорожке мимо ещё по-зимнему пустого палисадника и, закрыв за собой калитку, крепко зажмурилась. Это чтобы найти цветущее дерево, надо смотреть в оба глаза по сторонам.

А поющее дерево…

Ведьма стояла, зажмурившись, а звуки леса становились всё громче и отчётливее. Вот ворчат старые пни, шепчутся тоненькие веточки, хихикают корни деревьев, которые щекочет пробивающаяся из-под земли молодая трава.

Наконец среди всего разнообразия голосов Агаты услышала нежную мелодию, тихую-тихую. Ведьма сделала шаг, другой и всё увереннее пошла на эти звуки.

Мелодия была тоненькой ниточкой, связывающей поющее дерево и старую ведьму. Стоило ей чуть отвлечься – порвётся ниточка, мелодия утихнет – нипочём не найти дерева.

Но нет, Агата, не отвлекаясь ни на что, шла вперёд и вперёд, пока не упёрлась лбом прямо в дерево. Теперь мелодия звучала намного громче, чем прежде, но никто, кроме Агаты, её всё равно не слышал.

Ведьма погладила ладонью шершавый ствол и наконец открыла глаза. Дерево как дерево, с виду ничем не примечательное.

В благодарность за то, что Агата услышала его песню, оно протянуло ей свои ветви. Ведьма аккуратно отломила одну из них, самую тоненькую, сунула её в карман. Потом наклонилась, набрала горсть влажной земли и залепила ранку, чтобы дереву не пришлось зря терять свой живой сок.

Затем вынула из кармана кофты платок, вытерла руки, из другого кармана достала только что отломленную веточку, повертела её в руках. Сейчас она проверит её на колдовство, и, если веточка попалась удачная, можно будет возвращаться домой.

Там Агата очистит её от коры, отполирует, смажет специальным снадобьем, чтобы никакие жучки-червячки не погрызли. Может, даже украсит резным узором. Но это потом. А пока…

Старуха Агата взмахнула веточкой, пробормотала слова старинного заклинания и…

И сверху в неё полетела шишка. Агата задрала голову.

– Что ещё за…

Договорить она не успела, потому что крупная рыжая белка, мгновение назад выскочившая из дупла, опять швырнула в неё шишку и залопотала что-то на своём беличьем языке.

Агата не понимала язык диких зверей. Не было у неё способностей к языкам, и кое-как до сих пор она обходилась без этого. У неё была Крошка, она и вела переговоры со зверьём при необходимости.

Сейчас Крошка находилась далеко, поэтому перевести белкину речь не могла. Но и без переводчика было ясно, что тёплых слов для Агаты у белки не нашлось. Она опять что-то возмущённо процокала, швырнула в Агату ещё одну шишку, взмахнула пушистым хвостом, рыжей стрелой перелетела на соседнее дерево, затем на другое и исчезла из вида.

Изумлённая ведьма проводила белку взглядом: «Свихнулась, бедняга, не иначе. За зиму одичала, вот и кидает в прохожих что попало».

Агата собралась было уже уйти, но её внимание привлекло какое-то движение наверху дерева. Из дупла на неё уставилась пара круглых чёрных глаз. А ещё через мгновение наружу выпал ребёнок.

Агата, машинально взмахнув рукой, направила веточку – пока ещё не совсем волшебную палочку – на малыша. Розовый карапуз повис в воздухе, а потом плавно опустился на землю.

Как только розовая попка коснулась земли, ребёнок заплакал, да так пронзительно, что у Агаты заложило уши. Ведьма подхватила ребёнка на руки, прижала к себе, завернула в полы кофты и бросилась домой. Она почти ничего не соображала из-за пронзительного детского рёва.

Ей надо было срочно посоветоваться с Крошкой. Может, кошка знает, откуда в лесу берутся дети и, главное, куда их девать?

Глава 3

Увы. У Крошки не было ответов на эти вопросы. Когда Агата ворвалась в дом, держа наперевес орущего ребёнка, Крошка от удивления свалилась с кресла-качалки и забилась под стол. Агата схватила из тарелки на столе сухарь, обмакнула в Крошкину миску с молоком и сунула в ладонь карапузу. Тот увлечённо зачмокал. Наступила тишина. Крошка вылезла из-под стола.

– Ты где это взяла? – кивнула она на ребёнка.

– Сверху на меня свалилось, – ответила Агата, укладывая ребёночка поперёк кровати.

– Всё шуточки шутишь, – неодобрительно заметила Крошка.

– Какие уж тут шуточки, – отозвалась Агата, мрачно разглядывая, как по одеялу под весёлое журчание растекается лужица.

Ребёнок догрыз сухарь, сунул в рот большой палец правой ноги и пока молчал.

Крошке пришла в голову какая-то мысль.

– Я скоро, – бросила она Агате и выскользнула за дверь.

– Да уж, пожалуйста, не задерживайся, а то мне одной как-то не по себе! – крикнула ей вслед Агата.

Ребёнок агукнул и сморщился.

– Кажется, в луже ему не нравится, – поняла Агата и передвинула малыша на сухое место.

Пока Крошки не было, Агата разглядывала свалившееся на неё дитя. Розовое, пухленькое, в младенческих перетяжках, теперь, когда не кричало, оно даже понравилось старой ведьме. Круглые чёрные глазёнки смотрели на Агату не отрываясь, нос – кнопочкой, губки – бантиком. На макушке двумя язычками пламени топорщатся рыжие волосики, собранные в хвостики. «Девочка», – сама себе пояснила Агата, протянув палец, чтобы погладить один из хвостиков.

Малышка решила, что Агата с ней играет, крепко схватила старухин палец и потянула его в рот. Агата выдернула палец, метнулась к столу и сунула в ладошку следующий сухарь, чтобы малышка снова не разревелась.

Крошка сдержала обещание и вернулась совсем скоро. Хвост кошки был задран вверх и распушён до предела, что означало – Крошка в гневе. Агата занервничала:

– Ну что, узнала?

– Да уж, узнала кое-что! – сердито заявила кошка и напустилась на ведьму. – Опять неизвестные заклинания пробовала? Опять прабабкину книгу брала? Обещала ведь – больше никогда! Обманула?!

Ведьма съёжилась и начала вяло оправдываться:

– Я только палочку проверить хотела.

– Проверила! Тебе это удалось! Что мы теперь с этой проверкой делать будем? – ещё больше распалялась Крошка.

Агата решила перейти в наступление:

– Говори давай, чего узнала, не тяни!

– Ворон белку в лесу видел, сердитую очень. Она другой белке жаловалась, что какое-то чучело утащило её бельчонка, а взамен подсунуло маленького человечка.

– Ерунда какая-то, – нахмурилась Агата. – Я, например, никакого чучела с бельчонком не встречала.

– Ты что, прикидываешься или правда не соображаешь? – Крошка встопорщила усы. – Это она про тебя говорила!

– Это я-то чучело? – возмутилась Агата. – Пусть бы на себя посмотрела. Глаза чумовые вытаращила, шишками кидается.

Агата начала вспоминать всё, что случилось в лесу, и вдруг, охнув, осела на пол.

– Это что же получается? Это я бельчонка в девчонку превратила? Это из-за неё белка в меня шишками швырялась?

Старая ведьма тряхнула головой так, что шляпа слетела, седые кудри подпрыгнули, а мысли пришли в порядок.

– Ну раз мы всё выяснили, пойду отнесу её назад и превращу опять в белку.

– Ну-ну, попытайся, – ехидно усмехнулась Крошка. – Забыла уже, что эти старинные заклинания обратной силы не имеют? В твоём исполнении, во всяком случае. В прошлый раз, когда ты макароны превратила в змей, мы так и остались без ужина. Они потом в верёвки превратились, змеи-то, а не в макароны. А из девчонки, может, кастрюля получится.

– Почему кастрюля? – недоумевающе заморгала Агата.

– А почему нет? Лучше кастрюля, чем крокодил. – Крошка замолчала и стала вылизывать лапку, показывая, что разговор окончен.

– Крокодил? Какой крокодил? В белку я её превращу, в белку, – рассердилась Агата.

– А даже если и в белку, дальше-то что? – Крошка прекратила вылизывать лапу и уставилась на хозяйку немигающими глазами.

– В дупло положу, чтобы мама-белка успокоилась, – неуверенно сказала Агата.

– Она уже успокоилась. У белок память короткая. Так уж они устроены. Это мне ворон объяснил. Так что даже если после волшебства у тебя белочка и получится, в чём я лично очень сомневаюсь, то останется она одна-одинёшенька. Мама-белка бельчат в другое дупло переносила, за последним бельчонком вернулась, а тут ты со своим колдовством. Перепугала белку. Она теперь ни за что к этому дуплу не вернётся.

– Что же теперь делать? – упавшим голосом спросила Агата, с надеждой глядя на Крошку.

– Что-что. Платьице шить нашей малышке Белочке, – невозмутимо ответила кошка.

Глава 4

Так в домике старухи Агаты появилась Белочка. Агата нашила ей множество нарядов: рубашечки с рюшками и кружевные панталончики, воздушные платьица и изящные блузочки. А ещё вязала крючком и спицами, чтобы её малышка была самой-самой нарядной.

Конечно, старуха Агата могла всё это в одну минуту наколдовать, взмахнув волшебной палочкой, той самой, благодаря которой в доме появилось черноглазое чудо с двумя рыжими хвостиками на макушке.

Но Агата любила что-нибудь смастерить сама, а с помощью колдовства выполняла работу нужную, но нелюбимую – картошку почистить или там посуду помыть. А посуды у Агаты было много. Глиняные горшки и миски красовались на высокой полке, на полке пониже, выстроившись по росту, стояли медные кастрюльки, чайник и сковородки.

Агата и готовила сама, безо всякого там колдовства. Щепотку соли, маленький корешок, горсточку сушёных грибов: «Ах, какой запах! Супчик – просто объедение!» Агата напевала от удовольствия, прислушиваясь, как весело булькает варево в кастрюльке на плите. Начищала свои медные кастрюльки Агата тоже без всякого колдовства. Она гордилась ими и любила, чтобы они блестели, как пуговицы на парадном генеральском мундире.

Во всяком случае, именно такое сравнение пришло в голову Бурбыль, подруге Агаты, когда она заглянула в гости.

Они сидели за столом, попивая сладкий кофе со свежими булочками, а Крошка с Белочкой играли на мягком ковре с клубком ниток. Когда клубок совершенно распустился, а нитки оказались намотаны на Крошку, она заворчала:

– Надо было уговорить Агату превратить тебя в белку или даже в крокодила. Ишь, зубастик какой.

Белочка заливисто смеялась, показывая белые зубки, ровные и блестящие, рыжие хвостики на макушке весело подпрыгивали в такт смеху. Обе ведьмы глядели на эту картинку с умилением.

– Уж такая умница, – рассказывала старуха Агата подружке, – всё-всё понимает. Только говорить ещё не начала.

– Ба-га, – произнесла Белочка, глядя на Агату круглыми глазёнками.

Бурбыль расхохоталась:

– Ба-га – баба Яга она хотела сказать, точно-точно, Яга-Агата.

Её помощник – уж Пушок высунулся из рукава хозяйкиной кофты, где мирно спал до этого.

– Что за шум?

– Хозяйка твоя хохочет. Не слышишь, что ли? – проворчала Крошка.

Такое у неё сегодня было настроение – поворчать. Пушок спрятал голову в рукав, а Крошка продолжала ворчать:

– Пушок – вот уж нелепое для ужа имя.

«Уж», «для ужа» – собственные слова так позабавили кошку, что у неё сразу улучшилось настроение. Сбросив с себя обрывки ниток, она потянулась и вспрыгнула на стул, усевшись рядом с Агатой. Та налила в блюдце сливок и подвинула поближе к кошке.

Покончив со сливками, Крошка обратилась к Бурбыль:

– Всё хочу спросить, почему он Пушок?

– Сама не знаю, – пожала плечами та. – Пушок, и всё тут.

Когда заговорили про ужа, Бурбыль засобиралась:

– Чуть не забыла, мы же на приём к врачу записались. Хочу показать Пушка специалисту, может, ему витамины или массаж назначит. Очень стал ленивый и сонный.

– А не пробовали взять его за хвост и быстро-быстро покрутить над головой? – с интересом спросила кошка. – Говорят, очень бодрит.

– Ужжжжжас, – прошипел Пушок, выскользнул из рукава, шарфом обернулся вокруг шеи хозяйки и искательно заглянул ей в глаза: – Можжжжет, пойдём ужжжжже? – Потом перевёл на Крошку укоризненный взгляд. – Скажжжжешь тожжжже. Смотрела бы лучшшше за девчушшшкой.

Крошка громко мяукнула, взглянув на Белочку. Пока старшие увлеклись разговором, малышка собрала в ладошки обрывки цветных ниток с ковра и сунула их в рот. Щёки у неё уже раздулись как у хомячка, а она продолжала пальчиком заталкивать в рот оставшиеся нитки.

Агата и Крошка бросились к Белочке. Пушок, свешиваясь с шеи Бурбыль, покидая гостеприимный дом, бросил напоследок:

– До встречи, няньки!

Глава 5

Белочка подросла. Она оказалась на редкость смышлёной малышкой. Схватывала всё на лету. И Крошка, и Агата души в ней не чаяли. Агате стоило только взглянуть в личико Белочке – как сердце её таяло, словно масло на сковородке.

Купаясь в тёплых лучах всеобщей любви, малышка росла счастливой и весёлой. Правда, изредка озорничала, но это чтобы не заскучать.

Как-то вечером, например, она взялась помочь Агате накрутить волосы на папильотки.

– Что-то сегодня дольше, чем всегда получилось, – удивилась ведьма, заканчивая ежевечерний ритуал накручивания.

Утром, взглянув на себя в зеркало, она всё поняла. Белочка подменила её обычные папильотки на совсем тонюсенькие, кудряшки из-за этого получились мелкими-мелкими, а когда Агата попыталась их расчесать – взметнулись над головой седой львиной гривой. В этот день остроконечный колпак то и дело сваливался у Агаты с головы, да и подруги не одобрили такую экстравагантность. Но Агата только посмеивалась, вспоминая озорную улыбку Белочки.

В другой раз Белочка вызолотила усы Крошке, пока та спала. Не заметив этого, кошка наведалась на кухню в отсутствие хозяйки. Вернулась Агата домой и увидела золотистые полоски на кувшине со сливками.

– А потом мы стонем, что прибавили в весе, – уперев руки в бока, выговаривала она смущённой кошке. «Ничего не ем, а всё равно поправляюсь». Так, кажется, ты говорила? Марш три круга вокруг дома, чтобы сливки растрясти.

– Они так могут сбиться в масло, – робко попыталась протестовать Крошка, но Агата была непреклонна.

Пришлось Крошке бегать вокруг дома.

Белочка за компанию побежала тоже, да так увлеклась, что кругов получилось не меньше десятка, и, чтобы поддержать растраченные силы, им обеим пришлось до дна выпить кувшинчик сливок.

А как-то раз Белочка нашла в шкафу чей-то старый портрет и прилепила его ночью на зеркало. Утром спросонья Агата взглянула в зеркало и ужаснулась: «Как я плохо выгляжу! Надо взяться за себя всерьёз. Брошу курить трубку и буду делать зарядку. И летать не стану, только пешком ходить».

Глядя на испуганное лицо Агаты, Белочка не выдержала и прыснула со смеху. Агата тут же догадалась, чьих рук это дело, и притворилась, будто сразу всё поняла.

– Да узнала я его сразу. Это же мой троюродный дедушка!

Но Белочка с Крошкой ещё долго напоминали Агате, как она чуть было не сделала зарядку с перепугу.

Однажды и Агата решила созорничать, подшутить над Белочкой. Из кармана фартучка у девочки вдруг вырос кустик земляники. Ароматные ягодки так и просились на зубок.

– Сейчас как бабахнет, – шепнула Агата Крошке.

Ягодки по её задумке должны были лопнуть мыльными пузырями. Ведьма только забыла, какой доброй девочкой была её воспитанница. Белочка прибежала к Агате, чтобы её угостить, и тут – ба-бах – пузыри-ягодки лопнули, залив всё вокруг сладким земляничным соком.

– Шуточка удалась, – вылизывая шёрстку, заметила Крошка.

Агата молча вытирала лицо полотенцем, а Белочка хлопала в ладоши и кричала: «Ещё, ещё!»

Иногда Белочка оставалась под присмотром Крошки. Правда, даже Крошке Агата не признавалась, что в таких случаях прибегает к колдовству, накладывая на Белочку защитные чары. Мало ли что. Кошка была бы обижена таким недоверием, но Агата ничего не могла с собой поделать, так она меньше беспокоилась за малышку и могла заняться делами.

Защитные чары Агаты, однако, не помешали Белочке влезть на чердак и разыскать там книгу заклинаний Агатиной прабабки, а может, даже прапрабабки. Агата спрятала книгу очень надёжно, как ей думалось – в сундук под три замка. Но что такое три замка для девочки, которая родилась бельчонком?! Ловкие пальчики в несколько минут справились со всеми замками, и вот уже заветная книга старинных заклинаний у неё в руках. В первый момент девочка была разочарована – в книге не было картинок. Но Белочка была очень смышлёной, поэтому вскоре ей открылись тайные знания, заключённые в книге.

А может, причиной этому было давнее колдовство Агаты? Кто знает. Но так или иначе, Белочка научилась колдовать. Она и сама пока об этом не знала, но колдовство уже окутало её всю и проникло внутрь. Вся целиком – от ноготков на пальчиках до кончиков рыжих хвостиков – Белочка была пронизана волшебством. Ей не надо было махать палочкой, щёлкать пальцами или рвать волосы в клочья. Достаточно было только очень сильно чего-то захотеть.