Текст книги "О Боге, вере и церкви. Мысли христианина"

Глава II
Молитва

Дух молитвы

И понеже есте сынове, посла Бог Духа Сына Своего в сердца ваша, вопиюща: Авва, Отче.

Гал. 4, 6

Основание молитвы – стремление образа к Первообразу, как подобного к подобному.

* * *

Молитва есть возношение ума и сердца к Богу[8]8
  Православный катехизис митрополита Филарета.


[Закрыть], созерцание Бога, дерзновенная беседа твари с Творцом, благоговейное стояние души перед Ним, как перед Царем и Само-Животом, дающим всем живот; забвение для Него всего окружающего нас, пища души, воздух и свет, животворная теплота ее, очищение грехов, благое иго Христово, легкое бремя Его. Молитва – постоянное чувство (сознание) своей немощи или нищеты духовной, освящение души, предвкушение будущего блаженства, блаженство ангельское, небесный дождь, освежающий, напояющий и оплодотворяющий землю души, сила и крепость души и тела, освежение и очищение мысленного воздуха, просвещение лица, веселие духа, златая связь, соединяющая тварь с Творцом, бодрость и мужество во всех скорбях и искушениях жизни, светильник жизни, успех в делах, равноангельное достоинство, утверждение веры, надежды и любви. Молитва – сообщество с Ангелами и святыми, от века Богу угодившими. Молитва – исправление жизни, мать сердечного сокрушения и слез; сильное побуждение к делам милосердия; безопасность жизни; уничтожение страха смертного; пренебрежение земными сокровищами, желание небесных благ, ожидание всемирного Судии, общего воскресения и жизни будущего века; усиленное старание избавиться от вечных мучений; непрестанное искание милости (помилования) у Владыки; хождение пред очами Божиими; блаженное исчезание перед всесоздавшим и всеисполняющим Творцом; живая вода души; молитва – вмещение в сердце всех людей любовью; низведение неба в душу; вмещение в сердце Пресвятой Троицы, по сказанному: к нему приидема, и обитель у него сотворима (Ин. 14, 23).

* * *

Если хочешь молиться животворной молитвой, утверди прежде всего сердце твое в Господе, вознеси рог свой в Бозе своем[9]9
  Канон праздника Рождества Богородицы, глас 8-й, песнь 3-я, ирмос; ср.: 1 Цар. 2, 1.


[Закрыть].

* * *

Господь так близок к каждому, особенно к свято живущему христианину, что сердце его и тело есть храм Духа Святаго. Или не весте, яко телеса ваша храм живущаго в вас Святаго Духа суть (1 Кор. 6, 19)2 Какое удобство для молитвы на всяком месте! Близ ти глагол молитвы, или Бог, Которому молишься, воустех твоих и в сердцы твоем (Рим. 10,8).

* * *

Мне же прилеплятися Богови благо есть (Пс. 72, 28), говорит Давид, испытавший в молитве и хвалении Бога. То же подтверждают другие люди, а также и я, грешный. Заметьте: еще здесь – на земле – прилепляться Богу благо, хорошо (когда мы в грешной плоти, у которой много своего приятного или неприятного). Как же благо будет соединяться с Богом там – на небе! А блаженство прилепления Богу здесь, на земле, есть образец и залог блаженства прилепления Богу после смерти – в вечности. Видишь, как благ, милосерд, истинен Творец; чтобы уверить тебя в будущем блаженстве, происходящем от соединения с Ним, Он дает тебе испытывать начаток этого блаженства здесь – на земле, когда ты искренно приступаешь к Нему. Да, невидимая душа моя действительно еще здесь упокоевается в невидимом Боге, значит, тем больше по отрешении от тела она упокоится в Нем.

* * *

Как человек недобрый, приходя с просьбой к человеку доброму, кроткому и смиренному, для лучшего успеха своей просьбы, сам старается уподобиться ему, так христианин, приступая с молитвой к Господу или Пречистой Его Матери, или Ангелам, или святым, – для успеха своей молитвы должен уподобиться, по возможности, Самому Господу или Пречистой Его Матери, или Ангелам, или святым. И вот в этом-то и состоит тайна приближения и скорого услышания молитв наших.

* * *

Невидимый Господь действует на мою душу как бы видимый, притом как предо мною выну (всегда. – Ред.) находящийся, знающий все мои мысли и чувства; всякая внутренняя леность, или строптивость, или страсть сопровождается для меня всегда соответствующим наказанием. Вообще, если внутреннее мое расположение недостойно Бога, Его святости, тогда я терплю в сердце наказание, огнь попаляющий, а когда достойно, тогда я весел, спокоен.

* * *

Покой моего сердца в горнем и духовном, а не в дольнем (земном. – Ред?) и вещественном. Даруй же мне, Господи, присно горняя мудрствовать и совершенно отвергнуть дольнее мудрствование. Надеюсь на благость Твою! Возведох очи мои в горы, отнюдуже приидет помощь моя (Пс. 120, 1).

* * *

Молитва – вода живая, которой душа утоляет свою жажду. Когда молишься, тогда представляй, что как бы един только Бог и был пред тобой, Бог – троичный в Лицах, и, кроме Него, ничего иного. Представь себе, что Бог в мире, как душа в теле, хотя и бесконечно выше его и не ограничивается им; твое тело мало, и все его проникает малая душа твоя; мир же велик, а Бог бесконечно велик, и по всему творению Бог все наполняет, – везде сый и вся исполняяй[10]10
  Молитва Святому Духу.


[Закрыть].

* * *

В душе благочестивого, богобоящегося человека происходит невидимо духовное общение с Богом. Как отец или как строгий наставник, Господь Бог то одобряет, то осуждает наши мысли, желания и намерения; то говорит, что это хорошо, а это худо, и за добро награждает, а за зло наказывает; и все это так явно для души – тут же, на месте.

* * *

Хотя Бог знает наши нужды, но молитва нужна для очищения и просвещения нашей души. Хорошо стоять на солнце: и тепло, и светло – так и на молитвах пред Богом, нашим духовным Солнцем, и согреваешься, и просвещаешься.

* * *

Лучшие на земле минуты – это те, в которые мы горняя мудрствуем, вообще когда познаем или защищаем истину, эту небесную жительницу, гражданку. Тогда только мы истинно живем. Значит, существенные выгоды душевные требуют того, чтобы мы наичаще возносились превыше земли, горе, на небо – где истинная жизнь наша, истинное отечество наше, ему же не будет конца.

* * *

У искренних христиан молитва всегдашняя, потому что всегда грешим; благодарение всегдашнее, потому что ежедневно, ежеминутно получаем новые милости Божии, а и старых без числа много; славословие всегдашнее, потому что всегда видим славу дел Бога нашего в нас и в мире, особенно славу Его бесконечной любви к нам.

* * *

Для чего нужна продолжительная молитва? Для того, чтобы продолжительностью усердной молитвы разогреть наши хладные, в продолжительной суете закаленные сердца. Ибо странно думать, тем более требовать, чтобы заматеревшее в суете житейской сердце могло вскоре проникнуться теплотой веры и любви к Богу во время молитвы. Нет, для этого нужен труд и труд, время и время. Царствие Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11,12). Не скоро Царствие Божие приходит в сердце, когда от него так усердно люди бегают. Сам Господь изъявляет волю Свою, чтобы мы молились не кратко, когда представляет в пример вдову, на долзе ходившую к судье и утруждавшую его просьбами своими (Лк. 18, 2–6). Господь-то, Отец-то наш Небесный знает прежде прошения нашего, чего мы требуем (Мф. 6,8), в чем нуждаемся; да мы-то не знаем Его, как бы следовало, суете-то мирской мы очень преданы, а не Отцу Небесному; вот Он по премудрости и милосердию Своему и обращает нужды наши в предлог к обращению нас к Нему. Обратитесь, заблуждающие чада Мои, хотя теперь ко Мне, Отцу вашему, всем сердцем своим, если прежде были далеки от Меня, хоть теперь разогрейте верой и любовью сердца свои ко Мне, бывшие прежде хладными.

Господи! Даруй мне сердце простое, незлобивое, открытое, верующее, любящее, щедрое, достойное вместилище Тебя, Всеблагого!

Вера в молитве

Веровати же подобает приходящему к Богу, яко есть, и взыскающим Его мздовоздатель бывает.

Евр. 11, 6

В молитве главное, о чем нужно прежде всего позаботиться, – это живая, ясновидящая вера в Господа: представь Его живо перед собой и в себе самом, и тогда, еже хощеши, проси о Христе Иисусе в Духе Святом, и будет тебе.

Проси просто, ничтоже сумняся, – и тогда Бог твой будет все для тебя, во мгновение совершающий великие и чудные дела, подобно тому как крестное знамение совершает великие силы. Проси не для себя одного, но и для всех верных, для всего тела Церкви благ духовных и вещественных, не отделяя себя от прочих верующих, но находясь в духовном единении с ними, как член единого великого тела Церкви Христовой, – и любящий всех, как чад Своих во Христе, Отец Небесный исполнит тебя великим миром и дерзновением.

* * *

Если хочешь молитвой испросить себе какого-либо блага у Бога, то прежде молитвы приготовь себя к несомненной, крепкой вере и прими заблаговременно средства против сомнения и неверия. Худо, если во время самой молитвы сердце твое изнеможет в вере и не устоит в ней, тогда и не думай, чтобы ты получил то, о чем просил Бога сумняся, потому что ты оскорбил Бога, а ругателю Бог не дает даров Своих! Вся, сказал Господь, елика аще воспросите в молитве верующе, приимете (Мф. 21, 22), и, значит, если воспросите неверующе или с сомнением, не приимете. имате веру и неусумнитеся, еще говорит Он, то и горы можете переставлять (Мф. 21,21). Значит, если усумнитеся и не поверите, то не сделаете этого. Да просит же (каждый человек) верою, ничтоже сумняся, говорит апостол Иаков. Да не мнит сумняйся, яко приимет что от Бога. Муж двоедушен неустроен во всех путех своих (Иак. 1,6–8). Сердце, сомневающееся в том, что Бог может даровать просимое, наказывается за сомнение: оно болезненно томится и стесняется от сомнения. Не прогневляй же вседержавного Бога ни тенью сомнения, особенно ты, испытавший на себе Божие всемогущество многое множество раз. Сомнение – хула на Бога, дерзкая ложь сердца, или гнездящегося в сердце духа лжи на Духа истины. Бойся его, как ядовитой змеи – или нет, что я говорю, – пренебрегай им, не обращай на него ни малейшего внимания. Помни, что Бог во время прошения твоего ожидает утвердительного ответа на вопрос, внутренне Им тебе предлагаемый: веруеши ли, яко могу сие сотворити?! Да, ты должен из глубины сердца ответить: верую, Господи! (Ср.: Мф. 9, 28). И тогда будет по вере твоей. Твоему сомнению или неверию да поможет следующее рассуждение. Я прошу у Бога: 1) существующего, а не воображаемого только, не мечтательного, не фантастического блага, а все существующее – от Бога получило бытие, потому что без Него ничтоже бысть, еже бысть (Ин. 1,3), и, значит, ничто и не бывает без Него, что бывает, а все или от Него получило бытие, или по Его воле или допущению бывает и делается при посредстве данных от Него тварям Его сил и способностей, и во всем сущем и бывающем Господь – полновластный Владыка. Кроме того, Он нарицает и не сущая яко сущая (Рим. 4,17); значит, если бы я просил и не сущего, Он мог бы мне дать, сотворив его. 2) Я прошу возможного, а для Бога и наше невозможное – возможно; значит, и с этой стороны нет препятствия, потому что Бог может сделать для меня даже то, что, по моим понятиям, невозможно. То беда наша, что в веру нашу мешается близорукий рассудок, этот паук, ловящий истину сетками своих суждений, умозаключений, аналогий. Вера вдруг обнимает, видит, а рассудок окольными путями доходит до истины; вера – средство сообщения духа с духом, а рассудок – духовно-чувственного с духовно-чувственным и просто материальным; та – дух, а этот – плоть.

* * *

В молитве дышит надежда, и молитва без надежды – греховная молитва.

* * *

Молящиеся! Еда мало есть вам труд даяти человеком и како даете Господеви труд (Ис. 7, 13)? Мало еще разве для вас видеть бессилие в человеках; так вы еще хотите видеть бессилие в Самом Боге и тайно помышляете, что Бог не исполнит вашего прошения? Пусть для людей многое трудно, весьма многое невозможно, но как же вы считаете что-либо трудным для Бога? Есть разве для Него что-либо трудное и невозможное? Все для Него возможно и легко. Вся бо возможна суть у Бога (Мк. 10, 27). Итак, молясь, будьте уверены твердо, что для Господа все легко, все Он может во мгновение сделать. Вашей собственной немощи что-либо сделать, в чем-либо помочь себе или ближнему – не приписывайте Богу. Для вас, как для слабых, ничтожных тварей, почти все трудно: вы это сами на себе и на других испытывали тысячу раз; но разве мало вам еще даяти (приписывать) труд человеком, что вы даете еще и Господеви труд, – Господу, Который все создал мыслью и словом? Для Него, помните, ничто не трудно: всего смело просите, все надейтесь получить. Вся, елика аще воспросите в молитве верующе, приимите (Мф. 21, 22).

* * *

Молясь, нужно так веровать в силу слов молитвы, чтобы не отделять самих слов от самого дела, выражаемого ими; нужно веровать, что за словом, как тень за телом, следует и дело, так как у Господа слово и дело нераздельны: ибо Той рече, и быша; Той повеле, и создашася (Пс. 148, 5). И ты также веруй: что ты сказал на молитве, о чем попросил – то и будет. Ты славословил – и Бог принял славословие, поблагодарил

Бога – и Бог принял благодарение твое в воню благоухания духовного. То беда, что мы маловерны и отделяем слова от дела, как тело от души, как форму от содержания, как тень от тела, – бываем и на молитве, как в жизни, телесни, духа не имуще (Иуд. 1,19), оттого-то и бесплодны наши молитвы.

* * *

Молясь, я верую твердо: 1) что Бог есть един сый и вся исполняяй, следовательно, одесную меня, 2) что я образ Его, 3) что Он бездна благости и источник всякой благости и 4) что Он Сам уполномочил меня молиться Ему.

* * *

Когда молишься только внутренно или вместе и наружно, будь уверен крепко, что Господь тут, у тебя и в тебе, и слышит каждое слово, хотя и про себя, хоть только мысленно говоришь; говори от всего сердца, искренно, осуждай себя также искренно, без малейшего оправдания себя, имей веру, что Господь помилует тебя – и не останешься непомилованным. Верно. С опыта взято.

* * *

Верь и уповай, что как легко тебе дышать воздухом и жить им или есть и пить, так и еще легче вере твоей получать от Господа все духовные дарования. Молитва есть дыхание души, молитва есть духовная пища и питье.

* * *

Молитва основывается на вере; я верю, что есть Бог, пред Которым соплетаю свою молитву, есть Вседержитель, держащий дланию всю тварь и давший разные роды гласов тварям для внутреннего общения их между собой, а Сам не нуждающийся ни в каком гласе; я надеюсь, что молитва моя доходит до Него, или – точнее сказать – прямо от сердца переходит в уши Его. Так и переписка сына с отцом или с матерью, с братьями и сестрами, отца с детьми, друга с друзьями, удаленными друг от друга, основывается также на вере. Они уверены, когда пишут письма, что есть и живы те лица, к коим они пишут; надеются, что письменная беседа дойдет до них, произведет в душе их соответственные с письмом представления, мысли, чувства, и они отзовутся на письмо сходственно с его начертанием. Так и в жизни мы руководимся во многом верой и надеждой; тем более по отношению к миру духовному мы должны ходить, до времени, верою, а не видением (2 Кор. 5, 7).

* * *

Молитва надеется все получить. Трисиятельная Любовь, помилуй мя!

* * *

Все приступающие работать Господу в молитве, научитесь быть подобно Ему кроткими, смиренными и истинными сердцем; не имейте лукавства в душе, двоедушия, не будьте хладны, постарайтесь иметь Дух Его, ибо кто Духа Христова не имать, сей несть Егов (Рим. 8, 9); и Господь подобного Себе и сродного ищет в нас, к чему могла бы привиться благодать Его. Помните, что ни одно слово даром не пропадет в молитве, если от сердца говорится: каждое слово Господь слышит и каждое слово у Него на весах. Нам кажется иногда, будто наши слова только воздух бьют напрасно, раздаются как глас вопиющего в пустыне; нет, нет! Нужно помнить, что Господь на молитве понимает нас, если можно так сказать, то есть наши слова – точно так, как себя понимают совершенные молитвенники, ибо человек есть образ Божий. Господь отвечает на каждое желание сердца, выраженное в словах или невыраженное.

* * *

Слава, Господи, никогда не изнемогающей силе Креста Твоего! Когда враг теснит меня греховным помыслом и чувством, и я, не имея свободы в сердце, изображу несколько раз с верой крестное знамение, то вдруг и грех мой отпадает от меня, и теснота исчезает, и я выхожу на свободу.

Слава Тебе, Господи! Господи! Да не отторгает меня от Тебя ничто, ничто плотское, вещественное, да буду я всегда с Тобой! Как благо быть с Тобой!

Смирение в молитве

Сия глаголет Господь Вышний, Иже живет в высоких во век, Святый во святых имя Ему, Вышний, во святых почиваяй, и малодушным даяй долготерпение и даяй живот сокрушенным сердцем.

Ис. 57, 15

На молитве необходимо намеренное, обдуманное, крайнее смирение. Надо помнить, кто говорит и что говорит, особенно это нужно во время чтения молитвы Господней Отче наш. Смирение разрушает все козни вражии. Ах, как много в нас тайной гордости! Это, говорим, я знаю; в этом не нуждаюсь; это не для меня; это лишнее; в этом я не грешен. Сколько своего мудрования!

* * *

Молитва – доказательство моей разумной личности, моей богообразности, залог моего будущего обожения и блаженства. Я из ничего создан, я ничто пред Богом, как ничего своего не имеющий; но я, по милости Его, есмь лице, имею разум, сердце, волю свободную и при своем разуме и свободе могу сердечным обращением к Нему постепенно увеличивать в себе Его бесконечное царствие, постепенно, все больше и больше умножать в себе Его дарования, почерпать из Него, как из приснотекущего, неисчерпаемого Источника, всякое благо духовное и телесное, особенно духовное. Молитва внушает мне, что я образ Божий, что при смиренном и благодарном расположении своей души пред Богом, при своей свободной воле я, бесконечно умножая духовные дары Божии, могу, таким образом, в бесконечность усовершаться и до бесконечности увеличивать мое богоподобие, мое небесное блаженство, к которому я предопределен. О! Молитва есть знак моего великого достоинства, которым почтил меня Создатель. Но она, в одно и то же время, напоминает мне о моем ничтожестве (из ничего я, и ничего своего не имею – потому и прошу Бога о всем), как и о моем высочайшем достоинстве (я образ Божий, я обоженный, я могу другом Божиим называться, как Авраам, отец верующих, только бы веровал я несомненно в бытие, благость и всемогущество Бога моего и уподоблялся Ему в сей жизни делами любви и милосердия).

* * *

Иногда человек молится, по-видимому, усердно, но молитва его не приносит ему плодов покоя и радости сердца о Дусе Святе. Отчего? Оттого, что, молясь по готовым молитвам, он не каялся искренно в тех грехах, которые он учинил в тот день, которыми осквернил свое сердце, этот храм Христов, и коими прогневал Господа. Но вспомни он о них да раскайся, со всей искренностью осуди себя беспристрастно – и тотчас водворится в сердце мир… превосходяй всяк ум (Флп. 4,7). В молитвах церковных есть перечисление грехов, но не всех, и часто о тех-то самых и не бывает упомянуто, коими мы связали себя; надо непременно самому перечислить их на молитве с ясным сознанием их важности, с чувством смирения и с сердечным сокрушением. Оттого-то в молитвах вечерних и говорится при перечислении грехов: или то-то, или это сделал худого, то есть представляется на нашу волю упоминать те или другие грехи.

* * *

В молитве необходимо искреннее искание исправления.

* * *

С твердостью сердечной выговаривайте слова молитвы. Молясь вечером, не забудьте высказать в молитве к Духу Святому со всей искренностью и сокрушением сердца те грехи, в кои вы впали в прешедший день, – несколько мгновений покаяния теплого – и вы очищены Духом Святым от всякой скверны, паче снега убелены, и слезы, очищающие сердце, потекут из очей ваших, и одеждой правды Христовой вы прикрыты и с Ним соединены будете, как со Отцем и Духом.

* * *

Нечувствие сердцем истины слов на молитве происходит от сердечного неверия и нечувствия своей греховности, а это, в свою очередь, проистекает от тайного чувства гордости. По мере чувств своих на молитве человек узнает, горд он или смирен; чем чувствительнее, пламеннее молитва, тем он смиреннее; чем бесчувственнее, тем гордее.

* * *

Господи! Се сосуд Твой есмь: наполни мя дарованиями Духа Святаго, без Тебя я пуст всякого блага, или паче – поли всякого греха. Господи! Се корабль Твой есть: исполни мя грузом добрых дел. Господи! Се ковчег Твой: исполни его не прелестью сребролюбия и сластей, а любовью к Тебе и к одушевленному образу Твоему – человеку.

Искренность в молитве

Неправду аще узрех в сердце моем, да не услышит мене Господь.

Пс. 65, 18

Многие люди молятся лицемерно, и их лицемерная молитва вошла у них в привычку; они сами даже не замечают и не хотят заметить, что молятся лицемерно, а не в духе и истине, так что, если бы кто сказал им в обличение, что они молятся лицемерно, они прогневались бы на дерзнувшего сказать такую, по их мнению, несообразность. До лицемерия человек доходит не вдруг, а постепенно. Сначала он, может быть, молился от сердца, но потом – так как молиться всегда сердцем составляет значительный труд, к коему надо всегда принуждать себя, ибо Царствие Небесное, сказано, нудится (Мф. 11,12), – он начинает молиться больше устами, поверхностно, а не из глубины души, так как это гораздо легче; и, наконец, при усиленной борьбе плоти и диавола, молится устами, не доводя до сердца силы слов молитвенных. Таких людей очень много. Господь говорит о них: приближаются Мне людие сииусты своими, и устнами чтут Мя, сердце же их далече отстоит отМене (Мф. 15,8; Ис. 29, 13). Что сказано о молитве, то следует сказать и о причащении Святых бессмертных и животворящих Таин. Часто сначала человек причащается с живой верой, с чувством любви и благоговения, а потом, при непрестанном противодействии плоти и диавола истине Божией, уступает им победу над собой и причащается лицемерно, не Тела и Крови, но, по его мыслям сердечным, хлеба и вина. Существо Таин, дух и живот (Ин. 6,63), как сказал Спаситель, не вмещается (Ин. 8, 37) в нем; он внутренно окрадывается сатаной. Сохрани, Боже, всех от такого причащения, от такой хулы на Господа! Это же бывает и с Таинством Покаяния.

* * *

О лицемерной молитве. Думали ли фарисеи, что они лицемерно молятся? Не думали; они считали себя правыми в самом лицемерии. Оно вошло у них в привычку, сделалось, так сказать, их природой, и они думали, что приносят службу Богу своей молитвой. Думают ли нынешние христиане-лицемеры, что они лицемерно молятся и лицемерно живут? Не думают. Они молятся ежедневно, может быть долго, молятся по привычке, устами, а не сердцем, без сердечного сокрушения, без твердого желания исправления, чтобы только исполнить заведенное правило – и мнят службу приносити Богу (Ин. 16, 2), тогда как молитвой своей они навлекают на себя только гнев Божий. Все мы больше или меньше грешны в том, что лицемерно молимся, и примем за это великое осуждение. Смиряйся, считая себя за траву, которая ничто перед вековыми дубами, или за колючее терние, которое ничтожно, малоценно перед великолепными благоуханными и нежными цветами, ибо ты – трава, ты – колючее терние по причине своих страстей.

Иному молитвеннику о себе или о людях, для пробуждения его дремлющего сердца и совести, надо предложить такой вопрос: нужно ли тебе то, о чем ты, по-видимому, просишь, и желаешь ли ты это получить? Желаешь ли, например, искренно исправления и святого жития себе и людям?

Как в жизни часто бывает, что человек иное имеет на сердце, а иное на устах, в одно и то же время представляется двуличным, так и в молитве, перед лицом Самого Бога, ведящего тайныя сердца, человек нередко представляется двуличным: иное говорит, а иное имеет в мыслях и на сердце; если же – что чаще бывает – хотя и понимает молитву и мыслит о ней, но не сочувствует сердцем тому, что говорит, будучи мертв, и бросает, таким образом, слова на воздух, обманывая себя самого и думая, что такой молитвой можно угодить Богу. Странная греховная двойственность! Это горький плод и свидетельство нашего грехопадения. Сердцу нашему как-то обычно лгать в молитве и в обращении с людьми. Это столп лжи. Всяк человек ложь (Пс. 115, 2). Христианину надо употреблять все меры, чтобы вырвать из сердца с корнем всякую ложь и насадить в нем чистую истину. Надобно начинать с молитвы, как с такого дела, в котором прежде всего необходима истина сердца, по слову Господа: духом и истиной достоит кланятися (Ин. 4, 24). Глаголяй истину в сердце своем (Пс. 14, 2). Научившись говорить истину в сердце во время молитвы, мы не позволим себе лгать и в жизни: искренняя, или истинная, молитва, очистив наше сердце от лжи, предохранит его от нее и в обращении с людьми в делах житейских. Как же научиться говорить истину в сердце на молитве? Нужно каждое слово молитвы довести до сердца, положить на сердце, прочувствовать сердцем его истину, сознать всю нужду для нас того, о чем просим Бога в молитве, или нужду сердечного благодарения за Его великие и неисчислимые благодеяния к нам и нужду всесердечного славословия за Его великие, премудрые дела в Его творении.

* * *

Наружная молитва нередко исполняется на счет внутренней, а внутренняя – на счет наружной, то есть если я молюсь устами или читаю, то многие слова не ложатся на сердце, я двоюсь, лицемерю: устами выговариваю одно, а на сердце – другое; уста говорят истину, а сердечное расположение не согласуется со словами молитвы. А если я молюсь внутренне, сердцем, то, не обращая внимания на выговаривание слов, я сосредоточиваю его на содержании, на силе их, приучая сердце постепенно к истине, и вхожу в то самое расположение духа, в каком написаны молитвенные слова, а таким образом приучаюсь мало-помалу молиться духом и истиной, по словам вечной Истины: иже кланяется Богу, духом и истиной достоит кланятися (Ин. 4,24). Когда человек молится наружно вслух, тогда ему не всегда можно уследить за всеми движениями сердечными, которые слишком быстры, так что ему по необходимости надо заняться выговором, внешней формой слова. Таким образом, у многих причетников, бегло читающих, образуется совершенно ложная молитва: устами они как будто молятся, по всему зришь их аки благочестивых, а сердце спит и не знает, что уста говорят. Это происходит оттого, что они торопятся и не размышляют сердцем о том, что говорят. Надо молиться о них, как они для нас молятся; нужно молиться, чтобы их слова доходили до сердца и дышали его теплотой. Они для нас молятся словами святых людей, а мы о них.

* * *

Молясь, мы непременно должны взять в свою власть сердце и обратить его к Господу. Надобно, чтобы оно не было холодно, лукаво, неверно, двоедушно. Иначе что пользы от нашей молитвы, от нашего говенья? Хорошо ли слышать от Господа гневный глас: приближаются Мне людие сии усты своими и устнами чтут Мя: сердце же их далече отстоит от Мене (Мф. 15, 8). Итак, не будем стоять в церкви с душевным расслаблением, но да горит каждый духом своим, работая Господу. И люди не много ценят те услуги, которые мы делаем с холодностью, по привычке. А Бог хочет именно нашего сердца. Даждь Ми, сыне, твое сердце (Притч. 23, 26); потому что сердце – главное в человеке, жизнь его; больше – сердце наше есть самый человек. Потому, кто не молится или не служит Богу сердцем, – тот все равно что вовсе не молится, потому что тогда молится тело его, которое само по себе, без души, – то же, что земля. Помните, что, предстоя на молитве, вы предстоите Богу, имеющему разум всех. Потому молитва ваша должна быть, так сказать, вся дух, вся разум.

* * *

Сердце наше нередко спит на молитве; внешний человек молится, а внутренний – нет. Часто льстим мы только языком на молитве.

* * *

Молитвой часто называют то, что вовсе не есть молитва; сходил в церковь, постоял, посмотрел на иконы или на людей, на их лица и наряды – говорит: помолился Богу; постоял дома перед иконой, покивал головой, проговорил заученные слова без понимания и сочувствия – говорит: помолился Богу; хотя мыслями и сердцем вовсе не молился, а был где-либо в другом месте, с другими людьми и вещами, а не с Богом.

* * *

Молитва принужденная развивает ханжество, делает неспособным ни к какому занятию, требующему размышления, и делает человека вялым ко всему, даже к исполнению должностей своих. Это должно убедить всех, таким образом молящихся, исправить свою молитву. Молиться должно охотно, с энергией, от сердца. Ни от скорби, ни от нужды (принужденно) молись Богу – доброхотна бо дателя любит Бог (2 Кор. 9, 7).

* * *

Меру достоинства своей молитвы будем измерять мерой человеческой, качеством отношений наших к людям. Каковы мы бываем с людьми? Иногда мы холодно, без участия сердца, по должности или из приличия высказываем им свои просьбы, похвалы, благодарность или делаем для них что-либо; а иногда с теплотой, с участием сердца, с любовью; или иногда притворно, иногда искренно. Также неодинаковы мы бываем и с Богом. А не так надо. Надо всегда от всего сердца высказывать Богу и славословие, и благодарение, и прошение; надо всегда от всего сердца делать всякое дело перед Ним; всем сердцем всегда любить Его и надеяться на Него.

* * *

На молитве всегда твердо верь и помни, что каждая мысль твоя и каждое слово твое могут, несомненно могут быть делом. Не изнеможет у Бога всяк глагол (Лк. 1, 37) А прилепляяйся Господеви един дух есть с Господем (1 Кор. 6, 17). Значит, и твое слово не изнеможет. Вся возможна верующему (Мк. 9,23). Береги слово: драгоценно слово. За всякое слово праздное люди дадут ответ в день судный (Мф. 12, 36).

* * *

Можно ли молиться с поспешностью, не вредя своей молитве? Можно тем, которые научились внутренней молитве чистым сердцем. В молитве надобно, чтобы сердце искренно желало того, чего просит; чувствовало истину того, о чем говорит, а чистое сердце имеет это как бы в природе своей. Потому оно может молиться и с поспешностью, и в то же время богоугодно, так как поспешность не вредит истине (искренности) молитвы. Но не стяжавшим сердечной молитвы надо молиться неспешно, ожидая соответствующего отголоска в сердце каждого слова молитвы. А это не всегда скоро дается человеку, не привыкшему к молитвенному созерцанию. Поэтому редкое произношение слов молитвы для таких людей должно быть положено за непременное правило. Ожидай, пока каждое слово отдастся в сердце свойственным ему отголоском.