Текст книги "Список желаний Бумера"

Глава 3

На следующий день на работе все произошло именно так, как и ожидала Дженнифер. Босс, само собой, не пришел в восторг, когда она попросила у него месячный отпуск, но равнодушного отказа тоже не последовало. К тому времени, как они с Дереком Комптоном перестали вопить друг на друга, вся команда была в курсе. И, конечно же, Дженнифер оказалась права насчет его нежелания лишиться столь ценного сотрудника – когда она сказала, что страх потерять Бумера заставил ее «пересмотреть приоритеты», босс совершенно справедливо воспринял эти слова как угрозу уволиться. Выходя из его кабинета и направляясь в свой, Дженнифер чувствовала себя словно покидающий ринг боксер: побитая, вся в синяках и ссадинах, но одержавшая победу.

Глядя на идущую мимо ее стола Дженнифер, Стейси Рэнделл чувствовала что-то вроде страха. Будучи администратором отдела, Стейси не раз оказывалась мишенью гнева Комптона. И то обстоятельство, что кому-то удалось одержать над ним верх, показалось ей почти чудом. Конечно, это сделала Дженнифер Уэстбрук, небывалой красоты бывшая модель с таинственным прошлым, но то было лишь вишенкой на торте. И когда Дженнифер позвала ее к себе в кабинет, Стейси схватила блокнот и поспешила по коридору, надеясь, что потом ей будет о чем посплетничать с коллегами.

– К настоящему времени, я уверена, все, кто находится в пределах слышимости, в курсе, что я беру месячный отпуск, – сказала Дженнифер, когда за Стейси закрылась дверь. – И я собираюсь обязать вас позаботиться в мое отсутствие о нескольких вещах.

– Разумеется. – Стейси села, держа наготове ручку.

– Поскольку я не предупреждала о своем отпуске заранее, мое деловое расписание должно быть реорганизовано или передано другому сотруднику.

– Без проблем.

– Майк Кьюби вполне справится с презентацией «Бьюика» без меня. Я пошлю ему свои указания по электронной почте перед отъездом.

Дженнифер села и принялась устало рыться в бумагах на своем столе. А Стейси подумала, что она упустила некоторые детали личного характера.

– А как насчет дома? – спросила она. – Ну, сами знаете: нужно, чтобы прекратили доставлять газеты, забирать мусор, нужно будет информировать почту о том, где вы находитесь…

– О боже! – Дженнифер обхватила голову руками. – Я об этом и не подумала. Наверное, нужно попытаться решить подобные вопросы до моего отъезда завтра утром.

– Я вполне могу сделать это за вас, – с надеждой сказала Стейси.

– Очень мило с вашей стороны, Стейси, но я не могу взвалить на вас такую кучу дел.

– Да что вы, никаких проблем, – улыбнулась Стейси. – Я буду только рада. А вам хватит забот с Бумером. Сами понимаете.

Девушка повела плечами, надеясь, что ее слова не обидели Дженнифер.

– Я могу также поливать ваши комнатные растения и все такое, если хотите. Я делала это для своих соседей, и они могут поручиться за меня.

Дженнифер посмотрела в умоляющие глаза Стейси и вздохнула. Какое-то время она не сомневалась, что ее администратор немного «ушиблена» теми высокопоставленными клиентами, которые входили в двери компании «Комптон/Селлвуд». Возможно даже, она была достаточно глупа для того, чтобы прислушиваться к самым невероятным слухам о Дженнифер, курсировавшим по офису, и надеяться, будто частица ее магических возможностей перепадет и ей. Что же касается помощи в личных делах, то Дженнифер претила мысль о том, чтобы воспользоваться обожанием Стейси.

– Вы уверены? – спросила она.

Стейси широко улыбнулась:

– Да.

– Хорошо, но только если я буду оплачивать вашу работу.

– Это не обязательно, – сказала Стейси. – Но, тем не менее, спасибо.

Дженнифер кивнула:

– В шкафчике есть запасные ключи от моего дома. Не забудьте взять их у меня до того, как я покину офис в полдень.

Когда с этим было решено, Дженнифер сразу же почувствовала себя обремененной заботами в гораздо меньшей степени – предложение Стейси решило проблему, которую она еще только начала подсознательно нащупывать. Дженнифер хотела было отпустить администратора и вернуться к работе, но тут Стейси неожиданно спросила:

– Вы рассказывали кому-нибудь о маршруте поездки?

– Что?

– Давали вы кому-нибудь листок с информацией о том, куда едете и когда? Чтобы, если с вами по дороге что-то случится, полиция была бы в курсе, где искать ваше тело.

Дженнифер с трудом удержалась от того, чтобы не рассмеяться. Вне всякого сомнения, Стейси увлекалась передачей «Закон и порядок».

– Не думаю, что это так уж необходимо, – ответила она. – Все у нас с Бумером будет прекрасно.

– Но что, если тормоза вашей машины откажут посреди какой-нибудь неведомой местности и вы не сможете дать знать об этом по телефону? И застрянете там на долгие недели без еды и воды, а никто и не заметит, что вы пропали.

Дженнифер собралась было настоять на том, что на свете великое множество людей, которые обязательно заметят ее исчезновение, но тут ей в голову пришла – вместе с легкой печалью – мысль о том, что в словах Стейси есть здравый смысл. Ее отец умер, когда она училась в старших классах, а мама находится в доме для престарелых, едва способная вспомнить, какой день на дворе. Они с Виком разбежались почти шесть лет назад, он и его новая жена живут где-то в районе Мичигана, и им не придет в голову узнавать, где она и что с ней. Одна из соседок, скорее всего, заметит ее долгое отсутствие, но, подобно многим обитательницам городских апартаментов, она знакома с живущими рядом людьми ровно настолько, чтобы просто здороваться с ними. И когда Дженнифер осознала, насколько пуста ее личная жизнь, то почувствовала, как ее лицу стало жарко. Ничего удивительного, что она вечно торчит на работе.

А теперь она теряет еще и Бумера.

– Нет, если бы у меня был такой план, мне пришлось бы строго придерживаться его. А у нас с Бумером это вряд ли получится – мы птицы вольные. Кроме того, – пришлось признаться ей, – мне совершенно некому отдать такой план.

Стейси оторвала взгляд от блокнота:

– Вы можете отдать его мне.

Дженифер отрицательно покачала головой, стараясь не выдать своего раздражения:

– Я благодарна вам за ваше обо мне беспокойство, но у меня нет времени составить его. Спасибо.

– Ну… может, вы будете просто делать фотографии и посылать их мне. Тогда хоть кому-то будет примерно известно, где вы, и без плана маршрута. Пожалуйста, – умоляла Стейси. – У меня будет куда спокойнее на душе, если вы последуете моему совету.

Нарастающее раздражение все больше портило Дженнифер настроение, но она не могла не признать, что Стейси в чем-то права. Она уже решила, что будет фотографировать Бумера, чтобы впоследствии вспоминать об их путешествии, а отправка фотографий администраторше много времени не займет. Плюс ко всему – ей пришлось признаться себе в этом – мысль о долгом пребывании в пути при том, что никто не будет знать, где она, начала вызывать у нее страх. Одинокая женщина – даже в сопровождении такой большой собаки – может оказаться очень уязвимой.

– Хорошо. Если вы настаиваете, я пошлю вам несколько фотографий, сделанных по дороге, но ничего больше. Я пообещала себе, что это путешествие будет только моим и Бумера. Следующие несколько недель я окажусь вне пределов досягаемости: никаких писем, эсэмэсок и социальных сетей. Я возьму с собой мобильник, но только посмейте позвонить мне по поводу чуть менее значительному, чем ядерная война в северной части Чикаго. – Дженнифер немного помолчала. – И даже в этом случае не надо никаких звонков.

Стейси довольно улыбнулась:

– А что, если война грянет в южной части города?

Дженнифер помотала головой:

– Я там не живу.

Остаток дня прошел как в тумане. Раз уж стало известно, что Дженнифер Уэстбрук следующие несколько недель будет ни для кого не доступна, все члены команды, у которых были к ней вопросы, все клиенты, желающие с ней переговорить, звонили, писали, брали осадой ее кабинет, требуя к себе внимания. Стейси выбежала из офиса и вернулась с капустным салатом, чтобы Дженнифер сжевала хоть что-нибудь во время телефонной конференции с Бостоном, и пыталась перенаправить бог знает куда поток людей, желающих пообщаться с мисс Дженнифер Уэстбрук ПРЯМО СЕЙЧАС. Когда в шесть вечера Дженнифер наконец выходила из кабинета, то почти что вслух клялась убить всякого, кто встанет у нее на пути. Она схватила кошелек, бросила запасные ключи на стол Стейси и помчалась по коридору.

Дерек Комптон поджидал ее у лифта.

– Значит, ты нас покидаешь, – сказал он.

– Не говори этого с такой безнадежной интонацией, – ответила Дженнифер, нажимая кнопку лифта. – Если только ты не изменил своего мнения и не решил уволить меня.

– Ну конечно нет. Просто мне невыносима мысль о нескольких неделях без тебя. Стейси говорит, до тебя нельзя будет даже дозвониться или достучаться.

– Это правда, – кивнула Дженнифер, мысленно подгоняя лифт.

Дерек кивнул в ответ и скорчил такую рожу, что стало ясно: он с трудом удерживает поток готовых сорваться с губ ругательств.

– Ну дела у тебя не слишком хороши, что и говорить, но я желаю вам с Бумером прекрасно провести время.

Дженнифер кивнула. Лифт спускался вниз слишком медленно: чертова колымага останавливалась на каждом этаже.

– Спасибо.

– Ты говорила, Бумер любит машины, – босс сунул руку в нагрудный карман… – и я приготовил вам с ним маленький прощальный подарок.

Она посмотрела на конверт в руке Комптона, и ее глаза расширились. Это выглядело как VIP-билет на автодром Чикаголенд.

– Это то, что я думаю?

– Да. Кэл Дэниелс пригласил меня, но когда я рассказал ему о твоей собаке, он решил позволить вам двоим посмотреть гонки из его ложи. Он даже предложил предоставить вам собственный лимузин с шофером, чтобы отвезти вас туда и обратно.

Дженнифер открыла конверт и достала билет, на котором красовалась сияющая золотая голограмма с проступающими буквами VIP.

«Автодром находится как раз рядом с шоссе 66, и Бумер придет в полный восторг, глядя на проносящиеся мимо гоночные автомобили, – подумала она. – А если они перенесут отъезд с завтрашнего дня на послезавтрашний, то у них будет дополнительный день на то, чтобы упаковать вещи и подготовиться».

Засовывая билет обратно в конверт, Дженнифер с трудом сдерживала слезы. Можно что угодно говорить о Дереке Комптоне, но сердце у него доброе.

– Спасибо, – прошептала она. – От нас обоих.

Глава 4

Натан Кослоу крепче прижал ухо к телефону, пытаясь расслышать голос брата. Из-за паршивой связи и шума, доносящегося из отдела новостей, он едва разбирал, что говорит Руди.

– Подожди секунду, – попросил Натан. – Здесь ужасно шумно.

Он прикрыл телефон рукой и принялся искать глазами некое подобие спокойного и тихого убежища.

Тесное помещение «Триб» в это время дня было эпицентром активности. Дедлайны были совсем близко, и репортеры выстукивали на клавиатурах свои заметки и рявкали на стажеров, суетливо сновавших между рядами межкомнатных перегородок в половину человеческого роста. Принтеры и факсы выплевывали бумагу; звонили телефоны, но звонки оставались не отвеченными; редакторы отделов ходили взад-вперед с обесцвеченными лицами. Это было вибрирующее, суматошное место, и Натан любил его, но вести личные разговоры здесь было совершенно невозможно.

Он взглянул на пустой кабинет своего редактора, одну из шести стеклянных ниш, идущих вдоль стен, и улыбнулся. Джулия Микульски терпеть не могла, когда репортеры оккупировали ее кабинет в ее отсутствие, но речь у братьев шла о деле чрезвычайной важности.

– Перезвоню тебе через минуту, – сказал в трубку Натан и отключил телефон.

У кабинета Джулии Натан притормозил и прежде, чем войти, постучал – на случай, если она незаметно прошмыгнула обратно к себе и сейчас застыла на полу в одной из снимающих стресс поз йоги. Джулия практиковала йогу, как пьяница практикует трезвость: она обращалась к ней, когда ситуация становилась экстремальной, заниматься же ею регулярно ей было лень. Натану никто не ответил, и он проскользнул в кабинет, включил компьютер и позвонил Руди. Тот ответил после первого же гудка.

– Ты заходил на веб-сайт?

– Еще нет, – нахмурился Натан. – Сначала я должен войти в систему.

Стол Джулии был завален слоями бумаг, накопившимися за те годы, что она работала в «Триб». Верхний слой состоял из написанных от руки заметок и листков с сообщениями; под ними лежали копии статей, которые газета опубликует на неделе; еще ниже – список идей для статей на месяц вперед – то есть чем глубже, тем дальше в будущее. Все, что находилось ниже, лучше, пожалуй, было оставить археологам.

Натан подсоединился к центральной компьютерной системе с помощью имени пользователя и пароля – их Джулия заботливо написала на листке бумаги, который приклеила к экрану.

Вот вам и секретность.

– О’кей, – сказал он. – Я пропустил примерно половину того, что ты говорил. Ты купил какую-то машину…

– Не какую-то машину, Нейт, а, черт побери, «Мустанг GT». У него мотор V-8 в 435 лошадиных сил, крутейшая аудиосистема, кожаная обивка, система навигации – весь джентльменский набор. И все это за смешные деньги. Не думаю, что дилер семи пядей во лбу, если честно, но черт побери, это же не моя вина.

– С откидывающимся верхом?

– Шутишь? Разумеется. Я же не за тем приехал в Калифорнию, чтобы водить седан!

Натан закатил глаза. Создавалось впечатление, будто все покупки брата в эти дни должны идти во благо его новому стилю жителя Западного побережья. Перебравшись в Ла-Ла-Ленд, Руди принялся снимать малобюджетные кровавые фильмы ужасов с названиями вроде «Шлюхи-зомби из Голливуда» («Ненасытные и настойчивые») или «Кровавое побоище на 34-й улице» («Поставить на «черное» в Черную пятницу»), и судя по тому, что он стал швырять деньги направо и налево, за фильмы, не окупающие себя и не имеющие никакой общественной или художественной ценности, платили не так уж плохо.

Система приняла пароль Джулии. Натан запустил браузер и набрал адрес сайта. Когда он нажал на «ввод», на экране появился сапфирового цвета спортивный автомобиль, сверкающий на солнце бриллиантовым блеском. Натан смог даже представить, как Руди едет на нем по бульвару Сансет с опущенным верхом.

– О господи, – вздохнул Натан. – Ну и машина! Фантастика!

– Еще бы, – отозвался Руди, откровенно довольный тем, что сумел произвести впечатление. – До сих пор трудно поверить, что пришлось прочесать всю страну до самого Чикаго, чтобы найти ее.

– Так почему бы тебе не прилететь сюда и не пригнать ее в Калифорнию самому?

– Я же говорил, что у меня подготовка к съемкам «Кузины Бетси – вампира-кровопийцы».

– А дилер не может доставить ее тебе?

– Может, – сказал Руди. – Но это будет стоить мне несколько тысяч, а он даже толком не знает, когда будет здесь. Если же в Лос-Анджелес переправишь ее ты, мне придется оплатить лишь бензин и пару ночевок в дешевых мотелях.

Натан осклабился:

– Значит, тратить ты мастак, а по сути скряга.

– Ну давай же, братишка, выручи меня, – вкрадчиво попросил Руди, – Кроме всего прочего, ты будешь в восторге от поездки на ней: девушек такая тачка притягивает как магнит. Если ты для разнообразия придержишь язык, то, может даже, чего-то да добьешься.

Натан посмотрел на экран монитора и кликнул фотографии «Мустанга», размещенные на сайте дилера. Руди прав: он просто красавец, Натан никогда не сможет позволить себе нечто подобное. И его несколько взбудоражило замечание о магните и девушках. Может, у него и не было больших любовных похождений, чем хвастался старший брат, но относительный порядок в подобных делах имелся: в данный момент одни отношения у него закончились, а другие еще не начались. Период воздержания еще никому не повредил. Но проблема заключалась в том, что этот благословенный период начал у Натана немного затягиваться.

Он покусал губу. Перерыв у него был не только в отношениях. Лишившись своей колонки, Натан ловил рыбку в мутной воде в «Триб», а надежные контракты все как-то не подворачивались. Если он продаст Джулии идею путевых заметок, то на неделю будет обеспечен работой, а также развлечениями под ласковыми солнечными лучами.

– О’кей, – согласился Натан. – Скажи дилеру, что я заберу ее завтра.

Глаза Джулии Микульски стали узкими, словно щелочки:

– Что ты хочешь сделать?

Начальница Натана вернулась в свой кабинет в весьма скверном настроении, которое еще больше ухудшилось, когда она заподозрила, что в ее отсутствие кто-то без разрешения пользовался компьютером. Усевшись за стол, она, пропахшая запахом «Мальборо», которое курила, стоя на тротуаре вместе с другими парнями, отнеслась к идее предоставить одному из корреспондентов «Жизни и стиля» недельный отпуск, пусть даже он обещает присылать ей свои путевые заметки, довольно прохладно. Взгляд у нее становился все более тяжелым, и тогда Натан одарил ее своей самой победной улыбкой.

– Мне нужно перегнать машину брата в Лос-Анджелес. Он купил ее у дилера здесь, поблизости от Чикаго, но этот парень не готов прошвырнуться на ней в Калифорнию.

Это было не совсем правдой, но Натан не думал, что Джулия станет проверять его историю.

– И сколько времени это займет? – спросила она.

Натан пожал плечами:

– Неделю? Зависит от того, много ли замечательных заметок я сварганю по дороге.

Свет, падавший сверху, придавал лицу Джулии еще более осунувшийся вид, чем обычно. Работа в газете – это стресс на стрессе. Конкуренция со стороны Интернета и круглосуточных новостных каналов вынуждала даже такие издания, как «Триб», вести с ними непримиримую войну двадцать четыре часа в сутки без выходных, а курение и индифферентное отношение к собственному здоровью состарили ее раньше времени. Она откинулась в кресле и выразительно посмотрела на компьютер. Натан знал: Джулия подозревает, что он залезал в него, но не собирался сознаваться в этом, поскольку копов здесь не было и они не посыпали его специальным порошком, выискивая отпечатки пальцев. Он же целый год пытался изобразить интерес ко всему, что угодно – начиная от женских кружков по вязанию до гала-представлений в симфоническом зале, – и в результате его лицо стало непроницаемым, подобно лицу игрока в покер.

– Хорошо, – сказала она. – Можешь ехать.

Натан перевел дух:

– Спасибо.

Ему ужасно не хотелось подписываться на участие в авантюре брата, но теперь, когда он дал свое согласие, подобная перспектива стала казаться ему совершенно неотразимой. Неделя в спортивном автомобиле, волосы треплет ветер, прекрасная блондинка на соседнем сиденье…

– Между прочим, – сказала Джулия, пытаясь продраться сквозь завалы на своем столе, – у меня есть такая вот идея: в пути ты сможешь поработать.

Настроение Натана тут же упало:

– У тебя есть идея?

Джулия исследовала груды бумаг еще несколько секунд, затем откуда-то из глубин извлекла на свет божий какую-то газету и помахала ею с таким выражением лица, с каким фокусник достает из шляпы зайца.

– Шоссе 66, – читала она заметку, лежащую перед ней. – По нему можно проехать от Чикаго до Пирса в Санта-Монике. Великое множество всего интересного по дороге, это несомненно. Ты сможешь раскопать потрясающие истории.

Она подвинула газету к Натану. Та сложилась в изысканную арку, затем вспорхнула и приземлилась у его ног.

Натан поднял ее и положил обратно на стол.

– Нет.

– Почему нет?

– Потому что, во-первых, этого шоссе давно не существует, а во-вторых, лучше уж я поеду по федеральной автомагистрали.

– Что значит не существует? Люди то и дело рассказывают о нем. А ты хочешь убедить меня, будто его кто-то свистнул?

Натан подался вперед, мотая головой. Как ему объяснить все женщине, которая никогда не покидала города, в котором родилась, не говоря уж о том, что даже не умеет водить машину?

– Нет, оно по-прежнему на своем месте, – терпеливо сказал он. – Но когда построили сеть федеральных трасс, шоссе 66 вышло в тираж. Некоторые его части пришли в запустение. Я даже не уверен, что по нему можно проехать отсюда до Западного побережья.

Джулия взяла газету и внимательно изучила заметку.

– Здесь сказано, что можно.

– Ну тогда, зуб даю, я буду добираться до Калифорнии гораздо дольше.

Джулия одарила его какой-то звериной улыбкой:

– А почему бы не попробовать и не выяснить, как все обстоит на самом деле?

Глаза Натана сузились. Что происходит? Когда он вошел и попросил дать ему недельный отпуск, Джулия повела себя так, будто ее отдел без него развалится, а теперь подталкивает к соглашению, способному оправдать более чем двухнедельное его отсутствие в редакции. В голос Натана закрались нотки подозрения:

– Я думал, ты не можешь отпустить меня так надолго.

– Если бы я выполнила твою просьбу, ты бы просто стал наслаждаться жизнью в Ла-Ла-Ленд, – чопорно сказала она. – А в этом случае тебе придется хорошо поработать.

– Ладно. Прекрасно. – Натан вырвал газету у нее из рук. – Поеду по шоссе 66 и посмотрю, о чем можно будет написать. Только не сваливай на меня вину, если получится полный отстой.

– По рукам, – кивнула она. – Когда уезжаешь?

– Я сказал Руди, что заберу машину завтра, но понятия не имею, сколько времени это займет. Так что, может, завтра, а может, на следующий день.

– Пусть будет послезавтра. У Морти грипп, а нам нужен материал о той девице, что стартует в воскресенье в Чикаголенде. Я перешлю тебе его билет.

Натан улыбнулся. Он тысячу лет не был на чикагском автодроме. Будет забавно взглянуть на то, как позеленеют лица парней в репортерских кабинках, когда они узрят его на «Мустанге».

– О’кей. Посмотрю, как девица проедет, и напишу об этом, как только доберусь до мотеля.

Натан встал и направился к двери.

– Брат, к которому ты едешь, он ведь кинорежиссер, верно? – спросила вдруг Джулия.

Натан кивнул:

– Да, Руди у нас работник культуры.

– Скажи ему, что если он вдруг подыскивает сценарий, то у меня есть несколько неплохих идей, которые буквально рвутся у меня из головы.

Джулия сладко улыбнулась, и у Натана скрутило желудок. Если верить Руди, то в Голливуде людей, желающих пробиться в сценаристы, куда больше, чем машин на скоростной автомагистрали в час пик. Кроме того, знает ли она, какого рода фильмы снимает его брат?

– Само собой, – ответил Натан, стараясь подпустить в голос оптимизма. – Непременно доложу ему об этом, как только окажусь на месте.

Он почти переступил порог кабинета, когда снова услышал голос Джулии:

– Кстати, Натан. Никогда больше не лапай мой компьютер!