Текст книги "Алауэн. История одного клана"

– И усы сам себе вырвет.

Колин посмотрел на темный силуэт брата, мечущегося в темноте сада.

– Этого тебе точно никогда не простят. Он ее друг, в отличие от тебя. Ты ей враг.

– Попроси Иаллин активировать печать.

– С ума сошел? Хочешь мой совет? Просто подожди, дай девочке самой успокоиться и начать тебе доверять. Просто подожди.

Сери кивнул, принимая наконец вполне человеческий вид. А то странно было видеть в этом сельском рае полудракона-полудемона.

Глава 7
Красная нить

Большинство Драконов способны так заигрываться, что теряют контроль и над собой и над игрой.

Ян Словик. Трактат о Драконах

Утро началось. Факт прискорбный.

– Выключите солнце, спать мешает, – заворчала драконица.

Я на такую мелочь, как открытые занавески, внимания не обратила, отвернулась к стенке, накрылась подушкой и продолжила сладко дремать.

– Девчонки, вставайте. У нас неприятности.

Иаллин пробормотала что-то типа: «А не пойти бы им на…» – а дальше подробная карта далекого пути. Дабы лучше слышать, я высунула голову из-под подушки, чем совершила тактическую ошибку. Меня ухватили за мочку и потянули.

– Ай! С ума сошел? Вон иди Аллу за уши хватай, они у нее длиннее.

– А мне твои больше нравятся.

Девушка, лежащая на соседней лавке, хихикнула. Ну вот, нас, кажется, все же разбудили.

– Что там произошло? – зевая, потянулась Алла. Надо признать красиво.

– В общем… проблемы, – разом стал серьезным кошак. – Вставайте, мы сейчас вам все расскажем.

– И почему нас не разбудили сразу? – бесновалась Иаллин.

Дело в том, что ночью пропал сын Лидии. Не найдя рано поутру своего ребенка, молодая женщина бросилась к родителям. От шума проснулись драконы и оборотень. Желая помочь, они проверили все следы и облетели окрестности, но малыш словно сквозь землю провалился.

Лидия уже без сил сидела рядом и тихо плакала, Янина лишь время от времени вытирала сбегающие по щекам капли, Гарик возвышался над обеими женщинами, сурово хмурясь и почти не говоря. В большой, мигом ставшей какой-то неуютной кухне собралось еще семеро мужчин кроме наших оборотней.

– Алла, прекрати, – оборвала я метания драконицы. – Твои крики не помогут. Поисковые заклинания пробовали?

Драконы выразительно фыркнули, а Мальгольм кивнул.

– Красную нить [16]16
  Красная нить – заклинание поиска на крови родственника пропавшего и заклинателя. Довольно неприятная штука.


[Закрыть] тоже?

Ох, сколько сразу осуждения в глазах.

– Это запретное заклинание, – строго глянула на меня Иаллин. – Магия крови вообще строго осуждается.

– А это разве кого-то останавливает, – развела руками жертва «запретной магии». – Ребенка надо найти.

Драконица согласно кивнула, ну а братья нахмурились. Влезать в это дело им явно не хотелось. Мне, надо признать, тоже. После прошлой передряги плечо не заросло, но все же помочь семье, столь любезно приютившей нас, следовало безоговорочно.

Заслышав о запретной магии, деревенские подобрались. Они и так-то магов не очень жалуют, а тут еще это. Поэтому, вздохнув, пришлось рассказать.

– Магия крови запрещена из-за своей силы и очень хрупкой постройки заклинаний. Кровь – это вообще самый большой дар, какой может преподнести человек или другое живое существо. Нередко при совершении особо энергоемких заклинаний маг компенсирует недостаток силы своей кровью. Опасность же заключается в сильной привязке хозяин – кровь. Можно очень легко воздействовать на отдавшего драгоценные капли. С магами дела обстоят еще хуже, здесь можно не только найти хозяина крови, но и навести на него так называемую порчу или проклятие и даже временно заблокировать силы. Заклинание Красной нити воздействует на родственную кровь, позволяя обнаружить того или иного родственника по особым линиям. Для этого мне потребуется кровь матери ребенка. Если вы пойдете на такой риск, то, возможно, мы сможем вам помочь. Путь крови нельзя спрятать и затереть.

В конце этой лекции Колин присвистнул. Да уж, сама от себя не ожидала.

– А что? – покраснела я. – Пришлось заняться изучением вопроса.

Сери надменно фыркнул.

Ну а Лидия взмолилась:

– Все, что угодно, только найдите моего мальчика.

Посмотрев на мать пропавшего ребенка, я кивнула. Теперь самое неприятное. И похоже, для меня.

– Осталось только выяснить, кто будет проводником.

Все вышло так, как я и думала, – то есть рисковать опять мне. Драконы проводником быть не могут – их магия слишком сильна для такого хрупкого существа, как ребенок-полукровка, а оборотень… в общем, тоже. По идее, мне тоже нельзя этим заниматься, кто знает, как отреагирует заклинание на то, что уже проводилось со мной, но выбора не оставалось – все же в этой компании я больше всех человек. Как бы некоторые ни настаивали на обратном.

А пока топили баню – такие заклинания лучше проводить именно в этом месте, – я взяла в оборот близнецов, вытащив их в сени.

– Какие сюрпризы мне может подкинуть ваш Диз Тере’итт в нашем случае?

– Нам бы вообще не хотелось, чтобы ты лезла в это дело.

– Ну раз вам не хочется, то идите седлайте лошадей, поедем развлекаться в Светлый Лес.

– Не язви. Нам тоже хочется помочь, но свойства Диз Тере’итт недостаточно изучены. И мы не можем отвечать за последствия.

– Эх, и почему я каждый раз влезаю в подобные истории.

– Потому, что в глубине души настоящая авантюристка, – улыбнулся Змей.

– Где-то очень глубоко.

– Откуда ты вообще знаешь Красную нить? Не думаю, что в Академии преподают такое.

– В Академии нет, но вот в школе Вакана еще и не то можно узнать. У меня и у Иаллин есть подружка-некромант, нас хоть сейчас на погост отправляй трупы поднимать.

Начавшая было приоткрываться дверь с шумом захлопнулась. Представляю, что о нас подумали деревенские. Пришли три дракона, один оборотень с раненой девицей на руках. К вечеру та оклемалась, поела, как три здоровых мужика после целого дня работы в поле, а теперь уговаривает провести запрещенный ритуал и говорит о поднятии мертвяков. Брр, я бы такую без разговора на костер пригласила. И ведь кому скажи, что я серединка на половинку – то есть не совсем человек и чуть-чуть дракон? Представляю лица деревенских – точно поленья начнут по домам собирать.

А что я? А я ничего.

Ничего хорошего.

Колин приобнял меня за плечи и встряхнул, даже зубы клацнули.

– Не бойся, в обиду мы тебя не дадим.

– Ага, сами обидим, – поморщилась я.

– Никто тебя… Сери? – строго посмотрел Колин на брата.

– Хорошо, хорошо. Больше не буду.

– Чего не будешь? – даже испугалась я.

«Ну? Или ты хочешь потерять ее навсегда?»

– Не буду тебя доставать, – с величайшим трудом и нечеловеческой мукой произнес Змей, закатывая глаза. – Во всяком случае, постараюсь.

– А попытки убить и соблазнить сюда входят?

Сери обреченно кивнул:

– Первое – да. Второе – сомневаюсь.

– И с чего такая щедрость?

– Недоверчивая ты, – поморщился желтоглазый.

– Еще бы. У меня хорошие учителя, – усмехнулась я.

Мы заперлись в несильно натопленной бане. Я провела ритуал очищения, а затем поставила на пол чан с водой. У деревенских есть такое обязательство – детей женщины почему-то рожают в бане. Маленький Лукар не был исключением. Так что сейчас я смело призывала духов этого места. Вредные банники хоть и злобные существа, но детей почему-то любят, вот и сыграем на этом, усилив магию крови.

Заклинания шептались, легко срываясь с языка песней. Пришлось попридержать свои драконьи наклонности, это им свойственно петь призыв. Дойдя до первого пика, я резанула по протянутой руке Лидии. Бурлившая в медном тазу вода окрасилась.

– Примите жертву, укажите дорогу, которая увела от родного порога. Кровь пролилась, красной нитью связала мать и дитя, разве этого мало? Так я заплачу все то, что осталось, потерю верну, чтобы нить оборвалась.

Ну и резанула себя по ладони.

Как только первые капли упали в чан, появился водоворот, только почему-то вверх. Из самого узкого места вырвалась тонкая красная ниточка и… ударила мне в лоб.

Очнулась я уже на палатях в доме. Рядом, к моему изумлению, лежали Колин и Сери. Покачиваясь как пьяная, села.

– Что происходит?

– Мы надеялись, ты объяснишь, – поднял на меня зеленые кошачьи глаза Мальгольм. – Сначала баню озарила красная вспышка, потом эти двое свалились и начали корчиться, словно их раскаленным железом пытали. Сейчас вот без сознания.

– Где Иаллин?

– В бане. Лидия не может отойти от водоворота, он начинает опадать, а это может прервать ритуал.

Сев на пол, я побрызгала на лица драконов водой из ковшика, стоявшего тут же, рядом. Не нравилось мне, как они дышали, словно марафон пробежали.

– Иаллин сказала, чтобы вы сами разбирались со своими узами. О чем она?

Я нахмурилась. Мы с драконицей никогда не говорили об этом. У меня были подозрения, что она знает намного больше, чем хочет показать, но так не хотелось ломать нашу дружбу, все-таки она родной мне человек. Точнее, дракон.

– Ты же уже понял – я не совсем человек. Но и не полноценный Алауэн. Да не сиди ты, Мальгольм, помоги мне.

Порвав какую-то ткань, мы приложили к горящим лбам драконов холодные компрессы. Я еще пыталась смочить их губы легким настоем игольницы, [17]17
  Игольница – лекарственный сбор из нескольких видов трав и кореньев, без которого любой лекарь как маг без фаербола. Настой не только расслабляет и снимает спазмы, но и притупляет любое негативное магическое вмешательство. Хорошее лекарство, но го-орькое!


[Закрыть] надеясь, что хоть немного попадет внутрь организма, но братья упорно сжимали рты.

И если Колин понемногу приходил в себя, то Сери «радовал» нас синюшной бледностью. Да еще тихо постанывал.

– Алекс, ты его хорошо знаешь? – кивнул на гранатововолосого оборотень.

– Век бы не знать. А лучше два века. Или три, если подфартит. А что?

– Ну… он тут полдеревни перепугал. Его как корчить начало… в общем, я такого никогда не видел.

– А что произошло?

Сери вновь застонал, и я поняла – надо срочно дать ему настойку. Игольница не только расслабляет и снимает спазмы, но и притупляет любое негативное магическое вмешательство. Дракону просто необходимо выпить хоть немного.

Положив голову Сери себе на колени, я попросила Мальгольма разжать зубы дракона с помощью ножа и влила ему в горло совсем немного разбавленную в пропорции один к одному настойку. И тут же принялась гладить по горлу, чуть нажимая рукой и заставляя сглотнуть жутко горькое, но такое нужное лекарство.

Представляю, какую картину застал Колин, когда очнулся, – я сижу, запрокинув голову его брата на свои колени, и примериваюсь к шее, а оборотень наблюдает за этим с ножом в руке. Хорошо, хоть у Алауэн в первые моменты не оказалось сил даже двинуться, а то прибил бы, к упырям.

– Что… вы… делаете…

– Твоего чокнутого братца спасаем, – зло рявкнула я и кивнула кошаку.

Тот понял, и мы, уже под бдительным взглядом Колина, проделали всю процедуру вновь.

Минут через пять Сери перестал сжиматься как пружина и порозовел.

– Это кровные узы так отрикошетили?

Колин кивнул. Он все так же сидел на полу, привалившись спиной к стене, и, неприятно морщась, пил слабый настой игольницы, в который мы добавили сахар. Я же маленькими ложечками вливала сахарный сироп с гораздо более сильной концентрацией лекарства в рот его брату.

– Вы знали, когда я собиралась провести ритуал?

– Нет. Просто в какой-то момент стало больно, словно силы выкачивали вместе с внутренностями.

Я кивнула.

– Вот почему для меня ритуал не принес никаких неприятностей. Моя кровь, а расплатились вы. Только не пойму, с чего это. Получается нарушение закона сильнейшего. По идее, более сильный может взять силу более слабого, не интересуясь его желанием. А я, получается, забрала ее насильно. Ничего не понимаю, – покачала головой. – Почему Сери до сих пор без сознания?

– Видно, ваша связь куда крепче, вот он и попал под раздачу. Кстати, можешь прекратить ласкать этого притворщика, он уже очнулся.

Моя рука так и замерла на шее дракона. А он приоткрыл желтый глаз и хрипло пробормотал:

– Предатель и завистник. Как же хорош-шо!

Не удержавшись, я чуть сильнее сжала горло, чтобы в следующую секунду отпустить вместе с головой, которая тяжело упала на дощатый пол.

– Все, Мальгольм, собираемся. У нас нет времени ждать, когда наши пташки в себя придут.

– Мы вас догоним, – кивнул Колин.

«Думаешь, правильно отпустить ее с кошаком?»

«Да. Если что, он прикроет. Все же оборотень к ней привязался. А если не справится… У тебя будет лишний повод избавиться от этого усатого коврика».

«Ой, как мне плохо! У меня лет пятьдесят такого похмелья не было».

«Мало тебе», – подумала я, одеваясь в соседней комнате. Надо было вообще тебе не помогать, авось помер бы. Ага, дождешься от него.

Красная нить, стоящая перед глазами, уже начала раздражать. Вот ведь подвязалась, на свою голову. Да и другие части тела.

Особенно меня волновала та лелеянная часть моего молодого неизученного организма, которая уже который раз страдает от заразы Бяки. Вот ведь потенциальная колбаса, совсем меня не жалеет, трясусь в этом седле, все себе отсидела.

А линия крови увлекала нас все дальше от деревни.

Уже в темноте она привела нас к небольшой полянке, где у костерка сидело не меньше полутора десятков мужиков явно бандитского вида. На руке одного из них благодаря заклинанию я отчетливо видела след от крови ребенка. А вот самого мальчика здесь не было.

– Где Лукар? И зачем его вообще похитили?

Кошак кивнул и прянул ушами. Развернувшись, Мальгольм черной тенью исчез в ближайших кустах. Благо нас учили одни и те же учителя, так что тактику в таких делах обсуждать нет причин. Уже через полчаса он притащил одного из разбойников. Тот валялся в бессознательном состоянии на земле и вызывал разве что брезгливость.

– Поприличнее ничего не было?

Большая черная кошка фыркнула:

– Тебе не замуж за него идти. А пытать.

Наконец этот нервный «спящий красавец», которого в такой интимный момент, как уединение с природой в кустах, напугал оборотень, пришел в себя. Недолго думая, я ухватила его за горло рукой с выросшими когтями. И не знаю, что его больше напугало в этот раз – худая женщина, держащая его мертвой хваткой, светящиеся в темноте чешуйки на ее лице или морда кошака над нами обоими.

– Где мальчик, которого вы выкрали из деревни?

– Какой д-деревни?

– Прекрати упиратьс-са, вы там были.

– Мы… всех полукровок отдаем. Помилуйте, госпожа… а-а…

– Заткнис-сь! Будеш-шь орать, придуш-шу. Кому отдаете?

– Магу какому-то. Венька, старшой наш, связывается с ним, и тот забирает очередной улов.

– С-скольких вы уже отдали?

– Пятерых.

– Вчерашнего тоже?

– Д-да!

– Когда?

– Еще до заката.

– Все дети были полукровками?

Но ответ я так и не получила. Из лагеря послышался шум, и, вырубив пленника ударом магии, мы с Мальгольмом бросились туда. Не знаю, что это за рефлекс такой, но явно дурной по происхождению. Помнится, мои неприятности из-за чего-то подобного и начались.

А в лагере шел бой. Погашенный костер сыграл на руку нападающим, они метались по поляне черными тенями, и только сверкающие лезвия выдавали их смертельные удары.

Нет, я конечно бы понаблюдала из кустов за работой профессионалов, а это явно они, если бы не одно «но». Какой-то гад покусился на мою законную добычу – помеченного кровью.

Трансформация произошла мгновенно, лишь короткая вспышка боли – и лицо опять украшает чешуя. А еще позвоночник, внешнюю сторону рук, плечи, бедра. На пальцах прорезались острые когти.

– Я прям сам тебя боюсь порой, – вздохнул Мальгольм, смотря на эти преображения.

Кто говорил, что я вменяемая? Когда у меня отнимают права на законную месть – ни один разум не удержит. И в этот раз я, не задумываясь, рванула через пол-лагеря туда, где высокий воин занес меч над здоровым боровом, поднявшим руку на ребенка.

Оттолкнув того, кто был готов убить бандюгу, я оскалилась. И даже слегка обалдела, разглядев нападавшего.

Эльф. Как есть эльф, волосы светлые, глаза чуть раскосые, мордашка смазливая, ушей за капюшоном не видно, но руку даю на отсечение… Эй, я же образно, зачем же сразу железякой махать!

Перехватив меч на чешуйчатую часть руки, я с размаху саданула эльфу кулаком в лицо. Будет знать, как безоружную женщину обижать.

Ключица отдалась болью. Все же плохо залеченная рана весьма мешала.

Пока я замешкалась, в себя пришел оскорбленный эльф. И попытался еще раз проткнуть меня своей железякой.

– Нас-стырный эльф-ф! – Я рассмеялась. Внутри разгорался знакомый пожар – проснулась драконья сущность.

– Какого упыря вы вмешиваетесь, девушка?

Заслышав этот голос, стоящий напротив меня воин как-то сник и обреченно вздохнул. Да, драка явно отменяется.

Вот этому точно так просто в морду дать не получится.

Неподалеку стоял беловолосый эльф, ушки есть, я проверила, и следил за нами зелеными сверкающими в темноте глазами. Прям как у кошки.

Э-э, а где моя кошка?

– Мальгольм, морда твоя черная, иди сюда, – позвала я. – Желтоглазый тебя прибьет, если со мной что-нибудь случится.

Пусть эгоистично, но мне не нравилось быть под недовольным взглядом этого эльфа. Вот в такие моменты я жалею, что в комплекте с чешуей и когтями крылья не шли.

– Да тут я, тьфу, – выплюнул что-то кошак, – гада твоего ловлю, пока ты тут разным эльфам глазки строишь. Думаешь, от этого он тоже будет в восторге? И вообще, забирай эту тушу. Тяжелый он, наверное, поэтому и бегать не умеет.

Только теперь я поняла, что Мальгольм тащил чье-то тело, нога которого теперь выглядывала из кустов. Красное свечение пробивалось даже сейчас.

– Нам нужен лишь он, – ткнула я пальцем в тело.

– Зачем? – полюбопытствовал эльф.

– Будем проводить воспитательные работы. Дай меч, пожалуйста.

Парень с распухшим носом отступил на шаг, пряча оружие за спину. Как будто я его отнимать буду. Эльфы, что дети, право!

– Господа эльфы, ну дайте хоть что-нибудь. Мы только поговорим вот с этим разбойником и уйдем. Честно. – Кошак залился смехом. А я, поняв, что мне помогать никто не спешит, тяжко вздохнула. – Ну что за мужики пошли, братцы в обмороке, кошачья морда ржет, а эти… нет бы помогли.

Так я ругалась, выволакивая здоровенного разбойника из кустов.

Пришлось отрывать и без того распоротый неаккуратным эльфом рукав.

– Кешка, отдай! И прекрати кусаться. Ай, больно же.

Наконец с горем пополам клинок оказался у меня в руках.

«Нежно» разбудив похитителя малолетних хлестким ударом по толстощекой морде, я приставила лезвие к его горлу:

– Что вы сделали с ребенком из последней деревни?

Мужик попытался дернуться, и алый ручеек мигом прочертил его шею. Я не хотела быть жестокой, но, как только подумаю, что эти скоты могли сделать с маленьким Лукаром, в глазах темнеет.

– Отдали, – наконец проблеял мужик.

– Тогда почему на твоих руках его кровь?

– Носом пошла. Он сам споткнулся, правда!

– Лош-ш-ш! Кто ис-с фас-с Венька?

Бандитская туша повылупила на меня глаза и огляделась, растерянно и вроде как с надеждой поглядывая на эльфов. Ага, щас-с, придут и спасут от злобной, шипящей мегеры.

– В-вон лежит.

Я оглянулась, как есть труп. Эх, скорые на руку эти ребята эльфы. Им бы их руки, да воткнуть в… откуда ноги растут.

Фыркнув, я вырубила мужика ударом мелкой молнии, не убивать же его, до такой степени одраконенности мне еще далеко. Но едва поднялась на ноги, меня весьма любезно, но между тем жесткой хваткой взяли под локоток. На лету поймав другую руку с занесенным клинком, эльф очаровательно улыбнулся:

– Не горячитесь, юная леди.

– Ш-што вы, я с-само с-спокойс-ствие, – улыбнулась я, очень надеясь на отсутствие в моем рту лишних клыков.

Судя по взгляду эльфа – зря надеялась.

– Кстати, на меня не действует обаяние драконов, – улыбнулся эльф в ответ.

А я что, а я ничего. Если Сери узнает, что я опять им пользуюсь, точно больше от себя и на шаг не отпустит.

В прошлый раз я пыталась повлиять на кузнеца, который целый час подковывал Бяку. Желтоглазый это заметил, довел до заикания кузнеца, детину раза в три меня шире, ну и мне перепало. Мы с кобылкой еще полдня с подозрением косились на дракона и старались держаться как можно дальше.

– Почему? – даже обиделась я. Только появилась возможность попрактиковаться без вреда для здоровья и нервов, и такая незадача.

– Весомая практика, леди… Леди?

– И как вы это определили?

– Что? – опешил эльф.

– Явно не то, что я леди, – фыркнула я, для особо недоходчивых посмотрев вниз. Грудь хоть маленькая, но присутствовала. Очень явно присутствовала – в обтягивающем кожаном жилете. – То, что я… ворожила.

– С возрастом многому учишься.

Я вздохнула.

– Хорошо эльфам, а я с возрастом только глупею. Куда опять влезла? – Рассеянно почесала затылок, рассматривая полянку боя. – Риторический вопрос. Ну ладно, приятно было познакомиться. Так мы пошли, – дернулась я в сторону.

Ага, ушла одна такая. Рука эльфа сжимала меня даже не железной, каменной хваткой. А когда я попыталась вырваться, то сдавила так, слезы из глаз брызнули. Хорошо, хоть рука была левая, а злить Кешку не рекомендуется – он дал по вредному эльфу предупредительный огонь.

И чего на нас так мечами ощетинились. Ну не рассчитал дракоша немного, ну подпалил эльфу брови, так отрастут.

Дальше началась кутерьма.

Я покрепче сжала кинжал, наставляя его на белобрысого. Неподалеку зарычал кошак. Извернувшийся Кешка повторил фокус. Руку с кинжалом перехватили и выбили оружие. В следующее мгновение блондинчика сшиб здоровый черный кот. Пока они, сцепившись, катались по земле, а я пыталась хоть как-то помочь своему другу, ибо эльф сделает его на раз, меня взяли в оцепление другие остроухие. В дело пошла ариока, наградив половину эльфийского отряда новыми разрезами для проветривания на одеждах.

Правда, потом любимое оружие поймали и резко дернули. Противный блондин отобрал мою игрушку.

– Вс-се! Я с-слая!

Сколько бы ни говорили, что эльфы все такие быстрые и изящные, – ни фига. Ну чуть быстрее, ну чуть красивее. Изящный? Да, пожалуй. Но только для того, кто не видел дракона. Это все равно что сравнивать дикую кошку – красивую, гибкую, сильную – и змею. Просто змею. Правда, достаточно быструю.

Эльфы не понимали, как я умудряюсь уклоняться от их прямых ударов, как ускользаю из железных захватов, как изгибаюсь под совершенно неправильным углом для удара.

А еще их подводили чисто мужские инстинкты, и, пока они пялились на природные выступы и изгибы тела, кулак успевал расквасить им нос.

Так что легкими порезами они не отделались.

Развлекалась я, пока какой-то герой не врезал мне кулаком прямо по лицу. И не хило так, меня даже сбило с ног. Только бы сотрясения не было, какими бы мифическими ни были мои мозги.

Ну думаю, в ту ночь я бы явно не отделалась парой синяков и сотрясением, если бы… Да вот это «если бы» меня и смущает. Он упал сверху на одного из эльфов, съездил ему разок по морде, после чего остроухий отключился, а Змей оскалился.

Хм… я, конечно, знала, что у Сери зубов многовато, с удовольствием бы их проредила, но чтобы многовато было клыков! И с каких это пор желтоглазый приобрел такой занятный цвет кожи и чешуйки без драконьей ипостаси? А вот шипел он по-прежнему громко и матерно.

– А ну прекратили бардак!

Эльфы даже присели. Мы-то с Сери и так сидели, нам ниже только плашмя. Я, правда, уши заткнула.

Белобрысый, коему принадлежал голос, обвел взглядом своих подчиненных, а затем грозно глянул на желтоглазого:

– Змей, ты что вытворяешь, поганец чешуйчатый!

Так они знакомы?

– Олеандр?

Смеялась я долго.

– Встретились! Мы к нему в гости, а он здесь. И мы здесь. Развлекаемся.

– Андин, ты как?

Меня подняли и с тревогой посмотрели в лицо. Темные брови сошлись на переносице, и мне очень захотелось оказаться где-то далеко. Злобный дракон – это… Сери!

– Ну и какой самоубийца это сделал? – огляделся Змей, приняв свой нормальный, нечешуйчатый вид. Растрепанный, правда, но это ему всегда почему-то шло. На меня, растрепанную, без слез не взглянешь.

Сейчас объятия рыжего дракона – нравится мне дразнить его этим имечком – не вызывали привычного отвращения и желания вырываться и царапаться. Ну и шипеть по привычке. Он осторожно прижал мое вновь занывшее больное плечо к своей горячей, словно печка, груди, принеся облегчение. Меня защищали, а это, как ни крути, очень лестно и приятно.

– Я, кажется, задал вопрос-с! – рявкнул дракон.

– Сери…

– Олеандр, мне плевать, кто им был. Даже если это ты. Поднявший руку на нашу женщину должен заплатить за это. Тебе ли не знать. Драконицы неприкосновенны.

– Она не драконица!

– Я не драконица!

Мы с эльфом переглянулись.

Что-то мне уже неуютно в его руках стало.

– Повторяю для особо непонятливых: драконицы неприкосновенны. А эта тем более. Потому что она – моя.

– Тогда какого упыря твоя женщина гуляет где попало и нарывается на неприятности?

– Вот и я об этом думаю, – нехорошо сощурившись, взглянул на меня Сери. – Вас вдвоем отпускать нельзя, так и знал, что куда-нибудь влезете.

– Ой, впятером не влезли бы? – фыркнула я.

– Еще как влезли, – усмехнулся Сери и поцеловал меня за ухом. – Но я хотя бы был рядом и не волновался.

С первыми лучами солнца Красная нить рассеялась. Недовольно фыркнув, я медленно перевела Бяку на шаг и вскоре совсем остановилась.

– Все!

Мы гнали лошадей с того самого момента, когда разобрались в происшедшем.

Оказалось, что дед Иаллин возглавляет отряд, разыскивающий все тех же похитителей. Вот уже несколько месяцев, как в приграничных деревнях и городах начали пропадать дети-полукровки. Сначала этому никто не придал значения, да и связь между городами была не на том уровне. Но когда информация дошла до Светлого Леса, эльфы встревожились.

Отряд Олеандра гонялся за похитителями вот уже неделю, и наконец смогли застать их врасплох.

А одна шипящая особа – самих эльфов.

Вот и получалось – у меня единственная ниточка к истинному заказчику похищения детей.

И теперь она исчезла.

– Почему остановились? – тут же поинтересовался эльф.

– Заклинание перестало действовать.

Пока мы с Олеандром и оборотнем выясняли, почему действие заклинания могло рассыпаться (притом мы с кошаком выясняли очень громко – уши эльфа так и дергались), на горизонте объявился Сери. На время, когда нас вела Красная нить, Змей предпочел вернуться в образ дракона и все как следует осмотреть.

– А вот и желтоглазый, – усмехнулся Мальгольм. – Волкодлак его покусай, никак не могу привыкнуть, что в этой ипостаси он такой здоровый.

– Для Алауэн они нормальные, а вот для обычного дракона слегка мелковаты, – поделился с нами знаток. Это я про деда нашего. Хотя… только сейчас его рассмотрела нормально, и оказалось, что посмотреть-то есть на что! Эльфийская кровь в нем не превратила утонченность в истонченность, и Олеандр оказался довольно крепким на вид мужчиной, с сильным телосложением и необычайной мощью, скрытой в отнюдь не хрупком организме. Белые волосы заплетены в длинную косу. Красивый.

Эх, только мне что-то последнее время на красивых мужчин не везет. То драконы, то оборотни, то вообще просто гады попадаются.

Образчик всего выше сказанного в одном флаконе наконец сел перед самыми лошадиными мордами. За что тут же и был покусан Бякой.

Красный дракон ощерил пасть… и мне тут же захотелось избавиться от строптивой лошадки. А мы только сошлись на почве ненависти к одному вредному гранатововолосому типу.

Правда, он тут же успокоился и, обсудив обстановку на территории: «Да ни упыря тут никого нет!» – повернул здоровую башку ко мне:

– Устала?

Почему-то в виде дракона он не казался мне таким уж страшным и злым, как обычно. И даже становился каким-то родным. Спихнув все эти не вписывающиеся в наши обычные взаимоотношения чувства на память крови, я кивнула:

– Немного.

– Плечо опять болит, – хмыкнул он, тыкаясь носом мне в грудь. – Попроси Олеандра залечить. У них в отряде должен быть дельный лекарь. Я смог только слегка подлатать. А регенерация у тебя отвратительная.

– Интересно, почему мне досталось все самое плохое. И шипение, и чешуя, и даже язык, – продемонстрировала я змеиное чудо. – А вот ничего приличного от родителей так и не перепало.

– От кого? – опешил дракон. Громко и возмущенно фыркнув, он окончательно превратил мои волосы в воронье гнездо. Но затем осторожно коснулся когтем лица. Я непроизвольно поморщилась – все же синяк вышел просто загляденье. – Тот, кто это сделал, еще за все заплатит.

– Здорово! Значит, ключицу мне сломать можно, а по физиономии дать нельзя?

– Все наемники мертвы, Александрит. – Ух, какие мы сразу стали злые!

– По-драконьи, заключить Договор, который обязательно будет нарушен.

– Есть такое правило, Андин, никто безнаказанно не может покуситься на то, что принадлежит дракону. И это сильнее любого Договора.

– Рада, что ты снова стал самим собой, Сери, – похлопала я его по морде. – А то я уже начала опасаться, как бы нам не того дракона не подсунули. Бракованного какого-нибудь. Рыжего и пушистого.

Потоптавшись на месте, красный дракон наконец лег. Осторожно пододвинув к себе спящую девушку, он накрыл ее одним крылом.

– Змей, что вы с братом опять натворили? – посмотрел на него эльф.

– Олеандр, не спрашивай. Ведь знаешь – соврать тебе я не смогу, но правда не принесет ничего хорошего.

– Эта девушка… кто она?

– Моя!

– Кто – твоя?

– Моя! – повторил дракон. – Красивая, правда?

– Да уж. Особенно с чешуей и клыками.

– Да, – довольно вздохнул дракон.

– Что же вы творите, дураки хвостатые? Если об этом узнали ваши родственнички…

– Когда узнают, будет уже поздно. И сейчас поздно – она у меня уже есть.

Девушка завозилась, и Сери получше накрыл ее крылом и фыркнул теплым воздухом. Она успокоилась и, плотнее прижавшись к большому боку дракона, замерла.

– Ну вот. Знаешь, что самое интересное? В человеческом виде она меня терпеть не может, ненавидит, шугается как от прокаженного. А тут спит.