Текст книги "Покоренная любовью"

– Все в порядке. Визит к вам, дядя, не нарушил моих планов. Что же касается дороги, то она показалась мне достаточно долгой. Временами светило солнце, однажды пошел дождь. Я проехал мимо двух молочных фургонов, почтовой станции, встретился с пятью крестьянскими телегами, а несколько минут назад видел убежавшую свинью, которую преследовало несколько рассерженных людей.

Малькольм хлопнул ладонью по стеганому одеялу и засмеялся, так что в уголках его глаз собрались морщинки. Однако это утомило его, и прошла минута, прежде чем он снова смог заговорить.

– Это, несомненно, злосчастная мисс Маргарет, – наконец объяснил он. – Я должен сообщить об этом Мэдди.

– Мэдди?

– Мисс Уиллитс. Ты видел ее?

Куин медленно кивнул, все еще изумляясь своей несвойственной ему горячей реакции при первом взгляде на нее.

– Да, видел. Она…

– Очаровательна, не Правда ли? Она спасла мне жизнь. Я думал, Мэдди проводит тебя сюда.

– Она проводила. – Очевидно, его заключение о месте мисс Уиллитс в дядином доме было правильным. – О да, она весьма привлекательна. Несколько… неожиданна в своем поведении, но, полагаю, никто особенно не рад видеть меня здесь.

Дядя снова засмеялся.

– Одни больше, другие меньше.

Куин поднял бровь, удивленный тем, что застал Малькольма в таком благодушном настроении.

– Спасибо за откровенность, дядя.

– Извините меня, мистер Бэнкрофт, милорд.

Куинлан поднял глаза. Мисс Уиллитс стояла в дверях. Румянец на ее не по моде загорелом лице и вздернутый подбородок ясно говорили о том, что она слышала его последнюю реплику.

– Да, Мэдди? – откликнулся больной.

Она застыла в дверном проеме, и ее светло-серые глаза избегали смотреть на Куина. Это в ней играет ирландская кровь, восхищенно решил он, на этот раз внимательно оглядывая ее высокую стройную фигуру и вьющиеся рыжеватые волосы. Куин подумал, что распущенными они доходят до талии, что так не соответствовало последней лондонской моде на короткие кудряшки. Нет ничего более привлекательного в женщине, чем длинные вьющиеся волосы. Дяде не откажешь в хорошем вкусе при выборе любовниц. Исключительный вкус, на что указывало его собственное внезапно участившееся сердцебиение.

– Мистер Бэнкрофт, восточная комната слишком мала для багажа лорда Уэрфилда, – сухо сказала Мэдди. – Простите мне мою смелость, но, возможно, его светлость захочет, чтобы некоторые вещи были размещены в верхней гостиной, так чтобы он мог использовать ее как кабинет на время своего пребывания здесь, тем более, если ему потребуется читать или писать, для чего необходима дополнительная площадь.

Ее полные чувственные губы, сложенные в упрямую твердую линию, заинтриговывали, и любопытство подогрело интерес молодого человека к девушке еще сильнее. Она определенно обладала ярким темпераментом. Он сделал ей замечание, и Мэдди рассердилась на него за это.

– Я не хочу ничего нарушать в вашем доме, – заметил Куин, наблюдая, как ее прелестные глаза скользнули по его лицу, затем она снова отвернулась. – Я могу писать или читать в библиотеке.

– Чепуха, твоя идея великолепна, дорогая.

– Тогда я немедленно распоряжусь. – С глубоким официальным поклоном Мэдди вышла.

Куин вновь повернулся к Малькольму.

– Хочу заверить вас, дядя, что я здесь только для того, чтобы убедиться, что в Лэнгли все идет гладко, пока вы поправляетесь. У отца и в мыслях не было отправить вас или кого-либо из вашего штата, – здесь он жестом указал в направлении, в котором исчезла, мисс Уиллитс, – в дикие дебри Сомерсета.

Малькольм переложил книгу, лежащую у него на коленях.

– Боже, конечно, нет. Я никогда не задумывался об этом. И, поверь мне, я отлично знаю, что главная цель титулованных Бэнкрофтов – во всем выглядеть пристойно. Так было всегда.

Куин нахмурился.

– Это не совсем справедливо, дя…

– Как только я отдам концы, ты или Рейф назовете Лэнгли своей собственностью.

– Вне всякого сомнения, Рейф будет счастлив получить хоть что-то из мебели, все же остальное принадлежит его светлости. – С легкой улыбкой Куин откинулся на спинку кресла. – Отец все делает так, чтобы каждый знал об этом, и слишком поздно ожидать, что он что-нибудь изменит. Будь моя воля, Лэнгли давно бы уже принадлежало вам полностью.

Малькольм взглянул на племянника.

– Оно не соответствует твоим стандартам, но, полагаю, здесь много привлекательного.

– Несомненно. – «И в первую очередь мисс Мэдди Уиллитс». Куин поднялся. – Если у вас нет других соображений, я хотел бы уже сегодня днем начать с бухгалтерских книг, а утром обошел бы поля. При такой хорошей погоде можно будет немедленно приступить к севу пшеницы и овса.

– Нет смысла терять понапрасну время, – согласился дядя. – Мэдди знает, где все хранится.

– Отлично. – Куин кивнул и повернулся к двери.

– Куинлан!

– Да?

– Будь осторожен с Мэдди. Она большее, чем заслуживает такой старый шут, как я.

Итак, его уже предупредили, и понятно почему. Несомненно, прикованный к постели Малькольм чувствовал себя обделенным. Если бы в Лэнгли оказался его брат Рейфел, он немедленно и охотно восполнил бы недостаток внимания к Мэдди со стороны дяди. Даже Куин находил ситуацию весьма интригующей.

– Я буду к ней предельно внимателен, дядя.

Куин направился по увешанному портретами холлу в восточное крыло дома. До глупой ссоры между Малькольмом и Льюисом он несколько лет подряд проводил лето в Лэнгли, ему всегда нравились толстые деревянные балки и высокие широкие окна дома. Холл показался ему меньше, чем он помнил его, но, в конце концов, он подрос на несколько футов и повзрослел за те двадцать лет, что не был здесь.

Куин остановился возле окна, выходившего на пруд и лесную лужайку за ним. На первый взгляд все в Лэнгли выглядело хорошо отлаженным, и сейчас ему не хотелось задумываться над тем, с каким хаосом в счетах и бухгалтерии, возникшим за последние несколько недель, он может столкнуться. Куин вздохнул.

– Милорд?

Вздрогнув, он обернулся. Мисс Уиллитс и какая-то служанка стояли в холле у него за спиной. Казалось, они материализовались прямо из воздуха.

– Да?

– Вы заблудились, милорд?

– Отнюдь нет, – улыбнулся он, – но спасибо за заботу.

Мэдди кивнула и жестом указала на свою спутницу. Пожилая женщина, однако, покраснела и сделала несколько шагов назад. Не скрывая раздражения, мисс Уиллитс вновь взглянула на гостя.

– Извините за беспокойство, милорд, но миссис Иддингз, кухарка, интересуется, есть ли у вас какие-либо кулинарные пристрастия или нелюбовь к каким-либо блюдам. У нас не было времени узнать об этом у вашей кухарки в Уэрфилде, милорд, а я полагаю, что деликатную конституцию знати необходимо поддерживать должным образом.

– О! – Куин кивнул, как ему показалось, крайне учтиво. – Да, конечно, еще раз большое спасибо. – Теперь он был абсолютно уверен: по какой-то причине мисс Уиллитс сильно невзлюбила его.

– Так как же, милорд? – Куин откашлялся.

– По правде сказать, я не очень-то люблю ростбиф с кровью, – начал он, отмечая при этом, что миссис Иддингз продолжала прятать свое полное тело за мисс Уиллитс, а Мэдди словно застыла на месте. Значит, она не боялась его. Он улыбнулся, пытаясь польстить местным обитателям. – И я безумно люблю хорошо зажаренного фазана. Я не очень привередлив в еде, несмотря на противоположные слухи.

Мэдди холодно кивнула, и в ее глазах не мелькнуло и слеза ответной улыбки.

– Рада слышать это, милорд. – Она повернулась к своей спутнице. – Вам это поможет, миссис Иддингз? – спросила девушка гораздо более теплым тоном.

Кухарка поклонилась:

– Да, спасибо, мисс Мэдди. – Она снова покраснела и сделала реверанс в сторону маркиза. – Спасибо, благодарю, спасибо… Да благословит вас Господь, милорд. – Миссис Иддингз секунду помедлила, затем заторопилась в направлении кухни.

– Спасибо, – сказал гость в спину кухарки, хотя он сомневался, что она услышала его, когда, стуча каблуками, спускалась по лестнице вниз. Слуги в Лэнгли казались презабавными существами. Он опять взглянул на мисс Уиллитс и обнаружил, что она пристально разглядывает его. Но она быстро напустила на себя безразличие и вежливо присела перед ним в реверансе.

– Благодарю вас, милорд.

Прежде чем Мэдди успела ускользнуть, он сделал шаг вперед.

– Дядя сказал мне, что вы можете показать, где находятся бухгалтерские книги, мисс Уиллитс. Я просто не знаю, где дядя держит все отчеты.

– Хорошо, милорд, – бесстрастно ответила она и повернулась, взметнув подол пышной муслиновой юбки. Мэдди остановилась на верхней ступеньке лестницы и вызывающе посмотрела на него: – Пожалуйста, сюда, милорд.

Куин покачал головой и проследовал за ней вниз по лестнице.

– Как долго вы служите компаньонкой у моего дяди, мисс Уиллитс?

Мэдди остановилась так внезапно, что он чуть было не налетел на нее. Куин взмахнул рукой, чтобы удержать равновесие, когда она круто развернулась и уставилась прямо на него. Его пальцы случайно легко коснулись ее щеки, и девушка отпрянула к перилам. Она коротко вздохнула и оправила юбку.

– Четыре года, милорд.

Прежде чем он успел извиниться или даже открыть рот, она уже начала спускаться по ступенькам. Одновременно забавляясь и испытывая непонятную тревогу, Куин двинулся вслед за ней.

– Четыре года, – повторил он, – а сколько же вам лет, мисс Уиллитс?

Она снова так резко остановилась и обернулась к нему, что он вынужден был схватиться за перила и попятиться.

– Мне двадцать три года, милорд. – Ее вежливый тон не скрывал свирепого блеска в глазах.

Прежде чем Мэдди успела сделать хоть шаг, Куин накрыл ее руку своей.

– Пожалуйста, мисс…

Она побледнела и отпрянула.

– Не надо…

В ее глазах отразилось искреннее смущение. Куин быстро опустил руку, с удивлением заметив, как побледнело ее точеное лицо с высокими скулами. Мэдди Уиллитс была более чопорна, чем любая любовница, которую он знал.

– Примите мои извинения. Я только хотел узнать, вы выполняете этот необычный танец на ступенях для всех гостей в Лэнгли?

Она сжала губы и вскинула подбородок.

– Только для тех, кто приказывает смотреть им в лицо при разговоре, милорд.

– Я не приказывал вам… ну, возможно, я сделал это, но я определенно не имел в виду, что вы должны подвергать себя риску сломать себе шею каждый раз, когда я задаю вам вопрос.

Мэдди выжидательно смотрела на него.

– Простите меня, милорд, – наконец выговорила она. – Но теперь я теряюсь в догадках, как мне вести себя дальше.

Куин прогнал со лба морщину прежде, чем она образовалась. Его преследовало смутное чувство, что он только что проиграл в каком-то состязании.

– Пожалуйста, спускайтесь вниз, мисс Уиллитс.

– Повинуюсь, милорд.

Куин последовал за своей спутницей в маленькую аккуратную конторку, устроенную в дальнем восточном крыле дома. Мисс Уиллитс подошла к столу под двойным окном и выдвинула ящик, в котором лежала стопка бухгалтерских книг.

– Благодарю вас, мисс Уиллитс, – быстро проговорил он, останавливая ее прежде, чем она могла нарушить порядок, в котором лежали книги и бумаги, и еще больше усложнить его задачу. – Теперь я справлюсь сам.

Мэдди застыла, ее руки крепко сжимали книги. Она быстро выпустила их, и они с глухим стуком упали обратно в ящик. На этот раз Куин был готов к тому, что, когда она повернет к нему свое лицо, оно будет вежливой маской с горящими глазами.

– Конечно, милорд. Как это бесцеремонно с моей стороны! Прошу извинить меня за мое поведение.

– Не нужно извинений. – Когда девушка направилась к двери, маркиз сел за стол и вытащил первый гроссбух.

– Благодарю вас, милорд.

– Пожалуйста, пришлите мне сюда чаю, – рассеянно попросил Куин, разглядывая первую страницу.

Рука дяди небрежно царапала по бумаге – строчки представляли собой серию петель, резких палок и зазубренных линий. Куин едва не застонал. Разобрать цифры будет достаточно трудно, не говоря уже о том, что придется расшифровывать каждую строчку.

– Как прикажете, милорд.

Он поднял глаза.

– Мисс Уиллитс!

Она уже готова была выйти из конторки.

– Милорд?

– Вы заикаетесь?

Она нахмурила брови, что придало ей одновременно очаровательный и забавный вид, несмотря на явную враждебность в серых глазах.

– Не думаю, милорд. – Она заколебалась. – Почему вы спрашиваете, милорд?

– Одно или два обращения «милорд» ко мне в разговоре достаточно, чтобы удовлетворить мое тщеславие, – дружелюбно заметил Куин, с любопытством ожидая увидеть, какое впечатление на нее произведут его слова, В большинстве случаев женщины относились к нему благосклонно, по крайней мере, до тех пор, пока он не объяснял им, что как бы прелестны они ни были, он уже достиг взаимопонимания с Элоизой Стоуксли. – Более частое напоминание о моем титуле выглядит несколько подобострастно.

Впервые ее чувственные губы сложились в легкую улыбку, когда она сделала реверанс перед тем, как покинуть комнату.

– Да, милорд.

Глава 3

Мэдди понравилось слово «подобострастно». Оно звучало неприятно и в то же время высокомерно. Это была та самая стрела, которую она хотела направить в маркиза Уэрфилда, каким бы красивым и очаровательным он ни считал себя.

Лучше, если бы он оставался просто привлекательным и приятным. Иначе он может углубиться в бухгалтерские книги до такой степени, что полностью разрушит работу, проделанную ею за целый год. Что же касается посевной, то, если бы не последний проклятый дождь, она давно бы уже взялась за дело. Мэдди только молилась, чтобы Уэрфилд испытывал такое же отвращение к маранию рук, как и остальная знать, и чтобы она успела организовать арендаторов до того, как он сунет свой точеный нос на чье-то поле.

Когда она обо всем позаботится, у Уэрфилда не будет никакой причины оставаться в маленьком Лэнгли-Холле забытого Богом графства Сомерсет. Он определенно не захочет затягивать свой визит, в то время как все подобные ему начинают подготовку к светскому сезону.

– О чем задумалась, Мэдди?

Мэдди очнулась и взглянула на мистера Бэнкрофта. Он откровенно забавлялся, и девушка смущенно подумала, как долго она отрешённо изучала жареного фазана с румяной корочкой у себя на тарелке. Миссис Иддингз определенно превзошла себя: никогда Мэдди не ела ничего столь восхитительно вкусного. Придраться было не к чему.

– Простите?

Малькольм гонял по тарелке кусочек картофеля.

– У тебя был такой взгляд… Я гадал, что ты еще там замышляешь и против кого?

Мэдди прищурилась.

– Я ничего не замышляю. Я просто размышляю, почему ваш племянник решил пообедать в одиночестве в своей столовой, вместо того чтобы составить компанию болеющему дяде.

Малькольм взглянул на нее, пока она резала свое жаркое, воображая, что это часть лорда Уэрфилда.

– Возможно, он не совсем уютно чувствует себя в компании инвалида. Это свойственно многим людям.

Она нахмурилась:

– Мне это известно. Но, слава Богу, у вас не венерическая болезнь. Неделю назад вы даже не могли пошевелить рукой, а теперь вы прекрасно управляетесь с ложкой. Через месяц вы будете ездить верхом. Самое малое, что он мог сделать…

– Мэдди, – прервал ее мистер Бэнкрофт.

В этот момент кто-то кашлянул у двери. Покраснев, Мэдди подумала, что добавила еще один промах к растущему списку ее ошибок, несомненно, составляемому Уэрфилдом:

– Добрый вечер, Куинлан, – приветствовал племянника Малькольм. – Ты уже пообедал?

Маркиз вошел в комнату. Он бросил на Мэдди быстрый неопределенный взгляд, затем кивнул дяде:

– Да. У вас отличная кухарка, дядя! Это был, пожалуй, самый сочный из всех фазанов, которых я когда-либо пробовал.

– Я передам твое восхищение миссис Иддингз. Уверен, она будет польщена. Как ты считаешь, Мэдди?

Мэдди сосредоточила все свое внимание на тарелке.

– Не сомневаюсь, мистер Бэнкрофт. Она счастлива уже от одного присутствия его светлости, как и все мы.

– Благодарю вас за доброту, мисс Уиллитс.

Маркиз, не моргнув глазом, проглотил ее едкое замечание. Возможно, он принял его за искренность. Тем лучше – она могла продолжать делать из него дурака.

– Не стоит благодарности, милорд.

– Кого бы вы могли рекомендовать в проводники завтра утром – я собираюсь обойти поля, – продолжил лорд Уэрфилд, играя пузырьком с лекарством, стоящим на прикроватной тумбочке.

Неожиданно развеселившись, Мэдди отложила вилку.

– Если вы простите меня за мою смелость, милорд, – сказала она, – Сэм Кардинал весьма осведомлен обо всех этих делах. Он был арендатором более пятидесяти лет в здешних местах.

Маркиз кивнул и улыбнулся:

– Благодарю…

– Чушь, Мэдди, – прервал его Малькольм, проявив несвойственное ему непонимание. – Сэм Кардинал заговорит его до смерти. Это такой-то злак, это другой. Готов поклясться, череп бедолаги забит одним зерном.

Лорд Уэрфилд улыбнулся и бросил на девушку косой взгляд.

– Тогда предложите кого-нибудь еще.

Мэдди постаралась не хмуриться, горячо желая, чтобы мистер Бэнкрофт перестал вмешиваться в разговор. Затем ей в голову пришло другое перспективное предложение.

– Уолтер, кучер, он вырос…

– Мэдди, – нахмурился мистер Бэнкрофт. – Что, черт побери…

– Послушайте, мисс Уиллитс, – прервал Уэрфилд дядю. – Может быть, вы смогли бы сами показать мне поля?

– Я? – Она почувствовала изучающий взгляд его холодных зеленых глаз на своем лице и умоляюще посмотрела на мистера Бэнкрофта. – Но ваш дядя нуждается…

– Думаю, Мэдди – самый подходящий выбор, да, – согласился, кивая, Малькольм. – Она знакома со всеми арендаторами и знает, что и где хорошо росло за последние несколько сезонов.

Мэдди сжала зубы: «Предатель». Казалось, она была одинока в своей борьбе. Ну что же, один маркиз – не проблема.

– Лорд Уэрфилд вряд ли захочет следовать за женщиной по Лэнгли.

– У меня нет никаких возражений, – воскликнул маркиз. – И вряд ли я смогу найти более привлекательного проводника во всем Сомерсете.

Она встретила его взгляд. Так он нашел ее привлекательной? Боже, как лестно! И у него «нет никаких возражений» против ее присутствия. Он, должно быть, еще тупее, чем она предполагала. Мэдди попыталась не скрипеть зубами.

– Я рано встаю по утрам. – Мэдди хотела бы привлечь его внимание еще на минуту и высказать ему все, что думает о нем и прочих тупоголовых сплетниках-аристократах.

– Отлично! Я хотел заняться этим как можно раньше. Тогда начнем завтра утром?

Очевидно, ничего, кроме разве что хорошей порки, не могло убедить маркиза изменить его решение.

– Как вам угодно, милорд.

Он взглянул на нее, и на его лице появилось какое-то странное выражение. Возможно, ее сарказм наконец-то дошел до него. А может быть, с его стороны это была просто шутка. Маркиз с улыбкой повернулся к дяде.

– Я немного устал сегодня – несомненно, от долгого сидения в карете, но думаю, мы сможем поболтать завтра вечером за обедом. Уверяю вас, я насыщу ваши уши таким количеством лондонских сплетен, что какое-то время вам будет чем развлечься.

Мистер Бэнкрофт бросил взгляд на Мэдди, и она в душе обругала себя за то, что уязвила гордость маркиза, испортив таким образом для всех завтрашний вечер. Однако неожиданно ее хозяин улыбнулся:

– Великолепно, Куинлан. Мы с Мэдди как раз собирались поиграть в карты, так что можете присоединиться к нам.

На этот раз Мэдди не смогла сдержать сдавленного восклицания:

– Мистер Бэнкрофт!

Мужчины дружно повернулись к ней.

– Что случилось, Мэдди?

Она судорожно пыталась найти объяснение своему взрыву.

– Его светлость сказал, что устал, – торопливо заговорила она. – Вряд ли он захочет играть в карты.

– Возможно, в другой раз, – кивнул лорд Уэрфилд, затем отвесил легкий элегантный поклон в сторону Мэдди. – Тогда спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Куинлан.

– Милорд.

Когда шаги Куина затихли в холле, и он уже не мог их услышать, Мэдди фыркнула, отодвинув тарелку с остатками обеда в сторону.

– Надо же, я должна показывать ему Лэнгли.

– Ты же сказала, что покажешь, – упрекнул ее Малькольм.

– Это вы сказали, что я буду сопровождать его. У меня свои дела на завтра. Я каждый день навещаю миссис Коллинс с букетом свежих цветов с тех пор, как она слегла с подагрой, и Джон Рамзи хотел, чтобы я взглянула на его новую оросительную систему, а вы решили, использовать ли этот проект для северного поля.

Малькольм довольно долго серьезно смотрел на девушку.

– Знаешь, Мэдди, тебе неплохо было бы время от времени общаться с людьми своего круга. Ты живешь в деревне уже четыре года.

Она встала, щеки ее горели.

– Маркиз не моего круга, и, несомненно, он был бы оскорблен, услышав ваши слова. – Мэдди глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – И пребывание в Сомерсете, – продолжила она, успокоившись, – можно назвать жизнью в деревне, только когда хочешь находиться где-то еще. А я не хочу ничего иного.

– Что ж, мисс Уиллитс, – ответил ее собеседник, и морщинки в уголках его глаз углубились от улыбки. – Должен признаться, я очень рад, что ты здесь. – Он указал на комод. – Теперь достань карты, если не возражаешь. Мне нужно как-то возместить мои потери.

Мэдди усмехнулась:

– Да, вы должны мне четыре миллиона фунтов, не так ли? Он засмеялся.

– Только временно, девочка.

Уэрфилд сказал, что они должны встретиться рано утром. Поэтому, пробравшись с рассветом в конюшню, Мэдди решила, что это будет вина маркиза, если он пропустит ее. Он должен был точнее назвать время. Она будет на пути в Хартгроув прежде, чем лорд Уэрфилд соберется подняться с постели.

Большинство слуг еще спали, когда она через кухню вышла с черного хода. Весенний воздух был прохладен, и девушка вздрогнула, несмотря на то, что была одета в теплый серый костюм для верховой езды. Как бы ни было прохладно, Мэдди весело улыбалась, шагая к конюшне. Можно было надеяться, что, в конце концов, маркизу придется провести день с Сэмом Кардиналом или Уолтером, пока она будет пробовать новое ягодное печенье в пекарне и проведет утро за беседой с самым влиятельным землевладельцем Джоном Рамзи и его сестрой.

Она прошла ко входу в конюшню – и в смущении остановилась. Ее кобыла Милашка стояла, оседланная, и ждала ее. Уолтер держал ее под уздцы.

– Уолтер, что это…

– Доброе утро, мисс Уиллитс.

Она чуть не подпрыгнула и резко обернулась. Маркиз сидел на огромном гнедом жеребце, которого привез с собой из Уэрфилда. Мэдди, не желая того, залюбовалась животным. Потом она с раздражением обратила свое внимание на нежеланного гостя. Маркиз уверенно сидел в седле, глядя на нее с легкой улыбкой на чертовски красивом лице. Раннее утреннее солнце окрасило его зеленоватые глаза в изумрудный цвет. Маркиз наклонился, заскрипев кожей седла, внимательно осматривая ее наряд. Несомненно, он счел его дешевым, но, хотя Мэдди никогда не льстила себе, она не могла не заметить блеска в его взгляде и не почувствовать ответного внутреннего трепета.

Понимая, что ее перехитрили, девушка улыбнулась и сделала реверанс.

– Доброе утро, милорд…

– Я уж начал думать, что вы забыли о нашем уговоре. – Он повернул на месте нетерпеливо перебирающего ногами гнедого. – Мы ведь договорились на утро, не так ли?

– Да, милорд, – согласилась Мэдди, вырывая поводья, из рук Уолтера и поворачиваясь к кучеру так, чтобы тот мог помочь ей сесть в седло. – Осмелюсь заметить, что сегодня я стану предметом зависти всей округи, поскольку буду находиться в компании вашей светлости!

– Это очень щедро с вашей стороны, но все равно спасибо за комплимент.

– Не за что, милорд. – Мэдди тронула Милашку с места. – Так как, поехали?

Какое-то мгновение Куин с сомнением смотрел на нее, но, прежде чем он успел ответить, она уже скакала в направлении участка ближайшего арендатора. Если уж он настоял на ее компании, ему придется мириться и с ее обращением «милорд».

Легкий ветерок танцевал по вершинам вязов. Облака медленно плыли в лучах восходящего солнца, и Мэдди подумала – не предвещало ли это дождя? Ей только оставалось надеяться, что этого не случится, так как ненастье продлило бы пребывание маркиза в Лэнгли.

– Вы хорошо держитесь в седле, мисс Уиллитс. – Его гнедой легким галопом шел рядом с ее лошадью, и снова глаза Уэрфилда оценивающе пробежали по ней.

Мэдди покраснела. У него не было нужды так удивляться или так пристально рассматривать ее. Одного взгляда было достаточно, чтобы потерять к ней всякий интерес.

– Вы слишком любезны, милорд, – откликнулась она, подавив желание закатить глаза от его непробиваемости. – Могу признать, что езжу неплохо для Сомерсета, но, Боже, я никогда не видела такого прекрасного жеребца, как ваш.

Само собой его лицо потеплело от ее искусственной похвалы.

– Старина Аристотель действительно прекрасное животное. Я выиграл его в прошлом году на пари у моего младшего брата. Если бы я не брал его повсюду с собой, Рейф заявился бы в Уэрфилд и попытался удрать с ним.

– Подумать только – украсть коня ради развлечения! – Мэдди фыркнула и ударила лошадь по крупу сильнее, чем намеревалась. Та дернулась, и девушка внутренне возложила вину на Уэрфилда и за это. – И подумать только, что если подобное совершат простые люди, их могут повесить.

Куин повернулся, чтобы взглянуть на нее, и в его глазах она увидела удивление и гнев. Возможно, он не был таким тупым, каким она его представляла, – на этот раз он, конечно, заметил оскорбление. Прежде чем маркиз успел ответить, неожиданное происшествие привлекло ее внимание. Она выпрямилась в седле и указала на происходящее впереди.

– О, взгляните, это мисс Маргарет! Направляется прямо на капустную делянку миссис Уитмор. Нам лучше прогнать ее, иначе в Лэнгли начнется война между арендаторами.

Маркиз взглянул на свинью, семенившую по полю впереди них.

– Вчера из-за нее мой экипаж чуть было не опрокинулся в канаву.

Мэдди засмеялась и пустила Милашку галопом вслед за убегающей свиньей.

– Вчера? Мисс Маргарет проявила темперамент. Обычно она убегает раз в одну или две недели.

Маркиз на Аристотеле скакал рядом с ней.

– Тогда, как я понимаю, мисс Маргарет – закоренелая преступница?

– Совершенно верно. – Мэдди тут же вспомнила, что Уэрфилд ей неприятен. – Хотя осмелюсь заметить, милорд, что по сравнению с развлечениями в Лондоне нападение свиньи на посевы покажется весьма пресным.

В ответ маркиз заразительно расхохотался.

– Ничего подобного, мисс Уиллитс. Я не провожу все свое время в Лондоне. И у нас в Уэрфилде тоже есть свиньи.

– Но не такие, как эта, милорд!

Бросив на него чопорный взгляд, Мэдди продолжила погоню. Как она и предполагала, мисс Маргарет устремилась вдоль ручья прямо к маленькой ферме арендаторов Уитморов. Через минуту Уэрфилд на Аристотеле пронесся мимо нее. Маркиз был отличным наездником, рыжеватые фалды его сюртука развевались сзади, а сам он низко пригнулся к шее своего жеребца. Каковы бы ни были его многочисленные недостатки, Мэдди должна была признать, что выглядел он великолепно. Мэдди попридержала Милашку, с любопытством наблюдая, как его светлость справляется с этим маленьким приключением.

Маркиз мчался вдоль берега, быстро сокращая расстояние между собой и шустрым животным. Мисс Маргарет начала петлять, в ответ маркиз попытался устроить свинье ловушку между лошадью и ручьем. Маневр был бы хорош, если бы не пресловутая грязь, скопившаяся вдоль кромки воды.

– Милорд, будьте осторожны! – воскликнула Мэдди, довольно улыбаясь. Зрелище обещало быть интересным.

Аристотель достиг кромки воды. Чувствуя, что земля уходит из-под копыт, гнедой внезапно остановился, затем рванулся в сторону, чтобы обрести почву под ногами. Маркиз, сосредоточивший все свое внимание на увертывавшейся перед ним свинье, не заметил происходящего. Вскрикнув от неожиданности, он перелетел через голову скакуна и, теряя шляпу, с громким плеском плюхнулся в ручей.

– Проклятие!

Куин вскочил на ноги, вода стекала с его элегантного рыжеватого костюма для верховой езды в великолепные высокие сапоги. Из-за растаявшего снега вода в ручье доходила ему до бедра, и Мэдди подумала, что это спасло его, так как падал он головой вниз. Убирая с лица мокрые светлые волосы, он произнес несколько крепких ругательств себе под нос, которые весенний ветерок благополучно донес до ушей девушки. Они были весьма выразительны, и маркиз несколько вырос в ее глазах.

Мэдди глубоко вздохнула, пытаясь подавить рвавшийся из горла смех.

– О милорд! Вы не ушиблись? – запоздало поинтересовалась она, направляя Милашку к ручью.

Куин повернулся к ней.

– Нет, все в порядке.

– Как ужасно! Не могу поверить… Вода очень холодная?

– Да. – Он медленно повернулся кругом, отыскивая взглядом шляпу. – Ужасно холодная. Где моя шляпа?

– Кажется, я видела ее… плывущей вниз по течению, милорд. – У нее вырвался смешок, но она быстро притворилась, что закашлялась. – Вы хотите, чтобы я позвала на помощь?

– Конечно, нет.

Куин с подозрением взглянул на ее ничего не выражающее лицо, затем стряхнул воду со своих медовых волос и побрел по воде к берегу. В скользкой грязи он снова оступился и чуть было не упал вновь. Мэдди быстро отвернулась, закусив губу, чтобы не рассмеяться.

– Я приведу Аристотеля, милорд, – сказала девушка и, пришпорив Милашку, направилась к поляне с высокой травой, где стоял жеребец.

Как только Мэдди отправилась за его злосчастной лошадью, Куин, с трудом двигаясь по густой скользкой грязи, взобрался на берег ручья. В его сапогах хлюпали вода и грязь, он доковылял до чистого солнечного уголка поля и сел, чтобы стащить их.

Проклятой свиньи нигде не было видно, но мисс Уиллитс, похоже, знала, куда направилось злосчастное животное. Будь он проклят, если позволит мисс Маргарет сбежать после всего происшедшего. Он даже намеревался позавтракать беконом. Куин стащил первый сапог, отставил его в сторону и начал стаскивать второй. Мэдди приблизилась к нему с двумя лошадьми сзади, прервав его занятие.

– Благодарю вас, мисс…

– О Боже!

Он застыл от ее неожиданного восклицания. Мисс Уиллитс прекрасно видела, как он бултыхнулся в ручей, и не выразила ни особого беспокойства, ни признаков веселья, поэтому он не мог понять, почему ее так смутил вид его разутых ног. Он повернул голову.

Рядом с Мэдди на гнедых кобылах с одинаковым выражением изумления на бледных личиках сидели две девушки, блондинка и брюнетка. Во взгляде умных глаз Мэдди светилось торжество.

Куин вновь начал рассматривать мисс Уиллитс с некоторым подозрением. Теперь, когда ее губы дрожали от сдерживаемого смеха, он понял, что она способна на любую провокацию.

Мэдди моргнула и выпрямилась.

– Прошу прощения за мою растерянность, милорд. Я не знала, что вы в дезабилье. Могу я представить вам мисс Лидию и мисс Салли Фаулер? Лидия, Салли, это маркиз Уэрфилд.

Куин еще раз тряхнул волосами и быстро поднялся на ноги.

– Леди, – произнес он, чувствуя себя ужасно глупо в одних носках с промокшим сапогом в одной руке. – Я очарован.

– Милорд, – покраснев, проговорила брюнетка и протянула руку в его сторону. – Какое неожиданное удовольствие!